Текст книги "Обнаженная для зверя"

Когда оникс встал и протянул руку, приглашая меня танцевать, я поднялась даже без дрожи в коленях и покорно скользнула в его объятия. Я еще не была пьяна, в голове лишь слегка шумело, но я могла воспринимать происходящее проще, чем тогда, когда сюда пришла. Можно было прикрыть глаза и представить, будто я танцую с тем, кто мне действительно симпатичен. Проблема в том, что мне никто и никогда не нравился по-настоящему сильно, поэтому, даже закрыв глаза, перед внутренним взглядом я все равно видела оникса. Обжигающие руки на талии не давали забыть, что он рядом. Даже в мыслях избавиться от его присутствия не вышло, и я перестала даже пытаться. В конце концов – зачем?

Я старалась привыкнуть к новым ощущениям, которые дарит мужчина рядом. Почти получилось не вздрогнуть от его сильных рук, медленно и вполне целомудренно скользнувших по спине. Привыкнуть к запаху, несильному, с чуть заметными мускусными нотками, и жару тела, находящегося так близко.

Оникс двигался не как танцор. Ему не хватало плавности, но музыку он чувствовал и не наступал мне на ноги. Да и координацией движений обладал неплохой, а большего было и не нужно. Все остальное я могла сделать сама.

Я растворилась в музыке, и его слегка удерживающие руки не мешали. Мои покоились на массивной шее, и движения не были скованы, поэтому я неторопливо и плавно покачивалась в такт музыке, не пытаясь заставить мужчину двигаться быстрее или разнообразнее. Мы просто плыли среди таких же неторопливо кружащихся пар, пока удивленный женский голос не окликнул:

– Кирьяр?

Оникс замер, а я внезапно поняла, что впервые услышала его имя. Странно, что я до этого момента не поинтересовалась, как его зовут, и ни разу не испытала потребности назвать его по имени.

– Льяра? – удивился мой спутник и даже слегка отстранился от меня.

А я наконец обратила внимание на высокую, выше меня, худощавую женщину лет двадцати пяти. Темно-каштановые прямые волосы, резкие, но красивые черты лица и такие же, как у всех ониксов, янтарные глаза.

Я впервые видела девушку-зверя. Это так меня заинтересовало, что я даже не взглянула на ее спутника, который держался чуть позади. Только заметила, что он ниже Кирьяра и светловолосый.

– Не ожидала тебя здесь увидеть, – сказала она. – К тому же со спутницей. В твоей жизни происходят изменения, а семья об этом не знает? Неправильно…

– Льяра, ты серьезно считаешь, что ужин в компании красивой девушки – это изменения в жизни? – тихо и незло спросил оникс.

– Да. – Молодая женщина не таясь разглядывала меня. – Особенно если речь идет о тебе и человеческой девушке.

Глава 5

Я сглотнула и попятилась. Мне почудилось в ее голосе пренебрежение, но, похоже, я ошиблась, так как спутник Льяры подошел ближе и ласково обнял ее, положив подбородок ей на плечо. На меня уставились молодые, голубые и совершенно человеческие глаза.

– Привет, – произнес он низким и приятным голосом.

Я испуганно улыбнулась, а Кирьяр ответил на приветствие:

– Рад видеть тебя, Дэнис.

– Ты редко бываешь в загородном поместье… – недовольно заметила Льяра. – Я понимаю, что у тебя напряженные отношения… – Она помолчала, наткнувшись на угрожающий взгляд оникса. – Но хочу напомнить, что там есть и другие жители, которые хотели бы видеть тебя чаще.

– Я постараюсь заехать.

– Нет. – Льяра была непреклонна. – Ты не постараешься, ты заедешь. В субботу. И спутницу свою тоже возьмешь.

– Зачем? – Мой спутник заметно напрягся.

– Возможно, ты забыл, братец, но в субботу у нас помолвка, на которую ты тоже приглашен. И не смей являться один! – фыркнула она.

Я поняла, что женщины-ониксы, когда злятся, выглядят не менее угрожающими, чем мужчины. Но на лице Кирьяра не дернулся ни один мускул.

– Как скажешь, – отозвался он.

Льяра удовлетворенно кивнула и позволила увести себя к выходу.

– Я надеялся, что удастся избежать знакомства с родственниками, – произнес он, и мне показалось, что оникс извиняется. – Думаю, не нужно напоминать, что для них никакого договора нет. Мы просто некоторое время вместе. Все. Большего им знать не стоит.

– Хорошо, – кивнула я.

Оникс повел меня к выходу. Видимо, встреча с сестрой все же испортила ему настроение. И я гадала, как это отразится на мне.

Когда мы отъехали от ресторана, Кирьяр (я старалась привыкнуть к имени, которое придется часто произносить в течение этого года) не стал закрывать окна. И хотя на улице уже была осень и весьма прохладно, свежий ветер не раздражал и не заставлял вздрагивать от холода. Я подставляла ему разгоряченное лицо и позволяла трепать кудри, вытаскивая их из прически. Именно так я чувствовала свободу.

– Не замерзла? – через какое-то время спросил оникс.

Я отрицательно помотала головой.

– Нет.

– А то давай закрою окно. Мы почти не болеем, а люди достаточно слабы.

– Мне не холодно, – упрямо повторила я и уставилась в окно на проносящиеся мимо огни города.

Мы выехали на окружную дорогу и медленно покатили в сторону еще одного престижного, но на сей раз спального района. По левую руку сверкали вывесками и магическими огнями оставшиеся вдалеке увеселительные заведения и магазины, а по правую, внизу, под дорогой, располагался океан. Он бился о каменистый берег, и даже здесь слышался его шум.

Я очень давно не была в этой части города и сейчас, казалось, попала в альтернативную реальность. Обычно в таких ситуациях я начинала мечтать о том, как все могло получиться, если бы не случилось войны. Но сейчас вспомнила слова оникса и дала себе обещание: моя жизнь изменилась, ничего не вернешь и не изменишь. А значит, нужно искать положительные моменты. Просто пережить этот год, забрать деньги и начать все с чистого листа. Скорее всего, не в этом городе, а может, и не в этой стране. А если еще и лечение поможет, тогда вообще замечательно.

Вдруг у нас еще есть шанс стать счастливыми? Уехать туда, где нас никто не знает, и устроить свою жизнь. Мне будет всего девятнадцать – впереди почти целая вечность.

Эти мысли улучшили настроение, и я окончательно смирилась с участью. Возможно, все не так плохо. Даже начала замечать, насколько красив пейзаж вокруг. Мы ехали медленно и молчали.

Мне хотелось восхищаться пейзажем вслух, но почему-то я не спешила начинать разговор первой. Не знала, нужно ли это моему спутнику. А еще мне было интересно, куда мы едем. Точно не в сторону моей маленькой квартирки в рабочем районе города. Впрочем, чего я жду? Что он после подписания контракта отвезет меня домой и поцелует на прощанье в щечку?

Мы затормозили у небольшого двухэтажного дома на одной из тихих улиц, расположенных не в самом центре, но в очень красивом, респектабельном районе.

– Пойдем… – то ли спросил, то ли скомандовал, то ли предложил оникс.

Я послушно выбралась из кареты и остановилась у увитой плющом калитки. Окна дома были темны, и он смотрелся нежилым.

Внутри небольшого дворика находилась беседка, тропки были аккуратно выметены, а пятачок перед входом слабо освещали фонари.

Странно. Я иначе представляла себе дом оникса. Больше, что ли… Масштабнее. И мне казалось, что живет он не один. Может быть, слуги уходят на ночь домой?

Не знаю почему, но мне было страшно. Мелькнула мысль: а вдруг я не вернусь отсюда? Вообще подобные мысли удивляли меня саму. Зачем подписывать со мной контракт? Не для того же, чтобы потом убить. Сделать со мной что-нибудь нехорошее у оникса была масса возможностей.

Я отогнала дурные мысли и следом за мужчиной вошла в просторный холл, который занимал весь первый этаж. У дальней стены находилась лестница, ведущая на второй этаж; небольшая кухня в углу и гостевой уголок: диван, журнальный столик и два кресла. Также я заметила магический камин, который вспыхнул при нашем приближении.

Светлые обои, персиковый ковер – мне тут понравилось, но дом не выглядел суровым жилищем холостяка. Я рассматривала его с интересом и не спешила проходить дальше.

– Ты ведь потанцуешь со мной, Эва? – поинтересовался оникс, и тут же зазвучала музыка, словно повинуясь голосовой команде.

Я колебалась, но вспомнила про контракт и второй раз за вечер скользнула в его объятия.

– Ты очень напряжена, – шепнул он мне на ухо, опалив мочку горячим дыханием. – Чего ты боишься? Танцевать?

– Танцевать не боюсь, – призналась я и заставила себя выдохнуть и двигаться свободнее. Получалось не очень хорошо. Шампанское уже выветрилось, и вернулись страхи.

– Ну так и танцуй. Я пока вроде ничего другого не требую. Так ведь?

Я вынуждена была согласиться, но на душе было неспокойно. И скрыть это беспокойство от оникса не получалось. Мы плавно кружились по комнате. Я чувствовала, что ноги стали деревянными. Словно сейчас я танцевала свой первый танец в клубе. Тогда я тоже забыла все, чему меня учили. Да и природная пластичность подвела. Я думала, меня выгонят, но Эдран сжалился.

В данный момент я хотела, чтобы Кирьяр меня выгнал, но знала: он этого не сделает. Объятия сейчас были теснее, чем в клубе. Тонкая ткань платья совсем не защищала от жадных рук, которые с талии скользнули на ягодицы и чуть сжали, заставив меня внутренне поежиться от новых, пугающих ощущений. Мне не было больно, но сейчас я отчетливо понимала, что совершенно не готова к тому, что произойдет дальше.

Оникс прижимал меня к себе, и я чувствовала его желание слишком отчетливо. Понимала – он не отступит.

Мы закончили танец у камина. Кирьяр осторожно отстранил меня и повернулся к мини-бару.

– Еще шампанского? – предложил он.

Но я отрицательно покачал головой. И так чувствовала, что выпила многовато. Упоительная легкость прошла, и голова начала медленно наливаться чугуном. Хотелось спать, но моя ночь, похоже, только начиналась.

– А я, если ты не против, сделаю пару глотков коньяка, – сказал оникс и плеснул себе в бокал на два пальца. – Если ты боишься танцевать со мной, – проговорил он и развалился в кресле, достав толстую сигару, – может быть, станцуешь одна? Для меня…

С одной стороны, предложение оттягивало неизбежное. Да и просил оникс того, чем я занималась последние несколько лет. Но сейчас мне было неловко. К тому же…

Последнюю мысль я озвучила вслух:

– У меня нет костюма…

– А зачем он тебе? – поинтересовался оникс и жестом приказал подойти.

Я остановилась возле кресла, а он медленно скользнул рукой от колена выше к бедру, сминая мое платье.

– Присядь, – скомандовал он.

Я послушно опустилась на мягкий ковер возле его ног. Моя голова была где-то в районе его пояса, и я некстати вспомнила сцену с низшей. К щекам прилил румянец. Все же лучше танцевать.

Оникс осторожно поднял за подбородок мое лицо и задумчиво посмотрел в глаза. Рука подцепила бретельку платья и позволила ей медленно сползти по плечу. Мужчина наклонился ниже и дернул замочек на моей спине. Лиф платья начал медленно сползать.

– Ты права… – хрипло сказал он. – В этом платье танцевать неудобно. Сними его.

В глазах горел жадный огонь.

Я медленно и нарочито плавно поднялась. В конце концов, если не получится избежать близости, может быть, стоит начать выполнять правила контракта и быть соблазнительной, а не неуклюжей дурочкой. Ведь… быть соблазнительной – это то, чему я научилась безукоризненно.

Я перешагнула через платье, которое осталось валяться на полу у его ног, и выгнулась назад. Медленно, чуть покачивая бедрами, наслаждаясь своим телом и красотой. Изящное и дорогое кружевное белье больше демонстрировало, нежели скрывало. Оникс видел и темные соски под золотистым кружевом, и гладко выбритый лобок сквозь тонкую ткань маленьких трусиков.

– Танцуй для меня, Эва… – низким голосом приказал он, и я, вытащив из волос заколки, сделала первый шаг.

Все же я привыкла танцевать одна и для кого-то. Я очень быстро смогла убедить себя в том, что снова нахожусь в привычной обстановке клуба. Правда, там я была уверена, что меня никто не тронет, сейчас же… я почти точно знала, чем закончится мой танец. Но все равно танцевала, вкладывая в движения всю душу.

Соблазнительно изгибалось тело, руки взлетали, словно повинующиеся дудочке заклинателя змей. Я старалась не подходить слишком близко, все еще опасаясь, но он не позволил отступить. Поманил меня с легкой улыбкой и сделал глоток коньяка, указав рукой на колени. На предложение продолжить танец так близко тело отозвалось резким скачком пульса.

Страшно, но я приблизилась, замерев между расставленных коленей, медленно прогнулась назад, демонстрируя грудь в золотистых кружевах, и начала покачиваться, с каждым тактом медленной музыки опускаясь все ниже и ниже. Коснулась руками его бедер и, используя их как опору, начала подниматься, дразня и завораживая. Он ловил каждое движение. Дыхание стало тяжелым, а руки переместились мне на талию, однако не сжали, оставили мне свободу движений.

Я поднялась и отступила, чтобы перекинуть свою ногу через его колено. Он тихо зарычал и, подхватив под ягодицы, притянул ближе, усадив на колени лицом к себе. Нетерпеливые руки скользнули по спине и нащупали застежку лифчика. Я замерла, но он хрипло шепнул:

– Не останавливайся…

Танцевать сидя, да еще в такой провокационной позе, было неудобно, но я все равно медленно двигалась в такт звучащей музыке. Повела бедрами, отклонилась назад, демонстрируя соски, которые, оказавшись без тесного кружева, предательски налились. Я уже хотела этого, когда Кирьяр скользнул по одному языком, а потом почти болезненно укусил, поддерживая меня под спину и не позволяя сбежать.

Сильные руки притянули совсем близко, так, что я касалась тонким кружевом трусиков его возбужденного члена, который было невозможно скрыть даже толстой тканью брюк.

К привычному страху примешалось еще одно неизведанное чувство – возбуждение. Мне нравились его губы на груди и медленно ласкающие спину руки. Маскируя движения под танец, я медленно и плавно сделала бедрами круг, прижимаясь теснее и пытаясь испытать новые острые ощущения.

Он тихо застонал и неожиданно отстранился. Медленно поднял меня. Глядя в мои широко распахнутые глаза, наклонился и шепнул на ухо:

– Спасибо за танец, Эва. До завтра.

Я осталась стоять почти обнаженная и беспомощная, а он направился к двери. Обернувшись у самого выхода, он тихо заметил:

– Я же сказал, что не буду требовать много, Эва? У нас впереди достаточно времени…

Я не нашлась, что ответить. Только когда уже хлопнула калитка, до меня дошло, что я в незнакомом доме, в одних трусах, даже не знаю, есть ли здесь кровать и куда уехал оникс. Если это не его дом, тогда что? Не может же быть, что мой на этот год? Но разум подсказывал, что так и есть. И я, несмотря на моральную усталость, отправилась изучать свои владения.

Кровать тут была. На втором этаже находились две спальни, как я понимаю, одна гостевая, а одна хозяйская. Комнаты были похожи – обе милые и очень женские. Весь дом был выдержан в пастельной гамме. Я выбрала комнату со светло-голубыми стенами и персиковым ковром на полу. Я бы предпочла не такое вызывающе-огромное ложе, но прекрасно понимала, что иначе быть не может.

Не спалось. В ванной комнате я обнаружила халат и завернулась в него – все же лучше, чем рассекать в одних кружевных трусиках. Казалось, оникс учел все: и милый дом с тенистым садом для любовницы, и огромное ложе для утех, и даже банный комплекс с парной, небольшим бассейном и огромной ванной. Сам он располагался на первом этаже, но лесенка к нему вела от спальни, видимо, чтобы было удобнее. Интересно, эти дома специально проектировали для тайных любовниц?

Но вот из одежды у меня был только халат и вечернее платье – все подаренное им. Интересно, мне будет позволено забрать собственные вещи? Или он рассчитывает, что я вообще не выйду из дома? В контракте об этом не было ни слова, но имелся пункт о послушании.

Я решила быть благоразумной и не забивать на ночь голову очередными страхами. В конце концов, оникс сказал «До завтра». Он придет, и можно будет спросить. Пока он отвечал на мои вопросы, если, конечно, я решалась их задать. Но общаться с ним было невероятно сложно. Я вообще нечасто общалась с противоположным полом вербально. В основном через танец. А как общаться с любовником? Представления не имею. Кто я для него? Игрушка? Кукла? Рабыня? Или все же имею право голоса?

Спрашивать об этом бесполезно. Придется выяснять самой и опытным путем.

Глава 6

Я опять спустилась на первый этаж и заглянула в холодильник – к счастью, в нем была еда. Свежие овощи, фрукты, яйца, молоко, мясо. В общем, стандартный набор. Но есть я не хотела. Закончив с осмотром, отправилась спать.

Думала, на новом месте и в новой роли не усну, но усталость взяла свое, и я довольно быстро отключилась. А проснулась так поздно, как не вставала никогда. Умылась и с мыслями о завтраке начала спускаться на первый этаж.

На последних ступеньках меня настиг запах свежей выпечки и кофе. Признаться, я испугалась и замерла. Оникса со сковородкой у плиты я представить не могла. Поэтому у меня даже руки задрожали. Хотя такие запахи и не могли сулить ничего плохого, но мне стало страшно.

Я осторожно выглянула на кухню и заметила у плиты немолодую полноватую женщину, которая вынимала из духовки небольшой противень с булочками.

– Госпожа проснулась? – улыбнулась она. – А я почти все закончила.

– Все закончили? – удивленно переспросила я, напряженно наблюдая и все еще пытаясь сообразить, кто это, что она здесь делает.

Пока я думала, женщина охотно пояснила:

– Я Лисси, приходящая домработница. Слежу за домом, убираюсь. Господин Кирьяр сказал, что вы прибудете, и попросил приходить пораньше и готовить завтрак. Я буду стараться заканчивать с делами до того, как вы проснетесь, чтобы не мешать. Просто не знала, во сколько вы встаете.

Потерявшись в торопливом говоре, я только растерянно кивала.

– Кофе на плите, – скороговоркой сообщила она. – Булочки стынут, а я уже ухожу.

– Спасибо… – пробормотала я и осторожно присела к столу.

– Мне осталось полить цветы в саду, – отчиталась домработница. – Доброго утра и приятного завтрака.

Наемная работница попрощалась, а я растерянно посмотрела ей вслед. Уже не помнила того времени, когда слуги были для меня нормой. Горячий кофе на плите и дом в постоянном порядке – это, безусловно, приятно. В нашем договоре с ониксом был пункт о том, что Кирьяр обязуется обеспечить мне достойное существование, но я и предположить не могла, что этот пункт включает в себя уютный дом и личную помощницу.

Оникс приехал, когда Лисси уже ушла, а я допивала кофе, сидя на кухне и разглядывая в окно сад.

«Мой сад…»

Звучало настолько непривычно, что я проговорила это несколько раз про себя. Когда все закончится, мне хватит денег пусть не на такой домик, гораздо меньший, но с садом. Могла ли я мечтать, что когда-нибудь получу это? Единственное, я до сих пор не могла смириться с тем, каким способом придется заработать эти деньги.

– Ты уже проснулась? – с порога поинтересовался Кирьяр.

Я не стала даже кивать. И так видно, что проснулась, раз сижу и пью кофе.

– Тогда собирайся и поедем.

– Мне надеть халат или вечернее платье? – как ни в чем не бывало поинтересовалась я и сделала еще один глоток. При свете дня оникс пугал значительно меньше.

– Какая ты все-таки ершистая, Эва, когда не боишься, что я возьму тебя прямо на столе, – заметил он, но без угрозы в голосе, и у меня даже не похолодело в груди.

Может быть, я начала к нему привыкать?

– Но у меня действительно нет одежды. – Я пожала плечами. – Поэтому вопрос о вечернем платье и халате – не праздный.

– Не думаешь же ты, что я не побеспокоился об этом? – хмыкнул он. – Я заехал к тебе на квартиру, но мне там ничего не понравилось. Для такой красивой девушки, Эва, у тебя отвратительный вкус. Поэтому я купил тебе несколько вещей. Потом съездим по магазинам.

– И чем же господина не устраивает мой стиль? – язвительно заметила я, на какое-то время забыв о том, что, вообще-то, боюсь оникса и буду зависеть от него целый год, а значит, выступать не стоит.

Он подошел ко мне, остановился прямо перед столом и довольно миролюбиво ответил:

– Тем, что ты подбираешь вещи, которые призваны сделать тебя незаметной и безликой. При твоей незаурядной внешности это преступление.

– Я старалась сделать все возможное, чтобы остаться незаметной.

Он наклонился ко мне и тихо шепнул в приоткрытые губы:

– Тогда ты выбрала немного не ту работу.

– Если бы у меня был выбор, я бы, безусловно, остановилась на чем-то другом.

Странно. Во мне проснулась дерзость, и я просто не могла дальше молчать. Мне нравилась перепалка с Кирьяром. Пожалуй, она меня даже заводила.

Оникс не стал спорить, а просто сказал:

– Ты яркая и красивая, Эва…

Ладонь скользнула по моей щеке, пальцы приподняли подбородок. Кирьяр изучал меня, словно произведение искусства. Налюбовавшись, убрал руку, предварительно пропустив между пальцев прядь кудрявых волос, выбившуюся из неплотно заплетенной косы.

– Вот и будь ею. Не пытайся превратиться в серую мышь, все равно не получится. А сейчас поторопись, пожалуйста, нас ждут.

– Кто? – уточнила я, не торопясь вставать.

– Ты же согласилась на мое предложение не из-за денег, а из-за сестры? Я хочу показать тебе, что не вру. Мы поедем знакомиться с менталистом. Опаздывать на такие встречи – дурной тон.

Мои глаза вспыхнули. Я готова была ехать даже в халате, не говоря уж про платье, которое выбрал оникс. Коробку, которую он оставил на тумбочке у двери, я схватила сразу же и умчалась наверх, молясь лишь о том, чтобы платье оказалось не слишком вульгарным.

Как же я мечтала когда-нибудь накопить на курс лечения с менталистом для Янины! Это действительно могло стать прорывом в лечении. Я старалась не настраивать себя очень уж позитивно, но успокоиться было сложно.

Я скинула халат, оставшись в одних маленьких трусиках, и открыла коробку. Там лежал новый комплект белья и платье. Вопреки моим опасениям, вполне приличное, но не мешковатое, как те, которые предпочитала я, а облегающее, длинное, с прямым подолом. Из плотного материала горчичного цвета – элегантный городской вариант. Единственное, что меня смутило, – вырез. Точнее, то, что он был узкий, но достаточно глубокий. Впрочем, этот вариант однозначно лучше, чем банный халат необъятного размера.

Прямо как и была, только в трусиках, я помчалась в ванную комнату к огромному зеркалу, чтобы расчесать волосы и уложить их в незамысловатую элегантную прическу. Я только успела расплети растрепавшуюся после сна косу, когда краем глаза заметила движение у себя за спиной. Сзади, прислонившись плечом к косяку, стоял оникс, и, не отрываясь, смотрел на мое отражение в зеркале.

Заметив, что я его увидела, он шагнул вперед и остановился прямо у меня за спиной. Так близко, что я обнаженной кожей чувствовала тепло его тела. По позвоночнику побежали мурашки – ощущение на грани приятного и нет. Сложно сказать.

Оникс по-хозяйски обнял меня за талию и притянул к себе, кладя голову мне на плечо.

– Все же ты удивительно красива, – хрипло заметил он.

Мужские руки медленно скользнули вверх, к груди, погладили отозвавшиеся на ласку соски и чуть сжали. Я прикрыла глаза, так как наблюдать за происходящим в зеркало не было никаких сил. Отражение было слишком постыдным, и собственные алеющие щеки и лихорадочно вспыхнувшие глаза заставляли чувствовать себя неуютно. Но у оникса было свое мнение. Он приказал:

– Ну же, Эва, смотри, не пытайся отрешиться от происходящего и сделать вид, будто ты не принимаешь ни в чем участия.

Снова чувствуя себя марионеткой, я открыла глаза и уставилась в зеркало. Румянец на щеках стал ярче. Прижимающийся сзади мужчина был сильным и мощным, его ладони полностью накрывали полушария грудей. Я в его объятиях выглядела особенно хрупкой и беззащитной. Бледная, почти не видевшая солнечного света кожа контрастировала с его смуглыми ладонями.

– Ты знаешь, как я хочу тебя взять прямо тут… – прошептал он и, освободив одну мою грудь, отвел руку. Медленно надавил ею мне между лопаток, заставляя провокационно прогнуться. Чтобы удержать равновесие, я была вынуждена опереться руками о столешницу возле раковины. Груди соблазнительно качнулись. Заметив это в отражении, оникс тихо рыкнул и сильнее прижался к моим ягодицам. Я чувствовала его горячее возбуждение даже через плотные брюки.

– Я мог бы войти в тебя прямо сейчас, – проговорил он, и эти слова горячей волной отозвались по всему телу, когда он проник рукой в мои трусики.

Я была уже влажная, и это обстоятельство меня удивило.

– Но я не буду этого делать.

Пальцы неторопливо погладили нежные складки. Мне неожиданно понравились новые волнующие ощущения. Чтобы не застонать, я незаметно прикусила губу. Оникс внимательно следил за моей реакцией в зеркале.

– Потому что, во‐первых, мы опаздываем, а во‐вторых… – Он нежно прикусил мое плечо и сжал клитор. – Я мечтаю, чтобы ты тоже была к этому готова.

Оникс отстранился, а я так и осталась стоять, облокотившись на столешницу. Даже не стала смотреть, уходит он или наблюдает за мной со стороны. Дыхание было тяжелым и сбивалось. Я никак не могла его успокоить. Почему-то сейчас мне стало невероятно стыдно за то, что я жаждала большего. Оникс этого и добивался? Хотел, чтобы я сходила по нему с ума? Наверное, если так будет, наш год окажется приятнее, чем я себе представляла.

Только вот я не хотела этого. Не хотела испытывать удовольствие от исполнения навязанного контракта. Это казалось мне неправильным. Преступлением по отношению к собственным убеждениям, идеалам и ценностям.

Внизу живота все еще сладко ныло, а трусики были предательски мокрыми. Я раздраженно отбросила их в сторону и залезла под душ. Волосы мочить не хотелось, и я небрежно их заколола. Открыла сильнее воду, стараясь смыть с тела не только прикосновения оникса, но и воспоминания о них.

Струи били во все еще чувствительную кожу, заставляя меня испытывать отголоски того желания, которое рождали руки оникса. А я злилась все сильнее. Произошедшее с утра оказалось для меня полной неожиданностью, я же настроилась ехать в больницу. Мне и в голову не пришло, что он может вот так вот запросто войти ко мне днем. Все неприличное у меня плотно ассоциировалось с ночью. Наверное, я совсем наивная дурочка, но перестраиваться было невероятно сложно, как и вспоминать о его смелых прикосновениях.

У меня перехватило дыхание, когда я вспомнила наше отражение в зеркале. Он сказал, что хотел бы взять меня прямо тут. Интересно, как это – быть с ним? И насколько быстро мое желание сменилось бы болью?

Я запретила себе думать об этом. Постаралась собраться максимально быстро, чтобы не заставлять Кирьяра ждать. Даже почти успокоилась, пока наносила легкий макияж и укладывала волосы, но когда увидела его сидящим в кресле внизу, все равно позорно вспыхнула.

Он не обратил внимания. Вообще вел себя так, будто ничего не произошло.

– Пойдем? – уточнил он.

Я кивнула, принимая у дверей его руку.

Сегодня оникс был на другой карете. Она тоже двигалась без помощи лошадей, но на переднем сиденье, находящемся на открытом воздухе, сидел кучер. Перед ним была плоская панель управления. Мы же с ониксом устроились внутри повозки, на узком и удобном диванчике.

– Я решил, что твое присутствие слишком сильно отвлекает меня от дороги, поэтому взял кучера, – пояснил Кирьяр.

Я снова покраснела, так как воображение живо нарисовало примеры того, чем именно можно заняться внутри кареты. Впрочем, сильно я не испугалась. Вряд ли оникс собирается лишить меня девственности при столь странных обстоятельствах.

– Зачем тебе все это? – спросила я, постаравшись отсесть от оникса на порядочное расстояние. Точнее, на столько, на сколько позволяло тесное пространство кареты. Ладно хоть диванчик был мягкий и удобный.

Как я и предполагала, Кирьяр не стал прямо отвечать на мой вопрос, а с усмешкой спросил:

– Что именно? Точнее формулируй свои вопросы.

Я пожала плечами и отвернулась, собираясь с мыслями. Произнесла немного неуверенно:

– Игра. Я чувствую себя маленькой мышкой…

– А ты и есть маленькая мышка. – Он поймал пальцами мой подбородок и заставил повернуть голову. – Ты очень хорошенькая маленькая мышка, и мне нравится играть с тобой. Почему-то вы, люди, считаете, будто в арсенале хищника только сила. Это не так. Мы всегда нежны с теми, кого считаем частью своей семьи.

Его голос завораживал, и я против воли смотрела в опасно-затягивающие глаза. Сейчас лицо оникса казалось мне почти красивым. Точнее, определение «красивый» ему не подходило. Скорее подходило «мужественный».

– Ты ждешь, что я тебя обижу, не понимая лишь одного: мне не нужно с тобой применять силу. Зачем? Ты и так моя. Сила в отношении желанного – это удел слабых. Ты красивая, удивительно хрупкая игрушка, которую я не хочу сломать.

– Да? – Я усмехнулась, стараясь не показать, что меня задело определение «игрушка». Оно было обидным, но правдивым. – Но ониксы часто применяют силу.

– Может быть. – Он не стал отрицать. – Но кто сказал тебе, что среди ониксов нет слабых духом? Или искалеченных войной? Ведь страдали не только люди. Многие наши тоже мстят.

– За что?

– За несбывшиеся надежды, за разбитые мечты и за сломанные судьбы. Да, им мстить проще, сила на их стороне. Но не все такие. Есть те, кому не нужно применять силу, им больше нравится игра.

– Не понимаю ее правил, – призналась я. – И это пугает еще больше, чем неприкрытая грубость. Сила доставляет физическую боль, а это…

– То есть, – в хищных глазах оникса зажегся нехороший, пугающий меня огонь, – ты бы предпочла, чтобы я вел себя по сформированному у тебя в голове образу? Да? Был грубым?

Он медленно провел указательным пальцем по моей нижней губе, а потом, скользнув по шее, завел руку мне за голову, чувствительно ухватил за затылок и притянул к себе, заставив пискнуть.

И кто тянул меня за язык? Теперь все стало очень и очень сложным. Ни к чему было его провоцировать.

На глазах появились слезы.

– Ну же, Эва? Отвечай.

– Не знаю… – прошептала я. – Отпусти… пожалуйста…

Но он не думал повиноваться, только чуть ослабил нажим. Зато другой рукой обхватил за талию и привлек к себе.

– Зачем ты дразнишь меня? Неужели тебе действительно было бы проще, если бы я силой взял тебя там, в клубе? Кому это доставило бы удовольствие?

– Тогда бы все уже давно закончилось… – честно ответила я. – Я бы постаралась забыть. А так…

Слова были не нужны.

– Нет, Эва, ничего бы ты не забыла… – тихо произнес он и насильно усадил к себе на колени.

Сейчас моя голова почти касалась потолка, и наши глаза были на одном уровне.

– Ты маленькая мышка не потому, что я гоняющийся за тобой кот. Мышка живет внутри тебя, и она боится своих придуманных монстров, а я просто похож на одного из них. Ты боишься придуманного образа, а мне нужно, чтобы ты хотела меня…