Текст книги "Ты должна мне убийство"

Семь

Восемнадцатое августа

Осталось 13 дней

– Увидимся у Вестминстера через полчаса, – скомандовала Таша следующим утром, когда мы подошли к метро. Все кивнули. Кендра и Джамал отделились от группы, чтобы купить кофе в «Кафе Флоран». Остальные направились дальше. Зная, что нам будет трудно путешествовать группой по забитым станциям метро, перед выходом из Метфорда Таша убедилась, что мы точно знаем дорогу, и еще раз напомнила, где мы встречаемся.

Станция Саус Кенсингтон была сущим адом, потому что на ней пересекались линии Дистрикт, Пикадилли и кольцевая. Туристы и местные заполоняли магазины возле станции, хватая банки с колой, сладости, газеты The Times и Time Out.

На третий день в Лондоне я уже чувствовала себя местной: знала, как прикладывать карту к турникету, и могла легко лавировать между людьми и колясками по пути к эскалатору, точно зная, какой поезд мне нужен.

– Хочешь воды? – спросил Алекс. Я кивнула и стала рыться в карманах, ища мелочь, но тот отмахнулся. – Не волнуйся, я куплю. – Он отскочил к ближайшему киоску.

– Нам надо поговорить. – Прихрамывая, ко мне подошел Коннор. Его лодыжка была обмотана бинтом; наверняка он на полную воспользовался этим для получения внимания. Коннор кивнул в сторону Алекса. – Он знает?

Я почувствовала, как у меня заскрежетали зубы.

– Ты был предельно ясен: между нами ничего нет. Так что ему не о чем знать.

– Вы вчера были очень близки, – отметил Коннор. Общее помещение в Метфорде включало в себя кафетерий и кинотеатр. Прошлой ночью там крутили три первых фильма про Чужого.

Я покраснела, вспомнив, как близко мы сидели с Алексом. Всякий раз, когда пришелец выскакивал на экран, мы подпрыгивали, сталкиваясь руками над ведром с попкорном.

– Если ты встречаешься с ним, чтобы заставить меня ревновать, то это бесполезно.

– Не все в мире связано с тобой, Коннор. – Мой рот будто наполнился желчью.

– Не притворяйся, будто не способна на подобное. – Коннор наклонился ближе. – Он вроде неплохой парень. Может, мне стоит его предостеречь, каково с тобой связываться?

– Ты о чем вообще? Слушай, у нас не получилось, бывает. Ты нашел себе кого-то. Я тоже забыла о тебе. Отстань от меня.

Коннор засмеялся.

– Ты забыла обо мне? При том, что прилетела сюда за мной и теперь крутишь этого несчастного, чтобы я обратил на тебя внимание? Больная.

Алекс уже расплачивался за воду. Последнее, что мне было нужно, это чтобы он услышал этот разговор. Что так взбесило Коннора? То он не разговаривает со мной неделями, то вдруг сует нос в мою жизнь.

– Оставь меня одну, ты же именно этого и добивался. Иди в задницу, – прошипела я.

Кендра и Джамал остановились рядом; глаза у Кендры распахнулись, когда она услышала меня. Просто великолепно. Теперь все будут обсуждать, что между нами стряслось. Я попыталась улыбнуться и помахала им. Джамал пожал плечами, и они отправились вниз к платформе.

Коннор покачал головой.

– Мы с тобой не закончили. – Он повернулся и захромал в сторону эскалатора.

– Возьми. – Алекс протянул мне холодную бутылку с водой. – Чего это с ним?

Я закусила губу. Мало того, что Коннор разбил мне сердце, так он еще и хотел испортить мои отношения с Алексом.

– Да ничего, он…

– Извините, мисс?

Я повернулась на голос и увидела пожилую пару туристов. На них были белые кроссовки, похожие на огромные зефирки, и на поясах висели сумки на молниях. Мужчина держал открытым путеводитель со множеством разноцветных закладок.

– Вы не подскажете, как добраться отсюда до Букингемского дворца?

Я была готова расцеловать их за то, что прервали наш разговор.

– Вам нужно сесть на поезд на линии Дистрикт, – я указала на знак над головой, радуясь, что знаю ответ, – и выйти на станции Сейнт-Джеймс. А оттуда можно дойти пешком. Нам тоже нужно ехать в ту сторону, так что можем проводить вас до половины пути.

Мы с Алексом замедлили шаг, чтобы они могли успеть за нами, пока женщина без умолку трещала об их приезде из Индианы, отложенном самолете и о том, как они не смогли найти в Лондоне тот вид йогурта, который она предпочитала. Мне нравилась ее болтовня – так мне не нужно было объяснять ничего Алексу.

Платформа чем-то напоминала сауну – было жарко, влажно и полно людей. Из динамиков донеслось уведомление: поезд прибывал с опозданием. Толпа становилась все гуще, и поэтому я обратилась к пожилой паре:

– Если мы потеряемся, просто садитесь на этот поезд и проезжайте на нем пару остановок.

Они кивнули в ответ, но, кажется, уже не слушали: их внимание было поглощено толпами людьми вокруг. Я бы не удивилась, если бы мужчина сфотографировал стоящую рядом с ним девушку-гота с булавкой в брови. Он наклонялся все ближе и ближе к ней, будто надеясь изучить ее внешний вид.

– Приглядывай за ними тоже, – шепнула я Алексу, – а то разбредутся в поисках приключений.

– Ты прям ангел-хранитель престарелых, – пошутил Алекс, получив от меня локтем в бок.

Люди все больше и больше заполняли платформу, отделяя нас друг от друга. Я уже не видела пожилую пару – только высокого Алекса. Он кивнул вправо, давая мне понять, что наблюдает за нашими туристами.

Сквозь шум толпы до меня донесся смех Мириам. Они с Софи оживленно болтали у автомата с напитками. Коннор стоял рядом с краем платформы, рассматривая постеры на стене, рекламирующие все подряд – от водки до балета. Судя по выражению его лица, он все еще злился. Мириам, видимо, не захотела быть рядом с ним в таком настроении. Я смотрела ему в затылок, молча умоляя, чтобы он ничего не сказал Алексу.

Из туннеля хлынул поток прохладного воздуха, и до нас донесся скрежет приближающегося поезда. Шум толпы усилился, все стали ломиться вперед. Что-то ткнуло меня в икру, и я обернулась. Сзади меня стоял парень с большим зонтиком, упирающимся мне в ногу.

– Не подвинетесь? – спросила я.

– Отвянь, – ответил тот едва слышно за шумом поезда, людей и громкого объявления, напоминающего стоять за линией безопасности. Затем послышалось громкое и влажное «Бух!», и поезд резко ударил по тормозам, скрипя по рельсам.

Кто-то закричал, начиная цепную реакцию паники в толпе. Половина людей направилась к эпицентру событий, в то время как другая половина отхлынула обратно к лестнице, ожидая атаки террористов. Я споткнулась, но не упала, сжатая со всех сторон людьми.

– О боже, о боже! – стал кричать другой голос.

Я сделала пару шагов и очутилась в начале платформы. Ко мне поспешил работник станции.

– Всем отойти! – закричал он, размахивая руками. – Никому не прыгать на рельсы!

И зачем кому-то может понадобиться прыгать на рельсы? Люди внутри поезда прижались к окнам, наблюдая за нами, будто за животными в зоопарке.

Внезапно рядом со мной оказался Алекс и схватил меня за руку.

– Что случилось?

– Без понятия, – напряженно ответила я, а затем заметила на земле синий кроссовок. Он просто лежал с высунутым язычком, будто сейчас кто-то должен был подойти и надеть его обратно. Какая-нибудь золушка в кроссовках.

Работник станции соскочил вниз с платформы и наклонился над чем-то. Пышная женщина в красном платье подвинулась поближе, желая посмотреть на причину суматохи, но быстро отошла назад, пошатываясь, после чего ее вырвало на платформу.

– Прыгун, – донеслось сзади. Тот самый парень с зонтом. Он покачал головой.

До меня дошло значение сказанного – кто-то кинулся под поезд. Горячая желчь стала подниматься из желудка, реагируя на реальность происходящего.

– Боже, мы так отсюда никогда не уедем, – презрительно продолжил тот же парень. – Лучше пройтись пешком до следующей станции. Им тут еще долго рельсы очищать, и поезда смогут двинуться не раньше чем через час, – заявил он всем стоящим рядом. Затем подтянул повыше штаны и стал пробираться через платформу к эскалаторам. Другие последовали за ним.

– Коннор? – позвала Мириам.

Я окинула взглядом платформу в поисках ребят из нашей группы. Коннора среди них не было. Внезапно я вспомнила кроссовок. Разве у него не похожие?

– Коннор?! – Голос Мириам сорвался на визг. Софи заметила Ташу и яростно замахала ей рукой. Та пробралась сквозь толпу, взглянула вниз с платформы и быстро оттолкнула Мириам назад от края.

– Не смотри, – скомандовала она и крикнула: – Студенты по обмену! Все поднимайтесь к выходу, мы уходим отсюда. Немедленно!

Когда мы собрались, Таша ухватила Мириам за талию, помогая ей идти и одновременно таща за собой.

Я должна была посмотреть. Казалось, я была прикована к краю платформы, меня словно тянуло туда. Я взглянула вниз.

Мой мозг старался осознать увиденное, собрать этот сложный пазл. Все казалось неправильным; передо мной будто лежал неверно собранный манекен, с руками и ногами, но не там, где надо. Одна нога была оторвана начисто. Стена забрызгана кровью. Его лицо было повернуто набок, и я увидела один карий глаз, смотрящий в никуда. Коннор и не Коннор одновременно.

Все звуки превратились в тонкий писк, словно издаваемый армией комаров у меня в голове. Мои подмышки вспотели, и я чувствовала капельки пота на лбу.

Алекс стоял прямо передо мной и что-то говорил, но я не слышала его. Нужно было убраться отсюда. Я попыталась убежать, но ноги перестали меня слушаться. Сделав пару шагов, я упала.

Восемь

Восемнадцатое августа

Осталось 13 дней

Я чувствовала себя марионеткой с оторванными ниточками. Когда я рухнула на пол, Алекс был рядом. В воздухе стоял странный запах, медный, словно от раскаленных монеток. Я попыталась встать, но ноги разъехались, а ладони скользнули по грязному плитчатому полу. Мне жутко хотелось убежать, но тело отказывалось повиноваться желаниям. Реальность ощущалась далекой и неполной, будто кто-то удалил половину кадров из кинопленки.

– Эй, осторожнее, у тебя шок. – Алекс обнял меня рукой и помог сесть прямо. Затем протянул бутылку с водой, но я отказалась. В ушах все еще звенело.

– Коннор, – произнесла я.

– Да, – ответил Алекс, не глядя на меня. Он выглядел бледным и испуганным; интересно, видел ли он это? Нет, не это. Коннора.

– Готова встать?

Я кивнула. На платформе прибавилось работников станции, все остальные испарились. Взглядом я нашла кроссовок – все еще на месте. Меня снова затрясло. Алекс помог мне встать, поддерживая за талию.

– Если она в порядке, то вам стоит уйти отсюда, – сказал один из охранников. – Или она ударилась головой?

– Нет, она просто упала. – Он притянул меня ближе, губами почти касаясь уха. – Я сказал Таше, что доведу тебя до Метфорда. Можешь идти?

Я кивнула, хотя и не была уверена. Мои конечности словно существовали отдельно от тела. Ноги казались разной длины, кости были словно сделаны из резины, готовые согнуться в любой момент. Алекс повел меня к эскалатору, придерживая, чтобы я не упала.

Как только мы вышли со станции, я резко остановилась. Было ясно и солнечно, все облака исчезли. Люди вокруг шли по своим делам. Одна женщина гоготала в трубку, напоминая ишака: «Иха-хааа-ха-хааа». Я закрыла уши ладонями и прикрыла глаза, стараясь прийти в себя. Алекс отвел меня к скамейке, на которую я тут же рухнула.

– Пойду куплю тебе имбирного эля, – сказал Алекс и убежал к магазину.

Это был Коннор, никаких сомнений. И последнее, что я ему сказала: «Иди в задницу». Я поморщилась.

– Вот, выпей. – Алекс сел рядом со мной и протянул мне бутылку.

От газировки рот наполнился пузырьками, и в какой-то момент я даже начала сомневаться, что смогу проглотить напиток.

– Спасибо, – тихо сказала я.

– Не знаю даже, почему именно эль купил. – Алекс вытер ладони о джинсы и пожал плечами. – Мама всегда мне его дает, когда я плохо себя чувствую.

Сахар из напитка словно пробирался сквозь туман в моей голове; я больше не чувствовала слабость.

– Прости, меня как-то подкосило там.

– Да, выглядело жутко. Скорее всего, это шок.

– Что вообще произошло? – спросила я. – Он просто упал?

– Без понятия. Я смотрел за той пожилой парой и внезапно услышал крики. – Он помотал головой, будто пытаясь прогнать воспоминание.

Я осушила бутылку. Алекс даже не знал, что мы с Коннором встречались; мне хотелось объяснить ему.

– Слушай, Коннор… – Но внезапно голос пропал, будто не желая подчиняться мне и произносить эти слова.

– Не волнуйся сейчас ни о чем, давай просто вернемся ко всем.

По дороге в Метфорд я приняла решение, что наши с Коннором отношения ничего не значили. И не меняли. Внезапно рассказывать всем об этом – все равно что жаловаться для привлечения внимания. Не буду же я делать из этого трагедию с собой в главной роли. Даже Коннор заслуживал лучшего.

* * *

В Метфорде нам велели идти в библиотеку, где Софи тут же дала нам обоим большие кружки.

– В кафетерии сделали чай. Только мне кажется, они насыпали туда килограмм сахара – вроде как горячие и сладкие напитки полезны в таких ситуациях. Еще есть печенье. – Она наклонилась, чтобы наполнить кружку Кендры.

В каких «таких ситуациях»? Я прихлебнула чай и поморщилась – он обжигал язык раскаленным железом.

– Как Мириам? – спросил Алекс.

– Таша отвела ее наверх.

– Боги, что могло заставить его спрыгнуть? – подал голос Джамал. Все его движения были дерганными: он продолжал то засовывать, то высовывать руки из карманов и качать ногами туда-сюда. – Если хочешь покончить жизнь самоубийством – пожалуйста! Только вот зачем под поезд-то бросаться?

– Ты же не знаешь, что там случилось, – ответила ему Жасмин. – Может, он просто упал. Несчастный случай.

– Или кто-то толкнул его.

Все повернулись к Кендре, свернувшейся в клубок в углу дивана. Ее губы были плотно сжаты.

– Что ты ему сказала? – спросила она, обращаясь ко мне.

– Ты о чем? – Я почувствовала, как мои руки начинают трястись.

– Вы поссорились на станции.

– Да не ссорились мы, – соврала я.

– Я вас слышала. И Джамал тоже.

Джамал дернулся, шокированный, что его втянули в эти разборки.

– Я ничего особо не слышал.

– Ты прекрасно слышал, как Ким послала его в задницу, – прошипела Кендра.

Все отошли от нас на шаг, будто ожидая взрыва. Я поморщилась; надо было сказать что-то, но точно не правду.

– Он обвинил меня в том, что мы мухлевали вчера в Тауэре. Злился, что не выиграл.

– Этот чувак порой был настоящим говнюком, – добавил Джамал. Жасмин сильно ударила его по плечу. – Ну а что? Я же правду говорю.

– О мертвых не стоит плохо говорить, – упрекнула его Софи, одновременно ласково поглаживая его по руке. – Хоть мы все и в плохом настроении, нам нужно быть командой. Так что давайте не говорить ничего, о чем можем пожалеть, ведь мы даже толком не знаем, что случилось.

– Ким знает, – заговорила Кендра. – Ты ведь была ближе всего, когда это произошло. Наверняка что-то видела.

Я потрясла головой, снова чувствуя приступ паники.

– Ничего я не видела!

– Я стоял рядом с ней и тоже ничего не видел. – Алекс подошел ближе ко мне. Я захотела опереться на него, почувствовать его поддержку. – На платформе была толпа народу, и все случилось в один момент.

– И что нам теперь делать? – спросила Жасмин.

Джамал пожал плечами. Ответила Софи:

– Таша скоро спустится. А до того времени – просто сидим здесь.

– К черту, – Кендра встала на ноги, – я не хочу здесь оставаться. – И она выбежала из комнаты, громко топая ногами и кинув на меня недобрый взгляд. Она явно думала, что я в этом как-то замешана. Я сгорбилась, как черепаха, и Алекс ободряюще положил мне руку на спину.

Стоило остаться там с Коннором. С его телом. А не убегать, как остальные. Даже если я злилась, он заслуживал лучшего, чем лежать там в одиночестве. Мне стоило остаться, чтобы его воспринимали как человека, а не как подлежащий уборке мусор. Я должна была ему за все хорошее, что случилось между нами когда-то.

– Забей на Кендру, – обратился ко мне Алекс, – она просто в шоке.

– Чувак, мы тут все в шоке, – вставил Джамал.

Софи поправила футболку.

– Ладно, кому еще чаю?

Я видела, как она старается отвлечь нас и вернуться к нормальной жизни, к тому, что было у нас по плану этим утром. Я ценила ее попытки, но очень сомневалась, что получится.

Девять

Девятнадцатое августа

Осталось 12 дней

На следующее утро мы все встретились в кафетерии, хотя никому совсем не хотелось завтракать. Жасмин неохотно ковыряла свой тост. Джамал и Алекс взяли тарелки, но их яичницы давно остыли, превратившись в резину, а запеченные помидоры размякли, выпустив весь сок. Бросая частые взгляды на дверь, я ждала Мириам. Другие студенты мельком смотрели на наш стол и молча отворачивались. Никто не хотел сидеть рядом с нами. Будто наша трагедия заразна и нас стоило обходить стороной – при этом находясь достаточно близко, чтобы быть в курсе событий. Я хотела кинуть в них столовое серебро, лишь бы они перестали пялиться. Случившееся с нами не должно было развлекать их.

Я закрыла глаза; открыв их, увидела Коннора. Он сидел в одиночестве за столиком в углу. Я моргнула, но он никуда не пропал – сидел, наблюдая за нашей группой. Желая показать другим на него, я поняла, что парализована. Это все просто ужасная ошибка, на самом деле он в порядке! Всему наверняка есть логичное объяснение!

Только никакого объяснения не было. Я видела его труп. Я не могла перестать видеть его. Так что это было всего лишь мое воображение. Но Коннор продолжал смотреть на меня, хмуро сжав рот в узкую полоску. Выражение его лица было мне хорошо знакомо – смесь разочарования и усталости. Именно так он выглядел, когда сказал мне, чтобы я прекратила его преследовать. Когда я умоляла его дать мне – дать нам – второй шанс, понимая, что этого не произойдет. Так же он выглядел и вчера, обвиняя меня в использовании Алекса, чтобы досадить ему и заставить ревновать. На его лице было написано отвращение.

От его виска по лицу стала сочиться алая струйка крови. Затем еще и еще, все больше и больше. Я моргнула, и иллюзия пропала.

Бессонная ночь давала о себе знать. Я чувствовала себя оторванной от реальности. В какой-то момент ночью я пришла в себя, стоя перед раковиной в общей ванной комнате, и даже не поняла, как там очутилась.

Я зажала нос – от запаха бекона начинало тошнить.

– Как Мириам? – спросил Джамал.

Жасмин пожала плечами.

– Общежитие вызвало ей врача прошлой ночью. Мириам дали какое-то успокоительное.

– Я видел Ташу около полуночи – она сидела в холле. Ей пришлось позвонить родителям Коннора и рассказать о случившемся, – сказал Джамал, ковыряясь вилкой в застывшей яичнице.

– Они прилетят сюда?

– Не знаю, – Джамал отложил вилку, – особого повода для этого нет. Он же не пропал. Думаю, полиция просто отправит… – парень замолчал, и его кадык дернулся в горле, – тело домой на самолете.

Все говорили шепотом, будто мы были в церкви. Я закрыла глаза, прогоняя из мыслей воспоминание о Конноре, продолжавшее внезапно появляться в мой голове на манер фильма ужасов. Всю ночь я пыталась заснуть, а как только получилось, тут же подскочила от всплывшего в сознании мертвого Коннора, смотрящего на меня одним глазом.

Алекс крепко сжал мою руку под столом. Видимо, он думал, что я до сих пор не пришла в себя от увиденного вчера. Он ничего не знал о нас с Коннором. Никто не знал, кроме Мириам, хотя я не была уверена, что именно Коннор ей рассказал. Часть меня хотела сообщить всем, но другая часть почему-то уговаривала хранить все в секрете.

Кендра методично накалывала кусочки яичницы на вилку, но ничего не ела. Ей просто хотелось чем-то себя занять.

В зал проскользнула Таша. Она убрала волосы под шарф, и на казавшейся серой коже не было косметики. Мы обмякли на стульях, не шевелясь – будто Таша вот-вот собиралась обезоружить бомбу и все могло взлететь на воздух от любого нашего движения.

– Знаю, ночь была для всех непростой, – начала Таша.

– Как у Мириам дела? – спросил ее Джамал.

– Как и стоило ожидать. Софи осталась с ней. Мириам позвонила родителям, – Таша вытерла ладони о джинсы, – и они ее заберут.

– Нашу поездку отменили? – спросила Кендра.

Я замерла. Мне даже в голову не приходило, что лондонское путешествие могут отменить, хотя в этом был смысл. Ведь Коннор умер.

Мне так не хотелось приезжать, но теперь совсем не хотелось уезжать обратно.

– Было принято решение продолжать программу, но мы вернем часть денег тем, кто решит улететь в Ванкувер раньше. – Таша проглотила кофе, как будто это была рюмка виски. Она поморщилась и крепче сжала треснутую чашку в ладонях. – Время вылета зависит от вашей авиалинии и от того, какие у вас билеты; возможно, понадобится купить новый, если хотите улететь поскорее. Поговорите с семьей, прежде чем решить что-либо.

– А если мы хотим остаться? – спросил Джамал, грызя ногти на пальцах. Кожа вокруг ногтей была красной и обкусанной. Парень поднял глаза и увидел устремленные на него взгляды ребят. – Ну а что, мы с Коннором типа… не были друзьями.

Жасмин нахмурилась.

– Ты тут ни при чем, понимаешь?

– Да знаю я! – вскинулся Джамал. – Просто говорю, что не вижу смысла уезжать домой. Мне жаль, что этот парень решил прыгнуть под поезд, но на меня это никак не влияет.

– Мы не знаем, был ли Коннор самоубийцей, – оборвала его Таша. – Может, это несчастный случай. И мы ничего не добьемся, если будем бесить друг друга. Нет единого правильного варианта, как поступить в такой ситуации.

Джамал победоносно взглянул на Жасмин, чувствуя себя отомщенным. Я не хотела смотреть на Кендру – боялась, что она могла рассказать Таше про нашу ссору в метро.

– Отвечу на твой вопрос: если хотите, можем продолжить программу. Общежитие и экскурсии оплачены заранее, и я останусь здесь на все две недели. – По ее голосу было очевидно, что она этому не рада. – Так что, если кто-то остается, то мы продолжаем. Я все же рекомендую сначала позвонить родителям. Организаторы уже связались с ними вчера по телефону, если смогли дозвониться, или по имейлу, так что они в курсе происходящего. Сегодня у нас не запланировано ничего особенного, а поездка в Хэмптон Корт отменена. Я поговорю со всеми один на один, проверю, как вы себя чувствуете и что собираетесь делать. Кстати, мы организовали свободный доступ к местному психологу – не стоит хранить эмоции внутри. Или же, если у вас есть проблемы, поделитесь ими со мной.

Таша засучила рукава, открывая виду свои смуглые мускулистые руки.

– Вот план действий: я вешаю на дверь лист с указанием времени, когда вам нужно встретиться со мной, и вы приходите ко мне в библиотеку. После этого можете делать что пожелаете. Вечером, если хотите, заедем на церковную службу. А завтра снова следуем расписанию и едем в музей Виктории и Альберта. Вопросы есть?

Я задержала дыхание, ожидая, что Кендра захочет что-нибудь сказать. Но, видимо, у нее пропал весь пыл.

Никто не подал голос. Таша встала, показывая, что мы свободны. Я выбрала свое время на странице и потащилась вверх по лестнице звонить родителям.

Казалось, я слушала гудки целую вечность, пока папа не взял трубку.

– Ким? Что-то случилось?

– Кимберли? – Мама взяла вторую трубку.

– Ничего, – ответила я. Неправда – все было ужасно, но я не знала, как рассказать об этом.

– Тогда зачем ты звонишь? – спросила мама.

Я убрала телефон от уха и удивленно посмотрела на трубку. Что за бред?

– Нас просили позвонить родителям, – проговорила я дрожащим голосом. – Таша сказала, что вы уже обо всем знаете.

– Все хорошо, тыковка, тут просто час ночи, и мы подумали, могло произойти что-то еще.

Я поморщилась – совсем забыла о разнице во времени.

– Извините.

– Как ты? – Послышалось шуршание папиной щетины о телефонную трубку. Я представила его, сидящего на огромной кровати в окружении любимых маминых декоративных подушек, сложенных у его ног.

– В порядке. – В моем воображении снова возник Коннор.

– Хочешь вернуться домой? – спросила мама. Я словно видела ее – с растрепанными волосами, одетую в дорогую ночную рубашку с фиолетовыми цветами, держащую у уха телефон из гостевой комнаты.

Я попыталась ответить, но в горле стоял ком. Мне хотелось, чтобы она приказала мне вернуться домой, встретила в аэропорту, обняла и сказала, что все будет хорошо. Я не хотела сама принимать это решение.

– Если думаешь о том, чтобы вернуться, не проблема, – сказал папа, заполняя тишину в трубке. – Тебе, наверное, очень тяжело сейчас. Мы с мамой знаем, как тебе нравился Коннор, несмотря на все, что между вами произошло.

– Я не знаю, что делать, – с трудом произнесла я.

– Ох, милая, – вздохнула мама, – мне так жаль. Но, думаю, тебе будет полезно жить дальше и продолжить свое путешествие.

– Случившееся – это настоящая трагедия, – добавил папа, – и тебе будет особенно трудно справиться с потерей, учитывая вашу историю. Надеюсь, они скоро узнают все подробности и сообщат его родителям.

Я кивнула, даже если папа не мог меня видеть. История – вот что это было. Все в прошлом.

– Учитывая стоимость этой программы, мы думали, что они будут лучше за вами присматривать, – добавила мама.

Я не стала объяснять, что мы уже слишком взрослые, чтобы нас водили под ручку, как детей в садике. Таша присматривала за нами, но и она не всесильна.

Это точно несчастный случай. Он стоял на самом краю. У Коннора обычно не было проблем с координацией, но в этой поездке он сдал. Может, хотел поближе посмотреть на постер, и у него соскользнула нога. Или просто не слышал поезд – может, он зачем-то выключил свой аппарат и наклонился слишком близко. Это заняло лишь секунду.

Часть меня очень хотела рассказать родителям про ссору с Коннором перед его смертью. Я чувствовала себя виноватой, ведь наш последний разговор оказался таким жутким. Все происходящее было жутко. Я желала ему смерти неделями, а теперь хотела обернуть все вспять. Мне становилось дурно от того, что я была такой злобной, пусть даже в мыслях. Что, если я как-то выпустила все эти негативные мысли в мир? Я же хотела, чтобы ему «досталось по карме».

И вдруг мне в голову пришло еще кое-что, прогоняя весь туман, наполнявший ее со вчерашнего дня.

Это не было кармой.

Я села на кровать.

– У вас уже поздно, ложитесь спать, – сказала я, обрывая на полуслове маму, которая все это время о чем-то говорила.

– Звони нам, если понадобимся, – ответил папа, перед тем как я бросила трубку, не сумев выдавить из себя ничего на прощание. В голове теперь царил полнейший хаос.

Я не только желала Коннору смерти за то, что он так поступил со мной. Я обсуждала его убийство с Никки. Но ведь это было всего лишь шуткой… правда?