Текст книги "Черная Вода"

Глава 34

– Солнышко, – вновь заговорил Герман, сев на кровати возле меня. – В этот раз я попробую покопаться в твоей головке так глубоко, как получится. Ты должна меня не просто не впустить, а попытаться вытолкнуть из своего подсознания. Как это сделать я ответить не могу. Тут ты целиком должна положиться на свою интуицию. Но кое-какие советы я тебе все же дам.

– Когда во сне заводится преследователь, – продолжил он, взяв меня за руку. – Его легко нейтрализовать, сделав что-то неожиданное: напасть первой, спеть ему, рассказать анекдот. Сценарий сна тут же меняется. Это отличный прием, но работает только с твоими личными снами. Когда во сне есть чужак, максимум чего ты добьешься такими действиями – введешь его в секундное замешательство. Это тоже хорошо, но если ты знаешь, как вырубить его за эту секунду.

Физически нападая на меня первой, ты сразу сведешь свои шансы не то что к нулю, а они даже в минус уйдут. И дело тут не в габаритах и не весовой категории. Просто, в виду твоей неопытности в боевых искусствах, у тебя элементарно не хватит фантазии придумать подходящий отражающий удар. Это исправимо, но не за те два дня, что у нас имеются. Шансы резко повысятся, если ты материализуешь себе какое-нибудь оружие. Тогда да, ближний контакт отменяется. Однако оружием могу обзавестись и я.

Поэтому идеальным отражением атаки для тебя станет изменение условий сна. Даже если ты будешь находиться в чужом сне, как я, то тебе все равно под силу изменить локацию, погодные явления, время суток и все такое. Даже крохотная деталь может изменить весь сценарий сна под корень, поэтому тут не обязательно мыслить глобально.

Разберем на примере сегодняшних парней. Если бы ты выбрала оружие, то могла бы сразу, допустим, пристрелить их – и дело с концом. При ближнем контакте, например, когда на тебя нападают сзади – материализовать нож и пырнуть противника.

Или же в самом начале заставить локацию работать на себя. Ты могла мысленно поднять весь груз с пола и обрушь на обоих. Налить воды на пол и проведи ток, а себе представить какой-то островок на возвышенности. Материализовать охранников. На складе ведь, по любому должны иметься смотрители. И дави количеством! Вариантов – бесконечное множество.

Поразив меня, ты должна немедленно организовать выброс, пока я не опомнился и не придумал нового преследователя.

– А как Виктор узнает, что все получилось? Ты ведь можешь и обмануть.

– Ты проснешься раньше меня – это раз; мои показатели – пульс, дыхание – будут выше, чем у тебя – это два.

– Ладно, – выдохнула я, поежившись от прохлады. В спальне Германа ужасно холодно.

– А можно чем-нибудь укрыться? – робко спросила я.

– Нет, – серьезно ответил мужчина. – Чем холоднее помещение, в котором ты спишь, тем динамичнее будет сон. В идеале он перерастет в кошмар. Так что придется потерпеть. Могу согреть тебя разве что этим.

Герман стянул через голову свою черную толстовку и отдал мне, оставшись в черной футболке.

Интересно, есть хоть что-нибудь в его гардеробе не черное?

Я благодарно улыбнулась и надела толстовку. В его жесте было столько теплоты и заботы, что румянец смущения тут же защипал мои щеки.

Проснувшись во сне и выполнив стандартную процедуру вытаскивания Германа, я, мысленно потирая ладошки, приготовилась как следует побороться.

Секундой спустя я обнаружила себя лежащей в глубокой сырой могиле, кишащей змеями. Они шипели, путались в волосах и сворачивались клубком на моем теле, прикрытом только купальником-бикини.

Ах, Герман, вот извращенец! Но тут ты совсем не попал! Я люблю животных, и змей в том числе. А могила – ну совсем избитая тема!

Змеи раскрывали свои хищные рты и пытались цапнуть меня, но я никак не реагировала. Постепенно к змеям прибавились огромные пауки, мохнатые с ног до головы, и черные скорпионы, то и дело заносившие свои хвостики для атаки. В один момент несколько подобных тварей разом вонзились в мое тело, и жгучая боль разлилась под кожей.

Ну все, хватит! Я встала в полный рост и выкарабкалась из этой шипящей ямы, а затем методично стряхнула с себя каждого «пассажира», который случайно удержался на мне. А боль от их укусов… да у меня по утрам голова болит сильнее, так что я даже расслабилась.

Шипение и возня стихли, ступни перестали ощущать сырость земли, одежда вернулась на место. Вот за это спасибо!

Мрак рассеялся, выявляя новую локацию. Такую знакомую на сегодня. Я вновь увидела спальню Германа – всю в черно-бордовых тонах, и ощутила его прикосновение к моему бедру. Смутная тревога вдруг защемила мне сердце. Прямо надо мной навис Герман, одаривая хищной неадекватной ухмылкой. Его руки сжали меня в грубых объятьях, а коленом он растолкал мои ноги по сторонам.

– Перестань! – я заметалась под ним, но он лишь сильнее навалился на меня.

Его губы коснулись моей шеи, а ладонь сжала грудь.

– Хватит! Я не хочу! – зарыдала я, выворачиваясь и теряя последние силы. – Пожалуйста, не надо!

Но Герман по-хозяйски исследовал мое тело, заведя мои руки над головой. Второй рукой он срывал одежду, приближая меня к истинному ужасу.

В этот момент все подобные воспоминания разом вырвались наружу.

Тут же снова возник тот момент, когда Герман насильно поцеловал меня во сне с аквариумом. Как смотрел сальным взглядом один из бывших учредителей на работе. Он никогда не упускал момента шлепнуть меня по попе, когда я проходила мимо, или делать откровенные предложения, когда мы оставались в кабинете одни. Как, чтобы получить какую-то бумажку в колледже, я пришла в кабинет к декану, а он меня облапал, намекая на большее. И самое ужасное – то, что я пыталась похоронить в себе, зарыть как можно глубже, резко полоснуло изнутри. Как омерзительные руки какого-то урода раздевали и щупали меня на улице.

Каждая клеточка моего тела наполнилась ненавистью и отвращением к своему телу, к женской привлекательности. Мне показалось, что я не переживу больше, если хоть один мужчина дотронется до меня. Хотелось просто изуродовать себя, чтобы никто и никогда больше не посмотрел тем сальным и похотливым взглядом, что сейчас смотрел на меня Герман.

Жгучие слезы прорвались наружу, возвращая к суровой реальности.

Глава 35

Дрожащей рукой я закрыла глаза и отвернулась лицом в подушку. Я чувствовала себя униженной и растоптанной. Будто Герман вошел в мою душу в грязных ботинках и оставил свои грубые отпечатки повсюду. Мое тело трясло от рыданий, а мне самой не хотелось жить.

Как он мог так поступить?!

Тем временем Герман проснулся и сгреб меня в комочек, крепко прижимая к своей груди.

– Все хорошо, солнышко – заговорил он. – Я с тобой. Я понимаю, сейчас ты думаешь, что я совершил предательство, и влез не в свое дело. Но я должен был это узнать.

Я не могла ничего ответить. Ком в горле душил и вызывал судорожные рыдания.

– Тише, – Герман коснулся губами моего виска и принялся нежно гладить меня по голове. – Сейчас станет легче, обещаю. Просто будь со мной.

Я уткнулась в горячую грудь мужчины, желая умереть прямо сейчас. Но, слушая стук его сердца и размеренное дыхание, я словно застывала. Вместо острой боли пришла апатия и усталость. У меня словно разом кончились все слезы и эмоции.

– Умничка моя, – тихо произнес Герман, баюкая меня в своих руках. – Я сделал это только ради тебя. Еще в первый день я заметил, что ты боишься мужчин. Боишься прикосновений. Но со мной тебе нечего бояться. Расскажи о последнем случае, и я обещаю, что найду каждого и…

– Нет, – я сжала в кулаке ткань его футболки, еще сильнее вжимаясь в грудь мужчины. – Я просто хочу все забыть… и поспать.

Однако какой-то механизм внутри уже был запущен и мне хотелось выговориться.

– Ты внушил мне что-нибудь? – на всякий случай спросила я, желая понять искренность своего желания.

– Я уже говорил: у меня нет к этому способностей, – спокойно отвечал он. – Я могу спросить, а не внушить.

Тогда я закрыла глаза и выпалила на одном дыхании:

– Три года назад на меня напал неадекватный парень, когда я вечером шла домой. Он угрожал мне ножом, а потом раздел и облапал прямо на улице.

Сердцебиение Германа усилилось, а дыхание участилось.

– Ничего большего он не сделал, – поспешила заверить я. – Я плакала, умоляла его отпустить меня, сказала, что беременна и это убьет ребенка.

– И он отпустил? – сердито удивился Герман.

– Да, – выдохнула я. – Говорю же – он был неадекватный и сам, наверное, не понимал, что делает.

– А как давно ты боишься мужского внимания и прикосновений?

– Не знаю. Кажется… всегда боялась.

Как ни странно, мне действительно стало легче. Об этом случае я рассказывала только Людке. Даже родители не знают об этом. И сейчас Герман будто с мясом вырвал этот источник боли. Грубо, болезненно, но одним рывком. А вместо него образовалась холодная пустота.

– Тебе неприятно, когда я касаюсь тебя? – спросил он, склонившись совсем близко к моим губам, так что щетина мягко покалывала кожу.

– Приятно, – я наконец нашла в себе силы и открыто заглянула Герману в глаза. Уровень доверия к этому мужчине теперь возвысился до предела, и я чувствовала благодарность внутри. – Спасибо. Мне действительно стало легче.

– Прости, что подверг такому испытанию, – он смотрел на меня прожигающим черным взглядом, но в его глазах отражалась нежность. – Теперь тебе будет нечего защищать в своем подсознании, а значит, ты сможешь научиться закрываться и выбрасывать меня из сна. По сути, ты это уже сделала. Ты не дала мне выпытать информацию до конца. Сейчас нужно это только закрепить. Ну и так глубоко я копаться уже не буду. Вернемся к простым нападениям. Но я хочу, чтобы ты знала. Я сделал это не из любопытства и не в учебных целях. Я действительно хотел тебе помочь. А заодно и показать, как примерно работает Элвис. Сейчас я все сделал очень грубо и топорно. Потому что мне не хватает некоторых навыков. А если бы сеанс проводил этот парень, ты бы вообще не заметила вмешательства и не чувствовала бы себя так разбито. Скорее всего, ты бы даже ничего не вспомнила.

– И ты думаешь, у меня получится работать вместе с тобой? – я обняла мужчину за шею, боясь, что сеанс на этом окончен и теперь Герман отпустит меня. – А если у меня нет способностей?

– Все ты сможешь, – улыбнулся он. – Только верни меня к жизни поскорей.

Герман наконец перестал пытать меня разговорами и коснулся моих губ. Сначала нежно, а потом требовательно, окончательно излечивая меня от жутких воспоминаний.

Глава 36

Следующие двое суток Герман мучил меня своими тренировками. А мне оставалось только удивляться его неистощимой фантазии и сопротивляться изо всех сил. На меня нападали люди, дикие звери, призраки, невообразимые чудовища. Кроме того, он сбрасывал меня с высоты, топил в воде, и применял различные виды ловушек «а-ля Пила». И если тот сон, что я видела у Вика заканчивался на самом страшном моменте, то все последующие Герман доводил до конца – до болевого шока.

Однако мне это начинало даже нравится, я вошла в азарт и с удовольствием принималась крушить, резать, стрелять и использовать декорации снов в свою пользу.

За эти два дня я так и не решилась остаться у него на ночь. И дело было вовсе не в страхе близости, а в том, что мне нужно сначала рассказать родителям, что у меня появился мужчина. Я понимала, что мама воспримет это в штыки, когда узнает, что Герман на четырнадцать лет старше меня. А уж когда увидит его внешность и вовсе выдвинет мне ультиматум.

Конечно, я уже взрослая девушка и могу встречаться с кем пожелаю, но Герман был слишком радикальным выбором. Огромный рост, нестандартная внешность, возраст… А ведь я толком о нем ничего не знаю. Где и кем он работает, кто его родители и все такое. Поэтому я с ужасом ждала этого разговора и пыталась отложить его как можно дальше.

Наконец, пришло время моего первого экзамена перед Виктором, и я жутко волновалась на этот счет.

– Чтобы вы, ребятки, не пытались втолкнуть мне отрепетированный сценарий, – говорил Вик, цепляя на меня датчики, – я лично буду давать тебе команды. Они будут четкие и короткие.

Я машинально одернула руку, когда Вик коснулся пальцами моего запястья.

– Извините, – шепнула я, понимая как глупо и невежливо это выглядит.

– Ничего, – обаятельно улыбнулся он, продолжая лепить датчики теперь на виски.

Затем Виктор подошёл к Герману и предупредил его:

– Проснувшись, пересказывать сон будешь ты. Чтобы наша девочка не приукрасила события. Готовы?

Мы одновременно ответили и надели наушники.

Холодный воздух заставил меня пробудиться, и я открыла глаза. Я обнаружила себя морозной ночью в городском парке. Уличные фонари мягко освещали пустынную аллею, выложенную брусчаткой. Скамейки и вечнозеленые кусты были покрыты изморозью.

Сжавшись от холода, я поднесла замерзшие руки к губам, пока сосредотачивалась на вытаскивании Германа. И уже через секунду я отчетливо почувствовала присутствие мужчины. Однако он не торопился мне показываться. Выходит, его способности потихоньку возвращаются, раз он уже может скрывать себя во сне?

Внезапно за спиной послышался короткий лай, и я обернулась на звук. В конце аллеи стояли два питбуля: черный и коричневый. Оскалив акульи зубы, они напрягли мышцы передних лап, а затем одновременно кинулись ко мне.

О нет! Я не стану убивать животных! Но и пытаться убежать о собак – смысла нет.

Тогда, выдохнув, я начала представлять как на брусчатке одна за другой материализуются секции железной решетки. Собаки стремительно мчались, угрожающе рыча и готовясь растерзать меня на клочки. И в момент, когда нас отделяло всего пара метров, я разом подняла все стенки решетки, заточив собак в клетку. Разъяренные, они наверняка выкрикивали ругательства на своем собачьем языке, но я уже не думала о них.

Холод пронизывал меня до костей и все, чего я хотела – это теплую одежду. Но как я ни пыталась, никак не могла привнести в сон свою куртку.

Что за черт!? Это же элементарно! Почему не получается?!

И почему здесь холодно как в спальне у Германа? Тут мои мысли машинально вернулись в позавчерашний день, когда Герман надел на меня свою толстовку. Я вспомнила как чудесно она пахла дождем и кожей мужчины, и как быстро я в ней согрелась.

В этот же момент, я перестала мерзнуть, увидев на себе знакомую черную толстовку.

О! Да неужели у меня получилось!

Сама толстовка сработала как ассоциация, и Герман тут же возник в поле моего зрения. Он стоял чуть поодаль от меня и смотрел своим привычным прожигающим взглядом.

Что? Неужели в этот раз он лично будет меня тузить?

Но нет. Позади него вдруг возник здоровенный спецназовец с дубинкой и, противно усмехнувшись, ударил его по ноге. Раздался неоднозначный хруст кости.

Я оторопела. Разве не мне придется отбиваться?

Тем временем спецназовец ударил Германа в корпус, а затем, прописал в челюсть. Кровь фонтаном брызнула из его рта.

Твою ж налево! Надо что-то сделать!

Я лихорадочно перебирала в уме виды огнестрельного оружия: пистолет, ружье, обрез, винтовка… но в руках ничего не образовывалось. Затем я быстро перебрала в памяти несколько видов холодного оружия: меч, алебарда, копье, мачете, кинжал. Хоть что-нибудь!!

Нет.

Может из дерева? Шест Бо, бейсбольная бита…. Снова нет.

Спецназовец занес дубинку, намереваясь ударить Германа по голове, но я уже бежала на него, надеясь только на свою интуицию. За секунду я подлетела к этому уроду со спины и ударила по голове… газовым ключом. Он схватился за ушибленное место, но не вырубился, поэтому я в панике начала лупить его снова и снова. Последний удар прошел насквозь, рассекая воздух, и мужик исчез. Рядом снова никого не было: ни собак, ни Германа, ни спецназовца.

Зато я отчётливо почувствовала изменения в пространстве. Воздух стал тяжелым и раскаленным, по земле пронеслась ощутимая вибрация, а время словно остановилось, являя взору истинного хозяина моих снов. Юпитер. Этот мощный гигант подходил ко мне плавными шагами, а его одежда неестественно колыхалась, словно он плыл под водой. Его черные метановые глаза завораживали и словно вытягивали из меня всю душу. Головная боль стрелой пронзила мои виски, вызывая тошноту, сбивая пульс.

Я рухнула на колени, не сводя глаз с его бледного лица. Мысли сплошным потоком направились к нему, заставляя желать только одного.

– Я хочу остаться с тобой, – осознанно произнесла я. – Можно?

«Не сейчас», – оглушительный голос прокатился по моей голове.

Юпитер подошел ко мне вплотную, окутывая своим радиационным фоном, и тихонько коснулся моего запястья.

Ничего не понимая, я смотрела то на него, то на свою руку. Только что так до меня дотронулся Виктор. Теперь я уже ничего не понимаю!

– Кто ты?! – из последних сил спросила я, ощущая как мое тело трясет от боли.

«Уходи», – мягко произнес он. «Ты больше не сможешь».

– Что не смогу?!

Но мое тело уже неконтролируемо затрясло, и я провалилась в черную вязкую пустоту.

Глава 37

Я проснулась. Отчетливо понимаю, что проснулась, но вокруг почему-то темнота. Где-то на заднем фоне я слышала голоса Виктора и Германа, но словно сквозь толщу воды. Едкий страх сжал грудную клетку, заставляя меня гореть в огне собственной паники.

Что происходит?

– Просто успокойся, – услышала я голос Виктора прямо надо мной. – Все хорошо. Сейчас все пройдет.

Что пройдет?

Однако его слова подействовали успокаивающе, и через секунду я открыла глаза.

– Что с-случилось? – запнулась я, ощущая прикосновение мужских рук на своих щеках.

– Все в порядке, – улыбнулся мужчина. – Это был сонный паралич.

Я в ужасе дернулась в его руках, высвобождаясь из захвата.

– Не трогай ее, Вик, – подал голос Герман. – Она боится.

– Меня? – не понял мужчина.

– Прикосновений, – пояснил мужчина, и Виктор тут же убрал от меня руки.

– У тебя гаптофобия? – удивился он, снова обращаясь ко мне.

– Что это? – я наконец села на кушетку, чуть отодвигаясь от Виктора. – И что за паралич?

– Гаптофобия – боязнь прикосновения людей, – объяснил Виктор, – особенно противоположного пола. А сонный паралич – это нормальное частое явление, когда ты выходишь из сна, но некоторое время не можешь владеть собственным телом. Иногда мозгу трудно переключиться от фантомного действия к физическому, поэтому тело или зрение не включается. Здесь нет ничего страшного.

Вот только параличей мне еще не хватало!

– Как себя чувствуешь? – заботливо интересовался Виктор, заглядывая мне в глаза. – Немножко бледненькая, но вроде получше. Да?

– Да, – шепотом ответила я.

– Готова к обсуждению? – еще шире улыбнулся он, и лучистые морщинки придали его лицу доброты.

– Да, – я робко улыбнулась в ответ.

Сейчас Виктор не казался таким страшным, каким был для меня в первые дни знакомства. Может его угроза в сторону Германа это тоже лишь повод вызвать у меня здоровую злость для обучения? Просто чтобы я не сорвалась с крючка. Ведь тогда в баре Виктор был очень деликатным и внимательным.

Тем временем Герман подсел ко мне и принялся пересказывать события сна.

– Как ты справилась с собаками? – снова спросил у меня Виктор. – По моей команде ты бы не смогла убежать.

– Загнала в клетку, – тихо ответила я.

– С холодом? – продолжал он. – Была команда «нет твоей одежде».

– Я представила не свою, а Германа.

– Ты носишь его одежду? – Виктора явно забавлял наш разговор.

– Один раз… – я запнулась. – Он дал мне свою толстовку.

– Спецназовец? – продолжал пытать Виктор. – Была команда «нет оружию».

– Я вырубила его газовым ключом…

– Чем?! – рассмеялся Вик. – Откуда ты знаешь, что такое газовый ключ?! Ладно, – искренне веселился он, – хоть не ёршиком для унитаза!

– А что было после? – продолжал пытать мужчина. – Твои показатели взлетели до предела. Ты чего-то испугалась?

– Нет, я увидела того гостя из сновидений…

– Юпитера? – уточнил Вик, а я кивнула.

Мужчина задумался на пару секунд, а затем сказал:

– Постарайся не выходить с ним на контакт, когда ты очень уставшая. До него мы завтра доберемся.

Я машинально кивнула, хотя не понимала, как мне это сделать. В этот раз я даже не звала этого Юпитера – он появился сам. Но хотелось бы поскорее все выяснить.

– Что ж, очень неплохо, – воодушевленно похвалил нас Виктор. – Вы, ребята, и вправду славно потрудились.

Мужчина замялся на несколько секунд, но затем спросил решительным тоном:

– Мне нужно чтобы ты осталась. Сейчас. Без Германа.

С тревогой в глазах я взглянула на своего мужчину, а он обнял меня за плечи и одобрительно кивнул.

Ничего не понимаю! То он заявляет, что мне нельзя видеться и работать с этим Северовым, а то спокойно оставляет наедине с ним. Где логика?!

– Потом сразу езжай к себе домой. Не на тренировку, – уточнил Герман. – И ни куда-либо еще. Ясно?

– Хорошо.

Герман ласково провел пальцами по моему лицу и заправил выбившуюся прядь синих волос за ухо. А затем направился к выходу.

– Так, что у тебя за страх? – спросил Виктор, когда мы остались одни. Мы пересели с кушеток на диван, а мужчина заказал по телефону кофе.

– Ну… – смутилась я. – Я бы не назвала это страхом. Просто мне неприятно, когда до меня дотрагиваются.

– Как именно неприятно? – допытывался он.

– Это похоже… как… – задумалась я. – Как будто иголки вонзаются в кожу. Когда до меня кто-то дотрагивается, то этот участок тела болит прям до мышц.

– Но прикосновения Германа ты принимаешь. Кто-то еще может тебя трогать? Родители? Подруги?

– Нет, – ответила я, не понимая, почему это так важно.

– Интересно, – мужчина усмехнулся своим мыслям.

– Это на что-то влияет? – осторожно спросила я.

– Посмотрим, – уклончиво ответил он. – Есть нечто более серьезное, что я хотел тебе сказать. Ты выслушай меня и не горячись сразу, ладно?

Я морально напряглась.

– Мне Герман рассказал, что ты боишься мужчин и почему. Но он не хотел тебя этим обидеть или унизить. Он хочет тебе помочь. Герман сам по себе человек довольно резкий и прямолинейный, и осторожно выведать информацию – это не про него.

Я опустила глаза, не зная куда себя деть от стыда. Зачем Герман это делает?!

– Я – хороший психолог, – продолжал Виктор. – Я могу помочь тебе с этим справиться, но только тогда, когда ты сама этого захочешь. Насильно лезть в душу я не буду. Но есть такая вещь как синхронизация. Это такой термин в психиатрии. И сейчас, когда ты так активно работаешь с подсознанием, страх может губительно повлиять на тебя. Синхронизация действует так: то, о чем ты много думаешь, чего боишься, за что переживаешь, то откладывается в твоем подсознании и притягивает похожие сценарии в жизнь. Ты боишься мужчин, боишься прикосновений, и как видишь твоя жизнь пестрит случаями, где эти события воплощаются. Открывая свое подсознание, ты еще больше позволяешь этим моментам случаться. И вот почему тебе нравится Герман.

Слова мужчины меня заинтересовали, и я снова подняла на него глаза.

– Он держит тебя в кулаке, – Виктор улыбнулся нашему зрительному контакту. – С ним ты не просто шаг в сторону не сможешь сделать, а даже полшага. Даже посмотреть не в том направлении. Он – воплощение твоих страхов. Он человек, который силой берет от жизни все, что ему нужно. Он как асфальтовый каток – не видит преград на своем пути. И уверен, в ваших отношениях он поступает также. Разве ты не замечала этого перед тем, когда он предложил тебе встречаться?

– Он… не предлагал, – смущенно ответила я. – Все как-то само получилось.

– Я не удивлен, – Вик развел руками. – Вот ни капли. Его даже не интересовало твое мнение на этот счет. Пойми одно: сейчас для тебя жизненно важно не держать внутри комплексы и страхи, не терпеть боль, и не впускать негатив. Если впустишь, оно засядет тебе на подкорку, а это изменит твою психику, твое отношение к миру, и соответственно, ты начнешь притягивать негативные сценарии.

– По-вашему, я должна расстаться с Германом?

– Нет, – усмехнулся Виктор. – Я это все к тому, что ты всегда можешь поделиться со мной любой проблемой. Даже самой незначительной на первый взгляд.

– Виктор, зачем вам это?

– Во-первых, обращайся ко мне на «ты», я ненамного старше твоего Германа. Во-вторых, ты можешь называть меня Вик – мне так привычнее и это имя закрепилось еще с университетских времен. А в-третьих, я внимательно отношусь к каждому своему ученику. Работа с подсознанием тесно связана с психологией, и некорректное вмешательство может нанести серьезный урон психике. Моя задача вас всему обучить, выявить сильные и слабые стороны, и подготовить к соответствующей вашему типу работе. Поэтому я должен знать обо всех твоих переживаниях, страхах, проблемах – обо всем, что творится в твоей голове.

– И последнее, – заключил Вик. – Завтра ты должна вытащить в сон меня. И я попробую разобраться с этим твоим Юпитером. Поэтому морально готовься и ничего не бойся. А если захочешь поговорить – о чем угодно – я всегда тебя выслушаю. Идет?

Я благодарно кивнула. Сейчас я снова видела перед собой того мужчину, с которым познакомилась в баре: обаятельный, интересный, добрый. И мне стало поистине легко от того, что Виктор мне больше не враг.