Текст книги "Аркан. Книга 5. Исход"

Глава 16
Рубон Великий

Они едва успели. Горящий мэллорн, похоже, действовал на эльфов как плачущий грудной ребёнок на молодых родителей. Сорваться на помощь, невзирая ни на что – вот как работает инстинкт! И похоже, ради мэллорна тъялери даже вынудили человеческих феодалов нарушить свои планы по невмешательству… Два отряда конных рыцарей во главе с туринн-таурскими воителями галопом мчались по главной улице квартала Нелюдей к полыхающему консульству, сшибая на пути выставленные орками рогатки. Горели факелы, трубили рога, призывая убраться с дороги обитателей гетто.

Аркан в это время перетаскивал бесчувственное тело Агиса через дыру в ограде и видел мелькание плюмажей, факелов и котт меж деревьями. Благо хотя бы Чертополох мог передвигаться самостоятельно, но его физическая форма тоже была весьма далека от хорошей, да что там – волшебник едва ноги волочил! Сам Буревестник успел подкрепить свои силы териаком и надеялся, что это чудодейственное снадобье поможет и его спутникам, нужно только добраться до лодки… Для того чтобы нести тяжёлого алхимика, Аркану пришлось взвалить Агиса на закорки, и теперь ботфорты аскеронца глубоко погружались в топкий берег, по которому он шагал к ялику.

– Я не смогу двигать лодку, – проговорил Чертополох с одышкой. – Ох! Чёртов мэллорн выпил из меня все соки!

– Поставим парус. Или я сяду на вёсла, – просипел Аркан, грузно сваливая алхимика на дно лодки. – Да какого… Он весит пудов десять, кажется! Я чуть не надорвался! Он же худой, мосластый, а у меня позвоночник скрипит так, будто я таскал мраморную статую!

– Потом, всё потом! – Маг устроился меж гребных скамей, на дне ялика, рядом с алхимиком. – Давай, твоё высочество, вытаскивай нас отсюда…

Аркан по колено в воде вытолкал судёнышко на быстрину, навалился животом на борт, перевалился – и с облегчением почувствовал, что лодку подхватило течением и понесло. Ремесленная сторона, гетто и горящее консульство – всё это с каждым мгновением становилось дальше и дальше, терялось в рассветной дымке.

– Ишь, засуетились, – усмехнулся Рем, берясь за вёсла. – Люди, эльфы – носятся, пытаются понять, что произошло… Я и сам не против понять, но это уж как Агис очнётся. Эрнест, возьмите – это териак. Выпейте сами и влейте в рот алхимику. Первейшее средство! Мы будем выбираться из Кесарии и предместий не меньше часа, без паруса – ни к чему привлекать внимание, так что отдыхайте, набирайтесь сил.

– А ваши…

– А мои сейчас также двигаются вниз по течению и забирают или жгут все суда на пристанях на своём пути, заворачивают или абордируют торговцев… Нам ни к чему торопиться: кроме мелких лодчонок, на реке будет безлюдно. Когда будете в состоянии – подежурьте за румпелем, а я вздремну. День и ночь были адовы…

– О да! – сказал Эрнест Чертополох. – О да…

* * *

Буревестник сидел на корме лодки и едва-едва корректировал её курс румпелем. Вёсла он давно оставил, они лежали рядышком с обоими спящими мужчинами – магом и алхимиком. Свежего ветра было вполне достаточно для того, чтобы парус нёс лодку вперёд. Торопиться по большому счёту было некуда. Наконец-то появилось время хоть немного отдохнуть от ужасной суеты дня и ночи святого Фарадея. Ему страшно хотелось спать, хотя териак уже делал своё дело и скрытые резервы организма позволили бы продержаться ещё пару часов.

Несмотря на ужасные образы резни, грабежей, насилия и эльфийского колдовства, которые мелькали в его сознании, Аркан чувствовал себя неплохо – в первую очередь из-за того, что великое дело, решающее событие, к которому он и весь Орден Зверобоя готовились последние несколько месяцев – свершилось! Да, будущее, скорее всего, может оказаться полным огня и крови, пепел Кесарии породит искры, которые разожгут пожар невиданной доселе войны всех против всех, но… Война началась бы в любом случае. Синедрион и дворянство Центральных провинций явно уже очень давно запланировали перекроить Империю под себя. И стоило признать, у них могло бы получиться. Да что там говорить – почти получилось!

Если бы не вредная семейка из далёкого западного герцогства на берегу Последнего моря. Если бы не новорождённый Орден Зверобоя. Если бы не Диоклетиан Гонзак, оказавшийся Гонорием Фрагонаром, и не другие ортодоксальные владетели. Если бы не Габи, Агис, Чертополох, Ёррин, Эадор и многие другие! Все они поверили Аркану…

Удалось бы ему уйти живым из дворца, если бы не отцовские интриги и не явившийся как гром среди ясного неба Эдгар дю Валье с его замашками мясника? Наверняка – нет. Были бы оборона Бурдока и рейд через Кесарию такими успешными, если бы не агентура Гонзака, которую он передал в распоряжение Буревестнику и – опосредованно – Гавору Коробейнику? Скорее всего – нет. А если бы Агис не был зациклен на мести эльфам? Что тогда случилось бы? Зелёные чудища посреди города, убивающие неугодных, и славословия Белых Братьев, выдающих этот ужас за благословение Феникса?

Феникс… Феникс! Это было ещё одно страшное открытие. Феникс оказался химерой. Порождением коллективного безумия, зачатого чьей-то злой волей. Кто это мог быть? Кто для миллионов людей мог подсунуть вместо истинного живого Бога, Творца миров, кровожадное пернатое чудовище? Эгрегориальную тварь? Похоже, делалось это исподволь, многие и многие столетия, а истоки нужно искать на заре становления династии Моро, в той самой битве с войсками Троя Волкодава – когда впервые было задокументировано явление Феникса. Такая древняя химера действительно накопила немалые силы и была очень, очень могущественной и опасной.

Похоже, Аркан размышлял вслух, так как со дна лодки раздался вполне бодрый голос алхимика:

– Теперь и ты знаешь? – Агис прохрипел это, открывая глаза, но при этом не вставая. – Ты догадался? Феникс – химера. Такая же, как горгульи. Такая, как срящ или Чёрный человек!

– Чёрный человек не… – начал было из аркановской вредности спорить Рем, но тут же оборвал себя: здесь склочность была бессмысленной. – Так и ты в курсе? Я осознал это тогда, на площади, во время представления принцепс электор, увидев крылатого монстра! Слишком много химер я видал за эти годы и многих из них убил. Но кто мог сделать это? Такая титаническая работа по запудриванию мозгов львиной доли человечества… Это ведь подумать страшно!

– А ты как считаешь, мой мальчик? – Очень злые глаза на усталом лице Агиса смотрелись пугающе. – Кто обладает таким влиянием, кто неподвластен гражданской власти? Кого считают чуть ли не святыми и богоподобными в каждой аристократической оптиматской семье и принимают в любом феоде, несмотря на явные мерзости и девиантности, ими творимые? И, главное, у кого столь долгий срок жизни, что социальная инженерия или, если угодно, информационно-психологические операции длиной в полтысячи лет – это пусть и долгосрочный, но вполне реализуемый проект, который позволит получить дивиденды с вложенных инвестиций если и не самим его инициаторам, то их детям – точно?

Алхимик, конечно, злоупотреблял сложной терминологией, но мысль его от этого не стала менее доходчивой. Аскеронский герцог всё понял и почувствовал, как по спине у него бегут мурашки.

– Господь Всемогущий! – выдохнул Аркан и откинулся на борт лодки, глядя в небо. – Неужели всё так просто?

– Скажи это, мой мальчик, проговори вслух! – взмахнул рукой Агис. – Пусть маэстру Чертополох тоже услышит.

– Эльфы, – обречённо признал Буревестник. – А точнее – туринн-таурские ванъяр. Тъялери из Доль Наяда здесь ни при чём. По крайней мере – владыка Рианнор и владычица Эстель: они, может быть, и были в курсе происходящего, но наверняка в этом не участвовали. У них, насколько я знаю, серьёзные разногласия со своими северными родичами.

– Не по этому ли поводу, а? – предположил алхимик. – Ну вот, теперь ты и я – мы оба знаем, что заговор есть и действует, что эльфы поработили Империю через воздействие на оптиматскую церковь и аристократию. И, главное, сможем доказать, если потребуется!

– «Доказать»? – Настало время Буревестника щуриться. – Кажется, вы никак не поймёте, с кем имеете дело, дядюшка Агис. Я – Рем Тиберий Аркан Буревестник, герцог Аскеронский и Командор Ордена Зверобоя! Мне не нужно ничего доказывать, любой из моих людей поверит каждому моему слову так, будто всё, что я расскажу, он видел собственными глазами!

– А… – Агис несколько раз моргнул, осознавая услышанное, а потом принялся доставать из-под своей хламиды какие-то свёртки и ящички. Так вот почему он был таким тяжёлым! – Это что же – всё зря? Я мог убраться оттуда? Я ведь… Я хотел… Я искал в консульстве доказательства, чтобы предъявить их Аркану, или Вермалену, или Фрагонару, а может – и дю Массакру, любому сильному владетелю, достаточно независимому, чтобы… Чтобы поднять знамя истины и защитить правду и Божье имя! А ты – ты Аркан, да? Выходит, моя Габи – она полюбила Аркана? О-о-о-о!

Рем не знал – смеяться или плакать. Весь этот пафос, и эта наивность, и растерянность из уст алхимика – они вызывали весьма странный спектр эмоций… Ему, этому гениальному и капельку сбрендившему кабатчику из Смарагды ведь и вправду ничего не нужно было доказывать. Но только в одном-единственном случае, одном варианте из сотни тысяч: если вагант Рем из Аскерона, тощий бармен, любитель истории и бродячих артисток, окажется сказочным принцем на белом коне. Или – Арканом на Негодяе.

– Вы всё сделали правильно, – проговорил Буревестник убеждённо. – Бог любит тех, кто поступает правильно. Он помог нам, и он хочет, чтобы мы продолжали. Иначе я не могу объяснить происходящее и нашу роль в этом театре абсурда.

– Обожаю провиденциалистский подход! – раздалось ворчание мага. – Тезис, антитезис, синтез, анализ, дедукция, индукция… Зачем это всё? Ведь есть самый лучший ответ на любой вопрос и самое лучшее обоснование чего угодно: «Так решил Господь!» Достойно, очень достойно для доктора естествознания! Ты ведь и вправду – бакалавр, магистр и доктор, да, твоё высочество?

– Я вижу, вы оба уже приходите в себя, – усмехнулся Рем. – Тогда давайте вы последите за рулём и парусом, а я вздремну. Разбудите меня, когда увидите корабли под чёрным флагом с Красным Дэном, и не удивляйтесь ничему. А если вас спросят: «Как так вышло, что в одной лодке флот ортодоксов догоняют бродяга-маг, алхимик-кабатчик и учёный-герцог?» – то вы знаете, что ответить!

– И что же? – с интересом спросил Агис, приподнимаясь на локтях. – Что же мы ответим?

– «Так решил Господь», конечно же! – расхохотался Аркан.

* * *

Следы действий ортодоксальной флотилии они увидели уже к полудню: каждый пирс, причал и гавань на обоих берегах Рубона были сожжены. Посреди реки, на одной из песчаных кос, торчал обгорелый остов большого когга – похоже, кто-то из купцов решил оказать сопротивление… Тут и там на высоких берегах или островках виднелись повешенные с табличками на шеях, где разъяснялись их прегрешения.

– Жестоко, – проговорил Чертополох. – Это что же – стратегия выжженной земли?

– Это – прагматичный подход, – пояснил Рем. – Флот будет идти от города к городу, уничтожая или забирая все суда и реквизируя запасы продовольствия. Когда оптиматы пойдут за нами – они будут натыкаться на пепелища, голодные пустые селения, вычищенные до последнего зёрнышка амбары и трупы фанатиков, которые посмеют оказать нам сопротивление. Мы не звери – устраивать геноцид никто не собирается, пусть мирные жители бегут прочь от реки!

– И создают панику, и поднимают цены на продовольствие… – Маг прищурился. – Кажется, я читал о чём-то подобном в записках одного популяра, опубликованных в прошлом году в Тимьяне. Там речь шла о восстании гребцов на Низац Роск! Вроде как мятежники шли от острова к острову, опережая эскадру преследования едва ли на сутки, но этого хватало – и погоня, прибывая на место, встречала одни опустошения и повешенных единоверцев, не могла пополнить запасы провианта и питьевой воды, получить отдых и подкрепление в живой силе. Это как-то по-варварски, не находите?

Аркан молча рассматривал тёмные воды реки. Вниз по течению из Кесарии плыл мусор: тряпки, закопчённые деревяшки, какие-то огрызки и обрывки самых разных видов, и трупы – много трупов. Похоже, там, в столице, с утра пораньше взялись за уборку…

– Варварство – это хватать людей в рабство, заковывать в кандалы и хлестать их плетью, рассекая спину до позвоночника, – проговорил он. – Просто представьте себе: я вернулся домой из университета, искал лошадь в конюшне, а мне дали дубинкой под коленки и утащили в вонючий трюм, сделали рабом. Я – свободный человек, баннерет, у меня – образование, планы на жизнь, куча дел в Аскероне, но этим мерзавцам было плевать на меня и мою жизнь. С точки зрения гёзов, я представлял собой живой движитель, ценный ровно настолько, насколько могли работать мои мускулы. Нынешний кунингас Севера Микке Ярвинен, и Разор – один из лучших войсковых командиров современности, и Патрик Доэрти – великолепный медик, организатор и кавалерийский офицер, и многие другие талантливые и благородные люди – все они были сведены до состояния кусков мяса, машущих веслами. Гёзам было плевать на наши мечты, надежды и планы, они хотели употребить наши тела, прожевать и выплюнуть наши жизни! С чего бы мне жалеть тех, кто сделал с нами подобное? Мы сожгли Малую Гряду, освободили невольников и убили всех, кто сопротивлялся. И ушли в Аскерон. А когда я стал герцогом – то вернулся в силах тяжких и сжёг весь Низац Роск, и теперь мы отстраиваем его заново. И знаете, что будет дальше?

Буревестник оглянулся, как будто желая рассмотреть Кесарию, которая давно уже скрылась за поворотом великой реки. Его глаза горели, а на давно небритых челюстях играли желваки.

– И что же? – подал голос Агис, который прекратил перебирать свои трофеи из туринн-таурского консульства и теперь слушал внезапную отповедь Аркана.

– Почему бы не повторять старый трюк раз за разом, если он работает? Тем более популяры сейчас с нами по одну сторону баррикад, и вряд ли они станут учить оптиматов, как справиться с подобной напастью… – Ветер трепал волосы Буревестника, голос герцога был уверенным и мрачным. – Мы пройдём вниз по Рубону Великому, сквозь земли тех, кто убивал нас в Кесарии. Вайсвальд, Роттерланд, Краузе и другие – их лучшие отряды сейчас в столице, их корабли – по большей части или в наших руках, или сожжены, или будут сожжены. Мы поимеем их так же, как поимели гёзов… И мы вернёмся – в силах тяжких, все мы: Арканы, Фрагонары, Аквила, Бергандали, Корнелии, а ещё – Тимьян и Смарагда, Север и Юг! И сделаем с ними то же, что я сделал с Низац Роск! Уничтожим до основания, а потом выстроим всё заново, только ещё больше! И лучше!

– Страшное будущее нас ждёт… – Чертополоха передёрнуло от аркановского пророчества. – Где бы найти тихую гавань, чтобы пересидеть его в тепле, с бокалом вина и в окружении парочки симпатичных женщин?

Рем улыбнулся:

– О! Если захотите пойти ко мне на службу – я придумаю вам пару замечательных командировок. Спокойствия не гарантирую, но всё остальное… Как насчёт Острова Любви маркиза Флоя? Или владений заморских эльфов – тъялери? А может быть, вам по душе Север с ладными блондинками, которые не стесняются мыться в одной бане с мужчинами?

– Аркан, да вы сам дьявол! – притворно испугался маг. – Настоящий змей-искуситель! Если вы так заманиваете в своё подданство каждого из вассалов, то я начинаю понимать, откуда у вас столько преданных людей!

– И нелюдей, – улыбнулся Рем.

– А-хм! – Алхимик замахал листком бумаги, на котором можно было увидеть несколько столбиков с вычислениями. – Всадник движется со скоростью около шестидесяти вёрст в час, мы с вами делаем не более семи! В вашем плане есть явный просчёт, мой маль… Ваше высочество?

– Оставьте, Агис, вы же видите – титулование и прочие церемониальные финтифлюшки стоят мне поперёк горла… Наедине можете называть меня как угодно… – Аскеронский герцог небрежно отмахнулся, а потом выдернул из рук Агиса листок и присмотрелся к цифрам. – Я понял, в чём ваша ошибка. Вы судите с точки зрения теоретика. Максимальная скорость одного всадника и скорость движения кавалерийского отряда на марше – это два явления, различные по своей сути! Уж поверьте, когда я исполнял обязанности генерал-квартирмейстера у Змия Аркана, моего братца, я такие вещи уяснил… Даже передовые конные дружины оптиматов смогут двигаться не быстрее чем пятьдесят вёрст за сутки! Это если у них там есть среди командования гении снабжения и организации типа дю Ритёра… Но их войска состоят ещё и из пехоты и обоза! На нашей же стороне – течение Великого Рубона, весеннее половодье, свежий весенний ветер и возможность менять гребцов хотя бы и каждые три часа. Смогут ли они предупредить кого-то, послав гонцов? О да! Успеют ли они что-либо предпринять против нас? О нет!

– Вы забыли ещё одну очень важную деталь. – Эрнест Чертополох щёлкнул пальцами, и вокруг его перстней заплясали фиолетовые искорки, возвещая о том, что волшебник восстановился – по крайней мере частично. – Магию!

– О нет, дорогой маэстру Чертополох, – криво улыбнулся Аркан. – Я не забыл про магию. Уроки Риохи усвоены, меры приняты… Поверьте мне: если маги выступят на стороне наших врагов, у нас найдётся чем их встретить. А пока – Агис, садитесь на румпель, я возьму на себя управление парусом, а вы…

– А я не буду грести, – замотал головой маг. – Я разгоню лодку другим способом!

– Делайте как знаете. – Аркан взялся за снасти. – Чем быстрее догоним флотилию – тем лучше!

За кормой забурлила вода, и ялик с тремя мужчинами устремился вперёд, рассекая воды Рубона Великого.

Глава 17
Флот ортодоксов

Десятки судов шли вниз по течению Рубона Великого. Речные галеры, галиоты, барки, когги, хульки и даже каракки под чёрными флагами заполнили собой реку. Между флотилией и берегами сновали юркие ялики и баркасы с воинами – ни одно прибрежное селение не оставалось без пристального внимания, цепкого взгляда и приложения хозяйской, домовитой, загребущей руки ортодоксов. Плач и ругательства, а иногда – и звон стали, и гудение огня оглашали долину Рубона. Как и говорил Аркан, местных жителей изгоняли со своих мест, а любое их имущество, могущее послужить на благо армии оптиматов – изымалось и уничтожалось.

Однако суровые воины в кожаных доспехах и воронёных шапелях вели себя по местным меркам более чем сдержанно: мечи и копья шли в ход только в том случае, если кто-то пытался препятствовать их действиям. Какой-нибудь хмурый бородач в чёрной котте и со знаком зверобоя на рукаве громко и отчётливо предупреждал поселян и рыбаков о том, что идёт война и для сохранения жизней им стоит уйти от реки не меньше чем на десять вёрст и забрать с собой всё, что может унести человек. Обычно одного вида воинственных пришельцев хватало для того, чтобы забитые оптиматские вилланы бежали прочь. Но случались и казусы, если в деревне обнаруживались стражники местного феодала – или другие храбрые мужчины, готовые пустить в ход оружие. Тогда новые трупы появлялись на деревьях вдоль реки – с верёвками на шеях, почерневшими языками и белыми табличками на груди.

– Висельники и церковные гимны, – прокомментировал Эрнест Чертополох, услышав мелодичное, в унисон, пение, которое разносилось над водной гладью. – Как вообще можно петь что-то, что не рифмуется? Но голоса приятные…

– Женщины и дети занимаются бытом и молятся, мужчины – воюют. Все при деле, – пояснил Аркан. И прищурился: – Кстати, а почему мы опять идём под парусом? Не колдуется, маэстру волшебник?

– Ой, не ёрничай, твоё высочество! – поморщился маг. – Не колдуется… Я уже понял, что вы, ортодоксы, кое-что знаете. Может быть, даже то, что неизвестно нам – одарённому сословию.

– Так и есть, так и есть… Имеющие уши – да слышат, имеющие очи – да увидят! Подниметесь на борт – и увидите ещё больше. – Буревестник встал во весь рост, оперся о мачту и теперь рассматривал корабли, стараясь разглядеть штандарт с Красным Дэном.

Такое знамя обозначало бы флагман, на остальных-то реяли наспех изготовленные флаги из чёрного полотна, реквизированного у ткачей Кесарии. Наконец Аркан увидел его – на одной из каракк, большом, пузатом корабле с высокими бортами и массивными надстройками на корме и носу, на которых удобно расположить стрелков и абордажные партии.

– Нам сюда! – махнул он рукой, и Агис, который сидел у руля, повернул ялик в нужную сторону.

В это время их заметили с одной из галер, послышался топот ног, звук натягиваемой тетивы, и громкий голос окликнул путешественников:

– Кто там, на ялике? Табань вёсла, руки вверх, чтобы мы их видели!

– Ты не узнаёшь меня, Луи, друг мой? Мало врагов веры и Аскерона мы покрошили с тобой, старый вояка? – Рем сорвал с головы шаперон и помахал им своим соратникам. – Так-то ты встречаешь своего господина и Командора?

– Монсеньор! – раздались обрадованные крики. – Аркан! Аркан вернулся!

Люди толпились у бортов, махали своему герцогу и приветствовали его. Буревестнику сделалось слегка совестно: ведь он бросил их на одном из этапов, но, с другой стороны – был спасён Агис, один из тех, кто сыграл ключевую роль в успешном исходе из Кесарии со своими фумигантами и прочими снадобьями. Он заслуживал спасения, это точно. И теперь – эти доказательства… Конечно, одного слова Аркана было бы достаточно, но привезти в Аскерон нечто материальное, что можно предъявить экзарху и сделать достоянием общественности – это тоже немало, это могло стать весомой гирькой, которая качнёт мнение тех же аскеронских оптиматов… Поэтому Рем искренне улыбался своим людям и отвечал на их приветствия. Он не чувствовал за собой сильной вины, он поступил правильно, вернувшись за алхимиком лично.

С кормы большой каракки спустили сначала канат, а потом, со шкафута – трап. Терять ялик – какая бесхозяйственность, очень не по-ортодоксальному! Только убедившись в сохранности лодки, Аркан и его спутники поднялись на борт.

– Добро пожаловать на «Добрую Надежду» – флагман вашего флота, мой герцог! – У трапа их встречал Разор: в начищенном, сверкающем доспехе и с боцманской дудкой на груди. – Это был кораблик Вермалена, но, насколько мне известно, Вермален убит, и он был бы не против, если бы знал, что мы используем его торговый флот против оптиматов…

– «Добрая Надежда»? – поднял бровь Аркан.

– Популярское название, да, но мы оставили… – кивнул Разор. – Неплохо звучит! Ваше высочество, маэстру Агис, маэстру Чертополох… Пройдёмте!

Они шли по идеально чистой палубе, мимо стеллажей с оружием и воинскими припасами, бухтами канатов и штабелями ящиков. Люди – в основном вооружённые мужчины-ортодоксы с коротко подстриженными бородами и волосами и вездесущие неунывающие мальчишки – все занимались делом: управлялись с корабельными снастями, чинили снаряжение, точили и правили оружие, что-то подкрашивали, подчищали, приводили в порядок. Женщин на палубе было раз-два и обчёлся – в основном, молодые девушки из кесарийских ортодоксов. Они обходили воинов и матросов прямо на постах, предлагая горячую еду, ча или ко, но в основном девочки, семейные матроны и маленькие дети находились под защитой. Изредка раздавались команды баннеретов или корабельных офицеров.

– Как тут, однако, всё устроено… – поцокал языком Чертополох. – Чистый муравейник – или пчелиный улей!

– Порядок и дисциплина, маэстру маг! Порядок, дисциплина и неукоснительное соблюдение Устава Надлежащего на каждом корабле и в каждой лодчонке, для любого из участников похода! – поднял указательный палец в латной перчатке Разор. – Здесь у нас почти двадцать тысяч человек на кораблях, считая женщин, детей и кхазадов! Если мы дадим слабину и позволим себе относиться к таким вещам, как гигиена, правильное питание и организованный досуг, спустя рукава – уже через неделю у нас будет плавучая богадельня пополам с лепрозорием и бандой грязных завшивевших оборванцев! Привыкайте – если вы с нами, то и вам придётся жить по правилам!

– Пожалуй, для начала я изучу правила… – дипломатично откликнулся волшебник.

– Вам стоит переодеться и умыться, – предложил Разор. – А после – ждём всех в кают-компании. Герцог прибыл – и мы можем наконец обсудить детали. Вам – направо, ваше высочество, капитанская каюта ваша. Вам, маэстру – вот в ту дверцу. Не обессудьте – условия скученные, вас разместим вместе с парой баннеретов из Кесарии, это очень богобоязненные и достопочтенные люди.

Агис с Чертополохом только переглянулись скептически: никому из них не улыбалось иметь дело с кем-то, кого можно называть богобоязненным и достопочтенным. Алхимик и маг себя к таковым не относили и впредь относить не собирались.

* * *

– Первым серьёзным препятствием на пути на юг станет Зоргау, столица домена Краузе. – Аркан ткнул пальцем в точку на карте. – Двадцать тысяч населения, сильный гарнизон, город расположен на правом берегу реки. Сейчас мы должны понять, что успеем сделать за один день. На правильную осаду у нас нет времени, мы не можем позволить себе собирать осадные орудия и устраивать долгую бомбардировку города и вести апроши под стены… Или мы проходим мимо, сжигая гавань, или стараемся ударить недоимператора побольнее… Жду ваших предложений.

Военный совет, который Буревестник устроил прямо на палубе «Доброй Надежды» вокруг большого квадратного стола, включал в себя не только командиров-аскеронцев, но и несколько кесарийских баннеретов – например старосту ортодоксальной общины Ремесленной стороны, старого Исайю Архания, мастера-краснодеревщика. Сейчас он сменил инструменты на грозного вида чекан и боклер, а фартук мастерового – на кожаные доспехи.

– У самых стен Зоргау, в предместье, располагается… Располагалась небольшая ортодоксальная слобода. Там жили… живут… – Он прочистил горло явно нервничая, оглядел всех собравшихся и, наконец, выпалил: – Мы могли бы узнать об их судьбе. Это честные и работящие люди, они держали постоялый двор, кузню, мастерскую шорника, хлебопекарню. Любой странник мог найти приют в слободке ортодоксов, не только наши единоверцы! Послушайте, мы должны узнать…

– …безумие охватило одну Кесарию или всю империю? – продолжил его мысль Аркан.

Этот вопрос беспокоил и его: немало ортодоксальных слобод и хуторов было рассеяно по Центральным провинциям. И бросать их на произвол судьбы – это очень не по-ортодоксальному. Командиры вокруг стола возбуждённо загудели. С одной стороны – затея была рискованной: задерживаться здесь, отправлять отряды для рекогносцировки. С другой – оставлять за собой нетронутый крупный город, который мог стать опорным пунктом для врага – ещё больший риск! И, так или иначе – взявшись спасать единоверцев, ограничиваться одной Кесарией было бы как минимум лицемерно.

– Мы можем захватить конный завод герцога Краузе! – хлопнул по столу Гавор Коробейник. – Мои ребята докладывали – там сотни три лошадей, не меньше! Деревенька Барсуки, недалеко от города, чуть выше по течению…

– Вдобавок к нашим двум сотням – это полтысячи конных, орра! – Патрик Доэрти тряхнул головой. – Я и мои люди сделаем это. У нас будет кавалерия.

Ортодоксам пришлось расстаться в Кесарии с большей частью лошадей. Жестокая правда: их закололи прямо на Ремесленной стороне, чтобы они не достались врагу. Оставили в основном тех, что служили дружинникам Аркана с самого Аскерона, пережили путешествие и длинную Ночь святого Фарадея.

– Решено! – кивнул Аркан. – Высаживаем корволант под командованием Патрика за две версты выше по течению, у конезавода. Помимо ортодоксальной слободы ваша цель – саботаж и паника. Герцогские зернохранилища, управы и их казна, всё, что связано с Краузе – наша законная добыча. Гоните людей прочь от реки. А мы – мы ударим по гавани. Возьмём что можем. Скавр, Оливьер – нужен отряд в тысячу человек, попытаемся пробиться к герцогскому дворцу. Если успеем до полудня, с ходу возьмём стену с воротами, и уличные бои не окажутся слишком изнурительными – так тому и быть. Если нет – собираем трофеи в порту и на складах, гоним всех прочь из города и поджигаем его. Пусть семейка недоимператора подышит гарью… Ёррин, мне нужно, чтобы ты и твои родичи занялись сбором материалов и инструментов. Помнишь Низац Роск и битву в бухте с кораблями гёзов?

– Чёртовы капитаны… – хмуро кивнул кхазад.

– Ты знаешь, что мне от вас нужно. – Аркан внимательно посмотрел в глаза гнома и увидел в них понимание. – За работу, маэстру, за работу! Мы доберёмся к Зоргау на рассвете!

Этот город должен был стать серьёзным испытанием для разношёрстного войска ортодоксов. Наличие на кораблях большого числа женщин и детей, конечно, накладывало свой отпечаток, но и сам состав воинов был лоскутным: ядро армии состояло из аркановских зверобоев, но их численно превосходили эвакуированные жители Ремесленной слободы – гораздо менее опытные в военном плане и хуже вооружённые. А ещё – люди Гонзака, которые привыкли скорее к агентурной и диверсионной работе, чем к сшибкам грудь в грудь. И кхазады – несколько сотен, со своими обычаями и очень важными мнениями…

– Разор, – повернулся к старому солдату аскеронский герцог. – Мне нужен чёткий список, поимённо, с указанием профессии, воинских навыков и имеющегося снаряжения – с каждого корабля. Мы должны знать, какими силами располагаем, на что можем рассчитывать и кому должны помочь имуществом.

– Работа идёт, ваше высочество, – одними глазами улыбнулся Разор. – На крупных кораблях она уже проведена, имеются сводные таблицы… Прямо сейчас перепись ведут на маломерных судах – там находятся в основном те, кто не обременён семьёй, с ними будет намного проще. Думаю, часа через три мы соберём все данные воедино.

– Маэстру! – Аркан развёл руки в стороны, как будто от избытка чувств хотел обнять всех присутствующих. – Вы – лучшие люди в мире. Ни с какой другой командой мы и не смогли бы провернуть это безумное дело. И мы доделаем его до конца, верно? С Божьей помощью и по своему собственному разумению…

– С нами Бог, а мы – с герцогом! – откликнулся кто-то.

– С нами Бог! – подтвердили остальные.

Военный совет закончился, командиры расходились, а Рем задержался у стола с картой. Два города: Зоргау и Райнеке – и Шарант, мощный замок на острове посреди Рубона, – вот основные препятствия, с которыми им предстоит столкнуться. И для каждого из них нужно придумать способ, который позволит решить проблему быстро, с минимальными потерями и максимальной выгодой…

– Позовите ко мне Эадора! – проговорил как будто в сторону Аркан и с удовлетворением тут же услышал топот ног – адъютанты были наготове. – И нагрейте вина.

Глинтвейн образовался на столе спустя какие-то полминуты. Всё-таки Рем периодически ловил себя на мысли, что жизнь у походного костра или за гребным румом – это, конечно, хорошо, но и герцогом быть тоже иногда очень и очень неплохо.