Текст книги "Дело о ледяных руках"

Эрл Стенли Гарднер
Дело о ледяных руках

Предисловие

Мой хороший друг, Дик Форд (Ричард Форд, доктор медицины), патологоанатом департамента полиции графства Суффолк, Бостон, глава департамента судебной медицины и медицинской школы Харварда, которому я посвятил одну из книг о Перри Мейсоне, не раз подчеркивал, что необходимо установить более тесные связи между правоохранительными органами, патологоанатомией и судебной медициной.

Трудно подсчитать, сколько преступлений расследовал доктор Форд. Никто точно не может сказать также, сколько раз он помогал полиции отыскать ключ к запутанному делу, «вычислить» подозреваемого, сколько предложил собственных версий в ходе следствия, приводивших к раскрытию преступлений. Я лично знаю несколько случаев, когда его мудрый совет спасал человека от обвинения в убийстве, – на деле это оказывался либо несчастный случай, либо самоубийство.

Почти шестнадцать лет доктор Форд тесно сотрудничал с Джозефом Б. Феллоном, шерифом из департамента полиции города Бостона. Недавно, когда ему исполнилось шестьдесят три года, он по собственному желанию ушел в отставку с поста заместителя управляющего департамента полиции.

На протяжении последних лет доктор Форд много рассказывал мне о Феллоне – о его умении вести допрос, о его незыблемом принципе: человек считается невиновным до тех пор, пока неопровержимые факты не докажут обратное.

Доктор Форд утверждал, что Феллон – один из самых умных следователей, которых ему когда-либо приходилось встречать; этот человек никогда не запугивал обвиняемого, оставаясь при любых обстоятельствах джентльменом, был терпелив, внимателен и осторожен, но всегда настойчив.

Феллон обладал редким педагогическим даром: обучая своим методам работы, он одновременно и проверял их. Уходя на пенсию, этот полицейский оставил по себе добрую память: в департаменте полиции Бостона продолжали трудиться опытные, прошедшие настоящую практику следователи, которых он когда-то привел сюда и которыми по праву гордился. Феллон научил их всему, что знал сам, и научил хорошо. Несмотря на его уход, в департаменте полиции ощущалось его незримое влияние, ибо его дело продолжали настоящие профессионалы, его ученики.

Так вот о чем я хочу сказать: судебная медицина как наука очень важна для общества в целом. Но особенно дано оценить ее значение тем полицейским, у которых хватает ума, способностей и интеллекта, чтобы работать не покладая рук каждый день, перенимать накопленный опыт; тем, кто обладает достаточной силой воли, чтобы вопреки мнению многих встать и заявить однажды: да, полиция в данном случае была не права, она не располагает достаточными доказательствами и уликами, чтобы возбудить дело против подозреваемого.

В течение долгого времени ко мне поступает информация из первых рук о многих делах, которые вел Феллон, – о стиле его работы, тщательности, с которой он ее проводил, его неизменной корректности, непогрешимой честности, неподкупности и верности принципам, которые он всегда отстаивал.

Именно поэтому после его ухода на заслуженный отдых я решил посвятить эту книгу выдающемуся офицеру полиции Джозефу Б. Феллону.

Эрл Стенли Гарднер

Глава 1

Делла Стрит, личный секретарь Перри Мейсона, сказала, входя:

– Шеф, это определенно что-то новенькое в нашей работе.

Мейсон, подняв глаза от книги, которую читал, покачал головой:

– Делла, у нас ничего новенького быть не может.

– Нет, шеф, в самом деле, такого еще не было. В приемной сидит клиентка, которая утверждает, что может вам уделить не более двадцати минут.

– Она может уделить мне только двадцать минут? Я правильно тебя понял?

– Именно так.

– Да, это в самом деле что-то новенькое. Как ее зовут?

– Одри Бикнел.

– А сколько ей лет?

– Двадцать пять – двадцать шесть.

– Блондинка, брюнетка, рыжая?

– Жгучая брюнетка, очень яркая, чувствуется сильный характер, напоминает черный опал. Уверена, вам понравится.

– Думаешь?

– Чувствуется, что она в напряжении: я говорила с ней всего несколько минут, выясняя ее имя и адрес, и за это время она раз пять посмотрела на часы. По профессии она секретарь, но сейчас без работы. Не замужем, пока живет в квартире одна, но ищет работающую компаньонку, которая могла бы разделить с ней все расходы по квартире…

– Ты спросила, что у нее ко мне за дело?

– Да, но она ответила, что у нее ровно столько времени, чтобы объяснить это один раз. Добавила, что дело важное.

– Ну что ж, проси ее сюда, но все же попытайся выяснить, что же это за дело. Пока я понял только, что она хорошенькая…

Делла медленно изобразила руками в воздухе очертания женской фигуры, следуя ее изгибам. Мейсон усмехнулся.

– Делла, чего ты ждешь, не тяни время, зови ее!

– Может быть, шеф, это просто женская интуиция, но выражение ее лица, когда она отказывалась говорить со мной о цели визита, дало мне основание предположить, что сия дама из того сорта женщин, которые обожают все усложнять… В надежде, естественно, на то, что их привлекательность безотказно подействует на любого мужчину и вызовет сочувствие.

– Делла, меня уже разбирает любопытство! Теперь я должен во что бы то ни стало поговорить с ней. Пусть даже сорвется деловое свидание, назначенное на четыре. Кстати, сколько у меня осталось времени?

– Только десять минут.

– Но ведь она собиралась изложить все за двадцать, – заметил Мейсон.

– Теперь уже осталось семь, – уточнила Делла, взглянув на свои наручные часы, затем вышла в приемную и тут же вернулась в кабинет вместе с загадочной клиенткой.

– Мисс Бикнел, мистер Мейсон, – представила Делла девушку.

Одри Бикнел быстрыми шагами подошла к адвокату и протянула руку для пожатия, едва заметно улыбаясь и внимательно глядя на него своими темными глазами.

– Очень вам благодарна, что согласились меня принять, мистер Мейсон. Я, конечно, должна была предварительно договориться о встрече, но, поверьте, дело не терпит отлагательства… – Она взглянула на часы, снова улыбнулась. – Вы не возражаете, если я начну… с вопроса?

– Да, пожалуйста.

– Вы бывали на скачках?

– Конечно!

– Надеюсь, знаете, как делают ставки?

Мейсон кивнул.

– У меня пять билетов по сто долларов на лошадь Ду Бой. Сегодня после полудня она бежала в третьем заезде. По предварительным подсчетам, ее шансы на выигрыш – один к пятидесяти. Полагаю, теперь скачки уже закончились. Если она выиграла…

– Мне не совсем ясно, мисс Бикнел, чего же вы хотите от меня?

– Если она выиграла… – в задумчивости повторила Одри.

– И что же?

– Я хочу, мистер Мейсон, чтобы вы взяли у меня эти билеты и, если лошадь выиграла, получили деньги и передали их мне.

– Не могу ли я узнать, мисс, как часто вы играете на скачках?

– Только третий раз. Раньше я ставила два доллара на лошадь через букмекера.

– А как вы находите букмекера? – спросил Мейсон.

– В конторе, где я работала, был молодой человек, который подсказывал, на какую лошадь лучше ставить. Иногда мы ставили вместе, случалось, держали пари.

– И всегда не больше двух долларов?

– Да.

– У вас, наверное, была абсолютно точная информация о лошади, на которую вы ставили? – спросил Мейсон.

– А разве это так важно?

– Конечно, когда вы сами получаете деньги, это одно дело. Но в данной ситуации необходимо знать все, чтобы защитить ваши интересы и… себя.

– О чем вы? Надо всего-навсего завтра после полудня подойти к кассе ипподрома, сдать билеты, получить деньги и ждать моих указаний.

– А если лошадь проиграла?

– Тогда вам незачем было бы идти на ипподром, – ответила она улыбаясь.

– Похоже, вы не сомневаетесь, что она выиграла заезд?

– Разумеется, я не ставлю на лошадь, если не уверена, что она выиграет. Но вы ошибаетесь, думая, будто у меня была какая-то предварительная информация. Я выбираю лошадь интуитивно, чаще по имени – оно должно красиво звучать. Уверена, имя говорит о многом, по нему можно определить, способна ли лошадь выиграть.

– Хорошо, а теперь я хочу задать вам несколько вопросов, – сказал Мейсон. – Вы были сегодня на ипподроме, сами ставили на пари и покупали билеты?

Немного поколебавшись, Одри произнесла:

– Да.

– И вы ушли со скачек до начала заезда?

После некоторой заминки она утвердительно кивнула.

– Выходит, в настоящий момент вы даже не знаете, выиграла ли ваша лошадь?

– Нет, не знаю.

– Тогда позвольте спросить вас, почему вы ушли со скачек? Вы же поставили довольно крупную сумму.

– А вот это как раз я не желаю с вами обсуждать сейчас. Я только хотела бы, чтобы вы стали моим адвокатом и получили эти деньги. Оставляю вам двадцать долларов в счет нашего соглашения. Если лошадь выиграет, я вам плачу гонорар за получение денег в кассе ипподрома. В противном случае – просто выбросьте билеты в мусорную корзину, а эти двадцать долларов будут ваши. За потраченные на меня двадцать минут.

– Как с вами связаться, если я получу деньги?

– Я сама вам позвоню.

– Когда?

– Завтра.

– Но в субботу наш офис закрыт. Правда, можно обратиться в Детективное агентство Дрейка, оно на нашем же этаже. И работает двадцать четыре часа в сутки. Позвоните вот по этому телефону и попросите Пола Дрейка. Он всегда меня найдет. Предупреждаю: если лошадь и выиграет, я не собираюсь носить с собой пачку денег, а возьму чек или положу их в банк.

– Никакого чека, только наличными, и в банкнотах не больше ста долларов каждая. Для такого человека, как вы, мистер Мейсон, это небольшой риск. Не сомневаюсь, у вас есть разрешение на ношение оружия.

– Да, есть.

– Ну тогда оно вам может пригодиться. Конечно, мне не хотелось бы, чтобы на вас напали и отобрали те деньги. Будьте осторожны.

Девушка резко встала, одарив его мимолетной улыбкой.

– Большое спасибо, мистер Мейсон, и вам, мисс Стрит. – Повернувшись, она протянула руку Делле Стрит. – Вы были так добры и внимательны ко мне, я очень это ценю.

Сказав это, Одри Бикнел стремительно направилась к выходу, открыла дверь и вышла в коридор.

– Одну минутку, я хочу…

Слова Мейсона не были ею услышаны, так как дверь уже закрылась.

– Позвать ее? – спросила Делла Стрит.

Мейсон улыбнулся и только покачал головой:

– Я только хотел спросить, когда мы снова увидимся.

– А вы думаете, мы ее еще увидим?

Мейсон кивнул, задумчиво разглядывая оставленную ею купюру.

– Интересно, каковы шансы этой лошади? В пять тридцать по радио передадут результаты сегодняшних скачек. Прямо на скаковой дорожке измеряется расстояние между теми, кто первым пришел к финишной ленточке, и тут же передают результаты по радио. Можем послушать, какая лошадь выиграла, – сказала Делла Стрит.

– Мы, конечно, послушаем радио, но я и сейчас могу поспорить с тобой, Делла, что выиграл Ду Бой.

– Вы так уверены? – вопросительно подняла брови Делла.

– Пойми, ставки должны делаться, когда предыдущий забег уже окончен, перед тем как лошади вышли на новый заезд. Наша таинственная клиентка поставила пятьсот долларов на лошадь, имя которой стоит в самом конце списка. Ты можешь себе представить обстоятельства, которые заставили бы нашу девушку уйти до окончания интересующего ее забега?

– Только страх смерти, – неожиданно выпалила Делла.

Мейсон с одобрением посмотрел на нее.

– Итак? – В голосе Деллы звучало нетерпение.

– Итак, я собирался сказать, что, само собой разумеется, Ду Бой выиграл забег; само собой разумеется и то, что наша клиентка оставалась на ипподроме до того момента, как стали ясны результаты. По каким-то причинам, известным только ей одной, она не осмелилась получить в кассе причитающийся ей выигрыш. К этому я могу только добавить, что любая молодая женщина в похожих обстоятельствах вряд ли пойдет к адвокату и оставит у него двадцать долларов залога, если будет сомневаться в выигрыше. Более того, если бы что-то случилось и нашей клиентке действительно пришлось уйти со скачек раньше начала заезда, она бы сэкономила свои двадцать долларов, дождавшись объявления результатов, а уж потом обратилась бы к адвокату. Хотя в это время уже все адвокатские конторы были бы закрыты… Не забывай, что сейчас вечер пятницы.

– Все это очень логично, шеф. Вы меня почти убедили.

– Вся беда в том, Делла, что мои рассуждения в данном случае построены на логике: «само собой разумеется». Но, как известно, одно из самых опасных для любого адвоката заблуждений – это принимать что-то как само собой разумеющееся.

Зазвонил телефон, и Делла сняла трубку. Послушав, она положила ее на рычаг и повернулась к шефу:

– Ваша четырехчасовая встреча отложена, шеф, так что мы можем приступить к разборке почты. А позже послушаем результаты забегов по радио.

Мейсон кивнул, и Делла улыбнулась ему.

– Я рада, что мы наконец разберем с вами хоть часть нашей корреспонденции. Самое время!

Мейсон придвинул к себе стопку с пометкой «Срочно» и взял первое письмо. Быстро пробежав его глазами, передал Делле.

– Скажи этому человеку, что я не интересуюсь его предложением.

Он прочел следующее письмо и опять передал своей секретарше.

– Ответь этому человеку, что для работы над его делом я должен знать более подробно все его обстоятельства, в особенности о свидетеле, который опознал преступника.

Каждый раз Делла брала письмо, которое протягивал ей Мейсон, и быстро делала на нем пометку. Они работали так споро, что к пяти тридцати вся груда писем была разобрана.

– Здесь есть еще одно послание, правда не срочное, но, мне кажется, достаточно важное, – заметила Делла.

– Нет, на сегодня хватит! – покачал головой Мейсон. – У меня хватит бумаг на всю ночь. Люблю отвечать друзьям и не терплю деловых писем. Посылаешь их – и тут же приходит ответ, прямо какой-то непрерывный обмен! Ответы приходят почти одновременно с посылкой твоих собственных – нескончаемый процесс!.. Слушай, Делла, принеси кофеварку, сварим по чашечке, и позвони Полу Дрейку, пригласи его на кофе. Скажи, что мы с тобой собираемся прослушать по радио результаты вчерашних скачек.

Кивнув, Делла вынула из стенного шкафа кофейник, чашки, сахар и сухое молоко, потом позвонила Полу Дрейку.

– Он идет. Говорит, что имеет свежую информацию о третьем заезде и даже сам сделал небольшую ставку.

– В третьем? Но именно в нем и бежал Ду Бой? Ведь так?

Делла опять молча кивнула.

– Ну и ну! Было бы просто очаровательно, если бы Пол сообщил, что выиграл Ду Бой.

– А вот и наш игрок, – сказала Делла, услышав стук в дверь.

Она поспешила открыть ее.

– Привет, красавица! – приветствовал ее Пол. – Откуда такой интерес к скачкам?

Делла перехватила взгляд Мейсона. Он словно говорил: «Обойдись без комментариев».

Шеф усмехнулся:

– Просто захотелось немного расслабиться, Пол. У нас прекрасный кофе. Присаживайся! В наших буднях слишком много рутины: приходишь в офис утром, борешься с телефонными звонками, с бесконечной почтой, мчишься в суд, затем обратно в офис и опять приводишь в порядок свою корреспонденцию… И так ежедневно.

– Ты просто разрываешь мне сердце, а на вопрос так и не отвечаешь, – улыбнулся Пол.

– А сам-то ты с чего вдруг заинтересовался бегами?

– Просто хобби, чтобы отвлечься от дел. Сам же говоришь, рутина… С тебя причитается. Не хочешь спуститься по этому поводу в кондитерскую, за пончиками к кофе, а, Делла?

– Нет, лучше сходи за ними сам.

– Тогда я пошел! Здесь за углом есть хорошая кондитерская, там всегда свежие пончики. Возьму с шоколадной глазурью или посыпанные сахарной пудрой…

– Мне без шоколада, – попросила Делла.

– И мне тоже! – подтвердил Мейсон.

– Ну и мне, – согласился с неохотой Дрейк. – И все-таки, Перри, скажи, на какую лошадь ставил ты?

– Ладно уж, признаюсь. На одну в третьем забеге, ее зовут Ду Бой.

– Ду Бой?

Внимательно следя за выражением его лица, Мейсон кивнул. Дрейк засмеялся, откинув голову.

– Что случилось?

– Ду Бой! – воскликнул Дрейк. – Боже мой, почему тебе было просто не выбросить на ветер эти деньги и забыть о них? Ду Бой!.. У него никаких шансов на успех. К тому времени, как фаворит придет к финишу, твоему Ду Бою еще останется проковылять четверть круга. Боже мой, Перри, не говори мне ничего об этой лошади!

– Я плохо в этом разбираюсь, – скромно заметил Мейсон.

– Да, плохо, поэтому и стал жертвой старого, хорошо известного трюка. А теперь послушай меня, тебе надо узнать кое-что о скачках из первых рук. Вокруг ходит полно самых разных слухов: на кого надо ставить, на кого – не надо, тебе дадут плохие и хорошие советы, намекнут на что-то… Если у тебя есть постоянный информатор и он знает, что ты следуешь его советам, то он старается подсказать тебе, кто будет победителем. Но если ты не постоянный его клиент, то он даст тебе намеренно неточную информацию. Знаешь, эти советчики всегда выбирают тех, кто ничего не смыслит в скачках, в их тонкостях, в одиночном и двойном забегах и в гандикапе – беге с препятствиями. Если его сведения окажутся неверными и ты не выиграешь, а это случается в девяноста девяти случаях из ста, ты никогда больше не встретишь этого жучка. Если же ты случайно выиграешь, он получит свои чаевые, и ты будешь ему доверять и дальше. Единственный путь правильно выбрать лошадь, на которую ставишь, – это знать о ее прошлых выступлениях, ее весе, жокее, который на ней скачет, о дорожке, по которой она будет бежать… Ну скажи же мне откровенно, Перри, кто тебе подсказал поставить именно на Ду Боя? Ты хорошо знаешь эту лошадь?

– Нет.

– Значит, какой-нибудь сомнительный тип…

– Хорошо одетая дама.

– Женщина?

– Да.

– Какого примерно возраста?

– Лет двадцати пяти – двадцати шести.

Дрейк расхохотался.

– Никому не признавайся в этом, Перри. Один из самых опытных адвокатов – и попался на такую древнюю уловку! Прекрасно! Уверен, эта женщина одновременно дала эту же информацию еще двум десяткам таких же новичков, как ты. Хорошенькой женщине всегда легко ввести мужчину в заблуждение. О Перри, как ты мог?..

Мейсон взглянул на часы.

– Спасибо за помощь, Пол. А теперь, с твоего разрешения, послушаем радио перед тем, как ты нам принесешь пончики. – Посмотрев на Деллу Стрит, Мейсон ухмыльнулся: – Из всего сказанного мы с тобой можем сделать вывод, что наш друг Пол Дрейк не поставил на Ду Боя.

Глава 2

Щелчок – и из микрофона послышался громкий голос диктора:

«Итак, начался третий заезд. Хороший старт. Они бегут тесной группой. Джи Виз, фаворит, идет по внешней дорожке первым, Хард Таймс – вторым, Диир Энд – третьим, Карт Бланш – четвертым, Ду Бой – пятым. Вдали на повороте Джи Виз впереди на корпус, Диир Энд – вторым, Хард Таймс – третьим. Вот они выходят на прямую, Диир Энд и Хард Таймс идут наравне за Джи Визом, Пот О’Голд впереди Карт Бланша на голову».

Дрейк ухмыльнулся, вынимая из пакета и надкусывая шоколадный пончик.

– Похоже, я выиграл приз, – засмеялся он. – Ду Бой! Действительно забавно!

Диктор информировал:

«Диир Энд начал отставать, Ду Бой быстро выходит вперед из последнего ряда. Он обходит Карт Бланша, обходит Диир Энда, нагоняет Хард Таймса…»

Дрейк оторопело положил свой шоколадный пончик, поставил на стол чашку с кофе и посмотрел на Мейсона.

Между тем диктор продолжал:

«Теперь Джи Виз и Хард Таймс идут рядом, за ними – Ду Бой. Диир Энд – на полкорпуса позади. Пот О’Голд – на корпус позади. Потом идет Карт Бланш. Хард Таймс обходит Джи Виза. Теперь Хард Таймс на полкорпуса впереди. За ним Джи Виз, третьим идет Ду Бой. Но вот он вырывается вперед, обходит Джи Виза, Ду Бой обходит Джи Виза, вот Ду Бой и Хард Таймс идут наравне. Теперь Ду Бой уже обходит всех, а вот и финиш, и Ду Бой приходит первым, Хард Таймс – вторым, Джи Виз – третьим!»

Делла выключила радио.

– Доешь пончик, Пол.

– Черт бы меня побрал! – пробормотал Дрейк, доедая свой пончик. – Не выключай эту штуковину, Делла. Послушаем, с каким перевесом он выиграл. Мой бог, эта лошадь летела так быстро, будто несла флаг Соединенных Штатов! Кто бы мог подумать, что победит именно Ду Бой?!

Делла Стрит включила радио, держа наготове карандаш и бумагу, чтобы записать результаты. Когда их сообщили, она протянула бумажку Мейсону.

Пол, покачав головой, присвистнул:

– Ну и дела! Пятьдесят семь долларов при ставке в два доллара или двадцать семь пятьдесят, если ставка доллар. Вы-то поставили по два доллара?

Мейсон загадочно улыбнулся:

– У меня к скачкам чисто академический интерес, Пол.

– Пятьдесят семь долларов, – повторил еще раз Пол. – Господи, знает ли твоя паства, что это такое? Это означает, что если у кого-то хватило бы мужества поставить сто долларов на Ду Боя, он бы сейчас выиграл две тысячи семьсот пятьдесят долларов. – Удивленно качая головой, Дрейк все повторял: – Подумать только, две тысячи семьсот пятьдесят долларов! Даже если бы поставить не сто, а пятьдесят долларов, то это бы составило…

– Послушай, а как насчет двухдолларового пари? – невинно поинтересовался Мейсон.

– Ну, при этом ты бы получил пятьдесят пять долларов. И покрыл бы все свои расходы на скачках – заказал бы в ресторане прекрасный обед при свечах и с шампанским, танцами и хорошенькой девочкой и…

Тут до него внезапно дошло, что сам-то он забег проиграл.

– А я поставил мои два доллара не на него, а на Джи Виза, и проиграл. И вот вместо ресторана сижу и ем шоколадный пончик. А вы с Деллой сейчас пойдете и отпразднуете свой выигрыш.

– А что, неплохая идея, Делла! Почему бы и в самом деле нам с тобой не пообедать при свечах… филе миньон с запеченной картошкой и все такое прочее… Звучит прекрасно, – согласился Мейсон.

– Вот только моей фигуре картошка противопоказана. Давай заменим ее на зеленый горошек, если не возражаешь?

Дрейк задумчиво поставил на стол пустую чашку.

– Приятно иногда послушать, как живет другая половина человечества. Ну что ж, у меня полно работы в офисе, столько надо всего переделать до конца рабочего дня. И все же, Перри, как ты получил эту информацию?

– У нас своя, новая система, и она никогда не подводит. Выигрываешь каждый раз.

Дрейк удивленно раскрыл глаза.

– Да, – продолжала Делла, – эта система не учитывает разницу между лошадьми, вес, состояние дорожки, по которой они бегут, и даже жокея. Просто смотришь список принимающих участие в забеге лошадей и выбираешь понравившееся тебе имя – и эта лошадь приложит все свои силы, чтобы выиграть. Не веришь? Ду Бой – прекрасное имя. Оно звучит так солидно…

– О боже мой! Да вы просто жалкие любители, ничего не смыслящие в этом! По этой системе можно сразу же разориться. У вас нет ни одного шанса!

– Я знаю, а вот как ты выбрал именно Джи Виза, Пол?

– Я это сделал на научной основе, просчитав ее предыдущие выступления… О, иди ты к черту, Мейсон! Твои пятьдесят пять долларов быстро уплывут от тебя, если будешь придерживаться своей системы.

Мейсон небрежно вытащил из кармана пять билетов по сто долларов каждый.

– Я ненавижу небольшие пари. Вот это пари так пари! Пятьсот долларов мне больше по душе.

Дрейк смотрел на билеты как завороженный.

– Больше четырнадцати тысяч! – Он посмотрел на Мейсона. – Перри, неужели ты?.. Да, всякое я видел. «Честные усилия выиграть», «приятно звучащее имя»… Дьявол! – Распахнув дверь, он выскочил в коридор.

– Итак, куда же мы отправимся, шеф? – поинтересовалась Делла.

– Обедать, и вернемся сюда завтра после полудня. Здесь есть касса, в которой можно получить деньги по выигрышам заездов предыдущего дня. Я там и появлюсь с этими пятью билетами. И, согласно подсчетам Дрейка, получу около… Сколько же, Делла?

Делла быстро сделала карандашом подсчеты.

– Что-то около четырнадцати тысяч двухсот пятидесяти долларов. Сюда же входят потраченные на билеты пятьсот.

– Совсем неплохая сумма для молодой безработной секретарши, подыскивающей партнершу, чтобы разделить расходы на квартиру. Слышал, в налоговом бюро есть специальные сотрудники, которые проверяют имена и адреса выигравших на скачках большие суммы.

– Как мило! Но вам ведь нужен свидетель?

– Безусловно!

– Теперь мы должны отправиться на ипподром и получить эту сумму.

– Ты права. Вся срочная корреспонденция разобрана.

– Нам надо взять с собой атташе-кейс для такой кругленькой суммы.

– Если ты не возражаешь, то мне бы хотелось, чтобы ты выбрала для меня лошадь в завтрашнем заезде. Всего одну, с милым таким, надежным именем, из тех, что прикладывают все силы, чтобы прийти первыми.

– Для меня это будет просто удовольствием, шеф!