Книга: Лавр - Евгений Водолазкин

С одной стороны в романе явственно различимы постмодернистские черты: ирония, деконструкция, языковая игра, сюжетный пазл, переосмысление прошлого совсем в духе Эко. У каждого читателя получается своя картина, но ни одна из них не может считаться единственно правильной  из-за бесконечности трактовок и интерпретаций заложенных автором. И все-таки это уже чуть более созидательный метамодерн, делающий упор на высшие универсальные ценности, расширение границ познания и возвращение героя.  Этакая игрушка-головоломка, но уже с теплым вдохновляющим посланием внутри.

К литературе современных авторов я, если, честно, отношусь скептически, но странно то, что делаю я это без всякого основания, и осознаю это. Я осознаю свой необоснованный скептицизм, и вместе с тем не могу найти ему чёткого объяснения. Да, я слышала о них, я их знаю, но подбираюсь к ним так же осторожно, как лев-самец к заснувшей в тени самке. К «Лавру» я присматривалась долго.

Я всё думала, как бы охарактеризовать его одним словом, и поняла, что это «самобытность». Вобще-то это качество личности, но если смотреть на него чуть шире, то всё это оригинальное, своеобразное и уникальное, что обычно приписывается поведению человека, можно перенести и на роман. Я не могу сказать что у меня от него возникло «Вау!» чувство, но он, наверное из тех, что в большей мере дают пищу разуму, а не сердцу. Рациональному, а не эмоциональному.

Как, наример, в романе показано отношение к чему-либо вообще? Через юродивого и того, чего от него хочет посадник. Народ (в лице посадника, если очень обобщённо) верит в некую особенность юродивого, богоизбранность, ещё бог знает во что. Одним словом он верит в то, что он он особенный и не такой, как все, но это не мешает ему – народу, - хотеть, желать того, чтобы этот «какой-то особенный и не такой» существовал и жил так, как этот посадник хочет! Чтоб у него и дом был свой, да как можно попросторнеей, и чтоб он был полной чашей. Ну где вы видели, чтобы юродивые так жили?

Такой расклад нарушет саму суть юродства, это всё равно что быть нищим, и якобы недоедать, но при этом страдать от ожирения. Посаднк же, предлагая - да, по доброте душевной и в знак признательности, в благодарность, - все эти «молочные реки и кисельные берега» не понимает суть простых вещей. Он вольного человека хочет ограничить границей города, и запретить тому покидать его. Ну чем не птица в золотой клетке?

А история с беременной Анастасией или то, как Лавр в глазах селян утратил, перестал восприниматься имим как «ДОСТОЙНЫЙ». Никому ничего не напоминает? Люди недалёкие, незнающие, ещё вчера так слёзно просившие и на коленях умалявшие спасти, помочь, избавиться от хвори, не помня ни чудес, ни тайны выздоровление, так щедро даруемой врачующей рукой, сегодня с вилами и топорами, на полном серьёзе угрожают, готовые взвадить на себя грех убийства дабы задобрить, избавтьбся, снять некий природный «грех» под названием голодный год, причина которого, как знаем мы – люди нормальные и просвещённые, - кроется совсем в другом, нежели в незапланированной беременности Анастасии.

Тонкий приём, не правда ли? А как много им продемонстрировано, причём не важно в каком летоисчислении: в 15-м веке, или в веке 21-ом. Народ в своем невежестве ничуть не изменился и те, чьё мировозрение и кругозор, жизненный опыт и знания не превышают размереа куриной гузки становятся судьями (а иногда и палачами) для тех, кто выще их по всем этим параметрам. А между тем, чтобы понять и оценить суть, ум, дар, опыт и знания главного героя – пусть даже вымышленного, - нужно, как минимум, не устпупать ему ни в чём из выше названного, ибо скамейка не есть ровня пьедесталу.

Не знаю, для кого и как, но для меня это роман стал некой историнй о пришествии Христа, рассказанной на свой уникальный, самобытный лад писателем, живущим в 21 веке. Там много параллелей с этим: странствование по миру, исцеление больных и немощных травами вкупе с молитвою, и некое ненавязчивое проповедование здоровой (в духовном и телесном смысле) жизни, но к этому всему есть один довесок – такая гирька, - которым автор «наградил» героя в самом начале, и который тот тащил (по мне так совершенно незаслуженно) всю жизнь до конца дней своих: чувство вины, возведённой в светлой голове Арсения до состояния НЕИМОВЕРНОГО греха.

Да, я знаю, что это канва сюжетной линии, и это всё вымышленное и понарошку, но уж больно это «понарошку» тесно перекликается с реальной жизнью. Я всё же верю в то, что смысл жизни должен быть в самой жизни, а не в бесконечном поиске способов искупления греха.

Окей, пусть в ней будет место покаянию, если рассматривать его как некий справедливый и честный договор со своей совестью, где человек сам себе открыто признаётся, что напортачил там и в том, и не выкаблучиваясь перед самим собой, покается.Но мне не очень как-то по нутру то, что жизнь нужно превратить в бесконечно долгое хождением по мукам, пытаясь найти то, что снимет душевные вериги. Коль нет (как нам твердят) грехов, которые бы Бог не смог простить, то и сомневаться в том что он Милостив, не стоит...