Текст книги "Остров Скелета"

Две недели на солнце

Алекс даже не знал, чему удивляться больше – тому, что он ещё жив, или тому, что он снова оказался в лондонской штаб-квартире отдела специальных операций МИ-6.

До сих пор дышал он лишь благодаря Сабине. Она сидела на пляже и восторженно смотрела, как он приближается к ней на гребне Криббера. Гидроцикл она заметила даже раньше его и сразу инстинктивно поняла, что здесь что-то не так. Она бросилась бежать в тот самый момент, когда Алекс подпрыгнул, а когда он врезался в гидроцикл и исчез под водой, его подруга уже нырнула в море. Позже она всем рассказывала, что это было столкновение… ужасный несчастный случай. С такого расстояния понять, что на самом деле произошло, было невозможно.

Сабина отлично плавала, и удача тоже оказалась на её стороне. Хотя вода была ещё мутной, а на берег налетали всё новые волны, она точно знала, где именно ушёл под воду Алекс, и добралась туда меньше чем за минуту. Нырнув в третий раз, она нашла его бездыханное тело, вынырнула с ним на поверхность и вытащила на берег. В школе она научилась делать искусственное дыхание «рот-в-рот», и эти познания ей пригодились – она прижала свои губы к его губам, вдувая воздух в лёгкие. Даже тогда она была уверена, что Алекс уже мёртв. Он не дышал. Его глаза были закрыты. Сабина стукнула ему по груди – один раз, два, – и наградой ей стал внезапный спазм и приступ кашля: Алекс пришёл в себя. К тому времени к ним подоспели и другие сёрферы. У одного из них был с собой мобильный телефон, и он вызвал «Скорую помощь». Человека, сидевшего за рулём гидроцикла, так и не нашли.

Алексу тоже повезло. Криббер приближался к конечной точке своего путешествия, и у берега волна уже серьёзно ослабла. На него обрушилась целая тонна воды, но упади он пятью секундами ранее, вместо одной тонны его ждали бы целых десять. А ещё Сабине не пришлось отплывать слишком далеко от берега. Упади он немного дальше, она ни за что бы его не нашла.

С тех пор прошло пять дней.

Был понедельник, началась новая неделя. Алекс сидел в кабинете 1605, на шестнадцатом этаже ничем не примечательного здания на Ливерпуль-стрит. Он поклялся, что никогда туда не вернётся. Меньше всего на свете ему хотелось видеть мужчину и женщину, которые прямо сейчас находились с ним в комнате. Тем не менее он был там и видел их. Его затащили сюда легко, как рыбу в сети.

Как и обычно, Алан Блант с виду был не слишком рад его видеть – он внимательно разглядывал содержимое лежавшей перед ним на столе папки, а вот на мальчика даже не взглянул. Алекс встречался с главой этого отдела МИ-6 уже в пятый или шестой раз, но до сих пор ничего толком о нём не знал. Бланту было лет пятьдесят, и он выглядел как любой другой пятидесятилетний офисный работник в деловом костюме. На его рабочем столе не было ни одной фотографии, вообще ничего, что могло бы помочь как-то его охарактеризовать. Женат ли он? Есть ли у него дети? Как он проводит выходные: гуляет в парке, рыбачит, смотрит футбол? Впрочем, в последнем Алекс сомневался. Он всерьёз задумывался, есть ли у Бланта вообще хоть какая-то жизнь за пределами этих четырёх стен. Он был человеком, полностью выражавшим себя через работу. Вся его жизнь была посвящена тайнам, и в конце концов она сама тоже превратилась в секрет.

Он поднял взгляд от аккуратно распечатанного доклада.

– Кроули не имел права вмешивать тебя в это дело, – сказал он.

Алекс ничего не ответил. В кои-то веки он готов был согласиться с Блантом.

– Уимблдонский теннисный турнир… Ты едва не погиб! – Он озадаченно посмотрел на Алекса. – И это происшествие в Корнуолле… Мне не нравится, когда мои агенты занимаются опасными видами спорта.

– Я не ваш агент, – ответил Алекс.

– Работа и без того достаточно опасна – зачем ещё сильнее рисковать? – продолжил Блант, пропустив его слова мимо ушей, затем спросил: – Что произошло с тем человеком на гидроцикле?

– Наши люди сейчас его допрашивают, – ответила миссис Джонс.

Заместительница главы отдела спецопераций была одета в серый брючный костюм, а в руках держала чёрную кожаную сумочку, подходившую по цвету к глазам. К лацкану пиджака была приколота серебряная брошка в виде кинжала. Очень уместное украшение.

Она первой навестила Алекса в больнице в Ньюки – и, по крайней мере, искренне беспокоилась из-за того, что произошло. Конечно же, особых эмоций она не демонстрировала. Если бы кто-то у неё об этом спросил, то она ответила бы, что просто не хочет потерять агента, который уже принёс немало пользы и может снова быть полезен. Но Алекс подозревал, что дело далеко не только в этом. Она взрослая женщина, а ему четырнадцать лет. Если бы у миссис Джонс был сын, он мог бы быть ровесником Алекса. Это многое меняло – и она не могла просто игнорировать это обстоятельство.

– Мы нашли на его руке татуировку, – продолжила она. – Похоже, он тоже входит в банду «Большой Круг». – Она повернулась к Алексу. – «Большой Круг» – сравнительно новая триада. И, к сожалению, одна из самых жестоких.

– Я заметил, – ответил Алекс.

– Человек, которого ты запихнул в холодильник на Уимблдонском турнире, был сай-ло. Это означает «младший брат». Ты должен понимать, как работают эти люди. Ты сорвал их операцию и заставил потерять лицо. Они не могут себе такого позволить, так что к тебе подослали ещё одного человека. Он пока ничего не сказал, но мы считаем, что он один из дай-ло, «старших братьев». У него 438-й ранг… он непосредственно подчиняется Драконьей голове, лидеру триады. И он тоже потерпел неудачу. Что особенно прискорбно, Алекс, – ты не только чуть его не утопил, но и сломал ему нос. Триада воспримет это как ещё одно оскорбление.

– Я ничего не делал, – возразил Алекс. Он говорил чистую правду. Он вспомнил тот момент, когда доска для сёрфинга окончательно оторвалась от его ноги. Да, она попала китайскому гангстеру в лицо, но это вышло случайно.

– Они так не посчитают, – продолжила миссис Джонс тоном школьной учительницы. – Мы здесь имеем дело с гуань-ши.

Алекс ничего не ответил, молча ожидая объяснений.

– Гуань-ши – это то, что даёт «Большому Кругу» его силу, – сказала миссис Джонс. – Система взаимного уважения, которая связывает между собой всех членов банды. По сути, это значит, что если ты оскорбил одного бандита, то оскорбил их всех. И если один из них стал твоим врагом, то все остальные тоже станут твоими врагами.

– Ты напал на их человека в теннисном клубе, – просипел Блант, – и они отправили в Корнуолл другого.

– Ты разделался с их человеком в Корнуолле, и теперь триада отправит ещё кого-то, чтобы убить тебя, – сказала миссис Джонс.

– И сколько у них народу? – спросил Алекс.

– По последним подсчётам – девятнадцать тысяч, – ответил Блант.

В комнате повисла тишина, которую нарушал лишь отдалённый шум автомобилей шестнадцатью этажами ниже.

– С каждой минутой, проведённой в этой стране, ты подвергаешься всё большей опасности, – сказала миссис Джонс. – И мы мало что можем сделать. Конечно, у нас есть кое-какое влияние на триады. Если мы дадим нужным людям знать, что ты под нашей защитой, возможно, приказ всё же отзовут. Но на это понадобится время, а следующее покушение они, скорее всего, готовят уже прямо сейчас.

– Тебе нельзя возвращаться домой, – сказал Блант. – И идти в школу тоже. Тебе вообще нельзя нигде ходить одному. Ту женщину, которая за тобой приглядывает – твою экономку, – мы уже вывезли из Лондона. В таких делах нельзя надеяться на авось.

– И что мне теперь делать? – спросил Алекс.

Миссис Джонс глянула на Бланта, тот кивнул. Они не выглядели особенно обеспокоенными, и Алекс вдруг понял, что обстоятельства сложились именно так, как они хотели. Даже не подозревая об этом, он сам попал к ним в руки.

– По занятному совпадению, Алекс, – начала миссис Джонс, – несколько дней назад к нам поступил запрос на твои услуги. От американской разведки. Центральное разведывательное управление – или, как они тебе, скорее всего, известны, ЦРУ. Им нужен подросток для операции, которую они готовят, и они спросили, нельзя ли обратиться к тебе.

Эти слова застали Алекса врасплох. МИ-6 уже дважды использовали его и оба раза подчёркивали, что никто не должен об этом знать. А теперь оказывается, что они хвастаются своим юным шпионом всем подряд? Хуже того, они готовы сдать его напрокат, словно книжку в библиотеке.

Словно прочитав его мысли, миссис Джонс подняла руку.

– Мы, конечно, сообщили им, что ты более не желаешь участвовать в подобной работе, – сказала она. – В конце концов, нам ты так и сказал. Ты школьник, а не шпион, правильно? Но сейчас, похоже, всё изменилось. Мне очень жаль, Алекс, но, какова бы ни была причина, ты сам добровольно решил вернуться в профессию, и, к сожалению, тебе грозит опасность. Тебе нужно исчезнуть. И это, вполне возможно, лучший способ.

– Вы хотите, чтобы я уехал в Америку? – спросил Алекс.

– Не совсем в Америку, – вмешался Блант. – Мы хотим, чтобы ты поехал на Кубу… или, точнее, на остров в нескольких милях к югу от Кубы. Он называется Кайо-Эскелето. Это испанское название, оно означает…

– Остров Скелета, – закончил Алекс.

– Верно. У побережья Америки много таких островков – «кайо», которые англичане потом переименовали в «ки». Ты наверняка слышал о Ки-Ларго и Ки-Уэсте. Этот остров открыл сэр Фрэнсис Дрейк. По легенде, когда он высадился на остров, тот был необитаем. Но Дрейк нашёл там один-единственный скелет – конкистадора в полном доспехе, сидевшего на берегу. Именно так остров получил своё имя. Так или иначе, как бы этот остров ни назывался, он на самом деле очень красив. Это туристический курорт. Роскошные гостиницы, дайвинг, плавание под парусом… Мы не просим тебя делать ничего опасного, Алекс. Отнюдь. Можешь считать это оплачиваемым отпуском. Две недели на солнце.

– Продолжайте, – сказал Алекс, хотя голос его звучал скептически.

– ЦРУ интересуется Кайо-Эскелето, потому что там живёт один человек. Русский. У него огромный дом – кто-то даже называет его дворцом – на косе, узкой полоске земли в самой северной части острова. Генерал Алексей Саров.

Блант достал из папки фотографию и повернул её к Алексу. На ней был подтянутый мужчина в военной форме. Фотография была сделана на Красной площади в Москве. Позади виднелись похожие на луковицы купола собора Василия Блаженного.

– Саров – человек из другой эпохи, – продолжила миссис Джонс. – Он командовал армией, когда русские ещё были нашими врагами, а Россия входила в состав Советского Союза. Это случилось не так и давно, Алекс. Падение коммунизма. Берлинскую стену разрушили лишь в 1989 году. – Она замолчала. – Полагаю, это всё вряд ли что-то для тебя значит.

– Мы проходили это в школе, – сказал Алекс. – По истории.

– Да, конечно. Но ты должен понимать, что в прежней России Саров был героем. Его произвели в генералы, когда ему было всего тридцать восемь – и в том же году его страна вторглась в Афганистан. Он сражался там, был видной фигурой всей Советской армии. Там погиб его сын. Саров даже не приехал на похороны. Для этого ему бы пришлось оставить своих солдат, а он отказался это сделать даже на один день.

Алекс снова посмотрел на фотографию. Он увидел твёрдый взгляд генерала. На его лице не было ни одной тёплой чёрточки.

– Война в Афганистане закончилась в 1989 году, когда Советский Союз вывел войска, – продолжила миссис Джонс. – Тогда вся страна уже трещала по швам. Коммунизм пал, и Саров уехал за границу. Он не скрывал, что ему не нравится новая Россия с джинсами, кроссовками «Найк» и «Макдоналдсами» на каждом углу. Он ушёл в отставку, хотя по-прежнему называет себя генералом, и поселился…

– На острове Скелета, – закончил за неё Алекс.

– Да. Он живёт там уже больше десяти лет – и в этом-то всё и дело, Алекс. Через две недели с ним там планирует встретиться президент России. В этом ничего удивительного нет. Они старые друзья. Даже выросли в одном и том же районе Москвы. Но в ЦРУ беспокоятся. Они хотят знать, что задумал Саров. Зачем они встречаются? Старая Россия и новая Россия. Что происходит?

– ЦРУ хочет шпионить за Саровым.

– Да. Это простая наблюдательная операция. Они хотят отправить туда команду под прикрытием, чтобы осмотреть всё до прибытия президента.

– Ну, отлично, – пожал плечами Алекс. – Я-то им зачем?

– Затем, что остров Скелета принадлежит коммунистической стране, – объяснил Блант. – Это владения Кубы, одной из последних стран Запада, где ещё сохранился коммунизм. Попасть туда и уехать оттуда невероятно сложно. В Сантьяго есть аэропорт. Но за каждым самолётом наблюдают. Каждого пассажира проверяют. Пограничники постоянно выискивают американских шпионов, и любого, кто покажется им хоть сколько-нибудь подозрительным, останавливают и выдворяют с острова.

– Именно поэтому ЦРУ обратилось к нам, – продолжила миссис Джонс. – Одинокий мужчина по определению подозрителен. Мужчина и женщина могут быть командой. Но вот мужчина и женщина с ребёнком? Они могут быть только семьёй!

– Это всё, чего они от тебя хотят, Алекс, – сказал Блант. – Ты приедешь туда с ними и будешь жить в их гостинице. Плавай в бассейне или в море, загорай на солнце. А работать будут они. Ты – лишь часть их истории прикрытия.

– А они что, не могут взять американского мальчика? – спросил Алекс.

Блант кашлянул, ему явно было неловко.

– Американцы ни при каких условиях не задействуют свою молодёжь в подобных операциях, – проговорил он. – У них свои правила.

– То есть они действительно беспокоятся, что дети могут погибнуть.

– Мы бы тебе вообще ничего не сказали, Алекс, – миссис Джонс нарушила неприятную тишину. – Но тебе нужно покинуть Лондон. Больше того, тебе вообще надо уезжать из Англии. Мы не пытаемся отправить тебя на смерть. Мы пытаемся защитить тебя, и это лучший способ, что у нас есть. Мистер Блант прав. Кайо-Эскелето – очень красивый остров, и тебе повезло, что ты туда попадёшь. Можешь считать, что ты выиграл бесплатную путёвку.

Алекс задумался, переводя взгляд с миссис Джонс на Алана Бланта и обратно, но, конечно же, по их лицам невозможно было ничего прочитать. Сколько агентов сидели в этой комнате до него, слушая их медоточивые речи?

«Это простая работа. Ничего опасного. Ты вернёшься через две недели…»

Одним из таких агентов был дядя Алекса. Его отправили узнать, насколько тщательно охраняется завод по производству компьютеров на южном побережье. Но Ян Райдер не вернулся с задания.

Алекс не хотел и слышать ничего о миссии. Летние каникулы ещё продолжались, и он мечтал снова увидеться с Сабиной. Они обсуждали север Франции и долину Луары, хостелы для молодёжи и пешие походы. В Лондоне у него были друзья. Джек Старбрайт, его экономка и самая близкая подруга, предложила ему съездить с ней в Чикаго, когда она в следующий раз поедет навестить родителей. Семь недель нормальной жизни. Неужели он хочет слишком многого?

Но потом он вспомнил, что произошло на Криббере, когда его догнал убийца на водном мотоцикле. Алекс встретился с ним глазами всего на несколько секунд, но и их было достаточно, чтобы заметить во взгляде жестокость и фанатизм. Этот человек был готов гнаться за ним по гребню двадцатифутовой волны, чтобы сбить его – и у него почти получилось. Алекс похолодел, поняв, что триада определённо организует новое покушение. Он нанёс им смертельное оскорбление… причём уже дважды. Блант совершенно прав. Всякие надежды на обычное лето растаяли, словно дым.

– Если я помогу вашим друзьям в ЦРУ, вы сделаете так, что триада оставит меня в покое? – спросил он.

Миссис Джонс кивнула.

– У нас есть связи в китайском криминальном мире. Но на это понадобится время, Алекс. Тебе в любом случае пока нужно залечь на дно – по крайней мере, на ближайшие две недели.

И почему бы не провести их на солнце?

Алекс устало кивнул.

– Хорошо, – сказал он. – Похоже, у меня нет особого выбора. Когда мне выезжать?

Блант достал из папки конверт.

– Вот твой билет на самолёт, – сказал он. – Вылет сегодня днём.

Конечно же, они знали, что он согласится.

– Мы хотим оставаться с тобой на связи во время задания, – пробормотала миссис Джонс.

– Отправлю вам открытку, – ответил Алекс.

– Нет, Алекс, я имела в виду нечто совсем другое. Сходи к Смитерсу на пару слов.

Кабинет Смитерса располагался на одиннадцатом этаже здания, и поначалу, сказать по правде, Алекс остался разочарован.

Именно Смитерс конструировал разнообразные устройства, которыми Алекс пользовался на предыдущих заданиях, и Алекс ожидал встретить его где-нибудь в подвале, окружённого машинами и мотоциклами, высокотехнологичным оружием и людьми в белых халатах. Но эта комната выглядела скучно и уныло: большая, квадратная, ничем не примечательная. Она могла принадлежать директору практически чего угодно – например, страховой компании или банка. На самом видном месте находился стол из металла и стекла с телефоном, компьютером, лотками для входящих и исходящих документов и светильником на шарнирной подставке. У одной из стен стоял кожаный диван, у противоположной стены – серебристый шкаф-картотека с шестью ящиками. На стене за столом висела картина с морским пейзажем. Но вот никаких хитрых приборов нигде не было – даже простенькой электрической точилки для карандашей.

Сам Смитерс сидел за столом и что-то печатал на клавиатуре; клавиши, казалось, были слишком маленькими для его пальцев. Он был одним из самых толстых людей, что доводилось видеть Алексу. Сегодня он был одет в чёрный костюм-тройку; старый галстук, который, возможно, сохранился ещё со школьных времён, безжизненно висел на огромном животе. Увидев Алекса, он перестал печатать и резко развернулся в кожаном кресле, которое, должно быть, специально укрепили, чтобы оно выдержало его вес.

– Мальчик мой! – воскликнул он. – Как я рад тебя видеть. Заходи, заходи! Как у тебя дела? Слышал, у тебя были какие-то проблемы, заварушка во Франции. Обязательно береги себя, Алекс. Я не вынесу, если с тобой что-то случится. Дверь!

Алекс вздрогнул, когда дверь сама захлопнулась за ним.

– Голосовая активация, – объяснил Смитерс. – Пожалуйста, присядь.

Алекс сел в кожаное кресло, стоявшее с другой стороны стола. Послышался тихий гул, и светильник развернулся на шарнире и наклонился к нему, словно металлическая птица. Моргнул экран компьютера, и на нём появился человеческий скелет. Алекс двинул рукой – и скелет двинул тоже. Поёжившись, он понял, что смотрит на себя – или, если точнее, сквозь себя.

– Хорошо выглядишь, – сказал Смитерс. – Отличная костная структура!

– Что?.. – начал Алекс.

– Это прибор, над которым я работаю. Простенький рентгеновский аппарат. Позволяет проверить, не прячет ли кто-нибудь оружие.

Смитерс нажал кнопку, и изображение на экране исчезло.

– Так, значит. Мистер Блант сказал мне, что ты собираешься к нашим друзьям из ЦРУ. Они хорошие работяги. Очень, очень хорошие – ну, за исключением того, что им вообще нельзя доверять и у них нет чувства юмора. Кайо-Эскелето, я так понимаю?..

Он наклонился вперёд и нажал другую кнопку на столе. Алекс глянул на картину на стене. Волны на ней пришли в движение! Одновременно изображение изменилось, словно отодвинувшись назад, и он понял, что смотрит на плазменный телеэкран, картинка на который поступает со спутника, висящего где-то над Атлантическим океаном. Алекс смотрел на остров неправильной формы, окружённый лазурной водой. На изображении стояла временна́я отметка, и он понял, что оно транслируется в комнату в прямом эфире.

– Тропический климат, – пробормотал Смитерс. – В это время года там идут сильные дожди. Я работаю над пончо, которое можно использовать в качестве парашюта, но оно тебе вряд ли понадобится. А ещё я придумал замечательную спираль от комаров. Собственно говоря, комары – чуть ли не единственные живые существа, которых она не погрузит в глубокий сон. Но она тебе тоже не понадобится! Впрочем, мне сказали, что тебе нужно только средство для поддержания связи.

– Секретный передатчик, – сказал Алекс.

– Почему секретный?

Смитерс открыл ящик стола и положил перед Алексом мобильный телефон.

– У меня уже есть телефон, спасибо, – пробормотал Алекс.

– Такого телефона у тебя нет, – возразил Смитерс. – Он работает на солнечных батареях. Перезаряжается, даже если не включён в розетку. А ещё он работает под водой и даже в космосе. Кнопки настроены на отпечатки пальцев, так что пользоваться им сможешь только ты. Это модель номер пять. Ещё у нас есть модель номер семь. Её нужно держать вверх ногами, набирая номер, иначе она взорвётся прямо у тебя в руках…

– А почему мне не выдали такую модель? – спросил Алекс.

– Мистер Блант запретил. – Смитерс заговорщически наклонился к нему. – Но у меня для тебя всё-таки есть ещё кое-что. Видишь разъём для наушников? Набери 999, и телефон выстрелит им, как иголкой. Естественно, со снотворным. Вырубит любого в радиусе двадцати метров.

– Так, хорошо. – Алекс забрал телефон. – Есть ещё что-нибудь?

– Мне сказали, что оружие тебе выдавать нельзя… – Смитерс вздохнул, затем наклонился вперёд и сказал в цветочный горшок: – Принесите всё сюда, будьте добры, мисс Пикеринг!

Алекс уже всерьёз заподозрил, что первое впечатление о кабинете было обманчивым – и эти подозрения подтвердились мгновения спустя, когда кожаный диван вдруг разделился пополам, и половинки разъехались в стороны. В полу открылся раздвижной люк, и из него бесшумно поднялась ещё одна часть дивана – из двухместного он стал трёхместным. На появившемся из-под пола месте сидела молодая женщина, положив ногу на ногу, а руку на колено. Она встала и подошла к Смитерсу.

– Вот вещи, которые вы запросили, – сказала она и вручила ему свёрток, потом положила перед ним листок бумаги. – А этот доклад только что пришёл из Каира.

– Спасибо, мисс Пикеринг.

Смитерс дождался, пока молодая женщина уйдёт – на этот раз через дверь, – а потом быстро пробежал глазами доклад.

– Нехорошие новости, – пробормотал он. – Совсем нехорошие новости. Ох…

Он положил доклад в лоток для исходящих документов. Вспыхнул электрический разряд, и листок самоуничтожился, через секунду превратившись в горстку пепла.

– Я немного нарушаю правила, – продолжил он. – Но я работал над парочкой вещиц специально для тебя, и не вижу никаких причин, чтобы не дать их тебе с собой. На всякий случай.

Он перевернул свёрток вверх дном, и из него выпала ярко-розовая пачка жвачки.

– С тобой весело работать, Алекс, – сказал Смитерс. – Знаешь почему? Потому что приходится думать, как приспособить вещи, которые можно найти в кармане у любого мальчишки твоего возраста. А вот этой штукой я доволен особенно.

– Жвачкой?

– Из неё можно надуть совершенно особенные пузыри. Пожуёшь её тридцать секунд, и вещества, содержащиеся в твоей слюне, вступят в реакцию с химикатами в жвачке. Она начнёт расширяться. А расширяясь, она может сломать буквально что угодно. Сунь её, например, в дуло пистолета, и оно лопнет. Или в замок на двери.

Алекс перевернул пачку. Жёлтыми буквами на боку было написано «ПУЗЫРИ 0–7».

– А какая она на вкус? – спросил он.

– Клубничная. Так, второе устройство ещё опаснее, и я уверен, что оно тебе не понадобится.

Смитерс встряхнул свёрток, и из него выпал брелок для ключей с ярко-зелёной пластиковой фигуркой. Алекс наклонился и перевернул её. На него смотрел трёхсантиметровый тираннозавр. Смитерс просиял.

– Думаю, ты согласишься, что эта штука просто потрясающая, – сказал он.

– Ну… если вы любите пластиковых динозавров.

– Нет-нет, Алекс. Ты не понимаешь. На самом деле это оглушающая граната! Всё, что тебе нужно сделать – повернуть его голову два раза по часовой стрелке, потом один раз против часовой. Так ты зарядишь устройство.

– А потом?

– А потом бросай его и беги. Через десять секунд грохнет так, что мало не покажется. Она не слишком мощная, убить ей не получится – но в тесном замкнутом пространстве она на пару минут выведет противника из строя, и это может дать тебе шанс сбежать.

Алекс положил игрушечного динозавра и жвачку в карман вместе с мобильным телефоном. Вставая с кресла, он уже чувствовал себя увереннее. Возможно, это действительно простая разведывательная операция, оплачиваемый отпуск, как выразился Блант, но ему всё равно не хотелось ехать туда с пустыми руками.

– Удачи, Алекс, – сказал Смитерс. – Надеюсь, ты хорошо сработаешься с ЦРУ. Они на самом деле не слишком-то нас любят. И неизвестно, как они к тебе отнесутся.

– Увидимся, мистер Смитерс.

– Если ты собираешься вниз, у меня есть личный лифт.

Шесть ящиков шкафа-картотеки разъехались в стороны, и за ними обнаружилась ярко освещённая кабинка.

Алекс покачал головой.

– Спасибо, мистер Смитерс, – сказал он. – Спущусь по лестнице.

– Как скажешь, дружище. Береги себя. И, что бы ни случилось, ни в коем случае не глотай жвачку!