Текст книги "Ангелы не спят"

Я не успеваю возразить, как он быстро снимает домашние шорты и, заставляя меня потесниться, входит в кабину. Я тоже впервые вижу его раздетым при свете, и это ощущение кажется удивительным. Не знаю, чего хочется больше, закрыть глаза и убежать или доверять, прикасаться и испытывать что-то новое.

Через полчаса мы вместе стоим под холодным душем, горячие и запыхавшиеся.

Оказывается, совместная жизнь – это не только быт, украшенный романтикой, а ещё очень много приятных и не изведанных мною вещей.

Это утро я запомню надолго. Оказывается, в объятиях Егора совсем нет места для стыда.

– Доброе утро, любимая.

Он говорит, улыбаясь и раскладывая по моим плечам мокрые пряди волос.

А дальше во мне открылись новые грани чувств, улетучилось все напускное и осталось главное. Я узнала, как приятно отбросить стеснение с робостью и стать настоящей. В родительском доме я никогда не могла разрешить своему истинному, женскому, лицу показаться. Живя с мужчиной, можно позволить себе намного больше, это стало моим первым открытием. Можно смеяться во весь голос и ходить голышом, можно валяться в постели целый день и смотреть фильмы, врубив звук на всю катушку, можно есть что-то вкусное, а не то, что полезно, кстати, есть тоже можно в постели!..

Но самым главным удовольствием стал для меня Егор. Купаясь в его заботе и любви, я чувствую себя как никогда желанной и красивой – настоящей богиней. Оказывается, любовь маскирует все недостатки, Егор искренне смеётся, когда, стоя перед зеркалом, я критикую свой неидеальный нос или нахожу маленькую складочку на талии. Похоже, ему совсем не нужна идеальная девушка, ему нужна я, со своим характером, своим мнением и своими бёдрами. Такая как есть!

Так пролетели выходные. Два волшебных дня – как один миг…

Пожалуй, это были одни из самых лучших выходных в моей жизни.

Утро понедельника началось с сюрприза. Вместо трясущегося будильника меня разбудил аппетитный запах неизвестной вкуснятины. Аромат наполнил всю просторную квартиру-студию, пробрался прямо в постель и принялся настойчиво выманивать меня из неё, не обращая внимания на сопротивление.

Открываю глаза, и мне становится понятно – сегодня Егор решил удивить меня своим кулинарным мастерством. У плиты, вооружившись прихватками и парой вилок, он упорно пытается что-то распределить по сковороде. Масло трещит и брызжет в разные стороны, мой повар ловко уворачивается, прикрывая лицо. Электрический чайник шумит, нагревая воду, а на столе уже ждут две чашки. Одинаковые, но разного цвета, вчера купили в супермаркете, по-моему, очень символично.

На часах семь сорок пять, как же он сумел встать в такую рань? Наблюдая за стараниями Егора, не могу избавиться от мысли, что что-то здесь не так. И через пару минут наконец понимаю, что сегодня я впервые вижу представителя сильного пола, добровольно решившего приготовить завтрак.

Мама с детства твердила нам с сестрой, что все мужчины – это дети-переростки, совершенно несамостоятельные в бытовых делах, но в то же время непобедимые воины и добытчики за пределами родного дома. Она всегда говорила, что, если их не одеть, будут ходить голышом, если не накормить – умрут от голода, не похвалить – потеряют стимул убивать мамонтов и зачахнут в душевных томлениях.

Сомневаться в её словах не приходилось, перед глазами всегда присутствовал папин пример. На работе отец являл собой воплощение уверенности. Всегда решительный, с высоко поднятой головой и сверкающими глазами, он заставлял трепетать подчинённых и конкурентов. Но дома, сняв галстук, папочка превращался в мальчишку, весёлого и озорного, но абсолютно беспомощного без жены и дочерей.

От раскалённой сковороды отскакивает очередная капля масла, такая крупная, что я вижу её издали. Набирая высоту, она летит Егору прямо в лицо, но тот ловко уходит в сторону, нагибается и, вновь выпрямившись, наконец замечает меня.

– Доброе утро, милая! Я тебя разбудил?

Бросив прихватки на стол, он подходит ко мне и, нежно поцеловав, поправляет мои растрёпанные волосы. От его кожи вкусно пахнет специями.

– Что ты готовишь? Я вся в нетерпении.

Егор расплывается в счастливой улыбке и с видом крутого профессионала заявляет:

– Сегодня на завтрак курица в кляре по-китайски, прошу к столу!

– Ничего себе завтрак! – с восторгом говорю я.

– Очень питательно, моему маленькому курьеру понадобится много сил, – гордо добавляет Егор.

За столом мы сидим друг напротив друга в одних плавках. Уплетаем курицу руками и, не стесняясь, облизываем пальцы. Егор говорит о своих рабочих задачах, посвящая меня в неведомые раньше нюансы. Я, набравшись храбрости, рассказываю ему, что на самом деле родители улетают сегодня, а в пятницу у нас случилась ссора, о которой больно вспоминать. Даже сейчас, когда наши разговоры стали откровеннее, он не задаёт лишних вопросов, за что я очень благодарна. Странно, но за эти два дня мы сблизились сильнее, чем за предыдущие полгода.

Чай совсем остыл, и через полчаса нам нужно разъехаться по разным концам города навстречу рабочему дню. Но уже сейчас я с нетерпением жду вечера, чтобы вновь смотреть друг на друга за ужином.

С каждым днём в офисе номер пятьсот один Карина складывает все больше конвертов в мою коробку. Похоже, времена, когда получалось посетить все адреса до обеда, остались в прошлом.

Перепрыгивая через лужи на парковке, добираюсь до машины и бросаю коробку на переднее сиденье. Весеннее солнце радостно сияет, поднимая настроение на небывалую высоту, город оживает, приходит в себя после надоедливых холодов.

Очень хочется танцевать. Включаю магнитолу и настраиваю любимую волну. Жизнерадостная музыка наполняет меня, притопывая, я качаю головой в такт и подпеваю. Сегодня я в коротеньком классическом пальто поверх лёгкого шёлкового платья, строгие туфли на шпильке делают ноги нереально длинными. Ничего не могу с собой поделать, весной так хочется выглядеть нарядно и легко, к тому же что-то необыкновенное витает в воздухе, делая всех немного сумасшедшими.

Уже по привычке взяв коробку на колени, принимаюсь раскладывать конверты адресами вверх, по алфавиту. На Брестскую два конверта, на Зимнюю, как обычно, небольшая бандероль, на Ленина снова львиная доля адресов, хорошо, что там все офисы рядом. Цветочная, Краевая, так, смотрим дальше… На Мамонтова я отправлюсь впервые, на Маяковского два конверта. Маяковского…

На секунду сердце замирает. Я не отрываясь смотрю на пару писем, поглаживая пальцами место, где напечатан адрес. Мысли тугой массой ворочаются в голове. Помнит ли он меня, может быть, в этой компании миллион курьеров и Родион со всеми вежлив и мил.

Перед глазами снова появляется лицо с крупными чертами. Я пытаюсь отбросить навязчивые мысли, но тщетно. Никак не могу сосредоточиться и решить, куда будет удобнее поехать сейчас, а куда потом. Сердце предательски колотится в нетерпении, а голова отказывается думать.

Отчаявшись, извлекаю из бардачка навигатор и бездумно вбиваю адреса один за другим. «Маршрут построен», – сообщает механический женский голос. Так-то лучше, можно начинать движение.

Сегодня сумасшедший день и я сама не своя летаю по городу, забыв обо всём, кроме заветного адреса, который, как назло, оказался последним в моём маршруте.

Несколько раз я нарушила правила и превысила скорость. На одном светофоре проскочила под красный, после чего лысый мужчина на чёрном джипе догнал меня и прокричал в окно что-то нецензурное.

Так нельзя ездить! Я и сама это понимаю! Но сейчас меня словно кто-то подгоняет, не давая нажимать на педаль тормоза.

На часах уже двенадцать, в это время я обедаю в каком-нибудь уютном кафе, но аппетита совсем нет. Стараюсь не следить за временем, оно расстраивает меня. Вдруг Родион поторопится домой и уйдёт из офиса раньше? Или уедет на какую-нибудь важную встречу, а их всегда планируют на послеобеденное время, это я знаю от папы!

Одним словом, если я хочу ещё хотя бы раз увидеть этого мужчину, нужно спешить и не упустить свой шанс, неизвестно, выпадет ли он вновь.

Машина нагрелась, летая под полуденным солнцем от одного офисного здания к другому, внутри настоящая жара. Я открываю окна, вдыхаю запах городских улиц.

«Вы прибыли к пункту назначения», – в очередной раз сообщает навигатор.

Каблуки быстро стучат по асфальту, меняя свою тональность на бетонных лестницах и паркетных полах кабинетов. Приятные стройные секретарши берут из моих рук письма, доброжелательно улыбаясь и желая хорошего дня. Почему они такие одинаковые, пышногрудые, сладкоголосые и длинноногие? Словно их выращивают в какой-то лаборатории и потом рассылают по офисам на радость начальству.

Ноги гудят от усталости, в сотый раз завожу машину и вопросительно смотрю на экран навигатора. Что у нас дальше?

Зелёной точкой мигает последний адрес на улице Маяковского. На дне пустой коробки лежат два одиноких конверта.

Внутри медленно растёт щемящее чувство томления и сладкий страх перед неизвестностью – всего через несколько минут случится долгожданная встреча с человеком, которого я совсем не знаю. Какой она будет? Я все придумала? Или мужчина с бездонными синими глазами и правда заинтересовался мной?

Дрожащей ногой нажимаю на педаль газа, колени трясутся, во рту пересохло. Сейчас я всё узнаю наверняка.

Сегодня в приёмной другая секретарша, миниатюрная брюнетка. Она моложе женщины, встретившей меня в прошлый раз, но выглядит тоже на все сто. Хорошо, что сейчас я одета не как дворовый пацан и чувствую себя намного увереннее.

– Здравствуйте, вы можете оставить корреспонденцию здесь, – сухо произносит секретарша, лишь на секунду отвлекаясь от монитора, и жестом указывает на край своего стола.

Растерявшись, я едва удержалась от того, чтобы послушно положить конверты и уйти прочь. Но не такого поворота я ждала целую неделю! Это возможность, которую нельзя упустить!

– Это Родиону Эдуардовичу лично в руки! – говорю я уверенно и громко.

Ничего себе! Как это у меня получилось?!

Брюнетка на секунду замирает, словно услышала что-то выходящее из ряда вон, а после поднимает глаза и окатывает меня холодным оценивающим взглядом.

– Девушка, вы уверены?

Её медовый голос звучит надменно. Но я не отступлю. Да и какая разница этой особе, каким образом её босс получает письма?

– Абсолютно, – говорю твёрдо и всеми силами стараюсь сохранить невозмутимое лицо.

Медленно поднявшись из своего кресла, брюнетка бесстыдно рассматривает меня с ног до головы и, поджав губы, дефилирует к двери начальника. Два раза стукнув длинным ногтем о стеклянную поверхность, она так же медленно возвращается к своему столу и садится на его край, скрестив ноги. Эта секретарша не очень похожа на других, клонированных обитательниц офисов, ростом не вышла. Но, похоже, это совсем не мешает ей мнить себя королевой.

Украдкой рассмотрев девушку, я перевожу взгляд на шикарный ковёр, потом на элегантные светильники под потолком, потом на вид за окном… С высоты шестнадцатого этажа видны только крыши нескольких новостроек и бескрайнее голубое небо. Настолько чистое и глубокое, что хочется искупаться в его красоте. Таким восхитительным небо бывает только в начале лета. Слева от окна висят большие настенные часы. Секундная стрелка очень медленно, словно с неохотой, шагает в направлении минутной… Секунды тишины тянутся бесконечно, я переминаюсь с ноги на ногу, сжимая письма. Может быть, она слишком тихо постучала и он не услышал? Может, нужно постучать ещё?..

Наконец за дверью раздаются торопливые шаги и, держа в руках несколько разноцветных папок, в приёмной появляется Родион.

– Я же сказал, что занят! – крик обрушивается на секретаршу, и та испуганно округляет глаза. – Что опять произошло?!

Его громкий голос грубо и чётко отбивает каждое слово. Но, заметив меня, мужчина тут же замолкает.

– Это к вам, девушка говорит, что… – брюнетка начинает оправдываться, но, не дав ей закончить, Родион взглядом призывает меня войти.

– Я понял. Спасибо, – уже спокойно говорит он, пропуская меня вперёд.

– Но вы же просили…

Переступив порог уже знакомого кабинета, я спиной чувствую, как секретарша растерянно смотрит мне вслед.

Сегодня в кабинете темно, жалюзи полностью закрыты, тусклый свет исходит только от включённой настольной лампы, все остальное пространство едва различимо. Как можно работать при таком освещении?

Родион пропускает меня вперёд и, стоя чуть позади, наблюдает, как я во второй раз осматриваю его владения.

– Что-то не так, Павла?

Подойдя ближе, он легонько дотрагивается до моих плеч. О боже! Дыхание перехватило. Что он намерен делать, неужели обнять?

Уверенность как рукой сняло, я боюсь повернуться к нему лицом и не знаю, что ответить на вопрос.

– Вы испортите зрение, – робко говорю я.

Голос звучит еле слышно. Родион стоит сзади, не убирая рук с моих плеч. Так близко, что я чувствую сладковатый аромат его парфюма.

– Мне так удобно. И позвольте наконец взять ваше пальто.

Дыхание тут же возобновилось, а сердце бешено заколотилось в груди. Он просто хочет взять мое пальто, обычная вежливость. А я замерла, как идиотка, ожидая непонятно чего! Как стыдно! Наверное, теперь он думает, что я чокнутая!

Быстро высвобождаюсь из рукавов, Родион подхватывает мою верхнюю одежду и аккуратно размещает её в шкафу.

– Присаживайтесь, Павла.

Он галантно берет меня за локоть, подводит к своему столу и выдвигает кресло свободной рукой. Сам располагается рядом, почти напротив. Так близко, что наши колени едва не соприкасаются.

В этом мужчине есть что-то волшебное, я не в силах оторвать от него глаз. При слабом свете он похож на древнегреческую скульптуру, такую величественную и ценную, что неожиданно меня посещает желание дотронуться до него. Провести ладонью по коже. Убедиться, что передо мной настоящий человек, а не прекрасная фантазия.

Откинувшись на спинку, он ловит мой взгляд и не моргая смотрит в ответ. Никогда не видела таких глубоких глаз. Как бы я хотела знать, о чём он сейчас думает, что видит во мне. Несколько минут мы смотрим друг на друга не отрываясь. Я первая решаюсь нарушить воцарившуюся тишину.

– Для вас два конверта, – несмело говорю я и протягиваю письма, чуть подавшись вперёд. Складки платья переливаются блестящими волнами под светом лампы.

– Вы уже хотите уйти? – бархатным голосом спрашивает мужчина, и его брови поднимаются от удивления. Родион сидит не шевелясь в ожидании ответа на вопрос. На его губах едва угадывается улыбка.

Отстранившись, я опускаю руку с конвертами и отвожу взгляд, не зная, что сказать. Мелкими шажками на щеки предательски крадётся румянец. Уставившись в пол, я чувствую, что Родион по-прежнему смотрит мне в лицо.

Зря я сюда пришла! Зря нафантазировала себе непонятно чего. Похоже, он просто издевается надо мной. Мы ведь едва знакомы, а сидим, играя в гляделки, как дети. Нужно отдать конверты и уходить прочь! Не хочу, чтобы посторонний мужчина смеялся над моей наивностью.

Дотянувшись рукой до стола, опускаю письма на его край и встаю с кресла. Но тут Родион, выпрямившись, быстрым движением обвивает рукой мою талию и, не дав сделать ни шага, садит к себе на колено.

Не успев опомниться, я оказываюсь в нескольких сантиметрах от его лица, теперь голубые глаза смотрят в упор, а сильные ладони крепко держат, не давая пошевелиться.

Время замедляется, и на несколько секунд я, забыв обо всём, падаю в эту синюю бездну без шанса на спасение.

– Павла, скажите, что хотите уйти, и я сразу вас отпущу.

Теперь мужчина говорит шёпотом, внимательно наблюдая за моими губами.

Я чувствую его дыхание. Пульс стучит в висках все сильнее, удар за ударом ощущаю, как кровь приливает к лицу.

Высокий лоб Родиона украшает несколько глубоких морщин, на щеках лёгкая щетина. Неожиданно для самой себя я провожу рукой по колючим волоскам.

От прикосновения мужчина замирает, затем берет мою руку и, поднеся к губам, нежно целует ладонь.

От тёплого касания его губ по всему моему телу бегут мурашки.

Нет, я не хочу уходить! Я хочу остаться здесь! Хочу быть здесь каждый день, сидеть вот так, близко, рассматривая это красивое лицо!

Свободной рукой он притягивает меня ещё ближе. Так близко, что сопротивляться нет ни сил, ни желания.

Теперь мы совсем рядом, и я прижимаюсь к его груди, чувствуя биение сердца.

Опустив глаза, мужчина проводит ладонью по спине и талии так нежно, что я невольно прогибаюсь и откидываю голову назад.

Носом он касается ключицы, затем шеи, а достигнув подбородка, делает глубокий вдох. Я чувствую его горячие губы. Это не поцелуй, а касание. Трепетное и страстное. Ощущаю себя маленькой и беззащитной, его руки почти полностью покрывают мою спину. Он старше, сильнее, смелее, возможно, именно это так сильно влечёт. Словно я попала в какой-то романтический фильм, сюжет завораживает и не терпится увидеть финал.

В следующий миг губы Родиона останавливаются напротив моих.

Закрыв глаза и обнимая его за шею, пытаюсь запомнить этот момент. Никогда прежде я не испытывала такого притяжения. Сейчас поцелуй соединит нас и во мне что-то изменится. Больше не будет прежней Павлы, не знавшей этого невероятного чувства.

Одну руку Родион запускает в волосы и, глубоко дыша, медленно притягивает мою голову к себе.

Закрываю глаза и прижимаюсь крепче, уже почти чувствуя его своими губами.

Тягучее напряжение нарушает короткий стук. Два еле слышных удара длинного ногтя о стеклянную дверь.

Не успеваю опомниться, как оказываюсь одна в полумраке просторного кабинета.

Как?! Почему?! Разве можно было испортить такой прекрасный миг?!

Секунду назад Родион, нахмурившись, пулей вылетел в приёмную, но я ещё чувствую его кожу под своими ладонями. Кажется, побеспокоившая нас секретарша сильно его разозлила. От досады я стискиваю зубы и, дотронувшись рукой до своих губ, тяжело дыша, сажусь на край стола. Одно мгновение отделяло нас от поцелуя, одно бесконечное мгновение.

Дверь резко распахивается, и я вздрагиваю от неожиданности.

– Павла, тебе пора. В следующий раз, пожалуйста, так же, всю корреспонденцию мне лично в руки, – Родион говорит громко и холодно, словно мы только что познакомились, а не обнимались минуту назад. Я едва успеваю открыть рот, чтобы спросить, что произошло, как в кабинет входят двое солидных мужчин.

– Здравствуйте, – растерянно говорю я.

Растерянно киваю, поправляя растрёпанные волосы.

– Hello, – лукаво улыбаясь, по очереди отвечают нежданные гости. Похожи на иностранцев, но это не имеет никакого значения.

Я быстрым шагом направляюсь к двери, украдкой наблюдая за ними. Родион широко улыбается мужчинам, приглашая их расположиться за столом. Последнее, что я слышу, закрывая дверь, – не совсем понятную английскую речь.

Секретарша не удостаивает меня даже взглядом. Ну что ж, не очень-то и хотелось. Спускаясь на лифте, извлекаю из недр сумочки мобильник. Десять пропущенных и мигающий значок sms – это от мамы: «Где ты, Павла, самолёт через час!»

Самолёт! Вот, блин!

Быстро смотрю на часы и на время отправки сообщения. Мама писала час назад, и значит, они уже улетели. Как же я умудрилась забыть о времени их отлета?!

Обиды обидами, но родители улетели на целый год, а последнее наше общение было просто ужасным.

Убираю мобильник и, печально вздохнув, вспоминаю ссору. Но сокрушаться нет смысла, уже ничего нельзя исправить, увидимся через год, если они не решат вернуться домой раньше.

Сев в машину, пытаюсь собрать мысли в одно целое, но ничего не получается. Проходит полчаса, прежде чем я перестаю чувствовать на своей спине тёплые, сильные руки.

Город кипит, вокруг меня закручивается воронка из людей, спешащих с работы домой. В ожидании ночи голубое небо медленно становится синим. Как эти глаза.

Внутри меня всё трепещет, трогая свои губы, я гляжу на бегущих людей и представляю, каким мог стать этот волшебный, несостоявшийся поцелуй.

Ехать домой совершенно не хочется, да и как после такого я смогу смотреть Егору в глаза. Кажется, у Славки сегодня рабочий день, а эмоции переполняют меня настолько, что я просто не могу удерживать их в себе. Конечно, Славка скажет, что я с ума сошла и что она меня предупреждала, но, надеюсь, подруга найдёт немного времени, чтобы выслушать пылкую речь и вправить мне мозги.

Парковка фитнес-центра, как всегда, забита, вечерами весь офисный планктон спешит в спортзал исследовать свои тела на наличие или отсутствие мышц. Войдя, ищу глазами Славку, она на своём обычном месте – на ресепшен – мирно перебирает бумажки.

– Привет! Ты откуда здесь взялась? – подруга расплывается в улыбке и, крепко обняв меня, усаживает на соседний стул в рабочую зону.

– А мне можно здесь находиться? Не хочу, чтобы тебе влетело.

– Можно, сиди. Начальство уже разошлось по домам.

Но усидеть на стуле не так просто, когда внутри настоящий ураган, когда хочется петь и танцевать! В прямом смысле подпрыгивая, я смотрю на подругу. Бедная Славка в полном недоумении откладывает бумаги в сторону.

– Да что с тобой?!

– Я влюбилась!

Кажется, я сообщила об этом слишком громко. Славка подняла брови и открыла рот, а две вошедшие в клуб девушки переглянулись и захихикали.

Подруга сконфуженно покраснела. Пытаясь подавить смех, она приложила палец к губам, призвав меня к тишине, и повернулась к клиенткам.

– Что вас интересует?

– Я хочу приобрести карту вашего клуба, – заговорила одна из девушек, маленькая, стройная, с худыми руками и короткой стрижкой.

– Какая именно карта вас интересует?

– Точно не знаю, дело в том, что в вашем фитнес-центре днями и ночами пропадает мой муж. Он такой умница, старается для меня – в форму себя приводит, хочу составить ему компанию.

– С удовольствием вам помогу, назовите фамилию мужа, и я сделаю вам такую же карту. – Славка лёгким движением достаёт из-под стола папку с надписью «гости клуба».

– Стрельников Роман. Мне нужна карта на год. Сколько это будет стоить? – Девушка широко улыбается, сверкая белоснежными зубами и, щёлкнув маленьким декоративным замочком на кошельке, готовится отсчитать купюры.

Но что-то не так, Слава стоит молча, не открывая папку.

– Вы что, не расслышали? Стрельников Роман! Откройте, посмотрите, у вас точно есть такой!

Моя эйфория быстро сменяется испугом. Подруга, медленно опустившись обратно на стул, начинает машинально перелистывать страницы и, наконец, дойдя до буквы «с», тихо произносит:

– Карта полного пребывания, тридцать пять тысяч. Бассейн и СПА входят в стоимость, – говорит она механическим голосом.

– А скидки будут? А документы какие нужны? Фото вам понадобится? У меня есть. Теперь буду ходить к вам каждый день вместе с любимым мужем. Он у меня такой душка! – девушка тараторит, считая деньги.

Но Слава не поднимает на неё глаза. Она словно в другом измерении, очень далёком отсюда.

– Эй, вы меня вообще слышите?!

Брюнетка недовольно сжимает тонкие губы.

– Тридцать пять тысяч, – ещё тише повторяет Славка.

– Хм, и чем ему здесь так нравится?! Администраторы вон еле живые.

Недовольно фыркнув, брюнетка протягивает деньги. Слава на автомате отбивает чек и отдаёт карту, не взглянув на собеседницу.

Как только за девушками закрывается дверь, подруга поднимает на меня глаза, полные слёз. Я хочу что-то сказать, помочь, успокоить, но Славка соскакивает со стула и, швырнув папку на пол, издаёт протяжный стон. Я вижу, как её разрывает мука.

Смахнув слезы, она начинает метаться по пустому холлу вперёд-назад, как раненый зверь, то опускаясь на корточки, то поднимаясь и снова смахивая слезы. Я наблюдаю за ней, не зная, что делать.

Славка уже не может сдерживать боль. Выбившись из сил, она падает на узкий диванчик у двери и обхватывает руками голову. Подбежав, я крепко прижимаю её к себе. Сейчас Славка рыдает так, как никогда в жизни. Я вижу, что, сжав кулаки, она силится не закричать от обиды и беспомощности.

– Же-нат!.. Он же-нат!.. Как же!.. Не мо-жет… – всхлипывая, Славка пытается мне что-то сказать, но слова путаются и распадаются.

Как такое могло произойти, почему она не догадалась? Не почувствовала, не предположила? Почему Рома сам не сказал правду раньше, до того, как она впустила его в своё сердце?

* * *

– Милый, давай не сейчас!

Егор покрывает поцелуями мои плечи. Уворачиваясь, я пытаюсь налить кофе в чашки и при этом не обжечься.

– Паш, в чём дело? Последнее время ты слишком часто мне отказываешь.

Делаю глубокий вдох, стараясь подавить раздражение. Отодвигаю чашки в сторону и поворачиваюсь к Егору лицом.

– На работе устаю, неужели так трудно понять?!

– Но сейчас утро, а всю ночь ты крепко спала и должна была набраться сил.

Обнимая меня за талию, он говорит полушёпотом, пытаясь прижаться.

– Нет, я опаздываю.

Упираясь ладонями в его голую грудь, отстраняюсь и, выскользнув из кухни в прихожую, спешно обуваю туфли. Егор настигает меня с двумя чашками в руках.

– Куда, у тебя ведь выходной?

– Нужно полить цветы у родителей и Славке обещала забежать.

– А кофе?

– Уже не хочу!

На лице Егора столько грусти и непонимания, что мне хочется скорее сбежать от него и от собственных мук совести. Печально признавать, что между нами больше нет «любовной химии». Каждый вечер я возвращаюсь домой через силу и через силу улыбаюсь ему, делая вид, что все в порядке. Единственное, что по-прежнему меня завораживает, это его забота и драгоценные минуты тишины, когда мы просто находимся рядом и никуда не спешим. Конечно, Егор идеальный, он добрый и верный в отличие от меня, а ещё он стал таким родным, что меньше всего хочется причинять ему боль и страдания. Но в наших отношениях больше нет страсти, искры не летят и сердце не замирает, предвкушая встречу. Изо дня в день я словно заперта в собственноручно построенной клетке. Бегать в колесе уже нет сил, но и уйти не хватает решимости.

– Паш, прошёл всего лишь месяц, а ты уже ничего не хочешь.

Зажав под мышкой клатч, я подхожу к Егору и, обняв его одной рукой, быстро целую в щеку.

– Я просто устаю. До вечера.

Ночью был сильный дождь, и земля ещё не до конца просохла. Вдохнув приятную свежесть, сажусь в машину, завожу мотор и улыбаюсь новому дню. Лето медленно крадётся в наш шумный город, газоны давно зелёные, а на клумбах вот-вот распустятся тюльпаны. Это моё самое любимое время года.

Родион ждёт меня через полчаса, надеюсь, на дорогах нет пробок и я успею вовремя. Интересно, сегодня мы опять будем целоваться в кабинете, пока губы не заболят, или он наконец придумает что-то новенькое?

От волнения внутри все трепещет, каждого свидания я жду так сильно, что накануне даже не могу нормально уснуть. Так и вчера, я долго ворочалась, предвкушая нашу встречу и дав волю самым смелым мыслям.

Удивительно, но мы оба совсем не ощущаем разницы в возрасте, Родион говорит, что со мной он становится моложе, а я с ним чувствую себя настоящей женщиной. Только сейчас я начала понимать свои желания и чувства. Он ни разу не позволил себе зайти дальше поцелуев, а вот я с каждым днём убеждаюсь, что для него готова абсолютно на все. Ну хватит уже беречь меня, как маленькую девочку!

Секретарши нет на месте. Наверное, босс отпустил её, так уже было несколько раз. Вхожу в кабинет и вижу, как Родион, сидя за столом, разговаривает по телефону. Заметив меня, он быстро подносит палец к губам. Значит, по ту сторону трубки снова его жена. Она всегда чувствует, когда я прихожу, и начинает звонить. Но это беспокоит меня меньше всего, стараюсь принимать его несвободу как данность.

Снимаю туфли, чтобы не цокать каблуками, и на носочках тихо, как кошка, обхожу вокруг стола. Подобравшись к Родиону сзади, медленно запускаю руки ему под рубашку, но вместо ответной ласки мой мужчина резко встаёт и продолжает разговаривать, отойдя к окну.

Ну что ж, придётся подождать.

Всеми силами стараясь не выдать обиды, принимаюсь рассматривать его письменный стол, здесь, как обычно, идеальный порядок, если не сказать пустота. Родион настоящий педант.

Опустившись в его кресло, беру ручку и рисую солнышко на уголке листа формата А4, кажется, это какой-то документ. Но мне всё равно.

– Хорошо, я все сделаю, до вечера. Целую.

Последнее слово режет слух. Снова укол обиды. Бросив телефон на стол, Родион, как мальчишка, подбегает ко мне и, подхватив на руки, крепко целует в губы.

Нет, я совершенно не могу на него обижаться! Запустив ладонь в густые волосы, снова забываю обо всём на свете. Его губы самые тёплые, руки самые родные. Я люблю каждую морщинку, каждый седой волосок, и однажды мы станем такими близкими, что никто не посмеет встать между нами.

– Как у тебя дела? – спрашиваю я, остановив поток страстных поцелуев.

– Хорошо. Как ты? – коротко говорит Родион, не в силах прекратить.

Он привлекает меня ближе и кончиком языка проводит от подбородка к шее. Бессовестный, снова дразнит…

– Скучала и ещё ты мне снился.

– Сильно скучала? – едва прикасаясь к коже, он горячо дышит мне в шею. Я бессильна перед этим мужчиной.

– Очень! Надеюсь, сегодня мы займёмся любовью?

Взглянув на меня, Родион широко улыбается, его забавляет моя настырная откровенность.

– Паш, ну зачем? Спи со своим молодым красавчиком.

– Не хочу! И мне непонятно, зачем тебе все это нужно, если нет самого главного. Что за отношения без любви?

– Без секса, Паш! Называй вещи своими именами. Я женатый человек в годах, ну какая любовь?

Родион улыбается ещё шире, говоря о нашей разнице, он знает, что прекрасно выглядит, и пользуется этим. Хитрый лис!

– Хорошо, без секса.

Формулировки меня не интересуют, я чувствую, что между нами гораздо больше, чем простое желание.

– Я заряжаюсь от тебя молодостью, – перебирая пряди моих волос, он говорит полушёпотом, поднимая и опуская брови, словно пытаясь околдовать меня. – Как вампир, пью молодую кровь, чтобы жить вечно!

Припав к моей шее, Родион начинает нежно покусывать её, сжимая руками бедра. Он безумно сексуальный, почему я не встретила его раньше?! Почему он не стал моим первым мужчиной?!

– Ведём себя, как школьники, – говорю я, глубоко дыша.

– Я точно не школьник, и уже очень давно.

С каждой минутой любимый прижимает меня сильнее, продолжая целовать.

– Я. Хочу. Тебя, – с придыханием говорю я.

Пульс учащается. Каждое слово произношу отдельно, медленно и тихо, словно боясь спугнуть эту удивительную нежную страсть.

– Замолчи.

Он закрывает мои губы своими, не давая говорить. Рукой дотягиваюсь до ремня на брюках и опускаю ладонь ниже.

– Не нужно, Павла! Я и так держусь из последних сил.

– Давай займёмся любовью, ты же сам хочешь.

Не отвечая, он целует меня так жадно, что больше нет сил терпеть. Пытаюсь справиться с ремнём, но это не так легко.

Остановив мою руку, Родион чуть отстраняется и внимательно смотрит на меня глубокими глазами. На мгновение во взгляде проскальзывает холод, неужели я что-то не то сказала? Может быть, не стоило вот так – прямо? О чём он думает?