Текст книги "Закрайсветовские хроники. Рассказы"

¹⁰

Весь день Ярослав занимался изучением и перебиранием бумаг в своем кабинете. Рассматривал и читал старые указы, оставшиеся ему по наследству от предыдущего председателя. Любой местный житель отнесся бы к этому занятию более серьезно, но Ярослав воспринимал их как увеселительное чтиво. Чего только стоил указ «О ежемесячном переводе стрелок часов на двадцать четыре часа назад» или «О запрете хождения по клумбам без тяпки». Наверное, каждый из этих указов имел под собой какое-то веское обоснование, но ему они казались каким-то бредом. Впрочем, как и жителям Закрайсветово, скорее всего, показались бы странными законы его мира.

От очередного сумасшедшего предписания о праздновании столетия самого старого дерева деревни его отвлек стук в дверь.

– Да, проходите, – ответил он и отложил в сторону бумагу.

Дверь открылась, и на пороге появилась Василина.

– Не отвлекаю? – проговорила она своим бархатным голосом.

– Нет, я здесь порядок навожу, – усмехнулся Ярослав. – Скажите, Василина, а какое дерево у вас в деревне самое старое?

– Дуб на утесе, – быстро ответила она. – Хотите, я вас к нему отведу?

Ярослав уже хотел было мотнуть головой, но тут же осекся. С самой первой минуты знакомства Василина казалась ему холодной и даже немного надменной девушкой. Он и сам не особо излучал доброжелательность и человеколюбие, но, в свою очередь, на дух не переносил таких же людей. А когда они неожиданно меняли свое пренебрежение на повышенное внимание, это настораживало его еще больше.

– А чего это вы такой доброй стали? – прищурившись, посмотрел он на Василину. – То к речке мне экскурсии устраиваете, то к дубу собрались вести. У меня, знаете ли, и так дел по горло.

Девушка заметно покраснела и засмущалась.

– Ну… Просто вы спросили, я и ответила. Что тут такого? Не хотите – как хотите.

– Да ладно вам, – улыбнулся Ярослав, – я же шучу. Просто я не восторгаюсь столетними дубами. Мне по душе другие вещи.

– Какие? – девушка сделала пару шагов и села на стул, стоящий по другую сторону стола.

– Разные, Василина, разные… Вот сейчас, например, очень мне интересно узнать, где вы ложки закупаете.

– Ой, какой же вы нудный, – покачала головой Василина. – Опять со своими ложками… Неужели нет в этом мире ничего интереснее этих ложек?

– Зрите прямо в корень, Василина, – усмехнулся парень, – не поверите, но именно в этом мире для меня нет ничего интереснее ложек. Ни дуб ваш, ни речка, ни клумбы с тяпками.

Девушка опустила взгляд и ненадолго замолчала. По ее лицу было видно, что она немного расстроилась.

– Вот так всегда бывает, – вздохнула она, – понравится тебе человек, а его ничего не интересует, кроме каких-то ложек.

Ярослав от неожиданности даже уронил на пол карандаш, который крутил в руке. Чтобы хоть как-то потянуть время, он полез за ним под стол. Через несколько секунд его голова снова появилась над бумагами.

– Что вы сейчас сказали? – задал он самый неуместный вопрос.

– Я говорю – нравитесь вы мне, Ярослав. Какой-то вы необыкновенный, как с другой планеты.

Ярослав встал из-за стола и подошел к окну. Недолго помолчав, он обернулся к девушке.

– А что, если я вам скажу, что я и правда с другой планеты?

– С какой? – разулыбалась она.

– С какой… – парень почесал затылок и, усевшись на подоконник, внимательно посмотрел на девушку. – Моя планета, она… Она почти такая же, как и ваша. Там тоже есть города и деревни, там живут такие же люди, как и здесь.

– А там красиво? – Василина облокотилась на стол и, решив подыграть Ярославу, заинтересованно уставилась на него своими большими глазами.

– Да примерно так же, как и у вас. Есть красивые места, а есть не очень. А знаете что? Пойдемте, покажете мне этот ваш дуб.

– Правда? Хотите? – захлопала ресницами девушка.

– Ага. Очень хочу, – угрюмо кивнул Ярослав и направился к двери.

– Я смотрю, у вас кроме вашей речки других достопримечательностей и мест отдыха совсем нет? – усмехнулся Ярослав, оглядываясь по сторонам.

Дерево росло прямо на высоком берегу уже знакомой ему Закрайсветовки. Широко раскинув свои ветви, оно выделялось на общем фоне безлесья.

– Ну, вы же просили меня к нему привести, я вас и привела.

– Да, дерево и правда необычное, – ради приличия произнес Ярослав и сел на землю, опершись спиной на его ствол.

– Так вы мне так и не рассказали, – усевшись рядом, защебетала Василина.

– О чем?

– О вашей планете.

– А… Да там ничего интересного, – махнул рукой Ярослав.

– У нас лучше?

– У вас? У вас… По-другому. Всё у вас не так, как у людей.

– А зачем же вы тогда сюда прилетели?

– Зачем? Я и сам не знаю, Василина. Случайно так произошло. Наверное, адресом ошибся.

Василина сорвала травинку и принялась крутить ее в пальцах.

– Значит, вы все же куда-то летели, раз ошиблись? Куда?

– Хотел улететь куда-нибудь подальше, где нет предательства, лицемерия, зла. Летел, летел и прилетел. И вроде бы все хорошо. Нашел, что искал, а опять всё не то. Наверное, настолько я привык к этому всему, что без этих всех вещей уже жить не могу.

Ярослав вдруг замолчал, пытаясь понять, не сболтнул ли он чего лишнего, но, искоса взглянув на девушку, понял, что она до сих пор играет в эту игру и, судя по ее улыбке, она ее очень радует.

– Нельзя привыкнуть к плохому, – произнесла она. – Так не бывает.

– Я тоже так раньше думал, а оказывается, что можно не только привыкнуть, но еще и скучать по этому плохому.

– Но это же неправильно, – удивилась она. – К тому же, нельзя скучать по прошлому. Вот смотрите.

Василина поднялась на ноги и, схватив Ярослава за руку, потянула его к берегу. Спустившись с утеса и подойдя к кромке воды, она бросила в нее травинку.

– Вот видите? Река – она как время. Если стоять на берегу, то она постоянно будет напоминать вам о вашем прошлом. Все травинки снова приплывут к вам. А если вы будете идти по ее течению, то всё ваше прошлое всегда будет оставаться за вашей спиной. Конечно, иногда вы будете оглядываться на эту травинку, но когда вы перестанете это делать, то увидите, что впереди – целые луга разнотравья. Понимаете?

Ярослав стоял у самой воды и задумчиво смотрел на уплывающую травинку. Какая-то мысль крутилась в его голове, но он никак не мог поймать ее или сформулировать. Тем не менее он понимал, что она очень важна для него.

– И что, и что? – машинально произнес он, задумчиво потирая подбородок.

– И то, что я не знаю, откуда ты здесь появился. Я понимаю, что ты совсем не из Краегорска. А еще я знаю, что я не хочу, чтобы ты уходил куда-то. Я вижу, что тебе здесь тяжело, но это временно, понимаешь? Скоро ты забудешь обо всем плохом, что тебя окружало там, откуда ты пришел. Ты только не уходи, Ярослав. – Она взяла его за руку и посмотрела в глаза. – Обещаешь, что не уйдешь? Тем более, ты мне кое-что должен.

– Должен? Когда это я успел тебе задолжать?

– Обещал, что стол в моем кабинете развернешь, а он до сих пор так и стоит.

– А, вот оно что! – рассмеялся Ярослав. – Ну, это дело трех минут. Никогда не поздно успеть.

– Так обещаешь? – Василина наклонила голову набок, не отпуская его руку.

– Ярослав! Вот ты где!

Они обернулись на окрик. Со стороны деревни к ним, прихрамывая, приближался Тимофей Федорович. Василина резко отпустила руку и даже отошла на пару шагов от парня.

– Федорович! Ты как меня нашел? – улыбнулся он.

– Так не в городе живем вроде. Люди подсказали, – старик подошел к ним и посмотрел на девушку. – Василинка, ты чего тут? Решила притопить нашего председателя, пока никто не видит?

– Да нет, просто дуб показывала. Скоро же праздник, – засмущалась она.

– А, ну да, ну да, – закивал старик. – Ну, ты иди домой, а нам с Ярославом кое-что обсудить нужно.

– Хорошо, – девушка еще раз взглянула на Ярослава. – До завтра тогда?

– До свидания, Василина, – снова перешел он на «вы». – Завтра обсудим с вами мероприятия праздника.

Она улыбнулась и медленно пошла по тропинке в сторону деревни.

– Новости нехорошие у меня, Ярослав, – подождав, пока она отойдет на приличное расстояние, заговорил Федорович, – да ты меня послушай! Потом на Василинку насмотришься.

– А? Чего? – Парень перевел взгляд на старика.

– О! Да тебе, я смотрю, уже здесь нравится? – усмехнулся он. – Только вот поздно ты очухался. К нам комиссия едет из Краегорска.

– Какая комиссия?

– Обычная. Решать вопрос о назначении председателя нового.

– А я? Я не председатель, что ли? – вскинул брови Ярослав.

– Да ты и председатель, и племянник мой, и коренной краегорец к тому же. Только вот они о тебе слыхом не слыхивали и до сих пор думают, что мы здесь сидим одни-одинешеньки без управления. Что мы им скажем? Кто ты такой и откуда взялся? – Федорович посмотрел на парня. – Большие проблемы будут, Ярослав. Тебя и спрятать-то негде. Да и люди тебя сегодня видели на суде.

– А что будет, если они узнают?

– Копать начнут – кто ты да откуда. И тогда уже не отцепятся. Затаскают тебя по всяким допросам. Я даже и не представляю, чем это закончиться может.

– Федорович, ну а им какая разница? Работаю себе и работаю. Ничего плохого не делаю.

– Так-то оно так, вот только стоит там твоя машина за Краем, как памятник. Они же тоже не дураки, подумают, прикинут и поймут, что ты и колымага твоя – звенья одной цепочки. И тогда у тебя настоящие приключения начнутся… Спрятать бы тебя на это время, да некуда. Так что выход один – искать дырку, как тебе обратно в свой мир вылезти.

– Да я ж с радостью, – заволновался Ярослав. – Что там с ложками-то?

– А, ничего, – махнул рукой старик. – Весь день по гостям ходил. Никто ничего не видел, не слышал, ложку вообще в первый раз видят.

Ярослав заметно занервничал.

– Федорович, а что они со мной сделают? Не убьют же?

– Нет, конечно, но душу вынут, – утвердительно кивнул старик. – Это к бабке не ходи.

– И что делать теперь?

– Думать, сынок. На то нам головы и привинчены, чтобы ими думать. Пойдем домой, покумекаем.

Оба зашагали в сторону деревни в уже сгущающихся сумерках.

¹¹

Не прошло и получаса, как друзья добрались до домика Федоровича.

– Не знаю я, сынок, как тебе отсюда выбираться. Много я над этим думал, размышлял, но ничего в голову не приходит. Поэтому давай решать, как нам с завтрашней комиссией разговаривать, чтобы у нас проблем потом не было.

– Не может такого быть, Федорович, чтобы не было отсюда выхода, – облокотившись о стол, произнес Ярослав. – Отовсюду выход есть.

– Есть-то он есть, только вряд ли мы его найдем за ночь. Вот в чем проблема, понимаешь?

Парень задумчиво кивнул и принялся крутить в руках солонку, стоящую на столе.

– А раз выхода пока нет, то нужно как-то подстраиваться под создавшуюся ситуацию, – продолжил старик. – Завтра будут нас с тобой терзать. Давай думать, что мы им скажем.

– Почему мы? Ты им зачем нужен-то?

– Здрасти, – ухмыльнулся Федорович. – Я ж сам сказал всем, что ты мой племянник, что из Краегорска приехал работу искать.

– Так скажи, что соврал, – буркнул Ярослав. – Зачем тебе себя подставлять?

– А ты?

– А что я? Расскажу им всё как есть. Скажу, что из-за края пришел, что председателем устроился работать, чтобы без дела не сидеть, что очень хочу домой, но не знаю, как туда попасть. Что они мне сделают? Я ж не обманываю никого. Знал бы, как вернуться, давно бы уже ушел.

– Вот ты интересный, – покачал головой старик. – Сам хочешь всю правду рассказать, а мне говоришь, чтоб я им в своей лжи признался. У вас там всегда так делают?

– Да надоел ты уже, Федорович! – вспылил Ярослав. – У нас, у вас… чего ты мне постоянно это в упрек ставишь? Это я, что ли, так сделал, что в моем мире врут, убивают, крадут и лицемерят? Я?! Ты думаешь, что мне это всё нравится? Да вот здесь у меня уже это всё!

Парень отбросил солонку и ткнул пальцем себе в шею.

– Так оставайся, Ярослав, – спокойно произнес старик.

– И здесь я не могу! Здесь я себя каким-то идиотом чувствую. Вот правильно люди говорят: где родился, там и пригодился. Знаешь жуков-навозников? Есть у вас такие?

– Есть, – кивнул Тимофей.

– Так вот и я такой же. Мир у меня такой, понимаешь? Я, может, и хотел бы, чтобы он был похожим на ваш, но я тогда там сдохну, потому как жрать мне будет нечего. Жуки эти жрут всякую падаль, и если им предложить заварное пирожное, то они его просто не станут есть. Потому что привыкли, потому что не нужно оно им. Может, они тоже мечтают о васильковых полях, но продолжают копаться в…

Федорович посмотрел на парня и тяжело вздохнул.

– Ты же не навозник, Ярослав. Ты – человек. Человек ко всему привыкнуть может. Но только если захочет, конечно. Ты просто не хочешь. А может, и хочешь, да боишься чего-то. Я ж не знаю – может, у вас там убивают хороших людей, вот вы и привыкли, что вокруг одни сволочи. А на самом деле человек ведь не может плохим родиться? Злым, жадным, эгоистичным? Все рождаются нормальными людьми. А потом становятся такими, в какую они среду попали, в какое окружение. Коль люди вокруг добрые будут, чего ему злым становиться? Никогда он таким не станет. Но самое главное – это что?

– Что?

– Что окружение – это не какие-то там люди непонятные. Это ты, сосед твой, друг, знакомый. И если каждый Человеком будет, то и вокруг Люди появятся, понимаешь?

– Ой, не заливай мне, Федорович. Без твоих моралей тошно, – недовольно огрызнулся Ярослав. – Ладно, я спать. Не хочу даже думать об этой твоей комиссии. Как будет, так будет.

Парень встал из-за стола и плюхнулся на диван.

– Ну, как знаешь, Ярослав, как знаешь, – старик поднялся и направился к двери. – Спокойной тебе ночи.

– Ага, и тебе, – кивнул он и отвернулся к стенке.

Ярослав лежал в темноте и прокручивал в голове события последних дней. Он не боялся завтрашней комиссии, почему-то в голове было пусто, а в груди совсем не было страха. Пусть уже будет, что будет. Какое-то равнодушие сковало его душу и не отпускало. Наверное, именно так чувствуют себя осужденные перед казнью. Ничего уже не изменить, никаких выходов нет. Зачем тогда терзать себя лишний раз? Но ему все равно не спалось. Мозг пытался выстроить все события в одну логическую цепочку, но никак не получалось. Слишком уж много их случилось за такое короткое время.

Поднявшись, он набрал в стакан воды из-под крана и направился обратно к дивану. Сделав пару шагов, он со всей дури засадил мизинцем ноги по ножке стола. Стакан вылетел из рук и полетел на пол, в глазах замелькали какие-то яркие кружочки, а через секунду, с задержкой, как это обычно и бывает, появилась боль.

– Ах ты ж… – выругался он и схватился за мизинец, прыгая на одной ноге. Когда боль немного утихла, он, продолжая ругаться себе под нос, включил свет, и, схватив какую-то тряпку, принялся вытирать разлитую на пол воду. Ее было немного, так как она довольно быстро утекала куда-то вниз через щели дощатого пола домика Федоровича. Протерев пол насухо, он снова лег на диван. Мизинец еще немного ныл.

– Попил, блин, водички, – прошептал он себе под нос и закрыл глаза. Сон уже начал окутывать его своим мягким одеялом, но вдруг какая-то мысль острой иглой воткнулась прямо в голову Ярослава.

– Ну, точно! – воскликнул он и, вскочив с дивана, ринулся к двери.

– Федорович! Федорович, просыпайся!

– А? Чего? Приехали уже? – непонимающе моргая глазами, проговорил старик.

– У тебя подвал есть?

– Есть, – кивнул тот.

– Вода туда утекла!

– Куда?

– В подвал!

– Какая вода?

– Я разлил на кухне воду, а она вся в подвал утекла сквозь щели!

Лицо Ярослава светилось от радости, что никак не вязалось в голове Тимофея Федоровича со временем суток.

– Ну? А чего ты радуешься?

– Вода, Федорович! Как ты не понимаешь?

Старик опасливо взглянул на парня.

– Ну, ничего. Высохнет. Ложись спать, Ярослав.

– Да вода же! – рассмеялся тот. – Я воду разлил, а она сквозь пол протекла, понимаешь?

– Да я понял, понял. А чего ты радуешься-то?

– Откуда Закрайсветовка течет, Федорович?

– Как откуда? Из-за Края.

– Так по ней я могу и обратно попасть!

Федорович сел на кровати и уставился на парня.

– С чего это ты взял? Помнишь, как ты к машине своей пытался подойти? Так и с речкой будет. Будешь по ней плыть до посинения, а никуда не выплывешь.

Ярослав сел на край кровати и посмотрел на заспанного Тимофея.

– В общем, слушай, Федорович. Я помню, как я шел к машине. Она совсем не приближалась, но я отдалялся от вас. То есть получается, что этот мир как бы растягивался, не выпуская меня из себя. И, скорее всего, между нашими мирами есть какая-то нейтральная зона, в сторону которой он и «растягивается». А река – вроде как коридор между ними и по нему можно вернуться обратно. Главное – не вылезти раньше времени на берег и не попасть в эту самую нейтральную зону.

– Ты как до этого всего додумался, сынок? – озадаченно произнес старик.

– Уронил я случайно стакан с водой у тебя на кухне. Пока тряпку нашел, она почти вся сквозь пол и просочилась. Я уже спать лег, а потом у меня в голове все пазлики и собрались.

– Кто собрался?

– Да неважно, – махнул Ярослав рукой. – Речка-то ваша из-за Края течет, она же где-то начинается? А начинается она, скорее всего, у нас! Значит, можно по воде и обратно попасть. Вода ж сквозь пол просочилась, может, она и через этот проклятый Край просачиваться умеет.

– Вода-то, может, и умеет, а ты-то как просочишься?

– Да так же, как и та ложка сюда приплыла! Никто ее не оставлял на берегу, а ее просто течением принесло. Выходит, что с водой можно к вам попасть и выбраться отсюда.

Старик ненадолго задумался.

– А как же ты тогда здесь оказался? Ты ж не по реке к нам приплыл?

– Ну, может, дырка какая образовалась между нашими мирами, мало ли… Откуда ж я знаю? Но ложка, ложка-то приплыла по воде! Федорович, это единственный мой шанс! Я не могу его упустить. Где можно лодку достать?

– Да погоди ты, – махнул рукой старик, – не пори горячку! Если всё так, как ты говоришь, то почему к нам до сих пор по ней из-за Края никто из ваших не приплывал никогда?

– Да потому, что никто по ней и не плавал. Что там той речки-то? Захочешь утонуть – не получится. Кому в голову придет по ней сплавляться?

Старик почесал затылок.

– Ну, это как посмотреть… И в ней люди тонули. Выходит, что и у вас там тоже Край есть?

– Да нет у нас никакого Края! Получается, что ваш мир – он вроде подвала твоего. Будешь ходить по кухне и знать не будешь, что под тобой еще какое-то помещение есть. А как доски прогниют, так и провалишься туда, как я к вам провалился. Только вот дырка сразу сама собой заделалась, а вода все равно протекает. Выходит, что по воде можно выбраться скорее всего. Про реку Стикс слышал?

– Неа.

– Ну, это такая река… Впрочем, неважно. Федорович! Времени мало, собирайся! Лодка есть?

– Да откуда? Может, и есть у кого надувная, да только где я тебе ее сейчас найду посреди ночи?

– Ладно, пошли. На месте разберемся.

Через полчаса Ярослав и старик уже стояли на берегу Закрайсветовки. На востоке небо уже начало окрашиваться в розоватый цвет, но вокруг все еще было достаточно темно. Ярослав посмотрел на черную воду и поежился.

– Страшно? – старик похлопал его по плечу.

– Есть немного, – кивнул парень.

– Ладно, Ярослав, – Тимофей посмотрел на него и вздохнул, – не теряй времени. Пора уже.

– Федорович, может, ты со мной, а?

– Куда? – рассмеялся тот. – У меня спина больная, мне в холодную воду никак нельзя. Да и не хочется мне среди этих ваших навозников жить. Мне и здесь хорошо.

– Я бы еще Василину с собой взял. Может, сходить за ней?

– Чего? – нахмурился Тимофей. – Ты Василину не трожь. Она девчонка светлая, добрая. Еще не хватало, чтобы ты ее в свой рассадник поволок… Нет уж. Сам плыви, а я ее с тобой не отпущу.

– Тоже верно, – вздохнул Ярослав. – Ей там не место. А комиссия? Совсем тебя заклюют они теперь.

– А что они со мной сделают? Ну, отправят улицы подметать на пару лет за вранье. Ничего, не сахарный, не растаю. А с другой стороны, скажу, что не знаю, где ты. Был да сбежал куда-то. Идите ищите ветра в поле.

– Опять соврешь? – ухмыльнулся Ярослав.

– Ага, видимо от тебя заразился. Так что давай дуй домой. Нечего здесь свою заразу распространять, – улыбнулся старик.

– Ну, прощай, Федорович, – парень протянул руку и обнял старика. – Спасибо тебе за всё. Без тебя я бы здесь совсем пропал.

Старик освободился от объятий и незаметным движением смахнул что-то со щеки.

– Ты это, Ярослав… Ты там постарайся своим объяснить, что… Хотя ладно. В чужой монастырь, как говорится… Живите, как хотите. Дело ваше.

Ярослав еще раз взглянул на старика и, разувшись, подошел к воде.

– Может, передать нужно что-нибудь кому-нибудь, а? – бросил ему вслед Тимофей Федорович.

– Передать? – парень на секунду замер. – Скажи Василине, что… Впрочем, ничего не говори, не надо.

– Ну, как знаешь, – вздохнул старик. – Давай уже плыви. Я тебя здесь подожду. Мало ли, вдруг не получится.

– Получится, – сам себе шепнул Ярослав и вошел в воду.

Немного привыкнув к холодной воде, он нырнул и, вынырнув на середине реки, поплыл.

Плыть пришлось против течения. Благо что оно было совсем не сильное. К тому же, глубина на середине реки оказалась не больше двух метров. Кое-где он даже доставал ногами до дна. Тогда он отдыхал, а потом, набравшись сил, снова плыл дальше. Ярослав понимал, что если его теория верна, то ему ни в коем случае нельзя выходить на берег до тех пор, пока он не доберется до своего мира. Он даже боялся представить – где он может оказаться, выйдя из воды. Ведь, по его расчетам, он уже был далеко за Краем, но еще совсем не в своем мире. Зависнуть где-то посередине на веки вечные совсем не хотелось.

Вода не становилась теплее, и мышцы Ярослава все чаще сводило судорогами. Да и самая обычная усталость давала о себе знать.

«Еще не хватало здесь утонуть, – подумал он. – Вот удивятся там. Вчера только на суде сидел, а сегодня приплыл по Закрайсветовке трупик председателя. У этой чертовой комиссии тогда дел точно прибавится».

Пытаясь себя приободрить, он из последних сил выбрасывал руки вперед, загребая холодную воду. Судорога снова схватила ногу, и Ярослав взвыл от боли. Схватившись за палец ноги, он потянул его на себя. Боль немного отпустила, но тут же свело другую лодыжку. Он хотел перевернуться на спину, но тут же ушел под воду, хлебнув от неожиданности воды. Резко вынырнув, он попытался снова схватить себя за палец. От усталости и боли в глазах поплыли темные круги. Ему даже показалось, что на секунду он потерял сознание.

«Черт возьми, да я же утону сейчас», – промелькнула мысль в его голове.

Ярослав посмотрел на берег. До него было рукой подать – несколько метров, но он прекрасно понимал, что если он еще не в своем мире, то, выйдя на берег, он обречет себя на вечное скитание между двух миров. Но река забирала последние силы. Круги снова побежали перед глазами.

Ярослав попытался грести только руками, но с ужасом осознал, что еще несколько минут, и они тоже перестанут его слушаться. Отчаянно барахтаясь, он поплыл к берегу, теряя последние силы.

Сознание вернулось к Ярославу, и он тут же почувствовал, что находится на берегу. Подняв голову, прислушался. Ничего. Только плеск воды и шум деревьев, шуршащих листвой от легкого ветерка. С трудом поднявшись на ноги, огляделся. Река несла свои воды по лесу, окружавшему ее с обеих сторон. А это значило, что он все же преодолел Край и его теория оказалась верна. Ведь если бы этого не случилось, то пейзаж бы совсем не поменялся, как это случилось тогда, когда он попытался подойти к своему автомобилю. С одной стороны, это, несомненно, радовало, но с другой – он не мог с уверенностью сказать, что не вышел на берег на «нейтральной» полосе, на которой можно остаться навсегда. Но поразмыслив, он решил, что сидеть на берегу или снова лезть в воду – бессмысленно. Немного отдохнув, Ярослав вошел в лес.

С тех пор как он покинул берег реки, прошло уже около часа, а он все шел и шел по лесу, с каждым шагом убеждаясь, что случилось самое страшное – он застрял между двумя мирами без единой надежды на спасение. Он уже с трудом переставлял ноги. Все ночные приключения давали о себе знать. Сделав еще пару шагов, Ярослав повалился на землю и в отчаянии заколотил по ней кулаками. Перевернувшись на спину, он закрыл глаза.

– Да за что же это мне, а? За что?! Какого черта меня занесло сюда? Где я так нагрешил-то?

Сознание Ярослава рисовало ему самые жуткие картины вечного скитания и одиночества. Там, в Закрайсветово, он думал, что хуже этой деревни ничего не может быть, но сейчас он отдал бы многое за то, чтобы снова оказаться там. Пусть даже перед двадцатью самыми дотошными комиссиями из Краегорска или любого другого места.

– Заблудился, что ли? – послышалось откуда-то сверху.

Ярослав от неожиданности даже вздрогнул. Открыв глаза, он вскочил на ноги. Перед ним стоял мужчина лет сорока в сером комбинезоне. В руках он держал ведро. Обычное пластмассовое ведро.

– Я говорю – заблудился, что ли, парень? Чего ты на меня вытаращился?

– Ага, заблудился, – закивал Ярослав. – Скажите, а до Закрайсветово далеко?

– До чего? – прищурился мужчина.

– До Закрай… Подождите, я что, дома, что ли?

Мужчина нахмурился и отступил на пару шагов.

– Нет, парень, ты в лесу, не дома.

– А вы здесь что, грибы, что ли, собираете? – разулыбался Ярослав.

– Ну да.

– А у воров должна быть лицензия? – спросил Ярослав первое, что пришло в голову.

Мужчина не на шутку испугался и потихоньку стал пятиться в лес.

– Ты это, парень, я тебя не видел, я ничего никому не скажу. Давай по-мирному разойдемся?

– Хорошо, хорошо. Скажите только, как до города добраться? – спросил сияющий Ярослав.

– Вон туда, – махнул мужчина рукой. – Туда иди, минут через тридцать на гравийку выйдешь. Там автобус ходит каждые два часа с дачного поселка.

Удержавшись от того, чтобы не обнять от радости этого мужика, Ярослав бросился через лес в указанном направлении. Уже через час он сидел на протертом сиденье старенького пазика, который, подпрыгивая на кочках, вез его домой.