Текст книги "Вершители. Часть 2. Тайна Каменных людей"
Автор книги: Евгения Кретова
Жанр: Русское фэнтези, Фэнтези
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Глава 3. Кигиляхи
Утром, еще не было и четырех часов, Аякчаану разбудила мама. Она нежно коснулась ее плеча, тревожно всматриваясь в лихорадочный румянец на щеках дочери.
– Ты не заболела?
Аякчаана только мотнула головой. У нее уже все было готово. Ловко натянув теплые шерстяные носки поверх хлопчатобумажных, заправив в них термобелье, она быстро запрыгнула в лыжный костюм, зимние ботинки, нахлобучила шапку, и, уже выбегая из комнаты, подхватила пару мягких перчаток.
На миг она замерла перед открытой дверью. Ей хотелось запомнить этот момент. Ведь сегодня она придет к Каменным людям, и, конечно, уже не вернется сюда прежней. Старики говорят, Кигиляхи меняют людей раз и навсегда. Поэтому и охраняются заветные места. Ну, что ж, она готова к переменам!
Припрыгивая на каждой ступеньке, девочка спустилась вниз. Она ожидала, что дедушка уже готов. Однако коридор оказался пуст.
Она тихонько постучала в его комнату. Тишина. Никто не ответил.
Из кухни выглянула мама и поманила ее пальцем.
– А где дедушка?
– Он еще в полночь ушел к реке и не вернулся еще. Сказал только перед уходом, чтобы я тебя разбудила и собрала.
– Да я уже собралась вроде, – пожала плечами Аякчаана и уселась на круглый табурет у окна.
Мама поставила перед ней дымящуюся тарелку с кашей и придвинула легкий рюкзак:
– Я вам термос сделала с чаем и немного еды собрала. Увидишь там, дедушку покормишь… – мама была встревожена, и Аякчаана попыталась ее успокоить. Она привстала с табурета, привлекла ее к себе и крепко обняла за талию, уткнувшись в теплый халат носом.
– Не бойся, мам, мы быстро: туда и обратно. Завтра утром уже дома будем… наверно, – да, кстати, она только сейчас поняла, что не спросила у дедушки, как долго будет продолжаться их путешествие. – Ты даже соскучиться не успеешь.
Мама хохотнула:
– Успею, я уже соскучилась…
– Внучка, – дедушка неожиданно оказался у нее за спиной, – пора!
Аякчаана еще раз порывисто прижалась к матери, чмокнула ее в щеку, и, схватив рюкзак, заторопилась к выходу.
На крыльце ее ждал дедушка, в унтах, оленьем тулупе, большой меховой шапке. Словно он не в однодневную поездку на вертолете собрался, а на зимовку в тайгу…
– Дедушка, – засомневалась Аякчаана, – а тебе удобно так будет?
Дедушка только кивнул, и, поманив ее рукой, повел к реке.
Из слабо освещенного окна маленькой кухни им в след смотрела пара внимательных и встревоженных глаз. Но Аякчаана уже не думала о доме. Все ее мысли поглотило предстоящее путешествие.
Девчонки в классе обзавидуются!
Никто из них не летал на вертолете.
Никто из них не видел океана!
Никто из них не видел Каменных людей!
Маленький красный вертолет, весело гудел лопастями, разгоняя утреннюю мглу.
Забравшись в его жарко натопленный салон, пахнущий соляркой и кофе (пилот во время их отсутствия с наслаждением потягивал густую ароматную жидкость из узкого термоса), Аякчаана заволновалась. Конструкция ей показалась слишком хлипкой и ненадежной. Словно прочитав ее мысли, пилот, а им оказался молодой зеленоглазый парень с веснушками на курносом лице, широко улыбнулся ей, и громко, чтобы перекричать рев двигателей, прокричал:
– Не бойся, красавица, машина – зверь! Домчит тебя с твоим дедушкой в один миг, – потом подумал и добавил, растопырив пальцы, – в два мига! Максимум – в три! – и захохотал.
Рядом, кряхтя, уселся дедушка, с шумом задвинув за собой дверь вертолета, и машина стала медленно набирать высоту.
В синеве наступающего утра земля, качаясь и подпрыгивая, стала удаляться. Аякчаана, прильнув к толстому стеклу иллюминатора, затаив дыхание смотрела, как тает в дымке поселок, как едва заметные звездочки фонарей заволокло туманом, а ее саму с оглушительным ревом увлекает в неведомую даль.
– А долго нам лететь? – спросила она у задремавшего было дедушки.
Тот показал ей три пальца и снова закрыл глаза.
Она пересела ближе к пилоту, крикнув в самое его ухо:
– Нам долго лететь?
Парень кивнул, словно, согласен с вопросом, потом до Аякчааны донеслось:
– Сейчас, – перекрывая рев лопастей и двигателя кричал белобрысый парень, – минут сорок и будем в Тикси33
Тикси – самый северный город в Республике Саха (Якутия) на побережье Северного Ледовитого океана, крупный северный порт России.
[Закрыть]… быстренько заберем там почту… груз кое – какой… и, – он махнул рукой вперед в неопределенном направлении, – через море Лаптевых двинем на Большой Ляховский44
О. Большой Ляховский – один из крупнейших островов в группе островов Новосибирского архипелага, открыт в 1712 году Я. Пермяковым и М. Вагиным. Названы в честь купца Ивана Ляхова, впервые упомянувшего остров в своих отчетах и занимавшегося там промыслом мамонтовой кости. Почти за сто лет до этого на северной оконечности данного острова и расположена группа останцев (древних скал), получивших название «Кигиляхи» – каменные люди.
[Закрыть]!
Аякчаана взглянула на деда. Тот, плотно закутавшись в тулуп и надвинув лохматую шапку на глаза, крепко спал.
Она же не могла сомкнуть глаз. Девочка протиснулась между сиденьями, какими – то тюками неопределенного цвета, вида и формы, закрепленными зеленой сеткой, и села на свое место рядом с иллюминатором. И заглянула в него.
Перед ней, без конца и без края, простиралась дремучая тайга: высокие сосны и редкие ели поблекли, ожидая первых морозов, звериные тропы покрылись легким сентябрьским инеем, а невысокие сопки, словно спины задремавших великанов покачивались в неверном утреннем свете. Природа словно забыла о своем многообразии и многоцветии в этот час, отдав предпочтение благородным серо – голубым тонам. Серо – голубое небо, голубовато – серый иней. И над всем этим спокойным великолепием царицей цариц плыла бескрайняя Лена. Она огибала сопки, тонкими ручьями заглядывала в отдаленные уголки тайги, словно говоря пришлому человеку «Мое! Это все мое!». Да и не спорил никто. Здесь она хозяйка. Да тайга. Ими кормятся, ими греются, ими спасаются.
Аякчаана пыталась запомнить каждый изгиб величественной реки, каждый ее рукав, она вглядывалась в глубину под ногами. И увидела… Синий лед под ногами. Прозрачный, как слеза. Гладкий, как зеркало. А где – то под многометровой толщей льда важно проплывают чьи – то тени. Одна, вторая… У самой поверхности, промелькнула и растаяла в глубине блестящая чешуйчатая спина… Лед надламывается, и Аякчаана проваливается под него, в эту оглушительную тишину…
Тишину?..
Стоп!
Действительно, тишина!
И сквозь ее тонкую пелену, девочка услышала свое имя и почувствовала легкий толчок:
– Аякчаана, приехали!
Как приехали? Она распахнула глаза, смахивая с ресниц остатки сна. Как она могла заснуть! И, что, она дрыхла всю дорогу? А посадка в Тикси?
Молодой парень – пилот вытягивал из вертолета грязно – вишневую сумку и ухмылялся, поглядывая на ее растерянное лицо:
– Ну как долетела, красавица?
Аякчаана покраснела до кончиков волос и взглянула на деда:
– Мы, что уже прилетели? Совсем?
– Ну, да, я ж тебе о том и говорю, – дедушка тоже улыбался, – прилетели мы, давай выбираться, нам еще пешком идти…
– И как я не заметила посадки и взлета? – Девочка с трудом выбиралась из – за необъятных тюков, все еще сомневаясь – не разыгрывают ли ее.
– Да я ж говорил, – широко улыбнулся белобрысый пилот, – мы в Тикси только на минутку залетели, даже винты не останавливали, почту загрузили для станции и вперед! Ты, красавица, спала как младенец.
Дедушка тем временем уже заметно сердился: дорога, и в самом деле, предстояла не близкая, и внучкины расспросы были очень некстати:
– Аякчаана! – насупил он брови. – Долго ты еще собираться будешь?
Внучка поторопилась, быстро выскочила из вертолета, на ходу махнув пилоту рукой, поправила на плечах рюкзак, и в несколько прыжков догнала деда.
– Не сердись! Мне все не верится, что мы уже здесь, – виновато улыбнулась она, и, чтобы окончательно задобрить деда, спросила: – Ты мне расскажешь об этих местах?
Дедушка задумался. Казалось, его неспешная поступь ловила какие – то мысли, словно он проговаривал про себя то, что собирался сказать внучке. И, на самом деле, заговорив, он явно очень подбирал слова и выражения. От этого его речь стала уж слишком официальной, что, конечно, не ускользнуло от внимания Аякчааны.
– Это заповедные для нас для всех места, – так начал Учур, – раньше сюда вообще только шаманы ходили, и то, только один раз в год, на исходе зимы, чтобы призвать лето… Но потом сюда пришла цивилизация, здесь открыли полярную станцию, и появились люди, далекие от наших традиций и обычаев. Они ходили, исследовали горы, делали снимки, карты и чертежи, пытаясь измерить то, что измерению не подлежит…
– Что, например?
– Например, силу этих мест, – дед Учур усмехнулся. – Вот можно измерить силу улыбки ребенка, увидевшего свою мать? А силу материнской любви можно свести к количеству паскалей или чего там еще? Килограмм? А, как думаешь, можно?
– Нет, конечно…
– Ну, вот и силу этих мест измерить нельзя.
– А что за сила здесь укрывается?
Дедушка помолчал. Постепенно его шаги стали неторопливы и размеренны. Он шел, наслаждаясь каждым шагом, каждым движением, которые становились все увереннее и сильнее, словно он ежеминутно становился все сильнее и моложе.
– Отцы говорили, – начал он, – что в этих местах сокрыта большая тайна. Тайна не только нашей земли, но и многих народов. Что сокрыта она где – то там, в недрах острова. И хранят ее Кигиляхи, каменные люди. И открыта тайна может быть только единицам.
– Кому, например? Шаманам?
– Не обязательно, – покачал головой Учур. – Это могут совершенно разные люди. И Кигиляхи сами решают, кто это будет и когда.
– А что именно за тайна? О чем она? Ты не знаешь, дедушка?
Тот покачал головой:
– Нет, мне это не известно… Хотя я не раз просил об этом предков, но… видно, это не в их власти.
Тем временем, тропинка их уводила все дальше от вертолета. Редкая чахлая растительность, стала еще более редкой и чахлой, невысокая сопка завершилась довольно непродолжительным подъемом, и вот перед Аякчааной вдруг возникла в легкой дымке выстроившаяся на голой каменистой равнине цепь гранитных скал, начало которых уходило в море.
– Кигиляхи, – прошептала Аякчаана, задыхаясь от волнения, от предвкушения чего – то необычайного.
– Дальше ты пойдешь сама, – донесся до нее голос деда.
– ЧТО??? – не поняла она.
Дед только покачал головой.
– Каменные люди выбрали тебя, – он положил ей руки на плечи. – Я говорил тебе, что Кигиляхи сами решают, кому и когда открыть свою тайну, показать свою силу. И они выбрали тебя.
– Дедушка, – Аякчаана убрала со лба так некстати вылезшую из – под шапки прядь волос, – ты что – то путаешь. Ты помнишь, мы приехали сюда, чтобы сделать амулет для того человека из Якутска. Он дал нам вертолет для этого. Я должна тебя сопроводить сюда…
– Мне был сон, – прервал ее тираду Учур. – В нем Кигиляхи велели сегодня привезти тебя к ним. Я их спросил, как я успею, ведь мы живем далеко. На что они ответили, что будут люди, которые помогут. И они доставят тебя сюда в срок. Так что это я тебя сопровождаю, а не ты меня, – он улыбнулся, но, заметив тень сомнения в глазах внучки, снова стал серьезен. – Слушай. Ты пойдешь по этой дороге до Первого стража. Он укажет тебе путь дальше. А я тебя буду ждать здесь…
Аякчаана внимательно посмотрела на неровные зубчатые возвышенности вдали.
– И, внучка, будь осторожна и внимательна. Кигиляхи вызвали тебя, но им и в голову не придет позаботиться о твоей безопасности… А сейчас иди! Солнце уже высоко, ты можешь опоздать.
Аякчаана медлила.
– Зачем я им, дедушка? Ведь я ничего не умею…
Учур встал плечом к плечу с внучкой, также как и она вглядываясь в силуэты застывших великанов.
– Я тоже об этом спрашивал. Почему не я? Почему ребенок?
– И что тебе ответили?
Дедушка пожал плечами:
– Копье Маары мне не подчинится, сказали…
Аякчаана обернулась к деду.
– А что это такое? «Копье Маары»?
– Может, это и есть их тайна? – дедушка легонько подтолкнул внучку, чтобы та торопилась. Аякчаана сделала несколько шагов вперед, по направлению к тающему в мутной дымке каменному городу, и обернулась:
– Дедушка, ты меня будешь здесь ждать? – Учур кивнул, указав пальцем в землю под своими ногами. Тогда она быстро сбросила с плеч рюкзак с продуктами, – тогда оставь это себе, – крикнула она и быстро, чтобы не слышать возражений деда, умчалась вниз по склону. Голос шамана еще доносился до нее какое – то время, но по мере приближения к каменным великанам время словно останавливалось, и она все глубже тонула в молочно – белой синеве тумана.
Глава 4. Разрушенный храм
Аякчаана шла, не оборачиваясь. Гранитные глыбы медленно приближались.
– Итак, – говорила она себе, – дедушка сказал, что Первый страж укажет мне путь. Интересно, что он имел ввиду… Вот этот здоровый истукан похож на стража, чего уж там говорить. Дрыхнет себе не одну тысячу лет потихоньку, и в ус не дует, – девочка поравнялась с первым Каменным человеком. Это было изваяние, напоминавшее уснувшего сидя человека. Будто устал он, продрог на своем посту. Присел на минутку, закутался в свой плотный плащ, надвинул сильнее шапку, и сам не заметил, как задремал.
Девочка осторожно приблизилась к великану. Ничего. Безмолвный холодный гранит. Где – то, на берегу с громким плеском обвалились в океан куски земли. Эхо живым раскатом пронеслось над городом, утробно прошелестев над головой девочки
– А что я ждала? – себе под нос бормотала Аякчаана. – Подойду к камням, а они оживут и прямо со мной заговорят, и выложат все свои секреты. Знак дадут… Да уж, – вздохнула она.
Еще раз оглядевшись кругом, поежившись от жутковатых звуков, раздававшихся в каменной тишине, она обошла вокруг сидящего «стража».
Неожиданный шорох заставил ее вздрогнуть. Сотни мелких камней и гранитного песка посыпались ей на голову, будто великан пошевелился.
И тут только она увидела голубоватый блик. Тонкий, едва заметный, он как солнечный зайчик метался в легком тумане. Аякчаана проследила взглядом, откуда он мог исходить, но его источник оставался ей невидим.
Тогда она прошла чуть дальше вглубь каменного полуразрушенного города. Ее окружили обтесанные ветром и водой стены, гигантские – метров пятнадцать – двадцать в высоту – столбы, плиты. Она поймала себя на мысли, что идя по этим своеобразным улицам и переулкам, упираясь то тут, то там в многочисленный тупики, проходя по небольшим глухим площадям, она постоянно ощущала чье – то присутствие, чей – то внимательный и настороженный взгляд.
Проходя словно на экскурсии по руинам древнего города, она невольно любовалась увядшей навсегда красотой необычных балконов, фронтонов, массивных колоннад, украшенных искусными узорами… Рядом с разрушенными дворцами высились столбы, напоминавшие замершие человеческие фигуры: вот мрачный мужчина опирается на посох, вот юная дева наклонилась к ручью. И везде, словно солнечные блики на морской поверхности, ее сопровождали синеватые всполохи.
Дойдя до центра загадочного города, провожаемая настороженными взглядами и тихим рокотом обваливающихся камней, Аякчаана оказалась на центральной площади, у ворот строения, напоминавшего храм с высокими холодными стенами, источенными водой. Вода, стекая веками по ним, оставила за собой ржавые неровные потеки, словно невидимый художник нанес причудливый узор.
Именно там, внутри храма, был источник загадочного синеватого света.
Аякчаана вошла внутрь и оказалась в небольшом, примерно десяти метров в диаметре, круглом помещении, залитом ярким сине – голубым светом. Когда глаза немного привыкли к такому освещению, она увидела, что это загадочное помещение является входом в большую, уходящую куда – то в сторону материка, пещеру, до краев наполненную диковинным свечением.
Здесь было тепло, дышалось намного легче чем, там, снаружи, не было неприятного чувства слежки, и вообще Аякчаане здесь нравилось. И было очень любопытно, что это за место такое, и куда оно ведет.
Она сделала два неуверенных шага вперед. Мелкие камешки с шумом посыпались из – под ног, показывая ей дорогу. И она как зачарованная повиновалась. Без опаски она шагала все дальше, следуя за ярким сине – голубым светом и весело журчащему ручейку мелких камней, которые то устремлялись вниз, то двигались по склону вверх, против всех законов физики, не ведая о земном притяжении.
Кажется, она даже пела…
Ярко – голубое свечение исчезло так же внезапно, как и появилось. В одно мгновение наваждение прошло, и Аякчаана со всем ужасом осознала, что она находится в глубине неизвестной пещеры, окруженная кромешной тьмой и могильной тишиной. Ее сбивающееся на хрип дыхание, биение собственного сердца и скрип лыжного костюма – вот и все звуки, что доносились до нее.
Растопырив руки, и стараясь не поворачиваться всем корпусом (а то еще перепутает откуда пришла) она качнулась влево – вправо. Пальцы не коснулись стен. Значит, помещение или коридор, в котором она находилась, были достаточно широки. Тогда она подняла руки вверх и попыталась приподняться на цыпочках – может потолок тоже высок. Так и есть – пальцы не нащупали камень.
В то же время, судя по акустике, она находится не в огромном зале. Все – таки это какой – то ход, лаз. В темноте органы осязания работали с утроенной силой, Аякчаана чувствовала, что свободное пространство находится впереди нее и за ней. Но двинутся вперед, сделать хоть один маленький шаг было неимоверно страшно: вдруг она остановилась на краю пропасти, и, сделав шаг, провалится в нее. Как там дедушка говорил: быть особенно осторожной, каменным людям и в голову не придет заботиться о ее безопасности. Ну, что ж… Аякчаана слушала советы деда, да, видно, не услышала во время…
Фонарик бы…
Но она не взяла фонарик.
О! Мобильник! Там же есть встроенная программа. Хотя, конечно, батарейки на много не хватит, но, хоть оглядеться…
Она похлопала себя по карманам, и почувствовала маленький прямоугольничек в одном из них. Расстегнув дрожащими от волнения пальцами замок – молнию, она достала телефон и нажала кнопку. Ярко синий экран выхватил из темноты ее счастливое лицо: работает! Хоть и связи нет…
По – прежнему не меняя направление стоп, словно приклеенная к полу, Аякчаана быстро посветила экраном вокруг.
Темные сырые стены. Два хода, ведущие влево и вправо. Получается, синее свечение оставило ее на перекрестии дорог. Хорошо, что не вертелась в темноте! А то бы точно не сообразила, откуда пришла! Она посмотрела наверх. Грубо обтесанный свод потолка. Взгляд скользнул вниз, под ноги, и уперся в довольно ровный пол, без видимых бездн и ям. Все выглядело вполне безопасно. Можно развернуться и пойти назад. Хорошо, если там, позади, не было никаких ответвлений. Тогда можно быстро найти дорогу назад.
Аякчаана уже развернулась было на 180 градусов, чтобы воплотить план своего спасения в жизнь, как то ли почувствовала, то ли услышала движение в одном из перпендикулярных к ней проходов.
Показалось?
Аякчаана, затаив дыхание, замерла.
Нет, это не просто движение. Это какой – то тайфун! Кто – то или что – то к ней быстро приближалось. Не успев сообразить, что делать и куда бежать, Аякчаана повернулась лицом навстречу стремительно приближающемуся звуку и была тут же сбита с ног.
Жуткий грохот, стон. Мгновение она лежала на холодном камне, едва переводя дыхание.
– Эй! Кто здесь? – наконец жалобно подала она голос. Понятно, ей могли и не ответить, просто молча сожрать и все. Если, конечно, то, что в нее врезалось, питается костлявыми девочками в синтетических лыжных костюмах.
– Ой, – простонали из темноты. Голос девчоночий. Значит, скорее всего, обедать ею не будут. Аякчаана села поудобнее.
– Ты где?
– Ты кто? – ей ответил такой же испуганный голос. Точно, девчонка.
Невидимая незнакомка тем временем, судя по звуку, тоже села и стала что – то искать на полу. Аякчаана последовала ее примеру – стала искать мобильник. Он бы прояснил обстановку быстрее.
И почти одновременно вспыхнуло два голубых огонька – экран сотового телефона Аякчааны и яркий свет на конце длинного серебристого шеста, с которым, видимо, шла незнакомка.
– Ты кто такая? – довольно требовательно повторила она. Девочка была явно старше Аякчааны, но не намного. На вид ей было около пятнадцати лет. Пронзительный взгляд серо – голубых глаз, светлые прямые волосы заплетены в короткую косичку, джинсы, льняная рубашка без ворота, простой заплечный мешок. – Ты как здесь оказалась?
– Я Аякчаана Тимофеева, – отозвалась Аякчаана.
– КАК? – голубоглазая незнакомка даже подалась вперед, будто не расслышала. – Как, говоришь, тебя зовут?
– Аякчаана Тимофеева, – повторила та. – Я не здесь живу, я из села Кюсюр55
Кюсюр – центр и единственный населенный пункт Булунского эвенкийского национального наслега в Булунском улусе.
[Закрыть]… А ты кто?
– Меня Катя зовут, Катя Мирошкина, я из Красноярска… А как ты здесь оказалась?
Катя выглядела озабоченной, даже расстроенной немного, и Аякчаана ее решила успокоить.
– Я сюда с дедушкой прилетела, на большом вертолете. Дедушка меня там остался ждать, около Кигиляхов…
– Около чего? – опять не поняла незнакомка, и, кажется, уже несколько раздражалась.
– Кигиляхи, это Каменные люди по – нашему. Это священное место, особое, – гордо пояснила она, но, посмотрев на почти испуганное лицо Кати, добавила: – Ты не бойся, мы сейчас найдем дорогу назад, все дедушке расскажем, и он что – нибудь придумает. Ты вообще здесь как оказалась? Тебя тоже Кигиляхи велели придти?
– Мне? – удивилась Катя. – Нет. Я вообще – то думала, что сейчас дома окажусь.
– Слушай, – Аякчаану осенила догадка, – ты, наверно, к кому – нибудь с полярной станции приехала, да? Пошла посмотреть Кигиляхи и заблудилась в этой пещере! Да?
Катя отрицательно мотнула головой. Потом указала подбородком на стены вокруг и спросила:
– А это, что, пещера?
Разговор получался какой – то странный. Словно слепой и глухой встретились, и пытаются представиться друг другу. Так, во всяком случае подумала Аякчаана. Да и в голову Кати пришли аналогичные мысли. Грустно вздохнув, Аякчаана кивнула через плечо:
– Надо к дедушке идти.
Катя, между тем, кажется, начала приходить в себя. Она внимательно осмотрела одежду, в которой была Аякчаана, ее мобильник.
– Сейчас год какой? – спросила она, прищурившись.
– 2015 конечно, – у Аякчааны даже брови поднялись от удивления.
– А день?
– Второе сентября…
При этих словах, у Кати брови полезли наверх.
– Как второе сентября? Ты ничего не путаешь?
– Я ж не сумасшедшая…
– А отчего на тебе одежда зимняя? – спохватившись, спросила Катя.
– Так холодно же… Север…
– Что значит «север»? – опять не поняла Катя.
– Север то и значит – север, – Аякчаана начала чувствовать себя сумасшедшей, или в сумасшедшем доме, – Якутия! Снег! Полюс холода! Слыхала про такое?!
– Якутия?! – прошептала Катя. – Почему «Якутия»?..
Аякчаана уже не знала, что и ответить.
– Потому что Якутия. А ты что ожидала увидеть?
Катя потрогала ушибленный лоб, растерянно поправила волосы, повертела в руках свою серебристую палку. Все это она проделала, не проронив ни слова…
– Ну, уж точно не это, и точно не второго сентября 2015 года, – наконец прошептала она. – И что мне теперь здесь делать?
«Ясно. Ненормальная!» – заключила Аякчаана, но вслух говорить не стала. Не хотелось расстраивать несчастного человека. Вместо этого она поторопила новую знакомую:
– Пошли к выходу скорее, дедушка нам непременно поможет. Он знаешь какой умный! – И тут Аякчаана растерянно огляделась. – Вот только я сообразить не могу, откуда я пришла…
– Оттуда, – Катя уверенно показала ей рукой в направлении одного из проходов.
Аякчаана с сомнением посмотрела в темноту.
– С чего это ты взяла?
Катя пожала плечами:
– Это же очевидно. Я выбежала из того коридора, – она махнула рукой в темнеющий провал рядом. – Ты говоришь, что пришла с поверхности, значит, тебе надо идти вверх.
– А с чего ты решила, что ты пришла именно с той стороны? – самоуверенность незнакомой девочки несколько выводила из себя.
– Я шла по коридору, сделанному человеком, там были обработанные стены, облицованные кирпичом. А твой тоннель – дело рук природы, или очень неумелого мастера, здесь стены, видишь, какие – дикие совсем.
Аякчаана не поверила ей. Сделав пару шагов внутрь коридора, из которого, как утверждает незнакомка, та выбежала, она посветили фонариком на стены. В самом деле, выложены кирпичом. При чем, каким – то диковинным, гладким и матовым, темно – зеленым. По сравнению с ним ее часть тоннеля выглядела, действительно, дико.
– Так что поворачивай и шагай, к своему дедушке, – скомандовала Катя.
– А ты? Здесь, что ли, останешься?
– Чего бы это? Я пойду туда, куда мне надо. Поняла? – и Катя, подхватив свою палку или шест, бодро скрылась в продолжении своего коридора. За ней, подпрыгивая в такт ее походке, тающей змейкой струился голубовато – синий свет.
– Стой!!! – закричала Аякчаана. Ей вдруг стало страшно остаться здесь, в темноте этого коридора одной. Вдруг, она сама не найдет дорогу назад? И она бросилась догонять светловолосую девочку.
Та успела уйти довольно далеко, Аякчаане, чтобы ее догнать, пришлось пару минут бежать.
– Чего тебе? – Катя встала, опираясь на свой серебристый шест, а над головой ее светился небольшой голубоватый шар, на который как зачарованная уставилась Аякчаана..
– Давай вместе пойдем…
У Кати даже дар речи пропал от такой наглости.
– С чего бы это? Ты, кажется, к своему деду торопилась и каким – то киляхам…
– Кигиляхам, – автоматически поправила Аякчаана, не сводя восторженных глаз от чудесного шара, и честно созналась, – я боюсь заблудиться тут.
Катя наклонилась ближе к попутчице, так, чтобы заглянуть в ее глаза.
– То есть ты намекаешь, чтобы я тебя проводила?..
Аякчаана шумно сглотнула.
– Ну, в общем, да… – и торопливо добавила, – Видишь ли, у тебя свет! А мой мобильник вот – вот отключится, и я точно не выберусь отсюда в темноте.
Катя с сомнением покачала головой, вздохнула, и пошла назад, к перекрестку тоннелей. Аякчаана поспешила за ней. В начале она шла молча, то и дело поглядывая то на свою провожатую, то на шар голубого света, парящий над ее головой, то на серебристый шест. Она даже не знала, что ее больше интересует, и про что, соответственно, задать вопрос в первую очередь.
Она уже было открыла рот, чтобы спросить про шар, но тут Катя остановилась на месте их недавнего столкновения, и, повернувшись к стене, нанесла шестом знак: крест, выходящий лучами за стороны ромба. Знак мгновенно засиял голубовато – синим светом, отделился от стены и повис под потолком, ровно над тем коридором, откуда они только что вышли.
– Это что? – выдохнула Аякчаана.
– Это? – Катя взглянула на светящийся знак. – Это звезда Сварога. Оберег, знак, указывающий путь. Он, как ты можешь догадаться, не позволит мне заблудиться и поможет найти дорогу назад.
– А – а – а – а, – понимающе протянула Аякчаана. – Катя, слушай, а ты вообще кто?
Катя нахмурилась. Они достигли очередной развилки, обе дороги уходили вверх, и было совершенно не ясно, какой из них следовать. Катя потерла ладони. В руках у нее появилось махонькое солнышко, которое она словно шар для боулинга запустила в глубину одного из коридоров, тот что был правее. Оставляя за собой дымчатый след, солнышко исчезло во мраке.
– Ого! Так даже мой дедушка не умеет! – восторженно прошептала Аякчаана.
– Да? А кто твой дедушка? Он маг – волшебник – иллюзионист?
– Он эвенк, шаман. Учур – хан его зовут.
– Ша – ман? – рассеянно повторила Катя, то и дело поглядывая в тоннель в ожидании своего солнышка. – Мне вот всегда было интересно, что умеют шаманы?
– О, мой дедушка очень много чего умеет! Он говорит с душами ушедших, и те ему рассказывают все.
– Прямо – таки все?
– То, что можно знать человеку – да.
Катя отчего – то подумала, что Енисее было бы особенно интересно пообщаться с этим дедушкой шаманом. Да и Ярослава хотела научиться управлять стихиями, а шаманы, говорят, в этом большие мастера. Но, подруг здесь не было. А вот светящийся шар, дымясь и подпрыгивая, вернулся к Кате в руки. Значит, прохода там не было. Шар долетел до преграды и вернулся назад. Получается, второй ход – верный. Не задумываясь больше, Катя шагнула в левый рукав тоннеля.
– Так зачем вы приехали в эти места, – спросила она странную девочку. Катя припоминала сейчас из уроков географии, что где – то в Якутии есть мыс Кигилях. Раз «мыс», значит, побережье. А раз побережье, то побережье океана, при чем, не какого – нибудь, а Северного Ледовитого. Плотность населения ноль целых ноль с половинкой сотых. Или даже тысячных. И зачем, спрашивается, дед – шаман с внучкой сюда приехали. А! прилетели на вертолете, эта девочка сказала.
– Меня Кигиляхи призвали, – гордо отозвалась девочка.
– Призвали –это как? – не поняла Катя.
– Они приснились дедушке и велели ему привезти меня сюда, при чем, именно сегодня.
Катя остановилась, внимательнее посмотрев в лицо девочки с непроизносимым именем. Шутит? Да, нет. Глаза круглые, испуганные, ни тени смешинки.
– И зачем?
– Я толком сама не поняла… Понимаешь, об этом своем сне мне дедушка сказал уже здесь, на острове. Я не успела его толком расспросить. Он сказал про сон, про то, что сказали Кигиляхи. Я его спросила, мол, почему меня призвали, а не дедушку. Он, я же говорила уже, шаман, знает тайны многие… А я, что я? Я в седьмом классе учусь. Что с меня толку? А дедушка сказал: «Кигиляхи сказали, что копье Маары мне (то есть ему) не подчинится». Вот.
Катю словно током ударило. Копье Маары? Откуда якутский или, вернее всего, эвенкийский шаман, знает про Маару? На сколько она могла сообразить, у них Боги и Духи носили совсем иные имена…
– А что за копье Маары? – Катя решила проверить девочку, вдруг, та оговорилась.
– Не знаю, – всплеснула руками та. – Я вообще не знаю, кто такая Маара, и что это за копье. И зачем оно, кстати, тоже не знаю… И дедушка – тоже, – добавила она, предвосхитив следующий вопрос.
– Не знаешь, говоришь, – задумчиво прошептала Катя. А задуматься было над чем. Они, пройдя по левому рукаву тоннеля, тоже уперлись в стену. Других ходов и проходов не было, Катя была уверена. Получается, что эта девочка…
– Скажи еще раз, как тебя зовут?
– Аякчаана…
– Хорошее имя, красивое, – все так же задумчиво произнесла Катя, – а что оно означает?
– Хорошенькая…
– Хорошенькая, значит, – эхом повторила Катя, все еще поглаживая холодный гранит. – Слушай теперь меня внимательно, Хорошенькая… То, зачем тебя вызвали эти Каменные люди как их ты называешь, еще явно не выполнено, и отпускать они тебя не желают. Поэтому сообщаю тебе, что обратной дороги у тебя нет. Выход из пещеры закрыт, как ты сама можешь видеть. По крайней мере, пока. И это плохая новость.
Аякчаана стеклянными глазами смотрела на Катю и молчала, у той даже возникли подозрения – поняла ли девочка то, что она сообщила ей. Но повторять по несколько раз одно и то же ей тоже не хотелось, поэтому она продолжила. Правда, стараясь говорить медленнее.
– Но есть и хорошая. Могу предположить, что оказалась ты здесь и сейчас именно для того, чтобы встретиться со мной. Правда, не могу понять, почему так получилось, – Аякчаана все еще молчала. Казалось, она окаменела. А Катя продолжала задумчиво. – Видишь ли, я была в Красноярске 18 декабря 2015 года, плюс три дня, которые… Не важно, впрочем… но сегодня по – любому должно быть 21 декабря 2015 года. А ты говоришь, что сейчас 2 – е сентября. То есть, произошла какая – то временная путаница. С этим надо еще разобраться…
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
