Текст книги "Сладостная победа"

Глава 5

Стук в двери ровно в восемь на следующее утро не стал чем-то неожиданным для Кэсси. Она отворила входную дверь с твердым намерением избавить себя от настойчивости Коулта Фрейзера.

Он стоял перед ней, такой красивый и мужественный, в чистых брюках и белой рубашке, с приколотой серебряной звездой на кожаном жилете. Впрочем, вокруг было немало примечательного, стоило лишь посмотреть по сторонам, но в этот миг Кэсси ничего не замечала кругом.

Коулт охватил ее взглядом сверху донизу, от длинной косы до кончиков сапог.

– Доброе утро, Золушка. Уже восемь, и важная особа ждет вас, чтобы позавтракать вместе, – весело приветствовал он ее.

– Важная особа? Помощник Фрейзер, разве стоит так отзываться о самом себе?

– Снова с утра в бой? Как вам это не надоест? Лучше скажите, вы готовы к завтраку?

Кэсси постаралась придать лицу безразличное выражение.

– Я думаю, что прошлой ночью я дала ясно понять, что не намерена завтракать с вами. Я же вам говорила, что уже помолвлена с другим человеком, так что нет никакого смысла, чтобы мы встречались.

Он коротко рассмеялся, а в уголках его глаз появились веселые морщинки.

– Мы же собираемся только позавтракать, мисс Кэсси. А то, что я услышал, похоже на невразумительное решение, принятое на пустой желудок. Так вы говорите, что не собираетесь есть? Может, тогда выпьете чашечку кофе, пока я буду завтракать?

– Я уже поела.

– Мне кажется, что мое приглашение также распространялось и на мисс Кэти.

– Кэти уже спала, когда я вернулась домой, и ушла, когда я еще спала. Так что извините.

Она закрыла Двери. Если даже такой отказ не подействует на него, то он, должно быть, напрочь лишен гордости.

По дороге в гостиницу Коулт шел, поминутно улыбаясь. Ее отношение лишь подхлестнуло в нем решимость завоевать ее расположение, а затем лечь с ней в постель. Она боялась его или же боялась своих чувств к нему.

Что же касается ее помолвки, то этот Макбрайд, должно быть, погиб или решил не возвращаться назад: и то, и другое было ему на руку.

Войдя в обеденный зал гостиницы, Коулт, к своей радости, увидел Кэти Брейден. Эту радость несколько омрачал ее брат, сидевший рядом с ней. Невзирая на это, Коулт подошел к их столику.

– Доброе утро, мисс Брейден. – Джеффу он только кивнул.

– Мистер Фрейзер, как приятно! – откликнулась она. – Садитесь и присоединяйтесь к нам.

Кэти по характеру настолько отличалась от сестры, что едва можно было поверить, что они были сестрами, более того, двойняшками.

Джефф – вот кто мог быть двойником Кэсси; его рот неприязненно скривился.

– Все-таки отец уговорил вас.

Коулт уже знал, что Джефф сам метил на значок, приколотый к его жилету.

– Только до тех пор, пока сюда не приедет дилижанс на Санта-Фе.

Брейден отодвинул стул и встал из-за стола.

– Увидимся позже.

– Надеюсь, он не меня имел в виду, – произнес Коулт.

– Джеффа, видимо, очень расстроило, что отец не его попросил стать своим помощником.

– И почему не попросил? – Заметив, что его вопрос смутил Кэти, Коулт похлопал ее по ладони. – Прошу извинить меня, мисс Брейден. Это не мое дело.

В это время Саманта Старр поставила на стол перед ним большое блюдо с оладьями и беконом.

– Доброе утро, Красотка! – воскликнул он.

– Сколько раз говорить вам, не называйте меня Красоткой, – проворчала девочка.

– Доброе утро, Сэм, – ласково поздоровалась Кэти. – А я и не знала, что ты теперь помогаешь в столовой.

– Доброе утро, Кэти. Сегодня я помогаю вместо Билли Кэмпбелла, у него опять приступ малярии, которую он подхватил во время войны. А где Кэсси?

– Когда я уходила, она еще спала.

– Уже проснулась, – влез в разговор Коулт. – Я зашел к ней перед тем, как идти сюда. Попросил позавтракать со мной.

– О! – воскликнула Кэти. – И она придет?

– Она отказалась.

– Вероятно, не хотела портить себе завтрак, – сказала Сэм и отошла.

Брови Кэти удивленно взметнулись вверх.

– Кажется, я замечаю некую враждебность в ее поведении, мистер Фрейзер?

– Коулт, пожалуйста. Правильно замечаете, мисс Кэти.

– Но почему? И меня зовите Кэти, пожалуйста.

Увидев ее нежную улыбку, он захотел обнять ее.

– Знаете, Кэти, похоже, что за короткий срок пребывания в вашем городке я нажил себе трех серьезных врагов в лице вашего брата, сестры и Сэм.

– Вы должны быть более снисходительны к Сэм, Коулт. Бедняжке пришлось так много пережить. Ей едва исполнилось шесть лет, как ее отец и пятеро близких умерли от холеры. Ее мать работает в гостинице стряпухой. Сара Старр – удивительная женщина. Сколько горя вынесла она на своих плечах. Вы знакомы с ней?

Коулт кивнул:

– Дэн Джеймс представил меня ей вчера. Мне очень тяжело слышать об этой трагедии, но, несмотря на это, я никак не могу взять в толк, чем вызвана неприязнь Сэм ко мне.

– Это у нее показное и напускное. Кэсси и братья Джеймс – единственные, кого она любит. Я думаю, что она принимает Кэсси за одну из своих умерших сестер, а мальчишек Джеймс – за своих братьев. С тех пор как вы повздорили с Кэсси, когда вы появились в городе…

– Эх, разве виноват я? Это ведь ваша сестра объявила мне войну.

– Да, да, Сэм восхищается Кэсси и всегда встает на ее защиту, ей все равно, в чем причина. Что касается Джеффа, то ему давно пора стать взрослым. Хотя, наверное, Кэсси и я чересчур заботливо опекаем его. Он на четыре года моложе нас, ведь наша мать умерла при его родах. Полагаю, что это угнетает его. Кэсси опасается, что Джефф сам подстрекает вас и получит по заслугам.

– Я понимаю, Кэти, ваши с сестрой опасения, но он должен уметь постоять за себя, в особенности, если сам затевает ссоры. – Коулт нагнулся и пожал руку Кэти. – Но обещаю вам, что не позволю ему втянуть меня в какую-нибудь ссору или драку.

Кэти облегченно вздохнула.

– Благодарю вас, Коулт.

Кэти приятно напоминала ему о доме: мать, умершую во время войны, жену брата и сестру Лисси, сбежавшую с янки. Кэти Брейден своими обходительными манерами, ласковым обращением и приятным складом характера очень походила на них. Это заставило Коулта почувствовать, как сильно ему не хватает всех их.

На этом фоне резко выделялась вооруженная револьвером Кэсси Брейден, скакавшая верхом в мужском наряде и с грозным видом отдававшая указания.

– Кэти, меня удивляет, что на такой привлекательной девушке, как вы, никто до сих пор не женился. Меня так и подмывает вас спросить: вы когда-нибудь любили?

– Только однажды, – призналась она. – Но, увы, он не любил меня.

– Тогда он болван. Кстати, что это за парень, с которым помолвлена Кэсси? Вы также, как и она, верите, что Тед Макбрайд вернется домой?

Слезы выступили на глазах у Кэти.

– Мне хотелось бы верить в это… ради самой Кэсси. Но не стану отрицать, мне все сильнее и сильнее кажется, что он мертв, иначе он давно бы уже вернулся домой.

– А Тед под стать Кэсси – такой же сумасброд?

– Кэсси вовсе не сумасбродка, Коулт. – На губах Кэти заиграла нежная улыбка. – Она с детства отличалась мальчишескими ухватками, но под всей этой напускной бравадой скрывается такая же женщина, как и я. Думаю, что ее привычка носить мужскую одежду, как и револьвер, попытка спрятать свою ранимость.

– Так кого мистер Макбрайд любит – ранимых женщин или дурно воспитанных девиц?

– Тед очень тихий и скромный человек. Очень интеллигентный.

Внезапно Кэти умолкла и уставилась на его тарелку, ее глаза расширились от ужаса.

– Что такое? – спросил Коулт и опустил глаза вниз.

Большой таракан выползал из-под последней оладушки.

Ничего удивительного, раз Сэм была официанткой. Сперва лягушка в ванной, теперь вот это.

– И кто из наших трех пострелят любит дружить с тараканами?

Коулт отодвинул тарелку в сторону, и они оба рассмеялись.

Вскоре они оставили гостиничный ресторан, и Коулт проводил Кэти до дома, располагавшегося на тихой улице, которую украшали деревья, в беспорядке насаженные газоны, а также дворовые садики позади домов.

Попрощавшись с Кэти, Коулт вернулся на главную улицу и вскоре очутился возле школы. Дверь была открыта, и он вошел внутрь.

Кэсси, стоя на лестнице, белила потолок.

– Похоже, ваша работа вытеснила у вас все другие интересы.

Кэсси удивленно оглянулась. От ее быстрого движения шаткая лестница закачалась, при этом немного побелки выплеснулось из ведра. Кэсси выронила кисть и подхватила ведро, которое угрожающе накренилось.

Коулт бросился к ней и удержал лестницу, затем протянул к ней руки.

– Слезайте с этой шаткой штуковины, пока она не завалилась. – Он обхватил ее вокруг талии и опустил на пол. – Чем это вы тут занимаетесь?

– До вашего прихода я белила потолок, причем очень успешно, осмелюсь добавить.

– Кэсси, эта кособокая лестница, того и гляди, опрокинется.

– У меня не было с ней никаких затруднений до тех пор, пока не появились вы и не напугали меня. Теперь, если вы отпустите меня, я отмою пролившуюся на пол побелку, а то она засохнет.

Коулт до этого момента бессознательно все еще обнимал ее. Долгим ненасытным взглядом он впился в ее бездонные синие глаза. Ее приятный запах дразнил его чувства.

– От вас, Кэсси, исходит такой дурманящий аромат…

Он выпустил ее из рук и отступил назад.

«От вас также исходит не менее дразнящий и дурманящий аромат», – подумала она и схватила пустую бадейку, стоявшую в углу.

Коулт прошел вслед за ней к колодцу.

– Позвольте мне сделать это, – произнес он.

Опустив ворот, он вытащил полное ведро и перелил воду в пустую бадейку.

Вернувшись в класс, Кэсси опустилась на колени и принялась отмывать пролившуюся побелку. Коулт тем временем взобрался на лестницу и продолжил начатое ею дело. – Разве вы не могли попросить вашего брата выполнить эту работу вместо вас? – спросил он.

– Я сама превосходно справлюсь с этим. Я не прошу вас о помощи, так что давайте спускайтесь вниз с этой лестницы.

– Я немного подожду, пока она не упадет сама. Это будет самый быстрый способ очутиться внизу.

Кэсси пыталась не рассмеяться, но не удержалась и прыснула со смеха.

– Вы невозможный человек, Коулт.

– Вот, а вы считали, что у нас с вами нет ничего общего.

Как только Кэсси кончила мыть пол, она нашла другую кисть и принялась белить одну из стен. За работой она стала тихонько напевать, он подхватил мелодию. Когда Коулт покончил с потолком, он начал белить верх стен, в то время как Кэсси ловко управлялась с нижней половиной. Дружно работая, они все закончили за два часа.

Довольные проделанной работой, они вместе направились к колодцу. Коулт поднял ведро чистой воды, зачерпнул полный ковш и подал его Кэсси, затем выпил сам. Они сидели вдвоем снаружи школы, в тени одной из стен, поскольку в классе стоял одуряющий запах побелки.

– Если бы мы сейчас находились у нас, во Фрейзер-Кип, то могли бы спуститься вниз и окунуться в речной заводи, – сказал Коулт. – Затем вытянуться на лужайке и просохнуть. А у вас во дворах вместо зелени лишь жалкие кустики да сорняки. Боже, как мне не хватает зеленых холмов Виргинии!

– Фрейзер-Кип – это название городка, откуда вы родом?

– Нет, так называется мой дом. Моя семья обосновалась в Виргинии с начала ее колонизации. Вы когда-нибудь были на Востоке, Кэсси? Вы не возражаете, что я вас зову Кэсси? Все ведь так делают.

– Кэсси – это же мое имя, – шутливо согласилась она. – Я никогда не была на Востоке, впрочем, как и на Юге. – Она обхватила свои согнутые ноги и прижала их к груди, ее мягкий взгляд стал трогательно задумчивым. – Я читала об огромных городах на Севере и не менее грандиозных плантациях на Юге, но никогда не видела ни тех, ни других. Может, когда-нибудь и увижу.

– Великое множество этих южных плантаций сейчас разорено. Столетние родовые поместья сожжены или представляют собой лишь жалкую оболочку своего былого величия. Я покидал Фрейзер-Кип, когда была весна. Запах магнолий и жасмина, цветущих яблонь и апельсиновых деревьев наполнял воздух. А здесь одна только пыль, она забивает нос, и от нее першит в горле.

– Но если вы так сильно любите Виргинию, зачем тогда покинули ее? Могу только вообразить, как вам не хватает дома.

– Виргиния всегда останется в моем сердце, но сейчас я сыт по горло войной, разрушениями и этой проклятой Реконструкцией.

– Прошу извинить меня, Коулт. Хотя многие у нас на Западе потеряли своих близких, которые сражались на обеих воюющих сторонах, дома и жизненный уклад остались неразрушенными.

– Чего отнюдь нельзя сказать о Юге. Каждый из южан дорого заплатил за эту войну. Моя семья потеряла пять человек. Отец и мать, а также двухлетний сынишка Уилла умерли от холеры. Его старший сын погиб под Шарпсбергом, а ведь Джимми было всего лишь шестнадцать. Мой самый младший брат, Энди, погиб во время атаки позиций северян под Геттисбергом. Но как будто этого было мало. В прошлом году янки налетели на Юг подобно прожорливой саранче, прикрываясь пресловутой Реконструкцией и обещая богатство бывшим рабам, которые стали свободными и бездомными. Тем же, кому повезло, и они нашли работу, пришлось от восхода до заката горбатиться за такие крохи, на которые нельзя было прокормить семью.

– Мне горько слышать это. – В ее глазах вместо задумчивости теперь отражалось сострадание.

– Четыре года я и мои братья сражались на этой проклятой войне, – продолжал Коулт. – К счастью, Уилл из кожи вон лез, чтобы сохранить наш дом и хозяйство, и когда война закончилась, мы вернулись, по крайней мере, не на пустое место. У многих других и того не было. Юг переполнен ранеными и искалеченными людьми, которые по-прежнему носят свой потрепанный серого цвета военный мундир, словно знак воинской доблести.

Жесткая линия его рта немного смягчилась от улыбки.

– Кроме Клэя и Лисси у меня уже появилось двое племянников, которых я еще не видел, а также зять и невестка. Теперь в обеих семьях по ребенку – они наполовину янки, наполовину южане.

Коулт задумчиво смотрел вдаль, затем взглянул на Кэсси и улыбнулся:

– Думаю, что назрела пора браться за восстановление этого края.

– А что случилось с другими вашими братьями? – спросила Кэсси.

Улыбка еще сильнее заиграла на его лице.

– Гарт мотается по свету, мечтая найти золото, и не имеет ни малейшего желания обзаводиться семьей. Похоже, что лишь от Джеда зависит пополнение семейных рядов у нас на родине, впрочем, это только мои наивные предположения. Четыре года войны и один год Реконструкции достаточно тяжелое испытание для любого мужчины. Пора сменить обстановку, побродить по свету да покуролесить.

– Итак, вы собираетесь присоединиться к Гарту и стать золотоискателем?

– Нет. Насколько я себя помню, меня всегда тянуло стать законоведом или блюстителем закона. Подрастая, я упражнялся в логических построениях и стрельбе до тех пор, пока не завоевал репутацию самого сообразительного парня и лучшего стрелка в наших местах.

Кэсси рассмеялась:

– Вам не стоит убеждать меня в этом. В самом деле, во время ограбления дилижанса вы сориентировались очень быстро и метко выстрелили. Но отчего вы не стали юристом у себя дома?

– К сожалению, у меня на родине отпала нужда в юристах-южанах: все должности захватили пришлые янки. Но понаслышке мне известно, что земли к западу от Миссисипи столь дикие, что взывают к закону и порядку.

– Так вот почему вы приняли предложение моего отца стать его помощником?

– Да. Кроме того, после нападения на дилижанс я приобрел еще некоторый опыт.

– Отцу, наверное, понравилось, что вы согласились стать его помощником.

– Но Калифорния все-таки мне больше по душе, там больше зелени. Мои братья и сестры много пишут о диких цветах, высоких деревьях, стремительных ручьях и реках, и, если верить Лисси, которая более поэтичная натура, чем Клэй и Гарт, «Тихий океан ласково лижет изрезанное скалами побережье».

Он усмехнулся, но как-то особенно тепло и приятно.

– Клэй даже разбил виноградник в надежде получать свое собственное вино. Он пишет, что Калифорния – то самое место, где всякий человек может ожидать исполнения всего, о чем бы он ни мечтал.

Кэсси улыбнулась:

– Уверена, что ваши мечты сбудутся, помощник Фрейзер.

Коулт встал.

– Думаю, что мне давно пора приняться за дело, иначе я потеряю свою работу в первый же день.

– Спасибо вам за помощь, Коулт.

– Пустяки, работал я с удовольствием. Кстати, неплохо бы вам смыть краску с вашего носа. – Он легко дотронулся до его кончика. – Это настолько привлекательно для глаз, мисс Брейден, что кто-нибудь может принять вас за индейца, вышедшего на тропу войны.

Он подмигнул ей и пошел прочь.

Кэсси проводила его взглядом: постепенно удаляясь, он шел ровными большими шагами. Когда он рассказывал о разрушенном Юге и своей семье, она ощутила в сердце острую боль.

«Кэсси, будь бдительна. Мужчины гораздо более опасны, чем ты думаешь», – шептал ей внутренний голос.

Пока Коулт, верный долгу, обходил городок кругом, мысленно он все время возвращался к тем часам, которые он не без приятности для себя провел с Кэсси. Ему с трудом верилось, что за все это время он ни разу не подумал о сексе. Но сейчас, как это ни глупо, мысли именно об этом упорно лезли ему в голову. Помимо ее манеры носить мужские брюки, в этой девушке было еще что-то особенно привлекательное.

Подойдя к платной конюшне, Коулт заметил трех шалунов, едва не ползающих на животах по улице. Носами Сэм и Боуи почти упирались в землю и, видимо, рассматривали два каких-то мелких предмета в дорожной пыли. Как только он подошел ближе, то понял, что этими предметами были две одноцентовые монетки.

– Что тут происходит?

Сэм приподняла голову, и он отчетливо заметил в ее взгляде раздражение.

– Мы размышляем.

Удивившись, Коулт сдвинул шляпу себе на макушку.

– И над чем же вы тут размышляете?

– Какая из двух монеток ближе к стене, помощник Фрейзер? – вдруг спросил Боуи.

Коулт пристально посмотрел на монетки.

– Та, которая справа.

– Что я говорил! – воскликнул Боуи.

– Ну и что, вы оба ошибаетесь, – возразила Сэм. – Левая ближе.

Коулт согнулся и взглянул на монеты под другим углом зрения.

– По зрелом размышлении я полагаю, что расстояния одинаковы. – Он распрямился. – Итак, что все это значит?

– Мы бросаем монетки и смотрим, чья монетка окажется ближе к стене.

– А дальше?

– Выигрывает тот, чья монетка ближе, – пояснил Боуи, – он забирает с кона другую монетку.

– Уж больно мне это напоминает азартные игры.

– Ну и что? – встревожилась Сэм.

– Вы еще слишком маленькие, чтобы играть в такие игры.

Боуи принял сокрушенный вид:

– Чепуха, помощник Фрейзер. Ведь у нас всего-то два гроша.

– Это не имеет значения. Вы показываете дурной пример Пити.

Но Сэм не собиралась так легко уступать.

– Вы не можете запретить нам. Нет такого закона.

– Теперь есть. Я только что его установил. Никто до восемнадцати лет не имеет права играть на улицах в азартные игры.

Сэм пришла в бешенство, в ее глазах засверкали молнии.

– Вы всего лишь помощник и не можете вводить законы.

– Уже ввел. Если я увижу вас еще раз играющими в азартные игры на улице, то наложу на вас штраф. А если вы не сможете заплатить штраф, то мне придется посадить вас под замок.

Коулт пошел прочь, еле-еле удерживаясь от смеха.

– Ладно. Но это всего лишь на одну неделю! – прокричала вдогонку ему Сэм, желая оставить за собой последнее слово.

Глава 6

Коулт очень сильно занимал Кэсси, она заснула и проснулась, также думая о нем. Но почему? Сколько раз она встречала такого типа мужчин! Приезжие с вожделением во взоре и с теми же намерениями относительно нее приезжали и уезжали из Арена-Роха, но что же так отличало от них Коулта? Вчера, когда он рассказывал о своем доме и семье, она увидела в нем нечто такое, чего никак не ожидала встретить в самоуверенном помощнике шерифа. Но если не лукавить, то она не могла избавиться от мыслей о нем с тех пор, как он забрался в тот самый дилижанс.

Считая, что все ее беды произошли от ее излишней пассивности, она решила проехаться до их ранчо. Две недели назад они вместе с Джеффом перегнали скот на нижнее пастбище, где и трава была погуще, и воды больше. Пришло время проведать стадо. Кроме того, прогулка на воздухе помогла бы ей разобраться в своих мыслях и чувствах, ведь на ранчо ей всегда легче думалось.

Сэм и братья Джеймс подбежали к ней, когда она седлала Полуночника.

– Да. Пора взглянуть на стадо. Хотите вместе со мной?

– Конечно, хотим. Верно, мальчики?

Боуи и Пити энергично закивали головами.

– Бегите домой, и спросите у родителей.

Вся тройка стремглав бросилась бежать, крича от радости, а Кэсси расседлала жеребца и принялась запрягать его в простую тележку.

Она была уверена в том, что Сара Старр и Нина Джеймс позволят своим детям проехаться вместе с ней, так как апачи вели себя миролюбиво, к тому же они перебрались на свои летние кочевья.

– Спокойно, мальчик, – ласково обратилась она к коню, когда тот встал на дыбы, недовольный тем, что на него надевают упряжь. – Знаю, знаю, тебе больше по душе скакать свободно, но ведь это недолго, дорогой мой. Ты ведь знаешь, как детишкам хочется прокатиться до ранчо.

Жеребец быстро успокоился, и она вывела на улицу коня, запряженного в тележку, как раз в тот момент, когда мимо конюшни проходил Коулт Фрейзер.

Он прикоснулся к шляпе:

– Доброе утро, Кэсси.

Она кивнула в ответ:

– Доброе утро.

– Похоже, вы отправляетесь на прогулку.

– Только доехать на ранчо, проверить стадо. – Она невольно подавила улыбку, когда заметила, как он недовольно поморщился, увидев троих ребят, которые что есть духу бежали к ним.

– Нам разрешили, Кэсси! – Они гурьбой полезли в тележку.

– Им так нравится ездить на ранчо, – пояснила она Коулту. – Там просторно, есть, где побегать вволю.

– Должен сознаться, я вам признателен за это. После их отъезда я вздохну свободнее.

– Да и мы тоже, – съязвила Сэм. – Нам вовсе не хочется, чтобы вы ходили за нами по пятам весь день, словно молочный поросенок за своей матерью.

Коулт повернулся к Кэсси:

– Откуда она набралась таких выражений?

– Только не от меня, смею вас уверить. Она читает множество рассказов из дешевых журналов «Гоудиз бук».

Сэм осуждающе взглянула на Коулта:

– Хватит говорить обо мне, как будто меня здесь нет. Вы думаете, что в этом городе только мы единственные, кто доставляет вам неудобства?

– С самого начала ты только этим и занимаешься, Красотка.

– Да ладно вам все время нас дразнить, – пожаловался Боуи.

Пити, поддерживая брата, задорно выставил вперед подбородок.

– И какую пакость, оскорбительную для всего человечества, вы придумали на сей раз, Красотка?

Сэм положила руки на колени и хмыкнула.

– Вы не так уж сообразительны, помощник. Мы устроим пикник, пока вы будете здесь работать.

– Пикник, да?

– Вот именно. – Сэм приподняла корзину. – Мама собрала нам перекусить, чтобы Кэсси смогла покормить нас без лишних хлопот. Здесь есть и ее доля.

– Это очень предусмотрительно с твоей стороны, Сэм, – отозвалась Кэсси.

– По всей видимости, большую часть дня мне придется напряженно работать без вас, – сказал Коулт. – Хотя с отъездом вашей троицы преступность в городке должна резко снизиться.

– Вы подозреваете нас в преступлениях? – спросил Боуи.

– Вы даже не можете себе представить, насколько сильно, – ответил Коулт, пряча усмешку.

Брови Пити недоуменно приподнялись.

– Мы не похожи на отъявленных преступников. Сэм обхватила его за плечи, словно защищая.

– Не обращай на него внимание, Пити. Он просто завидует, пока мы вместе с Кэсси будем отдыхать, а он будет работать.

Усмехнувшись, Коулт легко взъерошил волосы на голове Пити.

– Она права, парень. Она уверена, что раскусила меня. Ну что ж, веселитесь, сорванцы. И вы тоже, Кэсси. Город вам благодарен за это. – Прощаясь, он слегка дотронулся пальцами до шляпы и пошел дальше.

– Ребята, этот помощник шерифа нас не любит, – рассудительно произнес Боуи, едва они выехали за город.

– Не могу понять, почему вы, дети, и помощник Фрейзер не можете ужиться. Можно подумать, что он либо ненавидит детей, либо считает вас троих проказниками и шалунами.

– Может быть, у него дурной характер, – сказала Сэм.

– Да будет вам. Он совсем не похож на человека с дурным характером. – Кэсси взглянула на небо. – Ладно, давайте забудем о помощнике шерифа. Похоже, сегодня опять будет жара. Когда я осмотрю стадо, мы можем искупаться.

– Ура! – хором закричали дети.

Кэсси надеялась, что ей удастся забыть о помощнике шерифа хотя бы на время, но оказалось, что от мыслей о Коулте Фрейзере было нелегко отделаться.

«И он знает об этом. Вот почему он не торопясь, играет со мной в кошки-мышки».

Кэсси запела песню «О старой сивой кобыле», и вся троица подхватила ее. Одна песня сменяла другую, и воздух так и звенел от детских голосов, пока они наконец, не приехали на ранчо.

Достигнув заветного места, Кэсси направила тележку к самой реке, распрягла Полуночника и пустила его пастись. Пока она осматривала стадо, ребятишки играли в пятнашки в роще.

Как только Кэсси покончила с делами, она направилась вместе с детьми к самому теплому и приятному месту на реке близ ранчо.

Река протекала через ранчо Лейзи-Би. Здесь били подземные ключи и с гор текли родники, поэтому вода в реке была все время холодной даже в летнюю жару. Как было приятно в горячий денек прыгнуть в такую воду!

После купания они перекусили на воздухе. Затем Кэсси снова запрягла Полуночника, и они проехали к ранчо, чтобы убедиться, что все в порядке.

– Почему больше никто не приезжает сюда, Кэсси? – спросил Боуи.

– Возможно, потому, что ранчо принадлежит шерифу, – произнесла Сэм.

– Разве ты забыла, что грабители угнали у нас целое стадо? Может, поэтому отец и перебрался в город, – напомнила ей Кэсси.

– А как индейцы? – спросил Боуи.

– Индейцы никогда не доставляли нам хлопот. Отец всегда давал им пшеницу, чтобы они сумели перезимовать, а иногда даже бычков, если они очень бедствовали.

– Как так получилось, что они ни разу не напали на ваше ранчо, когда выходили на тропу войны?

– Да, порой бывало страшновато, но несколько лет назад отец спас младшего сына вождя, вытащив его, утопающего, из реки. Поэтому они оставили нас в покое, разве иногда похищали лошадь или телку.

– Почему они не украли Полуночника, Кэсси? – спросил Пит. – Полуночник – лучшая лошадь в округе.

– Но ведь мы держали Полуночника в городе, дорогой. И ездила я на нем сюда только тогда, когда индейцы перекочевывали на летние стоянки.

– А ты не собираешься перебраться, сюда жить? – спросил Боуи.

– После того как у нас угнали стадо, мы не в состоянии были жить здесь. Нам пришлось распустить всех рабочих, а отец стал работать шерифом.

– Но вы не так уж и бедны, Кэсси, – заметила Сэм. – Вам также принадлежит платная конюшня.

– Отец не оставит работу шерифа. Кроме того, он постарел, и заниматься трудом на ранчо ему уже не под силу.

– А что будет, когда ты выйдешь замуж? – спросила Сэм.

– Думаю, что все будет зависеть от Теда. Впрочем, я не уверена, что он достаточно опытен, чтобы управлять ранчо.

Сэм испуганно посмотрела на Кэсси:

– Но ведь ты любишь жить на ранчо, Кэсси. Почему бы тебе не выйти замуж за человека, которому это тоже нравилось бы?

– Конечно, вышла бы, но ведь, поди, угадай, в кого влюбишься. Скорее всего, это будет зависеть от того, за кого выйдет замуж Кэти. Потому что Джефф никогда не питал особой склонности к управлению ранчо. Несмотря на все это, я уверена, что когда отец уволится, он с удовольствием проведет тут остаток своих дней.

– А что, если мистер Макбрайд не вернется назад? – спросила Сэм. – Ты будешь жить здесь или в городе?

– Тогда, Сэм, я буду, наверное, жить здесь.

– А ты разве совсем не хочешь выходить замуж?

– Милая, в городе нет никого, за кого бы мне хотелось выйти.

– Даже за помощника шерифа?

– Помощника? Уж, не за Фрейзера ли? Боже сохрани!

– Мама говорила, что Коулт Фрейзер стал бы для тебя хорошим мужем.

Разговор приобрел какое-то бессмысленное направление, продолжать дальше его не стоило.

– Послушайте, дети, скоро мы отправляемся назад в город. Давайте-ка принесите немного дров, пока я приберусь в доме. И будьте осторожны, в кучах хвороста иногда прячутся змеи.

Пока Кэсси вытирала пыль, она неотступно думала о нелепой идее выйти замуж за Коулта Фрейзера. И как только у людей возникают подобные идеи?

– Кэсси! Кэсси! – вдруг послышались отчаянные детские крики.

Опасаясь самого плохого, она стремительно выбежала из дома. Навстречу ей мчались Сэм и Боуи.

– Что случилось? Где Пити?

– На куче хвороста, – ответила Сэм.

– И там же скунс! – крикнул запыхавшийся от бега Боуи. – Пити пытается поймать его.

– Господи! Почему вы не остановили его?

– Мы пробовали, – пояснила Сэм. – Но он не слушается нас. Ты же знаешь, как он любит животных. Он думает, что это кошка.

Кэсси подбежала к куче хвороста в тот миг, когда Пити уже подобрался к зверьку.

– Не надо, Пити! – жалобно крикнула она.

Но он лишь хихикнул от удовольствия.

– Посмотри, Кэсси, кошечка.

– Пит, оставь ее! – закричала Кэсси, но, увы, предупреждение запоздало. Скунс остановился и приподнял свой хвост, – Нет! – Кэсси ринулась вперед и подхватила Пити в тот момент, когда скунс выпустил свою ядовитую струю, она попала ей прямо в ногу.

Сэм и Боуи прыгали чуть поодаль, издавая жалобные стоны и зажав носы. От распространившегося зловония Кэсси почти не могла дышать.

– Мне надо снять с себя одежду. Боуи и Пит, зайдите в дом и оставайтесь там, пока я не разрешу выходить. Сэм, мне нужна твоя помощь. Начни греть столько посуды с водой, сколько сможешь. Мне нельзя заходить внутрь, иначе в доме будет пахнуть так же мерзко, как и я сама.

Кэсси зашла в конюшню, поставила на середину большую кадку для дождевой воды и натаскала в нее несколько ведер воды из колодца. Затем она села, сняла сапоги и брюки.

Жидкость уже просочилась сквозь брюки и осела на нательном белье. Кэсси разделась и забралась в бочку. К этому времени воздух вокруг пропитался запахом выделенной скунсом жидкости. Не в силах больше выносить эту вонь, Кэсси развязала платок на шее и заткнула ноздри его свободными концами, а затем сняла рубашку и сорочку.

На улицу выбежала Сэм, зажимая нос:

– Кэсси, скоро вода будет горячей.

– Сэм, только не надо ее перегревать. Я не хочу, чтобы вы обожглись.

– Вокруг по-прежнему ужасно воняет.

– Знаю. Прости, Сэм, но тебе придется принести мне кусок хозяйственного мыла, коробочку пищевой соды и бутылку уксуса из кухонного шкафчика. И еще мочалку и несколько полотенец.

Сэм рысцой побежала в дом и через пару минут вернулась с криком:

– Вода закипает, Кэсси!

– Очень хорошо. Только будь поосторожнее, дорогая. Как ты думаешь, ты сможешь принести ведро, не облив себя кипятком?

– Я попрошу Боуи помочь мне. Мы же обычно вдвоем наполняем горячей водой ванну в гостинице.

– Замечательно. Пусть он поможет тебе. Один чайник уже пустой, наполни его снова и поставь на огонь, пусть закипает. Мне придется сменить в бочке воду несколько раз, пока не смою запах.