Текст книги "Смотритель судьбы. Ключ к решению «неразрешимых» проблем"

Энди Эндрюс
Смотритель судьбы. Ключ к решению «неразрешимых» проблем

Посвящаю эту книгу Полли – моей жене, моему лучшему другу, моей любви, моему зоркому оку.

Иногда всего-то и надо, что увидеть жизнь в новой перспективе.

Отзывы читателей

Хит, взрыв, бестселлер, сенсация!

Дочитав эту книгу, я сразу почувствовал: это будет хит, взрыв, бестселлер, сенсация! Судя по восторженным отзывам читателей, я не одинок в своем мнении. «Смотритель» Энди Эндрюса получил на «Амазоне» только высшие оценки, никаких других!

«Смотритель» – отчасти автобиография, отчасти вымысел, но каждая фраза и каждая буква этой книги вдохновляет и вселяет надежду. Я читал эту книгу и не мог оторваться. Это история некоего «Джонса» – таинственного старца, который обладает даром появляться в твоей жизни в нужное время. Он подмечает то, что упускают из виду все остальные, потому что наделен «свежим и зорким взглядом». Всем, кто утратил надежду, кто потерялся на жизненном пути, Джонс дарит самое главное: возможность взглянуть на жизнь по-новому и увидеть вместо тупика – выход.

«Смотритель» – очень своевременная книга, именно то, что нужно в наше время. Учитывая нынешнее сложное экономическое положение, нам всем крайне необходим свежий и зоркий взгляд на мир. Книга Энди Эндрюса гарантирует вам это. И я от всего сердца горячо рекомендую ее читателям!

Майкл Хайатт,

издатель, бизнес-тренер, писатель

Для тех, кто попал в беду и переживает жизненный кризис

Писатель и оратор, автор многочисленных бестселлеров Энди Эндрюс вновь смешивает фантазию, аллегорию и вдохновение, сдобрив их изрядной долей автобиографичности. В результате читатели получили увлекательную компактную историю о таинственном старике по имени Джонс – просто Джонс, – который появляется на пути тех, кто попал в беду и переживает жизненный кризис. Джонс несет миру дар замечать альтернативные способы мышления, альтернативные решения и выходы из тупика.

Publishers Weekly

Эта книга – настоящий дар от всего сердца, дар, полный доброты к людям

Об этой книге обязательно нужно рассказывать, – мир должен о ней знать! Когда я прочла ее впервые, муж спросил меня: «Ты можешь с ходу назвать пять человек, которым книга жизненно необходима?» – «Да!» – воскликнула я. «Значит, книга удалась!» – ответил муж.

Я и правда подарила книгу пяти знакомым, хотя, даже когда она еще была в рукописи, могла бы назвать дюжину знакомых, которым она необходима. Первый, кому я ее подарила, был мой знакомый, только что переживший мучительный развод и сражавшийся с упадком собственного бизнеса. И вот этот немолодой, почти сдавшийся и сломленный человек, безработный и одинокий, воскрес, прочитав книгу Энди Эндрюса «Смотритель». Он распрямился, к нему вернулись бодрость и интерес к жизни. Для начала я послала ему всего лишь отрывок из текста, и даже отрывок произвел на него вдохновляющее воздействие. Мой знакомый начал делиться книгой с другими людьми. Он сказал: «Эта книга – настоящий дар от всего сердца, дар, полный доброты к людям. Я прочел ее – и мне стало легче. Я вижу, что мне предстоит долгий путь и большая работа, но я готов к путешествию и рвусь в дорогу как никогда раньше». Этот человек пережил подлинное духовное преображение. Его жизненные обстоятельства не успели измениться, зато изменилось его отношение к ним и к самому себе. Он поверил в свои силы.

Я уверена – эта книга изменит вашу жизнь к лучшему. Изменит она и жизнь ваших близких и друзей. Обязательно поделитесь ею с теми, кому она больше всего нужна! Передайте ее тем, у кого опустились руки, кто переживает личный или финансовый кризис, кто болеет, кому необходимо начать жизнь с чистого листа.

Гейл Б. Хайатт,

тренер-наставник по личностному и карьерному росту

Книга, наполненная семенами мудрости

Энди Эндрюс предлагает нашему вниманию книгу, в которой семена мудрости у нас на глазах дают богатый урожай.

Barnes & Noble

Энди Эндрюс – самый лучший и убедительный оратор, которого я встречал.

Зиг Зиглар,

писатель

Если вам по душе фильм «Секрет», то эта книга вам понравится!

Что если, слегка изменив мировоззрение, вы кардинально измените свою судьбу и добьетесь успеха и счастья? Именно об этом – новая великолепная книга наставника и лектора-мотиватора Энди Эндрюса «Смотритель»…

Книга читается легко и увлекательно, от нее не оторваться. В ней есть искренность – ведь автор написал ее на основе своей биографии. В книге множество блестящих формулировок и мудрых изречений. Обратите особое внимание на последний раздел – вопросы для обсуждения и самостоятельного изучения! Они помогут вам лучше разобраться в идеях книги.

Если вас привлекают аллегорические истории вроде «Кто украл мой сыр» («Who Stole My Cheese»), «Как стать миллионером за одну минуту» («The One Minute Millionaire») или если вам по душе фильм «Секрет», то книга «Смотритель» вам понравится. На ее страницах Эндрюс предстает таким же увлекательным и вселяющим бодрость рассказчиком, как и в своих лекциях и видеосеминарах. Книга полезна для тех, кто стремится к личностному развитию, духовному росту, а также для верующих.

Скажу также, что мне ее подарили, когда я болел, и она определенно помогла мне выздороветь. Читая «Смотрителя», я потратил время не зря!

Давендер Гупта,

директор Института Визионерства и «Стартап-академии»

Книга, которая наполнит ваше сердце оптимизмом

Существует тысяча способов обрисовать бескорыстие. «Смотритель» – это история бескорыстного мудреца Джонса, рассказанная с точки зрения Энди, которому старик, умеющий читать чужие сердца как открытую книгу, помог подняться со дна общества и обрести правильный взгляд на мир. «Смотритель» – это яркая, тщательно написанная картина, которая наполнит ваше сердце оптимизмом. Персонажи ее хорошо узнаваемы: тут есть мудрый старец и спасенная заблудшая душа, причем не одна, а множество. К финалу книги выясняется, что Джонс спас от кризиса, разорения, развода, депрессии и даже самоубийств население целого городка. Этот мудрец – тот, кого нам всем так не хватает: он внимателен к людям и всегда готов им помочь. В книге умело смешаны сказка, аллегория и реализм, она внушает читателю благотворные принципы, которые помогут наладить отношения с собой, с миром, с окружающими.

Эндрюс учит нас: нет таких проблем, которые не преодолело бы дружеское участие одного или нескольких человек. Его книга вдохновляет на то, чтобы стать лучше.

Сэмюэль Саттер,

блогер, священник, теолог, оратор

Книга читается на одном дыхании

Я с огромным удовольствием строю свои выступления перед аудиторией на книгах Энди Эндрюса. Истины, которые он несет людям, одинаково понятны и доступны всем. Неудивительно, что «Смотритель» расходится как горячие пирожки! Эта книга предлагает многогранную мудрость, поданную в виде интересных историй о том, как таинственный и добрый старик Джонс помог самым разным людям, переживавшим нелегкие времена, выйти из кризиса, – протянул руку помощи и научил смотреть на мир по-новому. Его наставления помогли супругам спасти разваливающийся брак, бизнесмену – найти в себе силы преодолеть банкротство, молодым студентам – настроиться на борьбу за счастье и успех, пожилой даме – принять свой возраст и найти в нем положительные стороны.

Книга читается на одном дыхании. Она заставляет задуматься, провоцирует дискуссию, поэтому будет прекрасной темой для обсуждения на семинаре, в книжном клубе или в дружеской компании.

Кэй Джонсон,

тренер по управлению персоналом

«Я не мог дождаться вечера, чтобы начать читать эту книгу».

Монти Рэйни

«Я настоятельно рекомендую эту книгу всем, и ставлю ей больше чем пятерку!»

Филлис Мангрум

Духовное возрождение – это по силам каждому, кто готов изменить свой взгляд на мир

С подкупающей искренностью автор делится своей подлинной историей и на собственном примере показывает читателю, что духовное возрождение – это возможно, это реально, и это по силам каждому, кто готов изменить свой взгляд на мир и обрести зоркость – новое, позитивное мировоззрение. Эндрюс, успешный писатель и тренер, являет яркий пример того, как эти принципы помогают измениться к лучшему.

Пол Уилкинсон,

блогер, критик

Вы читаете книгу – и у вас в душе словно лампочка загорается

Я рада, что на моем жизненном пути встретилась книга Энди Эндрюса «Смотритель». Когда я дочитала ее, у меня не было слов от восторга, я могла только воскликнуть: «Ух ты! Вот это да!» Читала не отрываясь, проглотила за три часа (это несмотря на то, что у меня на руках полугодовалый малютка, требующий внимания). Оторваться было невозможно.

Книга поразительно сильная. Вы читаете ее – и у вас в душе словно лампочка загорается, как будто вы получили мощный заряд, и вам сразу хочется внимательно и зорко посмотреть вокруг и найти тех, кому нужна поддержка и добрый совет.

Когда я дочитала книгу, мне захотелось измениться самой и изменить мир. А еще мне захотелось целыми страницами выписать оттуда мудрые изречения Джонса. И еще – встретить Джонса в реальной жизни!

Обязательно купите эту книгу – не пожалеете! Надеюсь, она станет важной вехой в вашей жизни.

Дженни,

автор блога «Мама по полной программе»

«Нельзя недооценивать силу маленькой книжки – она рождает великие идеи».

Стефан Свонпул,

автор книги Surviving Your Serengeti: 7 Skills to Master Business amp; Life

«Эндрюс незаметно стал одной из самых влиятельных личностей в Америке».

New York Times

Глава первая

Звали его Джонс. Во всяком случае, именно так к нему обращался я. Не «мистер Джонс»… просто по фамилии. А он именовал меня «юноша» или «сынок». Мне ни разу не приходилось слышать, чтобы он называл по имени кого-то другого: ко всем всегда обращался «юноша», «барышня», «дитя», «сынок» или «дочка».

Он был в преклонных годах, но точный его возраст определению не поддавался: то ли хорошо за шестьдесят, то ли разменял восьмой десяток, то ли ему все сто лет? И каждый раз, когда наши пути пересекались, при нем всегда был все тот же неизменный чемоданчик – коричневый, потертый.

Что до меня, то в нашу первую встречу мне было двадцать три. Он протянул руку, и я почему-то пожал ее. Вспоминая это мгновение, я толкую свой поступок как маленькое, но несомненное чудо. Учитывая тогдашние мои жизненные обстоятельства, будь на месте Джонса кто угодно другой, я бы, наверно, в страхе шарахнулся прочь или же пустил в ход кулаки.

Я плакал и, должно быть, он услышал меня. То были не сдавленные всхлипы от одиночества и не приглушенное хныканье от усталости – хотя, спору нет, я страдал и от одиночества, и от усталости, – но я попросту выл в голос. Так рыдаешь только когда твердо знаешь, что тебя никто не услышит. Как выяснилось, я заблуждался – ведь я был уверен, что поблизости нет ни души, – я в очередной раз ночевал под пирсом на берегу.

Несколькими годами раньше моя мать проиграла сражение с раком, и ее смерть стала для меня трагическим ударом, а вскоре судьба нанесла и второй удар: отец последовал за матерью. Он не пристегнулся в машине и погиб в автокатастрофе, а если бы не пренебрег ремнем безопасности, то вполне мог бы уцелеть.

После этого двойного удара я ощутил себя никому не нужным и всеми покинутым, и был словно в тумане. Я оступился раз, другой, и, сам не зная как, покатился по наклонной плоскости. Через какие-нибудь два года я очутился на побережье океана, бездомный и без гроша в кармане. Подрабатывал я чем придется – главным образом, нанимался чистить рыбу или продавать туристам рыболовную наживку. Мылся я в пляжном душе или в душе при каком-нибудь отельном бассейне, когда удавалось.

Автомобиля у меня тоже давно не было, поэтому ночевать приходилось под открытым небом или же подыскивать себе какое-нибудь случайное прибежище. Если холодало, я высматривал незапертый гараж; здесь, у моря, было множество дач, а при них гаражи. Вскоре я узнал, что состоятельные люди (а таким в моих глазах был любой счастливый обладатель дачи на морском взморье) частенько ставят в гараж дополнительный холодильник. Эти холодильники не только обеспечивали мне пропитание (в них нередко обнаруживались остатки снеди или выпивка), но и грели холодными ночами, если лечь поближе к задней стенке, где работает моторчик.

Однако если погода была теплая, я предпочитал ночевать в своем «доме» под пирсом городского парка. Я вырыл в песке яму рядом с бетонной опорой пирса, да не просто яму, а, по сути дела, глубокую нору, землянку. С берега ее было не разглядеть, и вода в нее не попадала. Тут я хранил свои скудные пожитки: кое-какую рыболовную снасть, поношенные футболки и шорты. Все свое, купленное на честно заработанные деньги. До воровства я не опускался. Я был свято убежден, что мое убежище для всех тайна и ни одна душа не ведает, где я прячусь. Вот почему я рыдал в голос, думая, что никто меня не услышит – и был поражен, когда поднял глаза и увидел Джонса.

– Поди сюда, сынок, – позвал он, протягивая мне руку. – Выбирайся на свет.

Я выполз из норы, ухватился за протянутую руку и выбрался на пирс, освещенный мягким ровным светом неоновых ламп.

Джонс представлял собой невысокого старичка, с длинными, зачесанными назад белоснежными волосами. Глаза его сияли даже в тусклом свете уличных фонарей, ярко-голубые и особенно яркие на фоне морщинистого лица. Несмотря на незатейливость наряда – а был Джонс облачен в обыкновенные джинсы, белую футболку и кожаные сандалии, – была в нем некая неизъяснимая величавость. Да, я понимаю, слово не то чтобы очень подходящее для седовласого старика на пустынном пирсе, но оно само просится на язык.

Коли уж зашла речь о внешности Джонса, скажу сразу, – я так и не смог понять, темнокожий он или белый. Цвет кожи у него напоминал кофе с молоком, и я никогда не спрашивал, загар это или африканские корни дают о себе знать. В общем, Джонс был смуглый, и, думаю, этого довольно, чтобы вы смогли нарисовать себе его портрет.

– О чем горюешь, сынок? – спросил Джонс. – Или, может, о ком-то горюешь?

«Да, мне есть о ком горевать, – подумал я. – О самом себе». А вслух спросил:

– Вы грабить меня пришли?

Вопрос, конечно, был бредовый, но тем явственнее он свидетельствовал о том, как я одичал и изверился в людях.

Брови у старика поползли вверх. Он заглянул мне за спину, в мою нору, и скептически хмыкнул.

– Грабить? Гм… у тебя там мебельный гарнитур или телевизор, которые мне отсюда не видно?

Я не ответил, только потупился. Почему-то от шуток незнакомца мне сделалось еще муторнее. Но, похоже, его это не волновало.

Старик шутливо ткнул меня в плечо.

– А ну-ка взбодрись, юноша! – сказал он. – Во-первых, ты выше меня ростом и крепче, так что грабить тебя я не собираюсь. Во-вторых… не поверишь, но в том, что ты не обременен излишком барахла, есть свои плюсы.

Я воззрился на незнакомца в недоумении, а он продолжал:

– Тебе ничто не угрожает. Ни я, ни кто другой не смогут тебя ограбить, потому что с тебя и взять-то нечего. – Он помолчал, всмотрелся в мое лицо и не увидел и тени улыбки. Напротив: я злобно насупился.

Тогда старик сменил тактику:

– Слушай, Энди, если я обещаю тебя не грабить, можно мне угоститься баночкой колы, – вон у тебя там запасец. – Он показал в глубину норы. Я молча пялил на него глаза. – Так да или нет? Угостишь? Пожалуйста!

– Откуда вы знаете, как меня зовут? – подозрительно спросил я.

– Кстати, меня можешь звать просто Джонс, – прозвучало в ответ.

– Ладно, но откуда вы выведали мое имя? И откуда знаете, что у меня есть лимонад?

– Подумаешь, задачка. – Старик пожал плечами. – Я тут гуляю взад-вперед и давно уже за тобой наблюдаю. И, раз ты регулярно совершаешь ночные налеты на чужие холодильники и промышляешь разный фураж у местных богатеев, так, думаю, и лимонадом запасаешься. Угостишь?

Мгновение-другое я переваривал его ответ, потом слазал в нору и вытащил две банки колы. Одну вручил старику, другую открыл для себя.

– Ты ее не тряс, нет? – с усмешкой спросил тот. Увидев, что я по-прежнему хмурюсь и на шутки не откликаюсь, Джонс вздохнул и сказал: «Господи, ну ты и тяжелый случай». Он удобно сел на песок, скрестив ноги. Открыл банку, отхлебнул лимонада и сказал: «Что ж, начнем, пожалуй».

– Что начнем? – безразлично спросил я.

Джонс поставил банку на песок и ответил:

– Нам нужно узреть кое-что важное. Нужно проверить, как поживает твое сердце. Нужно обрести правильную точку зрения.

– В толк не возьму, о чем вы, – буркнул я. – И кто вы такой?

– Хм, по крайней мере, честно и откровенно. Как бы тебе объяснить? – Джонс подался вперед. – Насчет «кто я такой» – зови меня просто Джонс, а…

– Это вы уже говорили! – перебил я. – Я о другом.

– Знаю, о чем ты, – откликнулся старик. – Тебя интересует, откуда я и все такое прочее.

Я кивнул.

– Ну, сегодня вечером я просто пришел с пляжа.

Я со вздохом закатил глаза: сколько можно валять дурака!

Джонс усмехнулся и с шутливым протестом замахал руками.

– Ну, ну, будет тебе, не сердись на старину Джонса. Ладно? – спросил он уже потише.

Я снова кивнул. Джонс продолжал:

– Я – Видящий. Таков мой дар. У кого-то талант бегуна, у кого-то – певца, а мой талант – подмечать то, что не замечают остальные. И, знаешь, большая часть того, что все упускают из виду, находится у них прямо перед носом. – Джонс склонил голову набок и поудобнее устроился на песке. – Я замечаю разные нюансы в ситуациях и людях, и не просто бессмысленные мелочи, а то, что помогает взглянуть на мир свежим взглядом, по-новому. Именно этого и недостает большинству людей: умения смотреть шире. Когда у тебя широкий кругозор, ты видишь больше перспектив в жизни. А это позволяет тебе передохнуть, взять свежий старт, начать все с чистого листа.

Минуту-другую мы сидели молча и созерцали водную гладь Мексиканского залива. В присутствии таинственного старика на меня снизошел необъяснимый и неизведанный ранее покой. Джонс между тем прилег на бок, облокотился на песок и подпер подбородок рукой. Затем он снова заговорил – и спросил меня:

– Так твои мама и папа уже покинули этот мир?

– Откуда вы знаете? – спросил я.

Джон пожал плечами, словно говоря «яснее ясного, кто угодно бы смекнул», но я-то знал: кто угодно такое не смекнет.

Меня тревожило, что незнакомец так много знает обо мне, но я стряхнул это неуютное ощущение и ответил:

– Да, оба умерли.

Джонс сжал губы.

– Что ж, – отозвался он. – И на это можно посмотреть по-разному.

Я вопросительно воззрился на него.

– Посуди сам: одно дело – «умерли», другое – «покинули этот мир». Тут есть разница, правда?

– Не вижу разницы, – недовольно фыркнул я.

– Не ты же умер, – произнес Джонс. – Не ты покинул этот мир.

– Это вы верно подметили, – язвительно откликнулся я. – Но я остался покинутым! – К горлу у меня подступили слезы, и я ядовито спросил: – Что вы скажете на это? Посоветуете посмотреть шире? А?

Джонс, тщательно подбирая слова, спросил:

– Ну, а как ты думаешь, почему ты оказался здесь? Я имею в виду не только место, но и саму ситуацию?

– Потому что сам так решил, – отрубил я. – Да, да, знаю, неправильный выбор, неверные решения, вопрос моих взглядов на мир. – Я вперил в Джонса глаза и с нажимом продолжал: – Видите, я знаю все эти фокусы, знаю все ответы, поэтому мне совершенно ни к чему еще раз выслушивать их от вас. Знаю, что сам виноват. Вы это хотели услышать?

– Нет, – спокойно ответствовал старик. – Мне просто интересно, какой у тебя кругозор. Есть ли у тебя собственное мировоззрение.

– Нету, – отрезал я. – Я вырос, выслушивая всю эту тягомотину про то, что Господь любит меня. Видать, не иначе как Господь запихнул меня под этот пирс, да? – я выругался, потом прибавил: – Кстати, насчет разницы в выражениях «умерли» и «покинули этот мир». Меня предостаточно таскали в церковь, поэтому я отлично понял, о чем вы. Но я больше в эти рассуждения не верю.

– Пока пусть так и будет, – мягко, успокаивающим тоном сказал Джонс. – Я понимаю, почему ты так настроен. Но послушай… я ничего не проповедую. Я здесь для другого. Чтобы…

– Чтобы заставить меня посмотреть на мир шире, угу, слышал уже.

Джонс умолк, и я спросил себя – может, теперь, когда я как следует ему нагрубил, он заткнется, отвяжется и свалит? Но нет. Это был лишь первый из множества случаев, когда я давал ему возможность махнуть на меня рукой, а он ни в какую не желал отстать.

Джонс смахнул со лба прядь седых волос и заговорил:

– Юноша, а если я скажу так: да, отчасти причина того, что ты очутился в дыре под пирсом, – это твои ошибки. Но в то же время ты должен был очутиться здесь, потому что только отсюда ты вырулишь к тому будущему, которое тебе сейчас даже не вообразить. Что ты на это ответишь?

– Отвечу, что не пойму вас, – отозвался я. – А если бы и понял, так вряд ли поверил бы.

– Настанет день, – и поймешь, будь спокоен. Доверься мне, – сказал Джонс, потом улыбнулся и продолжил. – Видишь ли, какая штука, сынок: похоже, мало кто на свете правильно понимает ту фразу, которую ты сказал. Про Господа, который помещает нас туда, куда считает нужным. Почему-то все толкуют эти слова неверно, полагают, будто Господь решает, какую участь уготовить человеку: возвести его на вершину горы или дать ему огромный дом или выдвинуть из строя.

Давай-ка мы с тобой помозгуем, что на самом деле значат эти слова. Положим, всякий хочет оказаться на вершине горы, да только, сам знаешь, там, на вершине, сплошные камни и ледяная стужа, и ни былинки не растет. Да, вид оттуда открывается потрясающий, но что в нем толку? Он просто показывает нам следующую цель, к которой стоит стремиться. Однако чтобы ее достигнуть, необходимо спуститься с горной вершины, пройти через долину и подняться на следующую гору. И именно в долине мы ступаем по плодородной почве и густой траве, учимся и набираемся сил для следующего подъема.

– Итак, с моей точки зрения вы очутились именно там, где вам и суждено было. – Сказав так, старик зачерпнул в горсть белого песка, слегка раздвинул пальцы – и песок струйками потек обратно на землю. – Может, сынок, тебе и кажется, будто с виду это просто-напросто песок, на котором ничего не вырастет, однако ты глубоко заблуждаешься. Вот что я тебе скажу: будешь сегодня ложиться спать, помни: ты приклонил голову на плодородную почву. Думай. Учись. Молись. Строй планы. Мечтай. Ибо скоро… скоро ты станешь кем-то иным.

В тот вечер, прежде чем распрощаться, Джонс открыл свой чемоданчик, нарочно заслонив его от моего любопытного взора, и извлек из недр чемоданчика три маленьких оранжевых книжечки в твердом переплете.

– Читать приучен? – спросил он.

Я кивнул.

– Я не про то, грамотный ли ты, я спрашиваю, читаешь ли ты.

– Да, – ответил я. – Правда, в основном журналы читаю и всякое такое, но постоянно.

– Что ж, вполне достаточно. Прочти это, – сказал Джонс и вручил мне три книжки.

В полутьме я едва разобрал их названия. Все три заглавия оказались именами: Уинстон Черчилль[1]1
  Сэр Уинстон Черчилль (1874–1965) – британский государственный и политический деятель, премьер-министр Великобритании в 1940–1945 и 1951–1955 годах; военный, журналист, писатель, почетный член Британской академии (1952), лауреат Нобелевской премии по литературе (1953).


[Закрыть], Уилл Роджерс[2]2
  Уилл Роджерс (1879–1935) – американский ковбой, комик, актер и журналист. Был занесен в Книгу рекордов Гиннеса как виртуоз обращения с лассо. За свою жизнь он совершил три кругосветных путешествия, снялся в 71 фильме (50 немом и 21 звуковом), написал более 4000 газетных статей. В 1930-е годы был одним из самых высокооплачиваемых актеров Голливуда.


[Закрыть] и Джордж Вашингтон Карвер[3]3
  Джордж Вашингтон Карвер (1865–1943) – американский ботаник, миколог, химик, педагог, проповедник. Родился в рабстве, сумел получить образование и стать ученым. Карвер сыграл роль в разработке новых видов использования южных сельскохозяйственных культур, таких как арахис, бататы и соевые бобы.


[Закрыть].

Я посмотрел на Джонса.

– Это по истории, что ли?

– Нет! – блеснул глазами Джонс. – Это приключенческие книги! Здесь есть все: падения и взлеты, любовь, интриги, трагедии и победы, – и, главное, все это чистейшая правда! Помни, юноша, лучший учитель – вовсе не жизненный опыт. Лучший учитель – это жизненный опыт других людей. Прочитав биографии этих великих, ты откроешь для себя тайну их величия и успеха.

До самого рассвета я, не отрываясь, читал биографию Уинстона Черчилля. Как выяснилось, его жизнь была полна тягот и неудач – еще почище, чем моя, и отчего-то это меня утешило. От моего внимания не уклонилось и то, что на закате своих дней Черчилль достиг баснословных успехов.

Я даже не заметил, как Джонс простился со мной и ушел, – настолько я погрузился в чтение. Однако поутру меня замучила совесть, и я пожалел, что был так груб с добродушным стариком. Я все еще пребывал в замешательстве, однако уже не в таком упадке духа, как накануне вечером. К вечеру я дочитал биографию Джорджа Вашингтона Карвера и так устал, что проспал до утра как убитый.

Весь следующий день, занятый мытьем лодок, я неотступно размышлял о прочитанном. И еще я высматривал Джонса, но он так и не появился. Джен, управляющий лодочной станцией, сказал, что хорошо знаком с Джонсом. «Пасется у нас в городке, сколько я себя помню. Я еще мальчонкой был, а он уже стариком. Мне сейчас пятьдесят с гаком, вот и считай», – сказал Джен.

Закончив работу, я взялся за «Уилла Роджерса» и прочел книгу в один присест, за сутки, однако своего нового знакомца увидел лишь через несколько дней. Я как раз закинул сеть, рассчитывая наловить креветок и моллюсков – продавать на наживку, – и тут Джонс, откуда ни возьмись, появился у меня за спиной.

– Ну, что хорошего? – спросил он.

– Привет, Джонс! – воскликнул я. – Как вы тихо подкрались – я и не услышал. Где вы пропадали? Я уже почти все книжки дочитал!

От такого горячего приветствия Джонс довольно хмыкнул. Признаться, я и сам удивился, что так обрадовался его появлению.

– Осади, осади, завалил вопросами – слова вставить не даешь! – благодушно сказал он. – Ты не услышал, как я подошел, потому что плескался в воде и поднял целую бурю, – ты бы и слона не услышал, сынок. Где я был, спрашиваешь… Да так, бродил неподалеку, раза два видел тебя, только не хотел мешать, вот и не объявлялся. Рад, что ты осилил книжки. Понравились?

– Да, сэр, – взволнованно и пылко ответил я. – Очень-очень!

– Отлично. Я так понимаю, что ты уже все три прочел. Надеюсь, ты не в претензии – я уже заглянул к тебе в норку под пирс и все три забрал, а взамен оставил три новых.

– Ой, правда? – удивился я. – Вот спасибо!

– На здоровье, дружок. Я их беру в библиотеке. Но не для себя, а нарочно для тебя, сынок.

Джонс показал мне пластиковый пакет:

– Ты, поди, проголодался? Я принес ланч.

– Да я всегда голодный, – признался я. – Последнее время питание у меня одноразовое, или, как мамуля выражалась, «когда дают – тогда и ем».

– Ну, пошли, – скомандовал старик. – Вылезай из воды, закатим пир.

«Пировали» мы венскими сосисками и сардинами. Я был голоден как волк, поэтому съел все подчистую, но само то, что меня угощали из милости, мне пришлось не по вкусу, и Джонс это явно понимал. Позже я спрашивал себя, не потому ли он и принес мне еду, чтобы лишний раз дать мне ощутить зависимость и непрочность моего положения.

Мы устроились под раскидистым дубом, у подножия высокой дюны. Перед нами расстилался пляж, а за спиной у нас синел океан. Я сидел без рубашки, в обрезанных джинсах, служивших мне шортами, и в старых теннисных туфлях. Джонс был одет так же, как и в прошлый раз, только голову повязал синей косынкой, от которой голубизна его глаз казалась еще ярче. С океана веяло ветерком, и очень кстати – стояла жара. До нас доносился шум прибоя.

– Итак, сынок, скажи мне, что ты ешь? – с улыбкой спросил Джонс.

Я в недоумении посмотрел на него, утер ладонью рот, проглотил кусок и переспросил:

– Что я ем? Сами знаете – то же, что и вы.

– Да неужели? – с хитрым прищуром поддел меня старик. – Что-то меня сомнения берут. Дай-ка погляжу… – Он наклонился над моей порцией, потом снова пристально посмотрел мне в лицо и повторил:

– Так что ты ешь?

Видя мое замешательство, он мягко добавил:

– Сынок, я не шутки над тобой шучу, ты просто ответь, и все.

Брови у меня поползли вверх.

– Ну… – я развел руками, словно говоря «все-таки не пойму, к чему вы клоните», и замялся: – …Я вроде как…

– Никаких «вроде как», мы не в угадайку играем. Отвечай как есть.

– Ладно. Сардины ем и венские сосиски.

– Где?

– На песке. На пляже.

Джонс с улыбкой кивнул:

– Так я и думал. Да, так я и думал. Что ж, книги тебе помогут, но, полагаю, и я сумею помочь.

Я помотал головой.

– Джонс, ради всего святого, о чем вы толкуете?

– О том, как ты смотришь на мир, сынок. О твоем зрении. Сейчас оно неимоверно затуманено и затемнено, но, уверен, мы сумеем расчистить тропинку от твоего мозга к сердцу – и в будущее.

Я все еще недоумевал, но меня разобрало любопытство:

– Не пойму, о чем речь.

Джонс положил руку мне на плечо и сказал:

– Знаю, что не понимаешь, и не рассчитывал, что сразу поймешь. – Он подвинулся ближе и добавил: – Потому что тебе не хватает свежести взгляда, перспективы.

Лицо у меня, видимо, так вытянулось, что Джонс расхохотался. Потом продолжал:

– Сынок, ты видишь у себя под ногами только песок, смотришь на еду – и видишь только буквально то, что ты ешь, хотя и хотел бы другой еды. Не сочти за упрек. Взгляд на мир у тебя самый заурядный. Многие люди именно так и смотрят на мир: с отвращением к себе, к тому, что едят, на чем ездят, и где живут. В большинстве своем мы твердим себе: в мире миллионы людей, лишенных того, что у нас есть, лишенных наших возможностей, людей, которым вообще нечего есть, а уж о собственном автомобиле они и не мечтают.

Ты, сынок, сейчас в таком положении, в котором полно неприятного, но в то же время полно преимуществ. – Джонс помолчал, подумал, прищурился и сказал: – Вот тебе в самом наглядном виде один из основных законов Вселенной, – тот, который больше всего подходит к твоей жизни. Помни: то, на чем ты сосредотачиваешься, разрастается.

Я наморщил лоб, мучительно стараясь постигнуть, о чем речь. К счастью, Джонс поспешил разъяснить свою мысль.

– Когда ты сосредотачиваешься на том, в чем нуждаешься, то обнаруживаешь, что твои желания обострились до предела. Если ты сосредотачиваешься на том, чего у тебя нет, то вскоре мысли твои переключатся на другие вещи, о которых ты позабыл и которых у тебя тоже нет – и тебе станет еще хуже! Чем больше думать об утратах – тем вернее тебя грозят новые утраты и поражения… Но если ты изменишь взгляд на мир и будешь отныне смотреть на него с благодарностью и благоговением, то в жизнь твою придут счастье и процветание!

На лице моем отразилось сомнение, и это не укрылось от зоркого взора Джонса. Он отложил в сторону консервные жестянки, которые мы опустошили, и посмотрел мне в лицо.

– Подумай-ка сам: когда мы настроены радостно и полны энтузиазма, люди к нам так и тянутся, им нравится с нами общаться. Верно?

– Вроде да, – откликнулся я.

– Никаких «вроде»! – воскликнул старик. – Когда мы настроены радостно и полны энтузиазма, люди к нам так и тянутся, им нравится с нами общаться. Верно?

– Да.

– Вспомним, что возможности для развития, а также всяческое поощрение и поддержка идут к нам не из воздуха, а именно от окружающих. В таком случае, что происходит с человеком, к которому все так и тянутся?

Я начал понимать, к чему клонит Джонс.

– Такой человек получает больше шансов и больше поддержки? – предположил я.

– Верно говоришь, сынок! – сказал Джонс. – А что получается, когда жизнь полна возможностей, перспектив и поддержки? – Я открыл было рот, но старик ответил за меня: – Чем больше в жизни возможностей и поддержки, тем больше их будет в дальнейшем, и такая жизнь неизбежно ведет к успеху!