Книга: Две зимы и три лета - Федор Абрамов

Ещё все шагали в военной упряжке. ещё голодали, работали на износ, ещё нет-нет да и похоронные залетали в Пекашино, но тут двое, словно взбунтовавшиеся лошади, сломали оглобли и понеслись сломя голову.

Фёдор Абрамов показал людей, привязанных к своей земле, глубоко вросших, как деревья, своими корнями в эту землю. И никакая сила не способна выкорчевать их. Однозначно хочу прочитать всю тетралогию Ф.Абрамова «Братья и сёстры».

История семьи Пряслиных очень типична для сельских семей военных и послевоенных лет. В первые годы Великой Отечественной погибает отец, остаются жена и много ребятишек. Михаилу Пряслину, как старшему, приходится рано взрослеть, в семье он становится за главного мужика. Тяжелая работа в колхозе за трудодни, на лесозаготовке за небольшие деньги для семьи, а еще свое, домашнее хозяйство. Не было у него ни учебы в школе, ни дальнейшей профессии. История семьи трогает душу, настолько сплоченные все ее герои в трудное время. И главный вечный вопрос "как жить по совести".

В 2014 году появился сериал "Две зимы и три лета" c Маковецким, Балуевым и Полиной Кутеповой, который я обязательно посмотрю. И еще нашелся старый-престарый (кажется 1959 г.) фильм "Аннушка" с похожим сюжетом.

Я долго подступалась к этой трилогии, пугали объем, возможная коммунистическая пропаганда и умышленное искажение правды о жизни народа в колхозах. И очень рада, что наконец прочитала первую часть, "Братья и сестры". Все предполагаемые минусы с лихвой перекрыло Великим Действом - картинами народного труда на пользу фронта. В книге описаны первые годы войны, самые тяжелые и голодные, овеянные неутешительными новостями с передовой.

Деревня стала тылом, где так же насмерть бились те, кого защищала армия - женщины, дети и старики. Бились за каждый клочок урожая, горсть зерна, которое все уходило на фронт. Колхозники питались от скудного домашнего хозяйства. В ход шло все- лебеда, крапива, желуди. Одежды-обуви не хватало - детям переделывали костюмы и сапоги отца, самые младшие зимовали в доме на печке. Стирали золой. Бедствовали. Еле выживали, работая по 12 часов в сутки. В поле все делали вручную, все пригодные техника, автотранспорт и лошади были изъяты на передовую. Женщины впрягались в плуг, вручную сеяли, косили, убирали урожай. Детей выводили на работу после школы и в выходные - до поздней ночи.

На личные желания не оставалось сил, единственной целью в тылу как и на фронте было - Выстоять, помочь отцам, братьям и мужьям. Хотя в книге присутствует и любовная линия, и даже соперничество за искалеченного председателя-фронтовика - основная тема, это женщина-жена, ждущая каждый день письма, весточки от любимого, подтверждения, что он жив. Зачастую приходили только похоронки. И я верю в правду Абрамова, в то, что в годы войны люди сплотились как братья и сестры, пробудились у каждого силы и совесть, работали на износ, но помогали друг другу как могли. Именно этим - крепким тылом и жизненной стойкостью людей и ковалась Победа. Об этом надо помнить. Книга "Братья и сестры" - это достойное напоминание о нашей Великой Истории.

Я гостил в северном селении Пекашино второй раз. В течение шести дней. И так мне полюбились персонажи Абрамова, что я и сам себя почувствовал немного пекашинцем. Никогда я так не сострадал литературным персонажам, словно это были живые люди.

«Две зимы и три лета» - второй роман Фёдора Абрамова из тетралогии «Пряслины» о жизни пекашинских колхозников. Если первый роман описывал события 1942 года, то теперь мы оказываемся в 1945-1948 годах.

Чуете, время какое? Ура, товарищи! Победа! Эйфория! Враг разгромлен в собственном логове! Началась счастливая жизнь и строительство светлого будущего!

Ага! Щас!! Как бы не так!!!

Раньше, еще полгода назад, все было просто. Война. Вся деревня сбита в один кулак. А теперь кулак расползается. Каждый палец кричит: жить хочу! По-своему, на особицу.

Запомни: для кого война кончилась, а для нас, северян, только началась. Пол-России лежит в развалинах – каким лесом ее отстраивать? Опять тебя политграмоте учить?

Да, как ни крути, а для несчастных колхозников война и впрямь не закончилась. Как жили впроголодь, так и остались жить. Зерно сдай государству! Мясо сдай государству! Молоко сдай государству! Нет молока? Деньгами отдавай! И ещё на заем подпишись! Сено накоси для колхозной скотины, а себе, сволочь, чтобы ни одного лишнего возка! А теперь самое главное – обеспечь разрушенную страну «кубиками» - лесом. И вот тебе, пекашинская баба, такой план лесозаготовок, какого за военные годы не было. Чтобы ты волчицей выла, чтобы ты судьбу проклинала, чтобы к топору шла не только ты, но и дети твои. Рубите и помните, что потом вас всё равно вздрючат, поскольку за заготовкой леса никак не успеть начать вовремя сев. Ну и так далее. И быть твоей судьбе, пекашинская баба, таковой вовек, потому что, скорее всего, твой мужик не вернулся с войны. А если вернулся – то ты в числе не многих счастливейших в этой проклятой северной деревне, и не плачь, не убивайся, а сожми зубы и терпи.

Дальше...

Сиверком веет со страниц романа. Морозом холодит – тем самым, на который попадает самая жаркая пора лесозаготовок. Горький привкус мхов и хвои остаётся во рту – как бы сам жрал с народом эту гадость вместо хлеба, чтобы не сдохнуть с голоду. И никаких приукрашиваний действительности. Не с улыбками энтузиазма выходят колхозники в свою зимнюю (лесорубную), весеннюю (посевную), летнюю (сенокосную), осеннюю (уборочную) страды. Но всё-таки верят, что немного жисти такой осталось, и раз закончилась война – скоро, скоро наедятся они всласть хлеба и мяса, напьются молока. И тем будут счастливы.

Не будут. Потому что если кто в романе и съел кусок хотя бы белого хлеба, то по везению. И если и есть у кого несколько счастливых минут или часов, то это время словно чужое добро у судьбы уворовано, и спешат прожить его пекашинцы поскорее, пока не отобрали.

А так - до последней странице горе на беде сидит и бедой погоняет.

Очень интересно, очень любопытно смотреть, как меняются (или не меняются) люди, главные пекашинские персонажи.

Первым в их ряду стоит, конечно, Михаил Пряслин. В первой книге «Братья и сестры» это был практически подросток, с гибелью отца ставший единственным мужчиной в семье. Теперь Михаил подрос, и хоть по годам это юноша, но по скалу ума, по характеру, наконец, по физической силе это – мужик, опора всей деревни, со всеми её сирыми, убогими, а главное вдовыми. Чего уж там говорить, если у Анфисы Мининой, председателя колхоза, Миша Пряслин – первый помощник.

И всё же сознательность сознательности рознь, и кидает Михаила из стороны в сторону. То роман с вдвое старшей Варварой закрутит, то всю деревню с её нуждами пошлёт куда подальше. Но главная пряслинская беда в его горячности. Вывести парня из себя много стараться не надо, а в такие минуты он может делать что угодно, но только не головой думать. Такая-то горячка, злобно-мстительная приводит к тому, что умирает от рака Тимофей Лобанов, которого вовремя в больницу не отпустили да на лесозаготовки отправили. С такой же горячности он первый высказывается за снятие председателя колхоза Анфисы Мининой, хотя она-то больше всех понимала нужды семьи Михаила, точнее его матери, у которой, не считая возмужавшего первенца, пятеро на руках.

Анфиса Минина – председательница, ставшая жертвой своей собственной жалости к людям. Редкостный пример сохранения человечности и материнского отношения к людям. Именно в её годы правления колхозом пекашинскому народу пришлось жить хуже всего, и кто в этом оказался виноват? Людям свойственно искать проблему в ком-то, в особенности во власти, ну а в деревне председатель колхоза и есть первая власть. Правда, к Анфисе относятся с уважением, и тем не менее когда снимают её с должности, только один слабый неуверенный писк с задних рядов раздаётся в её поддержку.

Егорша Ставров-Суханов. В первой книге упоминается только один раз, а теперь он лучший друг Михаила. Но с первых же глав понятно, что дружок гниловат. Умеет работать, силён, залихватист, но резко контрастирует с Пряслиным. Михаил – честен, прямолинеен. Егорша – гибок и халявист. Как ни странно, по халяве ему всё и достаётся. Что всё? А что для счастья человеку в то время надо? Непыльная работа. Дружки собутыльники. Невеста.

Иван Лукашин. Он вернулся к своей Анфисе, и ради него Минина дала отворот поворот своему мужу, что является нонсенсом для того времени – все бабы четыре года дожидались мужей домой, большинство получило похоронки, а эта! Сука и курва – не стесняясь называют её бабы. А то, что любовь… (Любовь? Кака-така любовь?) До любви ли в то время было? Но Лукашин возвращается, и даже через некоторое время становится председателем колхоза. Судя по всему, как он председательствовал, речь пойдёт в третьей книге, но и тут понятно, что досталась человеку тяжелейшая доля, начинает он которую с традиционных слов «скоро наедимся».

Подрезов, районный начальник. Страшный, жёсткий человек, которого невозможно любить, но нельзя не уважать. Держит район в железном кулаке, и только пикни у него!

Что же написал Абрамов? Своеобразную историю времени через несколько семей, да отдельные небольшие истории, из которых состоит жизнь. И нельзя не вздрогнуть, или вздохнуть от отдельных эпизодов, не всегда даже имеющих прямое отношение к генеральной линии романа. Вот приползает домой муж Марфы Репишной – приползает, чтобы умереть. А пока он спит последним, ещё живым сном, жена обнаруживает в его узелке сладости, который через всю войну тащил для неё этот человек. Заметим, сделавший несчастной её на всю жизнь. Вот Тимофей Лобанов, вернувшийся домой из плена, ненавидимый своей огромной семьёй. Вот Евсей Мошкин, старовер, пропесоченный большевистской властью. Вот десятки других жизненных историй. Ключевое слово – жизненных.

Скоро, очень скоро буду в Пекашино в третий раз. С романом «Пути-перепутья».

Читаешь запоем, очень интересно написано: описание деревенского быта, диалоги... Очень атмосферно. Вряд ли кому-то из тех, кто бывает (или бывал в детстве) в деревне и любит её, эта книга (да и вся тетралогия) не понравится.

Эта тетралогия во многом автобиографична, кстати говоря. Даже имена совпадают... Родился писатель там же, где происходят описываемые в книги события. И отца он потерял рано, из-за чего пришлось очень непросто семье, и старшего в семье звали Михаил, такая же многодетная семья в общем-то, как и в произведении.