Текст книги "Выбор смерти. Первое издание"

Выбор смерти
Первое издание
Евгений Триморук

© Евгений Триморук, 2018

ISBN 978-5-4493-0974-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Автор:

Триморук Евгений

Почта:

[email protected]

ВЫБОР СМЕРТИ11
  Аннотация: теперь каждый человек определяет дату смерти самостоятельно. В некоторых черновых переводах значится как «Предложение смерти», «Условие смерти», «Восьмая смерть». Теперь у тебя есть права. А какую смерть выберешь ты?


[Закрыть]

Смерть важна.

Тимур Трембо.

«Страна искалеченных идей».

1.

Город Адск – звучит словно Гадск, что неверно, – как считал офранцуженный тринириец22
  Тринирийцы – народ провинции Тринирии, что по соседству с Триннией, распололоженной в юго-западной части долины Сакраллетто материковой Евгетии; их зачастую путают с тринерийцами (тринериями), существенная разница.


[Закрыть] (не путать с воинствующими триммерийцами33
  Триммерийцы – воинственный восточно-северный народ материковой Триммории, или Триммерии.


[Закрыть]) славился групповыми экспериментами сомнительного свойства. Земля слухами полнится. Остров тем более. Выживших на нем в начале второго тысячелетия считали святыми. Правда, некоторые в беседах на тет-а-тет, дневниках, заметках как будто случайно, вскользь, совсем аккуратно добавляли, уж не очередной ли проект именно те, кто оттуда вернулся?

Конечно, времена изменились. Но остров вызывал крайнее любопытство. Он не снимали документальные и художественные сериалы и фильмы, но вряд ли бы кто с достоверностью сказал, что он приблизился к тайнам Адска.

Не будь ее, пресловутой загадочности, никто бы, собственно или в частности и в любом другом формате и проявлении и не стремился переезжать в город, полный загадочных настроений и недомолвок на рубеже следующего столетия. Внешний ужас сменялся внутренней защищенностью. Это считалось чуть ли не парадоксом существующего города, острова, тьрьмы, исследовательского центра под одноименным названием Адск.

Да и администрация при необходимости снижала дотации и налоги. Бюджетной здесь была не только смерть.

2.

Артур Гауэр попал в группу «В» (волевые) из восьми человек. Для него цифра считалась сакральной ровно до двадцати шести лет. Позже он передумал видеть в ней какой-либо смысл.

Ходили туманные слухи, будто и группа была восьмой, но из-за неудачных экспериментов увеличили количество «удачных», точнее, предали огласке на хвалу и зависть многочисленной материковой Триммории, охочей до сенсаций, и не менее сдержанного к публичным выступлениям провинциального города Адск, способного в одну ночь сгореть, а через столетие возродиться, добавив еще один этаж своим до боли привлекательным постройкам. В недавних раскопках одного здания обнаружили цокольных этажей, уходящих в глубь земли.

Гауэра внесли в список как добровольца, хотя он вряд ли утвердительно указал бы на человека или вспомнил лицо, связанное с какими бы то ни было замысловатыми деталями и невыявленными подробностями; лицо, которое его сподвигло – звучит как повидло, – оказаться обозначенным в «мифических» списках смертников. Гауэр подозревал постороннее воздействие кого бы то ни было, руку с порошком какой бы то ни было или даже контрабандную, или – еще хуже, – подяженную «Статичную», которой он, Гауэр-страдалец, Гауэр-первый-юнец-мудрец, Гауэр-умница, хранил верность с восемнадцати лет.

Даже во хмелю Хинли Хилин (автор трилогии «Трактата смеха», «Трактата сна» и «Трактата страха»; и замысливший еще одну, четвертую «с»), с кем Гауэр поддерживал дружескую беседу по некоторым теоретическим вопросам философского смысла, свойства и содержания, на такое бы, розыгрыш ли, подставу ли, не решился; да тот и не был сторонником казенных, заверенных в энциклопедии Предательства уловок, предполагающих и предлагающих участие на условиях гипотетической и гипнотической смерти. Слухи, как всегда, ходили.

«Теперь смерть выбираешь ты», – гласили таблоиды виртуального Западного Адска. «Человек еще на один шаг ближе к бессмертию», «Лотерея собственной смерти», «Поставь на жизнь смерть», и т. д. и т. п.

Гауэр, в общем, находился в привычном приступе сомнения, как в зоне комфорта, и первой мыслью было, как будто что-то, звучавшее как откровение.

3.

Группу под броским названием «Предложение смерти» (вкратце ПС – у кого тяга к сокращениям), возглавлял тот же псевдофранцуз, родом из Тринирии, доктор психодетерменизма и психопредвидения Тан-Нат (по другой версии Фан-фан-Нат или Фан фон Нат) де Термен – Тан-Нат де Термен. Называли его, безусловно, гораздо проще. Но чаще всего мелькала фраза Термит: «Термит идет», «Сейчас Термит что-то скажет», «Вы замечали, как Термит говорит», «А как Термит объясняет, словно хочет вжечь в тебя свою мысль». Безусловно, его все-таки ценили, уважали и, наверное, побаивались. Имя-то, как и связи, как и открытия имели вес и влияние.

Приезд Тана от Агентства Детерминатов (филиалы разбросаны по всей западной Триммории) также пользовался мутным и туманным спросом слухов, связанный с братом-близнецом Тан-Таном (или, как вы уже догадались, Фан-Таном, или фон Таном, больше намекающего не на французское, а на немецкое происхождение), успевшего воплотить и внедрить в Чеширске (бывший Баюн-град) более устойчивый и универсальный проект «Бессоннии»44
  Проект «Бессоннии» Фан-Тан про себя называл «Дрёмдарским воздействием».


[Закрыть], когда целый город в течение месяца бодро праздновал, в отсутствие И.Х., 25 декабря, пока однажды глава эксперимента (будто бы по предписанию свыше) не отключил аппарат «Бесдрём», и люди проснулись 14 февраля всерьез и надолго. История совершенно дикая, которая не вписывается в умы и воображение многих ученых и исследователей. Дошло до того, что даты вызывали вопросы. Некоторые осмелились считать, что проект «Бессоннии» происходил летом, и не в полтора месяца, а в полтора года. Другие уверяли, что это очередной проект правительства. Третьи – что это бюджетная пропаганда, не имеющая ничего общего с реальностью.

Как бы ни думали и ни говорили, но господин Тан уже находился в Адске.

4.

Эксперимент «Предложение смерти» включал простые условия.

У каждого волонтера выявляют восемь точек «дочета» или «досчета» смерти, хотя, как принято у людей, называли их все-таки точками отсчета, потому что в тот момент, когда ты выбрал свою смерть и подписал контракт, начинался отсчет.

После тщательного изучения и рассмотрения перспективного будущего и веток причинно-следственных связей каждому «В» из группы «В» дается на выбор, какая смерть для него предпочтительнее.

Казалось бы, самая удаленная и есть самая приемлемая. Кто не желает жить долго и, безусловно, как?.. Да, тут появлялись вопросы. Никто не говорил, что выбудете жить счастливо. Здесь и крылся подвох. «Проект», «программа», «аппарат», «ученые», как их не назови, предлагали только дату смерти. Только – дату. Твое долголетие (в кавычках) не выгодно никому.

К слову, за других решать у тебя нет права. Такой ужасающий проект пока считался чем-то еретическим, как заселение всей Солнечной системы. Обменять свою жизнь? Нет. Корпорация не просчитала и не просчитывала по известным источникам ни перспектив, ни каких-либо убедительных импульсов для того, чтобы изучать подобный вопрос.

Удаленную точку отсчета смерти называли «ахиллесовым отторжением», потому что она предполагала тихий, скучный и претенциозно (или безмятежно) счастливый финал.

Реклама ли это, манипуляция ли, тут сложно разобраться.

И многие, узнав о дате собственной смерти, какой ни есть, с легкостью согласились бы на такую приземленную участь.

Только де Термен на то и доктор, на то и куратор проекта, на то и тринириец, что знал, откуда и куда корни растут.

Выявление тихонистой смерти по ахиллесовому отторжению – это была первичная инстанция (и станция), когда Агентство наверняка доказывало, что смерть можно предсказать. (Ее доклад опубликован даже в далекой Евгетии в журнале «Потустороннее содержание», за номером 98/61, глава 40, страница 800).

С другой стороны, какой проект длится больше ста лет с бессменным руководителем?

Разве что в Тринирии, потомков далеких Евгетов55
  Евгеты – название народа, открывшего Евгетию.


[Закрыть], долгожителей.

Так что неофициально условия смерти ограничили до восьми лет близко-нынешней-сейчашней жизни, взамен предложив значительные бонусы.

Руководителем важна твоя смерть. Нужно проверить, правильны ли расчеты. И ждать твоей старости никто не собирается.

5.

К каждой «точке смерти», к каждому «отсчету смерти» волонтера предлагалось различное развитие сюжета со своими скидками и ограничениями.

Так, при выборе безбедного существования, к контракту добавлялась не очень приятная болезнь (список не малый, скажу я вам), которую придется постоянно глушить или залечивать.

Если же волонтер стремился к власти, то обещали мучительную смерть, где дни соответствовали годам правления. Тебя, например, мучила изжога и бессонница.

Если же в приоритете оказывалась семья, то тут не обходилось без тайных вожделений и вожжений, например, изводящая супруга, со временем понимающая, что уже не так привлекательна для мужа. И теперь каждый день ноющая по поводу того, какой ты бесчувственный и жестокий. Или подозрительная теща со своим активом советов и правил, доводящая до нервного срыва. Не умрешь, конечно, но кому надо лишний раз, а при очевидной удаленной смерти, испытывать сердечный приступ и тому подобное. Или настырная любовница, которая также могла быть причиной раздражительного поведения жены. Представляешь, бессмертное выслушивание незначительных упреков? Конечно, ты можешь быть и более радикальным, учитывая, что знаешь, когда умрешь. Например, переступить черту. Пойти на самые гнусные извращения. Наконец, давайте без подробностей.

Тебе решать, как вести себя перед смертью.

Таблоиды: «Отсчетчик смерти прыгнул с моста и остался жив». Повезло бродяге.

К слову, подписанный договор нерушим. Ты должен умереть так, как написано в контракте. Если ты нарушил правила и условия, грядут большие перемены. Твоя семья не получает дивиденды. Ты одиночка? Контракт обсуждается.

Срыв? Непредвиденные обстоятельства? Это изучал Третий экспериментальный отдел. Психология человека рушится. Меняется. Когда ты знаешь, когда умрешь, и как тебе предлагают жить по контракту, когда забирают «смерть», не принадлежащую ранее ни работе, ни фирмам, ни корпорациям, ты становишься другим. Может быть, мизерным. Может быть, значительным. Может быть, халтурным, весомым, разгульным. Но остается одно – точка смерти стучится в висок. И это уже не абстракция. Не жуткое похмелье. Не книжная теория. Не ощущения авторитетного писателя. Не проповеди

...

конец ознакомительного фрагмента