Текст книги "Все образуется"

26

Они медленно возвращались домой. Капли дождя несколько остыли и мелкой невесомой пылью заполняли все пространство. Пар, поднимающийся от недавно прогретой земли, причудливо смешивался с водяной пылью. Серая пелена закрывала дальние объекты. Травинки, поникшие было под горячими струями, встрепенулись и радостно устремили к небесам острые стрелочки свежих ростков.

– Ну как там? – вопросом встретил молодых людей отец Алексея, оторвавшись от привычного в последнее время экрана новостей.

– Все нормально. – Алексей с Аленкой прошли в комнату.

Неожиданная тишина ударила по ушам. Впервые за последнее время был выключен телевизор. Шаркающие шаги раздались за дверью.

– Можно войти? – голос отца за дверью прозвучал на удивление робко.

– Входи…

Игорь Матвеевич осторожно вдвинулся в полуоткрытую дверь. Тихо остановился на входе.

– Проходи, чего ты стесняешься.

Поведение отца было настолько непривычным. До недавнего времени, слово его считалось законом для всей семьи. Игорь Матвеевич не терпел никаких противоречий от домочадцев. Уверенность в собственной правоте буквально выражалась в каждом его движении, в каждом жесте.

Сейчас же он стоял какой-то пришибленный, жалкий.

Алексей бережно отстранился от Аленки. Слегка скрипнул под его шагами пол. Игорь Матвеевич тяжело обмяг в руках сына.

– Лешенька, что творится в мире?

Алексей бережно подвел отца к дивану, осторожно усадил.

– Рассказывай…

Игорь Матвеевич уставился в противоположную стену невидящими глазами. Пальцы машинально вытащили сигарету. Раньше он никогда себе такого не позволял – место для курения было обозначено с давних времен: Алешина комната в этот объект не входила.

– Но… – вскинулась было Аленка.

– Тс-с-с, – Алексей приложил палец к губам. – Давай дадим ему высказаться…

– Вот скажи-ка, Лешенька, – наконец тяжело выговорил Игорь Матвеевич, выпустив густую струю сизого дыма, – скажи, сынок, когда было лучше жить?

– В смысле?

– В смысле – при Советской власти, или сейчас?

Алексей выдохнул, стараясь сделать это как можно более незаметно. За последние почти десять лет эта тема чуть ли не наиболее распространенная. Мысли о старом времени постоянно преследовали Игоря Матвеевича.

Отец молча курил, стряхивая пепел в ладонь. Тоже не характерно для него…

– Ну, – дипломатично отозвался Алексей, – в чем-то сейчас лучше, а в чем-то…

– Оставь, – отмахнулся отец, – не надо мне сейчас вещать об обилии продуктов и товаров…

– Успокойся, – Алексей легко коснулся отцовского плеча, – мы говорили об этом неоднократно…

Игорь Матвеевич резко стряхнул руку сына, сплюнул в ладонь и решительно притушил сигарету.

– Да, как ты не понимаешь, что сейчас стало значительно хуже. Вот ты можешь получить квартиру?

Алексей тяжело вздохнул. «Опять за рыбу гроши, – недовольно подумал он, – сколько раз уже об этом говорилось».

– Вот эту квартиру, – отец обвел рукой, словно охватывая все пространство, – я получил еще в советские времена. По тем временам такая квартира считалась элитной планировки…

– Это было больше двадцати лет назад, – невольно поморщился Алексей, – стоит ли ворошить столь далекое прошлое…

Игорь Матвеевич поднялся с дивана, шагнул к стенному бару. Перед глазами пожилого человека мелькнули разноцветные наклейки. Под руку попала скромная бутылка, наполненная янтарной жидкостью. На желтой этикетке черным с золотом шрифтом мелькнула надпись «BLACK HORSE whisky». Прошелестела отворачиваемая черная винтовая пробка. В нос ударил характерный запах спиртного. Горлышко бутылки опрокинулось над ртом Игоря Матвеевича. Пожилой человек сделал несколько глотков.

– Молодым специалистом я пришел на Ленинский завод…

***

Мы жили тогда в полуподвальном помещении. У нас должен был появиться ребенок. ТЫ!

Я пришел к начальнику КБ и говорю, что мне нужна квартира.

«Хорошо, Игорь, – отвечал начальник, – потерпи немного».

Вскорости мне выделили комнату в малосемейке. Десять метров. Вроде и немного, но почти свое. Почти, потому что коридорная система. Общая кухня, общий туалет, ванна. Но все-таки много лучше полуподвального помещения в частном доме.

Иду к Главному Металлургу.

«Не могу жить в таких условиях, – говорю ему, – у меня же скоро будет ребенок».

Выделили мне однокомнатную квартиру в хрущевке…

Проходит еще несколько лет. Чувствую – мало этого.

Начинаю искать новое место работы, где могут дать более просторную квартиру. Перешел.

«Через два года получишь,» – обещают.

Прошло два, идет третий год… Ни хрена…

«Ну ты же обещал, – обращаюсь к директору завода, – Где квартира?»

«Потерпи еще немного».

А меня уже приглашают на другое предприятие. Причем сразу обещают двухкомнатную.

Перешел. Дали двухкомнатную.

Но всегда хочется еще чего-нибудь лучшего.

А тут меня зовут на работу Главным металлургом Главка с перспективой переехать в Москву.

Не мог я покинуть родной город. Отказался.

Через некоторое время – новое предложение. Приглашают на должность в министерство. Я снова отказался. Сейчас думаю, что неосознанно поступил правильно…

А тут мне и выделили эту квартиру…

Самое бы время расширяться дальше…

Но наступила Перестройка, падение Советского Союза…

И все…

***

– Вот уже почти двадцать лет никаких сдвигов… – Игорь Матвеевич снова приложился к горлышку бутылки.

– Можешь ты, – крепкий палец отца ткнулся в грудь Алексея, – получить квартиру для семьи?

– Но…

– Не можешь… – отец обреченно махнул рукой, сунул виски в руку сына и шаркающей походкой вышел из комнаты.

– Зачем приходил? – Алексей повертел в пальцах бутылку, поставил ее обратно в бар…

27

– Вот и все в сборе! – произнес Роман, удобней усаживаясь на диване.

– Зачем ты нас собрал, – Стас предпочитал сразу переходить к делу.

Алексей бережно обнял Аленку за плечи, внимательно посмотрел на друзей. Пять пар глаз напряженно следили за его действиями. Сергей, Стас, Светлана, Роман и Аленка – почти все. Не хватало только Дмитрия. Вся организация сарматов, как назвали они себя больше полгода назад, была в сборе.

Алексей прошел на середину комнаты.

– Время пришло, – глубокомысленно заявил он.

– Время? – брови Аленки взметнулись чуть ли не середины лба.

– Да… так, – Алексей задумчиво потер подбородок, – приближается обещанный несколько лет назад конец света.

За окном надвигался вечер, но темнота не наступала. Яркий диск Нибиру неуклоннно увеличиваясь все последнее время, уже напрямую соперничал не только с Луной, но и с Солнцем. Особого влияния новое светило на планету пока не оказывало. Но все-таки его присутствие оказывало своеобразное восприятие со стороны человечества. Некоторое время Алексей вглядывался в красноватую звезду. Голос Сергей вернул его к действительности:

– Ну и…

– Пора действовать…

– В смысле действовать? – рука Сергея непроизвольно потянулась к спрятанному пистолету. – Кого…

– Ты не так понял, – нетерпеливо отозвался Алексей и снова взглянул на сияющий зловещим красным цветом диск Нибиру, – Теперь наша основная задача … захватить власть.

– Зачем?

– Сейчас у нас в городе… впрочем… и во всей стране, наверху находится все та же номенклатура, все те же люди, готовые подмять все и всех под себя… Надо сменить их теми, кто не будет грести под себя…

– Перестань, – досадливо отмахнулся Стас, – такое уже было, и не раз… Большевики, демократы – все поначалу стремились улучшить… А что вышло?

– Стасик прав, – поднялась со своего места Светлана, – Нам не за власть нужно бороться…

– Во-во, – поддержал подругу и Сергей, – нужно выставить другие приоритеты…

– Но как же сарматы? – растерянно обернулся Алексей к супруге.

– Какие сарматы? – вскинулся Роман.

– Но мы же сами объявили себя сарматами, – пробормотал Алексей, – еще в апреле…

– Мы только говорили о сарматах, – прервал друга Стас, – но…

– Да ты сам доказывал, что мы и есть эти самые сарматы. Чуть ли ни с пеной у рта вопил, что мы их прямые наследники.

– Я и сейчас от этого не отказываюсь. – возмутился Стас, – но я никогда не предлагал захватить власть. Тем более, что и организованно сарматы нигде не зафиксированы.

– Ага, я так и думал! Вот и вы все уже зациклились на бумажках. Как же, как же, везде нужны какие-то бумаги, какие-то документы. Зароемся скоро во всех этих бумажках по уши.

– Согласна с тобой, – Светлана неожиданно выступила против Сергея, – вот в школах, вроде как ввели такое новшество – электронный журнал еще пару лет назад. Современно, прогрессивно… но…

– Что но? – Сергей подозрительно на нее посмотрел.

– Все классно… замечательно. Вот он – прогресс. Однако при этом никто не избавился от обычной бумажной версии журнала. Теперь каждому учителю приходится делать двойную работу. И никому нет до этого дела.

– А в чем тут проблема? – отвлекся на это замечание Алексей, – включил на уроке комп и заполняешь в ходе урока. Только непонятно, какого черта оставлять старый – еще дореформенный бумажный вариант.

– Размечтался, – усмехнулась Светлана, – Включил, заполнил? А как? У нас компьютеры-то далеко не в каждом кабинете. Интернет работает с перебоями. Как его заполнять-то в такой ситуации – этот электронный журнал?

– Ну да… – проговорил и Стас, – Точно то же самое происходит и в других сферах. Одновременно требуется и электронный и бумажный вариант каждого даже самого незначительного документика. Бюрократизм полный.

– Ну, вот, а ты все про власть да про власть, – обратился Роман к Алексею, – вот с чем бороться нужно…

– Да, как с ней бороться, не опираясь на властные структуры?

– Ты только подумай, любая власть постепенно начинает дискредитировать себя…

– Это во многом зависит от самой власти…

– Ну, ну… – ухмыльнулся Стас, вытаскивая сигарету, – вспомни Домодедово в 2011 году…

– При чем тут…

– Надеюсь, ты еще помнишь, кем все было инсценировано?

– И?

– Под этой ширмой был введен тотальный контроль над населением…

– Потому мы и боролись против него вплоть до последнего времени…

– Дальше-больше, – продолжал Стас, не обращая ни малейшего внимания на слова друга, – в последние полгода поступило распоряжение об униформировании всех государственных организаций, включая образование…

– И о чем это говорит?

– Ты что, в самом деле не понимаешь? Развивающаяся бюрократия, тотальный контроль, униформа, корректировка школьной программы…

– Какая еще корректировка?

– Ты не слыхал?

– Нет. А что там?

– Введение только четырех основных предметов: русский язык… э-э-э… математика… физкультура… и… ОБЖ… А все остальное – на свалку… Все по западному образцу…

– Ничего себе, – присвистнул Алексей, – Это же ведет к поголовному отупению. Почему я этого не знал?

– Какое там отупение? Дальше отуплять уже некуда…

– А когда-то наше образование было лучшим в мире… Теперь, мы это стараемся похерить, извините за выражение…

– Вот поэтому-то и нужна смена власти…

– Но справится ли любая власть со стоящими перед нами проблемами?

Алексей снова взглянул в окно. «Вот за такой же точно цвет, – почему-то подумал он, – Марс и назвали звездой войны».

28

Алый диск зловеще нависал над городом, до странности напоминающий китайский фонарик. Алексей мрачно взглянул вверх, неожиданно подумав о неуместности подобного сравнения. Шаги его стали замедленными. Алексей остановился, вытянул из кармана пачку сигарет, открыл твердую картонную крышку. Из-за фольги показался белый с золотой полоской фильтр сигареты. Губы молодого человека сомкнулись на белом цилиндрике. Алексей обернулся к маячившей в окне Аленке. Рука вскинулась в прощальном жесте.

Аленка укоряюще покачала головой.

– Да ладно, – отмахнулся молодой человек и направился дальше.

В плане сарматов намечалась встреча на высшем уровне.

Посыльный из администрации нового пермского правительства прибыл утром. В «Белом доме» его и всех остальных сарматов дожидались для решения каких-то важных организационных моментов.

Деревья качали голыми ветвями на легком ветерке. Листья к декабрю все-таки облетели, но наступления зимы как-то не чувствовалось. Даже редких, когда-то привычных, снежинок не было и в помине. По небу проплывали тяжелые, словно налитые свинцом, темно-серые тучи. Они уже который день набухали дождем, и все никак не могли разразиться ни живительной влагой, ни привычным для этого времени года снегом, рассеиваясь в кровавых небесных сполохах. И так изо дня в день… изо дня в день… И только красная звезда с завидным постоянством сияла над землей. В то же время всю Европу и Северную Америку накрыла целая серия наводнений. А тут, хоть бы одна капля упала. Не говоря уж о снеге…

Теплый, совсем не декабрьский, асфальт гулко отдавался под ногами. При каждом шаге вздымались невесомые пыльные облачки.

– Стой! – резкий окрик оборвал мысли Алексея.

– Что такое? – недоуменно огляделся молодой человек.

К нему, поигрывая резиновыми дубинками, приближались две фигуры в странной форме. За спинами тускло поблескивали вороненые стволы автоматов. «Надо же, полиция, – мелькнула непрошеная мысль, – прошло-то чуть больше года. И вот, на тебе, они наконец-то появились».

– Чего ты молчишь? – проговорил ближайший. Челюсти его ритмично шевелились, пережевывая уже традиционную жевательную резинку.

«Вот бы запретить».

– Носки стираешь, – не удержался Алексей от иронии.

– Чего он там бормочет? – подошел и второй полицейский.

Первый смачно выплюнул жвачку в пыль. Яркое голубое пятно шлепнулось на асфальт.

– Щаз разберемся…

Алексей почувствоал себя неуверенно в костюме с галстуком. Вдруг захотелось быть одетым в удобный камуфляж, с саблей на боку. «В момент разметал бы эту шушеру, – подумал он, сжимая кулаки, – вывеску поменяли, а что изменилось? Что милиция, что полиция – не один ли черт?»

– Да, ты, никак, драться собрался? – обрадованно протянул один из полицейских, – собрался оказать сопротивление властям?

– Нет, что вы.

– Вот то-то же, – усмехнулся собеседник, – документы, – он протянул руку.

– А в чем проблемы, командир?

– Не разговаривай. Документы давай, – удар дубинки ожег плечо молодого человека.

Алексей потер ушибленное плечо и замедленно протянул паспорт.

– Так, – багровая корочка паспорта раскрылась, – Измайлов Алексей Игоревич, – прошелестело несколько страниц, – Проживает… Понятно… А на вид – точно чеченец…

– Какого хрена по улицам шарахаемся? – второй жестко схватил его за руку.

Алексей резко рванулся в сторону, освобождаясь от захвата.

– Чего ты ерепенишься? – в грудь молодого человека грозно уставились черные глазки автоматных стволов.

– Руки при себе держи, – Алексей демонстративно поправил пиджак, – а меня сейчас в «Белом доме» ждут.

– Напугал, чеченец, – ствол автомата больно ткнул в живот. Палец задрожал на спусковом крючке. – Щаз пристрелю, и никто тебя не дождется.

– Ладно, ребята, – примирительно замахал руками Алексей, – молчу.

– Во, и молчи, – первый засунул в рот очередную пластинку жевательной резинки.

Снова ритмично задвигались челюсти. Громкое чавканье раздалось в тишине улицы. Действительно, установилась полная тишина. Поразительно, но не было слышно ни шума проезжающих машин, ни шелеста колыхавшихся на ветру ветвей. Дорогу перечеркивали двойные черные тени: от солнца и от красной звезды, которая в отдельные моменты успешно с ним конкурировала.

– О, теперь притих, – усмехнулся второй, повесив дубинку на пояс, – держи свою бумажку, – он швырнул паспорт Алексея под ноги, – и убирайся… Еще раз увижу, прибью…

– Да в чем дело-то? – вполголоса пробормотал Алексей, поднимая и отряхивая паспорт, не очень-то и рассчитывая на ответ.

Его негромкий вопрос был однако услышан. Один из полицейских обернулся к молодому человеку и невнятно, видимо жвачка все-таки мешала, проговорил:

– С сегодняшнего дня в городе объявлено военное положение. Всех вас, чеченцев, вылавливаем…

Алексей стремительно выпрямился. Его взгляд напряженно уставился в спину уходящим.

– Военное положение? С чего бы?

Оба остановились. Видно было, что они не прочь бы и поговорить…

Визг тормозов ворвался в размеренную жизнь улицы. Желто-синий УАЗик со старой несовременной надписью МИЛИЦИЯ, взметнув вихрик пыли и опавших сухих листьев, остановился рядом с полицейскими.

– Кто это? – услышал Алексей негромкий вопрос.

О смысле ответа можно было догадаться по небрежному взмаху руки. Вроде «ничего особенного».

– Загружайтесь!

Недавние собеседники молодого человека забрались в машину. УАЗик стремительно рванул с места.

– Что-то мне это не нравится, – пробормотал Алексей.

Рука машинально вытащила мобильник. Молодой человек включил новостной канал.

«…ский эшелон должен прибыть к нам вечером, часов в восемнадцать. По предварительным данным, более тысячи боевиков кавказской национальности собираются…»

– Этого нам еще не хватало, – сплюнул Алексей, понимая, что визит в правительство теперь явно откладывается… – Неужто снова война?… – он растерянно огляделся вокруг…

29

Привокзальная площадь оглушила непривычным гомоном множества голосов. Такого столпотворения старый, давно не ремонтировавшийся, вокзал уже давно не наблюдал. Казалось, здесь собралось большинство населения большого города. Все слои населения перемешались в единой разношерстной толпе, сбившейся в особую тесную массу. Пронзительно верещали дети, строго, а то и вообще жестко, покрикивали на них взрослые. Полное непонимание носилось в воздухе. Кто-то кого-то искал, кто-то кого-то нашел. Со всех сторон слышался постоянные вопросы, ответов слышно почти не было. Большинство просто ничего не понимало.

Судя по особенностям речи, Алексей признал в обеспокоенных людях жителей недавней столицы.

– И это эшелон террористов? – ошеломленно обернулся молодой человек к спутникам.

– Сейчас разберемся… – Аленка осторожно подошла к ближайшей группе испуганных людей, потерявших буквально за несколько дней свою традиционную заносчивость и снобизм.

Девушка положила руку на плечо казавшемуся наиболее адекватному молодому человеку. Тот дернулся, словно от удара, и с ужасом уставился ей в лицо.

– В чем дело? – стараясь проявить как можно больше участия, спросила девушка. – Зачем вы прибыли сюда?

– Наши… чеченцы… словно… взбесились, – с трудом выдавливая слова, произнес парень, – принялись… уничтожать…

– Ну и? – подошел к ним Алексей.

– Пришлось смываться, – парень неопределенно пожал плечами.

– А где же тогда чеченские боевики? – недоуменно переглянулись сарматы. – Если все это всего лишь беженцы?

– Наверное, они… – закончить свою мысль Роман не успел.

Недавний собеседник, словно встрепенулся от некой апатии и вмешался в разговор.

– Мужики, а как у вас с чеченами?

– Вроде бы сейчас все нормально, – ответил Сергей с нервным тихим смешком, – отправили их обратно в Закавказье…

– Всем оставаться на своих местах! – уже в который раз вмешались силовые структуры.

Несколько полицейских окружили группу собеседников, направив на них стволы автоматов.

– Ну, что ты будешь делать, – сплюнул Стас, – опять за рыбу гроши…

– Пройдемте с нами!

– На каком основании? – запротестовал Алексей, с силой стукнув тростью по асфальту.

– На основании… э… разжигание межнациональной розни и… как это?… наведении паники…

– Но, позвольте…

– Молчать! Забирайте их, – полицейский с погонами капитана жестом указал на сарматов.

Скромная темно-зеленая с синей полосой, на которой ярко выделялась белая надпись ПОЛИЦИЯ, «буханка» сгребла всю кампанию и умчала в центр.

– Вот попали так попали, – пробормотал Роман и обратился к остальным, – и что теперь делать будем?

Резкое торможение бросило новоиспеченных узников на решетчатую переборку. Машина остановилась.

– Эй! Что там такое?! – возмутился Роман и внимательно вгляделся в видневшееся сквозь прутья лобовое стекло.

Увиденное заставило его пораженно замолчать. Прямо перед машиной асфальт стремительно проваливался, открывая светлый камень карстового пролома. Сопровождающие арестованных полицейские с бледными как полотно лицами выскочили из машины и сгрудились на краю провала, отчаянно жестикулируя. Раздался сначала тихий, еле слышный, но постепенно нарастающий звук перетекания подземной реки. Из пролома вырвался огромный столб воды и обрушился на полицейскую «буханку». Капитан, махнув рукой отдал неслышимый пленникам приказ, и полицейские, нестройно бухая ботинками по мостовой, скрылись в ближайшем переулке, оставив машину с арестантами на произвол судьбы.

– А как же мы? – растерянно обратилась Аленка у мужу.

– Сейчас что-нибудь придумаем, – бодро отозвался Алексей.

– Что тут думать? – Стас решительно ударил каблуком в дверь «буханки».

Железная створка задребезжала, но выдержала.

– А ну-ка все вместе!

– РАЗ! ДВА! ТРИ!!!

БУМ!!!

– РАЗ! ДВА! ТРИ!!!

БУМ!!!

Дверца не выдержала и распахнулась. Ребята высыпали на улицу.

– Хорошо, что еще наручниками не приковали, – произнес Алексей, помогая выбраться Аленке.

Подземный фонтан продолжал выпускать наружу массы воды, рассыпающиеся на высоте десяти метров в сверкающий в свете обоих светил веер. Резко запахло гнилью.

– Уходим, – у Алексея прорезался командный голос.

– Стой, что это, – потрясенно протянул Стас, вглядываясь в глубину улицы.

Над домами мерно покачиваясь двигалась словно огромная серая труба, вытягивающаяся из стремительно завихривающейся небесной воронки.

– Ни хрена себе, – проговорил Сергей, – это ж торнадо!

– Откуда у нас торнадо? – отмахнулся Стас.

– Да, ты сам посмотри, – Сергей схватил друга за плечо и развернул в сторону приближающегося вихря.

– Вот фокус, – присвистнул Роман, тоже вглядевшийся в указанном направлении, и со страхом добавил, – он движется в нашу сторону.

В воздух взлетали какие-то конструкции, тучи мусора, вырванные с корнем деревья.

– Бежим, – Алексей схватил Аленку за руку, и широкими хромающими шагами ринулся подальше от разбушевавшейся стихии.

– Быстрей! – Стас с Романом с двух сторон подхватили, не имеющего возможности быстро двигаться Алексея.

Аленка скинула мешающие туфли и устремилась за ними.

Сергей прикрывал отход.

Они пробежали несколько кварталов.

Вид города резко преобразился. Это был уже не тот привычный тихий, с остаточной провинциальностью городок. Строгие прямые улицы нарушились. Кое-где появились карстовые провалы. Где-то стали видны разбитые витрины магазинов с разбросанными внутри товарами.

Неожиданно земля под ногами вздрогнула, послышался звон разбиваемого стекла, чуть не на голову беглецам посыпались сверкающие осколки.

– Чтоб тебя, – выругался Роман, осколок прочертил по его руке ярко-красную полоску.

Землю снова тряхнуло. От старинного, украшенного лепными фигурами, дома отвалился фигурный балкон и рассыпался в крошку, соприкоснувшись с булыжником вздыбленной мостовой.

Из здания музея выскочил человек, торопливо пряча под мышкой оружие. Сергей с изумлением увидел на нем форму полиции. Похоже, закона больше не существовало.

Где-то вдалеке прогрохотали выстрелы.

– Началось, ядрена вошь, – сплюнул Стас, – Щаз весь город разворуют…

– Не позволим! – решительно сказал Алексей.

– Как это?

– С сегодняшнего дня наши вылазки должны быть направлены на поддержание порядка. Сарматы должны остановить начавшийся беспредел…