Текст книги "Прикосновение любви"

Войдя в номер, я бросилась на свою кровать и пролежала минут пятнадцать, пытаясь прийти в себя. В общем мой аналитический ум включился сразу и сделал довольно однозначный вывод: я закрыла все внешние границы и готовлюсь к наступлению. Поэтому ничего, абсолютно ничего, не должно меня отвлекать. Особенно лирические приступы. Так что я поступила абсолютно правильно. Но мое сердце стучало и ныло, потому что я закрыла все подступы к себе от моего милого куратора. И мне нужно было продержаться хотя бы до завтрашнего вечера. А там посмотрим. С таким, прямо скажем противоречивыми мыслями, я отправилась в душ. А потом уже только села за компьютер, обнаружив там в почте сообщения от Сашка. Их было несколько. По мере поиска, он присылал мне отрывочные данные на Окопова. А Сурен Оганезович оказался совсем не простым человеком. Вскрылись такие его связи, что я теперь уже думала, как лучше защитить от него мой, уже точно мой, проект. Я сидела и прикидывала, как сделать так, чтобы он не мешался у меня под ногами. И при этом не угробил бы проект на корню. А он это мог. Правда сведения от Сашка пришли еще не все, но основное представление о нем я уже составила. Затем я вынула свои записи и постаралась продумать каждый блок проекта, который мог пострадать от вмешательства Окопова. Поняла, наконец, как возможно защититься, и с облегчением вздохнула. Мне было с чем завтра идти к Сергееву. Я написала Сашку, что он просто гений, обещала сварить ему супчик и пожарить котлеты, послала воздушный поцелуй и легла спать. Правда еще долго думала о таком красивом и милом моем кураторе. Но заставила себя все же выкинуть его из своей мудрой головы, хотя бы до утра.

Утром я оказалась за завтраком в одиночестве. Моего милого куратора еще не было, когда я села за наш столик. Я была удивлена, потому что Михаил никогда не опаздывал. Еще больше я удивилась, когда он так и не появился к тому моменту, когда я свой завтрак уже закончила. Я заволновалась, потому что уже с утра все пошло не так, как обычно. Он даже не позвонил. Может произошло что-то? Меня мучили противоречивые мысли. – «Позвонить самой или все же не звонить?» – Я вытащила свой телефон, но номер все же не набирала. Так и сидела с телефоном в руке, раздумывая. Потом все же встала и решила зайти к нему. – «Может все же случилось что-то?» – встревоженно думала я. Я поднялась к нам на этаж и подошла к номеру Михаила. Мне было неловко стучать к нему. Не знаю, почему. Но все же я постучала. Он открыл дверь почти сразу. И выглядел он неважно, немного бледный и с воспаленными глазами. И он не улыбался. Мой милый куратор был каким-то совершенно другим. Я его таким никогда не видела и не знала.

– Доброе утро, Марина.

– Доброе утро, Миша. Вы на завтрак не пришли. Вот я и …

– Спасибо, что заметили. Я есть не хочу. Через полчаса нас будет ждать машина. Встретимся в холле.

– Я между прочим волновалась. Думала, что у вас случилось что-то.

– Вы? Волновались? Ну это вы напрасно. Со мной все в порядке. Правда. Все в полном порядке. – Он все еще оставался совершенно серьезным и с какими-то потухшими глазами, что ли.

– Ну, раз у вас все в порядке, я пожалуй пойду. Встретимся позже. – Я развернулась, чтобы уйти, а он в это время сделал какое-то движение, которое я уловила краем глаза. Я обернулась, но он так ничего и не произнес. И я, зайдя в свой номер, видела, что свою дверь он так и не закрыл, продолжая стоять у входа. Я села на свою необъятную кровать, пытаясь осмыслить происшедшее. – «Что это сейчас было? С ним что-то явно происходило. Но, что?» – Немного поразмыслив, я все же решила, вернее мой любезный аналитический ум мне подсказал, что он обиделся на меня. Обиделся за вчерашний разговор. Я вчера снова играла какую-то роль. Я даже заставила его поаплодировать мне. Но я не могла иначе. Не могла. Ситуация заставила меня так поступить. – «Ну, разве ты этого не понял, милый мой куратор? Ты так ничего и не понял?» – Хотя от мужчин требовать понимания нельзя. Мужчины все воспринимают иначе! Настроение мое стремительно падало, сердце ныло и барахталось в груди. – «Ему-то что надо, этому нервному органу? Оно может хочет, чтобы я извинилась? Или бросилась на грудь Михаилу?» – Я сидела на своей кровати и тихонько раскачивалась. Это я заметила некоторое время спустя. – «Почему все неприятности сваливаются одновременно? – Вдруг подумала я. – Почему все сразу?» – Я даже не знала, как этому всему противостоять. И я не знала, как теперь вести себя с Михаилом. Поэтому совершенно в растрепанных чувствах вышла из номера и пошла в холл к выходу. Там его пока еще не было. Охранник поздоровался со мной и что-то сказал по переговорному устройству. Я села на диван, закинув нога на ногу, и уткнулась в телефон. Все же я немного успокоилась, как всегда положившись на логичный исход этой ситуации. Через несколько минут стремительно влетел Михаил, мельком бросил на меня взгляд, подошел к охраннику, поздоровался и забрал у него какие-то документы. Затем он подошел ко мне.

– Марина, вы готовы? – Он все также был серьезен, но выглядел немного лучше.

– Да, готова.

– Пойдемте, машина нас уже ждет. Он пропусти меня в дверях, и на миг мы оказались снова на достаточно близком расстоянии. И оба отпрянули друг от друга, как только вышли наружу. Оказалось, что на улице было довольно прохладно. Я поежилась, но куртку не застегнула.

– Застегните куртку, Марина, а то замерзнете.

Я посмотрела на него, встретилась с его глазами, в которых сегодня ничего не отражалось, и молча пошла к машине. Куртку я так и не застегнула. Я села сзади, Михаил – на переднее сиденье рядом с водителем, и мы в полной тишине отправились в телевизионную компанию. Там нас встретила молоденькая девушка, высокая и стройная, с модной стрижкой.

– Добро пожаловать. Меня предупредили о целях вашего визита. Меня зовут Оксана, можно без отчества. – Она поочередно протянула нам свою хрупкую руку. Мы тоже представились. Она как-то странно сначала долго смотрела на Михаила, затем перевела взгляд на меня.

– Я так понимаю, что времени у вас не очень много, поэтому мы сами сделали выборку. Все материалы у меня в кабинете. Можете там располагаться.

Мы поднялись на десятый этаж, прошли по коридору, из которого прекрасно было видно работающих за прозрачными перегородками сотрудников. Кабинет Оксаны был отгорожен от остальных и прикрыт со всех сторон жалюзи. Он был довольно просторным и светлым, но все шкафы и стеллажи были заставлены папками и бумагами. Нам выделили стол, на котором стоял компьютер и лежали папки с нужными нам материалами. И мы с Михаилом расположились по разные стороны стола, достаточно далеко друг от друга. – «Вот и прекрасно, – подумала я, – теперь ситуация складывается как надо.» – Мы сидели молча. Михаил даже не смотрел на меня, вернее его прекрасные глаза были прикрыты длинными ресницами.

– С чего начнем, Миша? – спросила я, чтобы хоть как-то наладить контакт с ним.

– Командуйте, Марина. Вы здесь главная. – Он все также не поднимал на меня глаза.

– Я? Ну раз я, – я уже начинала злиться, – тогда давайте папки по порядку, помогать-то мне будете? Или сегодня вы отдыхаете? – уже почти саркастически произнесла я.

– Нет, не отдыхаю. Я конечно вам буду помогать. Куда же я денусь! – Михаил вдруг вскинул на меня свои красивые глаза. Они были все также серьезны. Но такой глубины и силы, что я смутилась.

– Ну, тогда начинаем? – Как-то робко спросила я. Он кивнул, и мы начали просмотр материалов по уже выработавшейся у нас совместной методике. Он смотрел материал, комментировал его, я задавала необходимые мне вопросы, а затем думала, где и как эта информация могла мне пригодиться. И заносила в свой блокнот. Совместная работа немного разрядила обстановку, но мы уже не шутили, как прежде. Потом мы сели за компьютер, вернее Михаил сидел, а я стояла за его спиной, наклоняясь иногда к нему, если что-то привлекало мое внимание. В те мгновения, когда мы почти соприкасались, я чувствовала, что мы оба напрягались. – «Да, несомненно, мне надо сегодня держаться от него подальше.» – Я поняла, что не смотря ни на что, я вчера приняла самое верное решение. – «Все проблемы личного характера я буду решать потом.» – Материала оказалось много, но здесь все было достаточно прозрачно и не вызывало у меня опасений и вопросов. Поэтому уже скоро мы, закончив работу, распрощались с красавицей Оксаной и направились к машине.

– Куда теперь? – Спросила я у своего, сегодня не очень милого, куратора.

– Обзорная экскурсия по городу. Не возражаете?

– А гидом будете вы, Миша?

– Я. Я хороший гид, между прочим. И потом я знаю, что вам должно быть интересно.

– Ну, в этом я не сомневаюсь. Уж вы точно это знаете. – Мне все же хотелось немного его расшевелить.

– Это вы сейчас с иронией сказали, Марина?

– Что вы, просто мне иногда кажется, что вы лучше меня знаете, что мне нужно. Ну, вот так кажется.

– А может не кажется? – Михаил посмотрел на меня. Все-таки что-то сегодня в его взгляде изменилось. Только я все еще не понимала, что именно.

Мы сели в машину и наша экскурсия началась. Надо сказать, что Михаил довольно интересно и информативно эту экскурсию проводил. Рассказал немного об истории города, как он формировался, какие производства появились первыми и, собственно образовали городское поселение, об истории застройки, когда образовались уже новые районы. Мы проехали мимо администрации, Центральной библиотеки, парка, главного офиса холдинга, с которым у меня закручивались совсем непростые отношения, также, как и с его милым куратором. Поколесив еще немного по городу, мы подъехали к ресторану.

– Обедать будем, Марина? – Спросил Михаил. Глаза его все еще оставались грустными, но он уже немного разговорился и оттаял. И иногда все же посматривал на меня. Украдкой.

– Наверное да, а то вы и не завтракали сегодня.

– Вы что, переживаете по этому поводу?

– Ну, не то, чтобы переживаю, но чисто по-человечески, конечно да.

– А, человеколюбие – это хорошо. Значит вы– человек добрый. – Теперь сарказм уже вовсю выплескивался из Михаила. Но лично я ссориться с ним была не намерена.

– Миша, пойдемте уже есть. У нас времени мало.

Он как-то снова серьезно посмотрел на меня и тут же взял себя в руки. Да, он умел держать себя в руках. Я правда тоже. Так что мы друг друга стоили.

– Пойдемте, Марина. Сюда. Нас уже ждут и заказано все. Так что со временем пока все нормально.

– Вы что, дистанционно заказ сделали? – удивилась я.

– Да. Удивлены? Или не доверяете моему вкусу?

– А вы что, мой вкус знаете? – Он меня сегодня явно удивлял своим непредсказуемым поведением.

– А я на свой вкус заказал. – Ответил Михаил, посмотрев на меня даже с каким-то вызовом.

– Ну на ваш, так на ваш. – Я даже спорить не стала. – «Ну его, в самом деле. Чего я из-за этого спорить что ли буду? Не отраву же он заказал!» – Но я все равно удивилась, сегодня Михаил явно был в ударе. А мне еще предстоял тяжелый вечер. Силы надо было копить. Мы прошли в зал, где уже был накрыт стол. Тут я заметила, что Михаил нервничает. Не понимала, почему, но явно ему было не комфортно. Что-то с ним такое творилось, хотя он всячески старался этого не показывать.

– Вина хотите, Марина?

– Нет, пожалуй минеральную воду, если можно.

– Конечно. – Михаил что-то говорил официанту, а я снова наблюдала за ним. За его порывистыми движениями, за его манерой говорить, жестикулировать тонкими руками, опускать ресницы. Он вдруг поймал мой взгляд. В его глазах промелькнуло что-то. Что-то прежнее, близкое и совершенно очаровательное. Я не смогла сдержать улыбки. А он почему-то растерялся. И опустил глаза. Потом внимательно посмотрел на меня. Мы снова молча говорили с ним о чем-то. За время обеда мы едва перебросились парой фраз. Но я при этом не чувствовала никакого неудобства. Мне было комфортно и так. Иногда мы все же бросали взгляды друг на друга.

Обед был просто великолепен. На первое нам подали мясную солянку, с оливками и лимоном. На второе – тушеное мясо с черносливом и запеченные овощи. Все вкусно по-домашнему.

– Спасибо, Миша. Все просто отлично. И знаете, ваш вкус мне очень понравился.

– Я рад, Марина. Хоть что-то вам во мне нравится.

– Многое, Миша. Но сейчас мы должны возвращаться. Я поработать еще должна.

И мы отправились в обратный путь. Всю дорогу мы снова молчали. Правда я пыталась сосредоточиться на предстоящем совещании у Сергеева. Но мысли мои блуждали и все время возвращались к моему такому милому и такому изменчивому куратору. Это была как навязчивая идея. Мысли о нем все возвращались и возвращались. Я никак не могла насовсем забросить их в дальний уголок своей головы. Приехав в гостиницу, мы разошлись по своим номерам, договорившись встретиться без десяти пять. Первым делом я пошла конечно к компьютеру, в котором причитала сообщения от Сашка, которые произвели на меня впечатление разорвавшейся бомбы. Никак нельзя теперь было идти на совещание к Николаю Николаевичу. То есть к нему-то можно, а вот все остальные его помощники были абсолютно лишними. Я соображала, что же мне делать. Надо было срочно что-то решать. Я набрала номер Михаила.

– Слушаю вас, Марина. – Голос был деловитым и сухим.

– Миша, вы не могли бы ко мне зайти? Ну, или я к вам. У меня проблема.

– Я сейчас зайду. – Сказал он и отключился. Через несколько минут он уже входил в мой номер, немного озадаченный моим звонком.

– Миша, у меня такая просьба, она может показаться вам несколько странной. Но вы потом поймете, почему я вынуждена так поступить. В общем, я вас попрошу организовать мне встречу с Сергеевым наедине.

– Как это, наедине? – Михаил был в явном недоумении.

– Ну, не совсем. Вы-то конечно можете присутствовать. Но чтобы больше никого из его помощников не было. Это очень важно. Иначе я не смогу все объяснить. Пожалуйста. – Я смотрела ему в глаза, мысленно умоляя его ничего пока не спрашивать у меня.

– Это все? Или еще какие изменения будут? А то вы то время совещания меняете, то состав его участников.

– Миша, прошу вас.

– Хорошо, я вам позвоню. – Озадаченно проговорил Михаил и вышел.

Минут через десять он перезвонил и сказал, что Сергеев был очень удивлен, но все же согласился. – Жду вас, как договорились. Надеюсь больше сюрпризов никаких не будет?

– Я тоже на это надеюсь. Спасибо вам, Михаил. – Я отключилась и села писать план своего выступления, если так можно было его назвать. Теперь я придумывала, как безболезненно избавится от «троянского коня» в лице Окопова. Продумала, как и где мы могли пересечься с ним интересами, и чем это грозило проекту. Определила все риски, продумала, как это все лучше преподнести Сергееву. Даже предположила варианты его реакции на мое нестандартное предложение. Все расписала в своем блокноте. Я даже продумала и записала то, о чем ни в коем случае говорить Сергееву нельзя. Я записала все свои аргументы прямо по пунктам. Затем все же еще раз прикинула, что я действительно могу предложить этому совсем не простому и крутому холдингу. Оставалось пятнадцать минут, чтобы собраться. Я снова облачилась в деловой костюм, затянула волосы в хвост, накрасила губы. Сложила свои бумаги и теперь просто сидела в кресле и старалась успокоиться. Все должно быть хорошо. Теперь я выходила на финишную прямую.

Без десяти минут пять Михаил уже стучался в дверь моего номера. Он все еще был серьезен, но как-то с опаской поглядывал на меня, видимо боялся моей непредсказуемости. Мы снова спустились на минус первый этаж, где нас встречал все тот же секьюрити, который вежливо открыл перед нами дверь. Николай Николаевич сидел не за рабочим столом, как в прошлый раз, а в кресле, у стены. Он даже не привстал с него, когда мы зашли.

– Добрый день, Марина Александровна. Присаживайтесь. – Он указал мне на стоящее рядом кресло. Пожал руку Михаилу и пригласил его сесть за переговорный стол. – Ну, что там у вас случилось? Мне Михаил Александрович так ничего толком и не объяснил. Что за тайны? – Сергеев сложил свои пухлые руки на животе и просто буравил меня своими заплывшими глазками.

– Добрый день, Николай Николаевич. Тайны никакой нет. Просто я сейчас попытаюсь вам все изложить, а уж вы сами будете решать, посвещать в это или нет своих заместителей. Я тут кое-какую информацию собрала воедино, и, прежде чем вы примите решение, я хотела бы уточнить несколько моментов. Я знаю, что ваш холдинг имеет некоторое отношение к двум общественным фондам, о которых я уже спрашивала Михаила, еще к двум организациям в Европе, и одной, принадлежащей к определенной партийной группе, здесь в России. – Я перечислила названия этих непростых организаций. Я увидела, что Сергеев застыл, а Михаил, раскрыв свои прекрасные глаза напрягся и подался вперед. Но я продолжила. – Николай Николаевич, мне удалось эти связи нащупать. Но я не знаю, как далеко ваши намерения намерены расширяться. – Я замолчала. Мне хотелось не пугать его, а дать возможность все хорошо продумать. А он думал, я это видела по его застывшим глазам.

– Для правильного понимания ситуации я точно должна знать, является ли политическая деятельность ваших боссов приоритетной в дальнейшем? Вы сейчас поймете из моих пояснений, что вопрос это не праздный. Если вы намерены все же в этом направлении продвигаться, то старт запуска такой информации должен формироваться уже сейчас. Не явно, очень тонко, пока почти незаметно, с последующей активизацией в нужный момент. И лучше всего это заложить в нашем проекте уже сейчас. Если же вы политическую деятельность не планируете, то собственно мне в этом проекте делать нечего. Я за него не возьмусь. Это вполне по плечу Сурену Оганезовичу. Но что-то подсказывает мне, что вы этот вариант уже рассматривали, и он был вами отклонен. – Я сделала паузу. Выпила воды. Взглянула на Михаила. Он сидел застыв, как памятник, и не отрываясь смотрел на меня. Николай Николаевич же немного покрутил скрещенными на животе пальцами.

– Да, это все для меня не новость, но я удивлен, что вам удалось так быстро и глубоко во все вникнуть. А вы молодец, Марина Александровна! Признаюсь, я не ожидал! Но вернемся к проекту. Я так понимаю, что вы не закончили?

– Если вы не намерены продвигаться по политической стезе. То это все.

– А если все же так, как вы предположили? – Сергеев хитро посмотрел на меня. – Тогда что? У вас запасной вариант есть? Что вы еще приготовили нам? А? А то мы вот тут с Михаилом Александровичем в догадках теряемся, что у вас еще припасено в вашей прекрасной голове?

– Николай Николаевич, если все же вы решите, что вам нужен глобальный проект, со всеми составляющими, в том числе и политической, то Окопова ни в коем случае ко всему проекту подпускать нельзя. Не потому, что он не справится, а потому что он его постараться развалить. И ни вы, ни тем более я, ничего не сможем сделать. И вы, скорее всего знаете, почему. Не зря же вы просите стороннюю организацию, в моем лице, взяться за этот проект. Скорее всего вам уже известно, что Окопов поддерживает очень влиятельных людей – ваших непосредственных политических конкурентов. Он как «троянский конь», может разрушить все изнутри. Извините, что пришлось вам это озвучить. Вот собственно, почему я попросила вас об эксклюзивной аудиенции. – Сергеев уже во всю тер свой подбородок, изредка бросая взгляд то на меня, то на Михаила.

– Михаил, ты знал, что накопала Марина Александровна? – Он повернулся к моему милому куратору, который находился в состоянии легкого шока.

– Нет, у Марины Александровны нет такой привычки что-либо сообщать о своих мыслях и планах. Впервые слышу сейчас это от нее, как и вы. – Михаил был серьезен и не отрываясь смотрел на меня, как будто впервые видел.

– Вам может показаться это странным, Николай Николаевич, но я работаю с полным погружением в тему. И никогда и никому ничего не сообщаю раньше времени. Да я только сегодня сама узнала об этом.

– И что, ну узнали, допустим. Допустим также, что мы об этом тоже знали. Мы постарались оградить Окопова от участия в проекте. Хотя конечно мне бы не хотелось с вами обсуждать наши внутренние проблемы. – Сергеев теперь уже мерил шагами комнату. Михаил продолжал почему-то смотреть на меня, а не на своего босса. – Дальше-то что?

– А дальше надо принимать решение. Нужен вам этот проект или нет? Если да, то в каком виде? Хотя в любом случае он будет неэффективным.

– Марина Александровна, вдруг хитро посмотрев на меня, произнес Николай Николаевич. – А ведь у вас какое-то готовое решение этой непростой ситуации уже есть! Или я не прав? Не могли же вы прийти сюда с пустыми руками! Я прав?

Я немного помолчала, затем взглянула на Михаила, перевела взгляд на Николая Николаевича.

– Конечно! Есть решение. Зачем бы я действительно тогда к вам на встречу напросилась?

– Ну, говорите уже, не тяните. Что вы, Марина Александровна, тянете? И так все на взводе.

– Николай Николаевич. У меня одна задумка есть. Но, честно говоря, я не знаю, как вы к этому отнесетесь. – Оба моих слушателя замерли в ожидании. – Надо оставить Окопова в проекте. – Мужчины с удивлением уставились на меня. – Но надо, чтобы Сурен Оганезович разрабатывал «утку» и не знал ваших истинных планов. То есть совсем не знал.

– Марина Александровна, не говорите загадками, объясните, что за «утка». – Сергеев нервничал уже по-настоящему.

– Смотрите. Это я так, навскидку вам обрисую. Окопов пусть занимается той частью проекта, которую он может сделать самостоятельно, без моей помощи. Здесь, на месте. При этом пусть он думает, что вы проект целиком отдали только ему. И вам так проще, не надо ему объяснять, почему этот проект не отдают ему, а приглашают постороннюю фирму. И сам он остается в зоне вашего контроля и вашей компетенции. Дальше. Моя компания отрабатывает совсем другие связи. Те, которые в дальнейшем должны буду активизироваться по мере расширения вашего влияния, то есть в нужный момент. Мы эти связи пока запускать на полную мощь не будем. Пусть работают на малых оборотах. И не все. И мы их свяжем с разработками Окопова, но незаметно. Так их сложнее отследить, и, соответственно, разрушить. Подключим наших экспертов-аналитиков, чтобы отработать интенсивность обратных связей. В общем мы автономно работаем совсем над другими задачами. А Окопов пусть думает, что он этот тендер выиграл. Я это как-нибудь это переживу.

– Да!! – Сергеев задумался. – В «темную» его использовать? – То ли спросил, то ли сам себе уточнил Сергеев. – А вообще-то это неплохая идея. Но сам пока ничего решать не могу. Надо советоваться. Ну и задачку вы нам задали, Марина Александровна. – Николай Николаевич покачал головой, но его напряженное состояние немного спало. Чего нельзя было сказать о Михаиле. Он как будто застыл в одной позе, почти не моргая смотря прямо мне в лицо. И никаких взмахов ресниц! Сидел, как изваяние просто.

– Николай Николаевич. Я хотела, чтобы вы меня услышали. Вообще-то я так не работаю. Я берусь только за проект целиком, а не за его часть. Но в данной ситуации я готова пойти наперекор своим принципам. Как исключение. Если вы примите положительное решение, я хочу вас заверить, что с момента подписания контракта я всецело буду исходить из ваших интересов, вернее из интересов вашего холдинга. А вот договор придется подписывать с какой-то другой фирмой. С вашим, да и моим холдингом не получится.

– Марина Александровна, я вас услышал. Хотел поблагодарить за отлично проведенную разведку. Вы, как это не покажется странным, превзошли мои ожидания, сполна! Я вот думаю, может вас к нам работать переманить? Чего вы там в своей Москве забыли? У нас и возможностей больше. Чего вам там делать-то, в Москве? – Николай Николаевич уже вовсю улыбался.

– Работать, Николай Николаевич. Работать. Вот, даст Бог, все сложиться, ваш проект закончу, а там посмотрим. – Я тоже начала шутить, хотя при этом чувствовала себя как выжатый лимон. Из меня как будто подпорку вытащили.

– Ну ладно, молодые люди. Надеюсь встретимся вечером. Вы приглашение получили? Немного развлечетесь. А то все работа и работа. Выпьем сегодня, потанцуем, расслабиться надо. Отдыхайте пока. А мне все еще раз продумать надо. И еще, Марина Александровна. Если же какие-то вопросы есть или будут – сообщайте, теперь я думаю, все будет решаться очень быстро. Михаил на связи. До вечера. – Он пожал нам руки, и мы с Михаилом вышли из переговорной. Закрыв за собой дверь, я вдруг прислонилась к стене. Охранник недоуменно посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Михаила. Но мой милый куратор быстро взял меня за руку и стремительно направился к лифту, увлекая меня за собой.

– Устали, Марина? Я вижу, устали.

– Наконец-то вы меня заметили, Миша. А то весь день игнорировали меня и пугали. – Мы стояли и ждали лифта. Я все же прислонилась к стене. Как-то легче было так держаться. Мой визит сюда оказался нелегким. Как физически, так и психологически. Но теперь можно было и расслабиться. Сергеев же разрешил! – Хочу в бар! Миша, вы слышите? Я выпить хочу! Составите мне компанию? – Я дотронулась до его руки. Он стоял, как завороженный. Смотрел на меня, но мне казалось, что был где-то далеко.

– Конечно, пойдемте. – Он пропустил меня в лифт и зашел следом. Мы снова оказались слишком близко. Неожиданно Михаил притянул меня к себе и обнял двумя руками. Просто обнял. Нет, почему-то не поцеловал даже, просто прижал меня к себе. Мое лицо оказалось у него на груди. Я наконец-то могла сделать то, о чем я мечтала – я прильнула к нему. Я ведь так этого хотела. Но вскоре лифт остановился, и мы приняли свое обычное положение. Взяв меня за руку, Михаил увлек меня в бар.

– Что пить будете? – Спросил он, как будто ничего не произошло. – «А что собственно произошло? Ничего особенного. Ну просто он по-дружески меня обнял», – пыталась оправдаться я, но прекрасно понимала, что это были совсем не дружеские объятия. Ну совсем.

– Коньяк буду. Сегодня буду коньяк. Можно?

– Напиться хочется? – Спросил Михаил.

– А если и так? Хочу! Вот, точно хочу напиться! Нельзя, что ли?

– Не получится. – Ответил Михаил грустно.

– Почему это? – Удивилась я. Он немного помолчал, потом опустив глаза, ответил:

– Я вчера пробовал. Не получилось.

– Вы вчера напиться хотели? Миша! Ах вот почему вы на завтрак не пошли? А я-то волновалась. А он это с похмелья! Ну вы даете! Может вы запойный? Нет, вы сразу скажите. Я хоть знать буду. – Я ужу вовсю дурачилась. Нет, не играла. Просто шутила.

– Я не запойный, не волнуйтесь.

– А я не за вас, я за себя волнуюсь. – Ответила я, все еще куражась.

– А вам-то чего волноваться? Я же рядом. Я все контролирую.

– Так уж и все, Миша? – все еще веселясь, но как-то двусмысленно сказала я. – Хотя в этом все же есть большой плюс. Если я напьюсь, вы меня не бросайте, Миша. А то в этой вашей гостинице так много всяких укромных мест. Вот возьму и упаду где-нибудь в зимнем саду. Не оставляйте меня там, ладно? Обещаете?

– Марина, я смотрю вы однако в хорошем настроении. – Михаил поднес мне бокал с коньяком. Мы чокнулись, сделали по глотку, и благодатное тепло сразу разлилось по моему телу. – В общем, все правильно. Вы сегодня такой груз с себя сняли! Да как! Я вами просто восхищен! Просто виртуозно. Вы такая умница! У вас талант!

– Ой, как много похвал. И все мимо. Я не привыкла к комплиментам. Я вам больше скажу, Миша, я к ним совершенно равнодушна. Такая я вот, совсем не правильная женщина. – Сказала я, смеясь.

– Почему же не правильная? – Михаил тоже улыбнулся, и был уже совсем не похож на того хмурого куратора, который еще утром, с похмелья как оказалось, был серьезен и недоступен.

– А я все делаю неправильно, или наоборот. Сама себя ругаю потом, но ничего поделать с собой не могу.

– Я что-то не заметил, что вы не правильная. Все делаете точно и именно то, что хотите.

– Правда? Значит я на себя наговариваю. – Мне не хотелось с ним спорить. Мне правда нужно было просто расслабиться. И пока мне это удавалось. Мы выпили снова, стресс немного отступил, а настроение улучшилось. И еще нам предстоял спокойный и ни к чему не обязывающий вечер. Наш последний вечер в этом замкнутом пространстве гостиницы.

– А чего это вы вчера напивались, Миша? А? Причина какая была? – я правда хотела, чтобы он сам мне рассказал, но он только покачал головой.

– Причина всегда найдется. – Михаил и не собирался мне ничего говорить. Оказалось, что он достаточно скрытен.

– Не хотите рассказывать? Почему? Вы вообще мне ничего не рассказываете, Миша. Ничего!

– А что вы хотите знать, Марина? Что? На самом деле, все, что вам хочется знать обо мне, вы уже знаете. Ведь знаете?

– Вы правы, Миша. Все что мне нужно о вас знать, я уже и правда знаю. – Я посмотрела на него. – «А он ведь меня боится, – подумалось мне. – Просто боится. Вот до чего я дожила. Меня боятся мужчины! Это очень плохо. Очень. Надо что-то менять в своей жизни. Надо самой меняться. Надо поработать над собой. Нельзя же жить только работой!» – Миша, а нам не пора? Сколько у нас есть времени до вашего светского раута?

– Срок минут еще есть, ну немного можно опоздать. Вам собраться надо?

– Ну да, давайте еще выпьем и пойдем. Вы как?

– Конечно, давайте за вас выпьем, Марина.

– Давайте за меня. Только потом обязательно выпьем и за вас. Ладно?

– Мы такими темпами до вечеринки не дотянем. Давайте сделаем по-другому.

– По-другому? Как это?

– Сразу выпьем за нас двоих, на брудершафт, и перейдем на «ты», наконец.

– Миша, мне кажется, что вам просто хочется меня поцеловать. Но по каким-то причинам вы это не делаете. Боитесь? – Я снова шутила, но была все же уверена, что попала в самую точку. А Михаил в это время по-моему перестал дышать. Он замер, затем вскинул на меня свои очи.

– Я не боюсь, Марина. Вернее, я боюсь совершенно не этого.

– Чего же?

– Я боюсь, что за этим поцелуем может ничего не стоять. Ничего. Вот этого я действительно боюсь. – Что-то в его глазах поменялось. Он все также смотрел на меня, но в его глазах была какая-то печаль, или боль.

– Ну, ладно, давай на брудершафт и на «ты», я согласна. – Я протянула свой бокал с коньяком. Михаил перекинул свою руку через мою, мы выпили, а затем очень нежно, едва прикасаясь, он поцеловал меня в губы. Так мы с моим милым куратором перешли на «ты». А затем мы разошлись по номерам готовиться к вечеринке.

Сегодня я решила, что не буду нежится в джакузи. Сегодня приму контрастный душ, он больше соответствовал ритму нынешнего дня. Сначала легкость, затем напряжение, на уровне стресса, а потом расслабление и приятные прикосновения любви. Теперь мы с моим милым куратором на «ты». Мы с ним даже, нет, не целовались конечно, а лишь соприкоснулись губами, только соприкоснулись. Все еще было хрупко и неопределенно, но из-за этого было ощущение какого-то загадочного ожидания и легкого волнения. Все напряжение последних дней куда-то испарилось, осталось позади. Впереди меня еще ожидало время принятия сложных решений, но пока, а вернее сегодня, я точно могла ни о чем серьезном не беспокоится. Сегодня я иду на вечеринку и просто отдыхаю. Контрастный душ привел меня в бодрое состояние. Я нанесла крем на тело, причесалась, накрасилась и, наконец, добралась до вечернего платья. Я вдруг вспомнила, что еще в Москве Михаил посоветовал взять его с собой. – «Интересно, почему? Может потому, что увидел меня в нем в первый день нашего знакомства! И что? Что это означает? Да, помнится он сказал, что оно мне очень идет. Значит я ему в нем понравилась! Его даже не смутило, что я в нем в офис заявилась прямо с утра!» – Я вдруг снова вспомнила, как мы столкнулись с ним в дверях. Оба спешили на работу и неожиданно встретились таким вот необычным способом. Потом ехали в лифте, разглядывая друг друга, а затем и вовсе оказались вместе в рабочем кабинете моего директора. – «И? Что в этом необычного? Наверное, так бывает иногда.» – Я вдруг сообразила, что с такой нежностью вспоминаю об этом. Но тогда ничего не промелькнуло между нами. Искры-то не было! Потрясения от встречи тоже. Так, легкое соприкосновение. Правда, довольно приятное. Такое, как сегодняшний поцелуй. – «Почему же он захотел, чтобы я здесь продемонстрировала свое платье? У меня и другие наряды есть, может и не хуже!» – Раздумывая над этими загадками, я облачилась в вечернее платье, подаренное мне Сашком, и подошла к зеркалу. Выглядела я неплохо. – «Нет, платье мне действительно идет» –оглядывая себя, думала я. Я смотрелась в нем стройнее и женственнее. Туфли на высоком каблуке только улучшили мой образ. Я забрала лежащий под зеркалом клатч и вышла из номера чуть раньше. Михаил наверное тоже был занят сборами к вечеринке, но меня это не остановило. Я постучала в его дверь. Он открыл не сразу, и я было уже пожалела, что отправилась к нему первой. Надо было наверное дождаться, пока он сам зайдет за мной. Хотя никакой разницы не было, кто к кому зашел первым. Меня удивило, что я это сделала как-то естественно, как будто что-то подталкивало меня к нему. Михаил стоял в дверях своего номера в отлично сидевшем на нем смокинге и белоснежной рубашке. Улыбнулся, увидев меня.