Текст книги "Постапокалипсис: Природа выживания 2"

Глава третья. Как спасти своих?

Выходя из лифта, Амаль вдруг увидела соседку по лестничной площадке. Высокая молодая женщина с фигурой фотомодели, держащая за руку пухленького сынишку лет пяти. Амаль патологически не могла переносить на дух девиц такого сорта, вздорных и самоуверенных. Ничего собой не представляют, но каким-то образом ухищряются выйти за богатых папиков с большим пузом, а потом рожают таких же пухлячков. Наверное, поэтому эта соседка с завидной регулярностью закатывала своему аморфному муженьку скандалы, слышные даже через толстые кирпичные стены (или вентиляцию?). Но сейчас Амаль посмотрела на неё, обреченную на смерть вместе со своим насупившимся сынишкой, и ей стало не по себе. Ведь скоро они все умрут, и никто, и ничто не спасет их. Иногда мы мысленно проклинаем своих непутевых соседей, говоря вгорячах, «чтоб ты сдох (сдохла)», но одно дело сказать, а другое дело вот так почувствовать себя виновной в их грядущей гибели. Амаль опустила глаза и тихой мышкой проскользнула мимо, хотя раньше всегда проходила, гордо подняв голову, обязательно тряхнув гривой своих белокурых волос, как самым действенным оружием блондинок. Даже если волосы рассыпались из-под вязаной черной шапочки, как сейчас. На что её оппонентка, «сучка крашенная», всегда молча злилась, что и нужно было Амаль. Нет, это нужно было не Амаль, это нужно было той Надежде, которая когда-то любила ходить в короткой юбке и вызывающей кофточке. Ведь женщина одевается не для мужиков, а против других женщин. Верно? Это сейчас она мусульманка, так как перед свадьбой с Али-ханом приняла ислам. Поэтому она всегда надевала платок, когда ей с мужем предстояло общаться в мусульманской среде. Ну, вроде как положено. А вот в обычной жизни она одевалась в джинсы, спортивную куртку, черную вязаную шапку. И ей так нравилось ходить. Да и Али-хан это в принципе одобрял, приговаривая, мол, «это надо для конспирации». Али-хан читал Ленина, что было удивительно, и постоянно повторял слова вождя мирового пролетариата: «Конспирация, конспирация и еще раз конспирация». И даже любил говорить, что как здорово Ульянов-Ленин отомстил за смерть своего брата, которого казнил царь Александр III за революционную деятельность. Да, Али-хан был довольно начитан и имел широкий кругозор, может, поэтому он смотрел сквозь пальцы на вольности своей русской жены в одежде, за что она действительно ему была благодарна. А может, он просто не хотел привлекать излишнее внимание к их семье, что, скорее всего, и было подлинной причиной такой демократии.

Соседка сегодня как-то по-особому зло зыркнула на красавицу Амаль, у которой муж был довольно колоритным и сильным мужчиной. Она по-бабьи завидовала красавице блондинке и приготовилась к ответным действиям своей потенциальной соперницы «за территорию и мужиков».

Но в этот раз именно Амаль прошла мимо своей соседки, а не Надежда. ТЕПЕРЬ ей было страшно смотреть простым людям в глаза, ведь там она видела их смерть. Так, не поднимая взгляда, она быстро юркнула в черный джип, за рулем которого сидел Али-хан. Соседка озадаченно посмотрела ей вслед, отметив, что Амаль несла в руках длинный кейс, дернула своего затюканного сынишку за руку, и, буркнув: «Понаехали тут, чурки, террористы хреновы», громко стукнула дверью, скрывшись в своей квартире. И жить ей оставалось считанные дни…

Через полчаса Али-хан повернул свой джип в тихий переулок, и вскоре его машина уткнулась в железные ворота овощной базы, где размещались принадлежащие ему склады. Ворота бесшумно открылись, запустив машину на территорию базы. Немного поколесив, джип заехал внутрь просторного гаража. Там Али-хана уже ждали его вооруженные люди в тёмно-синей униформе с нашивкой «ЧОП Барс». Оружие, понятное дело, принадлежало охранному предприятию и было вполне легальным.

Пока Али-хан с ними разговаривал, Амаль взяла длинный кейс и направилась к кабинету с табличкой «генеральный директор». Она, не торопясь, открыла ключом дверь, прошла мимо массивных столов и удобных кресел, открыла другим ключом еще одну невзрачную дверцу, ведущую в комнату отдыха самого Али-хана, и плюхнулась на шикарный кожаный диван. Пододвинула к себе столик на колесиках, взяла с вазочки мандарин и принялась его очищать. Нужно было еще раз всё обдумать. Время у неё есть. Здесь в шкафу висит её камуфляж, а в длинном кейсе находится охотничий карабин «Тигр» калибра 7,62 с оптическим прицелом, который заменял ей снайперскую винтовку. Оружие было легальным, официально зарегистрированным на её имя. Его можно было спокойно возить с собой в машине. Надежда с удовольствием доедала сладкий мандарин.

В принципе она сейчас может запросто всех здесь завалить и вызвать кого надо. Может… Номер телефона куратора по памяти она знает, мобильник можно забрать у мертвого Али-хана. А вот убивать его ей не хотелось. Странно? А может быть, дело в привычке? Как там говорится «стерпится – слюбится»? Нет, стрелять сейчас – это не рационально… Нужно сначала спасти своих родных, а это может только Али-хан, и нужно также выйти на посредника, который привезет лекарство от пандемии. От воспоминания утреннего разговора у Надежды пропал аппетит, поэтому она отодвинула столик с мандаринами и взяла кейс.

Через полчаса к разговаривающему со своими людьми Али-хану вышла Амаль, в зимнем камуфляже, с винтовкой наперевес. Из-под черной вязаной шапочки золотистым водопадом рассыпались длинные волосы. Мужчины, не сговариваясь, уставились на неё. Да, блондинка со снайперской винтовкой кого хочешь заворожит, особенно если знаешь, что она профи экстра-класса! Али-хан был польщен, он гордился своей женой, как он любил говорить, «спортсменкой, комсомолкой и просто красавицей».

– Амаль! – позвал её муж. – Мы сейчас обсуждаем, как нам лучше встретить Зафара Странника, решили поехать на двух джипах, встретить возле кафе «Степное». Потом одна машина поедет впереди, показывать дорогу на базу, а вторая задержится и поедет следом, проверит, нет ли хвоста. А тебя и твою группу снайперов Тахир на своем УАЗике доставит.

– Хороший план! – согласилась она и подошла к нему. – Можно тебя на минутку?

– Я сейчас, – махнул рукой своим боевикам Али-хан, и, наклонив голову, отошел с женой в сторонку. – Тебе что, план не понравился?

– Мы возле кафе «Степное» будем третий раз подряд ошиваться.

– Про кафе «Степное» сам Зафар Странник сказал, видно, у него там соглядатаи будут. Ну, а потом к нам на лесопилку, на нашу базу. Кстати, а вы по дороге заедете в гараж к Тахиру, там возьмете «винторезы».11
  Винторез – бесшумная снайперская винтовка для подразделений специального назначения, индекс ГРАУ 6П29


[Закрыть]

– Всё так серьёзно?

– На всякий случай, вдруг местные бандиты подумают, что это наркотики, захотят поживиться! Да если даже и менты с ФСБэшниками захотят нас накрыть на базе, всё равно нужно всех валить! Времени до конца света остается считанные дни.

– Так скоро?!! – с некоторым испугом спросила Амаль.

– Да! Поэтому нужно всё делать быстро и решительно!

– А с чего ты решил, что инфа про груз уже пошла?

– Амаль, дорогая, Зафар Странник к нам едет из Иркутска. По дороге несколько раз заезжал к нашим братьям. Лекарство расфасовано в полиэтиленовые пакетики, все думают, что это обычная наркота. Круг посвященных в доставку этого груза постоянно увеличивается. И где гарантия, что среди наших братьев нет наркош. А наркоманы, ты же знаешь, дебилы конченые и отмороженные… Они же не знают, что на самом деле – это лекарство. Вот и могут слить инфу, хорошо, если блатным, а если ментам? Это еще хорошо, что про грядущий конец света знают только посвященные. Вот у нас, здесь, об этом знают только два человека – ты и я! Для остальных это обычная наркота… Просто бизнес! Так что винторезы будут в самый раз!

– Али! – жена схватила супруга за рукав. – Вот, возьми! – и она сунула ему в руку какую-то записку.

– Что это?

– Это данные моих родителей и брата, телефоны, адреса в Москве. Передай Зафару Страннику. Он же большой человек?

– Хорошо, передам! Я не забыл про твою просьбу! – сказал он, и, обернувшись к своим людям, крутанул рукой над головой: – Всё, по машинам!

Через час Надежда уже находилась на своей боевой позиции, на удобном гребне сопки, поросшей молодыми сосенками и кустарником. Отсюда в бинокль, через просторные, еще заснеженные луга, хорошо просматривалась трасса и идущая от неё грунтовая дорога. Именно по ней должен был проследовать кортеж Али-хана и Зафара Странника. Далее уже с грунтовой дороги, прямо возле сопки, машины должны будут свернуть на проселочную дорогу, ведущую прямиком на лесопилку, служащую боевикам Али-хана лесной базой. Недалеко от Надежды разместился Тахир. Третьего снайпера она усадила с другой стороны проселочной дороги. Он также прикрывал подъездной путь по грунтовке со стороны трассы, именно оттуда должен прибыть кортеж, за которым мог увязаться «хвост». О наличии слежки, по идее, должен был предупредить экипаж второй машины Али-хана, которая двинется за кортежем от кафе «Степное» позже, стараясь держаться на очень большом расстоянии. Четвертый снайпер располагался вдоль грунтовки, дальше от отворота, на тот случай, если хвост не будет сворачивать за кортежем на проселок. Если чужаки свернут, и завяжется бой, четвертый снайпер выдвинется к ним на подмогу и атакует с третьей стороны. Вроде всё продумано. Остается один нюанс, а если это будут полицейские или ФСБэшники, что она будет делать? Надежда глубоко вздохнула. Придется стрелять впритирку. Ну, это когда пулей по касательной по голове, желательно по темечку. Оглушить короче, да и кровищи будет море. Но это, как говорится, на тоненького…. А что, у неё есть выбор? Она вспомнила про мать, отца и брата и вздохнула. Играть предстояло по самому жестокому сценарию. Хорошо, если на полицейских и спецназовцах будут знаки различия. Ну не оперативники же полезут в осиное гнездо.

Амаль посмотрела на лежащего неподалеку своего напарника, уже пожилого старого вояку, и тихо окликнула его:

– Тахир, ты куда спрятал УАЗик?

– Во второй распадок, дочка, подальше на всякий случай!

– А у тебя что, жена русская была?

– Почему спросила?

– Ну, ты постоянно меня дочкой называешь, а я вроде на тебя ни капли не похожа!

Тахир улыбнулся, погладил усы и бороду:

– А вот и русская!

– По тебе не скажешь, сколько помню, ты с нами по горам со своей снайперской винтовкой Мосина бегал. Она тебе родней жены была. Кстати, эта винтовка тебе что, от деда досталась? С ней же в Великую Отечественную войну воевали!

– Не, не от деда, мы как-то еще в конце 80-х разгромили райотдел милиции, у нас в Узбекистане, вот там я её и приватизировал! – Тахир улыбнулся в густые усы с проседью. – А жена у меня русская, красавица, тоже блондинка.

– И как же ты от такой красоты сбежал к моджахедам в Афган?

– Воевал там, потом остался. Офицером я был. Старшим лейтенантом!

Вот здесь Надежда очень удивилась. И как бы по-новому взглянула на своего боевого товарища.

– В плен попал?

– Нет, все ушли, а я остался. Веру принял, вот и остался.

– Понятно, значит, жена тебя бросила?

– Выходит, бросила. Но я ей деньги высылал, на дочку.

– А сейчас?

Тахир улыбнулся, и, внимательно посмотрев на Амаль, спросил:

– А ты чего сегодня такая разговорчивая? Помнится, когда в Афгане в засадах сидели, из тебя слова не вытащишь.

– Жизнь меняется, можно сказать, ломается окончательно! – осторожно начала Надежда.

– А чего ей меняться-то? – искренне удивился Тахир.

– На всё воля Аллаха! Захочет – и конец света наступит! – Амаль испытующе уставилась на своего напарника.

Тот удивленно спросил:

– Какой-такой конец света? О чем ты говоришь, дочка? Аллах этого не допустит! Не допустит, чтобы все правоверные погибли! Неверные – может быть! Сгниют в своем разлагающемся мире, а народ правоверный древние порядки блюдёт! Ты погляди на американцев, на европейцев – срам один. Тьфу! Да и русские уже такие же стали!

– Я русская!

– Я не тебя имел в виду. Ты мусульманка, правоверная!

– Твоя первая жена – русская, да и дочь тоже – русская! Кстати, а ты потом разве не женился?

– Женился, – устало махнул рукой Тахир.

– А что так не весело?

– Да погибли они, несколько лет назад. Американцы разбомбили.

– То-то ты их не любишь, как сейчас помню, как ты того морпеха, ну помнишь, мы их по горам гоняли, когда их вертолет подбитый сел на нашей территории? Помнишь как ты его ножом по горлу, медленно так, с таким удовольствием! А ведь нам язык нужен был.

– Сам поймал, сам зарезал! – помрачнев, сказал Тахир.

– Да, были денёчки! – Амаль замолчала, и, удобно улегшись на живот, прильнула к окуляру оптического прицела, осматривая окрестности. – Что-то задерживаются наши!

– Груз, видать, важный. Человек, видать, важный!

Амаль, осмотрев окрестности, снова обернулась к Тахиру.

– Чисто! А вот ты мне скажи, Тахир, а ты знаешь, где сейчас живут твои жена и дочь?

– Знаю! В Москве!

Тут Надежда чуть не ойкнула от удивления, но сдержалась. Затем, что-то обдумав, начала издалека:

– А ты что, по Интернету их нашел?

– Зачем тырнет-мырнет, телефон есть.

– Телефон? А откуда ты знаешь номер?

– Она дала!

Амаль аж чуть приподнялась на локте, дрожа от вдруг пронзившей её мысли, что ведь можно Тахира отправить в Москву, если раздобыть лекарства. Сама она не может лететь, пока не передаст информацию куратору. Да и потом, Али-хан не отпустит, ведь она же с ним договорилась, что он поможет спасти её родных. А Тахир и своих может спасти, и, так сказать, продублировать помощь родителям и брату.

– И где ж ты её встретил?

– Да она как была учительницей в школе, так там и работает. Чего её искать-то!

– А хотел бы увидеть?

– А ты что это так заинтересовалась?

– Ну, интересно же, такая жизнь у тебя прикольная получилась. Советский офицер, жена, потом Афган, потом принял ислам, потом остался там, когда наши войска оттуда вывели. Остался и всю жизнь с винтовкой по горам… Только я вроде пару раз спасала тебя от смерти, и как ты умудрился выжить?

– Аллах спасал! Да ты! – тут он улыбнулся.

– Значит, Аллах даровал тебе жизнь для какой-то важной цели. Вот только для какой? Как сам-то думаешь?

– Не знаю, – он пожал плечами.

– Так ты хотел бы увидеть свою дочь?

– Наверное, – он опять неопределенно пожал плечами. – Захочет ли она увидеть меня, вот вопрос.

– Нужно сделать так, чтобы захотела! – потихоньку подбиралась к главной цели разговора Надежда.

– И что же ты предлагаешь, хитрая женщина? – лукаво спросил он, улыбнувшись.

– Сделай так, чтобы ты ей был нужен. Ей и её матери в первую очередь.

– Опять жениться? – недоуменно спросил Тахир. – Вай-вай, вечно вы, женщины, со своей женитьбой, так и хотите, чтобы мужчина на вас женился.

– Ну, это смотря какой мужчина, если замухрышка какой, то нафиг он нужен! Если дремучий пень вроде тебя, то тоже под вопросом!

– Ты хотела сказать старый пень? – ничуть не обиделся Тахир.

– Нет, ты не старый, хоть тебе и около 50 лет. Вон, какой сильный, ещё молодым бойцам фору дашь, а дремучий потому, что первая любовь для женщины – она не забывается никогда! И если ты к ней придешь в трудную минуту, то она тебе только спасибо скажет, да и дочка к тебе положительно отнесется. А может, ты уже и дедушкой стал…. Хочешь внуков понянчить?

– Кхм… – прокашлялся седой воин. – И чего я тебя слушаю, женщина.

– А того! – Амаль сделала вид что обиделась и замолчала.

Повисла пауза. Надежда знала, что человеку нельзя навязывать готовые решения, он может, как говорится, «упереться рогом», но вот если его пододвинуть к принятию нужного тебе решения, то это будет самый лучший вариант. Поэтому Надя просто замолчала, разглядывая подступы к позиции. Всё было тихо. Куда же подевались машины?

– Дочка, ты что, обиделась, что ли? – начал было Тахир.

Амаль улыбнулась про себя, но продолжала молчать. Её напарник вздохнул и тоже замолчал. Выждав паузу, она с особым нажимом произнесла:

– Вот так, наступит конец света, будет у тебя возможность спасти единственных родных тебе людей, а ты будешь рассуждать, «а чё» да «почё»! – даже с некоторой злостью произнесла она и затихла.

Смысл сказанного, видно, потихоньку стал доходить до бывшего офицера.

– Это как-то связано с тем, кого мы ждем, дочка?

«Ну, наконец-то!» – Облегченно вздохнула Амаль, но виду не подала.

Глава четвертая. Посланники ада

– Те, кого мы ждем, каким-то образом связаны с эпидемией, которая уничтожит всё человечество. Они привезут лекарство, которое даст возможность человеку не заразиться и пережить грядущий конец света. Об этом здесь, в Забайкалье, знают только Али-хан и я. Теперь знаешь и ты. Я думаю, ты заслуживаешь того, чтобы знать правду. Кроме того, ты мой напарник, и я уверена, что ты не проболтаешься. Ты же ведь умный! – Амаль пристально посмотрела на старого воина.

– Спасибо за откровенность. Я всё понял. Тебе что-то надо от меня. Говори прямо!

– Хорошо, Тахир, у меня в Москве остались мать, отец, брат. Они там, а я здесь, в Чите, если я уговорю Али-хана дать мне немного лекарства для них и твоей бывшей жены с дочерью, то согласишься ли ты поехать туда немедленно? Я думаю, что Аллах милосерден, и ты примешь правильное решение! – сказала Амаль, особый нажим делая на слова «уговорю Али-хана». Таким образом, их маленький секрет не превращался в заговор против главаря и жестоких законов его банды.

– А эпидемия точно будет?

– Точнее некуда!

– Почему нам об этом ничего не рассказали?

– Потому, что вы все для них, – Амаль кивнула в сторону дороги, откуда поджидали кортеж. – Вы для них маленькие люди! Вот ты для меня близкий человек! – сделала в концовке комплимент Тахиру Амаль.

– Ты хороший человек, Амаль! Я сделаю, как ты просишь, если Али-хан меня отпустит!

– Отпустит, я попрошу, и он отпустит! – уверенно сказала она, хищно припав к окуляру оптического прицела. – Похоже, началась движуха! Внимание!

Последнюю фразу Амаль произнесла в рацию, предупреждая остальных.

– Первый, я третий! Вижу три машины, одна наша, две не наши! – сказал снайпер, что был ближе к дороге, идущей от съезда с трассы.

– Первый, я четвертый, вас понял! – отозвался другой снайпер, который был дальше всех от предполагаемых событий.

– Это наши, пропускаем, следим, нет ли хвоста! – отдала распоряжение Амаль и снова припала к окуляру прицела. – Тахир, оглядись! – тихо добавила она.

Старый вояка внимательно осмотрелся вокруг.

– Пока всё нормально, буду следить за флангами и тылом! – сказал он.

– Принято! – произнесла Амаль, понимая, что теперь она спокойно может сосредоточиться на главном, оставляя напарнику прикрытие их позиции с других сторон.

Машины медленно приближались к подножию сопки. От трассы никто за ними не сворачивал. Местность оставалась пустынной. Да и кто сюда в середине апреля поедет, сезон покосов, грибов и ягод еще не наступил. Удобное место для разборок, ведь кто там с трассы будет приглядываться, что за три километра от них делается? В рации вдруг раздался стальной голос Али-хана:

– За нами гости едут, на белой «Тайоте Камри», нужно встретить по-взрослому!

– Встретим! – ответила Амаль, также избегая прямого обращения. Как любит говорить Али-хан, «Конспирация, конспирация и еще раз конспирация прежде всего». Амаль переключила кнопку:

– Ребята, внимание, за нашими увязался хвост. Поэтому тихо срубаем с хвоста, валим всех наглухо! «Третий», внимание! Как только завернут и проедут мимо тебя, бей по колесам! Если не завернут и проедут дальше, то стреляет «Четвёртый». Как поняли, приём!

– «Третий» понял. Работаем по-тихому!

– «Четвёртый» принял!

«Тихо» означало стрельбу с глушителем. Снайперы подтвердили приём приказа, а Амаль повернулась к Тахиру и сказала:

– Работаем как обычно!

– Понял!

Это означало, что её напарник будет сидеть, как говорится, «в козырях», себя не обнаруживать. Следить за подходами. Стрелять он будет только в крайнем случае. Хотя кто им здесь и сейчас может угрожать? Но Амаль была чрезвычайно предусмотрительной, именно поэтому она до сих пор жива.

Тем временем уже можно было разглядеть кортеж во всех деталях. Впереди шли два черных джипа, в первом находился Али-хан со своими телохранителями, во втором, надо полагать, находился сам Зафар Странник со своими людьми. Следом за внедорожниками двигался мощный зеленый КамАЗ с кунгом и мигалкой. На борту красовалась надпись «Спецсвязь», номера были Иркутские. Колонна медленно свернула на проселочную дорогу, направляясь на лесную базу. Амаль с вершины небольшой сопки видела, как машины, покачиваясь на кочках, скрылись за молодой сосновой порослью, перемежающиеся стройными большими соснами.

Вот так просто, используя такую официальную структуру, как «Спецсвязь», которая перевозит секретную почту в сопровождении вооруженных фельдъегерей, можно вершить судьбу жизни миллионов людей. Амаль даже успела сквозь оптику прицела рассмотреть силуэты незваных гостей через затонированные стекла джипа.

«Вот они, посланники ада! Их появление предвещает только смерть!» подумала она. Затем Амаль перевела окуляр прицела на трассу и увидела, как с неё на грунтовую дорогу свернула белая иномарка.

«А вот эти умрут в первую очередь! Для них конец света наступит сейчас»! – прошептала про себя Надежда, поудобнее прилаживаясь к винтовке.

Иномарка прибавила ходу, подскакивая на выбоинах, видимо, те, кто там находились, заметили, что кортеж свернул в лесок. Когда машина приблизилась, стало видно, что это старенькая «Тайота Камри». Машина ничем не примечательная, в глаза не бросающаяся, но в то же время вполне резвая, то есть как раз подходила для такого рода мероприятий, как слежение за Зафаром Странником. Сомнений не было, это и есть хвост! При повороте на проселочную дорогу иномарка притормозила, и, как только она повернула, «Третий» выстрелил. Тут же лопнуло колесо, и «Тайота» затормозила. Выстрела слышно не было. Где-то вдалеке на трассе виднелись крохотные точки снующих автомобилей, даже шум оттуда не доносился. Было тихо, весеннее солнышко пригревало, беззаботно сияя на безоблачном голубом небе. Наконец из машины показался водитель. Осмотрел заднее колесо, что-то сказал. Открылась задняя дверца, из неё вышел второй человек. Оба были одеты в кожаные куртки и черные джинсы. Переговорив между собой и озираясь по сторонам, чужаки открыли багажник и вытащили запасное колесо. Третий человек, которого Амаль мысленно обозвала главарем, сидел на переднем пассажирском месте. Так как машина теперь стояла к ней носом, она хорошо его видела сквозь лобовое стекло. Тот разговаривал по телефону и выходить из машины не собирался. Вот он убрал телефон. Амаль убедилась, что двое его товарищей возятся с колесом, тихо скомандовала:

– «Третий», валишь шофера после моего выстрела! «Четвертый», сидишь в козырях! – Амаль убрала рацию, обернулась к Тахиру: – Ты валишь долговязого! «Четвертому» стрелять мешает корпус машины.

– Да, вижу! Понял! – ответил тот, тут же взяв на прицел свою жертву.

Амаль немного выждала, затаила дыхание и привычным движением спустила курок, как только прицел лег как надо. Тут же повалились оба его подельника с пробитыми черепами. Всё произошло быстро и как-то буднично. По привычке снайперы выждали минут пять – всё было тихо. В машине никакого движения не наблюдалось.

– «Четвертый»! Проверь!

– Понял! – отозвался самый младший боец из группы Амаль и осторожно подошел к иномарке, нацелив винтовку внутрь салона, обошел её, а затем, не опуская винтовку и держа её одной рукой, второй быстро открыл заднюю дверь автомобиля.

– Чисто! – произнес он в рацию и для убедительности махнул рукой.

– Посмотри, мой жив? – спросила Амаль.

Парень, закинув винтовку и вытащив пистолет, снова обошел «Тайоту», открыл с другой стороны дверцу переднего пассажирского сиденья и приложил руку к шее главаря.

– Класс! – восторженно проговорил «четвертый». – «Первый», ты его оглоушила, как всегда! Но кровищи из царапины на черепушке полный салон!

– Принято! Грузи двухсотых в машину и отгони метров на сто по дороге. «Третий», помоги ему. Я сейчас спускаюсь, перевяжу раненого! – ответила Амаль, и, обращаясь к своему напарнику, добавила: – Ты, Тахир, остаешься на месте, прикроешь, если что!

Пока она спускалась, двое её бойцов загрузили тела убитых. Затем «Третий» сел за руль и отъехал за ближайший поворот дороги, так что с грунтовки их теперь видно не было. «Второй» расторопно уничтожил следы крови на месте расстрела чужаков. Осмотревшись и убедившись, что снова всё вокруг чисто, он скрылся в кустах. И вовремя, с трассы свернула еще одна машина. Но тревога оказалась ложной. Это была вторая машина людей Али-хана, которых он отрядил следить, нет ли хвоста. Именно они и сообщили о подозрительной белой «Тайоте Камри».

Когда люди Али-хана подъехали, Амаль уже наскоро перевязала голову раненого.

– Вот, клиент упакован, забирайте! Похоже, из блатных! – сказала она им. – А мы пока останемся, уберемся за собой и проследим, нет ли еще гостей! Скажите Али-хану, что нас нужно сменить, пусть пришлет кого-нибудь следить за дорогой. Главный у них говорил по телефону, наверное, докладывал обстановку. И еще, передайте Али-хану, чтобы не забыл про мою просьбу, он знает про какую!

– Я передам! – пообещал старший, и они уехали.

– Ребята, за работу! Сначала обшарьте убитых, а затем мы их оттащим подальше в бурелом. Закапывают пусть другие, мы свое дело сделали! – скомандовала Амаль.

Парни проворно вывернули все карманы убитых, отдавая найденные вещи своей командирше. Тут же, за поясом у долговязого, обнаружился пистолет, у шофера обрез. К тому же на руках у обоих имелись татуировки, указывающие на принадлежность к преступному миру.

– Я так и знала, что они блатные! – без всякого сожаления сказал Надежда.

– Амаль, может, деньги разделим? – спросил молодой.

– Берите себе, я скажу Али-хану, что я разрешила! Командир должен поощрять своих бойцов!

– Спасибо, Амаль! – радостно улыбнулся молодой и тут же ловко разделил, в общем-то, приличную сумму, на двоих с «Третьим».

На базу снайперы вернулись только через час. К этому времени Али-хан и Зафар Странник уже допивали чай, обсудив все дела в кабинете управляющего.

– А это моя жена, Амаль! Лучший снайпер в нашем братстве! – сказал Али-хан, как только она зашла к ним.

– Я знаю! – расплылся в улыбке Зафар Странник, пожилой, высокий и худощавый мужчина с хищным крючковатым носом и властным взглядом. – Присаживайся, красавица, к нам!

Надежда уселась рядом с мужем на табурет и с наслаждением стала пить душистый чай. Утолив жажду, она обыденным голосом доложила:

– Сработали чисто, двухсотых спрятали. Смена должна их закопать, машину, на которой они приехали, пока спрятали в лесу. А как мой клиент, жив?

– Жив, и уже рассказал много интересного! – ответил Али-хан.

– Это блатные?

– Они, родимые! Как я и предполагал, они следили за нашим гостем, так что Зафар Странник сразу же после обеда поедет дальше. До Читы мы его будем сопровождать, а дальше уже наши парни из «Барса».

Надежда знала, что охранное предприятие «Барс», принадлежащее её мужу, осуществляло вооруженное сопровождение грузов, вот только куда дальше поедет Зафар Странник, Али-хан не сказал.

– Уважаемый Али-хан передал мне твою просьбу, Амаль! Я уже сообщил нашим людям в пронзившей её Москве!

– Спасибо Вам, уважаемый Зафар-Странник! – ответила Надежда.

– Как мне сказал Али-хан, у тебя нет своего сотового телефона или смартфона?

– Если нужно быть на связи, сотовый телефон мне дает Али-хан. У меня нет. Это для конспирации.

– Ах-ха-ха! – деланно засмеялся Зафар Странник. – Скажу тебе по секрету, Амаль, это сделано по нашим рекомендациям, сама понимаешь, ведь твой муж начальник одной из наших ячеек в России, и он просто помешан на конспирации, ведь он изучал труды Ленина, а Ленин был ещё тот террорист-подпольщик!

Зафар Странник даже приподнял указательный палец и назидательно потряс им в воздухе. Надежда и сама это знала, в этом и была проблема связи с куратором. Доступа к интернету у неё тоже не было. Она, как жена правоверного мусульманина, жила, по сути, взаперти, но на современный лад, то есть в информационной изоляции. Причём Амаль даже не пыталась протестовать, чтобы не вызвать подозрений. В плане же передвижения по городу всё ограничивалось выходами на рынок, в магазин, в ателье, с привязкой к ждущему в автомобиле личному шоферу Али-хана. Нужно заметить, что это был мрачный тип кавказской национальности, которого звали Абдулла. Но, к счастью, он всегда сидел в машине и не заходил с Амаль ни в магазины, ни тем более в ателье. Али-хан боялся, что под автомобиль заложат взрывчатку, поэтому водитель всегда был в машине. Если же нужно было сходить за продуктами рядом с домом, то, понятное дело, Амаль ходила одна.

Эти обстоятельства давали Надежде возможность пользоваться тайниковой связью, оставляя сообщения, разумеется, зашифрованные, в заранее обусловленных местах-тайниках. Если бы кто за ней наблюдал со стороны, то заметил бы, что Амаль любила сидеть на скамеечках в сквере и есть мороженное, если дело было летом, а если зимой, то просто любоваться природой. И никто не мог предположить, что такие скамеечки имели небольшие углубления в основании, которые идеально подходили для тайниковой связи. Иногда использовались контейнеры в виде камня, иногда пустая пачка из-под сигарет, выброшенная Амаль. Да, иногда она курила, но, как говорится, ради дела… И таких способов передачи информации было много, открытых по форме и скрытых по содержанию! О новом тайнике и времени закладки она узнавала из шифрованных инструкций. Был у нее, конечно же, и канал экстренной связи. На самый крайний случай. Это была владелица ателье Роза, татарка по национальности. Симпатичная молодая женщина. У неё заказывали одежду и мусульманки, и обычные граждане. То есть приходящий туда народ не привлекал к себе никакого внимания. Ведь все хотят ходить в модной и подогнанной по фигуре одежде. Поэтому Амаль спокойно обходилась без телефонной и электронной связи, в силу специфики конкретных обстоятельств, а проще говоря, конспирации Али-хана. Поэтому она сказала, поддерживая беседу с уважаемым гостем:

– Я всегда со своим мужем, если ему нужна помощь в работе. Если нет, то его я жду дома, готовлю, стираю, веду хозяйство! – скромно сказала Амаль, потупив глаза, как добропорядочная жена правоверного. И к слову сказать, она регулярно ходила в мечеть, что, если честно, ей, мягко говоря, совсем не нравилось. Но были в этом и положительные моменты. Там она встречалась с такими же мусульманками, женами и дочерьми людей Али-хана. И как-то, само собой разумеется, она в этом крохотном сообществе сразу же стала лидером. И не потому, что была женой босса, а потому, что остальные женщины видели в ней то, что хотели больше всего – свободы и равенства с мужчинами. А Амаль был таким же воином, как и мужчины, а стреляла она гораздо лучше любого из них, при всем том, она было очень интересной и веселой собеседницей, лишенной какого-либо снобизма, типа кто вы, и кто я – я жена начальника. Нет, Амаль со всеми была радушна, приветлива, если у какой-то женщины возникали жизненные проблемы, всегда приходила на помощь, а если надо было, то подключала и Али-хана. Тот благосклонно относился к такого рода делам супруги, ведь чем-то же должна была заниматься его жена, пока он был на работе, не всё же дома сидеть в четырех стенах.