Текст книги "Твоя лишь сегодня"

Она в отчаянии прижала ладони к двери у себя за спиной, стараясь не упасть.

Несмотря на гнев, обиду и предательство, которые четыре года преследовали ее, она надеялась, что, если однажды они встретятся снова, Идрис признает, что совершил ужасную ошибку в прошлом. Что он скучал по ней и хотел ее так же сильно, как она хотела его.

В ее мечтах он никогда не смотрел на нее с ужасом.

Приглушенно охнув, она повернулась, открыла дверь и проскользнула в свое убежище. Ее руки дрожали так сильно, что она не сразу заперла дверь. Потом Арден прижалась спиной к двери, села на пол, обхватила колени руками и беззвучно разрыдалась.

Глава 3

– Вы позволите, ваше величество?

Идрис поднял глаза от документов на столе посла. Его помощник, Ашар, с застывшим выражением лица стоял в дверях. А это, как Идрис узнал в первые бурные годы своего правления, было верным предвестником беды.

Только бы это была не очередная задержка с подписанием договора о мире и торговле! Отец Жизлан жаждал установить династическую связь с Идрисом, но он все время пытался получить от него больше уступок до объявления помолвки.

Идрис повернулся к послу, который уже встал.

– Если разрешите, ваше величество, я оставлю вас. Мне надо узнать новости об инвестиционном проекте США.

Идрис кивнул:

– Это было бы кстати, спасибо.

Когда посол уехал, Ашар вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. Он молчаливо протянул Идрису планшет, на экране которого красовался жирный заголовок: «Любовная связь в Лондоне. Шейх решил отведать местных деликатесов».

Под заголовком была фотография: Идрис крупным планом, обнимающий Арден Уиллс, чьи кудрявые волосы резко выделялись на фоне черной двери.

Идрис затаил дыхание, словно получив удар в живот.

Черт побери! Ведь он знал, что визит к Арден будет ошибкой. Почему он не слушал свой разум? Когда она попросила его уйти, он повел себя не как здравомыслящий, благоразумный человек, который вернулся бы в посольство. Нет, от повел себя как…

Дело не только в скандале, а в том, что он по-прежнему помнит ее сладкие губы и мягкое тело.

– Это не все, – сказал помощник.

Кто бы сомневался! Ты пашешь, как раб, на свою страну по двадцать часов в сутки, а когда ты впервые за четыре года делаешь что-нибудь в своих целях, журналисты оказываются тут как тут.

Идрис вздохнул и провел пальцами по волосам:

– Принцесса Жизлан?

Он просмотрел заголовок на следующей странице: «За двумя зайцами: будущая жена и любовница шейха живут в одном городе».

Идрис тихо и грубо выругался. Под заголовком была фотография, на которой его сняли с Жизлан на приеме в посольстве. Рядом был его снимок с Арден, они целовались.

Он почувствовал жар в паху. Даже сейчас, когда ему угрожает катастрофа, он бурно реагирует на англичанку, которую должен был забыть четыре года назад. Она была пылкой, очаровательно откровенной и естественной. Она желала самого Идриса, а не его богатство и связи.

Отодвинув от себя планшет, он вскочил на ноги и отошел от стола.

Он понимал, что поставил Жизлан в ужасное положение.

– Соедините меня с принцессой. – Идрис обернулся. – Нет. Позвоните ее секретарю и попросите о встрече. Я сразу приеду к ней в отель.

Ашар не двигался:

– Это не все.

– Как не все? Что еще? – Он с такой силой сжал зубы, что побоялся, как бы они не раскрошились.

Идрис не помнил, сколько раз твердил себе, что он не похож на своего покойного дядюшку, который тратил все свое время и энергию на бесконечных любовниц. И не похож на своего отца, чей разврат разрушил его семью и лишил уважения народа. Идрис с гордостью посвятил себя своему народу, ставя долг превыше удовольствия. Его запланированный брак с Жизлан принесет благо обоим народам. Идрис хотел подражать своему деду – единственному порядочному человеку в его семье. Старик стал исключением из шести поколений распутников. Но теперь все планы Идриса летят к чертям!

– Вы должны посмотреть это до разговора с принцессой.

Выражение лица Ашара было таким же трагичным, как в тот день, когда Идрис вернулся домой и нашел своего дядюшку на смертном одре.

Идрис протянул руку к планшету:

– Покажите.

Ашар открыл другую страницу, а затем передал планшет Идрису, слегка от него отвернувшись.

Идрис нахмурился. Он чувствовал себя так, будто Ашар пытается не влезать в его личную жизнь. Как только он посмотрел на страницу, ему показалось, что земля ушла у него из-под ног.

«КОРОЛЕВСКИЙ СЕКРЕТ: КТО ИЗ КУЗЕНОВ СОБЛАЗНИЛ АРДЕН?»

На этот раз под заголовком было три фотографии. На одной кузен Идриса, Хамид, входил в академию с портфелем в руке. На другой был Идрис в традиционных одеждах во время какого-то общественного мероприятия.

На третьей фотографии Арден Уиллс держала на руках малыша.

Идрис посмотрел на ребенка, который бросал хлеб уткам. У малыша был золотистый цвет лица, блестящие черные волосы и карие глаза.

Ребенок был очень похож на Идриса.

И на Хамида.

Идрис попытался прочесть надписи под фотографиями, но перед глазами плясали черные точки. Он моргнул и приказал себе сосредоточиться. Арден на фото лучезарно улыбалась ребенку, который, в чем Идрис не сомневался, был потомком королевской семьи Захрата.

Идрис рухнул в кресло.

Сколько лет ребенку? Два? Три?

Возможно, это его ребенок…

От шока он не мог соображать. Ему следовало как-то уладить предстоящий конфликт и поговорить со своей невестой, но вместо этого он таращился на фотографию.

Отчасти он собирался жениться, чтобы родить наследника, но отцовство диктовалось политической необходимостью, а не искренним желанием. Отец Идриса почти не уделял ему внимания, поэтому он не знал, какие отношения должны быть между отцом и ребенком. Он предполагал, что его жена возьмет на себя ведущую роль в воспитании детей.

Но, глядя на смеющегося малыша на фото, который мог быть его ребенком, Идрис испытал непривычное желание его защищать.

– Мальчик или девочка? – спросил он.

– Мальчик. Она назвала его Дауд.

Арден не дала ребенку английское имя, а это о многом говорит.

– Дауд. – У Идриса чаще забилось сердце.

Он не понимал, почему она не сообщила ему о ребенке.

Не следует забывать, что ребенок может быть не от него. Он помнил, как на приеме в посольстве Хамид говорил, что в его жизни появилась «особенная женщина». Кроме того, Арден живет с ним под одной крышей.

Тем не менее, если Хамид отец, почему он не объявил этого ребенка своим собственным? Пусть Хамид унаследовал от предков стремление к разврату, он довольно серьезный человек. Он не уклонился бы от ответственности, особенно если бы был неравнодушен к Арден.

Идрис смотрел на пухлые щеки ребенка и его широкую улыбку и пытался узнать правду.

Он уронил планшет на стол и провел рукой по лицу.

Неужели он хочет скандала из-за внебрачного ребенка? Ребенка, первые годы жизни которого он пропустил.

Идрис набрал телефонный номер Хамида – его звонок переключился на голосовую почту. Он поздно вспомнил, что его кузен должен был улететь на научную конференцию в Канаду. Вероятно, сейчас он в воздухе и читает любимые журнальные статьи.

Идрис повернулся к Ашару:

– Что-нибудь еще?

Губы Ашара дрогнули, но не от улыбки.

– Этого недостаточно?

– Более чем достаточно. – Идриса ждет скандал в Лондоне и, несомненно, у себя на родине, а также на родине Жизлан. – Соедините меня с номером принцессы. И отправьте охрану к дому моего кузена. Я хочу знать, что происходит.

Пока выясняется, от кого родила Арден, Идрис обязан обеспечить безопасность ей и ребенку и оградить от назойливых папарацци.

– Узнайте, в котором часу мой кузен будет в Канаде. Я хочу поговорить с ним, как только он приземлится.

Арден проигнорировала стук в дверь и прибавила звук телевизора, чтобы Дауд лучше слышал музыку своей любимой детской программы. Он сидел, смотрел на экран как зачарованный, подпрыгивал и хлопал в ладоши в такт музыке.

Когда журналисты окружили дом, мальчик расплакался, проснувшись от шума их голосов, постоянно звонящего телефона и стука в дверь. Арден была вне себя от злости, потому что их даже сейчас не оставляли в покое.

Она вежливо попросила журналистов не мешать им и отказалась давать интервью. Но этого оказалось недостаточно. Они желали увидеть Дауда.

Она не могла допустить, чтобы эти грифы кружили над ее драгоценным мальчиком. Они окружали ее, пытаясь проникнуть в квартиру. Она в ужасе захлопнула перед ними дверь, у нее вспотели ладони.

Повернувшись, она увидела, что Дауд смотрит на нее широко раскрыв глаза, а его нижняя губа дрожит.

Должен же быть какой-то выход из этой ситуации. Надо куда-нибудь спрятаться. Но Хамид за границей, а у ее друзей возможностей так же мало, как у нее.

Арден вздрогнула. Она понимала, что не должна была приходить на прием в посольство. Она зря понадеялась, что, возможно, увидит там Шакила…

В дверь резко постучали. Внезапно Арден осознала, что на улице тихо, не слышно голосов журналистов.

Она улыбнулась сыну, когда он посмотрел на нее снизу вверх, продолжая распевать песенки. Она присела на корточки и обняла его.

Но в дверь продолжали настойчиво стучать.

Поцеловав Дауда в голову, она встала, тихо вышла в маленькую прихожую и закрыла за собой дверь. Открылась крышка почтового ящика, и послышался глубокий и уверенный мужской голос, который уже четыре года преследовал ее во сне.

– Арден? Открой дверь. Я пришел помочь.

Ее ноги приросли к полу. Она разрывалась между желанием принять его помощь и осознанием того, что именно Идрис обрушил бедствие на ее голову.

Проведя бессонную ночь, она так и не решила, хочет ли, чтобы Идрис воспитывал Дауда.

Она услышала вдали растущий гул голосов, предположительно это были папарацци. Она впустила Идриса, который стремительно вошел внутрь, запер дверь и повернулся к Арден:

– Вы в порядке? Оба?

Арден кивнула и… Ее гнев и возмущение сменились ужасом.

– Арден? – Он попытался взять ее за руку, потом остановился. Поджав губы, он опустил руку.

– Мы все в порядке, – хрипло сказала она, убеждая себя в том, что так реагирует из-за сочувствия Идриса. Это никак не связано с беспокойством в его карих глазах. Однако его взгляд пробуждал к жизни ее тело.

Собравшись с мыслями, она нахмурилась.

– Тебе не надо было приезжать. Ты сделал еще хуже. О чем ты думал?

Он удивленно поднял брови. Он явно не привык к тому, что кто-то сомневается в его правоте.

– Хуже быть уже не может… особенно после публикации тех фотографий. – Он скрестил руки на широкой груди.

– Но теперь, увидев тебя, они решат…

– Они уже все знают. – Он говорил таким мрачным тоном, что на ее затылке приподнялись волоски. – Кстати, – притворно-мягко прибавил он, – они знают гораздо больше меня.

Арден хотела сказать, что журналистам ничего не известно, но решила промолчать.

– А ты не мог прислать сюда своего человека? – Она крепко сжала руки на груди, ее сердце колотилось как сумасшедшее.

– Я отправил сюда своего человека, – сказал он. – Мне сообщили, что дом окружен. Ты отключила телефон, и я предположил, что, если незнакомец постучит в дверь, якобы от меня, ты клюнешь на эту уловку, и папарацци проникнут в дом. – Он с вызовом посмотрел на нее.

Арден неохотно кивнула. Идрис прав.

– Я должен был приехать. У меня не осталось выбора.

Как он может оставаться таким спокойным, когда творится черт знает что? Арден не представляла, как вернется с Даудом к прежней жизни.

– Что? – вдруг резко спросил он.

– Твоя невеста, – прохрипела она.

– У меня нет невесты.

– Но Хамид сказал…

– Хамид не все знает. – Он презрительно и угрожающе скривил рот.

В мгновение ока Идрис превратился из спасителя в угрозу.

Внезапно будто пелена упала с ее глаз, она увидела перед собой не человека, которого когда-то любила, и не кузена Хамида, а абсолютного монарха, привыкшего получать все, что он хочет.

Арден облизнулась:

– Что тебе нужно?

Не сдержавшись, она оглянулась на закрытую дверь гостиной. Идрис это заметил. Он не мог не слышать детские песенки.

После того как Идрис бросил ее, она смирилась со своей ролью матери-одиночки. Но теперь он явился к ней, и она с ужасом понимает, что не знает, какие чувства он испытывает к ребенку. Дауд – его наследник. Которого он может попытаться у нее отнять.

От страха у нее скрутило живот, она чаще задышала.

– Арден? Что с тобой? – Он обхватил длинными пальцами ее предплечье, и ее тело словно опалило огнем.

– Не трогай меня! – хрипло прошептала она.

Идрис попятился.

Она выпрямилась и подняла голову:

– Скажи мне, чего ты хочешь.

Он прищурился и посмотрел на нее проницаемым взглядом:

– Я хочу, чтобы ты и твой сын уехали в безопасное место, где вас не потревожат журналисты. Затем мы с тобой поговорим.

От волнения у нее засосало под ложечкой. Разговаривать с Идрисом ей не хотелось.

Но выбора у нее нет. Они с Даудом не могут вечно сидеть дома и прятаться от папарацци. Идрис их единственный спасательный круг. Она должна довериться ему, по крайней мере сейчас.

– Собери вещи, которые вам понадобятся на пару дней. На улице стоит автомобиль, на котором вы уедете. Мой человек позаботится о том, чтобы вас не фотографировали.

Арден удивилась. Она привыкла все делать сама. Ее постоянно подводили. Сначала биологические родители, потом приемные родители, и даже Хамид, который притворился, будто они не просто друзья.

– Мне надо десять минут. – Она пошла по коридору, потом остановилась у двери гостиной.

– Не волнуйся. Я подожду здесь. – Он словно прочел ее беспокойные мысли о Дауде. Арден медлила. – Со мной вы оба в безопасности. – Он шагнул в ее сторону. – Поверь мне, Арден.

Она вгляделась в его бархатные глаза, которые с расстояния казались почти черными. Его взгляд был мягким. Повернувшись на каблуках, она бросилась в спальню.

Она услышит, если Идрис попытается забрать с собой Дауда. Мальчик закричит, и Идрис не сможет выйти с ним к ожидающим папарацци.

Тем не менее она испытала облегчение, когда вышла и увидела Идриса по-прежнему в прихожей. Он стоял опустив голову, словно прислушиваясь к тому, как весело распевает Дауд. Арден собрала две сумки: большую с игрушками и одеждой для Дауда и маленькую для себя.

Идрис поднял голову:

– Ты готова?

Арден кивнула, стараясь понять выражение его лица:

– Ребенку нужно автокресло.

– В машине уже есть автокресло. Просто возьми сумки и своего сына.

Он не называл мальчика по имени, будто пытался от него дистанцироваться. У Арден заныло в груди. Всего несколько секунд назад она волновалась, что Идрис попытается похитить Дауда. Теперь она разочарована тем, что он проявляет к мальчику так мало интереса.

Он даже не спросил, приходится ли ему отцом.

Потому что нынешняя ситуация крайне нежелательна для Идриса. Ему предстоит свадьба с принцессой Жизлан, и ему не нужна дополнительная головная боль.

Арден заставила себя кивнуть:

– Я возьму его.

– Познакомь меня с ним. – Она колебалась, и Идрис прибавил: – Так будет проще. Он может испугаться огромной толпы людей на улице, хотя вокруг будут мои охранники.

Арден не думала об этом. Ей было непривычно и тревожно, что кто-то указывает ей, как следует поступить ради блага ее сына. Повернув дверную ручку потными пальцами, она глубоко вдохнула и улыбнулась. Расправив плечи, вошла в комнату.

– Мама! – Дауд обернулся, когда закончилась песенка, и широко улыбнулся.

У нее екнуло сердце, когда она встретила его смеющийся взгляд. У него были такие же бархатные темно-карие глаза, как у отца. Родившись, Дауд стал для нее постоянным напоминанием о человеке, который обманул и бросил ее. Но если прежде она видела сходство только в глазах, то теперь она замечала, что у ее сына такие же, как у Идриса, черные волосы и волевой подбородок. Она застыла на месте.

– Мама? – Дауд поднялся на ноги, подошел к ней и раскинул руки. Но прежде чем дошел до нее, он остановился, повернул голову и округлил глаза.

Арден скорее почувствовала, чем увидела Идриса. Казалось, он излучал особое силовое поле, появляясь рядом с ней.

Опустившись на колени, она обняла Дауда:

– Мой дорогой.

Мальчик пристально смотрел на высокого незнакомца, задрав голову.

Арден уже собиралась взять Дауда на руки, когда Идрис присел на пол и скрестил ноги. Его колено коснулось колена Арден, но он, похоже, этого не заметил. Все его внимание было приковано к Дауду.

Подавшись вперед, Идрис что-то сказал на своем языке, потом коснулся рукой своей головы и груди. Секунду Дауд стоял неподвижно, потом улыбнулся.

– Вот! – Он показал на голову, а потом на грудь Идриса.

Идрис повторил жест приветствия, на этот раз медленнее. Дауд захлопал в ладоши, хихикнул, а потом махнул рукой у себя перед лицом, стараясь повторить приветствие.

Арден стало не по себе, пока она наблюдала, как Дауд улыбается своему отцу и пытается ему подражать. Она не знала, хочет ли видеть их вместе, но сияющая радость на лице ее сына вдохновила ее.

Против воли она повернула голову и увидела, что его величество, шейх Идрис улыбается Дауду так, как ей когда-то улыбался Шакил…

Сердце едва не выскочило у нее из груди, она затаила дыхание.

Она еще не пришла в себя, когда Идрис повернулся к ней. Ей показалось, что его глаза светятся ярче.

– Пора уезжать, – сказал он. – Если хочешь, я возьму Дауда. Но ему, по-моему, будет лучше с тобой. Мои люди сдержат папарацци.

Арден кивнула. Она подозревала, что этот властный человек будет защищать Дауда от всех опасностей. Более того, он думает о чувствах Дауда и его реакции на неожиданные изменения.

Она затрепетала и отвернулась до того, как Идрис заметил, как на нее влияет его предусмотрительность.

Наклонившись, она взяла Дауда на руки:

– Пошли, пупсик. Мы уезжаем.

– Дядя тоже уезжает. – Дауд пристально смотрел на Идриса.

– Да, дорогой. Он тоже уезжает.

Дядя, о котором шла речь, уже встал и протянул руку Арден, помогая ей подняться. Очередное доказательство его заботы.

Но Арден сделала вид, что не заметила его руки, и с трудом поднялась на ноги без посторонней помощи.

Она боялась прикосновения Идриса, от которого могла легко потерять голову.

Глава 4

– Куда мы приехали? – Почти всю поездку Арден сосредоточенно смотрела на Дауда, сидящего в автокресле между ней и Идрисом. Теперь она разглядывала подземный гараж.

– В мое посольство. Здесь вы в безопасности. Мы подъехали с заднего входа, за нами никто не следил. Журналисты не поняли, куда мы делись. – Он повернулся и расстегнул ремень безопасности Дауда с такой легкостью, словно делал это многие годы.

Возможно, так и было. Арден искала об Идрисе информацию в Интернете после приема в посольстве. Не было никаких сведений о его жене и детях, но все же…

Она заметила, что Дауд потянулся к Идрису. Он был дружелюбным и самоуверенным ребенком, но в данный момент она почувствовала сильную ревность.

Однако Идрис не протянул руки, чтобы взять мальчика. Вероятно, он засомневался. Или просто не желал прикасаться к Дауду.

Арден взяла сына на руки, почувствовала тепло его тела и вдохнула его чистый запах.

– Я бы предпочла остановиться в отеле. – Она уже в долгу перед Идрисом. Более того, в иностранном посольстве она окажется на чужой территории. Пока она здесь, Идрис сможет ее контролировать. Она сильнее занервничала, ей казалось, что она попала в ловушку.

Он с сомнением поднял темные брови:

– Ты предпочла бы провоцировать журналистов? Ты думаешь, что ни один работник отеля не продаст ваши фотографии в СМИ?

Арден крепче прижала к себе Дауда, машинально вжавшись в заднее сиденье автомобиля.

– Я об этом не думала. – От шока она снова задрожала. У нее был ужасный день. Картина, которую нарисовал Идрис, была тревожной, поскольку журналисты набросились на них с вопросами, пока они усаживались в машину, а потом пытались ехать следом за ними.

– Все в порядке, Арден. Тебе никто не помешает, пока мы принимаем решение. Я отвечаю за надежность каждого работника посольства.

Упрямый подбородок и яркий блеск его глаз говорили о многом. Он абсолютный монарх и не пощадит предателей.

Глядя в его лицо, похожее на лик древнего божества, Арден почувствовала, какая пропасть разделяет ее и Идриса. Ему достаточно щелкнуть пальцами, чтобы его приказы исполнились.

– Мне надо, чтобы ты пообещал, что, когда я захочу уехать с моим сыном, ты не будешь нам мешать.

Он взглянул на Дауда. Арден машинально прижала к себе мальчика, и Дауд заерзал, протестуя. Она не сводила взгляда с Идриса. Сын для нее важнее всего. Она никому его не отдаст.

– Я тебе обещаю. Ты не пленница, а моя гостья. – Он посмотрел ей в глаза, и ее тело окутало жаром. – Пошли. Отведем мальчика в более комфортное помещение, а потом поговорим.

Арден медлила. Она опасалась входить на его территорию. Кроме того, она боялась, что не сумеет противостоять запаху разгоряченного тела Идриса, который смешивался с ароматом сандала. Ее влекло к человеку, который никогда не будет ей принадлежать. Пусть он заботится о ней и Дауде, но он шейх, а она обычная мать-одиночка. Ей здесь не место.

Идрис молчал и смотрел на нее, пока Дауд нетерпеливо ерзал, желая выйти на улицу.

С тяжелым сердцем Арден повернулась к дверце автомобиля.

Арден сочла посольство великолепным в день приема, с высокими потолками, увенчанными затейливыми застекленными куполами, искрящимися люстрами и помостом с позолоченным троном. Она думала, будто остальная часть здания выглядит скромнее.

Но она ошибалась.

Посольство состояло из нескольких зданий, в центре которых располагался сад. Такую роскошную обстановку внутри домов Арден видела только в глянцевых журналах.

Она расположилась с Даудом в светлой спальне, где разложила его любимые игрушки. К ее удивлению, Идрис не торопил ее с разговором. Он оставил ее с мальчиком в покое, чтобы они привыкали к новой обстановке. Вскоре появилась молодая женщина с нежной улыбкой и принесла еду для Дауда. Она объяснила, что нянчится с детьми посла и готова помочь Арден с Даудом, если это потребуется.

Арден в очередной раз напомнила себе, что должна научиться благодарно принимать заботу Идриса. Но это было непросто.

Нянька по имени Майша предложила посидеть с Даудом, пока Арден будет встречаться с его величеством. Арден старалась найти причину, чтобы отложить эту встречу, когда Дауд внезапно посмотрел вверх и округлил глаза.

– Дядя! Привет, дядя! – Он сел в постели, от улыбки на его щеках появились ямочки.

По спине Арден пробежала дрожь. Она затаила дыхание. Она сказала себе, что не может ощущать сильный запах сандалового дерева, но ее нервы все равно были на пределе. Она сглотнула, пытаясь не вспоминать вкус губ Идриса.

Она неохотно повернулась. Идрис стоял в дверях. На нем был темный костюм безупречного покроя, который подчеркивал его рост и мощную фигуру. Он не смотрел на Арден.

Всем его вниманием полностью завладел Дауд. Он рассматривал мальчика с такой скрупулезностью, что у нее засосало под ложечкой. Повернувшись, он пронзил Арден взглядом карих глаз, застав ее врасплох. Она прижала руку к животу, понимая, что выдает свое волнение.

– Все в порядке? – спросил он.

Его спокойствие взбесило ее. Сегодня она прошла через ад и до сих пор боится за будущее своего сына. Но Идрис и глазом не моргнул.

– Если ты считаешь, что я в порядке после преследования папарацци, – она скривила рот, – и вынуждена отсиживаться здесь… – Арден умолкла и выдохнула: – Прости. Я неблагодарна. Комната замечательная. А Майша… – Она повернулась и улыбнулась молодой женщине, которая убирала кое-какие игрушки. – Она мне очень помогает.

– Хорошо. Значит, ты не против того, чтобы оставить Дауда с ней, пока мы с тобой поедим?

Арден хотелось вернуться к привычному образу жизни, когда ее драгоценный мальчик жил в безопасности. Однако он не имел возможности расти с отцом. Хотя Арден чувствовала, будто стоит на краю очень опасной скалы, она понимала, что Дауду необходима забота обоих родителей.

Она вспомнила ночь рождения Дауда. Она была испуганной и одинокой. У нее были товарищи, но ни одного достаточно близкого друга, который разделил бы с ней момент рождения ее сына. Она сразу осознала, что мальчик полностью зависит от нее, и пообещала стать ему лучшей матерью.

– Арден? – Идрис подошел к ней, хмурясь.

Она моргнула:

– Спасибо. Я поужинаю с тобой.

– Дядя! – властно позвал Дауд. – Я хочу к дяде!

– Пожалуйста, – машинально сказала Арден.

– Пзалста.

Губы Идриса дрогнули в улыбке, он быстро подошел к Дауду и присел на край его кровати.

При виде их обоих вместе, пока они, склонив темноволосые головы, рассматривали друг друга с огромным интересом, сердце Арден екнуло. Несколько лет назад она жаждала этого. Она многие часы тщетно искала человека, который бросил ее беременной. Она отказывалась верить в его бездушие. Но потом она все-таки поверила, что Идрис обошелся с ней жестоко.

Резко вздохнув, маленький мальчик поднял руку ко лбу, а потом коснулся ею груди, все время наблюдая за Идрисом.

Когда Идрис повторил вежливый жест приветствия, Дауд просиял:

– Еще!

– Пожалуйста, – нежно произнес Идрис, и Арден моргнула, с трудом сдерживая слезы. Она решила, что у нее просто разыгрались эмоции, потому что день был очень напряженным.

Губы Идриса изогнулись в улыбке, которой Арден никогда раньше не видела. Эта улыбка растопила броню, в которую было заковано ее сердце. Идрис еще раз повторил жест, но на этот раз сопроводил его фразой на родном языке.

Его слова казались такими экзотическими и заманчивыми, что зачаровали ее. Неудивительно, что Дауд, тоже заинтересовавшись, наклонился к нему ближе.

Арден не знала, сколько времени просидела вот так, увлеченно глядя на отца и сына. Майша встала и, извиняясь, пошла прибираться в ванной комнате, которую во время купания забрызгал Дауд.

После ее ухода атмосфера в комнате изменилась. Идрис не повернулся к Арден, когда резко произнес:

– Я беседовал с Хамидом. Он говорит, что это не его ребенок.

Арден моргнула и присела в кресло.

– Конечно, он не от Хамида! Какая сумасшедшая идея!

– Он мой? – спросил Идрис до того, как она смогла продолжить. Он все еще смотрел на Дауда, повернувшись к Арден широкой спиной.

Его отношение показалось ей оскорблением.

– По-твоему, я прыгнула из твоей постели в постель твоего кузена? Кем ты меня считаешь?

На этот раз Идрис повернулся к ней лицом и одарил нечитаемым взглядом, которым пригвоздил ее к месту:

– Я не знаю. Вот почему я спрашиваю.

Арден откинулась на спинку кресла. Что же получается? В двадцать лет она провела неделю с мужчиной по имени Шакил и решила, будто встретила свою вторую половинку, настоящую любовь, и полностью ему доверилась. Однако та неделя, как оказалось, ничего не значила для Идриса. Все его страстные слова, обещания и прикосновения были пустышкой. Между ними было только физическое влечение.

Подняв голову, Арден встретилась с ним взглядом:

– Дауд твой сын.

Она ждала от Идриса реакции, но он и бровью не повел. Неужели он ничего не почувствовал? Она могла поклясться, что он с волнением смотрел на своего маленького мальчика. Но возможно, она просто выдавала желаемое за действительное, потому что хотела, чтобы у Дауда были оба любящих родителя.

Она скривила губы:

– Я полагаю, ты захочешь сделать анализ ДНК?

– Это было бы разумно, потому что мы говорим о наследнике королевства.

Арден с силой впилась ногтями в мягкие подлокотники кресла. Она убеждала себя, что Идрис прав. Конечно, ему понадобится неоспоримое доказательство его отцовства. Тем не менее она обиделась, что он не поверил ей на слово.

Спустя какое-то время до нее дошел смысл его слов о наследнике королевства. Вероятно, Идрис намерен публично признать своего сына.

Арден одновременно испытывала облегчение оттого, что у Дауда будут оба родителя, и страх по поводу того, как сильно изменится их жизнь. Захочет ли Идрис, чтобы его сын одну половину года жил в Великобритании, а другую половину в Захрате? При мысли о расставании с ребенком ее сердце словно пронзил острый нож. Потом она приказала себе не делать поспешных выводов.

Она заметила, что Идрис снова разговаривает с Даудом на своем родном языке и даже учит его какой-то фразе. Дауд улыбался все шире, повторяя простые звуки. Арден знала, что, несмотря на трудности, которые ждут ее и Идриса, полноценная семья будет для Дауда бесценным приобретением.

Майша вернулась, и Идрис встал.

– Пока, дядя. – Дауд помахал Идрису рукой.

В ответ Идрис сказал что-то сначала по-арабски, а потом по-английски:

– Спокойной ночи.

Арден подошла к кровати и поцеловала мальчика, отодвигая со лба его шелковистые темные волосы:

– Спокойной ночи, милый.

– Пока, мама. – Он прижал руку ко рту, а потом выставил ее вперед, посылая матери воздушный поцелуй.

Арден, несмотря на нервозность, улыбнулась. Она заставила себя отвернуться от сына и напомнила Майше, чтобы та позвала ее, если возникнут проблемы. А потом Арден вышла за Идрисом из комнаты.

– Какому слову ты научил Дауда? – спросила Арден через стол, который накрыли на двоих в укромной гостиной.

Она выглядела уставшей и напряженной, но Идрис по-прежнему ее хотел. Она не наряжалась на ужин, на ней были джинсы и футболка. У нее были чуть подкрашены ресницы, а на губах – блеск для губ. Идрис боролся с желанием к ней прикоснуться.

– Баба. – Идрис передал ей тарелку с жареным ягненком, потом положил мяса себе на тарелку.

– Что это значит?

Она не смотрела на него, накладывая себе салат. Она избегала взгляда Идриса с тех пор, как вышла из спальни. Казалось, она обижена.

Неужели она не замечает, как их непреодолимо влечет друг к другу? Или она притворяется? Она даже не пытается произвести на Идриса впечатление. Возможно, она его презирает.

Он не знал, что рассердило его сильнее: ее притворство или то, что она скрывала от него ребенка.

В мягком освещении ее волосы приобрели золотистый оттенок. Идрис отчетливее чувствовал дразнящий аромат цветов апельсина.

Арден Уиллс увлекла его, отчего стала для него опасной. Идрис не имел ни малейшего желания позволять кому бы то ни было управлять его эмоциями. Не после того, как несколько лет подряд он сутками работал и доказывал свою состоятельность народу. Он был самым молодым шейхом за последние двести лет. Он потратил слишком много сил для будущего своей нации.

– «Баба» означает «папа».

Как и следовало ожидать, Арден резко подняла голову и посмотрела на него в упор:

– Ты даже не уверен, что он твой сын. Ты еще не сделал анализ ДНК. – Ее великолепные глаза цвета аквамарина сердито сверкнули.

От вожделения в его жилах забурлила кровь.

Идрис пожал плечами, стараясь скрыть свою реакцию под притворной беззаботностью. Он не был готов признать, что ему не требуется делать анализ ДНК, чтобы убедиться, что Дауд его сын. Он не мог подтвердить свою уверенность, потому что бросил вызов логике.