Текст книги "Дело о племяннице лунатика"

– И еще чек на пять тысяч долларов в качестве задатка. Такие на деревьях не растут.

Мейсон ухмыльнулся и ответил:

– Ну, в одном мистеру Кенту не откажешь – в щедрости. Истинный джентльмен в этом плане. Заверь-ка этот чек в банке, пока я не передумал и не отослал нашего клиента к другому адвокату. Соедини меня с доктором Келтоном, пригласи сюда Джексона и звякни Полу Дрейку в его детективное бюро, скажи, что у меня есть для него работенка.

– Вы собираетесь задействовать детектива? – спросила она.

– Да, натравить его на Дорис Салли Кент, – ответил он, – и по-крупному. Когда дело доходит до переговоров об установлении размера алиментов с рэкетиром женского пола, то каждая унция информации стоит дороже, чем фунт разумных увещеваний.

Делла Стрит пододвинула к себе список номеров телефонов с той впечатляющей неторопливостью, в которой кроется залог успеха. Перри Мейсон тем временем широкими шагами подошел к окну и застыл, задумчиво глядя вниз, на улицу. Внезапно он повернулся, рывком выдвинул ящик стола и схватил бинокль. Он поднял раму левой рукой, поднес бинокль к глазам и перевесился через подоконник.

Делла Стрит спокойно положила трубку в разгар разговора, чтобы взять карандаш, заложенный в ее записную книжку. Мейсон, не отрывая бинокль от глаз, воскликнул:

– 9-R-8397!

Делла карандашом записала номер в записную книжку. Мейсон опустил бинокль и закрыл окно:

– Успела записать, Делла?

– Да. А что это такое?

– Номер зеленого «Паккарда» с откидным верхом, который проследовал за нашим клиентом, Питером Б. Кентом. Водитель – женщина в голубом платье, лица не разглядел, но, судя по ногам, фигура должна быть что надо.

Глава 3

Перри Мейсон разговаривал с доктором Келтоном по телефону, когда Пол Дрейк открыл дверь его кабинета и произнес:

– Делла просила меня зайти к тебе и сказала, что ты меня ожидаешь.

Мейсон кивком указал ему на кресло и заговорил в телефон:

– Что тебе известно о лунатизме, Джим? Тут есть дельце для тебя. Человек не знает, что он разгуливает во сне. Он очень нервный. Таскает с собой нож и шлепает босиком по всему дому… Тебе придется поехать со мной вечером и самому во всем разобраться. Слава богу, есть нас там никто не заставит. Во имя дьявола, откуда мне знать, набросится он на нас с ножом или нет. Если хочешь, можешь надеть кольчугу под ночную рубашку. Я заеду за тобой в полвосьмого… Предполагается, что ты должен обследовать его, потому что жена собирается объявить беднягу сумасшедшим… Чья жена? Его жена. Все жены начинают так считать рано или поздно… Конечно, на этом можно сорвать куш, но повремени выставлять счет, пока не увидишь племянницу… Я скажу… О’кей, подберу тебя прямо в клубе. – Мейсон бросил трубку на рычаг и широко улыбнулся Полу Дрейку.

Долговязый сыщик соскользнул в кресло, обтянутое черной кожей, и расположился поперек его так, что ноги свешивались через один подлокотник, а поясница упиралась в другой.

– Хм, никак лунатик? – спросил он немного нараспев.

Мейсон кивнул и поинтересовался:

– А ты, часом, не разгуливаешь во сне, Пол?

– Какого черта! Нет, конечно. По твоей милости мне и спать-то почти не приходится – весь в делах. Ну, что тебе угодно на этот раз?

– Мне нужны толковые ребята, чтобы взглянуть на некую миссис Дорис Салли Кент, проживающую где-то в Санта-Барбаре. Однако никакой слежки: она особа весьма неглупая, и я не хочу спугнуть ее раньше времени. Пусть они разнюхают о ее прошлом, разузнают о ее друзьях, финансах, морали, развлечениях, местожительстве и планах. Мне нужен также компромат на некоего Фрэнка Б. Мэддокса, изобретателя и фабриканта из Чикаго. В настоящее время он в нашем городе, так что можно особенно не осторожничать. Заодно выясни, кто владелец зеленого «Паккарда» с номерным знаком 9-R-8397.

– Когда тебе все это нужно?

– Чем быстрей, тем лучше.

Дрейк сверился по своим наручным часам и сказал:

– О’кей. В Санта-Барбаре действовать под колпаком?

– Да. Ни в коем случае ни она, ни ее друзья не должны знать, что под них копают.

Дрейк зевнул, выбрался из кресла, сказал:

– Меня уже нет, – и направился к двери.

Делла Стрит, услышав, как хлопнула дверь, вошла в кабинет.

– Где Джексон? – спросил Мейсон.

Она улыбнулась и ответила:

– Пакует дорожную сумку, собираясь отчалить в Санта-Барбару на предмет выяснения истинного положения, в котором находится иск Дорис Кент против Питера Кента. Я взяла на себя смелость предугадать ход ваших мыслей и отдала ему такой приказ. Еще позвонила в гараж, чтобы заправили его автомобиль горючим, смазали, залили водой радиатор и подогнали сюда.

Мейсон улыбнулся и произнес:

– Славная девочка. Настанет день, когда я решусь повысить тебе зарплату и вдруг узнаю, что ты прочитала мои мысли и уже сделала это заранее. Позвони клерку в Санта-Барбаре. Пусть найдет себе помощника и по очереди с ним дежурит у телефона. – Мейсон глянул на наручные часы и добавил, как бы размышляя: – Туда около сотни миль. Джексон должен быть там меньше чем через три часа. Скажи ему, пусть позвонит мне и даст знать, что сумел выяснить.

Глава 4

Где-то в доме часы пробили девять. Говорил Дункан. Вот уже более пятнадцати минут он излагал позицию своего клиента. Мэддокс – мужчина с поникшими плечами, высокими скулами и привычкой рассматривать мыски своих ботинок – сидел молча. Кент нетерпеливо шевелил длинными пальцами. Справа от него пристроилась Эллен Уорингтон, секретарша, держа карандаш наготове. С последним ударом часов Дункан сделал паузу. Мейсон спросил секретаршу:

– Что там в последнем пункте, мисс Уорингтон?

Глядя в записную книжку, она зачитала:

– И, принимая во внимание, что стороны к тому же желают раз и навсегда закрепить и упорядочить дела упомянутого партнерства, каждая из сторон освобождает другую от претензий любого рода, как в материальном плане, так и в части письменных обязательств, которые могут возникнуть по какой-либо причине, если кто бы то ни было из сторон…

– Это как раз то, что я хочу уточнить, – перебил ее Дункан. – Моему клиенту достаточно отказаться только от тех претензий, которые у него есть как у партнера. Этот отказ с лихвой покроет все остальные претензии. Ведь единственная цель этого компромисса – уладить взаимоотношения партнеров в части бизнеса. Сейчас мой клиент…

Мейсон нетерпеливо прервал его:

– Какие претензии, не связанные с партнерством, есть у вашего клиента к Питеру Кенту?

– Я не знаю, – вынужден был признаться Дункан.

– Тогда отказ от каких-либо претензий вообще ему ничем не грозит.

– Если даже у него и нет таких претензий, – с подозрением возразил Дункан, – то зачем писать «отказ от претензий вообще»?

– Потому что я хочу выяснить все до конца, – ответил Мейсон. – Если ваш клиент имеет к Кенту претензию какого-либо другого рода, то пусть изложит ее прямо сейчас.

– Не отвечайте! Не отвечайте! – завопил Дункан, оборачиваясь к Мэддоксу. – Позвольте говорить мне.

Мейсон вздохнул. Дункан вынул из кармана платок, снял свои очки с двухфокусными стеклами и стал их полировать. Мейсон, вынув письмо из стопки, лежавшей на столе перед Кентом, сказал:

– Вот письмо, подписанное Мэддоксом. Надеюсь, вы не будете отрицать, что это подпись вашего клиента. Здесь он утверждает…

Дункан поспешно выхватил письмо, откинул голову, чтобы видеть через нижнюю половину линз, и, держа его на расстоянии вытянутой руки, прочитал, затем неохотно вернул и сказал:

– Это письмо было написано до того, как мистер Мэддокс узнал о своих законных правах.

Мейсон вскочил на ноги.

– Хорошо, – ответил он. – Мне не нравится, как ведется это дело. Ваш клиент либо подпишет полный отказ, либо не получит ни цента. Если вы хотите своей казуистикой повредить ему, тогда продолжайте.

Мэддокс поднял взгляд от мысков ботинок, сверкнув глазами, бросил короткий взгляд на Дункана, начал было что-то говорить, осекся и воззрился на своего адвоката. Лицо Дункана вспыхнуло от гнева, но он, встретив взгляд Мэддокса, сдержался и сказал только:

– Прошу прощения, мне надо посовещаться со своим клиентом.

Он отодвинул стул. Парочка покинула комнату. Доктор Келтон, сидевший на несколько футов позади стола, там, откуда мог следить за мимикой и поведением Кента, вынул изо рта сигару только затем, чтобы воскликнуть:

– Ох уж эти адвокаты!

Мейсон раздраженно произнес:

– Это будет мне уроком: впредь не впутываться в дела, связанные с контрактами. Моя специальность – дела об убийствах. Во имя дьявола, почему у меня не хватило здравого смысла не влипнуть в это дело?

Кента внезапно охватила судорога, начавшаяся от уголков рта и распространившаяся по всему лицу до глаз. Он поднес было руку к лицу, чтобы справиться с конвульсией, но она тоже затряслась. Затем судорога охватила все тело. Глаза доктора Келтона сузились и превратились в щелки: он вглядывался в трясущуюся фигуру. С видимым усилием Кент справился с собой. Дрожь прекратилась. Он вытащил из кармана платок и вытер лоб.

– Не платите ему ни цента, – выговорил он, – пока не получите тот отказ, который нам нужен. Он ловкач. Он просто жадный…

Дверь открылась. На пороге появился дворецкий и объявил:

– Мистер Мейсон, пожалуйста, подойдите к телефону.

Мейсон широкими шагами вышел из комнаты, сопровождаемый слугой, прошел вниз по коридору к звуконепроницаемой кабине, поднял трубку, произнес: «Алло» – и услышал голос Деллы Стрит:

– Пол Дрейк у тебя в кабинете с отчетом из Чикаго. Джексон только что вышел на связь из Санта-Барбары. Оставайтесь на проводе после того, как поговорите с Дрейком, и я дам вам Джексона.

Мейсон промолвил:

– О’кей, – и услышал щелчок на коммутаторе и голос Пола Дрейка:

– Привет, Перри! Я получил компромат на Мэддокса, вот он вкратце. Здесь под Мэддоксом земля горит. Он организовал «Мэддокс манифэкчуринг компани». По-видимому, на деньги Питера Б. Кента. Бизнес вырос почти из ничего в довольно прибыльное предприятие. Кент оставался в тени. Мэддокс, по сути дела, всем заправлял. Около двух месяцев тому назад на Мэддокса подала в суд вдова некоего Джеймса К. Фогга, которая утверждает, что это ее муж изобрел станок для обточки клапанов, которые и являются единственным видом продукции, производимой компанией Мэддокса. Это длинная история. Я изложу только ключевые моменты. Фогг умер от туберкулеза. Мэддокс подсуетился как друг, который может дать ход изобретению Фогга. Он забрал действующую модель Фогга и затем получил патенты на свое имя, основал на их основе компанию еще при жизни Фогга, не поставив того в известность. Фогг умер. Он не жил со своей женой несколько месяцев перед тем, как умереть, но после смерти мужа вдова перекопала старые бумаги и обнаружила достаточно материалов, чтобы напасть на верный след. Она провела расследование и подала в суд. Мэддокс уклонился от явки. Она получила предписание вызвать его для дачи показаний и теперь старается найти его, чтобы вручить повестку, но не знает, где он скрывается. Детективное агентство, которое я нашел, чтобы получить компромат на Мэддокса, также задействовано адвокатами миссис Фогг для его розысков на предмет вручения повестки в суд.

– Сказал ли ты им, – спросил Мейсон, – где находится Мэддокс?

– Нет, но хотел бы. Что, можно?

– Еще как можно, – злорадно ответил Мейсон. – Выложи им все как на духу. Пусть они сцапают его здесь, и чем быстрее, тем лучше!

– О’кей, – протянул Дрейк. – Есть и еще кое-что. Зеленый «Паккард» принадлежит Дорис Салли Кент из Санта-Барбары.

Голос Деллы Стрит вклинился в разговор:

– Один момент, шеф. У меня на проводе Джексон. Я собираюсь переключить его на вас.

Голос Джексона, дрожащий от возбуждения, раздался в трубке:

– Я тут попал с корабля на бал.

– Что такое?

– Выяснил, что предварительное решение о разводе было вынесено год тому назад, тринадцатого числа этого же месяца. Адвокатская контора «Хадсон, Рейнольд и Хант» представляла интересы миссис Кент. Хадсон был во главе. Миссис Кент отказалась от его услуг сегодня утром. Она наняла какого-то адвоката здесь, в Лос-Анджелесе.

– Так предварительное решение было вынесено тринадцатого? – спросил Мейсон.

– Да.

– Ты уверен?

– Совершенно. Я проверил все записи.

Мейсон спросил:

– Ты выяснил, где живет миссис Кент?

– Да. Кабрильо-стрит, 1325а.

– О’кей, Джексон. Вот что я хочу, чтобы ты сделал. Припаркуй свой автомобиль там, откуда сможешь наблюдать за домом миссис Кент. Следи за домом, пока я не пришлю кого-нибудь тебе на смену. Она водит зеленый «Паккард». Следуй за ней, если она куда-либо поедет, и записывай номера всех машин, которые там появятся. Я пришлю кого-нибудь сменить тебя сразу после полуночи.

Мейсон повесил трубку и быстрыми шагами отправился обратно в библиотеку. Дункан, подозрительно стреляя глазами из-под кустистых бровей, нервно перекатывал сигару во рту.

– Я думаю, – сказал он, – что это дело можно уладить. Мой клиент чувствует, что, многого не зная, мистер Кент распорядился некоторыми очень ценными активами компании, не посоветовавшись с ним. Патенты стоят…

– Хватит, – прервал его Мейсон, – вы уже говорили об этом раз пять с начала совещания.

Дункан задрал голову, чтобы с раздражением взглянуть через нижние половинки линз на Мейсона.

– Мне не нравится ваш тон и ваши комментарии тоже, – сказал он.

Мейсон усмехнулся и промолчал.

– Мой клиент желает откупного в десять тысяч, если подпишет отказ от всех претензий, – мрачно добавил Дункан.

Кент хотел было что-то сказать, но Мейсон жестом заставил его замолчать.

– Я должен обсудить это со своим клиентом, – ответил он Дункану.

– Очень хорошо! Вы хотите, чтобы я вас оставил?

– Мы не сможем быстро прийти к решению. Я бы хотел оговорить все обстоятельства. Встретимся завтра вечером, в это же время.

– Но я думал, что мы все хотим достигнуть полюбовного соглашения, – запротестовал Дункан.

Мейсон ничего не ответил. Через минуту Дункан заметил:

– Ну, если это окончательно, полагаю, что у меня нет альтернативы. Придется ждать.

– Да, – отрезал Мейсон, – это окончательно.

Дункан повернулся с напускной важностью, задержался по дороге к двери, чтобы пожелать спокойной ночи, тщетно пытаясь скрыть разочарование, затем, подталкиваемый своим клиентом, вышел в коридор и захлопнул за собой дверь. Кент сказал:

– Будь все проклято! Мейсон, я хотел бы поскорее с этим покончить. Деньги для меня значат не так много, главное – привести дела в порядок…

– Хорошо, – прервал его Мейсон. – Сейчас я скажу вам кое-что: Мэддокс – мошенник. Завтра мы начнем собирать материалы для подачи на него в суд за то, что он нагло ввел вас в заблуждение: он не является изобретателем и собственником станка для обточки клапанов. Его цель – выманить у вас деньги, тогда как сам он воспользовался рабочей моделью, которую похитил у настоящего изобретателя по имени Фогг. Вы сможете потребовать возмещения убытков, полной передачи предприятия в вашу собственность, после того как уладите дела со вдовой Фогга, и преспокойно вышвырнете Мэддокса и Дункана вон из вашего дома.

– Вы говорите, что не Фрэнк изобрел этот станок?

– Он все украл.

– Ну, черт возьми! Я добьюсь его ареста. Упеку его в тюрьму. Пойду к нему прямо сейчас и…

– Забудьте пока об этом, – предупредил Мейсон. – У вас нет желания все испортить, надеюсь? Миссис Фогг подала на Мэддокса в суд в Чикаго и пытается найти его, чтобы вручить повестку. Он приехал сюда в надежде вытрясти из вас все, что удастся, хапнуть наличные и сделать ноги. Если вы его сейчас спугнете, миссис Фогг, видимо, так никогда и не сможет вручить ему повестку. Держитесь тише воды ниже травы. Необходимо задержать его в вашем доме, пока его не накроют здесь по затребованию из Чикаго. Но есть и другие вещи, о которых вам следует подумать. Ваша прежняя жена дала по шапке своим адвокатам в Санта-Барбаре и нашла кого-то здесь, в Лос-Анджелесе. Пройдет какое-то время, пока адвокаты здесь, в Лос-Анджелесе, не разберутся, что к чему. А предварительное решение о разводе было принято в Санта-Барбаре, начиная с этого дня ровно год тому назад. Завтра утром я могу прогуляться в суд, если, конечно, успею до ее адвокатов, и получу окончательное решение о разводе. Как только оно окажется у меня на руках, вы вправе жениться снова.

– Но разве этому не предшествуют три дня на размышление?

– В этом штате – да, но не в Аризоне. Я собираюсь получить за вашей подписью необходимые документы для окончательного решения о разводе. Суд, конечно, в этом не откажет. Вы и мисс Мейс тем временем вылетите в Юму и будете ждать моего звонка о том, что получено окончательное решение о разводе. Затем ноги в руки – и оформляйте новый брак. Тогда все будет на законном основании.

– К чему такая спешка? Разве нельзя немного обождать и дать мисс Мейс время на сборы и…

– Неужели вы не видите, – воскликнул Мейсон, – что в ту самую минуту, как бывшая миссис Кент подаст свои бумаги, ни о какой женитьбе не может быть и речи, пока не закончится новая тяжба! Но если вы ее опередите и получите окончательное решение о разводе, а затем женитесь вновь, то будете неуязвимы.

Кент сорвался с места и бросился к двери:

– Скорее, Эллен! Вы должны еще успеть заказать билеты на самолет.

Вместе они покинули комнату. Мейсон повернулся к доктору Келтону:

– Ну, Джим, что ты думаешь о нем?

Тот в раздумье затянулся сигарой, прежде чем вынуть ее изо рта, и только потом ответил:

– Перри, разрази меня гром, если знаю. Тот трюк, что он выкинул, чистейшей воды симуляция.

– Ты имеешь в виду эти конвульсии?

– Вот именно.

– Тогда это не симптомы какого-то нервного расстройства.

– Нет. Непроизвольное, повторяющееся сокращение мускулов представляет собой болезнь, известную под названием «Тик». Включая различные формы невралгии, связанные с изменениями в нервной системе, тик сам по себе не вызывает боли. Но у него не тик. Понаблюдай за ним повнимательнее. Готов поклясться, что он притворяется.

– Но почему? – недоумевал адвокат. – Какой смысл Кенту изображать серьезное нервное расстройство? Он же борется с попытками жены объявить его невменяемым. Он же пытается доказать, что психически совершенно здоров. Именно поэтому он и заставил меня притащить сюда и тебя.

Доктор Келтон покачал головой:

– Так это он предложил тебе захватить врача, чтобы тот его осмотрел?

– Да. Думаю, что племянница тоже приложила к этому руку, но в основном предложение исходило от него.

– Он заставил тебя прихватить меня с собой, – медленно произнес доктор Келтон, – чтобы разыграть этот спектакль специально для меня. Как и большинство дилетантов, он явно преувеличивает свои возможности в том, что может одурачить врача. Этот финт мог бы пройти с терапевтом, и тот мог бы поставить ошибочный диагноз, но психиатра такими конвульсиями провести нельзя.

– Тогда чего он этим добивается? – спросил Мейсон.

Келтон пожал плечами.

– А как насчет лунатизма? Есть ли какие-нибудь признаки?

– Ты имеешь в виду, можно ли это определить? Как симптом его умственного расстройства?

– Да.

– Нет, лунатизм, как правило, – следствие эмоционального торможения, своеобразного воздействия мыслей на личность. Это не признак психического расстройства. Скорее это сродни некоему индивидуальному гипнозу, проявление подсознательного поведения.

– Правда ли, что лунатики наиболее активны в полнолуние?

– Да, правда.

– Почему?

– Если честно, Перри, нам это неизвестно.

– Ну, – ухмыляясь, ответил Мейсон, – для меня это что-то новое. Клиент нанимает меня, чтобы доказать, что он в здравом рассудке, а затем разыгрывает сцену, чтобы убедить в обратном.

Доктор Келтон вынул изо рта сигару и сухо закончил:

– Не говоря уже о том, что приобрел весьма приятную привычку во время прогулок во сне по дому таскать с собой нож для разделки мяса.

Глава 5

Люсилл Мейс была длинноногой, с тонкой талией и высокого роста. Она встретила одобряющий взгляд Мейсона с подкупающей прямотой.

– Я просто медсестра, – заявила она. – Мистер Кент старше меня на двадцать лет. Естественно, люди думают, что я выхожу за него замуж из-за денег. Но это не так. Я просто хочу уверить вас, что готова подписать что угодно, лишь бы его защитить.

Мейсон кивнул.

– Благодарю, – ответил он. – Рад, что представился шанс для подобного разговора. Между прочим, вы когда-либо говорили об этом с мистером Ризом?

Она засмеялась и ответила:

– Нет, мистер Риз недолюбливает меня. Он ипохондрик и не любит людей, которые ему не сочувствуют. Харрис, это богатый жених Эдны, тот ему все время поддакивает. Например, как раз сегодня вечером Риз пожаловался на сквозняки в своей комнате, и Харрис поспешил обнадежить его, что все сделает, чтобы они поменялись комнатами с Мэддоксом. Мистеру Кенту не понравится, когда он узнает об этом. Я неоднократно объясняла ему, что он не должен принимать близко к сердцу любую блажь Риза.

– Разве Кент не знает еще об этом? – поинтересовался Мейсон.

– Нет. Это случилось сразу после обеда. Питер говорил по телефону. Остальные были здесь и…

Дверь отворилась, Кент влетел в комнату и, чтобы притормозить, обхватил Люсилл Мейс за талию.

– Если мы пройдем в солярий, – предложил он, – то как раз успеем пропустить по рюмочке. Харрис обычно там составляет свои знаменитые коктейли.

Люсилл Мейс кивнула в знак согласия, но ее глаза были все еще устремлены на Мейсона.

– Очень хорошо, – отозвалась она, – мне просто хотелось объяснить вам свою позицию, мистер Мейсон.

Мейсон также кивнул и обратился к Кенту:

– Я хочу все подготовить вам на подпись, так чтобы можно было получить окончательное решение. Также мне надо отправить кого-нибудь в Санта-Барбару, чтобы сменить своего человека. Он там ведет наблюдение за Дорис Кент.

Питер Кент указал на дверь, которая вела в примыкающую комнату и откуда доносились звуки смеха.

– Хочу представить вас своей племяннице, – сказал он. – А также Джерри Харрису, который тоже там. Он тот самый молодой человек, с которым она помолвлена, и охотно сделает все, что в его силах, чтобы помочь вам.

Мейсон кивнул в знак согласия, и они прошли в комнату, в одном конце которой был устроен бар. За стойкой ухмыляющийся молодой гигант в рубашке, без пиджака смешивал коктейли. Эдна Хаммер стояла, поставив ногу на медный прут, проходящий внизу, и спрашивала:

– А так ли это заманчиво, как выглядит?

Возле другого конца бара Эллен Уорингтон, секретарша Питера Кента, играла соломинкой в бокале. В ее глазах светились искорки неприкрытого веселья.

– Нет, – произнес мужчина за стойкой, – внешний вид коктейля часто бывает обманчив. Если мы собираемся довести коктейли до кондиции, то… – Он замолчал, как только заметил Перри Мейсона.

Кент повернулся к гостю:

– Позвольте представить, адвокат Перри Мейсон… а это моя племянница Эдна Хаммер и Джерри Харрис. С мисс Уорингтон вы уже знакомы. Верю, что Джерри почти закончил готовить один из своих знаменитых коктейлей.

Эдна Хаммер вышла из-за бара, чтобы подать руку Перри Мейсону.

– Я столько слышала о вас! – воскликнула она. – Какое счастье! Дядя говорил, что собирается проконсультироваться с вами, и я так надеялась на то, что представится шанс встретиться лично.

Мейсон ответил:

– Если бы я знал, что у вашего дяди такая прекрасная племянница, то настоял бы на выпивке гораздо раньше этого вечера.

– Ничего еще не потеряно, – вставил Харрис. – Вы как раз вовремя, чтобы отведать один из моих фирменных коктейлей.

Кент прошествовал к концу бара и постучал костяшками пальцев по красному дереву, словно находился на собрании директоров и призывал собравшихся к порядку.

– Ребята, – объявил он, – создалась нешуточная ситуация. Давайте на минуту не будем ломать комедию. Мне нужна ваша помощь.

Улыбки тут же исчезли с лиц.

– Я собираюсь жениться. – Питер Кент начал с самого главного. – Сегодня ночью или, точнее, рано утром.

Харрис разразился было аплодисментами, но, поймав удивленное выражение на лице Кента, опустил руки.

– Вы знаете, – продолжил Кент, – у меня нет никаких секретов от любого, кто присутствует в этой комнате. Вы все мои друзья. Знаю, что могу положиться на вас. Поэтому и хочу выложить карты на стол. Мистеру Мейсону нужна некоторая помощь. Он хочет, чтобы кто-нибудь был отправлен в Санта-Барбару прямо сейчас.

– Можете рассчитывать на меня, – заявил Харрис, поднимая руку, – волонтер номер один.

Кент, поблагодарив его кивком, между тем не останавливался:

– Ситуация такова. Всем известная Дорис, чей характер в комментариях не нуждается, собирается начать новую тяжбу, которая воспрепятствует моей женитьбе. Однако в связи со сменой адвокатов ее иск пока откладывается. Если мистер Мейсон сможет получить окончательное решение суда завтра утром в Санта-Барбаре, прежде чем кто-либо успеет вмешаться, Люсилл и я сможем улететь в Юму, штат Аризона, и там пожениться.

Харрис потянулся за своим пальто.

– Если вы хотите, чтобы кто-нибудь отвез вас в Санта-Барбару, – предложил он, – то мой «Роллс-Ройс» стоит перед домом и полностью к вашим услугам. Он доставит вас туда меньше чем за пару часов. Такое случалось и раньше.

Мейсон поспешил пояснить:

– Я не хочу ехать сам. У меня там помощник, которому я полностью доверяю. Я намерен отправить ему хорошего стенографиста, чтобы в темпе сделать несколько сообщений в случае необходимости. Мне также нужен кто-то, знающий Дорис Кент в лицо, чтобы продолжать наблюдение за ее резиденцией и дать мне знать, как только она войдет туда или выйдет. Тогда я смогу задействовать детективов-профессионалов. Тому, кто знает ее лично, достаточно будет ткнуть в нее пальцем, а остальное можно будет предоставить опытным сыщикам.

– Я знаю ее, – заметил Харрис. – Эдна представила меня ей месяц назад. – Он повернулся к Эдне Хаммер и предложил: – Двинули, Эдна, это обещает быть забавным.

Эдна Хаммер смешалась, взглянула на Эллен Уорингтон, и Питер Кент, поняв значение этого взгляда, дал добро на поездку:

– Поезжайте, девочки, обе. Я пока обойдусь без Эллен. У нее есть опыт настоящей стенографистки, и она может оказаться полезной.

Мейсон кратко поблагодарил всех.

– Похоже, все дырки заткнули, – напоследок заметил он, затем направился к телефону, позвонил в офис и сказал Делле Стрит: – Приготовь все необходимое для окончательного решения суда по делу о разводе Кента. Предварительное разрешение на развод было вынесено в Санта-Барбаре год назад тринадцатого числа. Оно было вынесено в тот же самый день, когда рассматривалось.

– Я уже все сделала, – холодно ответила Делла. – Все готово, включая и постановление суда, которое можно будет представить судье на подпись.

– Что, снова прочла мои мысли? – спросил он.

– Пора уже не удивляться, – обронила она в ответ. – Сами заедете за материалом или вам подвезти?

– Где Пол Дрейк?

– Его нет, он вышел. Он весь вечер то заходит, то выходит.

– Есть у него что-нибудь новенькое?

– Я так не думаю.

– Бери кеб, – приказал Мейсон, – и кати сюда!

К тому времени как Мейсон повесил трубку, Эллен Уорингтон по дополнительному телефону, который был подключен к розетке в баре, уже звонила в аэропорт.

– Есть пилот, – сообщила она наконец, – который может обеспечить полет на двухмоторном самолете, но он желает дождаться, когда рассветет, и тогда сможет вылететь. Заявляет, что если вылетит с рассветом, то доставит вас в Юму в семь тридцать утра.

Кент вопросительно глянул на Мейсона. Адвокат кивнул в знак согласия.

– О’кей, – согласился Кент. – Фрахтуйте самолет.

Почти тут же его начало трясти; конвульсии охватили руки, ноги и даже лицо. Он повернулся к ним спиной, чтобы скрыть припадок.

Эллен Уорингтон произнесла холодно-деловым тоном в трубку:

– Хорошо, мы согласны. Готовьте самолет к рассвету.

Дворецкий открыл дверь и сообщил:

– Мистер Пизли пришел, мисс Уорингтон.

Кент резко вышел из своего судорожного состояния.

– Смотрите же, – предупредил он, оборачиваясь к ним лицом, – ни слова об этом Бобу Пизли.

– А вообще-то, – заметила Эллен Уорингтон, – разве это так уж необходимо – ехать и мне…

– Я хочу, чтобы ты поехала, – вмешалась Эдна Хаммер. – В конце концов, это путешествие не больше чем на ночь.

– Скажите Пизли, – распорядился Кент, – что выполняете для меня поручение, связанное с делами, но не говорите при этом, куда отправляетесь и на сколько. Скажите ему, что сегодня ночью ему придется обойтись без вас.

– А еще не говорите, с кем отправляетесь, – смеясь, добавил Харрис, – а то он меня еще ножом пырнет.

Эллен Уорингтон приказала дворецкому:

– Впустите мистера Пизли!

– Ну, – вздохнул Харрис, – раз уже мне предстоит вести машину, то придется быть трезвым как стеклышко, но это вовсе не причина, чтобы вам, ребята, не отведать один из моих знаменитых коктейлей, тем более на посошок.

Дверь открылась. Молодой, лет двадцати пяти, мужчина с сутулыми плечами отвесил довольно небрежный общий поклон, затем произнес:

– Добрый вечер, – и сразу же обратил глаза на Эллен Уорингтон.

Она сделала движение в его сторону:

– Мистер Мейсон, мистер Пизли.

– Перри Мейсон! – воскликнул Пизли. – Тот самый адвокат!

– Собственной персоной, – подтвердил Мейсон, обмениваясь с ним рукопожатием, – и в придачу один из знаменитых коктейлей вашего достопочтенного современника Джерри Харриса и, предположительно, лучшего буфетчика эры, начавшейся после отмены «сухого закона».

Кент приблизился к Пизли:

– Я огорчен, Боб, но вам придется извинить Эллен за этот вечер. Она будет очень занята.

Пизли сделал попытку улыбнуться:

– Все нормально. Я только зашел на минутку. Между прочим, мне завтра предстоит трудный день в конторе. И я всего лишь хотел переговорить с Эллен. – Его глаза многозначительно остановились на секретарше.

– Прошу нас простить, – весело откликнулась она. – Оставьте для меня коктейль, Джерри Харрис.

Девушка кивнула Бобу Пизли, и они покинули комнату. У Эдны Хаммер вырвался глубокий вздох облегчения.

– Терпеть не могу ревнивцев, – обронила она. – Ты заметил, как он посмотрел на тебя, Джерри?

– Кто я? – фыркнул Харрис, заливая в миксер ингредиенты для коктейля. – Можно подумать, что я донжуан из Голливуда.

В голосе Эдны Хаммер прозвучали лукавые нотки:

– А действительно, кто ты, Джерри?

– Будь я проклят, если знаю, – ответил он, ухмыльнувшись. – Трудно выигрывать у всех соперников, но я пытаюсь изо всех сил.

Люсилл Мейс, которая вполголоса разговаривала с Питером Кентом, внезапно рассмеялась и заметила:

– И я готова держать пари, что у тебя это получается.

– Еще бы, – хмыкнул он. – А то как же? Для меня это единственный способ удержаться на ногах. Видите ли, это вполне естественно для женщин – желать того мужчину, которого и все остальные женщины желают. Следовательно, заставляя всех женщин желать меня, я могу заставить стремиться ко мне и ту женщину, которую желаю сам. В противном случае, если меня не желают все женщины, то и ни одна из них не обратит на меня внимания.