Текст книги "Огромный черный корабль"

6. Пирамида власти
Вершина

Нынешний владыка Империи Эйрарбаков, самой большой по площади и самой многонаселенной страны планеты, занимающей, почти целиком, наибольший материк, оказался у власти, скорее, стечением обстоятельств, чем благодаря происхождению: отпрысков предшествующего императора Масиса Семнадцатого в державе имелось достаточно много, слишком любвеобильным властелином был его отец. Являлся он сыном некой малоприметной фрейлины, воспитывался все свое отрочество кое-как и где-то на задворках метрополии. Судьба не наградила его никакими выдающимися способностями, был он не болезненным, но и здоровьем не блистал, образование он получил, но было это скорее одно название, вернее титул, чем суть. Пока, после загадочной смерти Масиса, шла тайная борьба за престол, в которой, как известно, все средства хороши, и смерть, с избирательностью гурмана, выдергивала в свои объятья самых чистокровных и наделенных честолюбием отпрысков древнего рода, проявляя в этом промысле изрядную изобретательность, будущий повелитель совсем не готовил себя к служению родине, рос он подобно траве и в голове его был такой же дремучий бурьян. Однако проносились циклы: власть в гигантской империи-монстре временно захватывали различные коалиции, не достигая в этой борьбе значительного преимущества над соперниками; очередных властителей косили несчастные случаи в виде ядов, бомб, дворцовых импичментов и скандальных разоблачений. Страна содрогалась от всех этих внутренних распей; под шумок, от нее смогли преспокойно отвалиться несколько небольших колоний, а излюбленные расовые враги – браши, взять под контроль, на сколько это было возможно, экваториальный материк. И вот, после очередного правительственного кризиса, ни одна из группировок не смогла представить ни единого достойного кандидата на трон. Тут и вспомнили о Грапуприсе. Был он настолько малоизвестен и производил впечатление такого дебила, что сразу расположил к себе великое множество доселе непримиримых врагов. Стали они его обхаживать, посулами и подарками задаривать и каждый в свою веру обращать. Первый раз попав в столицу, был он, поначалу, несколько ошарашен, но в силу природной тугодумности, как-то быстро перестал удивляться и ходить открывши рот, а видя всеобщее раболепие и восхищение своим существованием, решил, что оно имеет под собой реальное основание. Понял он, что является человеком выдающимся – просто солнцем снизошедшим к смертным, не зря же его по всей метрополии разыскивали, и стал он смотреть на все почести, как на вещи само собой разумеющиеся, а на поклоны подданных, как на естественное состояние человеческой фигуры. Из советов, тут и там ему подаваемых, и нашептываний министров друг другу противоречащих, вовсе у него в голове все перемешалось. Сделал он вывод, что собрались вокруг него люди малограмотные и недалекие, а поскольку воспылал он задачами грандиозными, всегосударственными, глобально-перестроечными, решил он их помаленьку из дворца удалить: подарками он несколько пресытился, а собеседники постоянные были ему в тягость. Друзей у него никогда не было, посему, привык он все свои мысли и чувства сам собой переваривать, а в силу этого, обладал скрытностью неимоверной, потому как разум его недоразвитый не всегда контролировал процессы мышления, проносились они, как бы, на подсознательном уровне и порой рождали таких чудовищ, коих другие, более умные, никогда бы не сумели дисциплинированными извилинами охватить. Не прошел он в детстве школу дворцовой интриги, но, в данном случае, свежий взгляд на вещи, природная угрюмость и подозрительность, воспитанные в детстве, сыграли свою положительную роль. Стал он создавать коалиции в правительстве, настолько несуразные, что когда об этом узнавали, то зубоскалили почти в открытую и гадали, кто его на эти мысли натолкнул. Был он лишен предрассудков, любви в своей жизни ни от кого особо не видел, а потому сам этим свойством не обладал, о совести как таковой не ведал, потому как предусматривает она под собой некий разум. Все эти стечения свойств души и обстоятельств очень помогали ему в осуществление целей, кои поначалу были мелки и противоречивы. Что он усвоил отлично, это то что здесь ему нравится и нет в мире человека более достойного занять трон. А чтобы и поползновений не было, решил он, все-таки, себя обезопасить. Сошелся он сильно с начальником дворцовой охраны, стали они неразлучны как инопланетяне с летающей тарелкой. По его намеку, поистребляли по всей Империи и подчиненных заграницам всех еще сохранившихся наследников обоего пола, а также косвенно имеющих отношение к этому родственников. Посмеялись министры, не слишком прячась, над мнительностью императорской, да только не долго это происходило. Стали они куда-то исчезать, радуя конкурентов и подчиненных теплыми местами освободившимися досрочно. Так и завертелось колесико, как это часто случается. Когда спохватились группировки враждебные, что не только по их советам, оказывается, новоиспеченный властитель действует – поздно стало: закрутило их колесико, закрутило и скушало.

Наведя порядок во дворце, занялся он делами покруче. Стал он лезть во все области, только от слишком уж мудреных шарахаясь. Промышленность, например, скуку на него навевала и посему более менее исправно функционировала. В науке он дров чуть-чуть наломал, кое-кого повесил, кое-кого сослал, затем успокоился. Ну, к ней, он все же иногда возвращался. Так, например, во дворце, в самом основании подземного города пирамиды, на отдельном этаже, содержались четырнадцать телепатов и предсказателей будущего, каждый в своих апартаментах и единственной их задачей было заранее предвидеть ядерный удар брашей, коварных жителей одноименного государства – Республики Брашей. Были у всех парапсихологов прямые односторонние телефоны с командующими разных видов вооруженных сил. Здесь, как бы, произошел апофеоз императорских интересов, сошлись оба его посторонних увлечения, кроме борьбы за власть. Первое увлечение – вооружения он полюбил до жути, правда носил этот интерес несколько рассеянный характер, то он интересовался лодками подводными, то лазерами, но более всего нравились ему танки, любил он чтобы они были побольше и потяжелее, проходимость и скорость в счет никогда не шли. Была это головная боль конструкторских бюро, поскольку, в любой момент, мог Солнцеподобный прислать в секретный институт кого-то из лиц великой властью наделенных, либо начальников здешних, к себе в ноги, вместе с чертежами, его уму доступными, наискорейшим образом вызвать и начать снимать головы направо и налево.

Но вершиной его служения стране стало, конечно, «выкорчевывание корней». Кто подал ему идею, остается тайной по сию пору. Может, просто сказались детские комплексы, ходили слухи, что свою мать, он приговорил вместе с другой родней, как будто она, в старости, могла преподнести еще одного наследника-конкурента. Важно одно, он сумел начать осуществление этой бредовой идеи фикс.

7. Транспортные артерии

Лумис обвел взглядом пассажиров. Это был моно-вагон первого класса и в таком обществе он еще, наверное, не бывал. Священник культа бога Эрр дремал откинувшись в газолитичелком кресле. Парочка шикарных влюбленных, поглощенных друг другом, молча и как-то торжественно листали ярко иллюстрированный журнал. Девушка одним мизинцем перебирала хронопластины со стерео-видами архитектурных памятников. Видимо, очень богатые люди, прикинул Лумис. После того, как закон на запрет семей стал немного отпускать поводья, это дело разрешили, но с условием выплаты гигантского налога и воспрещения найма на государственную службу. Позади, трое молодых людей в цветастых костюмах, перетянутых в талии широкими серебристыми поясами, вели оживленную беседу. Вроде бы, никого подозрительного.

Лумис не зря опасался и перестраховывался. Труп шпиона безусловно давно обнаружили и наверное с трудом, но опознали. Но прежде всего, хочется верить, следователи будут подозревать какую-нибудь местную шайку. С другой стороны, если за ним следили, то почему же дали возможность выбраться из города. Не исключено, что за ним присматривали и сейчас, но более аккуратно. Через него «патриоты» вышли на Старика и теперь надеются найти и ухватить другие нити организации. Но уж слишком все это не стыкуется в одну связку. Если они сразу обнаружили явку, то зачем было нагло вваливаться туда с иглометами, тем самым выдав свою игру с головой. Хоть грубость у «патриотов» в порядке вещей, это совсем нелогично. Если их интересует он или документы, то они могли схватить его сразу же, на вокзальной платформе. Или просто произошла сложная накладка не зависимых событий? Могли ведь приглядывать не обязательно «патриоты», в Империи Эйрарбаков хватает спецслужб, а полицейские встряли, сбивая игру. Кому-то хорошо дают сейчас по шапке, если это так. Этот другой вариант интерпретации, невероятный, но страшно желанный, о цепи несвязанных между собой случайностей возможен, но не слишком ли притянут за уши. Тогда придется допустить, что он показался шпику подозрительным (сам собой вставал вопрос: почему?) и тот самовольно, на удачу, отслеживал его. На трупе не было передатчика, это совсем уж странно. Может, это не был агент «патриотов», а сотрудник какой либо другой охранной службы или же гангстер, или член секты «разрушителей», или убийца одиночка, либо кто угодно другой. Может, даже совсем невинный человек. При этой мысли Лумис до боли сомкнул челюсти. Нет, нет только не это. Какой же это ангел, на запястье которого болтается игломет.

В передней стене салона ушел вниз люк и в проеме двери появилась хорошенькая стюардесса в облегающем серебристом комбинезоне с нашивками «Компан-СИС». Она, разбрасывая ослепительные улыбки, грациозной походкой двинулась вдоль рядов кресел, предлагая оживившимся пассажирам последние выпуски солиднейших газет Империи.

Невозможно, чтобы полиция так быстро нашла убийцу. А исходя из этого, слежки за ним не было вовсе и это бред разгоряченного воображения. Тогда обыск в доме тоже нелепое совпадение. Старика приметили раньше и Лумис просто появился не в то время. Следовательно пока, он мог считать себя в безопасности.

– Не желаете взглянуть, – губы лучезарно расплылись, но глаза не выражали нечего, точнее это были глаза страшно уставшего человека, – «Имперские сплетни», «Проблемник» или вы предпочитаете «Сияние Пепермиды».

– Это пожалуйста, – Лумис, не менее артистично улыбаясь, наудачу прихватил цветастую обложку.

– Как вам угодно, – она уже спешила к следующему пассажиру – почтенной пожилой матроне в белом чепце.

Краем глаза Лумис видел, как та с жадностью ухватила очередной выпуск «Опередите моду» и потрясая пышными телесами, стянутыми явно узким корсетом, снова распласталась на газолите. Лумис развернул газету и быстро просмотрел яркие заголовки. Взгляд задержался на стерео фото: на переднем фоне, сжимая в руке десятиствольный игломет, красовался офицер органов правопорядка. Губы его скривились в усмешке. Позади него, лежал согнувшись пополам полицейский в черном плаще, каска валялась рядом, а вокруг головы растеклось багряное пятно крови. Надпись слева от снимка гласила: «Этот бравый парень – баритон-лейтенант Принт в освобожденном от террористов здании имперского банка». Короткая статейка внизу поясняла, что после двухчасового боя «Беспозвоночные» были выдворены из, нагло оккупированного ими, государственного учреждения. Рассказывалось, что фанатики успели уничтожить незначительное количество денежных акций, так как часовые мины были вовремя обезврежены полицией.

Просмотрев еще несколько столбцов, Лумис узнал, что большой торпедоносец брашей, вошедший в территориальные воды подвластных Империи островов, вопреки предупреждению, попытался безнаказанно убраться восвояси, за что был наказан залпом с крейсера «Генерал Мирсил», капитан которого, некий герцог Кил, распорядился, на радостях, не подбирать тонущих, и победа была отмечена в ближайшем порту великолепным банкетом на котором сам министр Связи вручил бравому вояке орден Грапуприса степени «золото».

Так же сообщалось, что-то о курсах акций, но эти статьи Лумис пропустил, он никогда не имел такого добра. Здесь же была кратко изложена сенсационная теория бакалавра палеонтологии, с плохо запоминающейся и почти непроизносимой человеческими устами фамилией, о происхождении мерактропов, где оный бакалавр утверждал, что аборигены экваториального материка жалкие остатки некогда – предположительно двадцать тысяч циклов назад – существовавшей расы гигантопитеков, достигшей высоких ступеней развития техники и уничтожившей саму себя по средством неограниченной ядерной войны, что само по себе доказывает безнадежность археологических поисков следов этой цивилизации, так как все архитектурные сооружения и прочие объекты, могущие засвидетельствовать ее существование, были превращены в пыль. Но все же, по неизвестной причине, группа индивидов сохранилась и приспособилась к новым условиям существования. Поставленные один на один с тропической природой гигантопитеки постепенно превратились в мерактропов, что объясняет наличие несоизмеримо развитого мозга у варваров. Но человечеству Геи опасаться конкуренции дикарей не стоит так как они, дескать, органически ненавидят технику, а эта неприязнь передалась им в наследство от предков испытавших ужасы искусственной катастрофы, виной коей является технический прогресс. Тут же наличествовала статья оппонента о том, что никакой культуры в Мерактропии никогда не существовало, а тем более не могло быть в прошлом глобальной войны, поскольку в любой войне, как известно кто-либо побеждает, а где же тогда сверхразвитые победители? Чем еще обращали на себя внимание обе статьи, это своей тематикой. Теперь не проходило дня чтобы где-то в прессе не упоминалось о ядерном конфликте, а ведь еще совсем недавно эта тема оставалась за семью печатями. Словно по команде, а ведь так, наверняка, и было, если призадуматься, все газеты обратились к запрещенной ранее тематике. И ведь все равно подходят к ней за полосой тумана: мерактропы какие-то легендарные, нет бы четко дать соотношение арсеналов Республики и Империи, и обрисовать исход столкновения. А в общем газетенка оказалась интересной.

Корпус вагона начал заметно вибрировать. Перегрузка чуть вдавила Лумиса в газолитическое сидение. Оно представляло собой емкость, заполненную внутри полупрозрачной податливой слизью – мономолекулярной суспензией. Без вот этой смолянистой массы – газолита, для хрупкого человеческого тела, был бы недоступен ни пневмо, ни масса других транспортных средств, где применялись мгновенные ускорения и экстренные торможения. Лумис скосил глаза в широкое боковое окно. За счет возвышения монорельса над поверхностью Геи, ни холмам, ни деревьям не удавалось загородить линию горизонта. Сейчас наступил момент рождения нового дня. Рождение имело красный оттенок, в нынешний период Красный Гигант Эрр опережал в своем движении бело-желтую Звезду-Мать Фиоль, и потому победно красил утро в свой любимый цвет. В этом багрянце медленно блекли так непохожие друг на друга, близняшки луны – сегодня они находились в одном ракурсе. Во Вселенной происходили сплошные накладки, тут и впрямь можно было начать верить пророчествам.

Вот и конец приключениям, констатировал Лумис. Можно некоторое время пожить в свое удовольствие, до поры до времени, пока его железные мышцы и сильные нервы не понадобятся для чего-то достаточно важного. Хорошо бы бросить весь этот балаган насовсем. Заняться только своими собственными делами. Конечно предварительно пришлось бы потрудиться чисто за деньги, дабы накопить достаточно платиновых грапуприсов. С его «талантами» это несложно. Наняться платным убийцей в гигантскую тайную «армию» Битса-Го, его возьмут, почему нет? Разве он не является убийцей сейчас? Разве убийство за идею много лучше просто платного? Да и гоняют гангстеров, похоже, меньше чем преобразователей общественного порядка. Но будет ли он считать себя потом человеком? Над этим стоило подумать.

Но в спокойствии уже не получалось – сверхскоростной моно-вагон начинал тормозить.

8. Исторический срез по живому
Одиннадцать циклов в прошлое

«Демографический перекос»

Он помнил, когда лезвие его жизненных устремлений из односторонне заточенного, стало превращаться в обоюдоострый, ранящий ладонь инструмент. И чем больше грубела его внешняя оболочка, чем больше прочнел панцирь под градом жизненных коллизий, чем больше роговела совесть, для внешнего, случайного наблюдателя, тем глубже впивалась, утончаясь и твердея сталь разумения. Скальпель опасная вещь не только в руке хирурга.

Одиннадцать циклов в прошлое – вот когда лезвие понимания проскочило слой кожи и резко придвинулось к жизненно необходимым органам.

Юй-юй-сян, бывшая колония, пятьдесят циклов назад полностью ассимилированная и слившаяся с метрополией. Кто-то говорил, что раньше там было совсем не плохо.

Тактическая операция, за участие в которой медали дают по другому поводу. Политико-историческая мимикрия. Анестезия памяти: свидетелей – нет, участники – молчат.

Лумис среди последних (судьбы вертящееся колесо – только лопасти мелькают, и куда-то несут).

Цель операции: силовое выполнение официальной доктрины по устранению «демографического перекоса».

«Демографический перекос»: нехватка сельских жителей – работников земли, и при том, переизбыток городских – любителей урбанизации, паразитов на теле родины. Призывами и увещеваниями дело почему-то не решается.

Теперь, глядя в прошлое с высоты жизненного и исторического опыта, понятно, почему именно тогда. Довыпотрошены последние сверхглубокие нефтяные скважины, новые урановые залежи в основном заграбастаны брашами, возобновляемые источники энергии неразвиты, да и не могут покрыть дефицит газа, где-то нужно выискивать резервы, а их нет. Последний вариант экономия. Ликвидация основных потребителей электричества – городов, понятное дело – периферийных, с неразвитой военной промышленностью. Был ли эффект от акции? Кто теперь ведает.

Параллельно: в деревне действительно не осталось работников, особенно в Голубой долине, после вымирания, а может просто выселения капов, когда-то довольно многочисленного мирного народа, покоренного Империей еще в далеком туманном прошлом.

Попытки организовать огородное хозяйство на промышленной основе не только для разрешения продовольственного кризиса, но и с целью распространения нового, синтезированного передовой наукой Империи, энергоемкого овоща – тото-мака (будущего заменителя нефти – как полагали), в первую очередь натолкнулись на отсутствие этих самых работников.

Полиция и армия, мающаяся без дела после сбрасывания республиканских войск в океан, заняты по уши. Любая проблема разрешима, если привлечь достаточно средств и людей, а если и неразрешима, то работы хватит на очень долгий срок.

Лумис в деле. Спец-подразделение «Шквал». Для «черных шлемов» работа непривычная, готовили ведь для войны в тылу брашей, против оснащенного и количественно превосходящего противника. А здесь совсем другое: не натаскивали их брать города штурмом, к тому же свои, да еще и к этому самому штурму неготовые. Зато масштабность, прикиньте, город – Цзен-юй, древняя столица, одно время крупный торговый узел, население – четыре миллиона с лишком; выселение – поголовное; срок – двое суток; начало – восход луны Мятая – середина ночи; предоставленный транспорт – никакого транспорта, можно пользоваться своим личным, но весь бензин изъят в пользу армии, тягловых животных в крупных городах нет, счастье у кого велосипед, но не очень удобно перемещаться с детьми, значит пешком (Что можно взять с собой? – Все что хотите. Много ли унесешь и далеко ли протащишь?); наказание за невыполнение мероприятия по устранению «демографического перекоса» – конечное вычеркивание из демографических списков.

По истечению отведенного срока: исполнителям выданы боевые иглы в обоймах (вещмешок, без счета и взвешивания); списки неблагонадежных с именами, но без фамилий; карты города, поделенного на сектора. Сухой поек – не выдан – добудете на месте. Исполнителями дана подписка о неразглашении. Потом, еще через трое суток, команды огнеметчиков – на это бензина не жалко.

Оказано ли сопротивление акции? Оказано, отдельными сепаратистами и террористами, однако основные слои населения встретили решение проблемы «демографического перекоса» с воодушевлением. По окончанию пустые мешки сданы, обмундирование исполнителям выдано новое. Потери среди личного состава – косвенные.