Текст книги "Спящая во льдах"

Глава восьмая
Открытия Светланы

Светлана Романова остановилась у плаката с объявлением о грядущем конкурсе талантов и тоскливо вздохнула. И угораздило же ее нелестно отозваться об этом мероприятии в присутствии нового завуча! В результате вездесущая Нелли Олеговна снова на нее накричала и в качестве наказания заставила записаться на участие в конкурсе.

К Светлане подошли Алена Кизякова и Лариса Кирсанова. Первая только что покинула кабинет химии, вторая спешила из спортзала, где только что закончилась тренировка баскетболистов: смотрела, как играет Игорь, от которого она в последнее время была без ума. Девчонки остановились рядом со Светланой и уставились на плакат.

– Что, тоже участвовать будешь? – осведомилась Лариса.

– Ага! – кивнула Светлана. – Придется.

– Как и нам. А ты уже придумала, что будешь показывать? Светлана задумалась:

– Может, спеть что-нибудь? Или сплясать? Помнится, в садике я неплохо польку-бабочку отплясывала.

– О! – восхитилась Алена. – Да ты крутая!

– Что-то слишком многие собрались танцевать, – скептически поморщилась Лариса. – Макарова, Валиева и Данилова вообще готовят какой-то нереальный номер! Танец с саблями или что-то типа того…

– Но что мне надеть на сцену? – задумчиво спросила Светлана. – Гардероб-то у меня не ахти… не для выступлений. Полный шкаф вещей, а надеть нечего.

– У меня была где-то потрясная кофточка с блестками! – воскликнула Лариса. – Я взяла ее у Наташи Семикиной. А потом одолжила Алене…

– Вот черт! – сказала Алена. – А я постирала ее с отбеливателем, и она растворилась прямо в тазике!

Из-за угла показалась Вероника.

– О чем болтаете? – живо поинтересовалась она.

– Думаем, что бы Светлане надеть для участия в конкурсе, – сообщила Алена.

– Я знаю! – воскликнула Вероника. – У меня есть офигенная кофточка с блестками! Она сейчас у Наташи Семикиной…

Светлана взглянула на Ларису. Лариса на Алену. Алена выпучила глаза, потрясенная внезапной догадкой, а затем быстро сказала:

– Можешь о ней забыть!

Романова не выдержала и рассмеялась.

Девчонки вышли из школы и вместе побрели по темной улице. Жили все в одном районе, так что им было по пути. Магазины еще работали, их витрины призывно переливались разноцветными огнями, заманивая прохожих. А ведь нет для девчонок большей радости, чем побродить по модным бутикам. Поэтому дорога от школы до дома порой занимала у них не меньше трех часов, в то время как у того же Антона Василевского, жившего с Вероникой в одном доме, уходило на это всего двадцать минут.

– Какая прелесть! – ахнула Алена у витрины ювелирного магазина «Золотая подкова». Да так громко, что прохожие шарахнулись в стороны.

Витрина сверкала золотыми и бриллиантовыми украшениями. Кольца, серьги, ожерелья таинственно поблескивали в свете ламп. От жемчугов и россыпей драгоценных камней невозможно было оторвать взгляд.

– Жаль, что у меня руки сквозь стекло не проходят! – посетовала Лариса. – Эх, нагребла бы себе!

– Действительно, проблема! – фыркнула Светлана.

Охранник, дежуривший у входа, подозрительно на них покосился. В этот момент стеклянные двери магазина распахнулись. Из бутика вышла высокая тощая женщина, закутанная в роскошные меха. Ее прическа состояла из коротких платиновых кудряшек; на шее, в ушах и на запястьях блестели массивные золотые украшения. За дамой торопливо семенил толстый мужчина на голову ниже ее ростом, в дорогом костюме и лакированных туфлях. Толстяк подбежал к шикарной машине, припаркованной у края тротуара, и распахнул перед женщиной дверцу.

– Прошу, дорогая! – подобострастно выдохнул он. «Дорогая» со скучающим лицом плюхнулась на переднее пассажирское сидение и втянула в машину свои меха.

– А вы чего уставились?! – вызверился на девчонок толстяк. – Ну-ка, в сторону от машины! Не дай бог, оцарапаете!

– Мы к ней не подходили даже! – возмутилась Вероника.

– Ладно-ладно! Освободите проезд!

Толстяк скрылся в машине. Автомобиль взревел и умчался в темноту.

– Бывают же такие наглецы! – покачала головой Лариса. – Думает, раз он богатый, то может хамить людям!

– Он владелец магазина, – тихо произнесла Светлана, молчавшая все это время. – Этого и многих других ювелирных бутиков, принадлежащих фирме «Золотая подкова»…

– А ты откуда знаешь? – удивилась Алена.

– Его часто показывают по телевизору… – ответила та.

– А! – понимающе кивнули девчонки.

И тут же нашли новую тему для разговора. О том, в каком количестве бриллиантов любит показываться на телеэкране Лидия Белохвостикова. И правда ли, что она встречается с популярным молодежным певцом Дамианом.

– Да она для него старуха! – заявила Алена. – Ей же лет сорок уже!

– А ему что, суп из нее варить? – возразила Лариса.

Погруженная в раздумья Светлана в обсуждении не участвовала. Только что она солгала девчонкам про этого напыщенного толстяка из магазина. Она действительно часто видела его по телевизору, но знала вовсе не поэтому. Толстяк приходился ей родным отцом. Звали его Родион Егорович Романов, и когда-то он был женат на ее маме. Родители развелись, когда Светлане едва исполнилось четыре года. С тех пор она видела папашу только на телеэкране, когда он рекламировал свою торговую сеть. Он не появлялся в их доме, не интересовался дочерью, а алименты платил мизерные.

Тощая блондинка в мехах была его второй женой. И весь свой ювелирный бизнес Родион Романов записал на ее имя. У него самого, по официальным документам, зарплата была не очень большая, поэтому и алименты выходили маленькими. Все законно, ни к чему не придерешься. Родион Егорович жил в роскошном пентхаусе в центре города и ни в чем себе не отказывал. Он даже не узнал ее при встрече! Да отчим сделал для нее гораздо больше, чем родной отец! Руки Светланы сжались в кулаки. Иногда ей так хотелось сделать папаше что-нибудь гадкое! Чтобы стереть постоянную наглую ухмылочку с его лица.

Тем временем девчонки отошли от ювелирного магазина и, пройдя два шага, застряли у другой витрины. На этот раз у бутика модной одежды. Чего там только не было! Куртки, юбки, плащи, штаны из кожи самых разных расцветок. Светлане особенно приглянулся костюм из ярко-зеленого латекса с кучей молний, заклепок и тонких ремешков.

Она тяжело вздохнула. Родители никогда бы не купили ей такой. Просто не могли себе позволить. Отчим Светланы, Леонид Григорьевич Малышев, работал водителем-дальнобойщиком. Мама, Нина Ивановна, была ботаником в городском ботаническом саду.

В этот момент колокольчик мелодично звякнул, и дверь магазина распахнулась, выпуская упитанную особу с большим свертком в руках. Увидев девчонок, она замерла на месте, а затем попыталась проскочить мимо, притворяясь, что никого не заметила. Светлана узнала ее – это была одноклассница Вероники, Ларисы и Алены. Ирина… как ее там?

– Клепцова! – радостно воскликнула Вероника. – Лопни мои глаза! Какими судьбами? Ты – и в модном бутике?

– Вот подкрались, прямо как крысы по кафелю! – возмутилась Ирина. – Вы что тут делаете?! Шагу уже нельзя ступить, чтобы не нарваться на толпу этих обормоток!

– Что купила? – поинтересовалась Лариса. – Хвастайся!

– Куртку!

– Покажи! – загалдели девчонки. – Нет!

– Продемонстрируй! Ну пожалуйста! Большое пожалуйста в шоколаде!

– Ну ладно, – снисходительно согласилась Ирина.

Но по ее лицу было видно, что ей приятно похвастаться обновкой. Клепцова развернула куртку и надела на себя. Вероника, Лариса и Алена окружили ее со всех сторон и принялись расхваливать на все лады. Светлане тоже понравилось.

– Классно выглядишь, – сказала она.

– Правда?

– Чтоб мне провалиться!

– Спасибо! – кивнула Ирина. – А эти-то двое здесь откуда?! – вдруг воскликнула она.

К ним подошли два парня. Никита Легостаев, с которым Светлана недавно высаживала цветы в зимнем саду, и еще один мальчик, высокий, нескладный, но довольно симпатичный. Голубоглазый и светловолосый, всегда лохматый. Раньше он носил очки, а теперь, похоже, перешел на контактные линзы.

– Тут что, место сборища десятого «А»?! – возмутилась Ирина. – Уже плюнуть некуда, чтобы в одноклассника не попасть!

– Клепцова?! – удивился приятель Никиты. – Я и не узнал тебя в этой куртке!

– Опять, что ли, линзы свои проглотил?! Девчонки рассмеялись.

– Кстати! Я вот что хотела спросить! – вспомнила Вероника. – Что каждый из вас будет показывать на конкурсе талантов? Мне нужно знать, чтобы не повторяться.

– Понятия не имею, – честно призналась Светлана.

– Мы тоже, – сказали Лариса и Алена.

– А я буду петь! – важно сообщила Ирина.

– Петь?! – изумился приятель Никиты. – Слыхали мы, как ты поешь! Не советую тебе этого делать! Иначе все жюри разбежится еще до начала конкурса!

– Что?! – возмущенно завопила Ирина. – Я отлично пою!

– Ага! Будто кто-то набил мешок живыми котами и лупит им по стене!

– Да я тебя сейчас в порошок сотру!

Ирина бросилась на светловолосого парня. Тот опрометью кинулся бежать, толстушка с топотом и пыхтением припустила вдогонку. Она ничуть не уступала ему в скорости. Вскоре они скрылись за ближайшим углом.

– Ему конец! – с уверенностью сказал Никита.

– Да, не каждый день такое увидишь! – согласилась Лариса. – Но всем нам на самом деле уже пора задуматься о конкурсе. Что будем показывать?

– Можно взять какой-нибудь рассказ из школьной программы и поставить по нему спектакль, – вдруг выдала Алена. – И несложно, и куча народу сразу задействована будет.

Остальные взглянули на нее с неподдельным уважением.

– Ух, подруга, да ты не так проста, как я думала! – произнесла Лариса.

– Хорошая идея, – кивнул Никита. – Осталось только выбрать пьесу.

– Об этом завтра подумаем, – сказала Лариса. – Сейчас уже поздно, и нам всем пора по домам!

– Верно, – согласилась Светлана. – Меня мама, наверное, заждалась.

Из-за угла магазина показалась растрепанная Ирина.

– А где Артем? – удивленно спросил Никита.

– То, что от него осталось, размазано по стенке неподалеку отсюда!

Все снова рассмеялись. Но время действительно уже было позднее. Светлана попрощалась с девчонками и Никитой и отправилась домой.

* * *

Когда Светлана вошла в квартиру, мама сидела в гостиной перед стареньким телевизором и смотрела очередной сериал. На экране две дикого вида женщины бурно выясняли отношения прямо на лестничной клетке.

«Негодяйка!» – кричала одна.

«Мерзавка!» – не оставалась в долгу другая.

Они вцепились друг другу в волосы и покатились по ступенькам.

Нина Ивановна возбужденно подпрыгнула в кресле и ударила кулаком по подлокотнику.

– Я так и знала! – вскричала она. – Теперь она потеряет память! Не видать ей любимого, как своих ушей!

– Ма, привет! – бросила Светлана. – Поесть найдется что-нибудь?

– Привет, дочь! – сказала Нина Ивановна, не отрываясь от телевизора. – Все разогрето, на плите стоит!

– А Леонид где?

– Уехал в очередной рейс!

– Понятно… – Светлана прошла в кухню.

На плите стояли еще горячая сковорода с котлетами и кастрюля вареной картошки. Девушка достала из шкафчика чистую тарелку и принялась накладывать себе еду.

– Дочка, ты в комнате у себя порядок не хочешь навести? – донеслось из гостиной.

– Я бы с удовольствием, – с набитым ртом крикнула Светлана. – Да вот только неохота!

– Ты же девочка! Будущая хозяйка! Когда уже за ум возьмешься?

– Дай подумать… Наверное, никогда!

Сериал закончился. Нина Ивановна выключила телевизор и пришла к дочке на кухню. Она была невысокая и кругленькая, Светлана давно уже ее переросла. И ей казалось потешным, когда мама пыталась напустить на себя строгость.

– Я просто хочу, чтобы ты помогала мне по дому, – сказала Нина Ивановна. – Ты меня понимаешь?

– Даже эти котлеты тебя уже поняли.

– Хоть бы цветы полила!

– Вот теперь я испугалась! Ты вроде не шутишь?

– Какие уж тут шутки?

Мама водрузила перед ней большую лейку с водой. – Вот!

Нина Ивановна обожала ухаживать за комнатными растениями. Как будто мало ей было всех этих кактусов, пальм и папоротников на рабочем месте в ботаническом саду. В их квартире всегда росло очень много цветов, все подоконники ломились от горшков и вазонов; утепленный балкон превратился в настоящую оранжерею, благо, он был очень большим. Все его балки оплетали вьющиеся растения, вдоль рам в несколько ярусов тянулись декоративные лотки, засаженные орхидеями. Светлана маминой страсти не разделяла, но знала, что, если та вобьет себе что-нибудь в голову, спорить с ней бесполезно.

Она закончила ужинать, взяла лейку и с мрачным видом поплелась на балкон. В последний раз мама заставляла ее поливать цветы еще в середине лета. Что это на нее сегодня нашло? Наверное, разозлилась, что Светлана не убралась в своей комнате, хотя речь об этом шла еще три дня назад. Но у ситуации была и положительная сторона: не пришлось мыть посуду!

Светлана принялась поливать цветы, прохаживаясь вдоль лотков. Сегодня они выглядели как-то по-другому. Не так, как обычно. Что-то в них изменилось, но что?

Лейка вдруг с грохотом выпала из рук девушки. Вода растеклась по полу. Светлана ошарашенно уставилась на цветы. Вообще на все растения на балконе. Их листья, стебли и лепестки стали вдруг прозрачными. Она видела их насквозь… тонкие переплетения прожилок-сосудов, по которым поступали питательные вещества от корней к верхушкам растений. Светлана вдруг почувствовала, что они живы. Живы, дышат… тянутся к ней. Девушка протянула руку к ближайшей орхидее. Листья цветка едва заметно затрепетали. Бутон слегка склонился, будто кивнул.

– Чтоб я сдохла! – прошептала Светлана.

Она осторожно коснулась орхидеи рукой, и кончики ее пальцев вдруг изменили цвет! Ногти приняли приятный салатный оттенок. Зелень распространилась по ладони, начала медленно подниматься к локтю. Кожа Светланы стала точь-в-точь такого же цвета, что и стебель орхидеи. В другое время девушка с ума бы сошла от страха. Но сейчас единственное, что она ощущала, это какое-то странное умиротворение. Светлана отодвинулась от цветка. Цвет ее кожи медленно стал прежним.

Девушка протянула к цветку вторую руку. Ток веществ по сосудам растения вроде бы усилился. И вдруг орхидея начала расти прямо на глазах. Цветок вытянулся и свесился из горшка, его листья раскинулись словно крылья, стебель становился все толще и толще. А затем горшок треснул и развалился на две части. Из-под обломков высунулись длинные и толстые белесые корни, попытались продырявить подоконник.

Светлана испуганно отдернула руку. Рост орхидеи сразу прекратился. Она замерла на окне бесформенной грудой стеблей и листьев.

На балкон вышла Нина Ивановна, привлеченная шумом. Она потрясенно уставилась на гигантский цветок, раскинувшийся на окне.

– Это… что… как это?! – пробормотала мама.

– Хотела бы я знать! – сказала Светлана.

Глава девятая
Кошмары во сне и наяву

Никита двигался по узкому темному коридору перешагивая через замшелые валуны и широкие трещины в каменном полу раздвигая руками длинные толстые корни, свисающие с низкого потолка. Он не знал, где очутился, но понимал, что где-то под землей. Путь ему преградили высокие кованые ворота. Никита подошел к ним и остановился, прислушиваясь. До него не доносилось ни звука. Он осторожно толкнул дверь. Она отворилась бесшумно, несмотря на проржавевшие петли.

Никита перешагнул через порог и оказался в большой мрачной пещере, освещенной мерцающим светом факелов, закрепленных на стенах. Корни толстыми жгутами свешивались с потолка, переплетаясь точно живые змеи. Они густо оплетали большой каменный гроб, казалось, растущий прямо из пола.

Двери зала вдруг с грохотом захлопнулись за спиной Никиты. По помещению пронесся сильный ветер, всколыхнувший свисающие корни и поднявший пыль с пола. В тот же миг крышка каменного гроба начала со скрежетом сдвигаться в сторону, раздирая корни, потом свалилась на пол и раскололась вдребезги.

Никита прирос к месту, от ужаса перестал даже дышать.

Из гроба протянулась рука… нет, мохнатая лапа, покрытая иссиня-черной шерстью. Острые белые когти заскребли по каменному краю.

Владелец лапы всадил когти в камень и начал медленно подниматься, вытягивая тело из саркофага. И тут Никита не выдержал и громко закричал.

И проснулся.

* * *

Он лежал на полу, весь в холодном поту, с бешено бьющимся сердцем. Видимо, упал с кровати. Испуганная Ирина Юрьевна ворвалась в его комнату и подскочила к Никите.

– Сынок! Что с тобой?! Ты так кричал!

Никита испуганно взглянул на нее. До него еще не дошло, что это был всего лишь сон.

– Кошмар… – выдохнул он. – Ночной кошмар… Мама всплеснула руками.

– Все твои компьютерные игры! Говорила тебе, не засиживайся допоздна у ноутбука!

Никита попытался улыбнуться:

– Допоздна не получается. Ты прогоняешь меня в десять вечера…

– Купим мы тебе компьютер! Купим, не переживай. На день рождения.

Родители уже полгода обещали Никите купить компьютер. Но день рождения был семнадцатого ноября. Значит, оставалось еще почти два месяца.

Мама чмокнула его в лохматую макушку и ушла на кухню, а Никита поднялся с пола и начал заправлять постель. Толстый рыжий лентяй Апельсин уже успел разлечься на кровати. Ему до ужаса нравилось, когда Никита накрывал его одеялом. Апельсин тут же засыпал и мог продрыхнуть так до обеда. Никита и сейчас застелил постель поверх кота, а затем направился в ванную. Марина снова крутилась на кухне.

– Ты опять здесь?! – возмутился Никита, выходя из ванной. – Сдается мне, ты живешь в другом месте. Так чего забыла в нашем пищеблоке?

– Сдается мне, кое-кто давно в тыкву не получал, – невозмутимо сказала сестра. – Не знаешь, кто бы это мог быть?

– Марина, что за слова, – укоризненно взглянула на нее Ирина Юрьевна. – У вас в редакции все так выражаются?

– В нашей редакции я считаюсь одной из самых благовоспитанных девушек! – заявила Марина.

Никита сделал вид, что подавился кофе, и закашлялся.

– Представляю себе остальных! – саркастически сказал он.

Марина бросила в него кружком колбасы. В детстве она часто так поступала, когда младший брат выводил ее из себя, и за долгие годы до того наловчилась, что попадала с первого раза. Никита отлепил кружок со лба и показал сестре кулак. Мама сделала вид, что ничего не заметила.

– Что нового в школе? – поинтересовалась она, усаживаясь за стол.

– Ничего особенного, – сказал Никита.

– За исключением того, что на Хэллоуин, впервые в истории школы, будет проводиться бал-маскарад, – встряла Марина.

– Это же замечательно! – обрадовалась Ирина Юрьевна.

– Не думаю! – мрачно сказал Никита.

– Отчего такой пессимизм?

Марина ехидно улыбнулась:

– Каждый должен прийти в костюме! А наш Никитос с детства терпеть не может рядиться в карнавальные наряды!

– Точно! – подтвердил Никита. – Я помню, как еще в садике вы постоянно наряжали меня на утренники! То зайчиком, то медвежонком, то ежиком… то снежинкой, – добавил он и слегка покраснел.

– Снежинкой?! – всполошилась мама. – Когда это было? Что-то я такого не припомню!

Никита негодующе ткнул пальцем в Марину.

– Да, да! – обреченно призналась Марина. – Вы тогда велели мне отвести его в садик. А я случайно уронила пакет с костюмом зайчика в грязь. Пришлось вернуться домой и достать с антресолей мой старый детсадовский костюм снежинки… У меня тогда просто не было другого выхода! А вы с отцом уже ушли на работу и так ничего и не узнали.

– Вот! – воскликнул Никита. – А у меня теперь психологическая травма на всю оставшуюся жизнь! И вы еще удивляетесь, почему я терпеть не могу карнавальные костюмы!

Мама всплеснула руками:

– Я понятия не имела! И многого я еще не знаю?

– Ну… – замялась Марина. – Не так чтобы очень… – Она сердито взглянула на брата. – Доволен? Теперь ты вырос и можешь требовать сатисфакции! Я готова. Назначай место и время дуэли! Только стрелять я не умею, придется драться лопатами…

Ирина Юрьевна озабоченно покачала головой.

– И как тебя Андрей терпит? – спросила она. – У тебя разум двенадцатилетней девчонки.

Марина жеманно тряхнула волосами:

– Когда обертка такая красивая, никого не интересует, что у нее внутри!

Отец, собиравшийся на работу, громко расхохотался в прихожей.

Переругиваясь с сестрой, скидывая учебники в рюкзак, бегая по квартире в поисках мобильника, Никита совершенно забыл о своем ночном кошмаре. Телефон обнаружился в ванной комнате, причем Никита понятия не имел, как он там оказался. Затем он принялся искать вторую кроссовку. Первая уже была надета и зашнурована, так что пришлось прыгать на одной ноге, с трудом удерживая равновесие.

Марина молча наблюдала за его скачками, потягивая кофе.

– Ну, клоун! – наконец сказала она. – Цирк Дю Солей отдыхает!

– Помогла бы лучше!

– Что ты за растеряша такой? Не можешь запомнить, куда что кладешь, заведи каталог!

– Я всегда знаю, где и что у меня лежит! До тех пор, пока мама не приберется!

– Ну конечно! – раздался из гостиной голос Ирины Юрьевны. – Как всегда, во всем виновата я!

Кроссовка нашлась на балконе. Никита поспешил обуться и выбежал из квартиры. Он уже опаздывал на занятия.

* * *

Учебный день начался с урока географии. – Население Марокко составляет около двадцати миллионов человек, – рассказывала Людмила Афанасьевна, медленно расхаживая по проходу между партами. – Жители, как вы, наверное, догадались, называются марокканцами. В классе раздались редкие смешки.

– Это королевство, занимающее приатлантические равнины, часть гор Атласа и северо-западный район пустыни Сахара. – Она подошла к карте и ткнула в нее указкой.

Учительница умела рассказывать. Беда была в том, что Людмила Афанасьевна обладала тихим, размеренным голосом, который на некоторых учеников действовал лучше всякого снотворного. Половина класса откровенно зевала на ее уроках. И Никита, к его огромному стыду, не был исключением, хотя и симпатизировал новой преподавательнице.

– Основные доходы это государство получает благодаря сельскому хозяйству и горнодобывающей промышленности…

И тут с последнего ряда донесся оглушительный грохот.

Ученики так и подпрыгнули. Остатки сна мгновенно улетучились у всех, несколько девчонок даже взвизгнули от неожиданности. Никита резко обернулся. Он сидел в центре второго ряда и прекрасно все видел.

Антон Василевский лежал на полу, окруженный обломками стола и стула. У него было очень бледное лицо, лоб покрылся испариной. Антон с диким видом оглядывался по сторонам и, похоже, не совсем понимал, где находится.

– П-простите, – заикаясь, пробормотал он. – Я, кажется, заснул…

Металлические ножки стола были закручены спиралью, деревянная столешница треснула пополам, спинка стула отогнулась назад, а сиденье превратилось в груду щепок.

– Ну ты даешь, Василевский! – воскликнул Кривоносов. – Настоящий громила, черт бы тебя побрал!

– Весь стол изувечил! – подхватил Попов. – Даже у меня так не получилось бы!

– Я… Извините! Не знаю, как это вышло… – перепуганный Антон вытер пот со лба. – Мне такое приснилось…

Людмила Афанасьевна подошла и приложила руку к его лбу.

– Антон, да ты весь горишь! – испуганно воскликнула она. – Ты хорошо себя чувствуешь?

– Не знаю…

– Отправляйся-ка в медпункт. А о столе не беспокойся. Их тут еще много.

Антон с готовностью кивнул, сгреб учебник и тетрадки в сумку и, покачиваясь, вышел из класса. Никита озабоченно глянул ему вслед. И вдруг встретился взглядом с Ксенией. Она выразительно приподняла брови и кивнула в сторону двери. Никита кивнул. Он понял, что она имела в виду. Антон мог одним усилием воли управлять металлическими предметами. Притягивать их, отталкивать, гнуть толстые железные прутья и проламывать бронированные стальные двери. Впечатляющая способность, при том, что этот паренек и мухи не обидел бы. А сейчас он разворотил железный стол и сделал это во сне, сам, похоже, не понимая, что делает.

Как только прозвенел звонок, Никита помчался в медпункт. Антон как раз выходил оттуда, все еще бледный, но уже приободрившийся.

– Ты как? – спросил у него Легостаев.

– Мрак! – сказал Антон. – Мало того что уснул на уроке, так еще и так оконфузился!

– Ты… о столе? – осторожно поинтересовался Никита.

Антон удрученно кивнул:

– Мне приснился кошмар. Будто все вокруг узнали… что я не такой, как они. И родители, и брат, и одноклассники. Они смеялись надо мной, обзывали уродом. Я не знал, что мне делать… Все было таким реальным. Я будто и не спал, а все это происходило наяву. И вдруг проснулся. А мой стол превратился в груду искореженного железа.

– А мне ведь тоже снился сегодня кошмар… – неожиданно вспомнил Никита. – Какое странное совпадение.

– Я больше всего на свете боюсь, что правда обо мне раскроется, – тихо признался Антон. – Что на меня будут смотреть, как на чудовище. Или, того хуже, ставить на мне какие-нибудь опыты. И тут я увидел все это во сне. Да так реально, что едва сознания не лишился.

– Не болтай ерунды! – вспылил Никита. – Никакое ты не чудовище! Просто немного не такой, как окружающие. И если это им не понравится, это их проблемы!

Антон хмуро на него взглянул.

– А представь себя на моем месте? Как бы к этому отнеслись твои родители?

– Они не изменили бы ко мне отношения!

– А вот я не могу сказать то же самое о своих родителях, – сказал Антон. – Я и так в нашей семье как паршивая овца. Мой старший брат – спортсмен, красавец, а теперь еще и преуспевающий бизнесмен. Родители его боготворят. А я… – Он махнул рукой. – Так, ходячее недоразумение.

Антон удрученно почесал белый вертикальный шрам у себя на лбу.

– Ты… классный! – вдруг раздалось позади них.

Мальчишки вздрогнули и обернулись. Оказалось, к ним подошла Ксения.

– Ты слышала наш разговор?! – напрягся Василевский.

– Только самый его конец. И хочу сказать, что знаю нескольких девчонок, которые влюблены в тебя по уши! И они вовсе не считают тебя ходячим недоразумением.

Антон улыбнулся:

– Правда? А кто конкретно?

– Так я тебе и сказала! Сам поймешь, если будешь хорошенько к ним присматриваться!

Настроение у Антона сразу улучшилось. Закинув сумку на плечо, он заторопился в спортзал. А Никита призадумался. Действительно, как его родители отнесутся к тому, что их сын – оборотень? Что он уже запросто переходит в промежуточное состояние между человеком и зверем и не сегодня завтра сможет полностью перекинуться в черную пантеру? Мама точно будет в шоке, она ведь такая впечатлительная. А ведь именно по ее линии ему передались эти способности. Нет, лучше им вообще ничего не знать об этом!

– О чем задумался? – поинтересовалась Ксения.

Никита только теперь понял, что они остались наедине. Хороший повод пригласить девушку куда-нибудь. И никто не узнает, если она рассмеется ему в лицо…

– А вот и они! – раздался голос Клепцовой.

– Блин! – с сожалением выдохнул Никита.

Ирина приближалась не одна. С ней шли Артем и Игорь.

– Есть отличная идея для конкурса талантов, – с ходу сообщила Ирина.

– Подобрали подходящую пьесу? – оживилась Ксения.

– Я бы сказал, более-менее простую в исполнении, – заметил Артем. – Повесть «Пиковая дама».

– Вы обалдели? – спокойно спросил Никита. – Это же Пушкин! Классика! Мы ведь в школьном конкурсе будем выступать, а не в театре оперы и балета!

– Мы же не собираемся ставить его полностью, – пояснила Ирина. – Хватит и одной главы. Потом решим, какой именно. Главное – спросить у Инги Валерьевны, подойдет ли репертуар, или мы зря надеемся так просто отделаться.

* * *

Ингу Валерьевну они нашли в актовом зале школы. Она сидела в первом ряду перед небольшой сценой, на которую по очереди выходили желающие участвовать в грядущем конкурсе и показывали свои номера. В данный момент три коренастых мальчишки из одиннадцатого класса демонстрировали какой-то акробатический этюд: двое схватили третьего за руки-ноги и с силой подбросили к потолку. Тот тяжело подлетел вверх и тут же с грохотом рухнул на деревянный пол, едва не своротив купол суфлерской будки и подняв при этом тучу пыли. Инга Валерьевна прикрылась тонким планшетом с бумагами, пряча улыбку, и покачала головой:

– Извините, мальчики, но это конкурс самодеятельности, а не состязание для Книги рекордов Гиннесса. Попробуйте придумать что-нибудь другое. Следующий! Отборочный тур шоу «Минута славы» считаю открытым!

Горе-акробаты покинули сцену несолоно хлебавши. На смену им вышла глава местного театрального кружка Тамара Худякова в обтягивающем тело золотистом трико. Она поставила на край сцены небольшой музыкальный центр, включила диск с последним хитом певца Дамиана и с дикими прыжками и ужимками принялась носиться вдоль занавеса.

– Что это? – удивилась Инга Валерьевна.

– Смесь шейпинга и аэробики! – пропыхтела Тамара. – Советую близко не подходить во избежание травм!

И она три раза перекувырнулась через голову.

– Рехнуться можно! – сказала Инга Валерьевна. – Давайте я надену на голову пакет и задохнусь?!

– Инга Валерьевна! – стараясь перекричать музыку, крикнула Ирина.

– Слушаю!

– Если мы поставим спектакль по Пушкину, это подойдет для конкурса талантов?!

Инга Валерьевна даже в лице переменилась.

– Ребята, – благодарно произнесла она. – На сегодняшний день это единственное дельное предложение, которое я слышала! Дерзайте!

На сцене Тамара впечатляюще махнула ногой и случайно пнула музыкальный центр. Аппарат полетел в сторону учительницы, и Инга Валерьевна едва успела отскочить. Игорь машинально поймал его и поставил на сиденье. Вот что значит играть в баскетбольной команде!

Тамара испуганно схватилась за щеки.

– Забудьте про это, Инга Валерьевна, – пролепетала она. – Я придумаю что-нибудь получше…

– Уж сделай одолжение! – сказала учительница. – Кто там следующий?! Может, мне надеть каску или дальше будет не так плохо?!

В этот момент раздался звонок на урок. Ребята поспешили в кабинет истории.

На Гордее Борисовиче был дорогой черный костюм в узкую серую полоску и белая рубашка со стоячим воротничком. Вместо галстука на загорелой шее болталась какая-то черная ленточка.

– Прямо фотомодель! – восхищенно произнесла Алена.

– Достаньте учебники, – сказал учитель, – и откройте их на сорок пятой странице.

Класс зашуршал книгами.

– Что, сегодня про оборотней не будет лекции? – нагло осведомился Кривоносов.

– Не будет, – хмуро сказал молодой учитель. – Я за прошлый урок от Нелли Олеговны получил по первое число. Так что сегодня будем изучать восстание декабристов.

Десятый «А» недовольно загудел.