Текст книги "Люмпен"

Евгений Прядеев
Люмпен

Глава 1

Я проснулся от лая собаки.

Соседский «кавказец» работал лучше любого будильника, оповещая половину подъезда, что солнышко уже встало, а значит ему жизненно необходимо прогуляться на улицу по своим собачьим делам. Вот только почему об этом должны знать все окружающие, лично мне было совершенно непонятно.

Я натянул одеяло на голову, надеясь урвать ещё хотя бы несколько минут утреннего сна, но Володя никак не успокаивался. Теперь собака не только гавкала, но и долбилась в тонкую деревянную дверь. Можно было, конечно, предположить, что умный пес делал это лапой, решив наплевать на хозяев и совершить прогулку в гордом одиночестве, но мне почему-то казалось, что Володя делает это именно мордой.

Кавказец был невыносимо упрям, хотя на фоне людей, с которыми он жил в одной комнате, вполне мог бы посоперничать за звание самого умного жителя нашей квартиры. И звали его не Володя, а Вольдемар, но буквально через два дня после переезда в эти хоромы, я решил, что четвероногому другу человеческое имя подойдёт гораздо больше, чем его хозяину.

Надо сказать, что все обитатели сорока двух метров обычной квартиры в панельной пятиэтажке оказались существами крайне неординарными. Мои соседи подвида «homo sapiens» Владимир с Ингой были людьми неопределенного возраста в диапазоне от сорока до шестидесяти лет из породы непризнанных гениев – он художник, она певица.

Скатившееся к самому дну культурного и морального упадка человечество не сумело разглядеть божью искру в этих неординарных личностях, поэтому, например, Инга работала продавщицей в магазине мяса. Владимир, судя по всему, умел устраиваться в жизни лучше жены, поэтому официально нигде не трудился, а просто целыми днями пил пиво и делал вид, что ваяет картины. Не буду, конечно, утверждать со стопроцентной уверенностью, но если бы я употреблял алкоголь в таких количествах, то, наверное, тоже обязательно что-нибудь сотворил.

Раньше уважаемые супруги жили в этой двухкомнатной квартире условно втроём вместе с матерью Инги. Условно, потому что на этой жилплощади, хоть и не были прописаны, проживали и продолжают проживать собака «кавказец», кошка породы «блохастик помойный» и пиранья.

Вы не знаете, кто такая пиранья? О, я вам сейчас расскажу!

Это небольшая серебристая рыбка сантиметров тридцать в длину с крупными глазами и огромными зубами. А ещё эта тварь плотоядна. Я вообще читал в старых книгах, что пираньи жили в реках и стаями не боялись нападать даже на людей и крупных животных, мгновенно обгладывая их до белых косточек. По крайней мере, превратить чей-то труп в скелет не представляет для них особенно большой проблемы. Не знаю, насколько эта информация соответствует действительности, но и желания проверять никогда не возникало.

Хотя, процесс кормления этой гадины один раз я наблюдал воочию, и оказалось, что мои соседи действительно покупают живую рыбу, дабы попотчевать своё страшилище.

Ну так вот, жили Володя с Ингой припеваючи, жаловались друг другу на падение нравов, пока мама не устала от их творческих мук и не оставила этот мир. Не буду сейчас рассуждать на тему родственной любви, но я почему-то уверен, что первой эмоцией творческой интеллигенции была радость от появления дополнительной жилплощади. Наверняка, они даже планировали оборудовать в этой комнате мастерскую для Владимира или студию звукозаписи для Инги, но жизнь подкинула супругам новые сюрпризы.

На сцене появилась сестра Инги по имени Катя, которая никаких комплексов по поводу собственной исключительности не испытывала, имела стабильную работу, законного мужа и пару детей в придачу. А ещё Катерина умела считать деньги, поэтому достаточно быстро решила вопрос с наследством, разделила квартиру и начала сдавать комнату. Ту самую, которую отсудила при дележке имущества.

«Родственные связи – это конечно хорошо», – справедливо рассудила она, – «но и копейка лишней не бывает».

Супругам из числа творческой интеллигенции данный расклад совсем не понравился, поэтому до меня в квартире успело побывать целых шестеро жильцов. Все, по словам Катерины, жили недолго и почему-то съезжали.

– Прямо-таки, полтергейст какой-то! – сокрушалась Катерина. – И что их не устраивает?

Не могу утверждать точно, но парочка версий у меня имелась… Возможно, во всём виноват регулярный запах помоев, который распространялся по всему жилищу в процессе приготовления пищи для Вольдемара, а, возможно, причиной стала кошка, норовившая нагадить не только в каждые ботинки, стоявшие в прихожей, но и вообще на любые вещи в зоне ее видимости…

Однако Инга с Володей ни в чем не признавались и лишь ехидно улыбались очередному соседу, съезжавшему буквально через пару месяцев после заселения.

Вполне допускаю мысль, что они искренне надеялись на признание Катериной своего поражения, которая поднимет лапки вверх, затем плюнет и скажет: «Да и ладно, живите в квартире, как хотите, мне ничего не надо!»

Но не тут-то было, сестра Инги так просто сдаваться не собиралась. Она продолжала методично искать жильцов на свою жилплощадь, надеясь, что когда-нибудь найдётся дурак, способный смириться с её творческими родственниками.

Как вы уже поняли, этим самым дураком оказался я.

Нет, не то, чтобы я всю жизнь мечтал жить рядом с такими замечательными людьми, а также их кошкой, собакой и рыбкой, но плюсы этой комнаты в моих глазах значительно перевешивали все минусы. От работы недалеко – это раз. Район из старых, а значит благоустроенный – это два. В-третьих, немаловажный момент, относительно недорого. Ну и самое главное для меня, пускай комната, может быть, не самая большая, но у меня есть отдельное жильё.

С запахом прекрасно борется открытое окно, обувь и верхнюю одежду я храню в комнате, так что плевать с высокой колокольни на все косые взгляды соседей. Я даже кухней не пользовался, предпочитая обходиться кофе и бутербродами. Супчика можно и в столовой на работе похлебать, а в мини-холодильник, что Катерина с барского плеча приобрела по моей просьбе, кастрюля всё равно не влезет.

Для человека, который в детстве не имел даже собственного стула, момент, я вам скажу, принципиальный. Так то я вырос в крохотном посёлке, и даже если в моей семье был достаток, то мне его родители никогда не демонстрировали. Впрочем, я их не осуждаю, времена были веселые, а мои предки жили так, как умели. Просто я воспользовался первой же возможностью, чтобы свалить из отчего дома, поэтому сначала хорошенько взвесил все свои возможности и перспективы, а затем поступил в столичный Институт Правопорядка.

Все четыре года учебы я с остервенением грыз гранит науки, стачивая в кровь не только коренные зубы, но и десны, однако навязчивая идея не возвращаться на малую родину придавала мне сил, когда казалось, что их уже совсем не осталось. Погоны лейтенанта и свободное распределение как бонус к золотой медали по итогам образования позволили мне не уезжать куда-то в глухомань, а остаться служить в столице нашей родины – Большереченске.

Володя, тот, который пёс, снова зашелся в истошном лае. За стенкой послышалась возня, невнятное бурчание, а еще через минуту я услышал, как Инга, негромко матерясь сквозь зубы, потащила «кавказца» на прогулку. Весьма грамотное решение. Однажды соседи что-то с размахом отмечали и не сумели заставить себя проснуться для утреннего выгула животного. Расплата наступила очень быстро.

Дело было в воскресенье. Я собирался заняться личной жизнью, поэтому к девяти утра уже успел принять душ и спокойно наслаждался у себя в комнате чашкой кофе, пока ещё даже не подозревая, свидетелем чего мне придется стать через считанные минуты.

Истошный рёв и оглушительный визг, раздавшиеся из-за стенки, были настолько неожиданные, что я чудом не расплескал бодрящий напиток на новенькие джинсы. Заковыристые матерные выражения, раздавшиеся следом, заставили заинтересоваться происходящим, поэтому я нацепил на физиономию самое серьезное выражение лица, на которое только был способен, и решительно вышел в коридор.

Как оказалось, хмурил брови я абсолютно зря. Узнав подробности, я непроизвольно начал хохотать и не мог успокоиться очень долго, несмотря на заверения супругов, что ничего смешного они в произошедшем не видят.

Как оказалось, умный пёс поскулил несколько минут, поскребся в дверь, потом попытался стащить с хозяев одеяло, но быстро осознал, что судьба его мочевого пузыря широкой общественности неинтересна. Обматерив на собачьем языке судьбу, которая послала ему столь нерадивых владельцев, «кавказец» решил раз и навсегда пресечь подобный игнор своих насущных потребностей.

Володя взобрался на диван, прицелился, поднатужился и мощным потоком окатил лица творческой интеллигенции. Судя по всему, в этот момент супругам приснился Титаник, который стремительно идет ко дну, а их спасать никто не собирается, но своей цели пёс добился. Теперь его требования о прогулке исполнялись незамедлительно, что, естественно, не могло не радовать четвероного красавца.

Входная дверь хлопнула, и я заставил себя встать с дивана.

Обои, что ли, переклеить? Подобные глупые мысли посещают меня с периодичностью раз в месяц, потом я вспоминаю, что жилье не мое и начинаю мечтать об отдельной собственной квартире. Когда-нибудь я сумею накопить на первоначальный взнос и тогда мне обязательно дадут кредит в банке!

Мечты греют меня уже второй год, а пока я снимаю вот эти пятнадцать квадратных метров с одним небольшим пластиковым окном и желто-коричневыми обоями. На полу салатовый ковролин и желание узнать поподробнее, что же именно находится под ним, пропало еще год назад. Как раз тогда краешек оторвался, и когда я его приделать на место пытался, то сразу понял, что в бетонной стяжке нет ничего интересного.

Убрал белье в ящик дивана, на котором я спал, сложил сам диван, и в комнате даже стало казаться просторно. Одёжный шкаф, журнальный столик, небольшой холодильник и чайник на нем. Вот и всё моё богатство.

Хотя опять я себя обманываю. Из всего перечисленного мой только чайник, его действительно я покупал, а остальное прилагается к договору аренды. Ну ничего, у меня вся жизнь впереди, какие мои годы!

Пока часть местных жителей отсутствует, можно заняться гигиеническими процедурами. Щелкнув щеколдой, я убедился, что коридор чист и направился в санузел. Засов на дверь пришлось повесить практически в первый день после заселения, когда жизнерадостный Вольдемар по-хозяйски распахнул её мордой после прогулки и грязными лапами испачкал неубранную постель. Ругаться я тогда не решился, но выводы для себя сделал.

Привычно проверив наличие кошачьих какашек перед унитазом и отсутствие тараканов в раковине, я принял душ и успел скрыться в комнате до возвращения Инги с собакой.

Пара глотков растворимого кофе, кусок хлеба с сыром и всё. Я готов к трудовым подвигам!

Улица встретила меня теплым майским воздухом и ярким солнышком. Половина восьмого утра. Самое время, чтобы неторопливым шагом прогуляться до работы. Если гулять, то ходу от двери до двери минут двадцать, если сильно торопиться, то и в семь уложиться можно. Это же сказка, а не жизнь.

Большинство моих коллег добирается до Управления больше часа, а то и все два. И пускай они живут в благоустроенных отдельных квартирах, я пока не вижу особых поводов им завидовать. Служба правопорядка славится ненормированным графиком работы, а в Центральном Управлении о регламенте времени, казалось, и вовсе не слышали, так что иногда мне казалось, что мои соседи по кабинету успевают только доехать до дома, поменять нижнее белье и сразу же едут обратно.

Двадцатиэтажное круглое здание за железным забором в народе называют «скороваркой». Между прочим, одно из немногих в округе, сложенное полностью из кирпича. Так-то, в основном, дома собирают из панелей. Деревянные особняки по карману единицам, а кирпичных жилых зданий просто не существует, ибо очень дорого. Кирпич выпускает всего один завод в Республике, но для Службы Правопорядка все-таки расстарались.

Что до «скороварки», то, правды ради, круглая кровля действительно чем-то смахивает на крышку кастрюли, но можно было, наверное, подобрать и более солидное название для дома, где квартирует столь солидное учреждение. Все-таки, мы единственная правоохранительная структура. Нет уважения к труженикам чистого воздуха, ассенизаторам общества, с…

Так, стоять, меня явно заносит!

Кивнув постовому на входе, я подхожу к зоне контроля. Встаю перед зрачком видеокамеры, пять секунд ожидания и вперёд, навстречу трудовым будням!

Вот только дойти до кабинета в это утро мне было не суждено. Навстречу по лестнице буквально летел мой сосед и коллега Валера Пельмень. Нет, не подумайте плохого, фамилия Валерика была нормальной – Пельменев, просто видимо она всё-таки наложила на него какой-то отпечаток, отчего он и сам любил полуфабрикаты, да и внешне очень сильно напоминал разваренное тесто. Передвигался мой сослуживец всегда неторопливо и крайне степенно, запрокинув голову назад, так что многие молодые сотрудники даже путали его с кем-то из генералов, но старшего лейтенанта данный факт нисколечко не смущал.

Так что теперь представьте мою крайнюю степень изумления, когда я увидел, что Пельмень способен не просто бегать по ступенькам, а практически парить над ними.

– Что ты застыл? – заорал мне в лицо Валерик, с трудом затормозив в шаге от меня. – У нас ЧП!!! Массовое убийство с применением силы! Получай оружие и защиту!

«Ох…ть! Оп…ть! Твою…ть! Ох…ть!» – пронеслись в моей голове самые конструктивные из всех возможных мыслей, и я автоматически мелкой рысью двинулся за коллегой в сторону оружейки.

В висках запульсировало страшное предчувствие.

«Война!!!»

Если сказанное Пельменем правда, то других объяснений быть не может. Применение силы для массового убийства может означать только одно. Кто-то из Знати съехал с катушек, а значит в ближайшее время ожидается множество трупов.

Пульсация в висках становилась всё быстрее, поэтому все дальнейшие действия я выполнял как будто в тумане. Беру со стеллажа бронежилет, напяливаю на голову каску, беру из ячейки с моей фамилией автомат и подсумок с магазинами.

Война! Война! Война!

Мне двадцать четыре года, я, Руслан Калмыков, лейтенант службы Правопорядка, ещё слишком молод и не готов умирать, тем более из-за войны, которая началась непонятно по какой причине.

Уже сидя в микроавтобусе, мне пришла в голову здравая мысль, что первыми в район боевых действий должен выезжать спецназ, но рядом со мной рассаживались только коллеги из отдела расследований. Зорин Кирилл, капитан, старший опер, постоянно улыбающийся блондин, обожающий обсуждать способы накачки мышц и правильное питание. Серега Столетов, еще один капитан, сидящий в кабинете напротив меня. Несмотря на маленький рост и не особо широкие плечи, он считался опытным сотрудником и не стеснялся делиться знаниями, когда я только пришел в подразделение. К нему можно было обратиться с любой просьбой или вопросом, не боясь наткнуться на отказ.

Пельмень, Зуич, Коршун, Стас, Алексей… Короче, здесь были все наши из отдела.

Стало полегче… Когда не один, то всегда жить как-то проще… Лица остальных ребят были спокойными и сосредоточенными, поэтому чтобы не показывать им своего страха, я отвернулся к окну и начал преувеличенно внимательно рассматривать, что же там происходит. А в голове уже всплывали рассказы о Великой войне…

Вообще-то Великой эту войну называла только моя прабабушка. С тех пор прошло больше ста лет, поэтому и баба Тамара рассказывала мне не то, что видела сама, а лишь услышанное ей от родителей. Школ, как я понял, тогда еще не существовало.

В официальных учебниках истории конец двадцать первого века обозначается как время «Межгосударственного ядерного конфликта». Помню, как впервые услышал этот термин в пятом классе и очень смеялся, когда моя одноклассница Леночка не сумела выговорить словосочетание с первой попытки. Впрочем, со второй у неё это тоже не получилось.

Как бы там ни было, но каждый ребёнок в Республике знал, что раньше, когда-то очень давно, на планете существовало множество независимых государств и правители некоторых из них владели ядерным оружием. В какой момент и по какой причине его всё-таки решили применить, лично для меня до сих пор остаётся загадкой. Последствия были предсказуемы – погибли миллиарды, с лица земли оказались стёрты почти все крупные города, а выжить сумели лишь миллионы в убежищах и отдаленных районах планеты.

Кроме того, от таких глобальных катаклизмов начались тектонические сдвиги и прежние очертания континентов остались лишь на древних географических картах. Я как-то рассматривал такую в учебнике и не нашёл ничего общего с современным миром. Даже прежние названия сохранили лишь считанные единицы…

Например, примерно в том месте, где мы сейчас живем, был центр огромного материка со странным названием Евразия. Нет, Азия понятно, а вот загадочная приставка Евр? Европа? В Сети было какое-то упоминание о том, что так назывался регион на западе материка, но какие страны именно туда входили, я не разобрался. Да и не очень-то, собственно, хотелось, всё равно на этом месте сейчас океан.

За исключением десятка крупных островов, как наша Русь, никаких других континентов не существовало. На старой карте я видел, что раньше земли над поверхностью воды было гораздо больше, люди пытались селиться даже в районе полюсов, несмотря на дичайшие морозы, а сейчас везде лишь бескрайняя океанская гладь.

Впрочем, количество жителей Земли сейчас на порядок меньше, чем когда-то в глубокой древности. Раньше, говорят, речь шла о нескольких миллиардах, а сейчас в лучшем случае сотни миллионов. Нас миллионов восемьдесят, американцев столько же, ну и плюс китайцы бьют рекорды рождаемости. Их численность, если верить новостям, давно перевалила за двести миллионов, из-за чего периодически вспыхивают локальные конфликты с японцами. Жизненное пространство нужно всем…

Вот только тогда, сразу после ядерных взрывов, про жизненное пространство никто не думал. Если верить моей бабушке, то тогда было темно, холодно и голодно. Люди мечтали выжить, но никто не знал как. Пожары сгубили дома, выживших убивали мародеры, в мире воцарился хаос…

И тогда появилась Знать – люди с даром, которые смогли спасти планету и дали надежду немногим выжившим на то, что завтра всё-таки наступит. Конечно, Знатью их в тот момент никто называть и не думал. Герои, Защитники, Спасители… У амеров так вообще попытались создать новую религию, объявив богом мужика, умевшего повелевать ветром и разогнавшего облака ядерной пыли над целым штатом.

Правды ради были и те, кто считал, что люди с даром были всегда и вообще апокалипсис случился из-за них, но…

– На выход! – микроавтобус затормозил так резко, что я едва не разбил себе лицо о спинку кресла впереди меня. Лишние мысли моментально выветрились из головы, я сжал автомат покрепче, готовясь встретить свой последний бой. Мы высыпали на улицу, как горох, и разбежались в разные стороны, постоянно оглядываясь друг на друга. Что в такой ситуации надо делать, никто из нас пока даже не мог представить.

Площадь Знаменских не была в столице самой большой, да и располагалась достаточно далеко от центра. Просто квадрат сто на сто метров, выложенный гранитными плитами, и окруженный типовыми жилыми домами и бизнес-центрами.

Сама площадь была пешеходной, но к ней вело несколько улиц с автомобильным движением и столько же переулков для прогулок на своих двоих. Обычно здесь всегда достаточно многолюдно. В будни люди спешат на работу, наведываются по делам в бизнес-центры, в выходные много гуляющих с детьми и животными. Район здесь тихий, опять же недалеко большой парк с аттракционами, однако сейчас тротуары были пусты, а все машины припаркованы вдоль обочин.

От Управления до площади было буквально пять минут езды, поэтому кроме двух патрульных машин на площади пока никого из наших коллег не было. Вообще-то, массовое убийство с применением силы – это ЧП государственного масштаба. Надо поднимать Гвардию, вводить в город тяжелую технику, эвакуировать людей.

Я присел за массивной каменной вазой для цветов и аккуратно посмотрел в ту сторону, откуда скорей всего стоило ждать опасности. В бронежилете и каске было жарко и очень неудобно, пот, стекавший с головы, мешал сфокусировать взгляд, но я отчаянно вглядывался в место развернувшейся трагедии.

Не знаю, что именно я рассчитывал увидеть, но картина, открывшаяся моим глазам, пока не очень отвечала ожиданиям. Метрах в шестидесяти от меня на гранитных плитах лежало шесть тел. Над одним из них, почему мне казалось, что женским, склонился парень и застыл не двигаясь. Такое ощущение, что его парализовало, хотя мне и было понятно, что это лишь иллюзия.

Как же жарко! Разглядеть подробности получалось плохо, но я не видел у лежащих на площади ранений или хотя бы пятен крови на одежде. Если бы не крайне неестественные позы, то вообще можно было бы предположить, что молодые люди просто прилегли отдохнуть. Или участвуют в каком-нибудь представлении, недавно на совещании говорили, что некоторые организации устраивают такие для привлечения внимания.

Еще раз вытерев стекающий на лицо пот, я вгляделся и понял, что именно смущало меня в развернувшейся картине. Вмятины на гранитных плитах. Мелкая крошка вокруг них создавала впечатление, будто бы кто-то бил по площади огромным кулаком или молотом.

Через секунду до меня дошло, что били телами лежащих неподвижно людей. Пять юношей и одна девушка. Их всех убили! За что?

Судя по всему, именно склонившийся силуэт и принадлежал тому самому человеку, из-за которого прекрасное майское утро полетело в тартарары… Одаренный! Убийца, использовавший для преступления силу, полученную им при рождении.

Если честно, людей с Даром я до этого как-то не встречал. Нет, понятное дело, мне известно, что они существуют. Периодически их показывают по телевизору, про них снимают фильмы и сериалы, но проза жизни заключается в том, что после того самого апокалипсиса и помощи человечеству в восстановлении хоть какой-то цивилизованной жизни, Знать отдалилась от людей и начала жить в параллельной вселенной.

По крайней мере, для меня все представлялось именно так. Люди с Даром не стремились захватывать власть, чаще всего их интересовали лишь сферы большого бизнеса и зарабатывания несусветных сумм денег, а в обычной повседневности встретить их было практически нереально.

Впрочем, это как раз и понятно. Президента нашей Республики я тоже только по телевизору видел, а он точно существует. Я же за него голосовал!

В этот момент я увидел, как парень, склонившийся над неподвижными телами, пошевелился и начал вставать, и сразу же справа от меня раздался громкий крик майора Веденеева, начальника нашего отдела:

– А ну не дергайся! Ляг на землю и сцепи руки за головой, иначе стреляю на поражение!

Парень выпрямился и посмотрел в нашу сторону спокойным взглядом, как будто стоять под прицелом десяти автоматов для него было каждодневной рутиной.

«Где же спецназ?» – с тоской подумал я. А вдруг у него действительно поехала крыша и он сейчас начнет крушить всё в округе? Вообще-то, физиологически люди с Даром от обычных ничем не отличались, и умирали от пулевых ранений точно также, как и обычные, но вдруг существуют нюансы.

Я однажды видел в каком-то фильме, что сын главного героя, который умел повелевать огнем в момент смерти взорвался. Там еще говорилось, что так случилось, потому что энергия внутри человека с Даром нашла выход наружу.

Понятное дело, что не всегда можно верить тому, что видишь в Сети, но вдруг это правда?

Парень покрутил головой по сторонам, как будто прикидывая, с какого здания лучше начать глобальные разрушения, а затем вдруг улыбнулся. Нет, у него явно поехала крыша. Чему он сейчас улыбается? Ждет смерти? Он явно что-то задумал! Где же спецназ?

Словно отвечая мне, с противоположной стороны площади раздался визг тормозов, и я увидел два затормозивших броневика спецназа Службы Правопорядка. Одетые в черные комбинезоны бойцы шустро и слаженно разбежались в разные стороны от автомобилей, а приободрившийся Веденеев крикнул еще раз одаренному.

– Сдавайся! Ты окружен!

Стоящий посреди трупов молодой человек посмотрел на спецназ, а потом снова повернулся в нашу сторону. Меня поразило, что он по-прежнему выглядел абсолютно спокойным, я бы даже сказал, умиротворенным. Подобное выражение лица я видел у самоубийцы, которого в прошлом году битый час уговаривал не прыгать с крыши, но он все равно сделал шаг в пустоту.

Уверенность в правильности того, что ты делаешь и отрешенность от действительности. Нет, человек с таким лицом не может быть нормальным. Он же только что убил шестерых! Пристрелить его и вся недолга! Интересно, а здания вокруг эвакуировали?

В этот момент, неизвестный нам парень поднял вверх руки и громко крикнул:

– Ну что вы все замерли? Пончики, я не кусаюсь! Кто-нибудь, наконец, меня арестует?