Текст книги "Мы все не ангелы"

Нина набрала номер и глупо спросила:

– Ты звонил?

* * *

Дана еле дождалась, когда за Федором захлопнется дверь, и сразу позвонила Сергею.

– Не возражаете, если я поеду с вами?

Вопрос прозвучал робко, но она знала, что поедет, даже если Верин племянник начнет возражать.

– А муж? – удивился Сергей. – Он не будет против?

– Не будет, – не удержавшись, засмеялась Дана. – Он на работе.

Через час Сергей позвонил снизу. Дана спустилась – белый джип стоял прямо у подъезда. Дана подумала и села на заднее сиденье, уступив место рядом с водителем Виктору.

– Тянет тебя преступление раскрыть? – Сергей подал машину назад, развернулся.

– Тянет, – согласилась Дана.

– Скучно жить?

– Нет, – серьезно ответила она. – Жить мне не скучно.

Больше он вопросов не задавал, только недовольно морщился, паркуясь у подъезда Виктора. Дане было его хорошо видно в зеркало.

– Новая машина? – видя, как Сергей крутит головой, спросила Дана.

– Напрокат взял.

Дана себя похвалила – она именно так и предполагала.

Оставался только один вопрос: как ему удалось так быстро добраться из Штатов, успев при этом оформить прокат машины.

В Италии, где Дана с Федором отдыхали прошлым летом, получить машину было делом получаса, но Россия не Италия.

Подозревать в чем-то нехорошем сидевшего впереди человека было неприятно, но вопрос ее мучил.

Сергей позвонил Виктору, и брат Натальи Александровны спустился через пару минут. Сергею он кивнул, садясь рядом, а Дане, увидев ее в зеркало, вежливо сказал:

– Здрасте.

И снова, как и вчера, перестал ее замечать.

Виктор назвал адрес, Сергей сообщил его навигатору.

Ехали недолго, минут пятнадцать. Новая квартира Натальи Александровны располагалась в обычной панельной шестнадцатиэтажке. Дана с родителями жила в таком же доме, пока не вышла замуж за Федора. И даже квартира была похожей, трехкомнатной.

Находиться в квартире было не то чтобы страшно, а как-то неловко. Трогать чужие вещи тоже было неловко, и Дана не трогала. Она смотрела, как Виктор открыл дверцу одного из шкафов и достал оттуда маленький ноутбук.

– Компьютер не дам, – сообщил он Сергею. – Буду сам разбираться.

Сергей кивнул, достал из кармана флешку и спросил:

– Не возражаешь?

Виктор не возражал. Сергей подключил ноутбук к сети, вставил флешку, достал из кармана еще одну и тоже вставил в соседний USB-разъем.

Квартира была обставлена так, словно хозяйке не хотелось заниматься интерьером, она открыла случайный мебельный каталог и выбрала первый попавшийся вариант. В спальне стояла широкая светлая кровать и такая же светлая стенка. В комнате, служившей гостиной, – обеденный стол со стульями, диван, кресла… Как в апартаментах, в которых Дана и Федор останавливались в Италии.

Только одна комната, самая маленькая, имела не гостиничный, а жилой вид. В ней стояли письменный стол, небольшой диванчик, рядом этажерка. На диванчике валялись две подушки с декоративными наволочками и большая плюшевая панда. Такие подушки удобно подкладывать под спину и голову. Дана тоже обычно так делала.

– Какое снотворное она приняла? – Сергей спросил из кухни. Дана не пошла туда вслед за мужчинами.

Виктор назвал. Название было ей незнакомо.

– По-моему, это продается только по рецептам. Она ходила к неврологу?

Виктор не ответил. Наверное, не знал.

Он заговорил только через пару минут.

– Когда у нас бабка умерла, Наташа в ее квартиру переехала. Я тогда еще женат не был, с родителями жил. Когда женился, сестра эту квартиру купила, а я переехал в бабкину.

– У нее были деньги на квартиру?

– Значит, были.

Дана вошла в маленькую комнату и осторожно села между подушкой и пандой.

На висевших напротив полках стояли книги. Рядом висела картина – морской берег с виднеющимися невдалеке домами. Такие картины рисуют местные художники и продают туристам.

Дана так и сидела, глядя на картину, пока Сергей не заглянул в комнату и не кивнул ей:

– Пошли.

Сначала Сергей отвез Виктора, потом доехал до подъезда Даны.

– У нее никаких фотографий. – Дана потянулась к ручке, но дверь не открыла.

– В шкафу большая коробка.

– Обычно фотки держат не только в коробке. Рядом с книгами ставят, за стекло. На тумбочку…

– Я никаких фоток не ставлю. – Сергей с интересом покосился на Дану.

– А я ставлю! – Она сжала ручку, но дверь по-прежнему не открыла. – Такое впечатление, что Наталья жила как в гостинице. Будто вот-вот собиралась оттуда уехать.

Он помолчал. Сзади подъехал темный «Пежо». Сергей подался вперед, пристроил джип на свободное место и пропустил машину. Мест было много – пользуясь отличной погодой, москвичи ринулись за город.

– В шкафу висит мужской костюм. Спортивный.

– Она почти не работала и купила квартиру…

– Разберемся! – Он полез в карман и достал флешку. – Держи!

– Спасибо, – искренне поблагодарила Дана. Она как раз собиралась попросить его скинуть ей содержимое компьютера Натальи.

– Флешек мы не нашли…

Дана вопросительно на него посмотрела, и Сергей пояснил:

– Искать надо флешку. С любого аккаунта информацию при желании можно считать.

– Она могла этого не знать.

– Могла, – согласился он. – Но думаю, что знала. Как-то к ней компромат попал. Если компромат был серьезный, то и люди, которые им занимались, серьезные. По электронке такое не сбрасывают.

У него зазвонил телефон. Сергей, помедлив, полез в карман. Дана поняла, что ему не хочется при ней разговаривать.

– Я вам мешаю? – Она вылезла из машины и наклонилась к стеклу.

– Пока нет. – Он улыбнулся и как-то странно на нее посмотрел. – Будешь мешать, скажу.

Дана захлопнула дверь, и он приложил телефон к уху.

Федора еще дома не было. Дана включила компьютер и сунула в него флешку.

* * *

Брать трубку Игнату не хотелось – он был уверен, что звонит Лия. Он посмотрел на экран только потому, что телефон лежал рядом.

– Ты звонил? – спросила Нина.

Он поморщился. Конечно, раз она увидела неотвеченные вызовы.

– Звонил, – усмехнулся Игнат и замолчал. Специально – ждал, когда подруга задаст следующий вопрос.

– Зачем?

Ему будет очень ее не хватать, если придется жениться на Лие. Иногда ему казалось, что он может читать мысли у Нины в голове и даже управлять ими. Едва ли ему удастся встретить еще одного такого же человека. Она походила даже не на преданную собаку, а на робота, пульт управления которым находится у Игната.

– Хотел тебя увидеть.

Он улыбнулся, слыша, как она резко вздохнула.

Она и спросила то, чего он ожидал.

– А сейчас хочешь?

– А Николай? – удивился Игнат.

Ему совсем не хотелось неприятностей в семье подруги. Ему хватает Лии, которая упорно его преследует.

– Он сегодня на работе.

– Подойди через час к своему метро, – подумав, решил Игнат.

Ему удобно будет подхватить ее там по дороге к бабкиному дому. Можно было предложить ей приехать сразу в квартиру, но ему почему-то хотелось увидеть ее как можно скорее.

Время он немного не рассчитал, приехал минут на пять раньше, но Нина его уже ждала. Стояла у автобусной остановки, нетерпеливо переступая ногами и вглядывалась в автомобильный поток.

Она словно засветилась, когда он остановился прямо перед ней, и он снова подумал, что ему будет сильно ее не хватать.

– Почему Николай сегодня работает? – Видеть сияющую Нину было приятно.

– Запарка какая-то. – Она уселась рядом и застегнула ремень. Она нахмурилась на какую-то секунду и снова смотрела на Игната, как на икону.

– Тебя эта запарка чем-то раздражает?

– Дело не в запарке…

На свете точно никогда не найдется человека, которого он будет видеть насквозь.

Нина вздохнула и снова нахмурилась:

– Очень может быть, что Данкин муж станет Колиным начальником.

Игнат молча посочувствовал. Он Нину хорошо понимал.

В левом ряду оказалось свободное пространство, Игнат быстро в него вписался.

Ему бы тоже не понравилось, если бы его начальником стал кто-то из тех, с кем он раньше был на равных.

– Ужасно, что Коля это воспринимает спокойно, – пожаловалась Нина. – Он не будет бороться, понимаешь?

Игнат кивнул. Он понимал.

– И я не представляю, как его заставить.

– Никак не заставляй, – посоветовал Игнат. – Зарплаты у них хорошие, а это главное.

– Это не главное, – быстро сказала Нина.

– Это для нас с тобой не главное. – Проскочить на светофоре не удалось, Игнат остановил машину, не стал нарываться на штраф.

– Да, – согласилась Нина. – Мне показалось, что Колька даже доволен. Ч-черт…

– Ну и отстань от него. Не дергай мужика. Семью обеспечить он в состоянии, и не надо трепать ему нервы.

Нина вздохнула. Игнат знал, отчего страдает подруга. Нина всегда немного завидовала Дане, хотя завидовать было абсолютно нечему.

Из всего их класса завидовать можно было только ему, Игнату.

В лифте им пришлось ехать вместе с толстой теткой, оглядевшей их с хмурым любопытством. На тетке было платье, открывавшее руки и плечи. И на руки, и на плечи смотреть было тошно, для такого платья даме стоило бы помолодеть лет на двадцать и сбросить с десяток килограммов.

Лифт остановился, Игнат отпер дверь, посторонился.

– Проходи.

Нина прильнула к нему, едва дверь захлопнулась. Он с удовольствием поцеловал мягкие податливые губы, потянул ее в сторону дивана…

Уже потом, расслабленно лежа рядом с Ниной, он впервые подумал о том, что ему не хочется никакой другой женщины. Давно, только раньше он этого не осознавал.

– Ты помнишь, у нас пару раз вела литературу Наталья Александровна? – Игнату было лень шевелиться, и он спросил, глядя в потолок. Потолок был пожелтевший, без хорошего ремонта квартиру не продашь. – Красивая такая, молодая…

– Меня про нее недавно Дана спрашивала, – Нина приподнялась, заглянула Игнату в лицо. – А я только теперь эту Наталью вспомнила.

– Я тоже вспомнил, потому что Дана спросила.

– Данка тебе звонила? – напряглась Нина. В буквальном смысле – он почувствовал, как затвердела рука, лежавшая на его плече.

Шевелиться было лень, но он потянулся губами, поцеловал Нину.

– Да, позвонила и спросила про Наталью. Наталья была моим репетитором, я ходил к ней домой. Я сказал Дане, где Наталья жила.

– А зачем ей?

– Самому интересно.

– Попробую узнать. – Нина снова положила голову ему на плечо.

Он понимал – Нине не хочется, чтобы он лишний раз разговаривал с Даной. Она ревновала.

– Узнай. Может, это каким-то образом связано с убийством Веры. Любопытно же.

Игнат снова потянулся к лежавшей рядом Нине, уткнулся лицом в ее волосы. Близость была привычной, как у супругов, но от этого не менее восхитительной.

Телефон зазвонил, когда ему вновь было лень шевелиться. Игнат нехотя протянул руку, нащупал его в брошенных рядом с диваном джинсах.

Он не ошибся, звонила Лия.

– Важный звонок? – спросила Нина.

– Да. – Он не стал отвечать, конечно. Бросил телефон на старенький ковер.

Нина поднялась почти мгновенно.

– Поеду, – деловито сказала она. – Колька сказал, что он ненадолго.

Она пошла в ванную, а Игнат невольно улыбнулся. Ему снова показалось, что пульт от ее мозгов у него в руке.

Подруга старалась не быть ему в тягость, и у нее это отлично получалось.

Наверное, она решила, что звонок действительно деловой. Впрочем, его мало беспокоило, что она сейчас решила. Он знал, что всегда сможет убедить или переубедить ее в чем угодно.

Лии он перезвонил, когда за Ниной захлопнулась дверь.

– Привет, Малыш, – лениво сказал Игнат. – Извини, не слышал звонка, в ванной был.

– Игна-атик, – жалобно проблеяла Лия. – Игна-атик, спаси!

– Тебя похитил Змей Горыныч? – Лия раздражала его ужасно.

– Нет, – хихикнула она. – Я ему на фиг не нужна. У нас билеты на концерт, а папа не сможет пойти. Сходишь со мной и мамой?

Черт возьми, она вполне могла сходить с мамой вдвоем. Или не ходить совсем.

Она затягивала его в капкан, и Игнату это не нравилось.

– Схожу, – пообещал он.

Посылать Лию куда подальше было опасно.

* * *

У дверей расположенного рядом с метро кафе Нина замялась, но все-таки шагнула внутрь. Она часто сюда заходила. Почти каждый раз, когда уходила из квартиры Игнатовой бабки. Кажется, они с Игнатом ни разу не вышли из квартиры вместе. Даже когда Нина еще не была замужем.

Она уходила, он оставался.

Наверное, это было обидно, но Нина не обижалась. Она привыкла, что ее жизнь сложилась не как у всех. Игнат сам по себе, она тоже. А все-таки связь между ними есть, и покрепче, чем у иных супругов.

Нина попросила у черноволосого парня стакан сока – на улице было по-летнему жарко, хотелось пить. Раньше она этого парня за стойкой не видела, вместо него стояла толстая тетка. Тетка все время улыбалась, но было видно, что посетители ей до смерти надоели и хочется только одного – чтобы все вокруг провалились к чертовой матери.

Усевшись с соком за столик в самом углу небольшого помещения, Нина достала телефон. Сначала хотела набрать номер Николая, но передумала и позвонила Дане.

– Привет! – бодро сказала Нина. – Федор на работе?

– Угу, – откликнулась Дана.

– Коля тоже уехал. Не хочешь встретиться?

Подруга замялась.

– Ты дома? – быстро спросила Нина. – Я сейчас подъеду. Не возражаешь?

– Не говори глупостей! – засмеялась Дана. – Конечно, нет.

Нина допила сок, проходившая мимо уборщица сразу подхватила пластиковый стакан.

Неожиданно Нине захотелось вернуться к Игнату. Черт возьми, им не так часто выпадает счастье побыть вместе.

Она не вернулась, конечно. Спустилась в метро, а потом постаралась повеселее улыбнуться открывшей дверь Дане.

– Не знаешь, что там у них на работе? – поинтересовалась Нина.

– Срочное что-то…

Нина не сомневалась, что подруга ответит именно так. Она хорошо помнила, как сияющая Данка объявила, что выходит замуж за Федора. Нина тогда начала расспрашивать, кто у Феди родители, есть ли у него квартира, но видела, что для подруги все это не имеет никакого значения.

Дурочка убогая, решила бы Нина, если бы точно не знала, что дурой в полном смысле этого слова подругу назвать нельзя. Дана легко училась и в школе, и в институте. Перед тем как бросить вуз, Дана сдала сессию на пятерки. Нина тоже сдала неплохо, но ее родителям пришлось брать репетиторов.

– Музыку пишешь? – увидев раскрытый ноутбук, спросила Нина.

Подруга давно записывала ноты не в тетрадь, а в компьютер.

Дана покачала головой – нет.

– Помнишь, я тебя спрашивала про Наталью?

– Я ее вспомнила. – Нина села в кресло, с удовольствием потянулась. После уличной жары в комнате было приятно прохладно.

– Ты представляешь!..

Нина не помнила, чтобы у подруги когда-нибудь так горели глаза.

Игнат умница, сразу предположил, что Дана спрашивала про Наталью не просто так, а в связи с убийством Веры.

Сначала Нина заставила подругу подробно рассказать, что Дане удалось разузнать за последние дни. Потом они долго сидели за ноутбуком, просматривая файлы с компьютера Натальи Александровны.

Ничего интересного там не было. Наталья, оказывается, писала рассказы и стихи. Читать их Нине было скучно, и она торопила Дану, чтобы подруга не зависала над текстом.

– Ну послушай, какая прелесть! – Дана начинала напевать очередное стихотворение. – Текст сам ложится на музыку.

– Напиши песню, – посоветовала Нина, двигая курсором по экрану.

А вот разглядывать фотографии Нине было интересно. Впрочем, и это скоро надоело. Главное они поняли быстро: Наталья вела замкнутую жизнь, никого, кроме членов своей семьи, не фотографировала, а отдыхать ездила с одним и тем же мужиком.

Узнать, как его зовут, не получилось.

Найти таинственный компромат тоже.

Нина провела у подруги часа три. А приехав домой, еще столько же ждала Николая.

Хорошенькая получилась суббота!

Конечно, срывать на муже раздражение Нина не стала, она не конченая дура. Но осадок от прошедшего дня остался нехороший.

О том, что утром она проводила время с Игнатом, Нина старалась не помнить.

* * *

Концерт проходил в маленьком зале. Игнат с трудом нашел вход и порадовался, что догадался приехать пораньше. Дамы – Ксения Антоновна и Лия – явились минуты за три до начала. Игнат уже начал тешить себя надеждой, что они вовсе не явятся.

– Спасибо, что тратите на нас время, – благодарно улыбнулась Лиина мать, рассеянно посмотрев на Игната. Пожалуй, такому взгляду стоит поучиться. Странным образом он означал и твердую уверенность в собственном превосходстве, и некоторую робость. Превосходство нужно позаимствовать, а робости не допускать, это ему не нужно. – Не люблю никуда ходить без мужчины. Какая-то в этом… ущербность.

– Да ладно тебе, мам, – засмеялась Лия.

Негромко засмеялась, как и положено в хорошем обществе. Лия и выглядела не как обычно: волосы уложены в скромную аккуратную прическу, лицо почти без косметики. Кажется, это называется естественным макияжем.

Они едва успели сесть на свои места, как вышедшая на сцену девушка напомнила, чтобы зрители отключили звук своих мобильных телефонов. Сцена была прямо перед Игнатом, девушка тоже. Из-под длинного голубого платья выглядывали белые туфельки. Что-то подсказывало – туфельки были не из самых дорогих.

Игнат настроился скучать, но, как ни странно, время прошло незаметно. Красавец-дирижер во фраке и сиявших, как зеркало, туфлях подолгу оркестр не мучил, певцы и певицы, сменяя друг друга, исполняли знакомые даже Игнату арии. Пожалуй, он не жалел, что повелся на Лиину просьбу и вместе с залом с удовольствием долго аплодировал, когда дирижер вывел певцов и оркестрантов на сцену.

– Ну как? – шепнула Лия, когда они вышли в старый московский переулок.

– Отлично, – искренне сказал Игнат. – Я думал, будет хуже.

– Это хороший оркестр, – улыбнулась Ксения Антоновна. – Я бы не рискнула отнимать у вас вечер, если бы шла какая-нибудь муть.

Игнат ей не верил. Отняла бы, не задумываясь.

– Мама дирижера хорошо знает, – объяснила Лия.

– Ты преувеличиваешь, Лиечка. Мы просто шапочно знакомы.

– Но на концерты он тебя приглашает!

– Приглашает, да. – Ксения Антоновна умела не только смотреть рассеянно, но и улыбаться. – Удивительный вечер, не подумаешь, что еще май.

Вечер действительно был хорош, с этим не поспоришь. Так тепло и тихо бывает только в редкие летние дни.

Вывалившаяся из зала толпа утекала в сторону метро.

– Здесь за углом неплохое кафе. Давайте зайдем, заодно вызовем такси, – предложила Лиина мать.

– Вас водитель не встретит? – удивился Игнат. Он прекрасно помнил, как однажды помощник Вадима Константиновича боялся, что водитель не успеет встретить откуда-то жену хозяина. Помощник так волновался, разговаривая по телефону, что это выглядело комично.

– Мне не хочется никого дергать в субботу. В выходные нужно отдыхать.

– Мама вообще не любит никого дергать, – засмеялась Лия. – Она бы и от домработницы отказалась, только папа не позволяет.

– Ты преувеличиваешь, Лиечка.

Лия в присутствии матери казалась незнакомой, новой. Новая, тихо улыбающаяся Лия Игнату нравилась больше. На такой, пожалуй, можно и жениться. Тем более что приданое обещало быть неплохим.

Народу в кафе было немного. Игнат, усадив дам за столик, взял у стойки сок, принес на подносе. И Лия, и Ксения Антоновна сегодня удивляли, он еще утром не поверил бы, что эти дамы могут свободно себя чувствовать в дешевой забегаловке. Им обеим больше подходили дорогие рестораны.

Лия, протянув руку за спину матери, озабоченно поморщилась.

– Мам, здесь дует. Давай пересядем.

– Не стоит, Лиечка. Все нормально.

Ксения Антоновна была красивой женщиной. Не такой писаной красавицей, как учительница Наталья Александровна, но от жены этого и не требовалось. А того, что требовалось – спокойного достоинства, – в сидевшей напротив даме хватало с избытком.

Игнат достал телефон, вызвал такси и отвез дам домой. Он уже знал, что в присутствии матери Лия не станет ему навязываться, и от этого настроение было великолепным. Даже капкан, в который его затягивали, больше не пугал.

20 мая, понедельник

Одно стихотворение Натальи Александровны Дане особенно нравилось. Стихи были грустные, о любви и разлуке, и музыка в голове начинала звучать печальная.

– Что ты мурлычешь? – улыбнулся Федор, доедая завтрак.

– Пишу песню. – Дана взяла со стола опустевшую тарелку, положила в мойку. И поправилась: – Романс.

– Спой!

– Ты опоздаешь.

– Наплевать. Спой.

Дана подошла к пианино, передумала и взяла в руки гитару. На Федора она старалась не смотреть, стеснялась.

– Здорово! – помолчав после последнего аккорда, констатировал он. И грустно улыбнувшись, пожаловался: – Я тебя не стою.

– Это я тебя не стою, – улыбнулась Дана.

Она знала, что неудачница. И знала, что ей сказочно повезло, когда умный и честный Федор выбрал ее из миллиона московских девушек.

– Стихи сама написала? – Муж смотрел с восхищением. Дана отложила гитару и чмокнула его в лоб.

На лбу намечались залысины, и это ей ужасно нравилось.

– Стихи моей учительницы. Она умерла недавно. Нет, – Дана покачала головой, видя, что Федор сейчас спросит про Веру Сергеевну. – Нет, это другая, она умерла за месяц до Веры. А может, ее тоже убили…

– Что?! – напрягся Федор. Он даже выпрямился на стуле. Это означало, что в следующую секунду он начнет орать. Ужасно глупо, но Дане нравилось, даже когда Федор орал. – Что за серия убийств?! Почему я об этом ничего не знаю?!

– Потому что я не успела тебе рассказать, – объяснила она.

– Рассказывай!

– Федор, ты опоздаешь!

– Наплевать! Рассказывай!

Дана рассказывала, поглядывая на часы, Федор ругался. Ей нравилось, что он о ней беспокоится, и она чувствовала себя виноватой. А еще она очень боялась, что он опоздает на сегодняшнюю презентацию и его уволят. То есть она боялась не того, что уволят, а того, что он из-за этого расстроится.

Федор ушел, когда Дана полностью раскаялась и клятвенно пообещала больше не пытаться ничего разузнать, а послушно сидеть дома. Быть послушной ей нравилось не очень, но ради мужа она была готова на многое.

Детей на занятиях было мало, дошкольников уже увозили на дачи. Дана попрощалась со своими питомцами и их мамами и нянями, подняла с пола валявшегося на ковре зайца. Зайца забыла маленькая Алиса. Странно, девочка не выпускала зайца из рук, даже танцевала с ним, перекладывая из руки в руку. Хлопнула дверь, в помещение заглянула Ксюшина мать. Муж называл ее Катей, вспомнила Дана.

Катя оглядела пустое помещение и решительно шагнула вперед.

– Здрасте.

– Здравствуйте, – кивнула Дана и спохватилась, показав на один из стоявших вдоль стены стульев. – Садитесь.

Заяц мешал, Дана положила его на подоконник.

Гостья поерзала, устраиваясь поудобнее, тяжело вздохнула и подняла на Дану глаза.

– Зачем вам Наташка понадобилась?

В глазах у Кати было не любопытство, а скорее тоска.

– Она когда-то меня учила. – Дана прислонилась к подоконнику. – А недавно убили еще одну мою учительницу.

– Наталью никто не убивал!

– Да. Но…

– Никто ее не убивал! Это только Витя не верит, что она сама!..

Дана не помнила, чтобы Виктор высказывал сомнения в том, что смерть сестры была несчастным случаем.

– Я так поняла, это был несчастный случай, – осторожно заметила Дана.

– Ну да, – хмуро согласилась Екатерина. – Либо несчастный случай, либо сама…

– Наталья Александровна дружила с учительницей, которую недавно убили. Сергей, это парень, с которым я к вам подходила, племянник учительницы…

– А Наталья здесь при чем?

– Вроде бы Наталья передала Сережиной тетке какие-то документы.

– Какие?

– Не знаю. И Сергей не знает.

– Чушь это все! Никаких документов у Наташки быть не могло! Откуда у нее документы? Она всю жизнь, считай, не работала!

– Она писала стихи, – не согласилась Дана. – Хорошие. Мне понравились.

– Вот именно! – фыркнула Екатерина. – Стихи писала!

За дверью раздались детские голоса – закончилось занятие по лепке.

Екатерина недовольно покосилась на дверь и поморщилась.

– Содержанка она была! У богатого любовника на шее сидела! – Катя наклонилась к Дане и заговорила тише. – Мужик у нее был богатый. Только жениться на ней он не собирался, вот Наташка и бесилась. В последнее время особенно. Грустная ходила… Наверное, боялась, что любовник бросит. Ей уже тридцать пять было, за это время молоденькие подросли.

– Кто у нее любовник был, не знаете?

– Она не говорила. Бизнесмен какой-нибудь. Отдыхать Наталью по три раза в году возил.

Детские голоса за дверью зазвенели снова. Катя помолчала.

– Вадиком любовника звали. Я пару раз слышала, как она по телефону с ним разговаривала. Дана Станиславовна…

– Дана.

– Дана, ты мне скажи, если что про Наташу узнаешь. Позвони, ладно?

– Обязательно, – пообещала Дана.

– Только узнавать-то нечего! Лезла всю жизнь в чужую семью…

– Судьбы по-разному складываются.

– Нормально надо их складывать! С мужем жить, а не с любовником развлекаться!

Дана была согласна с Ксюшиной мамой, но хотелось возразить.

– Любовник был женат?

– Наверное, – дернула головой Екатерина. – Наташка скрытная была, ничего о себе не рассказывала.

Женщина сжала губы и неожиданно заплакала.

– Ксюша очень ее любила. До сих пор плачет, когда вспоминает.

Екатерина достала бумажный платок, аккуратно промокнула глаза.

– Вы ей почитайте Наташины стихи, – посоветовала Дана. – Они правда хорошие.

Катя кивнула и поднялась. Дана была уверена, что читать ребенку стихи она не станет. И сама не прочитает.

– Так ты позвони, если что узнаешь.

– Позвоню.

– Мне позвони. Не Вите.

– Хорошо.

Дверь захлопнулась. Дана переложила зайца с подоконника на стол, оглядела помещение и заперла дверь. Ей было очень жаль Наталью Александровну, а еще почему-то Ксюшину мать, хотя у Екатерины все в жизни было хорошо и жалеть ее никаких причин не имелось.

* * *

Утро прошло как обычно. Николай молчал, Нина тоже. Она больше не заговаривала про его работу – и потому, что понимала – изменить ничего не сможет, и потому, что внезапно напомнила себе собственную мать.

Мать часто пилила папу. Иногда Нине казалось, что постоянно. Наверное, это было не так – Нина часто вспоминала отца смеющимся и счастливым. С ней он всегда был смеющимся и счастливым, это при маме замирал и смотрел в тарелку.

Как сейчас Коля.

– Вы в субботу все успели сделать? – спросила Нина. Без особого интереса, просто они с мужем сейчас очень напоминали ее родителей, и это ей не нравилось.

Ни вечером в субботу, ни вчера она мужа не расспрашивала. Было очень обидно, что Федор с большой вероятностью обойдет Колю, но Нина с обидой справилась, не терзала мужа.

Она хорошо помнила, как папа звал маленькую Нину кататься на велосипедах. Папа очень ее любил, но девочка понимала, что помимо желания побыть с дочерью ему хотелось улизнуть из-под строгого маминого взгляда.

Нина с папой уезжали далеко, в Лосиный Остров, сидели там на траве и привозили маме чахлые букетики полевых цветов. Мама ставила цветы в воду, а утром выбрасывала, потому что за ночь они вяли.

– Да, – кивнул Николай.

Муж отправился переодеваться, из прихожей крикнул:

– Я пошел!

Нина, вскочив из-за стола, почти выбежала к нему. Они с Колей опять очень напомнили ее родителей, и Нине сделалось от этого совсем тоскливо.

«Я пошел!» – говорил папа.

«Пока!» – Мама продолжала заниматься своими делами. Хлопала дверь, Нина или мама через какое-то время ее запирали.

Нина прижалась к мужу, Николай погладил ее по спине.

– Коля, ты меня любишь? – зачем-то спросила Нина.

– Да.

Он еще раз провел рукой по Нининой спине и мягко ее отодвинул.

– Пока.

– Пока, – вздохнула она.

Ей тоже стоило поторопиться. Взглянув на часы, Нина открыла шкаф, перебрала висевшие на плечиках блузки. Выбрала светлую, почти белую. В прошлом году Игнат с восхищением посмотрел на Нину, когда увидел ее в этой блузке. Кружева у ворота Нине действительно шли, делая похожей на средневековую даму.

При мысли об Игнате стало жарко, Нина приложила руки к щекам.

Зазвонил городской телефон. Он звонил редко, от него вполне можно было отказаться, не платить за ненужную услугу.

Нина посмотрела на маленький экранчик переносной трубки – звонок был от матери.

– Привет, мам, – ответила Нина.

– Ты еще дома? – В строгом голосе прозвучало неодобрение.

– Одеваюсь. Сейчас уйду.

– Я буквально на секунду. Вчера разговаривала с Алефтиной… Помнишь Алефтину?

– Помню.

Алефтина была их бывшей соседкой. Собирала сплетни и докладывала их матери. Мама сплетен не одобряла, но выслушивала с интересом.

Все это осталось в прошлой жизни, когда был жив папа. И их квартира, в паре кварталов от теперешнего дома Даны, и Алефтина, и парк, плавно переходящий в Лосиный Остров.

– Недавно убили твою учительницу Веру Сергеевну.

– Знаю, – перебила Нина. – Я была на ее похоронах.

– И мне ничего не сказала! – возмутилась мама. – В чем дело, Нина?

– Ни в чем. – Она переложила трубку в левую руку, а правой начала расстегивать пуговицы на блузке, зажав приятную ткань между коленями. – Я не знала, что ты помнишь Веру Сергеевну.

– Почему я не должна ее помнить? Я дожила до склероза?!

Нина молчала – маме нужно дать выговориться. Папа в таких случаях делал вид, что внимательно слушает.

– Я ходила на все родительские собрания! Как я могла забыть твою учительницу литературы?!

Папа ходил на собрания чаще, чем мама. Мама возвращалась оттуда с гневно сжатыми губами и, не успев раздеться, начинала возмущенно рассказывать, что Нина, по мнению учителей, серенькая троечница, и ей очень стыдно за дочь.

Это было не так, троек она старалась не допускать, чтобы мать не запилила. Но и отличницей не стала, тут не поспоришь.

Папа Нину никогда не ругал. Возвращаясь со школьных собраний, он коротко говорил, что все нормально.

– И жили мы почти рядом! Я Веру Сергеевну почти каждый день встречала.

– Прости, мам, – покаялась Нина. – Надо было сказать. Просто… Школу мы окончили давно, я учителей и не вспоминала. Даже сомневалась, идти ли на похороны.

– Очень плохо! Вера хорошо к тебе относилась, это надо ценить!

Нина отложила расстегнутую блузку, посмотрела на часы.

Мама помолчала и отчего-то вздохнула.

– Помнишь, под нами жила семья: муж, жена и девочка лет на пять тебя постарше? Забыла, как их фамилия.

– Семью помню, фамилию нет. Дочку, кажется, Леной звали.

– Да, Лена, – подтвердила мама. – Верин племянник за ней ухаживал. Но у девушки была плохая репутация, Алефтина несколько раз видела ее пьяной и с разными мужчинами.

– Алефтина дура и сплетница! – вырвалось у Нины.

– Но в данном случае она была права! – отрезала мама. – Мы переживали за молодого человека, который ухаживал за совершенно недостойной девушкой. А когда я увидела его вместе с Верой Сергеевной!..

Неожиданно Нине захотелось швырнуть трубку, но она только крепче ее сжала и тихо спросила:

– Ты сказала Вере, что Лена?..

– Конечно, – спокойно ответила мама. – Я должна была это сделать! Всегда нужно знать правду!

Все это Нину совершенно не касалось, но ехать на работу ей расхотелось. Надевать нарядную блузку тоже.

– Почему ты сейчас вспомнила эту историю? – Нина открыла шкаф и одной рукой пристроила блузку на плечики.