Текст книги "Шатун"

– Ну, это смотря где, как и когда, – моментально включился опытный боец.

– Хорошо. В лесу, где дорога проходит. Ну, чтобы от места, куда они идут, их отрезать. Верхом не получится. Сам знаешь, как кони иной раз выдать могут.

– Это да, – вздохнув, кивнул казак.

– Вот. Приехали вы на место, коневоды коней увели, а остальным придется по кустам прятаться, чтобы врага поближе подпустить. Так?

– Так.

– А теперь смотри. Лежишь ты с ружьем. Абрека ждешь. На траву его не положишь, потому как она сырая может быть. Значит, порох отсыреет и придется перед выстрелом свежего на полку досыпать. Или капсюль менять. А это лишнее движение, которое абреки заметить могут. Да и руки устанут, все это время ружье держать. А с ранцем, положил его перед собой, ружье на него, и жди себе. Пришло время, и поднимать не надо, навел ствол да стреляй. Ранец крепкий, выдержит.

– Ловко, – задумчиво усмехнулся казак.

– Или другой случай. Надо тебе куда вверх дотянуться, а подставить и нечего. А тут ранец подсунул, на него оперся да подпрыгнул. Стоять на нем не получится, как-никак кожа. А вот как опору на короткое время вполне использовать можно. Ну и последнее, сам сказал. Кожа там толстая, крепкая. Ежели в перестрелке, на грудь его перевесил и воюй. Пулю с дальнего расстояния он спокойно удержит.

– Ишь ты. Наука, – удивленно протянул Андрей, привычным жестом подкручивая усы, что обычно делал в минуты задумчивости. – А кузнецу ты чего заказал? Я ж видел на той картинке. Там много всякого было.

– Вот пойдем забирать, сам все увидишь, – хмыкнул Руслан. – А ежели без шуток, то заказал я лопатку малую, топорик и ножи метательные. Кинжалы у меня из трофеев остались.

– Да ты никак воевать с кем собрался, ваше благородие? – удивился казак.

– Я, Андрей, офицер. И ничего другого, кроме как родине служить, не умею, – помолчав, тихо выдохнул Шатун. – Почитай всю жизнь тому учился. Не выйдет из меня ни купца, ни ремесленника.

– Так ты что ж, ваше благородие, из наших? Из казаков будешь? – вдруг оживился Андрей.

– Нет. Кровей казацких у меня нет, – качнул Шатун головой. – Я скорее из служилого сословия, – пояснил он, припоминая отца инженера.

– Добре, – одобрительно кивнул казак.

Они вернулись домой, и Руслан засел в своей комнате за очередное рукоделие. Требовалось сшить из кожи несколько разных подсумков со съемным креплением, чтобы иметь возможность менять их по мере необходимости. Зачем все это было нужно, он, откровенно говоря, и сам плохо понимал. Просто привык, что вся нужная амуниция всегда под рукой. Да и кто знает, что там будет дальше.

Не получится у Рязанова уговорить начальство взять странного пришельца на службу, и придется в срочном порядке уходить из города. Так, по крайней мере, не придется исчезать с голыми руками. За этими мыслями и занятием его и застал вернувшийся домой штабс-капитан. Вежливо постучав и дождавшись приглашения, он вошел в комнату и, с интересом оглядев Русланово изделие, удивленно покачал головой:

– Даже предполагать не возьмусь, зачем вам это все надобно.

– Для перехода дальнего по лесам, да для боя, – пожал Шатун плечами. – А вы, Михаил Сергеевич, с новостями или так, проведать зашли?

– Ну, кое-какие новости уже имеются, – едва заметно улыбнулся Рязанов, устало присаживаясь на предложенный стул. – Его высокопревосходительство, генерал граф Татищев, выслушав вашу историю, пришел к мнению, что человек ваших умений и знаний нашей службе и самой пригодится. И велел мне предложить вам службу проходить в здешних местах. Чтоб значит, в столице вас особо не показывать и лишнего внимания к вам не привлекать. Что скажете?

– Неужели поверил, что такое может быть? – удивленно покрутил Руслан головой.

– Ну, как я уже говорил, подобные случаи нашей службе известны, – спокойно улыбнулся Рязанов в ответ. – Да и слишком много косвенных свидетельств тому, что человек вы не от мира сего, уж простите великодушно. Как уже говорилось ранее, начиная от глаз и заканчивая ростом. Вроде каждый такой фактик, сам по себе, не много и значит, но все вместе, у одного человека, уже серьезный аргумент. Но вы не ответили на мой вопрос.

– Если позволите, я задам несколько вопросов, для уточнения, – подумав, спросил Руслан.

– Конечно. Извольте.

– Кем я в вашей службе буду?

– Это еще толком не решено.

– Сомневаетесь? – тут же отреагировал Шатун.

– Нет. Дело не в сомнениях. Просто мы не знаем ваших умений и знаний, а вам не известно толком, как мы тут дела ведем. Так что пока побудете рядом со мной, а дальше будет видно.

– Логично, – задумчиво кивнул Шатун. – А что по статусу? Кем вы меня представите? Уж простите, но слуга из меня плохой, – жестко добавил он.

– Господь с вами, – тихо рассмеялся штабс-капитан. – Вы на прежней службе кем были?

– Лейтенант.

– Значит, у нас подпоручика получите. А это и статус, и звание, и чин, и содержание от казны. Хотя, должен признать, последнее не шибко велико.

– Ну, не с моей рожей светские балы устраивать, – иронично хмыкнул Шатун. – На житье да пропитание хватит, и ладно. А там придумаю что-нибудь.

– И что же вы придумать можете? – тут же подобрался Рязанов.

– Свел я тут знакомство с кузнецом одним. Посмотрим, что он из моего заказа сделать сумеет. А там видно будет, – подпустил Шатун туману.

– Это вы про револьвер под единый патрон? – ничуть не смущаясь, уточнил штабс-капитан.

– Угу, – так же спокойно кивнул Руслан.

Ему с самого начала было понятно, что приданный ему проводник будет в обязательном порядке докладывать начальству о каждом его шаге, так что и не собирался возмущаться по этому поводу. Понятно, что такого мутного пассажира без пригляда никто не оставит.

– Думаете, получится? – с интересом спросил Рязанов.

– Должно, – решительно кивнул Шатун. – Особо сложного там ничего нет. Главное, точность отливки и шлифовки.

– И что, за границей действительно пытаются такое сделать? – не унимался штабс-капитан.

– Да. Фирма Лема, известная своим оружием, делает такие попытки. За океаном, в САСШ, тоже пытаются.

– Вот что, Руслан Владимирович, – помолчав, решительно заявил Рязанов. – Я настоятельно прошу вас после ужина пройти ко мне в кабинет и написать все, что вы помните о разработках нового оружия в нашем времени. Это весьма важно.

– Появились разговоры о турецком походе? – поинтересовался Руслан, повергнув офицера в откровенный шок.

– Откуда вы… как?.. О господи, вы же говорили, что многое помните о нашем времени, – почти простонал он, схватившись за голову. – Вот ведь дурень. Рутина заела.

– Не расстраивайтесь, Михаил Сергеевич, – попытался утешить его Шатун. – Время еще есть. Завтра, с вашего позволения, я с утра засяду в кабинете и опишу все, что помню об этой войне и ее последствиях. Думаю, оружие пока потерпит. Вы только бумагу и перья прикажите приготовить.

– Все будет, голубчик. Вы только опишите. Подробнейше опишите. Сие архиважно, голубчик, – закивал штабс-капитан так, что Руслан испугался, как бы он себе шею не повредил. – И еще, – продолжил Рязанов, – очень вас прошу пока свои придумки особо посторонним не раздавать. За кузнеца не беспокойтесь. Человек он надежный, проверенный. Заказ свой заберете и хватит пока.

– Увы, Михаил Сергеевич, не получится. Мне еще винтовка нужна. Из ваших ружей стрелять, только время терять. Но делать буду только для себя. А с кузнецом вы уж сами этот вопрос оговорите, – упрямо качнул Руслан головой.

– А ружье-то вам зачем? – удивился Рязанов. – Вы, Руслан Владимирович, офицер. Ваше дело думать, а не шашкой махать. Для этого у вас приданные казаки имеются.

– А если получится, как с тем турком? – иронично поинтересовался Шатун. – Казаки его в другом месте ловят, а он тут, рядышком нарисовался. Как тогда быть?

– И не поспоришь, – смущенно буркнул Рязанов.

– К тому же моя выучка похлеще выучки всех ваших бойцов будет. Так что иной раз придется и самому в драку влезать. И дело тут не в том, что я лучше или умнее вас всех, вместе взятых. А в том, что меня учили тому, что собиралось и систематизировалось долгие годы.

– Понимаю, – задумчиво кивнул Рязанов. – Вот, к слову, и еще дело вам будет. Станете казаков наших обучать.

– Ну, их учить, только портить. Хотя кое-что показать им я, конечно, смогу, – задумчиво протянул Руслан. – Но я бы предложил вам другое.

– И что же? – заинтересовался штабс-капитан.

– Я бы на вашем месте собрал по округе сирот и начал их обучать.

– Чему? – не понял Рязанов.

– Всему. От грамоты до рукопашного боя. Набрать ребят лет четырнадцати-пятнадцати, и через три-пять лет у вас будет своя боевая команда, обученная именно для ваших дел.

– Дорого, – подумав, скривился штабс-капитан. – Но идея, безусловно, здравая. Стоит подумать.

– Вот и подумайте. Лично я считаю, что, занявшись этим делом, вы получите больше выгоды, чем потерь.

– И в чем же выгоды? – задумчиво поинтересовался Рязанов.

– Первое, вы получаете преданную вашей службе команду, способную решать самые разные задачи. Второе, такая школа будет работать на имя вашей службы, и третье, на этой группе вы сможете проверять самые различные виды оружия и приемы захвата лазутчиков. Что называется, станете развивать свой, научный подход к делу.

– Вот что, Руслан Владимирович. Я попрошу вас и это все как следует описать завтра. С обоснованием, со всеми прибылями, как сейчас мне рассказали. Думаю, генерал заинтересуется, а попечителей для такой школы мы найдем. Имеются в округе состоятельные люди, готовые поддержать сирот.

– Дай-то бог, – хмыкнул Руслан, не веря в подобное развитие дела.

Их беседу прервал маленький смерч. Ворвавшись в комнату без стука, Матвеевна мигом заставила мужчин забыть про все дела и отправиться к столу. Пока они готовились к ужину, женщина успела скатиться на первый этаж, проверить, как накрыт стол, и снова взлететь наверх, чтобы поторопить их. Этот пучок энергии заставлял Руслана комплексовать. При ней он чувствовал себя медленным и неуклюжим, словно бегемот.

* * *

Пять выстрелов прозвучали один за другим, и мягкие свинцовые пули выбили из полена щепу. Обрадованно угукнув, Руслан аккуратно сменил в револьвере барабан и, сунув его в кобуру, направился к мишени. Результат радовал. Как ни крути, а пять пуль в мишень размером с детскую ладошку из незнакомого и непривычного оружия, это показатель. Внимательно следивший за его действиями кузнец, огладив бороду, с интересом пробасил:

– Что скажешь?

– Отличная работа, мастер, – вежливо склонил голову Шатун.

– Ну и слава богу, – кивнул кузнец. – Я тебе к нему еще четыре барабана отлил и сотню гильз. Снаряжать, так понял, сам станешь?

– Верно, – кивнул Шатун, доставая отстрелянный барабан и внимательно рассматривая край, соприкасавшийся с каналом ствола.

У револьверов это всегда было самым слабым местом. Край камор обгорал и начинался прорыв газов, что влияло на дальность и точность выстрела.

– Не боись, – понимающе усмехнулся кузнец. – Там, вишь, бронзовая накладка прилажена. Она хоть греется быстрее, зато и остывает лучше. А как обгорит, так заменить не долго.

– Умно, – оценил Руслан. – Но можно было и по-другому сделать.

– Это как? – тут же заинтересовался кузнец.

В истоптанном овраге, где регулярно стреляли все, кому требовалось пристрелять или проверить оружие, трава почти не росла. Так, несколько чахлых кустиков под стенами. Достав нож, Руслан присел на корточки и, разровняв землю, принялся рисовать, попутно поясняя систему надвига барабана на отлив ствола. Тяжело присевший рядом кузнец слушал очень внимательно, не отрывая взгляда от рисунка.

Потом, задумчиво огладив бороду, мастер удивленно хмыкнул и, покрутив в крепких пальцах револьверный барабан, протянул:

– Тогда и барабан больше делать придется. Тяжелее станет, а калибр тот же останется.

– Верно, – спокойно кивнул Руслан. – Но самое главное, что тогда на каждый выстрел не придется курок взводить. Знай, жми на крючок, пока патроны не кончатся. Скорострельность гораздо больше. Любую банду до смерти удивить можно.

– Это да, – усмехнувшись, согласился кузнец. – Подумать надо. Попробовать кое-чего, – вздохнул он.

– А винтовку переделать по-моему возьмешься? – кивнув, уточнил Руслан.

– Сделаю. Дело нехитрое, – отмахнулся кузнец, погрузившись в свои мысли.

– Ну, тогда говори, сколько я тебе должен, – потребовал Шатун, приготовившись расстаться со всей имеющейся наличностью.

– Червонец, но с уговором, – ошарашил его кузнец.

– Что за уговор? – насторожился Руслан.

– Со всеми своими задумками ты ко мне идешь. Его превосходительство, господин Рязанов, намедни мне сказывал, что ты долгое время за границей был и там всякое оружие изучал. Вот я и хочу узнать, что тут сам сделать смогу. Без всяких умников иностранных, – честно признался мастер. – Ты пойми, Руслан. На хлеб насущный я себе всегда заработаю. Да и сейчас не бедствую. А вот сделать такое, чтобы интересно было, чтоб задачка, как тот орешек, попробуй, раскуси. Такого нету. Потому и прошу.

– Добре, Митрич. Будут тебе задачки, – чуть подумав, улыбнулся Руслан одними глазами. – Но учти, не всегда это оружие будет.

– Да и бог с ним. Главное, чтобы интересно, – обрадованно кивнул мастер.

– Ну, тогда вот тебе еще одна задачка, – повеселел Руслан. – Толщину его видишь? – спросил он, сорвав с куста листок и протянув его кузнецу.

– Само собой.

– Так вот. Мне нужно из стали вот такой толщины сделать вот такие перышки, – принялся снова рисовать на земле Шатун.

– Это для чего ж такое? – удивился кузнец.

– Заместо гусиных перьев. Писать. Только на самом кончике крошечный шарик должен быть, чтобы бумагу не рвать.

– Ага, – задумчиво протянул мастер. – Добре, попробую.

– Вообще, такую тонкую работу ювелиру привычно делать. Но раз уж ты сам попросил… – начал было Руслан, но кузнец одним взглядом заставил его замолчать.

– Ювелиру, говоришь, – пробасил он, иронично усмехнувшись. – Добре. Дай срок, посмотрим. За ружьем черед седмицу заходи.

– Благодарствую, мастер, – склонил Руслан голову, протягивая ему золотой червонец за сделанную работу.

Как оказалось, ассигнации тут хоть и имели хождение, но принимали их неохотно. Да и цена заметно разнилась. Если монетами у товара была одна цена, то ассигнациями другая. Несколько выше. Продавцы так и говорили, к примеру, три рубля на ассигнации или два с полтиной монетой. Кивнув, мастер небрежно сунул монету в карман и, еще раз внимательно посмотрев на рисунок, ногой стер все Руслановы художества.

– Через седмицу, – повторил кузнец и, попрощавшись, широко зашагал к городу.

Отстреляв все имевшиеся у него патроны и убедившись, что револьвер уже начинает ложиться в руку, словно ее продолжение, Шатун отправился домой. Теперь ему предстояло заняться долгим и непростым делом. Снаряжением патронов. Но прежде требовалось отлить пули. Благо свинца, пороха и капсюлей для этого дела у него хватало. Пулелейку ему Митрич сделал сразу. Знал мастер, что патроны под такое оружие заказчик станет делать сам.

Но едва войдя во двор, Руслан насторожился. Тут царила какая-то непонятная суета. Казачий десяток седлал коней и, негромко переговариваясь, проверял оружие. Коляска, в которой не так давно они с Рязановым приехали в город, уже стояла у крыльца.

– Что стряслось? – спросил Руслан, перехватив шедшего мимо десятника.

– Его превосходительство велели десятку готовым к выходу быть. Скоро быть сам должен, – пожал казак могучими плечами.

– Добро. Я с вами, – решительно заявил Руслан.

– Погоди, твое благородие, – опешил казак. – Про тебя разговору не было.

– Думаю, господин штабс-капитан не откажет мне в такой малости, – хмыкнул Шатун в ответ и бегом взлетел на второй этаж.

Быстро переодевшись, он с сожалением повертел в руке револьвер и, вздохнув, тихо проворчал:

– Вот так всегда. Тут война, а я уставший.

Сунув оружие в кобуру, он оставил его на полке шифоньера и, быстро переодевшись в собственноручно сделанную полевую форму, накинул разгрузку с ножами, топориком и саперной лопаткой. Ранец давно уже был собран и укомплектован по принципу тревожного чемоданчика. Выскочив на крыльцо, Руслан увидел входящего во двор Рязанова и, закинув ранец в коляску, шагнул ему навстречу.

– Михаил Сергеевич, что ж вы не предупредили, что будет выход? – спросил он, делая вид, что все так и должно быть.

– Боюсь, взять вас с собой я не смогу, Руслан Владимирович, – ответил Рязанов с некоторой растерянностью. – Имею приказ обеспечить вам полную безопасность.

– И как вы ее сможете обеспечить, оказавшись бог знает где? – тут же нашелся Шатун. – А тут и вы сами, и казаки ваши.

– А ежели пуля шальная? – попытался выкрутиться штабс-капитан.

– Ну, шальную я и в городе словить могу, а вот мою, думаю, еще не отлили, – твердо сказал парень, глядя офицеру в глаза.

– Бог с вами. Поехали, – сдался штабс-капитан, нетерпеливо махнув рукой.

Они уселись в коляску, и кавалькада выехала со двора. Десяток разделился. Четверо казаков шли в авангарде, а остальные следовали за коляской. Оружие казаки держали в руках, готовые в любой момент пустить его в ход, словно противник был уже в городе. Заметив это, Руслан удивленно хмыкнул и, слегка наклонившись к Рязанову, тихо спросил:

– Что случилось, Михаил Сергеевич? С чего такая паника?

– В город, на воды, ехала супруга генерал-губернатора Орловской губернии графиня Тишинская. Но ее выезд каким-то образом перехватили горцы из непримиримых. Получен приказ немедля догнать и отбить.

– А вы уверены, что она еще жива? – крякнув, еще тише уточнил Руслан.

– Непримиримые, хоть нас и не любят, но не дураки. Знают, что за таких пленников можно хороший выкуп получить. А за смерть ее мы мстить станем. Жестко. Так что да. Она еще жива, – уверенно ответил штабс-капитан.

– Откуда известно стало, что абреки напали? – подумав, спросил Руслан.

– Пастух один видел и мальчонку отправил. Он же и направление указал, куда они выезд погнали.

– Они что, с телегами уйти решили? – ахнул Руслан, не веря собственным ушам.

– Выезд богатый, багажа много, вот жадность и взыграла, – понимающе усмехнулся штабс-капитан. – Они в сторону степи пошли. Похоже, решили к предгорьям со стороны зайти. От нас подальше.

– Это возможно? – удивился Шатун.

– Вполне. Со стороны степи поселений не так много. Там с водой плохо. Потому они и решили обойти. Тропы в горы они знают. А наше дело – не дать им туда добраться.

– Так может, тогда к дьяволу эту коляску. Верхом и галопом? – чуть подумав, предложил Руслан. – Дело-то серьезное. Упустим, и все усилия насмарку.

– Не торопитесь. На границе со степью казачий хутор будет. Там у нас полтора десятка коней постоянно стоит именно для таких случаев. Там и седла, и сбруя, и все, что нужно, имеется. Гонца я уже отправил, так что, как доедем, кони будут готовы.

Так и вышло. Спустя два часа после того, как кавалькада выкатилась из города, преследователи остановились у ворот большого хутора, и казаки принялись менять коней. Руслану подвели высокого серого мерина. Что называется, ему под рост. Погладив коня по морде, Шатун дал ему обнюхать свою ладонь и, угостив небольшим ржаным сухариком, который достал из ранца, уселся в седло. Выскочившие со двора подростки начали заводить коляску на подворье, а кавалькада понеслась дальше. В степь.

Отдохнувшие, сытые кони шли широкой, размашистой рысью. След казаки обнаружили быстро. Впрочем, это и не удивительно. Подобный выезд пройти незаметно просто не мог. Свесившись с коня, местный следопыт задумчиво осмотрел местность и, повернувшись к Рязанову, уверенно заявил:

– К черному камню они рвутся. В ту сторону отсюда одна дорога. Но есть еще и тропа. Ежели по ней пойдем, верст десять срежем.

– А в скорости не потеряем? – тут же спросил Руслан.

– По тропе короткой рысью проехать можно, – кивнул казак. – Успеем.

– Что скажете, Руслан Владимирович? – повернулся штабс-капитан к Шатуну.

– Думаю, надо разделиться, – вздохнул Руслан, сообразив, что это очередная проверка. Но теперь на профпригодность. – Часть продолжает погоню, и, если догонят, начинают беспокоить противника. Остальные будут встречать у черного камня. А если бандиты решат свернуть, то преследователи отправляют за остальными гонца. Точка встречи там.

– Я так понимаю, вы решили возглавить тех, что пойдут по тропе, – поддел парня штабс-капитан.

– Ну, для простой работы я еще чином не вышел, – отшутился Руслан.

– Хорошо, – помолчав, нехотя согласился Рязанов. – Но бога ради, Руслан Владимирович, не лезьте на рожон. Нам ваша голова еще пригодится.

– Вы не поверите, Михаил Сергеевич. Мне тоже. Я ж в нее есть привык, – отшутился Шатун, и весь десяток, не удержавшись, дружно заржал.

Одобрительно улыбнувшись, Рязанов приказал десятнику разделить бойцов, и вскоре шесть всадников неслись обратно к лесу. Проводник уверенно вел их по каким-то едва заметным стежкам, уводя в сторону от дороги. Три часа спустя вся группа выехала на опушку леса, и следопыт, ткнув пальцем в нужную сторону, негромко сообщил:

– Вон он, черный камень. За ним развилка и будет.

– Вперед. Осмотрим дорогу и, если успели, устроим абрекам засаду. Значит так, казаки. Живым нам нужен только их главный. Остальных кладите наглухо. Без разговоров и соплей. Главное, свои жизни берегите, – жестко приказал Руслан, обведя подчиненных твердым взглядом.

– Добре, – дружно кивнули бойцы и пришпорили коней.

Объехав огромный кусок скалы, непонятно как оказавшийся тут, группа принялась осматривать дорогу. Убедившись, что знакомых следов на ней нет, казаки отвели коней подальше и принялись устраивать засаду. Сам Руслан, оглядевшись, пристроился у самой дороги, найдя неширокую, но достаточно глубокую промоину. Лежать пришлось под палящим летним солнцем, но Шатуну было не привыкать к подобным условиям. Что такое лето на Кавказе, он помнил еще по прежней жизни.

Спустя примерно сорок минут после того, как группа скрылась с глаз, на дороге застучали копыта и послышался скрип тележного колеса. Степная пыль, легкая и летучая, быстро набивалась в ступицы тележных колес, заставляя их нещадно скрипеть. Именно этот звук и заставил Руслана насторожиться. А спустя еще четверть часа обычные в степи звуки перекрыл дружный ружейный залп.

* * *

Обходя убитых бандитов, Шатун выдергивал из ран свои метательные ножи и, отерев их об одежду трупа, укладывал в перевязь. После чего начинал быстрый, но тщательный обыск. Благо места в ранце хватало, а пять коней стали его добычей. Когда дело дошло до топорика, к нему подошел, прихрамывая, десятник и, потирая колено, поклонился, гулко произнеся:

– Спаси Христос, ваше благородие. Кабы не ты, лежать бы мне тут с башкой разрубленной.

– Оставь, друже. Одно дело делаем, – отмахнулся Руслан, выдергивая свой томагавк из спины бандита.

– Не пачкай руки, ваше благородие, – добавил десятник. – Сами все приберем. Тебе невместно.

– Благодарствую, – кивнул Руслан, оглянувшись на Рязанова.

Едва бой стих, штабс-капитан поспешил к карете графини и теперь старательно пытался ее успокоить. Та же, всхлипывая и хватаясь за весьма обширный бюст, подносила к лицу флакончик с ароматической солью и раз в несколько минут пыталась упасть в обморок. Так что за столь нелицеприятным занятием Руслана никто не заметил. Напомнив себе, что в этих местах офицер гораздо больше, чем просто командир, Шатун принялся очищать томагавк от крови, попутно вспоминая эпизоды схватки.

Засада удалась. Два десятка абреков заметили погоню километрах в десяти от черного камня. Десяток бандитов остался отбивать преследование, а остальные попытались прибавить ходу. Но груженые телеги и тяжелая карета не тот транспорт, на котором можно развить большую скорость. Все внимание бандитов было сосредоточено на тылах, поэтому залп пяти ружей разом ополовинил группу бандитов. Казаки, разрядив ружья, взялись за пистолеты.

Еще трое бандитов, получив ранения разной степени тяжести, вывалились из седел. Руслан, внимательно следя за ходом боя, про себя отметил, что первыми казаки выбили всех, у кого был огнестрел или луки. Как оказалось, этим оружием горцы все еще с успехом пользовались. Дальше в ход пошли клинки. Точнее, абреки, оставшиеся в живых, попытались атаковать спешившихся казаков, но Руслан, оказавшийся сбоку от выезда, быстро пресек эту попытку.

Метательные ножи свистнули в воздухе и, пытавшиеся атаковать бандиты вывалились из седел.

Руслан уже было собрался скомандовать отбой, когда примчался отставший десяток. Абреки не стали вступать в бой с преследователями. Обстреляв казаков, они развернули коней и понеслись следом за выездом. Моментально сообразив, что дело запахло керосином, Руслан выхватил топорик и, отбежав к ближайшей телеге, гаркнул во всю глотку:

– К транспорту, прикрыть спины!

Казаки подобной команды не слышали, но сразу поняли, что он задумал. Горцы предпочитали сражаться верхом, но, когда противник стоит, прижавшись спиной к телеге, срубить его на скаку не удастся. Так и получилось. Подскакав к казакам, бандиты были вынуждены придержать коней и развернуть их боком, чтобы иметь возможность дотянуться до противника. Ну, а дальше, как говорится, дело техники. Казаков учить рубке не требовалось.

Над местом стычки слышался только лязг железа, храп и ржание коней, сочный мат на нескольких языках. Увернувшись от свистнувшей сабли, Руслан рубанул противника по колену и, нырнув под конскую шею, тут же добавил ему с другой стороны. Но на этот раз удар пришелся в грудь. Резким рывком высвободив топорик, Руслан развернулся в поисках следующего противника и увидел, как споткнувшийся десятник заваливается на бок, а налетевший на него горец замахивается саблей.

Не раздумывая ни секунды, Шатун метнул томагавк. Лезвие разрубило абреку позвоночник. Пользуясь возникшей паузой, Руслан выдернул из чехла свой последний аргумент. Саперную лопатку. Подскочивший к нему горец взмахнул саблей и явно не ожидал, что противник решится оказать сопротивление. Отбив саблю ударом лопатки по плоскости клинка, Шатун обратным движением рубанул противника по ноге и отскочил назад.

Взвыв от боли, горец ухватился за луку седла и попытался привычно толкнуть коня пятками, вскидывая саблю снова. Но раненая нога подвела. Конь, подчиняясь его команде, закрутился на месте, подставив Руслану спину горца, чем парень и воспользовался. Лезвие лопатки с хрустом врубилось в жилистое тело, бросив его на шею коня. К тому моменту казаки уже успели разобраться с остальными бандитами, так что схватку эту видели все.

Убедившись, что воевать больше не с кем, Руслан перевел дух и отправился собирать оружие. Вот тут его и застал вызов начальства. Едва только десятник успел посоветовать ему не ронять офицерское достоинство, как над степью раздался голос штабс-капитана:

– Руслан Владимирович, будьте добры, подойдите ко мне, – окликнул его Рязанов.

Кивком головы поблагодарив казака, Руслан быстрым шагом подошел к карете и, подражая виденным когда-то фильмам, щелкнул каблуками, одновременно наклоняя голову.

– Господин штабс-капитан, подпоручик Ростовцев по вашему приказанию прибыл, – оттарабанил он, изображая тупого служаку.

– Оставьте, голубчик, – отмахнулся Рязанов. – Не до того сейчас. Вот, позвольте представить. Графиня Тишинская, Елена Семеновна. И ее наперсница, Валентина Григорьевна, – обозначил он дам, стоявших у кареты.

– Весьма рад знакомству, – нашелся Руслан, мысленно ругая Рязанова.

– Ого, вот это великан! – тут же оживилась графиня, с интересом разглядывая парня. Про плен она уже явно забыла. – А как вас зовут, господин подпоручик?

– Руслан Владимирович, к вашим услугам, – снова поклонился Шатун.

– Прошу прощения, сударыни, но наше дело еще не окончено, – вмешался в разговор Рязанов. – Руслан Владимирович, у нас опять возникла некая коллизия.

– Что теперь? – насторожился Шатун.

– Главарь этих абреков с двумя подручными ушел в степь. Их надо догнать. А госпожа графиня никак не желает возвращаться в город без сопровождения казаков. И то сказать, напугали бандиты дам. Не каждый день к таким в полон попадаешь, – добавил он, покосившись в сторону кареты.

«Угу, испугались они, как же», – хмыкнул про себя Руслан.

Обернувшись на собиравших трофеи казаков, он вздохнул и, окликнув десятника, приказал:

– Отбери трех бойцов. Пусть оружие проверят и ружья зарядят. И отберут по коню из тех, что взяли. В погоню одвуконь пойдем. Я старшим.

– Добре. Сей момент будут, – решительно откозырял десятник и захромал к своим подчиненным.

– Разрешите исполнять? – повернулся Руслан к штабс-капитану.

– Вы только аккуратнее там, голубчик, – вздохнул Рязанов. – Голову берегите.

– Постараюсь, – кивнул Шатун, усмехнувшись одними глазами.

Собрались казаки быстро. Руслану подвели его мерина и еще одного коня из трофейных. Такого же высокого и крепкого, мышастой масти. Сунув каждому из коней по сухарику, Шатун быстро проверил подпругу и вскочил в седло.

– Ваше благородие! – окликнул его десятник. – Не побрезгуйте, – протянул он парню пару пистолетов. – Одним топориком, может, и не отобьешься.

– Благодарствую, – кивнул Руслан в ответ, засовывая пистолеты за пояс.

Отказать казаку, который отдал ему свое собственное оружие, он просто не осмелился. К тому же сразу было понятно, что десятник хочет отблагодарить его за спасение. Следопыт, который отправлялся с ними, выяснил у слуг, где именно бандиты отделились от основной банды, и группа пришпорила коней. Возница, что объяснял казаку, где главарь ушел, оказался мужиком наблюдательным. По указанным приметам следопыт быстро нашел след трех коней, и группа прибавила ходу.

Уже начало смеркаться, когда шедший первым следопыт указал рукой на мерцавший впереди огонек. Бандиты встали на ночевку. Группа на ходу приготовила оружие и снова пришпорила коней. Их услышали, что было, в общем-то, не удивительно. Топот копыт по сухой земле раздавался в степи барабанной дробью. Расхватав оружие, бандиты шарахнулись от костра в стороны, понимая, что в его свете являются мишенями. Но казаки свое дело знали туго.

Грохнуло два выстрела, и два бандита рухнули в степной ковыль. Руслан, даже не пытавшийся сдержать коня, выдернул ноги из стремян и прыгнул на главаря прямо из седла. Его вес, помноженный на скорость, просто смел бандита с ног. От удара тот выпустил ружье и принялся судорожно разевать рот, пытаясь ухватить хотя бы глоток воздуха отбитыми при падении легкими. Сам же Руслан даже не поцарапался. Падать его научили крепко.

Моментально перевернув главаря на живот, он стянул ему руки кожаным ремешком и, подтянув к ним одну ногу, так и зафиксировал. Потом, быстро обыскав, Шатун избавил бандита от всего, что можно использовать как оружие, и, ухватив тело за шиворот, подтащил его к костру.