Текст книги "Поединок сердец"

2

Ровно в четыре часа Паола позвонила в офис Мэтта из телефона-автомата.

– Клэйбурн, Бэска, Себастьян и Норман, – пропел нежнейший голосок.

Паола вообразила себе эту девушку. Высокая. Стройная. Смазливая. Длинные-предлинные ноги и модельная прическа. Уж эта-то в спортивных брюках на работу не ходит.

– Соедините меня с Мэттью Джей Норманом третьим, пожалуйста. – Паола старалась, чтобы ее голос звучал приятно и твердо.

– Кто спрашивает?

– Паола Романо.

– Одну минуточку, пожалуйста.

В трубке послышалась музыка. Паола ждала.

– Мэтт Норман.

Паола удивилась.

– Хэллоу, мистер Норман. Вы получили мое письмо?

– О-о. – Пауза. – Мисс Романо. Да, я получил ваше письмо. Однако боюсь, что не смогу воспользоваться вашим приглашением. – Тон холодный, отчужденный.

На ее губах заиграла, улыбка. Он, вероятно, думает, что от меня так просто отмахнуться. Не спешите, мистер Норман.

– Я очень огорчена, – мягко пропела она в трубку. – Мне бы хотелось, чтобы мы стали друзьями.

– Очень любезно с вашей стороны, мисс Романо.

– Пожалуйста, зовите меня просто Паола.

– Паола. – Он нехотя выговорил это имя.

– А вас как лучше звать: Мэттью или Мэтт?

– Э-э… Мэтт.

– Я так и думала. Это имя очень вам подходит. – На секунду она замолчала. Сердце билось часто-часто. – Мы точно не сможем встретиться сегодня вечером?

– Я бы не прочь, но накопилось слишком много дел и мне нужно поработать сегодня дома.

– Но нужно и перекусить. – В телефонной будке становилось душно. Одной ногой Паола толкнула дверь, чтобы впустить немного свежего воздуха.

– Послушайте, мисс Романо, я ценю ваше внимание, но у вас нет никаких оснований считать себя моей должницей. Мы оба понимаем, что в аварии виноват я сам. А теперь, если вы не будете возражать, я прерву разговор…

– Паола.

– Что?

– Паола. Зовите меня Паола. Не нужно звать меня мисс Романо.

Воцарилось долгое молчание.

– Паола.

На мгновение ей показалось, что она выиграла, что его голос стал мягче, однако затем она услышала:

– Ну… вот что, Паола… еще раз благодарю вас… и всего доброго.

Щелчок в трубке означал, что разговор закончен.

Паола услышала длинный зуммер, неприятно гудящий в ухе. Она, конечно, понимала, что ему сейчас тоже неловко.

– Мэттью Джей Норман, – медленно проговорила она, идя к припаркованному поблизости автомобилю. – Не думай только, что ты меня больше не увидишь. Это лишь только окончание первого раунда. Скоро последует второй.

На всем пути к кварталу, где размещалась компания отца, она размышляла над своим планом. Проходя по холлу, Паола приветливо махнула двум служащим Брайану и Эдди.

– Эй, как идут дела сегодня, Паола?

– Прекрасно!

Она толкнула дверь в тесный кабинет отца. Фрэнк Романо, приземистый, загорелый, с проседью в волосах, напряженно над чем-то работал. Он взглянул на вошедшую Паолу: глаза у отца и дочери были совсем одинаковые.

– Привет, малышка. – Его лицо расплылось в улыбке.

Девушка наклонилась, чтобы поцеловать его в висок.

– Привет, пап.

– Как складывается день? – Он достал из нагрудного кармана рубашки пачку сигарет «Мальборо».

Паола тем временем устроилась поудобнее в кожаном кресле, стоящем возле его стола.

– Да вроде бы ничего… в целом проблем нет. – Перед ее внутренним взором на секунду мелькнуло строгое лицо Мэтта Нормана.

Отец сделал глубокую затяжку и выпустил колечко дыма.

– И все же что-то тебя беспокоит, – задумчиво произнес он.

Паола понимала, что все написано у нее на лице – от этого никуда не деться но, с другой стороны, между нею и отцом всегда существовало особое взаимопонимание.

– Бросал бы ты курить.

Он усмехнулся.

– Ты говоришь между прочим или это действительно тебя занимает?

Паола подобрала скрепку и играючи бросила в его сторону. Оба рассмеялись. Она любила своего отца. Бывают ли еще на свете такие замечательные отцы? Да, наверное, они понимают детей, гоже пытаются решить их проблемы… Но у нее все как-то иначе. Паола закончила музыкальный колледж, но работала преподавателем всего два года. Не понравилось. Памятен тот день, когда она решилась сказать об этом. Несколько недель она молчала, а потом откровенно призналась.

– Так ты, значит, не хочешь быть занятой весь день, и намерена начать концертировать…

– Да. – А сердце пустилось вскачь. Ей так не хотелось огорчать его…

– Ну что же, неудивительно, – сказал он с улыбкой.

Паола восприняла это с огромным облегчением. Она знала, что он-то ее поймет.

– А почему бы тебе не поработать в моей фирме? – Можно было бы подладить расписание работы к репетициям и выступлениям.

– Папуля, я просто обожаю тебя! – И Паола бросилась к нему на шею.

– Ну, ну, не так страстно! – буркнул отец. – Я ведь, так или иначе, нуждаюсь в работниках. – Он отстранил дочь и посмотрел на нее с симпатией и нежностью. – Я надеюсь на тебя.

– Ты не пожалеешь, – пообещала Паола и многозначительно прищурилась…

И действительно, с того дня минуло три года и у него не было причин сожалеть. Однажды она решила вновь подступиться к нему с разговором, окончательно решив для себя, что в исполнительском искусстве она, вероятно, не достигнет особых высот. За последний год она все чаще обращалась к сочинительству, исподволь почувствовав к этому призвание и склонность.

Резкий звонок телефона на столе отца вернул Паолу к реальности.

– Да-а, – протяжно произнес отец. – Привет, душечка. – Он понизил голос и прикрыл трубку рукой: – Это твоя мать.

Паола кивнула. Она машинально взяла со стола брошюру, посвященную фильтрованию воды в бассейнах и почему-то задумалась, есть ли бассейн у Мэтта Нормана. Вдруг совершенно четко она представила его себе в плавках. Ох, Паола, у тебя уже так давно нет друга!

– О'кей, о'кей, – соглашался отец.

Паола взглянула на него. Отец усмехнулся и поморщил нос: видимо, слова матери пришлись ему не по душе.

– Да, конечно. Она здесь. Передам. О'кей. Увидимся. – Он повесил трубку. – Мать просила передать тебе приглашение на ужин. Приедут Тони и Сузан, привезут кое-что из китайского ресторана. Тони был одним из четырех братьев Паолы, а Сузан его женой.

Паоле нравились деликатесы китайской кухни. И Сузан пользовалась ее расположением. Тони скорее походил на мать; вечно наставлял ее, как жить дальше. Вообще никто из домашних ее не понимал, за исключением отца; он единственный, кто давал ей возможность быть самой собой. Может быть, отсюда и ее упрямство.

Она уже собиралась сказать «да», когда ее осенило; она сообразила, что ей предстоит сделать для следующего раунда.

– Да, это звучит весьма заманчиво, но я не смогу быть. У меня свидание.

Паола поспешила домой, где приняла душ, расчесала волосы, и пока они сохли, принялась изучать телефонный справочник. Пробежала по странице, где начинались фамилии на «Нор». О Господи! Больше сотни Норманов! Но вот и он, голубчик: Норман Мэттью Дж. Ш, 5434 Бейу Трейл. Она вытащила из ящика сложенную вчетверо карту города. Бейу Трейл совсем недалеко от ее дома, всего минут пятнадцать езды.

Паола взглянула на часы. Уже половина седьмого. Пора двигаться. Она включила электрощипцы для завивки, и пока они нагревались, принялась внимательно разглядывать себя в зеркале ванной комнаты.

Конечно, овал лица у нее не идеальный, зато нос красивый, прямой, а кожа нежная. Ах, что ни говори, лицо самое обычное. Ей бы хоть толику шарма Ким с ее янтарными, красиво уложенными волосами и голубыми глазами королевы. Но у нее самой, правда, очаровательные ямочки на щеках и волосы густые и пышные. Она вздохнула. Как выглядишь так выглядишь, и ничего тут не поделать. Просто нужно пользоваться тем, что имеешь.

Завив волосы, Паола принялась копаться в шкафу в поисках подходящего наряда. А вот и он белый габардиновый костюм! Прекрасно! К нему подойдет пояс из коричневой крокодиловой кожи. Теперь осталось подобрать подходящие к поясу туфли на высоких каблуках. Улыбнувшись своему отражению в зеркале, Паола надела на руку неизменный золотой браслет, вдела в уши большие золотые серьги, надушилась духами «Щалимар» и громко заявила:

– Доставай свои перчатки, Мэтт Норман, ибо я уже в пути.

Положив трубку, Мэтт погрузился в дела, все время мысленно возвращаясь к разговору с Паолой. По крайней мере, он ей не лгал. Действительно, работы много и имеет смысл взять ее домой. После обильного обеда о еде вообще не хотелось думать какой там ужин!

Ровно в пять в дверь его кабинета тихонько постучали.

– Да?

Дверь открылась, и впорхнула хорошенькая блондинка с милой улыбкой.

– Привет, Мэтт. Все не разгибаешься.

Он что-то буркнул, уловив интонацию сострадания. Джил Кармишел пришла сюда совсем недавно, но уже заявила о себе как опытный юрист. Несколько недель назад он сделал ошибку, пригласив ее отужинать, хотя всегда придерживался строгого правила никаких романов на работе. Для Джил все же было сделано исключение. Эта женщина будоражила его воображение, манила.

С недавних пор Мэтт стал всерьез задумываться о женитьбе. Джил Кармишел имела определенные основания считаться подходящей кандидатурой. Импозантная, симпатичная, умная—с такой не стыдно выйти в свет. Уж она-то точно знает, какой вилкой следует, есть и как вести беседу и с друзьями и с коллегами. Правда, у нее был небольшой, но все же ощутимый недостаток: она тоже юрист.

И после одного из свиданий в его сознание закралась мысль, что их отношения ни к чему не приведут. Самолюбивая и целеустремленная, Джил выкладывалась из последних сил и вынашивала амбициозные планы. Это было ясно, как дважды два. Порой Мэтт недоумевал: зачем вообще он ей понадобился. Кажется, ее не интересовало даже то, что союз с ним мог избавить ее от долгих лет восхождения по служебной лестнице.

Мэтту не нравились женщины, настроенные на карьеру. Когда он только начинал задумываться о женитьбе, то решил, что идеальная жена—это спокойная, домашняя женщина. Но по непонятной для себя причине продолжал видеться с Джил.

Однако его можно было назвать везунчиком. Пока что никто в офисе, кроме Рори, не догадывался, что они с Джил встречаются. Если же со временем об этом пойдут слухи, то, скорее всего, он порвет с ней. Ощущение неизбежности разрыва росло. Однако он боялся ранить чувства Джил и тянул время.

– Привет, Джил, – приветливо откликнулся он, при этом опять подумав о неизбежности расставания.

Проскользнув мимо стола, она наклонилась над ним, чтобы одарить нежным поцелуем. Волна аромата окутала его, когда молодая женщина присела на угол стола, отодвинув календарь и карандаш. Она непринужденно растрепала свои волосы и внимательно посмотрела на него. Улыбка слегка тронула уголки ее губ.

– Я здесь затем, чтобы украсть тебя у самого себя. Последнюю неделю ты каждый день засиживаешься допоздна. Хватит. Пора немного взбодриться.

Мэтт напрягся от внезапно подступившего раздражения. Какое право она имеет распоряжаться его временем! Он передвинул календарь с подставкой для карандаша на прежнее место и деликатно возразил:

– Дел накопилось слишком много, Джил. Возможно, придется поработать ночью, чтобы все успеть.

Она легонько царапнула ноготком по его щеке.

– Неужели мне не удастся убедить тебя забросить работу всего на одну ночь? У меня чудный план. Мы бы могли взять аппетитный ростбиф в кулинарии, поехать к тебе домой, а потом… – Она заговорщически подмигнула.

Он отрицательно мотнул головой. Любую попытку изменить его планы Мэтт воспринимал в штыки. Ему также были отвратительны женщины, пытавшиеся им командовать. Но этот вечер предоставлял им возможность поговорить. Пора объяснить Джил, что их отношения исчерпали себя. Разумеется, он будет вежлив и деликатен. Умная и чуткая Джил, конечно, согласится с ним, и они расстанутся друзьями. Никаких истерических сцен, никаких страданий и терзаний. Все пройдет тихо и корректно. Он улыбнулся.

– Ты, кажется, меня уговорила.

Было ровно половина восьмого, когда Паола подкатила к дому номер 5434 по Бейу Трейл. Солнце садилось. Предвечернюю тишину нарушали долетающие откуда-то звуки: детские голоса, собачий лай, щебет птиц, урчание автомобиля и упругие, свистящие звуки от ударов по теннисному мячу. Паола сделала глубокий вдох.

Дом Мэтта Нормана выглядел именно так, как она его себе представляла. В современном калифорнийском стиле из натурального дерева, камня и стекла, окруженный раскидистыми соснами и высокими дубами.

Проходя по гравийной дорожке, она уловила аппетитный запах жареного мяса, представила цыпленка в лимонном соусе, ароматный зеленый суп, свежие булочки и сливовую наливку.

Паола надавила кнопку звонка у входной двери и подождала, с восхищением разглядывая аккуратно подстриженные кусты азалии. Опять позвонила. Где-то внутри раздался мелодичный бой часов.

Она прикусила нижнюю губу, а может, он еще не вернулся с работы?

И когда она уже собиралась развернуться и уйти, дверь неожиданно распахнулась, и перед ней предстал Мэтт Норман. Он был явно поражен.

– Привет, Мэтт, – мягко начала она.

От неожиданности он открыл рот.

– Так жаль, что ты занят… Я подумала, не лучше ли привезти ужин с собой? – Паола одарила его такой обворожительной улыбкой, какую только могла изобразить.

– Глазам своим не верю. – Он беспомощно огляделся.

– Может, пригласишь меня войти? – спросила Паола, лукаво поглядывая на него.

– Мисс Романо.

– Кто это, Мэтт? – послышался голос откуда-то изнутри дома.

Он обернулся. Позади него в дверном проеме появилась высокая, синеглазая блондинка. На ней была простая шелковая блуза и облегающая темно-синяя юбка, сантиметров на двадцать выше колен. Ее длинные ноги вполне могли стать предметом зависти. Она недоуменно уставилась на Паолу.

– Что тут происходит?

Паола с любопытством взирала на блондинку и внешне спокойно ждала развития событий. А что оставалось делать? Конечно, можно было убежать, поджав хвост, но почему ретироваться должна именно она? Он солгал, что будет занят этим вечером этакий трудоголик! Паола постаралась придать голосу мягкость и непринужденность.

– Привет! Меня зовут Паола Романо, я новая подружка Мэтта. – Она с хитрецой взглянула на него. – Ты разве не рассказал ей обо мне?

Блондинка удивленно выпучила глаза. Паола приосанилась и вытянулась в струнку. Кажется, она даже ростом стала повыше.

– Но что вы здесь делаете? – спросил Мэтт.

Затем повернулся к блондинке.

– Я понятия не имею, что происходит и что она говорит.

Паола чуть было не сказала: «Это все ошибка. Забудем», но осознала, что отступать поздно. Назвался груздем – полезай в кузов.

Она вскинула голову и нежно улыбнулась.

– Когда мы говорили сегодня по телефону, ты и словом не обмолвился о своих действительных планах. – Голос звучал ровно, раскатисто; по крайней мере, она определила свою позицию. – Но я не намерена портить тебе вечер. Я уйду.

Щекочущий обоняние запах китайских лакомств проплыл между ними.

– Одну минуточку… – В глазах Мэтта зажглись искорки.

Паола отступила еще на шаг.

– Нет, все в порядке. Я понятливая. – Она понимающе улыбнулась, это был знак того, что он прощен. – Встретимся в другой раз.

– В другой раз? – вырвалось у него.

– В другой раз! – воскликнула блондинка.

Повернувшись, Паола проворно сбежала на дорожку и через пару секунд уже стояла возле машины. Ей хотелось лететь без оглядки прочь. В конце концов, что вообще она знала про Мэтта Нормана? Может, он способен на безумную выходку. Но хрен с ним, пусть получит, что заслужил. Если бы он не юлил во время телефонного разговора, если бы сказал правду, она бы никогда не дерзнула ворваться в его теплое гнездышко. Пусть теперь оправдывается перед своей прекрасной Златовлаской.

Чуть оправившись от неожиданности, Джил произнесла:

– Мэтт, какого черта? Что здесь происходит?

– Потом, – бросил он. – Я потом все объясню. Жди меня, Джил. Я сейчас вернусь.

– Но…

– Никаких «но». Жди меня. – Голос звучал требовательно и непреклонно.

Ох, ох! Паола открыла дверцу своей красной «тойоты», но не успела она шмыгнуть в салон, как он схватил ее за руку выше локтя.

– Ну, уж нет, погодите. Так просто не улизнете. Что за игру вы затеяли?

Паола нервно заморгала. Сердце неистово стучало. Она робко взглянула в его глаза. Сейчас они стояли прямо под уличным фонарем, и можно было без труда разглядеть друг друга. У него был рассерженный вид. Она не могла произнести ни слова.

– Что, язык проглотили?

– Я… я… – Паола совсем растерялась.

– Полагаю, вы должны объясниться. И вам не удастся уехать, пока не сделаете это.

От этого повелительного тона у нее по спине побежали мурашки.

– Я не намерена вам ничего объяснять, – ответила она вызывающе.

– Послушайте, мисс Романо, выходка, которую вы сегодня себе позволили, не просто озадачивает, она настораживает. Вы хотя бы отдаете себе отчет в том, что натворили?

Они стояли очень близко друг от друга. Он по-прежнему сжимал ее предплечье. И она могла ощущать тепло, исходящее от него, терпкий запах его одеколона. Сердце стучало по-прежнему глухо… Паола не удержалась, чтобы не облизать пересохшие губы. Он заметил это, а ее бросило в краску.

– Мне хотелось увидеть вашу улыбку.

Он резко оторвал от нее руки, будто обжегся.

– Что-о?

– Вы вообще-то умеете улыбаться? – спросила она напрямик.

– А вы вообще-то в своем уме? – подхватил он.

– Думаю, что в своем. – Однако себе она призналась, что вечерний эпизод был из ряда вон выходящим. В такие переделки она еще не попадала.

Он провел рукой по волосам, поправляя прическу.

– Что с вами происходит, Паола Романо? Вы ищете приключений себе на голову?

Нет, это невыносимо! Паола почувствовала себя так, будто ей наступили на ногу. Поэтому она перевела дыхание и сказала ровным голосом:

– Я только пыталась быть учтивой. Не считая выплат, какие я должна сделать, мне не составит труда, подумала я, заказать ужин и привезти сюда. Потому что я поверила вашему заверению, будто вечер вам предстоит напряженный. И что же из этого следует? А то, что вы не только занятой, не только напыщенный и холодный, но еще трус и лжец!

Он удивленно вскинул брови.

– Действительно? Да будет вам известно, мисс Романо, любой джентльмен обычно пытается угодить даме, которая к нему неравнодушна. Это не имеет ничего общего с ложью.

Лицо Паолы пылало, и она молила Бога, чтобы Мэтт Норман не разглядел ее явного смущения.

– Вы, надеюсь, считаете себя дамой? – В вопросе звучала издевка.

Она презрительно фыркнула, потом пожелала, чтобы земля разверзлась и поглотила ее.

Мэтт Норман явно не намерен был шутить.

– Мне кажется, мы покончили с этим вопросом? – спросил он тихо.

Его спокойствие начинало ее раззадоривать.

– Ну да, вместо ответа вопрос.

– Ну что ж, если вы настаиваете. Почему я не сказал, что у меня свидание? Потому что, когда вы звонили, оно еще не было назначено. Потом мы с Джил решили провести вечер вместе.

Она чуть было не отвесила ему пощечину.

– Вы просто несносны, – высокомерно бросила она. – Сама не знаю, чего ради я трачу на вас время.

Чувствуя, что вот-вот заплачет, она сердито отвернулась. Ее мать всегда повторяла, что мужчины терпеть не могут женских слез, хотя Паола обычно не обращала внимания на подобные замечания, считая ее взгляды ветхозаветными. Нет, она не покажет своих слез Мэтту Норману. Ни за что. Она резко открыла дверцу машины, перебросила сумку с едой на заднее сиденье и шмыгнула в салон.

– Паола…

– Доброй ночи, мистер Норман. – Она резко хлопнула дверцей, завела машину и быстро отъехала. Но она не могла превозмочь соблазна взглянуть в зеркало заднего вида: он стоял у обочины дороги под фонарем, не трогаясь с места, пока она не скрылась за поворотом.

Через час Паола лежала в своей постели, насытившись китайскими деликатесами и отведав сливового вина. Теперь она почувствовала себя гораздо лучше. Как справедливо замечает всегда её мать, хорошая пища творит чудеса, изгоняет плохое настроение и печали. Ничего не поделаешь, приходилось признать, что она права.

Как бы то ни было, а она все-таки выставила себя на посмешище. Что поначалу казалось хорошей идеей, на поверку обернулось глупостью. Она выглядела как наивная малолетняя дурочка. Да еще перед этой блондинкой. И как же может преуспевающий, образованный человек, каким, скорее всего, являлся Мэтт Норман, не видеть, что у этой блондинки пусто в голове?

Ой, ну хватит! Забудь о нем, уговаривала она себя, когда мисс Милли терлась о нее своим шелковистым боком. Выброси из головы свой вздорный план! Забудь, что он заставил тебя выглядеть неуклюжей дурнушкой, забудь его подначки относительно того, леди ты или нет.

В голову опять полезли безумные мысли, но наконец, ее сморил сон. Ей приснилось, будто она на тропическом острове, лежит на белом горячем песке и прислушивается к равномерному гулу волн, бьющихся всего в нескольких футах о кромку берега. Над ней раскачиваются пальмы, одуряюще благоухают пестрые цветы, слышится клекот чаек. Кто-то вылил масло для загара на ее спину и начал ритмичными ленивыми движениями втирать. Ее тело отяжелело, дыхание стало напряженным. Когда она обернулась посмотреть, то ничуть не удивилась, обнаружив, что это лукаво улыбающийся Мэтт Норман. А когда он приблизил свои губы для поцелуя, она тихо обрадовалась, не желая пробуждаться.

С того самого момента, как он повстречал эту злополучную девчонку, все пошло наперекосяк в его жизни. Прежде всего, на следующее утро он проспал. Такого с ним еще ни разу не бывало. Потом стал накрапывать дождь, а дождь он просто ненавидел. Потом он безуспешно пытался завести свой старый «фиат» на чем-то нужно ехать, ведь «БМВ» в ремонте. Пришлось вызывать механика. Опять задержка!

Но на этом цепочка злоключений не прервалась. По пути в офис его оштрафовали за превышение скорости. Такого с ним уже сто лет не случалось! И все из-за нее!

Но, даже повторяя себе все это, он подсознательно чувствовал себя не в своей тарелке. Ну, с чего он завелся? Подумаешь, какой-то девице взбрело в голову купить для него еду и приехать к нему домой. Ну и что из этого? Но что-то не давало покоя. Он никак не мог стереть из памяти обиженный взгляд черных глаз.

Черт подери! Мисс Романо заслужила то, что произошло прошлым вечером. И хватит ее жалеть, она не маленькая.

Но разве он действительно так малодушен?

Она обвинила его в том, что он не умеет улыбаться, что он напыщен и несносен. Обозвала его трусом и даже лжецом. Вдобавок, приехав к нему в дом, устроила ему несколько весьма неприятных минут с Джил. Его тщательно разработанный план поговорить с ней разлетелся вдребезги, стоило появиться этой Паоле. Джил напрочь отказалась верить, что этот приезд не имел своей предыстории. Его отношения с Джил могли бы завершиться мирно, они остались бы друзьями, а вышла размолвка, после которой Мэтт едва не превратился в женоненавистника.

Ох уж эта паршивка Паола! Почему бы ей не оставить его в покое? Теперь благодаря этим двум женщинам он чувствует себя змеем подколодным.

И что же делать дальше? Извиниться перед обеими? А к чему это приведет? Он знал, что, если сделает попытку извиниться перед Паолой, та наверняка сочтет это проявлением интереса к ней. Тогда уж точно не отвяжешься.

К трем часам пополудни он пришел к выводу, что не сможет забыть вечерний эпизод. Взволнованный голос Паолы, ее слова, слезы гнева в глазах все это разрушало, подтачивало его спокойствие, сбивало с делового ритма. К этому добавлялась вероятность постоянных встреч с Джил в офисе.

Глубоко вздохнув, он побарабанил ногтями по махагоновой крышке стола, теряясь в догадках относительно дальнейших действий. Наконец он нажал кнопку внутренней связи.

– Рейчел?

– Да, мистер Норман?

– Рейчел, не могли бы вы соединить меня с цветочным магазином поблизости?

– Конечно, мистер Норман.

– И дайте мне знать, когда ответят.

– Да, сэр.

Двадцать минут спустя он в отчаянии закрыл папку Браунли, искренне жалея, что встретился с этой Паолой Романо. И, конечно, он еще пожалеет, что послал ей цветы.