Текст книги "Карум Шат. Сладкая для инопланетянина"

Энканта
Карум Шат. Сладкая для инопланетянина. Эпизод 1

encoding and publishing house

Новинка 2023 года: первый эпизод эротического фантастического сериала.

Возрастной рейтинг: 18+

© Энканта, 2013

© Издательство «Aegitas», 2023

Все права защищены. Охраняется законом РФ об авторском праве. Никакая часть электронного экземпляра этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

* * *

Пролог

Когда она вышла из силума[1]1
  офис с кортианского


[Закрыть] после работы, он ждал у входа. Амаляра не удостоила его даже взглядом, лишь краем глаза отследила, что он снова пошел за ней. Этот мужчина преследовал ее уже три дня – такой невозмутимый, что это даже пугало. Военный? Его движения были уверенными и достаточно плавными. К тому же, он не уставал от быстрой ходьбы, когда она решила проверить его в первый день и начала убегать.

Поначалу думала даже отказать, едва взглянув в лицо со шрамами, но потом заметила татуировку на руке. Ее впервые в жизни заметил избранный, да еще и решил преследовать – такую возможность отвергать не стоило. И все же на второй день она колебалась – он не очень нравился внешне: слишком простая одежда, слишком открытый доверчивый взгляд. Если бы не тату, она бы никогда не догадалась, что этот человек – избранный.

Все решилось, когда Амаляра увидела, как он выходит из своего автолета. Это была суперсовременная и очень дорогая модель. Капхарра[2]2
  Верховная богиня на Кортиании


[Закрыть], с таким автолетом сексуальным стал бы даже семнадцатилетний аптат[3]3
  студент, желторотик с кортианского


[Закрыть].

Рот инстинктивно наполнился слюной, и Амаляра подняла подбородок, когда их глаза на секунду встретились. Он тоже словно понял что-то – и его взгляд стал жестче. А все-таки этот коотшат[4]4
  избранный


[Закрыть] был не так прост, как казался, мелькнуло в голове.

В тот же вечер на ее браслет впервые пришло сообщение от него. «Меня зовут Тцахоор. Не испытывай мое терпение, женщина», – написал он. «Я тебя не знаю. Оставь меня в покое», – рассерженно ответила она, мгновенно переполнившись яростью. Ни комплиментов, ни мольбы о внимании – да как он посмел?

Наутро он ждал ее прямо у выхода из ее дома, на закрытой территории. Точно военный, поняла она: иначе никто бы его не пустил, будь он хоть трижды избранный.

Вскрикнув от испуга, когда он появился из ниоткуда и оказался слишком близко, Амаляра отступила на шаг. Ее щеки невольно покраснели. Он возвышался над ней на целую голову, мрачно глядя сверху, и казался настоящим исчадием черного Космоса со своими шрамами. Крепкое мускулистое тело вблизи выглядело угрожающе.

– Я жду, – негромко сказал он, изучая ее взглядом с головы до ног.

– Откуда ты взялся? – тяжело дыша, спросила она.

– Просто увидел тебя на улице. У нас нет общих знакомых, не ищи.

– Может, у меня уже есть уш-па[5]5
  отношения между мужчиной и женщиной на Кортиании


[Закрыть], – процедила она.

– Ты не удовлетворена, женщина, так что не морочь мне голову, – хмыкнул он, показывая запястье. – Так что, может, просто отнести тебя в автолет?

– Не смей. Ты уже преследовал меня…

– И буду преследовать, – пообещал он, смерив ее таким тяжелым взглядом, что ее тело замерло в замешательстве, не зная, что испытывать. Но между возбуждением и страхом выбрало третье – ярость. Амаляра никогда не позволяла мужчинам доминировать над собой.

– Подождешь, – прошипела она ему в лицо, яростно артикулируя каждую букву. Задрав подбородок, она обошла его, впечатывая каждый шаг в землю, и пошла прочь, а упрямый коотшат молча последовал за ней.

Но к вечеру, когда Амаляра выходила с работы, ее настроение полностью переменилось. Тело больше не позволяло ей ждать. Еще немного, и она не сможет спокойно находиться в силуме, где другие мужчины уже начинали жадно и одновременно недовольно посматривать в ее сторону. Многим из них она уже однажды сказала апкум[6]6
  официальный отказ


[Закрыть].

Поискав глазами преследователя, она довольно быстро нашла его автолет, а потом и владельца, который стоял рядом, облокотившись на блестящую черную поверхность. Судя по его взгляду, он тоже уже кипел на пределе терпения.

Медленно повернувшись, Амаляра пошла в противоположную сторону, покачивая бедрами, и шла так до тех пор, пока не услышала тяжелые шаги рядом. Тогда она остановилась и и резко повернулась, плюнув в его сторону:

– Долго ты будешь ходить за мной, надоедливая шат?[7]7
  женский половой орган с кортианского


[Закрыть]

Не совладав с любопытством, она заглянула в глаза и поняла, что преследователь в бешенстве. Он не двигался, но смотрел на нее так, словно хотел ее смерти. Сердце провалилось в живот. Отступив на два шага, она резко повернулась и попыталась убежать, но он легко догнал и сгреб одной рукой, сразу зажимая шею борцовским захватом.

Бешено сопротивляясь, Амаляра завизжала и начала царапать огромную руку, но прохожие лишь засмеялись, остановившись понаблюдать за спектаклем. Через пару мгновений он уже поднял ее в воздух и наградил таким сильным шлепком по попе, что она сбилась с дыхания и прекратила сопротивление от страха. Второго такого удара не хотелось.

Запихнув ее в автолет, он захлопнул дверцу и замер, глядя в испуганное лицо.

– Прости, если шлепнул слишком сильно, – тихо сказал он. – Я не хотел… Если желаешь, можем сначала поехать домой.

– Ах, ты мерзкий, грязный насильник, – прошептала она, постепенно повышая градус ярости вместе с громкостью голоса. – Ах, ты отродье сукри[8]8
  шлюха с кортианского


[Закрыть] шат…

Ее руки теперь были свободны, и она начала наносить ему удары. Била от души и ладонями, и кулаками, ни капли не стесняясь, попадая и по груди, и по лицу, пока коотшат не зарычал, перехватывая запястья и подминая ее под себя. Всего за несколько секунд он подавил сопротивление, развернул и начал рвать ее одежду, не обращая внимания на вопли и ругательства.

Когда его пальцы вторглись в ее мокрую шат, Амаляра тоже зарычала от злости, но ничего не могла поделать – он крепко держал ее запястья левой рукой, придавливая ее всем телом, а правой уже расстегивал свои брюки.

По ощущениям, этот сын сукри был самым сильным и умелым мужчиной из всех, какие у нее были прежде. Во всяком случае, он не сделал ни единого лишнего движения и ухитрился ни разу не причинить ей боли, не считая усмиряющего шлепка по попе. Когда огромный член одним толчком вторгся до конца, она издала стон и полностью прекратила сопротивление, прижавшись щекой к мускулистому плечу. Он сразу понял, освободил руки, погладив по бедру:

– Ты очень страстная, карум шат. Держись, это будет долго…

Глава 1

Земля, 5 лет спустя.

Учительница земного языка.

С тех пор, как на Землю впервые прилетели инопланетяне и закончили все войны, прошло уже двести лет. Но нельзя сказать, что наша планета даже сейчас пользуется популярностью. С других планет сюда иммигрируют только фрики – и, как правило, лишь на несколько лет.

Для цивилизаций, которые владеют своими космофлотами и могут долететь до Земли, мы все еще диковаты – наши технологии не дотягивают, психика инфантильна, в мозгах много агрессии и мало здравого смысла. А еще – от нас никакого толка.

На планете Земля, как оказалось, нет ресурсов, которые по-настоящему ценятся в Дальнем Космосе. Все, что используем мы сами, типа нефти, дерева и земных металлов, слишком широко распространено и малополезно для современных технологий.

У нас нет ингредиентов для новых материалов, которые используют лучшие производители космических кораблей в радиусе десяти соседних галактик. У нас не растут самые вкусные растения. У нас не живут животные, чью кровь используют для производства самых дорогих лекарств, продлевающих жизнь на десятилетия. И, конечно же, у нас нет технологий, которые позволяют людям жить по двести-триста лет, а кораблям – пересекать Солнечную систему за пару часов.

В результате Галактический совет постановил, что за нами будут присматривать все по очереди и… вроде как воспитывать. Первые сто лет этим занимались цитокианцы – этим инопланетянам мы обязаны тем, что выжили. Они прилетели в разгар мировой войны и заставили всех наших чокнутых правителей прекратить стрельбу. В тот день они просто отключили все наши военные системы и собрали на свой корабль президентов и военное руководство всех стран. Не знаю, что они там с ними делали, но вернулись все образцовыми пацифистами и живо начали переговоры.

Правда, разоружаться пришлось еще лет тридцать. Ядерное оружие постепенно утилизировали, ракеты переплавили, уничтожили все, что могло стрелять, включая петарды. После этого цитокианцы еще семьдесят лет показывали, как строить мир не только на международном уровне.

Они обучили миллионы психологов по всей планете и заставили лечиться всех, кто хоть раз поднимал руку на своего ближнего. В целом наш мир стал намного добрее, хоть и недостаточно нормальным по галактическим меркам. А некоторые земляне, пару миллионов, даже получили вид на жительство на Цитоке. Говорят, там намного лучше, чем у нас. Как минимум, можно жить по двести пятьдесят лет благодаря более здоровой атмосфере и продвинутой медицине.

После цитокианцев нами занимались тулетеи. Ну, как занимались… мы их даже никогда не видели. Ходят слухи, что они работали с нашими правителями. Законы и правда стали гармоничнее. На Земле появился единый язык и единые правила. Границы и государства исчезли, на национальности больше никто не обращает внимания. Преступность так снизилась, что большинство тюрем закрыли, планетарная экономика пошла в рост, и у каждого появились красивые дома, еда, лекарства. Мы стали получать гарантированный доход и научились лучше заботиться о своем здоровье.

Мне повезло, что я родилась в поздний тулетейский период. Благодаря этому я, возможно, доживу до ста двадцати. Но за что я особенно благодарна тулетеям – так это за экономику. То есть за возможность заниматься любимой работой и быть при этом очень обеспеченной девушкой. Я заработала на свой дом, на электроавтомобиль, даже на робота-уборщика. Хотя мне только тридцать пять, и я всего лишь учитель земного языка.

В этом году тулетеи должны передать эстафету – на Земле официально начнется кортианский период. Поэтому с кортианцами мы знакомы уже месяцев пять – они начали прилетать заранее. В отличие от тулетеев, эти ребята не прятались, так что я знаю, как они выглядят. С первого дня меня, как и других учителей языка, привлекли давать им онлайн-уроки, и у меня появился сначала один ученик по имени Тцахоор, а потом добавился еще Паттихин.

Правда, лично они встречаться не спешили. Тцахоор объяснил, что находится далеко – их корабль приземлился где-то в районе южной Африки, а я живу и работаю в западной части Евразии.

Через месяц кортианцы прислали мне официальное уведомление, что я прошла конкурс. Как оказалось, я участвовала в нем, даже не зная об этом, судьями были мои ученики, а призом служила годовая поездка на Кортианию. К приглашению приложили сто листов инструкций и предупреждений, но я сразу записалась. Что бы там ни было, глупо упускать возможность посетить другую планету – далеко не каждому землянину хоть раз в жизни такая выпадет.

Марьяна перечитала написанное и вздохнула. Психолог рекомендовал ей вести дневник, чтобы выложить на бумагу тревоги и эмоции, но вместо этого получался поток сознания. Может, она не была готова откровенничать с экраном своего нетбука?

На консультации она упомянула о том, что возможность поездки на другую планету вызывает тревогу, поскольку она мало что знала о кортианцах. При этом Марьяна сомневалась, что официальные инструкции мелким шрифтом смогут что-то по-человечески объяснить. Едва начав читать первый лист, она сразу увязла в куче незнакомых слов и странных формулировок.

Отложив свою писанину, она принялась готовиться к уроку, а потом, за полчаса до начала, бросилась в ванную, чтобы сделать макияж и расчесать волосы до блеска.

О том, почему она все тщательнее уделяет внимание своему внешнему виду перед каждым уроком, Марьяна с психологом не говорила. Но она была достаточно взрослой, чтобы понимать, когда влюблена.

Хотя пять месяцев назад, когда они с Тцахоором познакомилась, Марьяна ни за что бы не поверила, что у нее возникнут чувства. Его внешний вид шокировал и напугал ее – тем более, что она не имела никакой возможности подготовиться. Перед первой встречей онлайн никто не объяснял ей, как выглядят кортианцы, и не высылал фото. Ей просто выслали письмо с предложением вести уроки, она согласилась – и сразу назначила дату и время.

Гуманоиды, очень похожие на землян – вот все, что ей сказали в письме. Но в ее понимании он вовсе не был похож на землянина.

Первые секунд десять они молча смотрели друг на друга. Она изумленно изучала лицо, включавшее такие черты, словно в его генах смешались и взорвались сразу несколько земных рас. Широкие, как у монголоида, скулы, огромные негроидные губы, относительно светлый цвет кожи, похожий на европейский загар. Но самое главное – непропорционально огромные раскосые черные глаза явно внеземного происхождения. Разглядывая его удивительный облик, она даже не сразу заметила многочисленные шрамы на лице и только через пару уроков поняла, что они не являются природной особенностью внешности.

Кортианец также внимательно разглядывал ее – тогда она не думала, понравятся ли ему ее длинные волосы, выкрашенные в пепельный, серые глаза, прямоугольной формы лицо с высокими скулами. Сочтет ли он, как многие земляне, ее нос слишком длинным, а губы – слишком маленькими? Покажется ли ее кожа привлекательной или болезненной в своей бледности? Все это заинтересовало ее намного позже.

– Марьяна, – тихо сказала она, приложив к груди руку, а потом повторила по слогам:

– Ма – рья – на.

– Тцахоор. Тца – хо – ор, – выговорил он бархатно-низким, немного хриплым голосом, когда она жестом предложила и ему назвать имя.

Первые уроков пять Марьяна ничего о нем не знала. Она не использовала переводчик и просто учила его разговаривать базовыми фразами. И только когда ей понадобилось спросить о его впечатлениях и пожеланиях на следующие уроки, она предложила поговорить с онлайн-переводом. Оказалось, Тцахоор выбрал ее из трех земных учителей. Он сообщил, что служит капитаном кортианского корабля и прилетел на Землю с миссией по сбору информации на три месяца.

– Я бы хотела узнать о Кортиании, – сказала она, но он с сожалением качнул головой:

– Пока нельзя. Через пять месяцев мы расскажем все необходимое.

Впрочем, продолжая обучать его и еще одного кортианца, Марьяна многое узнала о них. Оба были терпеливыми, спокойными и очень галантными.

Паттихин был подчиненным Тцахоора, старшим офицером, который отвечал на корабле за физическую подготовку. Его внешность была еще более яркой, почти идеальной благодаря симметричным чертам и отсутствию как-либо изъянов на коже. Но, возможно, именно из-за этой идеальности Паттихин не впечатлял Марьяну.

Он первым сказал ей, что она очень красива по кортианским понятиям, и стал немного флиртовать, но она не чувствовала ничего, кроме дружелюбия. Зато когда Тцахоор смотрел на нее, лаская взглядом через экран, ее тело мгновенно загоралось и мысли путались. Постепенно она стала понимать, что это ей нравится не только потому, что приятно осознавать себя красивой.

Через три месяца, когда кортианцам понадобилось улететь, она была близка к депрессии.

Марьяна привыкла к урокам с ними, ей было интересно впервые в жизни обучать инопланетян, и к тому же у нее образовалась настоящая зависимость от нежных ласкающих взглядов Тцахоора. И от их комплиментов.

– Я вернусь через месяц, Марьяна, – сказал Тцахоор. – Ты ведь будешь со мной заниматься дальше?

– Конечно, – кивнула она. – Скажи, а… может быть так, что мы когда-нибудь встретимся лично?

Повисла пауза. В глазах Тцахоора мелькнуло что-то непонятное, неуловимое, но потом он кивнул:

– Да, такое может быть, если ты этого хочешь. Но сначала тебе нужно узнать о нас.

В тот день, когда он вернулся, Марьяна чувствовала себя очень счастливой. Она знала, что просто сходит с ума, и даже нашла себе мужчину для дружеского секса, но это почему-то не помогало сбросить напряжение. В ее голове неделями крутились сексуальные фантазии с участием кортианца. Экзотическое лицо со шрамами снилось ей в эротических снах, настолько живых и правдоподобных, что утром она с трудом могла осознать, на какой планете на самом деле находится.

После возвращения Тцахоора все переменилось. Он начал задерживаться после уроков и расспрашивать ее о жизни, и Марьяна постепенно многое честно рассказала ему. О том, что живет одна, например, но иногда встречается с разными мужчинами. Что любит свою работу и увлекается старыми земными языками тех времен, когда еще не было единого. И мечтает выучить кортианский.

Тцахоор пообещал, что многое расскажет ей, как только разрешат. И что сам готов учить ее кортианскому.

– Неловко отнимать твое время. Ты, наверное, очень занятой человек, – улыбнулась она.

– Для тебя я найду время, – пообещал он, глядя так, что у Марьяны разом пересохли губы.

Глава 2

– Ты прочитала инструкции, Марьяна? – нетерпеливо спросил он, едва она подключилась к уроку в тот день, когда получила приглашение на Кортианию.

– Конечно, нет, Тцахоор, – засмеялась она. – Там сто листов, и их прислали только сегодня утром. Я прочитаю, не волнуйся. Но буду признательна, если ты мне что-нибудь расскажешь о Кортиании. Теперь уже можно?

– Задержимся после урока, – коротко сказал он вместо ответа.

Следующий час Марьяна могла бы описать свои эмоции лишь одной фразой: «мучительное нетерпение». Судя по невнимательности Тцахоора, с ним творилось что-то аналогичное. Он не мог вспомнить даже те фразы на земном, которые еще на прошлом уроке отлетали от зубов, а о том, чтобы понять новый материал, даже речи не было.

– Ладно, – сказал он минут за пятнадцать до предполагаемого окончания занятия. – Давай сегодня остановимся пораньше. У меня для тебя важные новости.

Его лицо было очень серьезным, но взглядом он ласкал ее, как обычно, и Марьяна смущенно отвела глаза.

– Какие? – спросила она, затаив дыхание.

– Мы пригласили тебя одну. Пока больше подходящих кандидатов нет, поэтому я прошу тебя согласиться. Но тебе сначала многое надо узнать.

– Так это ты выбирал, кого пригласить? – изумилась она.

– Да, такова была моя миссия. Не думай, что это нечестно, – серьезно заметил он. – Других учителей мы тоже будем привлекать, но позже. Я встретился с десятками людей, брал пробные уроки и предпочел тебя по многим важным причинам. Есть только одна проблема – ты женщина.

– Только не говори, что у вас на этот счет предрассудки, – усмехнулась Марьяна, заметив, как жестко на слове «женщина» сомкнулись его губы. В ее представления о более продвинутых цивилизациях такое не вписывалось и, судя по реакции Тцахоора – правильно.

– Нет у нас предрассудков, – улыбнулся он. – Но у нас особая физиология, и особые законы. Продерись, пожалуйста, через первые десять листов инструкций, и дальше будет об этом. Я жду твоих вопросов на эту тему завтра утром. А сейчас – немного о твоем предстоящем путешествии.

– Я сейчас лопну от любопытства, – прошептала она, и он тихо рассмеялся:

– Мы возьмем тебя на год, не считая двух недель полета туда и обратно. Вероятно, это будет самый интересный год в твоей жизни, но и непростой. Культурный шок могу обещать заранее – вероятно, неоднократный в разных сферах жизни.

– Не сомневаюсь, – хмыкнула Марьяна. Их взгляды в десятый раз за последние пару минут пересеклись, он улыбался ей глазами, и от этого внутри становилось все теплее.

– И еще одно. Мы не увидимся до того дня, когда ты поднимешься на борт в день вылета. Поэтому ты должна быть полностью уверена.

– Почему мы не можем увидеться раньше? – спросила она, почувствовав, как заколотилось сердце от предчувствия опасности. Ей было бы комфортнее принимать решение после встречи в реале.

– Узнаешь из материалов. Пожалуйста, прочитай их, и мы все обсудим, – сказал он.

* * *

Вечером Марьяна заварила большую чашку какао и усадила себя за чтение. Первые 10 листов, как выяснилось, содержали информацию о числе жителей, климате планеты, ее экономике, других статистических показателях, из которых она почти ничего не могла понять. Термины не гуглились в земной сети, цифры ее интересовали мало.

На десятом листе она нашла подзаголовок «Физиология кортианцев», пробежала вводные абзацы о сходстве с земной и… поперхнулась какао, забрызгав весь экран. Чертыхнувшись, Марьяна вытерла все полотенцем и чуть дрогнувшей рукой прокрутила текст вниз. Ее рот постепенно открывался все шире, а тело на пару минут вышло из-под контроля так, как бывало только во время чтения эротики.

Сглотнув, она перечитала все еще раз и отправилась в ванную на поиски вибратора. В ее голове теперь появилось в десятки раз больше фантазий о кортианцах.

– Вот теперь ты точно все прочитала, – прокомментировал Тцахоор, когда утром, при первом же взгляде на него, она залилась краской до ушей.

– Это правда? Вы чувствуете женщин? – спросила она, прикладывая ладони к щекам.

– Мы чувствуем, нужны ли мы, да, – негромко подтвердил он, открыто улыбаясь. – Не смущайся, задавай любые вопросы. У нас не принято делать пошлые комментарии и намеки, мы говорим обо всем прямо.

Глубоко вздохнув, Марьяна поняла, что ее тело отпускает напряжение, и невольно улыбнулась ему:

– Спасибо, что сказал это. Я даже не понимала, что была напряжена.

– Я чувствую кое-что даже через экран, по твоей мимике, цвету кожи и жестам. Но, конечно, это не то же самое, что находиться рядом, – спокойно пояснил он.

– Если я все правильно поняла, мне нужно будет выбрать сексуального партнера, на все время пребывании на Кортиании? – тихо спросила она, снова погружаясь в смущение.

– Да, это обязательно. И я скажу честно: одна из причин, по которой я тебя выбрал – это отсутствие неприятия к нашей внешности. Большая редкость для землянки, как выяснилось, – ровным тоном заметил он.

– Если честно, в первые дни мне было трудно привыкнуть, – тихо призналась она.

– Честность – это вторая причина, почему я тебя выбрал, – улыбнулся он. – Да, ты привыкала около недели, но знаешь что? Другие женщины-учителя до сих пор не привыкли.

– Правда? – изумленно спросила она. – Странно…

– Так что ты решила? – нетерпеливо перебил он. – Сможешь быть с мужчиной-кортианцем? У тебя ведь нет мужа и кого-то вроде этого?

– Нет у меня мужа, – кивнула она и улыбнулась ему, посмотрев в полные тревоги глаза. Похоже, для него и вправду было важно, чтобы она полетела. – Думаю, да, смогу. А я правда смогу выбрать?

– Кого угодно, – сказал он и посмотрел на нее теплым взглядом в ответ.

– Когда мне нужно быть на борту? – серьезно спросила она о том, что теперь волновало более всего.

– Через две недели. У тебя будет немного времени, чтобы завершить все дела и собрать вещи, и мы заберем тебя прямо из твоего города.

– Как? – изумилась она.

Тцахоор наклонился к экрану так, словно хотел раскрыть ей тайну планетарного масштаба, и тихо сказал:

– Дело в том, что наш космический корабль умеет летать.

Марьяна моргнула, осознавая смысл фразы, а потом звонко рассмеялась, и он улыбнулся ей своими огромными черными глазами:

– Давай еще вопросы, быстрее. У меня через полчаса встреча с командой.

– Чего вы ждете от меня? Я хочу знать о своих обязанностях, – быстро сказала она.

– Их будет всего три. Ты обязуешься учить нас земному языку. Обязуешься учиться всему, чему мы успеем тебя научить. И оставаться сексуально удовлетворенной, чтобы не пытать своим присутствием всех встречных кортианцев.

– Ты преувеличиваешь насчет пытки или…?

– Не преувеличиваю, – серьезно ответил он. – Это действительно тяжело. Поэтому мы и не встречаемся с тобой. Прости, но даже через экран видно, что ты в дефиците. Постарайся что-то сделать с этим перед вылетом, если тебе нужно несколько дней на адаптацию.

– А если не сделаю? – спросила она, сознательно заигрывая с ним, и намотала прядь на палец.

– Тогда тебе придется лечь с кем-нибудь из наших, как только ты поднимешься на корабль, – ответил он, не моргнув глазом.

По его выражению лица не было похоже, что Тцахоор вообще понял ее намек. Зато точно было ясно: он далек от того, чтобы ревновать. Может, она вообще неправильно понимала его все это время, и он вовсе не интересовался ею?

Молча опустив глаза, она кивнула и процедила:

– Хорошо. Я что-нибудь придумаю.

– Вот и умница, – улыбнулся он.

* * *

Пока они поднимались по лестнице, Лори показалось, что у нее перед глазами проносится вся жизнь, словно ее вели на казнь. Или она сама себя вела? В клубе становилось все больше народу – в основном, людей, которых она давно и хорошо знала. И она занервничала, сама попросила Диму подняться. У него была зарезервирована комната – она не сомневалась. Но почему так трудно было решиться на это, даже теперь, когда они шли туда?

На каждой ступеньке Лори заново принимала решение о том, чтобы не сбежать, чтобы поднять тяжелую, как кирпич, ступню, идти дальше. И еще, снова и снова – пока они не дошли до самого верха. Разглядел ли он ее шрамы в прошлый раз? Ее спина выглядела настоящим полем боя – такое далеко не каждому мужчине понравится. В публичных зонах клуба она старалась не появляться неприкрытой. Наверное, она была единственной женщиной в «Сабспейсе», которой было куда легче обнажить грудь, чем спину.

Главное сейчас – не думать о том, что было тогда. Дима не имеет к этому никакого отношения. Нежный, внимательный, в меру строгий. Иногда она наблюдала за ним, когда он играл с другими женщинами – и ни за что не стала бы мечтать о нем, если бы обнаружила хоть каплю садистских наклонностей. Но он не был садистом, ни в чем – ему не нравилось причинять боль сабам и не нравилось ломать их. Его любимым видом игры, насколько она могла судить, были игры в полное подчинение – иногда с двумя девочками, а иногда с другим домом в паре. И не для того, чтобы наслаждаться чужим унижением – с достаточно покладистой сабой он был самым добрым и щедрым господином в клубе.

Что, если ее спина при ближайшем рассмотрении вызовет у него отвращение, как и ее мазохистское прошлое? Что, если он сочтет, что они не подходят друг другу, потому что она все еще любила хорошую порку ремнем и пощечины?

Его лицо было мастерски непроницаемым, пока она рассказывала о своих предпочтениях – не все, но многое из того, чего, возможно, ему не нравилось делать. Во всяком случае, она никогда не видела, чтобы Дима устраивал кому-либо жесткую выволочку, как это любили делать другие домы клуба.

Макс, который регулярно прилюдно порол Лизу за опоздания при входе. Ник, который регулярно участвовал в унижениях самых строптивых саб на барной стойке. Даже Коп, который редко жестил, но однажды все же привязал одну строптивую новенькую к скамейке для порки и устроил впечатляющую сцену с использованием розг. И не смилостивился, пока несчастная не расплакалась от бури эмоций.

Но только не Дима. Казалось, он был слишком возвышенной натурой для подобных развлечений. Впрочем, она подозревала, что он просто предпочитал не выставлять свои настоящие пристрастия на всеобщее обозрение. И ей сегодня только предстоит узнать, в чем они заключаются.

– Тебе нужно десять минут? – спросил он, пропуская ее в комнату для развлечений.

– Да, благодарю, мой господин, – пробормотала Лори, поразившись тому, как слабо и испуганно звучал ее голос.

– Я возьму себе коктейль и вернусь, – кивнул он, с виду совершенно невозмутимый, и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Лори обхватила себя руками, без интереса оглядываясь по сторонам. Эту комнату она знала прекрасно. Очень неожиданный выбор для него, очень. После ремонта комнаты для игр на втором этаже стали еще более узко специализированными, чем раньше. Появилась комната для романтиков – она бы не удивилась, если бы Дима выбрал ее. Большая постель, много повязок, наручники, свечи для игр с воском, флоггеры, перья, холодильник со льдом и прочие предметы для мягких игр.

Были и другие комнаты, выбор которых был бы более оправдан. Комната-темница с наиболее разнообразными игрушками. Или комната в стиле «минимализм», куда он мог бы прийти только с тем, что нравится ему самому: кругом разные типы удерживающих устройств, и больше ничего. Приноси свои игрушки, ставь сабу в любую позу и делай с ней что хочешь.

Но он выбрал комнату со скамьей для порки и кучей разных девайсов для этого. В ее животе все перевернулось. Кто бы мог подумать. Неужели ему все-таки такое нравилось? Или это только для нее?

С трудом преодолев ступор при взгляде на скамью, Лори поспешила в душ. Ей очень хотелось ополоснуться перед сценой.

Едва успев сделать это и переодеться до его возвращения, она встретила его в комнате и молча опустилась на колени. Дима бросил на пол сумку с игрушками, и Лори еле удержалась от того, чтобы вздрогнуть – о боже, еще одно испытание для нее: гадать, что внутри. Она так надеялась, что первую ночь он обойдется руками.

На лице ее дома по-прежнему крепко держалась маска непроницаемости – он был явно настроен на игру. Лори опустила глаза, прислушиваясь к ощущениям в теле: все трепетало, но больше от предвкушения, чем от настороженности. Всего лишь чуть более напряжена, чем обычно. Неплохо для первой игры с мужчиной в такой обстановке. Когда он успел заслужить это доверие?

– Хорошая саба, – мягко бросил он, снял обувь и прошел мимо нее, невзначай погладив пальцем по щеке, – вставай. Хочешь глоток воды?

– Да, мой господин.

Наполнив стакан, он повернулся, подошел и напоил ее. Лори не пыталась взять стакан – она была достаточно опытна для этого. Ее дело – быть хорошей сабой. Хорошая саба беззащитна и принимает из рук господина все, что он дает. Их взгляды встретились, пока она пила. Затем он также сделал пару глотков и поставил стакан на прикроватный столик.

– Если бы ты играла с женщиной… – негромко начал он, – какого наказания ты бы ожидала за опоздание?

Мысленно выругавшись, Лори прикрыла глаза. Она была уверена, что он спустит ей это с рук. Сюрприз – он не такой уж мягкий и всепрощающий, каким хотел казаться в прошлый раз.

– Порка, – хриплым голосом соврала она, глядя в пол. Сказать правду ей не достало сил. Она бы ожидала унижений. Женщины-домины страшно обижаются на опоздание. Редкая упустит возможность обидеть в ответ. Прилюдные пощечины, пет-плей с ошейником, коленопреклоненная поза на полчаса – вот чего следовало бы ожидать.

– Ммм… какое совпадение. Я как раз думал об этом, – без какого-либо выражения отметил ее дом. – Расскажи, как тебя за это наказывали. Два-три примера будет достаточно.

– Эмм…

Щеки Лори загорелись. Как он понял, что она врет? Ведь они раньше не играли толком. Или… все-таки не понял? Может, спрашивает просто так?