Текст книги "Семь случаев из жизни сумасшедших. То, что вы больше нигде не прочтёте"

Александр Николаевич. Нет. Сейчас нет журналистики в моём понимании. Раньше мы были авторами статей. За информацией мотались по стране и миру. А сейчас, сидя дома, можно скачать из интернета любую статью, переставить абзацы и заменить подпись. Многие читатели, обнаружив в интернете оригинал, перестают покупать наш журнал… А люди? У меня выпускающий директор – авиационный инженер. А выпускающий редактор должен быть как энциклопедия. А где теперь энциклопедия? Ну, та же Википедия. Заходи и правь всё в своё удовольствие. Википедия – это ловушка для графоманов. Пиши, что хочешь. А раньше статьи в энциклопедии писали академики. Э-э-э-х.

Входят Александра, Антонина и Лола.

Александр Николаевич. Евгений Станиславович, что ещё могут у нас украсть?

Евгений Станиславович. А что там у нас в тумбочках осталось нетронутым? Правильно, зубные щётки.

Лола. Так что нам теперь на ночь прятать зубные щётки?

Евгений Станиславович. Зубные щётки – это только предположение. А почему бы не унести шлёпанцы?

Александра. Вот дела, встала утром, а шлёпанцев нет. Так весь день босиком и проходишь.

Евгений Станиславович. Я лежал в тринадцатой городской больнице, так там у нас был больной, который надевал шлёпанцы соседей, когда вставал из койки. Но, самое интересное, он ещё и ложился в чужие койки.

Антонина. Ну, девчонки, дела. Приходишь к себе в комнату, а там, в твоих шлёпанцах, лежит лунатик.

Все смеются.

Лола. А чего это не видно Антона и его друга Никиту?

Евгений Станиславович. Так Антон на подозрении у Степана Степановича, а Никита его друг. Антона Степан Степанович допросил с пристрастием.

Александра. А вы видели?

Евгений Станиславович. Нет, пока шел допрос, я был в своей комнате. А когда вышел в холл, Степан Степанович уже ушел. Мне об это сам Антон рассказал. В общем, девушки, как говорили раньше, Степан Степанович «дело шьёт», статья кража и порча имущества, и помещение под стражу в изолятор «Матросская тишина», пока длится следствие.

Александра. И это всё из-за шутки.

Евгений Станиславович. Вы считаете, что это сделал весельчак Антон? Если ты гуляешь в середине ночи, это ничего. А если в это время пропадает зубная паста, то это совсем другое.

Лола. Так ему и надо.

Александра, удивлённо. А, почему?

Лола. Потому, что он бегает за каждой юбкой. Меня совсем замучил. Требует ответного признания, а сам ходит к Лене, санитарке, и ещё к одной, не буду называть. Лена вначале была довольна, а теперь хмурится.

Евгений Станиславович. Так это что? Любовный треугольник?

Лола. Нет, просто приставать ко мне он начал раньше, чем к Лене. В общем, она не устояла. Я думала: и слава богу. Так нет же, Антон и меня хочет и ещё… В общем, ходит по ночам. Вот и доигрался.

Евгений Станиславович. Лола, а вам не приходило в голову, что надо рассказать Степану Степановичу.

Лола. Я уже думала об этом.

Антонина. Евгений Станиславович, а вам не приходилось бывать в подобной любовной ситуации?

Евгений Станиславович. Да, в городской психиатрической больнице, правда ситуация была зеркальной. Я написал любовную записку буфетчице. А наутро узнал, что другой больной, безо всякой записки ходит к ней.

Все смеются. Входят остальные больные.

Явление четырнадцатое. Приём лекарств

В холл все, кроме Никиты. Из левой двери Ольга Николаевна выезжает с тележкой, на которой лекарства и стаканчики с водой и выдаёт больным таблетки по их фамилии.

Наталья Михайловна. Рябова.

Ольга Николаевна. Наталья Михайловна, получите. Сначала проглотите таблетки, затем – запейте их водой. Вот, хорошо.

Мария. Петрович.

Ольга Николаевна. Мария, получите. Стаканчик ставьте на столик.

Антонина. Степаненко.

Ольга Николаевна. Антонина, получите.

Александра. Белоглазова.

Ольга Николаевна. Александра, получите. Стаканчик ставьте на столик.

Лола. Мухамедова.

Лола, глотая таблетки. М-м-м. Совсем не горько.

Ольга Николаевна. Ну вот, я же говорила.

Александр Николаевич. Михайлов.

Ольга Николаевна. Александр Николаевич, вот стаканчик запить.

Александр Николаевич, с гримасой. А у меня всё также горько.

Евгений Станиславович. Фокин.

Ольга Николаевна. Ну, как там пьеса?

Евгений Станиславович. Пишется и развязка уже близка.

Антон. Бегунов.

Ольга Николаевна. Бегунов, где Балабанов?

Антон, показывая на открывающуюся левую дверь. Вон идёт.

Никита, подходя. Балабанов.

Степан Степанович. Рыбников.

Ольга Николаевна. Все лекарства получили? Пора домой. Ухожу. До свидания.

Ольга Николаевна покидает холл со своей тележкой. Антон и Никита уходят.

Оставшиеся больные и Елена. До свидания, Ольга Николаевна. До свидания.

Степан Степанович, подходя к Евгению Станиславовичу. Рухнула ещё одна версия. Я уже начал сомневаться в себе. А по силам мне всё это?

Евгений Станиславович. По силам, по силам. Надо взять на вооружение опыт молодых. Я имею в виду Антона и Никиту.

Степан Степанович. Засаду и поимку преступника?

Евгений Станиславович. Да-да. Кстати, у вас будильник есть?

Степан Степанович. Есть.

Евгений Станиславович. И у меня есть. Надо только не забыть завести будильник, его звонок, и установить одинаковое время: без пятнадцати два.

Степан Степанович. Пойду, проверю.

Степан Степанович уходит. Входит Никита.

Никита, Евгению Станиславовичу. Антон не хочет разговаривать со мной. Лежит в комнате на кровати, повернулся лицом к стене и молчит.

Евгений Станиславович. Ну, ты сам рассуди. На ловлю лунатика вышли вдвоём, а под подозрением он один.

Никита. Ну, так мы же ничего не делали, да и никто нас с зубной пастой и мылом в руках не видел.

Евгений Станиславович. А представь, что кто-нибудь видел. Тогда бы Антон был бы в следственном изоляторе и лежал бы там так же лицом к стене.

Никита. Так я же извиниться к нему пришел.

Евгений Станиславович. А в чём?

Никита. Так это я придумал лунатика поймать и уговорил Антона, ко мне присоединится.

Евгений Станиславович. Так вот в чём дело-о-о. Это называется подставить друга.

Никита. Ну, и что мне теперь делать?

Евгений Станиславович. Ждать.

Никита. Чего ждать?

Евгений Станиславович. Когда будет пойман лунатик.

Никита. Так вы верите в лунатика.

Евгений Станиславович. Верю, верю. И скоро мы его поймаем.

Никита. А возьмёте меня собой?

Евгений Станиславович. Извини, но группа захвата уже сформирована и ждёт команду начать. А ты должен знать, сколько тревоги и беспокойства может принести всего лишь один человек, больной человек, лунатик.

Явление пятнадцатое. Отбой

Елена, смотря на часы. Отбой. Всем пора спать. Спокойной ночи.

Все больные. Спокойной ночи. Спокойной ночи.

Антонина, вздохнув. Как можно спокойно спать, если знаешь, что кто-то заходит в твою комнату и берёт твои вещи.

Все больные покидают холл. Степан Степанович и Евгений Станиславович немного отстали от других.

Степан Степанович. Евгений Станиславович, сегодня ночью в час сорок пять в коридоре между наших комнат.

Действие четвёртое.

Явление первое. Подъём

На диване лежит обёрнутый в одеяло и обвязанный верёвкой рулон. Входит Надежда и начинает убираться. Доходит до дивана, и видит рулон.

Надежда, крестясь и отступая от дивана. Господи, свят, свят, свят.

Открывается дверь, ведущая к комнатам больных. Оттуда выходят Степан Степанович и Евгений Станиславович.

Степан Степанович и Евгений Станиславович. Доброе утро. Доброе утро.

Надежда, показывая веником на рулон на диване. А чего тут доброго, нечистый кого-то скрутил.

Евгений Станиславович. Это лунатик, которого мы искали.

Надежда. Кто-кто?

Степан Степанович. Это тот, кто кусал мыло, давил зубную пасту, а сегодня ночью взял зубные щётки.

Надежда. А он живой-то?

Степан Степанович подходит к дивану и склоняется над рулоном.

Степан Степанович, смотря на наручные часы. Спит. Дыхание ровное. Сейчас народ выйдет.

Слева входит Дарья.

Дарья. Доброе утро, чего это вы такие угрюмые.

Степан Степанович. Мы лунатика поймали сегодня ночью. Он похитил зубные щётки.

Дарья. Это тот самый, что украл мыло и зубную пасту, у меня в столовой зубную пасту на полу размазал?

Евгений Станиславович. Тот самый.

Открываются двери и выходят больные. По больным видно, что они возбуждены.

Наталья Михайловна. Здравствуйте. У нас пропали зубные щётки. Нервы у нас на пределе. Это сделал явно не весельчак, а какой-то маньяк.

Степан Степанович. Больше ничего пропадать не будет. Мы сегодня ночью поймали лунатика. Вот он связанный на диване лежит.

Все больные остолбенели.

Мария. Позвольте, вас здесь двое больных и нас вошло восьмеро, и того десять больных. Кто же это там завязанный?

Евгений Станиславович. Мы, со Степаном Степановичем, с самого начала подозревали, что лунатик не из нас больных.

Александр Николаевич. Так значит всеми проделками, здесь занимался посторонний человек?

Степан Степанович. Нельзя считать посторонним человека, вхожего в помещение клиники.

Лола. Так это кто-то из персонала.

Александра. Светлана Пантелеевна, Людмила Владимировна, Ольга Николаевна, Дарья и Надежда не ночуют в клинике. Ночует в клинике Лена.

Никита. А где доказательства?

Степан Степанович и Евгений Станиславович подходят к дивану и развязывают и разматывают санитарку Елену (При этом все женщины в холле невольно вскрикнули и закрыли рты ладонями). Затем сажают её и шлепками ладоней по щекам приводят её в чувство.

Степан Степанович, склоняясь над Еленой. Лена, где зубные щётки?

Елена. Я не знаю где зубные щётки.

Степан Степанович. Где зубные щётки?

Елена. Я не знаю где зубные щётки.

Степан Степанович. Щётки пропали ночью в два ноль-ноль.

Елена. Я спала всю ночь и не вставала.

Степан Степанович. Лена, щётки пропали ночью в два ноль-ноль.

Елена. Я спала всю ночь и не вставала.

Степан Степанович. А почему на вас были покрывало и верёвка?

Елена. Я не знаю.

Степан Степанович, отходя от Елены. Евгений Станиславович, начинайте.

Евгений Станиславович, подойдя к Елене. Лена, сядьте удобнее, откиньтесь на спинку дивана, отведите назад голову, закройте глаза.

Отходит от Лены, поворачивается к ней и начинает, протянув к ней руки.

Вы чувствуете себя спокойно и уверенно, вам ничто не угрожает. Вы чувствуете себя спокойно и уверенно, вам ничто не угрожает. Вы чувствуете себя спокойно и уверенно, вам ничто не угрожает, Вы чувствуете себя спокойно и уверенно, вам ничто не угрожает. Где зубные щётки? Где зубные щётки? Где зубные щётки? Где зубные щётки? Где зубные щётки? А где колпачок от зубной пасты? Где колпачок от зубной пасты? Где откушенный кусочек мыла? Где откушенный кусочек мыла? Где откушенный кусочек мыла?

Елена встаёт, поднимает сиденье дивана и достаёт пакет с зубными щётками, затем опускает сиденье. Запускает руку в карман, достаёт колпачок от зубной пасты. Запускает руку в другой карман и достаёт откушенный кусочек мыла Евгению Станиславовичу и садится. Все присутствующие остолбенели. Евгений Станиславович берёт пакет, подходит к столу и высыпает содержимое пакета вместе с колпачком на стол. Затем садится на диван.

Евгений Станиславович. Десять зубных щёток, откушенный кусок туалетного мыла, колпачок от тюбика зубной пасты.

Степан Степанович. Попрошу понятых осмотреть вещественные доказательства.

Все подходят и смотрят.

Евгений Станиславович, возвращаясь к Елене. Да, совсем забыл.

Отходит от Лены, поворачивается к ней и начинает, протянув к ней руки.

Лена, сидите удобно, вы откинулись на спинку дивана, ваша голова отведена назад голову, глаза закрыты. Вы чувствуете себя спокойно и уверенно, вам ничто не угрожает. Вы чувствуете себя спокойно и уверенно, вам ничто не угрожает. Вы чувствуете себя спокойно и уверенно, вам ничто не угрожает, Вы чувствуете себя спокойно и уверенно, вам ничто не угрожает. Постепенно углубляется ваше дыхание. Постепенно углубляется ваше дыхание. Постепенно углубляется ваше дыхание. Постепенно углубляется ваше дыхание. Ваше дыхание глубоко…

Никита, крича. Так это гипноз!

Наталья Михайловна, схватив его руку. Тихо-тихо. Не мешай.

Евгений Станиславович, продолжая. …Ваше дыхание глубоко. Ваше дыхание глубоко. Ваше дыхание глубоко. Вы чувствуете себя как после хорошего сна. Вы чувствуете себя как после хорошего сна. Вы чувствуете себя как после хорошего сна. Вы чувствуете себя как после хорошего сна. Откройте глаза. Встаньте. Займитесь своими обычными делами.

Елена открывает глаза и встаёт.

Елена, оглядывая больных в холле. А что, что-нибудь случилось?

Конец

Случай третий

ЖУРНАЛИСТ

СУМАСШЕДШИЙ
ДЕТЕКТИВ

Вы не поверите, на что только не идут журналисты, когда падает тираж. Вот из одного такого случая я и сделал пьесу «Журналист».

Действующие лица:

Светлана Ивановна – журналистка, 45 лет;

Степан – журналист, 30 лет;

Николай – журналист, 35 лет;

Александр Николаевич – главный редактор, 75 лет;

Морозов Евгений – журналист, 30 лет;

Степнов – Брюс – больной, 20 лет;

Веселов – Графоман – больной, 50 лет;

Вяткин – Героин – больной, наркоман, 30 лет;

Винтов – Винт – больной, наркоман, 20 лет;

Стариков – 60 лет;

Веревкин – Вовочка-веревочка – больной, 20 лет;

Лопаткин – Гуманоид – больной, 30 лет;

Денис Давыдович – врач, 45 лет;

Ольга Николаевна – дежурная медсестра, 50 лет;

Люба – санитарка, 50 лет;

Лена – санитарка, 40 лет;

Девушка-Лейтенант полиции, 25 лет.

Действие первое.

Ситуационная комната журнала. Мозговой штурм.

На сцене пустая ситуационная комната еженедельного журнала со столами и стульями. В центре зала дверь. Слева, у стены – окно, у окна – белая доска с фломастерами на нижней полочке. Первой входит Светлана Ивановна, берёт губку и протирает доску от следов фломастеров. Садится за стол у доски. Затем входит и садится рядом Николай.

Николай. Здравствуйте Светлана Ивановна. Вы не знаете, по какому поводу главный собирает нас в такую рань? Вот у соседей тоже было собрание, вчера вечером. Каждый второй был уволен. Тираж упал.

Светлана Ивановна. Здравствуйте Николай. Так и у нас тираж падает.

Николай. Так их главный, знаете какую штуку придумал, направить одного из оставшихся после увольнения сотрудников, в Китай, на коронавирус. Говорит это сейчас актуально. Так конкурс был, бумажки из вазы доставали. Ну и повезло моему знакомому Александру. Вот он сейчас дома, чемоданы пакует. Светлана Ивановна, а вы бы поехали на коронавирус?

Светлана Ивановна. Ни за что. Для этого молодые есть. У меня сноха – инфекционист. Она сказала, что ехать никуда не надо, два месяца и эпидемия у нас. Власти на местах уже строят больницы для заражённых коронавирусом.

Далее входят остальные сотрудники: Степан, Евгений, Александр Николаевич и все приветствуют Светлану Ивановну и Николая. Все, кроме главного редактора Александра Николаевича, садятся за столы. Главный редактор прохаживается между ними.

Александр Николаевич. Итак, тираж нашего еженедельника уже пятую неделю падает. Я уволил уборщицу и системного администратора. Теперь убираться в редакции и настраивать компьютеры придётся самим. Какие будут предложения?

Светлана Ивановна. Я буду настраивать компьютеры.

Степан. Я буду убираться.

Александр Николаевич. Н-е-е-т. Вы меня не поняли. Денег на уборку и системное администрирование нет, ну совсем нет.

Светлана Ивановна. Тогда я не буду настраивать компьютеры.

Степан. А я не буду убираться.

Светлана Ивановна. А пусть каждый сам настраивает свой компьютер.

Степан. А пусть каждый сам убирает свой стол и убирается вокруг своего стола.

Александр Николаевич. Бог с вами. Светлана Ивановна, Степан. Нужны другие предложения, связанные с добычей информации для её последующей публикации в нашем журнале, так, чтобы это производило эффект разорвавшейся бомбы.

Светлана Ивановна. Надо публиковать какие-нибудь головоломки, кроссворды, судоку там всякие разные. Я каждый раз, когда возвращаюсь с работы, у метро в киоске покупаю такие интересные журналы. Иной раз задержишься на работе, идёшь, а они кончились.

Александр Николаевич. Бомба нужна, а вы мне предлагаете развлекательное чтиво. Вообще-то нам и судоку, там разные, подойдут, как временная мера, но на этом аудиторию не вернёшь. Конечно на безрыбье и рак рыба, а нам нужно кита, синего кита. А где я сейчас найду вашего головоломщика? Надо объявление разместить, а до выхода следующего номера три дня. Нужен человек, который уже завтра даст материал в номер.

Светлана Ивановна. Александр Николаевич, напечатайте объявления, а я их расклею у метро на столбах и деревьях, у меня клей есть.

Александр Николаевич. Светлана Ивановна, на этих объявлениях нельзя указывать номер телефона и электронной почты. Потому, что телефон заблокируют, а на электронную почту, роботы будут бесконечно слать письма.

Светлана Ивановна. Так можно наши объявления по почтовым ящикам раскладывать.

Александр Николаевич. Светлана Ивановна, вы знаете дворников тех домов, где собираетесь бросать объявления? Или у вас есть магнитные ключи от подъездов? Какие ещё предложения?

Степан. Александр Николаевич, а может в Китай послать кого-нибудь, там суматоха насчёт коронавируса.

Александр Николаевич. Степан, ну ты всегда один и тот же. Идею подашь, а реализовать задуманное тобой будет кто-нибудь. Ну, сам-то ты полетишь в Китай?

Степан. У меня насморк.

Александр Николаевич. Ну, вот. В этом в этом ты весь. У кого ещё есть предложения, и нет насморка?

Николай. У соседей Александра в Китай на коронавирус посылают, завтра вылетает. Поеду, говорит, подвиг совершать. Зачем так далеко ехать? Зачем такие траты? Надо искать материал здесь, на месте. На ВДНХ выставка международной автотехники. У меня там свой человек, пустит без билета. К тому же буфет там отменный. Выставка будет работать четыре дня. Перед закрытием вручение призов.

Александр Николаевич. Вот это дело, Николай. Камера с тобой? Ну, хорошо.

Николай. По моим данным в Сокольническом парке строят инфекционную больницу. На подобии той, что в Китае за десять дней построили. Построят и будут ждать эпидемии, то есть законсервируют.

Александр Николаевич. Вот это гораздо лучше. Набросаешь мне план работы. Будешь уходить, не забудь камеру.

Степан. Александр Николаевич, Николай хочет и удовольствие получить, и деньги.

Александр Николаевич. Что ты имеешь в виду?

Степан. Я имею в виду то, что Николай живет у Сокольнического парка и выгуливает свою собаку там по лучевым просекам. Даже очень удобно, до работы выгулял собаку и после работы выгулял собаку и информацию о стройке собрал и принёс в редакцию.

Александр Николаевич. У нас работа такая. Несем в редакцию информацию как пчелы нектар в улей. Николай, ну и что ты скажешь?

Николай. Александр Николаевич, Степан вас дезинформировал. С собакой гуляет моя жена, и она уже жаловалась мне на нелепые претензии Степана в отношении её. А от себя скажу, ближе всех к Сокольническому парку живёт именно Степан и выгуливает своего пса. Замечу, что Степан холостой и тугодум, иначе бы он первый предложил вам, Александр Николаевич, что хочет заняться этой темой, а не моей женой.

Александр Николаевич. Нашли место и хорошую тему и препираются как на базаре. От себя скажу, что заниматься такими делами не место и не время. Ну, так как, Николай, хорошо?

Николай. Хорошо.

Александр Николаевич. Хорошо, но мало.

Светлана Ивановна. Александр Николаевич, в Центре международной торговли будет выставка товаров лёгкой промышленности.

Александр Николаевич. Хорошо, Светлана Ивановна, не забудьте взять пакет под проспекты. Как там у нас сканер?

Светлана Ивановна. У окна стоит.

Александр Николаевич. Я не о том, я имею ввиду в рабочем ли он состоянии?

Светлана Ивановна. В рабочем, в рабочем. Что ему сделается.

Александр Николаевич. Евгений, чего это ты молчишь?

Евгений. Я…

Раздаётся звонок смартфона. Александр Николаевич лезет в карман, вытаскивает смартфон, и подносит его к уху.

Александр Николаевич. Игорь, ты мне так рано не звони. Я провожу мозговой штурм. Нет, это не чистка мозгов сотрудников, как всегда делаешь ты. Это совместная мозговая атака моих сотрудников в ситуационной комнате для решения срочной проблемы. Да, помогает, чего и тебе советую.

Александр Николаевич, выключая смартфон и убирая его в карман. На чём это мы остановились? Да, Евгений, чего это ты молчишь?

Евгений. Я хочу совершить подвиг.

Александр Николаевич. Ну, я же сказал, что денег на Китай нет.

Евгений, показывая рукой. Лететь никуда не надо. Надо только перейти через дорогу.

Все, кроме Евгения и Александра Николаевича, встали, подошли к окну.

Николай, оборачиваясь. Так там психиатрическая больница. Ты что, в эту больницу хочешь попасть и репортажи оттуда писать?

Евгений. Да. И не меньше чем на четыре недели.

Александр Николаевич. Вот это дело. Правда, тут должен быть помощник-консультант.

Евгений. Есть у меня такой.

Александр Николаевич. А какова будет твоя легенда?

Евгений. Алкоголик.

Все, кто стоял у окна вернулись на свои места.

Александр Николаевич. Легенда, слабая, но я думаю, сработает. А как твой помощник-консультант характеризует обстановку в психиатрической больнице в общем?

Евгений. Воруют.

Александр Николаевич, воодушевившись. Вот это по нашей части, раскрутим отцов города, а может быть и не только города. А что Степан, пошел бы ты работать в такую больницу?

Степан. Все больные делятся на мужчин и на женщин. Это же справедливо по отношению к психически больным.

Николай. Что из себя представляют психически больные? Не зря же их изолируют от общества? Высокий забор, решётки на окнах, железные двери, проходная и охрана.

Евгений. Это ты вспомнил фильм «Кавказская пленница», когда главного героя – Шурика, напоили и поместили в психиатрическую больницу. Получилось очень смешно. А не смешно, что психически больные – это часть нашего общества. Это наши сограждане. А вы знаете, что психически больной – это каждый десятый?

Степан. Каждый десятый? Н-е-е-т, ни за чтобы не пошел в психиатрическую больницу. Однако должен сказать, мне ни разу не встретился психически больной. Значит твои цифры не верны.

Евгений. Надо учесть одну вещь. Операция аппендицита занимает три дня и это с учетом ремиссии. А психически больные содержатся в больнице несколько месяцев.

Степан. А твой помощник-консультант?

Евгений. Он лечится от двух месяцев до пяти. И это за один заход. А если таких заходов два-три? Да, вы не учли, что кроме психически больных, там за забором, санитары, медсёстры, врачи, которые раз в три-четыре дня сутками работают бок-о-бок с больными.

Николай. Раз в три-четыре дня? И нервы выдерживают? Н-е-е-т, ни за чтобы не пошел в психиатрическую больницу. Евгений, а ты не боишься того, что вошел туда здоровый, а вышел больной?

Евгений. Психические болезни не заразные.

Александр Николаевич. Николай, а почему бы не пойти в психиатрическую больницу? Это же интересно. То ты психически больных видел по телевизору, а тут, на тебе они вокруг тебя, да круглые сутки. Да, Евгений, что у тебя за помощник – консультант?

Евгений. Да сосед, по этажу, дверь в дверь, алкоголик. Вроде семья, жена, дети… Мы с ним дружим давно, лет пять, как переехали ещё во время первой, лужковской программы реновации жилья в Москве.

Александр Николаевич. А этот твой сосед, как он сейчас, в форме?

Евгений. Я с ним предварительно поговорил. Он только вышел. Будет забирать материал у меня, во время свидания, и приносить в редакцию. Ну, как?

Александр Николаевич. Звучит обнадёживающе. Скажи своему помощнику-консультанту, что мы его премируем. А как твоя жена? Она в курсе?

Евгений. Да она только смеётся, в женское отделение, говорит, пойду.

Александр Николаевич. Итак, Степан, что ты молчишь? Ничего не предлагаешь?

Степан. В Кубинке авиасалон, с буфетом. Я уже приготовил палатку, рюкзак, фотокамеру и видеокамеру.

Александр Николаевич. А зачем палатку?

Степан. Да ночевать. Салон будет четыре дня. С утра до вечера полёты. Если мотаться отсюда, то часть полётов можно упустить и репортаж будет не объективный.

Александр Николаевич. Та-а-к. А когда начнётся?

Степан. Через три дня.

Александр Николаевич. Хорошо, возьмёшь меня с собой. Точнее я со своей машиной возьму тебя с собой, а твоя идея с ночёвкой позволит сэкономить бензин. Ночевать будем на автостоянке в автомобиле. А палатку приготовь так… на всякий случай.

Евгений. Степан, а ты в курсе, в психиатрической больнице одежда и обувь бесплатно и койка с матрацем, подушкой и бельём. И никому в голову не приходит, что за еду, ночлег надо платить и что надо брать свою палатку с собой. А ты хотел разорить наш журнал посылкой добровольца в Китай.

Степан, обиженно. Ты поступаешь, как дворовые мальчишки в драке, где упавшего пинают ногами.

Николай. Александр Николаевич, отпустите меня на завтра к жене в больницу?

Александр Николаевич. Отпущу. Надеюсь не в психиатрическую больницу.

Николай. Да нет, нет, гинекология.

Все смеются.

Александр Николаевич, подняв указательный палец. Напоследок хочу сказать, что мы Евгения не развлекаться в психиатрическую больницу посылаем, а для того, чтобы собрать материал для серии публикаций, которые поднимут наш тираж, и не просто тираж, а взбудоражат общество, которое как страус прячет голову в песок, чтобы ничего не знать о психически больных… Вообще-то все мы видели психически больных в кино, а тут непосредственное общение, целый месяц и круглые сутки. Надо исходить из того, что это опасно, не зря же психически больных изолируют от общества. Неподготовленный человек может сказать – это всё равно, что залезть в бочку со змеями. А может быть всё не так уж и страшно? Вот об этом Евгений и напишет, а также о нечистых на руку работниках больницы. Да, Евгений?

Евгений. Да, Александр Николаевич.

Александр Николаевич. Смотри… материал нужен с перцем, с острым перцем. И этот острый перец мы вставим нашим городским начальникам, и не только городским в одно место и тем самым подтвердим свое звание политического журнала.

Светлана Ивановна. Александр Николаевич, как вы считаете, а не поднять ли предложение Евгения до статуса «Журналистское расследование»?

Александр Николаевич. Согласен. Под это расследование в журнале надо ввести рубрику «Журналистское расследование», которая, надеюсь, станет постоянной.

Светлана Ивановна. И напоследок. Александр Николаевич. Что бы вы порекомендовали Евгению, там в больнице?

Александр Николаевич. Применять силу только в крайнем случае. И вообще ни во что не вмешиваться и стараться использовать только глаза и уши, ну и писать, писать, писать, а остальным не обижаться, что их материал сместили ближе к концу журнала.

Действие второе. Пояснения

У психически больных есть прозвища, чаще всего никак не связанные с фамилией. Прозвища дают друг другу и используют больные и иногда младший медицинский персонал. Следует отметить, что больные, дают прозвища медицинскому персоналу, бывает, что не лестные. Все эти прозвища – влияние уголовного мира на психически больных. Вы спросите, откуда в психиатрической больнице уголовники? Эти лица везде и в психиатрических больницах в том числе. Уголовники тоже люди и также болеют. В пьесе, наркоманами, используется термин «ширяться» это значит колоть наркотики в вену на руке. Для продажи героин фасуется в «чеки». Лёгкий наркотик – винт, а тяжелый – героин, отсюда и прозвища наркоманов – Винт и Героин. Уголовники одежду называет «шмотки», а выражение «на стрёме» означает на страже.

Больные одеты в белое нижнее бельё, а сверху – в пижаму, на ноги надеты шлёпанцы. При этом, прежде чем лечь в койку, пижаму снимают, но не все. Некоторые больные, наоборот не одевают пижаму. За этим следят санитарки, иногда безуспешно. В одном нижнем белье ходить можно только в туалет, да и то ночью. На младшем медицинском персонале брючные костюмы светлых тонов. На врачах – белые халаты. Для привязки больных к койкам используются вязки – плоские матерчатые ленты шириной до 5 сантиметров и длиной около 2 метров. На одного больного используется две вязки, для рук и для ног.

Явление первое. Психиатрическая больница. Тихий час

В вдоль сцены – коридор, шириной не более трёх-четырёх человек. Слева коридор заканчивается металлической, входной дверью, справа обычной дверью. За обычной дверью туалет и умывальник, а также ординаторская и раздевалка (подразумеваются). За коридором, в центре, палата на восемь больных, с зарешеченным окном, у палаты, в коридоре, два стула – место отдыха санитарок. Слева процедурный кабинет с зарешеченным окном, справа столовая с зарешеченным окном, она же комната отдыха. Процедурный кабинет закрыт дверью. У процедурного кабинета на стене электрощит с выключателями. Электрощит прикрыт дверцей, ключи от дверцы у санитарок, которые включают или выключают лампы коридора, палаты и столовой, в зависимости от подъёма или отбоя. Палата и столовая без дверей, а для входа и выхода имеют широкие проемы (делайте как можно шире). В палате размещены койки, на которых подушки, матрацы и одеяла, а между койками – прикоечные тумбочки. В койках лежат больные в белом нижнем белье, на спинках коек висят их пижамы, три койки пусты.

Открывается левая дверь, входит санитарка Люба. Она ведёт Евгения с пакетом в руке, на Евгении нижнее бельё, халат с поясом и шлёпанцы. Все остальные больные в пижамах и шлёпанцах. Навстречу дежурная медсестра Ольга Николаевна. Люба уходит по коридору за правую дверь.

Ольга Николаевна, Евгению, показывая рукой. Заходите в палату и ложитесь в свободную койку, да-да в эту. Сейчас у нас тихий час.

Евгений кладёт пакет в тумбочку и ложится в койку. В это время раздаётся оглушительный крик и из двери, что справа, по коридору, вылетает Брюс в нижнем белье и босиком. Он забегает в палату и сходу ногами прыгает на койку, а затем скачет на ней. За ним выбегают санитарки Лена и Люба. У Любы в руках вязки. Брюс не прекращает кричать. Ольга Николаевна убегает по коридору в правую дверь. Через некоторое время Ольга Николаевна бегом возвращается со шприцом в руке. Лена и Люба переворачивают Брюса на живот. Пока Лена и Люба держат больного, медсестра стаскивает с Брюса нижние белые брюки и делает укол. После укола Брюса санитарки переворачивают его на спину и привязывают вязками к койке. По коридору к палате, крадучись подходит Вовочка-веревочка, смотрит, как развлекается Брюс и улыбается.

Ольга Николаевна, Брюсу. Брюс, еще одна такая выходка и я велю тебя больше не отвязывать. Санитарки принесут тебе судно и утку, будешь привязанным справлять свои естественные надобности. И пищу принимать тоже будешь в койке. А миску для еды поставим тебе между судном и уткой.

Больные приподняли голову над подушками и посмотрели на Ольгу Николаевну.

Ольга Николаевна, поднимая указательный палец, оглядывая всех больных.

Если кто-нибудь из вас, проделает то же самое, то его ждет такая же участь. И будет у нас отделение лежачих.