Текст книги "Книга снов"

Эстакада

Это был сон, но не обычный, а потому достойный внимания. Всё время я понимал, что сплю, но ощущение реальности событий не позволяло отключиться от них и проснуться. Проснувшись, я записал его, стараясь не упустить детали.

Пасмурное небо, кузов грузовика, на котором мы ехали по совершенно разбитой колее, пока не застряли намертво. Вылезали по очереди, тихо чертыхаясь и матюгаясь. Начальник коротко объяснил, что надо быстрее подниматься по недостроенной эстакаде. Туда, на самый её конец должен прилететь вертолёт, чтобы нас забрать. Только надо спешить, а то все могут не поместиться. Последнее меня задело, я стал включаться в ситуацию. Вспомнить прошлое не удавалось. Прикинул, что нас тут два десятка и надо тащиться по брошенной стройке явно больше километра. Везде торчали куски арматуры, куски бетона, проволока, доски да ещё грязь, пропитанная ржавчиной. По оси эстакады много брошенной техники, значит, стоит идти ближе к краю. Осмотрел себя и огорчился. «Не шибко удачный экземпляр человеческой породы, явно немолод и хиловат», – подумал я и пошёл вслед за остальными, которые уже довольно далеко ушли вперёд и разбрелись по всей ширине. Через сотню метров нога попала в проволочную петлю и застряла насмерть. Стал дёргаться, но петля в ответ затягивалась всё сильнее. «Так не годится, надо включаться, а то этот заморыш оторвёт себе ногу», – подумал я и стал осматриваться, прекратив дёргание. В метре от себя заметил видавшую виды лопату. С трудом дотянувшись до неё и вляпавшись в грязь, я поднял чудо инженерной мысли и рассмотрел поближе.

«Лопата, как лопата», – подумал я и с её помощью освободил ногу от проволоки. Нога была помятой, но не повреждённой, кроссовка выглядела просто ужасно от ржавчины, которая была похожа на кровь. Опираясь на лопату, побрёл снова к заветному концу эстакады, совершенно не рассчитывая на успех. Внимание опять притупилось.

Неожиданно слева от себя увидел одного из рабочих, с которыми мы ехали в грузовике. «Интересно, почему он так отстал, ведь здоровый и крепкий мужик», – эта мысль несколько возбудила внимание. Он шёл параллельно, постепенно приближаясь. Мне это перестало нравиться. Подойдя вплотную, он тихонько подал меня плечом в сторону края эстакады. Это было уже неприятно и опасно. Ещё несколько шагов и толчок сильнее. До края уже оставалось немного.

Я полностью включился в ситуацию. «Он явно сильнее и спихнёт без особых усилий, надо использовать его глупость и самоуверенность, пока ещё не поздно», – подумал я и гнусным голосом заныл, что я боюсь высоты и могу упасть и разбиться.

– Так это и требуется, – усмехнулся он.

– Будешь третьим, совершившим полёт с эстакады, – нагло сообщил он мне.

Стало ясно, почему он отстал от группы. Я завыл ещё сильнее и схватил его за полы пальто, медленно сползая на землю. Когда колени плотно встали на землю, а его ноги оказались под моими руками, резко дёрнул его на себя. Он шмякнулся в грязь, совершенно не понимая, что происходит, я схватил лопату и замахнулся на него. Но удар не получился. Оказывается, что не просто ударить человека ребром лопаты даже во сне. Получился шлепок по спине, который только привёл его в чувство. Понимая, что ударить, как следует, я не смогу, решил с ним договориться. Мол, я тебя не трогаю, и ты меня оставь в покое. Понятно, что такого свидетеля он бы не потерпел, но лучшее в голову не приходило.

Для доходчивости я упёрся лопатой ему в грудь и подтолкнул к краю. Он смотрел на меня и согласно кивал головой, а потом резко потянул на себя лопату, схватив её двумя руками. Пришлось её отпустить, чего он совершенно не ожидал и, обнявшись с моей любимой лопатой, перевалившись через край эстакады, ушёл вниз, напоследок обозвав облезлой конторской крысой. Это мало что дало мне, но прорисовало статус в прошлом, до эстакады. Внимание снова ослабло и я, тупо глядя под ноги, побрёл вперёд и вверх.

Через несколько минут я увидел слева фигуру, которая еле тащилась. Подойдя поближе, я увидел Костю, который шёл сильно хромая и опираясь на кусок арматуры.

– Проволочная петля, – коротко сказал он, когда я был рядом.

– Вот бестолковка, так и на вертолёт опоздаем, – проворчал я.

Мне удалось обнять его за пояс, и мы поплелись вместе, беззлобно ругаясь в адрес строителей, оставивших такой бардак. Костя, имя которого пришло непонятно откуда, был технарь и тоже задохлик. Вдвоём мы замечательно смотрелись. Я рассказал ему об инциденте с лопатой, но он отказался верить. Я не настаивал, и мы медленно брели вверх.

Следующий момент, который потребовал полного включения, возник очень быстро. Перед нами в трёх метрах стоял наш охранник с пистолетом в руке. Он улыбался и был совершенно недостижим. С усмешкой он сообщил, что у него всего один патрон, потому второго он добьёт ногами. В голове пронеслось, что остальные шесть патронов остановили шестерых и внутри всё похолодело.

Увидев, что мой напарник и так с покалеченной ногой, он направил оружие на меня. Я вспомнил, что он хвастался, что попадает в монетку, подброшенную в воздух, и это собрало меня в комок. Я смотрел ему в глаза и ждал момента, когда он нажмёт на курок, чтобы за долю секунды прыгнуть в сторону. Я уже не был «конторской крысой». Сомневаюсь, что в реальной жизни я на такое способен.

Но всё произошло иначе. Костя сделал рывок и оказался между нами. Грохот выстрела, и он отброшен на меня. С трудом удержав равновесие, я обнял его и в моей руке оказался кусок арматуры, который был для Кости опорой. Ухватив арматурину, я медленно опустил Костю на землю. Когда я посмотрел на охранника и встретился с его глазами, мне стало ясно, что бой выигран. Медленно подошёл и крутя над головой орудием не нашёл ничего лучшего как ударить по руке, держащей пистолет, который был уже совершенно бесполезен. Перебитая в плече рука повисла как плеть, но противник очнулся. Понимая, что у меня остались доли секунды, нанести удар по голове я не смог и, обойдя голову по дуге, арматурина ударила по ногам.

Противник рухнул в грязь. Он был понятливым. Когда я обходил его по большой дуге, он яростно ругался и требовал, чтобы его добили. Сделать такое даже во сне не мне удалось, поэтому я отбросил ненужную железяку и медленно побрёл дальше.

Обойдя брошенный трактор, я увидел стоящий вертолёт, от которого отделилась фигурка и быстро стала приближаться. Это был наш начальник. Он обхватил меня за пояс, так же как я когда-то Костю и решительно поволок к вертолёту. Я почти не касался земли ногами, но, понимая, что сон скоро кончится, я рассказал обо всём происшедшем. Он выслушал молча, сопя и скрипя зубами. Когда я сказал, что охранник недалеко и его ещё можно забрать, он посмотрел на меня как на сумасшедшего и ничего не ответил, а только повернул меня спиной к вертолёту. Снизу наползала вода, а точнее жижа коричневого цвета. Зарычал двигатель вертолёта, чьи то сильные руки втащили меня внутрь. Последнее, что осталось в памяти, так это стакан с какой-то вонючей жидкостью в руке, дрожащий в ритме движка вертолёта.

Сон кончился, и я проснулся с бешено колотящимся сердцем. Чужой серо-коричневый мир остался где то позади вместе с людьми на эстакаде.

Ночной урок

После трудного дня сон пришёл быстро обычным в такой ситуации пересмотром дневных впечатлений. Постепенно дневная усталость ушла, и началось самое интересное.

Появился благообразный старик и спросил, не хочу ли я чему-нибудь эдакому научиться. Получив согласие, он сел рядом и не спеша начал рассказ. Главное, что я понял, заключалось в том, что все ожидающее меня будет происходить также во сне. При этом он предупредил, что, возможно, задания придётся начинать многократно, поскольку нельзя делать следующий шаг не пройдя предыдущий. Спорить не хотелось, и я уснул. Снова уснуть во сне было в диковинку, но получилось на удивление очень легко.

Вновь появился тот же старик и повёл меня по улицам ещё не проснувшегося города. Через несколько минут мы остановились у высоких ажурных ворот в каменной стене, и я понял, что мы подошли к кладбищу. Ну вот, подумалось мне, бред собачий, а не уроки. Меньше всякого разного читать надо, сказал я себе.

Старик понял мои сомненья и развеселился:

– Это место хорошо для настройки, здесь просто спокойно и никакой чертовщины не предвидится, – успокоил меня.

Ответ, как ни странно, меня успокоил, и мы вошли в ворота. Утренний ветер слегка шевелил листья старых деревьев, которые стояли вдоль аллеи, по которой мы шли, вдыхая запахи влажной, ещё не прогретой дневным теплом земли. На самом краю кладбища мы увидели холмики земли рядом с подготовленными могилами. Подойдя к одной из них, старик, усмехаясь над моим недовольством, объяснил, что для начала надо пройти через собственную смерть и освободиться от мусора в душе и бесполезной мирской суеты.

Ехидно улыбаясь, я поинтересовался, не следует ли мне залезть в могилу, что бы он мог ею засыпать.

– Да, конечно, иначе, зачем бы мы сюда пришли? – совершенно спокойно ответил старик. Лезть в сырую холодную землю, когда вокруг ранее утро и блаженство, страшно не хотелось.

Старик с милой улыбкой поинтересовался, не раздражает ли меня отсутствие гроба, и это было последней каплей. Тут я разозлился и решил проснуться. Стало ясно, что это только начало, самое трудное впереди.

– Послушай, Старик. Я не могу исполнять команды, не понимая конечной цели», – взмолился я.

– Увы, я не смогу тебе рассказать всего словами. Надо пройти самому этот путь. Когда успокоишься и отдохнёшь – позови, – сказал он и исчез.

Свернувшись калачиком на куске картона от какой-то упаковки, я уснул. Дальше последовал обычный калейдоскоп снов, которые ничего не значат и, потому не запоминаются. Когда я вновь открыл глаза, Старик спокойно стоял рядом и ждал. Так-так, сон то не кончился, дошло до меня. Чувство опасности шевелилось на границе сознания.

– Ну, раз ты такой упрямый, давай сделаем по-другому. Ты ещё не передумал учиться? – наконец произнёс он.

Трудно передумать, если до этого не думал вообще, посему мне пришлось энергично потрясти головой и бодро встать с изрядно отсыревшей картонки. Мир закачался и на миг рассыпался. Мы стояли у входа в пещеру. Вокруг, насколько хватало взгляда, были горы. Те, что поближе, были яркие и зелёные, а те, что подальше, казались синими и нечёткими. Безоблачное фиолетовое небо, яркое солнце и прозрачный прохладный воздух говорили о большой высоте. Пещера оказалась очень маленькой и, в то же время, казалась просторной и не ограничивала движения и взгляд. Мы уселись под сводом пещеры у входа, так, что горный пейзаж начинался у самых ног. Весь повседневный мир оказался за горизонтом и казался не более чем бестолковым сном.

– Ну, ты готов к путешествию, из которого можно и не вернуться? – спросил Старик.

По-видимому, у меня на лице было сомненье. Мир рассыпался, и я оказался на площади восточного городка. Вокруг кричали и толкались люди. Шпарило солнце. На одну ногу наступили, а по другой проехало колесо тележки. Этот мир мне не понравился и, как только я это осознал, он рассыпался. Когда мир собрался вновь, я оказался за большим столом. Вокруг сидели люди. Все ели и пили. И хотя все веселились, было ясно, что здесь каждый сам по себе и его точат сомненья и проблемы. Все понимают, что застолье кончится, а заботы, отогнанные на время Бахусом, вернутся и возьмут своё. И этот мир мне не понравился.

Я зажмурился и оказался снова в пещере рядом со Стариком.

– Ещё хочешь? – с улыбкой спросил Учитель.

Тут я понял, как должна была выглядеть улыбка иезуита.

– Нет, хорош, а то ты меня куда-нибудь на войну закинешь или в газовую камеру, – ответил я, на что старик рассмеялся, и горы снова исчезли, уступив место залу с высокими сводчатыми потолками.

Играла негромкая музыка. Передо мной танцевали слегка одетые девушки. На столике рядом с удобным креслом стояли стаканы с напитками и вазы с фруктами. Идиллия, подумал я, тут можно и пожить. Оглянувшись вокруг, увидел Старика, который стоял за моей спиной и усмехался. Жизнь понеслась с огромной скоростью, менялись девушки, исчезали и появлялись блюда с изысканной едой, и вот уже процессия входит на кладбище, и женщины плачут над свежей могилой.

– Ну, ты и змей, – только и смог сказать я Старику, прежде чем мир снова рассыпался, и я увидел горы перед собой.

Три перехода отняли кучу сил, и я задремал, опустив голову на грудь. Когда я в очередной раз проснулся, солнце сильно сместилось на небе, а горы почти не изменили свои очертания. Возникло ощущение реальности и серьёзности происходящего. Старик был рядом и, казалось, тоже только что пробудился. Я понял, что он хочет спросить, и отчаянно затряс головой.

– Вот и хорошо, – сказал старик, – теперь начнём работать по настоящему.

Смысл сказанного стариком я бы изложил так. Сначала необходимо найти границу между жизнью и смертью и научиться сохранять на ней равновесие. Для этого надо пройти её туда и обратно несколько раз. Это, пожалуй, самое трудное. На этой границе есть что-то, что можно назвать щелью, проходом, дверью, через которую можно попасть в узкий и длинный коридор или туннель. Надо найти это место и войти в коридор. Ошибка в реальном мире может быть последней, поэтому делать все это следует только во сне. Рассказанное стариком показалось мне похожим на описания людей, переживших клиническую смерть, о чем я бодро поведал старику и спросил, должен ли я увидеть в конце туннеля светящееся существо или бога.

Мой вопрос, казалось, развеселил старика:

– Входя туда не во сне, ты можешь увидеть все что угодно, а если быть точным, только то, что там ожидаешь. Ты можешь достичь цели, лишь отказавшись от любых ожиданий. Да и не стоит ориентироваться на свидетельства людей, оказавшихся там не по своей воле и желающих любой ценой вернуться в прежнее состояние, – поведал мне он.

Итак, следующее задание – найти границу и вход в туннель, затем вернуться в пещеру. Когда задача поставлена, шаги ясны, – места для страха просто не остаётся. После трёх неудачных попыток я понял, почему Старик предлагал начать на кладбище. Никакой мистики и чудес – именно там легче всего почувствовать эту границу, отделяющую жизнь от смерти. Четвертая попытка была почти удачной. Ощущение перехода с каждым разом становилось все более чётким и ясным. Оказалось, что остановиться на самой границе очень трудно. Все попытки удержаться на границе кончались одинаково. Меня отбрасывало назад, правда, с каждым разом все слабее и слабее. С одной стороны, назад тянули незаконченные дела и обязательства когда-то принятые на себя, с другой стороны, бездна за границей вызывала тоску и, чуть ли не физическую дурноту. Устав от борьбы я вернулся в пещеру, считая, что на этот раз все провалилось. Там меня ждал Старик, всем своим видом показывавший одобрение моим действиям.

– Ты все правильно сделал. Шаг назад иногда абсолютно необходим. Отдыхай, – сказал он.

Я снова провалился в глубокий спокойный сон.

Когда я проснулся, бог знает в какой раз и в каком сне, вместо солнца на небе была луна, которая освещала горы холодным белым светом. Пейзаж с трудом узнавался, но явно был тот же, что и днём. Старика рядом не было. Тем не менее, я чувствовал, что он следит за моими действиями. Состояние было отменным, и я решительно переместился на границу. Было странно, почему до этого никак не удавалось остановиться на ней. Вход в туннель был узким, но вполне проходимым. Появилось сомнение, а стоит ли лезть в туннель одному, без Старика. Обругав себя авантюристом, тем не менее я вошёл в туннель. Пройдя несколько шагов, я не смог удержаться и посмотрел назад. Выход никуда не исчез. Возвращаться было глупо, поэтому, глубоко вздохнув, я двинулся по туннелю. Конца не было видно, поэтому я решил двигаться побыстрее.

Стены туннеля раздвинулись, и движение превратилось в полет. С каждой минутой стены расходились и таяли. Сквозь них просвечивали искорки, становившиеся все ярче и ярче. Движение захватывало, и прежний мир остался где-то далеко-далеко. Возникло состояние тихого восторга. Из глубины сознания всплыло воспоминание о цели, поставленной Стариком. Его голос возник внутри, и подтвердил, что все идёт правильно.

Полет по туннелю закончился и сам туннель исчез. Меня окружала пустота и далёкие звезды, свет которых, казалось, частично проходит сквозь меня. Из-за полного отсутствия точек опоры полет моментами превращался во вращение и, тогда звезды превращались в огненные круги.

– Ну, а теперь то, для чего ты сюда пришёл, – услышал я голос Учителя, – присмотрись, ты увидишь огонь и внутри себя, но ему мешает оболочка. Сделай её прозрачной, впусти в себя пустоту, стань пустотой.

Вот тут-то действительно стало страшно. Ведь именно эта тончайшая шкурка защищает меня от окружающего мира, от пустоты вокруг.

– Бояться нечего, сделай так, чтобы свет проходил через неё, слейся с пустотой, – снова откуда-то пришёл голос Старика.

Да уж, действительно, поздно бояться, пришла мысль. Я осторожно поднял руку и позволил свету проходить через неё. Оболочка не исчезла, а просто стала прозрачной. Наслаждение растеклось по руке. Внутри что-то отпустилось, и я проделал ту же операцию с остальными конечностями. Мне показалось, что звезды горят ярче и, к тому же, их стало намного больше. Оставалось выполнить самое трудное. Сделав глубокий вдох, который очень удивил меня, я выдохнул и перестал защищаться от света, струящегося со всех сторон. Свет и пустота вошли внутрь, заполнили все тело. Звезды исчезли, вместо них вокруг метались волны света. На какой-то миг возникло ощущение единства с этим светом. Я понял, почему Старик отказывался описать этот миг слияния с пустотой и светом одновременно.

Где-то из глубины пришла команда Учителя:

– Возвращаемся, хватит.

Огонь погас, пустота расступилась, и я очнулся сидящим у входа в пещеру. Луна была над горизонтом. Силы были на нуле. Старик сел рядом и сказал:

– Спи.

Повторять не пришлось, сон навалился мгновенно. Когда я проснулся в собственной постели, на улице светило солнце. Мир казался тем же, что и вчера, но что-то все-таки изменилось…

Сказка во сне

Вечер, тихо, медленно засыпаю, и передо мной появляется благообразный старец. Он стоит около кровати и спокойно смотрит на меня. Ага, думаю, это сон или легкое помешательство, но все равно интересно.

– Хочешь ли ты посмотреть сказку и поучаствовать в ней, – спрашивает он.

– Да, хочу, – кто же откажется от сказки.

Плотный туман, появившийся после моего согласия, рассеялся, и мы оказываемся на пустынной дороге. Вокруг все серо-жёлтое, ярко светит утреннее солнце. По дороге к нам идёт юноша, одетый непривычно, но вполне естественно. Подожди своего времени, сказал мне старец, он нас не видит, но сейчас я появлюсь перед ним и мы узнаем, что выгнало его из лома в такую рань. Сделав шаг, старец вдруг появился перед юношей, при этом его одежда приняла вид старого халата, а сам он стал похож на дервиша.

– Чем-нибудь я могу тебе помочь, – спросил дервиш.

Изумлённо оглядываясь, юноша сделал шаг к старику. Видно было, что он не знал, что сказать. Прошла минута, оба молчали, потом юноша сказал:

– Я в смятении, потому что хочу очень много. Слишком много…

– Так скажи, чего ты хочешь, может я смогу помочь тебе, – спросил дервиш.

– Я хочу, – сказал юноша и испугался, – я хочу, все более твёрдым голосом повторил он, стать богатым и свободным.

Дервиш исчез и появился передо мной в своём изначальном виде. Ну и как, спросил он, подойдёт?

– Отлично, – не понимая сути происходящего, ответил я.

– Ну ладно, начнём, пока только смотри, когда придёт время, для тебя найдётся роль, прошептал старец.

Я осторожно сказал, что согласен и без роли, но это были слова в пустоту. Старец снова появился перед юношей взял его за руку и, глядя в глаза, спросил:

– Готов ли ты заплатить за науку.

– О! Да, конечно, – был ответ.

Меня поразило, что он не спросил цену, похоже, что он был готов на любые условия. Ну что же, тогда в путь, сказал дервиш. Вокруг образовался туман, который стал медленно рассеиваться.

Мы оказались на берегу океана. Почему океан, спросите вы? Так показалось. Тяжёлые волны накатываются на берег и прибрежные скалы, сильноизогнутая линия горизонта и тишина. Только вода была золотистого цвета вместо привычных синих, зелёных и серых тонов.

– Что это, – спросил юноша.

Прищурившись, дервиш рассказал ему, что мы пришли к стихии богатства и денег. Оттого такой цвет и такие тяжёлые волны. Посмотри на берег, сказал он. Мы увидели, что вместо гальки он усеян обломками костей.

«Что-то становится не смешно» – подумал я, не пора ли сматываться.

– Подожди, улыбнувшись, сказал старик, я же с вами.

Тут юноша с интересом посмотрел на меня и спросил:

– А это кто?

«Ну вот, доигрались» – обречено подумал я и, сделав наглую рожу, представился. Вот только не помню кем, но, похоже, это всех устроило.

– Ладно, – сказал старец, – дальше все просто. Надо войти в океан через полосу прибоя, доплыть до острова, найти на нем чистый источник и построить себе дворец.

Ну и ну, подумал я, это крышка, пора просыпаться, но интерес не исчез и я решил попробовать.

– Да ещё одно, чуть не забыл, – с улыбкой добавил старец, – все это надо делать спокойно и неторопливо, а то… – и выразительно посмотрел под ноги.

– Послушай дервиш, а кто-нибудь смог это сделать, – с тоской спросил юноша.

– Конечно, если бы это было невозможно, откуда бы мы узнали о такой возможности?

Лезть в волны почему-то не хотелось, поэтому решил потрепаться со старцем, да и он вроде не торопил.

– Послушай, – сказал уже я, – наверняка есть какая подоплека этих действий, может не обязательно сворачивать шею, а можно подумать, поговорить, помедитировать и получить тоже, но без явного риска.

– Есть, то она, конечно, есть, но ясна она будет потом, а сейчас нужны действия, – получил я в ответ.

– Ну и ладно, – проворчал я и подошёл к юноше. Было видно, что ему совсем грустно.

«Да, конечно, я то сплю, проснусь и все в порядке, а ему то так худо, так невесело» – подумал я.

Дервиш посмотрел на нас и, что-то пробурчав, сделал круговое движение у меня перед лицом. До меня дошло, что это уже не сон, или точнее не совсем сон. Стало как-то легче и спокойнее.

– Постой, – окликнул я дервиша, а зачем все-таки проходить через полосу прибоя?

Это просто, – откликнулся он, – как ты можешь получить богатство, если ты не сможешь противостоять его ударам.

Дальше было что-то невероятное, не поддающееся описанию. В конце концов, мне удалось вырваться в океан.

Итак, океан. Огромные спокойные волны укачивают и поют свои, только им известные песни. Состояние кайфа и безмятежности. Теплое солнце, очень тяжёлая вода, так что не нужно прикладывать никаких усилий. Где-то там далеко за горизонтом островок, до которого надо плыть, а там еще неизвестно что ждет. А здесь так хорошо. Одна только мысль где-то мешается, что-то не так. Смотрю на юношу, он счастлив и забыл про все.

– Ну и чего, – спрашиваю, – поплывём, или как?

Он смотрит на меня, как на полного идиота, во взгляде немой вопрос – зачем?

– Я здесь свободен, наконец, – говорит он.

«Угу, абсолютно свободен, как сосиска в проруби» – появляется мысль, но высказать её не решаюсь.

Пытаюсь найти причину возникшего дискомфорта. Ага, здесь наверно водятся всякие крокоглоты, которые ждут не дождутся, когда можно будет пообедать. Неожиданно появляется дервиш. С иезуитской улыбкой он мне поясняет, что тут никого и ничего хищного или опасного нет, и вообще никаких катаклизмов не предвидится, а то ты ещё про бурю или метеориты подумаешь.

– Слушай, дервиш, – говорю я ему, – а на фига тогда искать остров, источник и строить дворец.

– Так это по сюжету сказки, – сказал он, – а если вам и тут хорошо, то и ладно, плавайте, наслаждайтесь.

Хитрит старик, не спроста все это. По условиям надо было плыть, а сейчас уже вроде и не к чему. И тут появляется понимание, что тут, где ничего не меняется, время тоже стоит. Смотрю на дервиша и вижу, что он согласен. Свобода получилась какая-то неправильная, вроде можно смотреть и плыть в любую сторону, но уже не надо. Хочется ощущения мига свободы, а вместо него тоскливая вечность.

– Ладно, – говорю, – урок пройдён, где остров, то?

Снова привычный туман и мы на берегу.

Остров, как остров, зелёненький, жизнь везде, что-то шуршит, летает и чирикает. Пальмы и прочая экзотика в изобилии.

«Ну вот, нет чтобы удовольствие получать, опять заботы, надо источник искать» – подумал я.

Посмотрел на юношу, а он огорчённый какой-то.

– Ты чего, смотри как здорово, – говорю ему.

Понимаю, что ему этот остров совсем ни к чему, так было хорошо в океане без времени и границ, и на тебе суета, заботы, мошки какие-то летают, чего строить надо. Ищу дервиша. Появляется с улыбкой и ждёт вопроса. А мне спрашивать не охота, только глазами на юношу показываю. Дескать, его то зачем вытащил.

Старец смеётся, говорит:

– Уплачено, вот и отрабатываю. Да ты не смотри на него, тебе ведь, наверно свой дворец нужен, а не коммуналка.

Дворец, дворец, а источник одуреешь по этим джунглям разыскивать, ну да ладно, надо идти, не стоять же, как пеньку на берегу. Вспоминаю сказки, думаю, поводырь надобен. Оглядываюсь, так ведь ни у кого вокруг трудностей нет, чтобы спасти и попросить указать дорогу. Ладно, ловлю какого-то ленивого жука, ясное дело, теперь у него проблемы. Могу отпустить, могу лапки поотрывать. Жук все понял, хоть и мелкий, а жить то хочется.

– Отпусти, – говорит, – дорогу покажу.

Смотрю на дервиша, а он ухмыляется. Понимаю, зачёт по безжалостности сдан. Опускаю жука на большой яркий цветок и снова вокруг туман.

У источника, как и везде на острове – полная идиллия. Только я уже один, юноша исчез. Появился старец в обычном своём виде. Глядя, ему в глаза, спрашиваю

– На кой леший ты вёл меня с этим юношей.

– Он больше тебе не нужен, ответил старец, он был частью тебя. У тебя осталось последнее задание – построить дворец.

Осматриваюсь вокруг и понимаю, как много надо растоптать и выкорчевать, чтобы построить дворец. Все внутри сопротивляется. Опустил руку на землю, по ней побежала вереница муравьёв.

– Придётся и их передавить, сказал старец за моей спиной.

Поворачиваюсь к нему и хочу послать все к черту и проснуться и тут понимаю, что проснуться не удастся, пока задание не выполнено.

Присаживаюсь на поваленное дерево и…

Прозрачный воздушный замок все ещё стоит у меня перед глазами, я оказываюсь в своей постели, а старец стоит у кровати.

– Ну вот, – говорит он, – ты выполнил все задания. Да ещё и сохранил мир, в который попал.

– Стой, говорю ему, а как же обещанное богатство и свобода?

– Ты же отказался от богатства. А свобода? Это тема следующего урока, – говорит он, смеясь и медленно растворяется.