Текст книги "Время юных магов. Менестрель. Книга 1"

Глава 8,
в которой Рите приоткрывают ее прошлое

– Неплохое у тебя начало. – Волхв потер виски. – Запоминающееся.

Рита и волхв Борилий сидели за огромным столом в холле корпуса друидов. Все остальные отбыли восвояси. Ушел огромный волхв Терентий, напоследок обдав всех присутствующих мельчайшей водяной пылью. Растаял в воздухе темный волхв Владимир – тот самый хмурый человек в рясе, которого Даня считал наставником.

Темными волхвами, насколько успела понять Рита, называли некромантов большой силы. Но все равно, от этих слов веяло чем-то таким… жутким и беспросветным.

– А этот… темный волхв Владимир, – решилась девочка задать мучивший ее вопрос. – Он хороший?

– Вполне, – улыбнулся волхв Борилий. – А еще он очень терпеливый учитель. У тебя будет возможность в этом убедиться.

На это Рита промолчала: вот Даня некромант, пусть он у темных волхвов и учится.

– Это само собой, – снова улыбнулся собеседник.

Тут-то Рита и вспомнила уже затертое последними событиями: Даня же сказал, что Борис Кириллович телепат!

– И это правда. – Волхв не спускал с девочки горящих сиреневых глаз. – Но обо мне как-нибудь потом. А сейчас поговорим вот о чем. Тебя пугает словосочетание «темный волхв». И в чем-то ты даже права… Но как ты думаешь, кто такой Данимир?

– Он что, того?.. – Рита затравленно оглянулась.

Но Даня уже уехал вместе с дядей Толей – по крайней мере, он ей так сказал. Неужели ее друг – темный? И, если он волхв, значит, умеет растворяться в воздухе, как тот мрачный Владимир?

– Умеет. – Волхв, не мигая, смотрел на Риту. – Знаешь, что произошло полчаса тому назад? Обычный на вид мальчик… Как ты его называешь? Данька?

– Сейчас уже Даней. Мы ведь уже большие.

– Понятно. – Глаза собеседника на миг окрасились в кислотные тона. – Так вот, обычный на вид мальчик Даня взял огромного дядю за ручищу и без всяких пассов открыл пространственный переход.

В ответ Рита только и смогла, что разинуть рот. Вот так живешь себе, живешь… Дружишь с человеком… И тут на тебе! С утра он, оказывается, некромант. А к вечеру и вообще – волхв! Причем темный.

И ведь не спросишь, как и откуда – глупый вопрос. И узнавать, куда телепортировались Даня и дядя Толя, тоже бессмысленно. Может, и к больнице, где дядя Толя наверняка оставил машину. Только вот, это было по большому счету неважно. Про дядю Толю можно будет расспросить когда-нибудь потом – кто он на самом деле и чем занимается. Сейчас Риту интересовал закадычный друг Даня, обычный мальчик из обычной школы, единственной отличительной чертой которого была склонность спасать все живое на своем пути.

– Но почему Даня не вылечил мальчишку прямо там, на стадионе? – наконец нашла, что спросить Рита. – Если он того… темный волхв!

– Думаю, он пытался, – пожал плечами собеседник. – Пытался незаметно для тебя, ведь ты помнишь, что о Заповеднике и магии нельзя говорить?.. Ага, вижу, что помнишь. Это хорошо. И вдвойне хорошо то, что ты была рядом с Данимиром на стадионе. Я думаю, именно из-за тебя Данимир не смог вытащить мальчишку из комы там, на месте.

Рита в ужасе воззрилась на собеседника:

– Почему хорошо?

– А ты уже забыла то, чему сегодня стала свидетелем? – вопросом на вопрос ответил волхв.

Больше ничего сказать Борис Кириллович не успел. Послышались легкие шаги. В холл вошел давешний старичок. Его летящая походка никак не вязалась с седой бородой.

– Ну здравствуй, Рита! – Оливковые глаза так и лучились добротой. – Теперь, после трудов праведных, можно и поужинать.

 
                                        * * *
 

Ужин Рите понравился.

Никто не пичкал едой, зато можно было расспросить – и про стража Маню, и про домового, и про то, что такое этот нижний лазарет.

– Сила земли там, – сощурил оливковые глаза старый друид, добрый волшебник по облику и по сути, – и всего Дерева. А чтобы тебе понять… Посмотри-ка сначала вверх!

Рита взглянула: ствол, уходящий высоко-высоко. Светлячки – совсем разошлись, затеяли праздничную иллюминацию! Там и сям невесомыми тенями на ступенях винтовой лестницы сидят друиды. Отдыхают после долгого рабочего дня?

– Здесь легко, – улыбнулась Рита. – А внизу давит.

– Примерно так, – кивнул дед. – Тяжелых больных мы лечим внизу. Ваш И-горр находится в другом лазарете.

Он поднял руку и показал куда-то в середину ствола посохом, превратившимся в указку с встопорщившимися листочками.

Рита попыталась было рассмотреть: что там? Но ничего, кроме двух друидов, невесть как уместившихся на одном уступе, не обнаружила.

– Тебе, наверное, интересно узнать, – волхв с улыбкой наблюдал за девочкой, – как друиды здесь живут?

Конечно, Рите было интересно это. И многое другое. Но, признаться, ее куда больше интересовало собственное будущее. А вот вдруг волхву покажется, что она неспособна к магии, и он отправит ее домой? К Нелли Павловне под крылышко?

– Никакой Нелли Павловне я тебя не отдам, – пролил бальзам на сердце девочки телепат, – и думать забудь про такие глупости! А вот где тебя поселить, это вопрос… Может, рядом со мной?.. Друже Максим? Сможете прирастить к соседней избушке пару комнатенок?

Рита навострила уши: что значит прирастить комнаты? Уж не напутал ли чего волхв Борилий?

– Легко, – поднялся друид. – Пойдем, Рита. Заодно посмотришь, как мы работаем.

Волхв оказался прав: друиды комнаты именно растили.

Открыв от изумления рот, Рита смотрела, как дедов посох, обернувшись этакой лианой, ползет по зеленой травке, раскладывая сосновые шишки по периметру обещанных «комнатенок».

Как становятся друиды по углам, как заводят протяжную песню на неведомом языке.

Как шишки пускают светлые росточки, и те ползут по всем возможным направлениям – в землю, вверх, друг к дружке…

– Насмотрелась? – неслышно подошедший волхв едва не напугал девочку. – Это долгая работа, почти на всю ночь. Пойдем пока ко мне в кабинет, поговорим.

Так Рита узнала, что родилась в Заповеднике.

 
                                        * * *
 

Какое-то время девочка молчала – просто не знала, что сказать. А в сознание стучались неумолимые факты. Вечно преследовавшее ее ощущение, будто она что-то забыла. Сны-симфонии – про Дерево, про сосновый бор. Неповторимое по интонации Гошино: «Явилась – не запылилась!» Рита на всякий случай подняла голову вверх. Вдруг домовой и сейчас там, под балкой?

Но нет, под потолком никого не было.

Рита посмотрела налево. Каминный огонь по-прежнему переливался непривычными глазу тонами. Ощутила себя в кресле, в котором сидела – то было необыкновенно уютным. Втянула ноздрями воздух – стены еле уловимо пахли нагретыми солнцем соснами…

Кстати, о стенах!

– А Заповедник как-то отделен от обычного мира? – выпалила Рита.

На самом деле это было не так уж и важно для нее, просто молчание уже начало тяготить.

А Заповедник оказался отделен от мира высоким бетонным забором. Попасть в него можно было не только через ту избушку-портал, как это сделала Рита, но и через ворота.

– Вы ведь ехали по дороге? – спросил волхв. – Да, вижу, по дороге. Потом свернули и оказались на автостоянке. Если бы проехали по дороге еще метров триста, то уперлись бы в ворота.

– Ага. – Рита не знала, как продолжить беседу.

Сказать, что пространственный переход, по которому она попала в Заповедник, похож на переход ее собеседника? Или вот волхва Терентия? Только у Терентия переход состоял из воды, а местный имел иную стихийную природу?.. Но не это сейчас волновало ее, и собеседник-телепат наверняка об этом знал. Но как озвучить то, о чем страшно было даже подумать?

И тогда Рита пошла проверенным путем – спросила о том, что имело хоть какое-то значение: почему отец боится Маню? Наверняка волхв знал ответ на этот вопрос.

Однако волхв всеведущим не был:

– Не знаю, Рита. Слава прекрасно знает Маню, а она – его. А боится Слава… Может быть, потому, что Слава у нас все больше по металлу? А деревья с металлистами не очень дружат, знаешь ли. А Маня очень сильная, поверь. Возможно, поэтому Слава ее и опасается – чисто инстинктивно.

– А я сразу поняла, что Маня классная, – пробормотала Рита.

– И ты права. – Волхв вдруг пристально так посмотрел на девочку…

И та неожиданно для самой себя решилась на откровенность: если она здесь родилась, то почему жила в Зеленограде? Не способна к настоящей магии? Только на то и годится, чтобы с Маней переглядываться?

– Так не пойдет, Рита, – покачал головой волхв. – Ты совсем-совсем не виновата в том, что жила в Зеленограде. Просто в Заповеднике одно время было очень неспокойно. Тебе стало небезопасно здесь находиться.

– Но почему я все забыла? – Рита не знала истории Заповедника, и ее волновало то, в чем она хоть как-то ориентировалась. – А Даня – нет.

– Данимира нельзя было заставить все, как ты выражаешься, забыть, – покачал головой волхв. – Только если убить.

– Нет! – Рита вжалась в кресло. – Только не Даньку!

– Вот и я о том же. А что касается остальных магов… Слушай.

Так выяснилось, что волхв Борилий долгое время в Заповеднике отсутствовал. За это время много что изменилось. Корпуса стояли пустыми, люди разъехались.

– Тут было так тоскливо… – Глаза собеседника потускнели. – Ты даже не можешь себе представить! Маня, на что уж дерево деревом, и то в депрессию впала.

– Это как? – шмыгнула носом Рита.

Вернувшаяся было обида – на отца, дядю Толю, Даню – начала таять.

– Сосной прикидывалась, вредина. – Глаза волхва приняли соответствующий цвет, рыжий с зелеными слоями вперемешку. – Старина Максим порой появлялся здесь, хотя это было чревато для него неприятными последствиями. Так Маня пряталась даже от него. Поди, разыщи ее!

Да уж! Рита, представив себе, как добрый дед подходит к дереву, прислушивается, укоризненно качает головой и переходит к другому, улыбнулась.

Но потом улыбка сползла с лица: Маня Маней, но почему она все забыла?

– Ты уж извини меня, Рита, – разом погрустнел волхв. – Не было у меня иного выхода, поверь. Я тебе блок на память поставил, перед тем, как тебе надолго отсюда уехать.

– И так крепко поставил, – посреди комнаты возник Гоша, – что моя малышка меня позабыла. И тебе не стыдно?

Волхв в ответ только развел руками.

Рита смотрела на эту парочку и не знала, что думать. С одной стороны, она не могла не оценить той искренности, с которой к ней отнесся волхв. Любой человек на его месте придумал бы кучу отговорок. А то и обвинил бы ее во всех смертных грехах – именно так поступала мачеха.

А с другой стороны, помни она прошлое, кто знает, как сложилась бы ее жизнь? Жила бы она с Нелли под одной крышей?

– Ну это ты зря, – улыбнулся волхв. – Твоя жизнь еще только начинается. А что до всего остального… Гоша, поставь экран, пожалуйста.

– Не можешь с собой справиться? – фыркнул домовой.

– А ты не обнаглел, друг мой любезный? – По тону волхва было непонятно, восхищен он или рассержен. – Думаешь, если я был вынужден выбирать между большим злом и очень большим, то мне теперь и жить нельзя?

– А кто поверил этому мерзкому Казимиру? – тоном въедливой супруги осведомился Гоша. – С твоим-то умом и даром телепатии?

Домовой хотел добавить что-то еще, но взглянул на волхва… и замолчал.

Борис Кириллович не злился, нет. Тут было что-то другое. Его глаза стали кроваво-красными. Рита видела: Борису Кирилловичу больно. И она совершенно не понимала, почему. Неужто пусть ехидное, но все-таки простое упоминание о каком-то «мерзком Казимире» может вызвать настолько болезненную реакцию?

Но волхв молчал, а слишком болтливый домовой и вовсе исчез. Правда, очень скоро появился снова:

– Экран установлен.

Волхв, ни слова не говоря, потянулся к трубке, лежавшей на столе.

 
                                        * * *
 

Рита сидела молча. Смотрела сквозь абсолютно прозрачный экран, как волхв тщательно набивает трубку. Как раскуривает от огонька, возникшего из его указательного пальца. И наконец с видимым удовольствием затягивается.

– Итак, – выпустил серию колечек волхв. Его глаза быстро приходили в норму. – О чем бишь мы говорили?

– О моей памяти, Борис Кириллович, – подсказала Рита. – Восстановить забытое можно?

– Можно, но не все. Что-то, увы, так и останется забытым. Но основные изменения ты в себе почувствуешь, как только… В общем, скоро почувствуешь. Но я должен тебя предупредить, Рита.

Что-то такое было в тоне собеседника… Такое, что девочка очень испугалась!

Но все-таки осмелилась спросить:

– О чем?

– Пока ты не могла… скажем так, не могла пользоваться естественной для тебя магией, у тебя появились кое-какие навыки. Мне даже показалось, ты научилась претворять свои желания в жизнь и влиять на течение времени.

– Очень редко. – Рита потихоньку перевела дух. – И только тогда, когда кому-то очень-очень плохо.

– А для себя? – казалось, волхв спрашивает просто так, из праздного любопытства.

– Для себя… – Рита вспомнила, как то и дело сбегала из дома через окно вместо того, чтобы выйти через дверь. – Для себя не очень-то. А это важно?

– Как тебе сказать… – Волхв выпустил дымную синюю птичку. – Как сказать… Давай я тебе пока не буду об этом говорить, Рита. Главное, чтобы ты сейчас поняла – как только приступишь к занятиям, ты частично утратишь приобретенные навыки. Пройдет какое-то время, прежде чем ты снова к ним вернешься. Ты к этому готова?

– Да! – Рита отвечала не задумываясь.

Потому что на одной чаше весов была тоска и Нелли с лабутенами. А на другой – целый чудесный мир!

– Вот и замечательно, – сверкнули лазоревой радостью глаза волхва.

Он принялся выпускать колечки – одно за другим, одно за другим, одно за другим…

Рита смотрела на него, казалось, абсолютно увлеченного процессом колечкопускания, и понимала, что обида исчезла. Пусть ее детство сложилось так, как сложилось. Ее жизнь изменится уже завтра. Это чудесное место станет ее домом – вон друиды как стараются, растят им с Даней пристанище!

– А как мой друг оказался в Зеленограде? – вспомнила она то, о чем тоже хотела спросить, и не раз. – Случайно?

Волхв ответил не сразу. Выпустил одну серию колечек, потом другую…

– История Данимира сильно отличается от твоей, – заговорил наконец. – Он, как и ты, был вынужден уехать из Заповедника на неопределенное время. Правда, по целому ряду причин. А вот в Зеленограде он оказался именно потому, что там поселились твой отец и ты.

– Но зачем? То есть, почему?

– Тебе был нужен кто-то из своих. – Пожал плечами волхв. – Данимиру было поручено за тобой приглядывать.

– Так наша дружба была ненастоящей?

Почему-то стало обидно. И горько.

– Человек не может стать другом по заказу. – Борис Кириллович отложил трубку и встал из-за стола. – Так что ваша дружба самая что ни на есть подлинная…

Он хотел еще что-то сказать, но не успел. Прямо на бревенчатой стене открылся черный портал. Он не был радужным или водяным – светился редкими красными искрами.

Сначала волхв отнесся к порталу с умеренным интересом.

Но по мере того как время шло, а из перехода никто не появлялся, он все больше и больше настораживался. А потом и вовсе одним невероятным прыжком оказался возле кресла Риты.

– Вставай, – почему-то шепотом сказал он. – Давай руку.

Рита поднялась на ноги. Колени ходили ходуном…

А спустя какое-то время волхв отпустил руку девочки.

На Риту повеяло уже знакомым запахом варра.

Из портала, переваливаясь с лапы на лапу, медленно вышел огромный белый ворон.

– Добро пожаловать, вершитель Е-горр, – сдержанно поклонился волхв.

Глава 9,
в которой Рита, волхв Борилий и Даня посещают Зеленоград

Часы на телефоне показывали десять вечера. Потом десять вечера с одной минуткой.

Рита растерянно смотрела на экран. Ей давно пора было позвонить домой, а она стояла посреди Заповедника, в центре поляны, окруженной пятью немыслимыми корпусами, и смотрела, как четверо друидов растят стены ее нового пристанища.

«Нелли, наверное, беспокоится. – Рите было искренне жалко женщину. – Надо бы ее известить, что я остаюсь тут».

Конечно, мачеха ее не любила. Вон даже угрожала домашними арестами и уроками светских лабутенов… Но нельзя же из-за этого пугать ее до смерти! Да и расставаться по-плохому с той, которая несколько лет о тебе худо-бедно, но заботилась, кормила и одевала, было по меньшей мере неблагодарностью.

Рита снова засветила экран телефона.

– Тебя что-то тревожит? – неслышно подошел старый друид. – Подожди чуть-чуть. Вот закончит Кириллыч переговоры и займется тобой.

Однако было видно, что дедушка Максим и сам нервничает, слишком уж часто он поглядывал на светящееся в домике волхва окно. Рита, в свою очередь, смотрела на энергетическое поле старого друида. Многое в нем было в диковинку и, скорее всего, относилось к древесной магии. Но знакомая девочке забота о близком человеке читалась.

Кстати, о заботе…

– А что означают кроваво-красные глаза у Бориса Кирилловича? – спросила Рита.

И тут же внутренне сжалась: тут много чего от нее скрывали. Вот и старый друид, поди, не даст ей ответа. А то еще и отругает, как, бывало, это делала мачеха – если Рита не угадывала ее мнение касательно того, что можно, а что нельзя спрашивать.

Но добрый дед и не думал сердиться.

– Что он пошел на риск, – положил друид теплую ладонь на плечо девочки. – На большой риск ради общего дела. Или что он, того не желая, в чем-то ошибся.

– Но… – Рита не знала, как сформулировать свою мысль.

– Нельзя так казниться? Ты рассуждаешь как человек. А Кириллыч – волхв. Ему очень многое дано, но еще больше он спрашивает сам с себя. А вот, кстати, и он!

Дверь домика распахнулась, на крылечке появились волхв Борилий и его гость, огромный белый ворон.

– Друже Максим, – сказал волхв. – В каком состоянии ученик И-горр?

Старый друид, как и прежде волхв, склонился в еле заметном поклоне:

– Когда я покидал палату И-горра в верхнем лазарете, он спал. Думаю, завтра-послезавтра И-горр проснется. Надеюсь, совершенно здоровым.

– Вот видишь, Е-горр. – Волхв как будто попытался перекрыть ворону спуск с крыльца.

Но тот только раскаркался, скрипуче и протяжно:

– Ты не спрячешь от меня ученика, волхв. И не переживай за его судьбу. Сильнее, чем он сам себя наказал, наказать его уже невозможно. Передай ему вот это.

В крыльях у ворона появился свиток.

– Будет исполнено, вершитель Е-горр! – Волхв бережно взял бумагу.

Ворон церемонно наклонил голову. Позади него открылся черно-красный портал. Ворон, не теряя спокойствия и величия, сделал всего один шаг спиной вперед, и его поглотила черно-красная мгла.

– Слышала про звезду Бетельгейзе? – Друид, будто зачарованный, смотрел на черно-красное пятно.

Рита молча кивнула: когда-то она изучала карту звездного неба. Слово «Бетельгейзе» ей запомнилось. Чем-то от него веяло… Таким!..

Черный портал продолжал светиться тускло-красным, несмотря на то, что белый ворон-варр давно в нем растворился.

Неужели?.. До девочки запоздало доходил смысл сказанного дедом. Неужели варры прилетают из другой солнечной системы? Их планета вращается не вокруг Солнца, а вокруг звезды по имени Бетельгейзе?

– Если они появляются, жди беды. – Старому друиду явно было не по себе. Посох в его руке так и ходил ходуном. – Тайфуны, лесные пожары, землетрясения… При этом сами варры на нас стихийный бедствия не насылают.

Портал наконец закрылся.

– Варры видят людей и их пороки насквозь. – Рядом с девочкой и друидом оказался волхв. – А людей, как на грех, так и тянет запустить в их стажера чем потяжелее.

– И они мстят?

– За них мстит. Миропорядок, – волхв говорил как о чем-то обыденном. – Ладно, не будем о грустном. Мы все-таки спасли их ученицу О-гарр, а значит, Земле прилетит от мироздания чуть меньше.

Волхв задумчиво повертел в руках то, что вручил ему белый ворон. Попытался просмотреть на свет, льющийся из окна избушки. Потом при помощи огонька, появившегося на его же указательном пальце…

Но скоро прекратил это, судя по всему, бесперспективное занятие.

– Я знал Е-горра наполовину седым. Это было очень давно, – протянул он друиду свиток. – Максим, положи это в палату И-горра, пожалуйста. А нам с Ритой пора.

«Как, пора? – Риту кольнула тревога. – Куда пора? Мы уходим из Заповедника?»

Девочка нарочно думала громко – чтобы телепат, каковым являлся волхв, развеял внезапно возникший страх. Возникший несмотря на уже появившуюся было уверенность, что она здесь, в Заповеднике, своя…

Но волхв не произнес ни звука – взял девочку за руку, а второй очертил перед собой арку – мир взорвался тысячей разноцветных брызг. В которых не то чувствовалась, не то угадывалась… ее комната?!

 
                                        * * *
 

– Тихо! – Волхв легонько сжал руку девочки.

Но Рита и так не могла и слова вымолвить от ужаса: они действительно пришли в ее квартиру. И там толпились какие-то люди! Да еще и с оружием! Они отражались в многочисленных радужных зеркальцах телепорта волхва Борилия, и казалось, им нет числа.

– Не бойся, Рита. – Волхв повторно сжал руку спутницы. – Я с тобой. Я тебя не оставлю.

Услышав уверенный голос спутника, Рита вздохнула с облегчением. И даже смогла подсчитать находившихся в ее комнате: всего-то пять человек. Не считая мачехи.

Да-да, в ее комнате находилась мачеха – неприятная, торжествующая.

И… Даня, растерянный и весь какой-то взъерошенный. Интересно, что он тут делает?

– За твоими учебниками пришел, – ответил телепат на так и невысказанный вопрос. – Не отвлекайся.

«А они нас не замечают?» – уже собиралась спросить Рита, но сдержалась.

– Капитан полиции Есинчук, – заговорил один из мужчин. – Что ты здесь делаешь, мальчик?

– Полиция бывает в форме, а вы – в штатском, – парировал Даня.

– Про оперов слыхал, ребенок? – Тон другого мужчины был протокольным и слащавым одновременно. – На каком основании ты проник в чужое помещение?

– Что вы с ним возитесь, ребята? – Нелли, как всегда, выглядела потрясающе. Этакая светская львица в окружении воздыхателей. – Задержите этого мелкого пакостника. Он мою дочь с пути сбива-а-а-а-а!..

Мачехин голос сорвало в визг. Ее роскошное алое платье начало гореть. Не сильно, не опасно, но дыму наделало изрядно.

Даня, воспользовавшись возникшей суматохой, исчез, а затем оказался рядом с волхвом и Ритой.

– Я… – начал было объясняться он. Но быстро понял бесполезность этого занятия, ведь волхв Борилий был абсолютным телепатом. – Простите, Борис Кириллович.

– Больше так не делай, Данимир, – взял его руку волхв. – Я понимаю, ты хотел как лучше… Но противник очень силен.

– Знаю, – покладисто ответил Даня.

Потом он расскажет Рите, что совсем не ожидал, что его поступок – всего-то забрать учебники – возымеет такой результат. Сейчас им нужно было исправлять последствия его неправильного решения.

– Вот и замечательно. – Волхв задержался еще на пару мгновений – полюбоваться тем, как подручные Нелли вместо того, чтобы сбить огонь, раздувают его еще сильнее. Подол платья укоротился уже до середины бедра. – Нам туда!

«Туда» оказалось в родительскую спальню.

Было темно, плотные шторы не пропускали освещение с улицы. Лишь узкая полоска света пробивалась из-под двери, ведущей в гостиную. Ну и слышались топот и грохот.

– Надо бы поставить щит, – облизнул пересохшие губы Даня. – Думаю, у меня получится…

– Данимир, я сам. – Волхв Борилий повел рукой перед дверью.

«Неужели он не может справиться с этими мужиками? – удивилась Рита. – Он же сильнее».

– С ними-то могу, – хмыкнул телепат. – Но учти, нам очень и очень повезло. Твоя мачеха заигралась в слабую женщину, которой позарез необходимо сильное мужское плечо. Иначе бы она нас давно засекла.

И оставив девочку размышлять над смыслом своих слов, волхв… принюхался.

– В этом ящике есть документы, – уверенно направился он к высокой тумбочке. – Правда, тут закрыто… Но это не беда.

Волхв приложил руку к замочной скважине, и что-то щелкнуло. В руках Бориса Кирилловича оказалось несколько пластиковых конвертов.

– Это твое. – Волхв сунул в руки Рите розовый конверт. – Это Славкино, я забираю. Это… общее…

Он, то и дело поминая лешего, с завидной скоростью сортировал бумажки. Над одной, с вензелями, отливающими багровым золотом, волхв замер.

– Отдать бы эту бумаженцию Веле, – задумчиво произнес он, – и дело с концом! Что думаешь, Данимир?

– Н-не знаю… – Даня опасливо смотрел на «бумаженцию».

– Я же не тебя попрошу это сделать, – по-кошачьи фыркнул волхв. – Да расслабься ты, парень! Во-первых, изъять эту бумагу так просто не получится. А во-вторых, ты так напрягаешься, что и меня судорогой свело.

Борис Кириллович с сожалением присовокупил грамоту с вензелями к тем, что не имели отношения к отцу Риты.

«И кто же такая Веля?» – хотела было спросить девочка… но сдержалась. Подумала, что мешать волхву лишними мыслями нельзя. Хоть Рита ничего и не понимала в происходящем, она тем не менее прекрасно чувствовала: не время любопытствовать. Совсем не время.

И, надо сказать, Рита была совершенно права, когда подумала о несвоевременности любопытства: в их сторону метнули чем-то тяжелым. Дверь спальни опасно вогнулась… И выпрямилась. Что-то шмякнулось и покатилось, кто-то вскрикнул.

– Порядок! – Волхв небрежно бросил ненужное в ящик. Щелкнул замок. – Ребята, ко мне.

Рита и Даня и так уже стояли рядом.

– Вещи я тебе организую. – Волхв открыл телепорт. – В твоей комнате теперь даже со мной лучше не появляться. Неллиана перешла границу.

– Какую? – Слова Риты отражались от радужных капелек перехода.

Кругом мерцало и искрилось. Руки были в разноцветных пятнышках.

– Твоей территории, – отозвался телепорт голосом волхва. – Она раньше входила в твою комнату?

– Нет, никогда, – Рита отвечала не задумываясь. – Я всегда могла от нее закрыться.

– А теперь вошла. Поверь мне, это плохо, очень плохо.

– Для кого? – Рита, конечно, успела понять, что с ее мачехой что-то не то.

В смысле, Нелли была совсем не той, кем пыталась казаться. И могла подстроить пакости похлеще, чем уроки светских манер и ходьбы в неудобной обуви. Вот только пока мачеха боролась с подолом, Рита несколько раз пыталась ее просканировать. И видела только куклу. Красивую и недалекую, но куклу.

А вот волхв видел мачеху Риты совсем в ином свете. Но он, разумеется, не стал пугать девочку – ни подлинной сутью Неллианы, ни тем, что современные законы, увы, не позволяли защитить падчерицу от мачехи даже в сложившейся ситуации. Формально между переходом границы и нападением была пропасть. А ведь Неллиане до нападения на девочку оставалось полшажочка.

– Все, Рита, – сказал волхв. – Главное, чтобы ты поняла: одна в твоем бывшем доме появляться не смей. Об остальном поговорим позже.

– Хорошо, – покладисто произнесла девочка.

С волхвом ей спорить не хотелось. Да и мачеха осталась далеко-далеко – они уже вышли из телепорта и находились в Заповеднике.

В небе дрожали яркие-яркие звезды. Таких не было и не могло быть в Зеленограде – из-за городской засветки. Под ногами мягко пружинила трава. Несмотря на то, что лето осталось позади, вовсю трещали кузнечики. А крона Дерева, наоборот, была увита светлячками в полном соответствии с временем года. Поодаль, вокруг одной из избушек в центре поляны, все так же стояла группа друидов. Маги пели что-то на неизвестном девочке языке, растили стены ее нового пристанища.

– Вот и молодец, Рита, – напомнил о себе волхв Борилий. – А теперь пошли со мной.

Куда именно они идут, девочка спрашивать не стала. Она уже всецело доверяла этому месту и этому волхву.

 
                                        * * *
 

– Пришли? – Старый друид стоял посреди холла своего исполинского корпуса, опираясь на посох, как на палку. – Давай обоих на эту ночь ко мне.

– Данимира тоже? – Распоряжение друида застало волхва врасплох.

– Да, – твердо ответил друид. – А то Гоша никак в толк не возьмет, что Данимир никого не обижает.

Волхв только развел руками: он ничего не мог поделать с мироощущением домового. В недалеком будущем он, конечно, исправит это недоразумение, благо это было нетрудно. Но пока обоим по возможности лучше было соблюдать дистанцию. Сейчас же у начальника Заповедника были другие, куда более важные вопросы, требующие безотлагательного решения.

– Риту поместишь в противопожарное дупло средней скорости, – дал он непонятные для девочки указания.

– Я думал, повышенной. – Друид с сомнением покачал головой. – Как скажешь, Кириллыч. В этом ты понимаешь больше.

– Она у нас торопыга, – улыбнулся волхв. – Если не доверяешь мне, спроси у Данимира.

– Еще какая торопыга!

– Спасибо, Данимир. Значит, средняя скорость будет в самый раз.

– Вам виднее, ребята. – Пожал плечами друид. – А вот еще один вопрос, Кириллыч. Что, если?..

Рита взрослых не слушала, она уже почти спала. Ей, конечно, было бы интересно узнать, что такое противопожарное дупло средней скорости, но до отказа насыщенный событиями день взял свое. А там и светлячки, освещавшие винтовую лестницу, стали сливаться в один яркий вихрь. Девочка уснула, да так крепко, что не почувствовала, как ее уложили на поросшую мхом кушетку и накрыли теплым одеялом, сотканным из травы.

Не увидела Рита и как волхв с друидом замерли на пороге кельи.

– Погоди, не закрывай, – сказал волхв. – Поможешь мне установить камеру.

– З-зачем? – аж начал заикаться друид.

Никогда, вот совсем никогда до этого вечера начальник Заповедника не просил ни о чем подобном.

– Надо кое-что проверить, – усмехнулся волхв в ответ на выражение лица друга. – Посмотреть на реакции. Не похожи ли они на кое-чьи… Ты понимаешь, о ком я.

– Думаешь, Ритка пойдет по стопам матери?

– В этом я уверен только наполовину. Однако есть еще кое-что. Пойдет Рита по стопам матери или нет, ее в любом случае ожидают серьезные неприятности. У нее огромный потенциал, но она пока еще темная лошадка, ее суть толком не оформлена. Она может стать сильнейшим магом-менестрелем. А может, с учетом появившихся у нее навыков управления временем и реальностью… Догадываешься, кем?

– Догадываюсь… – Друид растерянно и в то же время с ужасом смотрел на друга.

– Вот и я о том же. – Глаза волхва горели стальным багрянцем в сумраке дупла. – А теперь прибавь сюда силу девчонки. И то, что благодаря Неллиане враги об этом очень хорошо знают. Они будут пытаться Ритку выкрасть и перетащить на свою сторону. Или убить.

– А вот это, брат, уже серьезно. – Друид потянул с шеи посох.

– Рад, что ты меня понимаешь. А чтобы определить, по какому пути пойдет Рита, материнскому или нет, мне надо будет посмотреть на ее первые реакции после пробуждения. Поможешь?

– А то! – Друид, зацепив посохом за край кельи-дупла, канул вниз… с тем, чтобы вернуться буквально через минуту. В руках у него была совершенно обычная камера скрытого наблюдения.

Рита, разумеется, ничего не слышала и не видела. Убаюканная исполинским Деревом, девочка крепко спала. И не ведала, что именно в эти секунды, минуты и часы ее способность воспринимать магическое поле Земли восстанавливается.