Текст книги "Бесы. Сборник рассказов «Разные этапы взросления»"

Бесы
Сборник рассказов «Разные этапы взросления»
Евгений Чухманов

Иллюстратор Милена Бажанова

© Евгений Чухманов, 2021

© Милена Бажанова, иллюстрации, 2021

ISBN 978-5-0055-4462-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

БЕСЫ

1.

Жизнь шла своим чередом. Никто и не задумывался о ее смысле. Так бывает почти всегда – до тех пор, пока не приходит скорбь. И скорбь эта переворачивает все мировоззрение с ног на голову. Человек думает, не понимает, ищет способы избавиться от пришедшего несчастья, но чаще просто не находит. Или же находит себе большую пагубу…

Моя двоюродная сестра Ася заболела раком, когда ей было всего двенадцать лет. Все началось с кашля. Но это был какой-то странный кашель. Моя мама тогда была школьным учителем биологии. Она первой заметила неладное и не раз говорила об этом тете. Но тетя Надя как будто не замечала этих слов. Или не верила. Кто знает?..

А потом был настоящий ад. Только этого ада я коснулся незначительно – мне на то время было всего десять лет, и я был, наверное, больше эгоистом, чем утешителем…

– На Асю навели порчу! – так сказала одна из бабушек, которые именуются в простом, неосведомленном духовно, народе знахарками, а на самом деле являются колдуньями. Только они этого не знают. Или как будто не знают. Так или иначе, бабка была столь сильно уверена в своих умозаключениях, что убедить ее в противоположном не представлялось возможным.

– Бабушка Настасья, а кто навел? Вы можете сказать? – совершенно спокойно спросила тетя Надя.

– Это кто-то из своих, из завистников!

– Из своих?!

– Ну, чего лупетки вытаращила?! Да, из своих. На вашей улице живет… Кому Ася в последний раз помогала?..

Потом бабка долго читала молитвы над Асей, то и дело поглядывая на нее. Но ничего, вопреки ожиданиям колдуньи, не происходило.

После молитв бабка взяла стакан с крещеной водой, поводила над ним руками, набрала полный рот воды и выплюнула все Асе в лицо. Та испугалась, и ей это не понравилось. Нет, ей это показалось мерзким, и внутри к знахарке возникло какое-то странное недоверие. Сомнения всколыхнули молодую чистую душу.

– Вытрись, милая! – сказала знахарка и дала Асе платок.

Ася послушалась.

– А теперь с молитвой выпей оставшуюся воду!

Ася стала пить, хотя вода показалась ей столь противной, что, кажется, цветущая болотная вода и то будет приятнее! На дне стакана болталась некая взвесь. Ася с отвращением на нее посмотрела. Бабка это заметила.

– Нет, милая, надо до конца! Тогда выздоровеешь!

– Я не могу! – с великим смущением в душе ответила Ася.

– Пей, если хочешь выздороветь! – строго сказал Николай, отец Аси.

«Ну неужели я не хочу выздороветь?!» – успела подумать Ася, и, зажмурив глаза, все-таки проглотила оставшуюся мутную воду.

Как и полагается, бабке Настасье оставили гостинцы, а с собой увезли «намоленные» чай и конфеты.

– Как все выпьешь и съешь, так и болезнь пройдет! – на прощание сказала знахарка.

На улице уже было темно. Где-то лаяли собаки. В отдельных окнах деревенских домов горел свет. Иногда жильцы выглядывали оттуда, чтобы посмотреть, кто идет по улице. Была осень. Холод не трогал – было жарко.

Но отчего Асе было так жарко? Она как бы нечаянно взглянула в сторону родителей – они шли, опустив головы. Кажется, они о чем-то упорно думали. «Верят ли они?» – подумала Ася. – «Верю ли я?.. И во что верю? – что эти леденцы меня вылечат?!». Так она и думала всю дорогу. А в душе не было покоя – какие-то непонятные сомнения и тревога. «Отчего мне так плохо? Ведь, кажется, было намного лучше!» – еще одно сомнение зародилось внутри.

Пребывания в больницах перемежались с походами к деревенским «целителям». Но верно то, что от леденцов действительно не было толка. Никакого. Ася так и продолжала откашливать кусками опухоли…

Родной брат Аси – Гена – часто ночевал у нас, потому что родители находились рядом с больной дочерью. После школы мы оставались втроем – Гена, мой родной брат Витя и я. Мы выдумывали всякие ненужные в хозяйстве вещи и так – всегда находили себе занятие. Часто мама просила нас помолиться Богу о сестре, и мы выполняли просьбу. Но выполняли лишь на короткое время – свои привычные занятия перетягивали. Да и не все нам рассказывали. Мы не всегда знали, какой сегодня день. Не знали, что сегодня Ася в Москве лежит на операционном столе… Родители нас берегли.

Утро. Солнце ярко горело на лазурном фоне холодного зимнего неба. Иней тончайшими клоками окутывал ветви усталых берез, отчего они казались белыми, как седые волосы у людей. Снег был рыхлым и сыпучим. Термометр показал минус двадцать шесть градусов.

– Попробую машину завести! – сказал дядя Коля.

Он быстро надел фуфайку, теплую шапку и выбежал на крыльцо.

– Дочка, ты готова? – спросила Асю мама.

Ася нехотя посмотрела в ее сторону, сидя на кровати и смотря в заиндевевшее окно.

– Какой день расцветает! – отвлеченно ответила она.

День был воскресный. Вскоре все сели в машину и уехали в какую-то глухую деревушку под Саранском. Название ее я так и не узнал.

Ася все еще не проснулась. Она прислонилась головой к холодному стеклу автомобиля. Перед глазами пролетали с большой скоростью белые поля и леса, заснеженные дома и отдельные силуэты людей.

Знахарку звали Глафирой. Но многие называли ее просто бабой Глашей. Хотя сама старушка некоторым не разрешала так себя называть, особенно людям приезжим. Ей шел восьмой десяток. За глаза деревенские мальчишки и девчонки называли ее ведьмой, а дом старались обходить.

Кто посоветовал съездить моей тете к этой женщине, уже и не вспомнить. По слухам она легко наводила и снимала порчу, делала привороты и отвороты, гадала, причем, ее предсказания часто сбывались. Также говорили, что она может поставить на ноги даже больного неизлечимой болезнью. Одно про нее не говорили – в кого и во что верит этот человек…

Дядя Коля громко хлопнул дверью машины. Ася встрепенулась.

– Дочка, приехали! – нежно сказала ей мать.

Ася вышла из машины. Здесь, в деревне, было еще холоднее, чем дома. От мороза она сжалась вся, как одинокий воробей на проводе под дождем.

– Заходи, чего застыла! – уже в приказном тоне обратилась к ней мать, заметив некий страх у дочери.

Ася вошла во двор. Отец открыл входную дверь в дом. Впереди была длинная деревянная лестница, весьма скользкая. В доме стоял какой-то необъяснимый и нестерпимый запах. Отдаленно он напоминал запах гнилого лука.

Отец постучал в тяжелую деревянную дверь, обитую какой-то толстой серой мешковиной.

– Здравствуйте! А баба Глаша здесь живет? – звонким голосом обратился он к хозяевам.

Перед ним за столом сидел старик в валенках, взгляд его был угрюм и недоверчив.

– Для вас Глафира! – послышался недружелюбный голос со стороны русской печки.

Затем – какая-то возня, и вскоре невысокая сгорбленная старушка, задернув занавеску на печке, спустилась на лавку. Тетя Надя внимательно осмотрела женщину. Особенно запомнились волосы – они были сплошь седые, но длинные, что придавало этой знахарке некий зловещий вид.

Глафира бойко сунула ноги в валенки, стоявшие у лавки, встала и направилась к Асе:

– Я вижу, какое у тебя горе!

Ася испугалась – она почувствовала, что в словах старой женщины нет любви. Наоборот, почувствовалось пренебрежение.

– Но вы приехали не во время!

Она остановилась и вперилась взглядом в дядю Колю. Тот даже испугался, исчезла улыбка.

Последние слова были восприняты, как приговор.

– Но подождите!.. Мы столько ехали!.. – взволновалась тетя Надя.

– Чу! – резким движением рук Глафира прервала ее речь и прислонила указательный палец к своим губам. – Сегодня связи нет!

– Как нет?! Какой связи?

– Так нет. Нет и все! – бойко махнула старушка рукой. – Какой сегодня день?

– Воскресенье!

– Вот именно – воскресенье! Сегодня я вам ничем не помогу! Уезжайте подобру, поздорову!

Насупившись, старушка побрела обратно к печке. Обернувшись, она добавила:

– Уезжайте! Если желаете помощи, приезжайте в другой раз!

Родители Аси остались в полном недоумении. И что означает «связи нет»?.. Так они и уехали – ни с чем. К счастью, в другой раз они побоялись ехать к Глафире.

2

Я тоже не задумывался о смысле жизни. Мне многое давалось легко, хотя по несколько раз в год тяжело болел гриппом. Но в сравнении с раковой опухолью это ничто!

В доме с детства висели иконы с изображениями Иисуса Христа, Богородицы и святых. Но придавал ли тогда – в десятилетнем возрасте – этому значение? Не знаю… Всегда было какое-то сомнение. Наверное, я воспринимал это всего лишь, как символ, как традицию, как обряд.

Но Бог стучит в каждое сердце. Однажды Он достучался и до меня.

Опала листва с ярко-желтых тополей. В один из осенних вечеров я заболел. Тяжело и на долгие годы…

Сколько бы ни проходило дней и ночей, я не мог выполнять ту норму физической и умственной работы, что легко и не задумываясь выполнял в здоровом состоянии. Барахлило сердце, еле сдерживали давление сосуды. А в голове было такое смятение и неспособность сосредоточиться на чем-либо, что я уже в мыслях был готов похоронить свое будущее.

Возможно, по совету тети, а быть может, мы сами решили ходить по бабкам. Так было несколько раз, но всегда мы ходили к одной. Ее звали Нифнтовой Василисой Ивановной, почти по-старинному. Она жила не слишком далеко от нас, поэтому к ней мы всегда ходи

...

конец ознакомительного фрагмента