Текст книги "Караул, я панда!"

Фее Кремер
Караул, я панда!

Серия

ИНТЕРЕСНОЕ ЧТЕНИЕ

Иллюстрации Лауры Розендорфер

Перевод с немецкого Павла Френкеля

Fee Kramer

Hilfe ich bin ein Panda

Mit lllustrationen Laura Rosendorfer

© 2020 Gulliver in der Verlagsgruppe Beltz Weinheim Basel

© Издание на русском языке. ООО «Издательство «Мелик-Пашаев», 2023

Всё, что вы прочтёте в этом дневнике, – чистая правда. Уверяю, в нём не будет никаких скучных откровений, как в обычных дневниках. Вы прочтёте историю о том, как однажды десятилетний мальчик превратился в панду! И занудной она точно не будет!

А началось всё так. Наша учительница, госпожа Бёрне, написала на доске домашнее задание:

Три недели вести дневник!

Не подумайте, что с домашкой и оценками. Эти дневники мы кое-как ведём. Госпоже Бёрне захотелось, чтобы мы вели личный дневник: писали обо всём, что с нами происходило за день.

Ничего себе: целых ТРИ недели! Скажете – не слабо?

Кто бы мог подумать, что мне на самом деле будет о чём рассказать?!

21 июня

А как вообще браться за дневник?

Надо ли сперва написать: «Привет, дорогой дневник»?

Надо ли дневнику придумать имя?

Типа привет, дорогой дневник «Клаус»?

Или: привет, дорогой дневник «Мирабель-Дженнифер»?

Уф! Задачка не из простых.

22 июня

Вторая попытка.

Подумал, что неплохо бы в самом начале дневника представиться. Может, через тысячу лет этот дневник найдут. И нашедшим будет интересно узнать, кто это тут разоткровенничался.

Меня зовут Бенно. Бенно Биненштих. Так уж повелось, что в семье меня почти не замечают. Такое впечатление, будто я случайно достался своим родителям в нагрузку к другим детям. Сколько раз слышал от мамы с папой:

– Мы даже не заметили, как ты появился, Бенно!

Нас, детей, в семье четверо: два брата и две сестры. Двое старше меня, а одна сестра младше. Я родился по счёту третьим – ни то ни сё, болтаюсь где-то посередине, и потому вроде как никому нет до меня дела.

Моя младшая сестрёнка Лиза ещё не говорит. Зато уже умеет здорово лазить. Она залезает на всё, что попадается ей на глаза. Только вот спуститься сама нормально не может. Просто падает вниз. Поэтому родители постоянно носятся по квартире, чтобы успеть подхватить Лизу, когда она в очередной раз откуда-нибудь сверзнется.

Мои старшие брат с сестрой близнецы. Их зовут Мориц и Мира. По мне, так совсем не человеческие имена, а какие-то лошадиные.

«Наши пони Мориц и Мира кроткие и неприхотливые» – так бы о них написали на конюшне у входа в стойло.

К сожалению, наших близняшек кроткими не назовёшь. Оба орут как резаные. Особенно Мира. Когда она просто болтает с подругой, все вокруг затыкают уши. Думаю, она ещё ни разу в жизни не произнесла ни слова шёпотом.

Мориц вообще всё на свете делает немыслимо громко. Ходит. Открывает холодильник. Складывает школьный ранец. Чистит зубы. Даже читает!

У него постоянно что-то падает или грохает. При ходьбе он буквально вколачивает пятки в пол, словно хочет пробить его насквозь.

Возможно, поэтому родители по всей квартире расстелили ковры.

Ну и, наконец, обо мне. О Бенно Биненштихе.

Я не такой громкий, как Мира и Мориц, и не залезаю на всё подряд, как Лиза. А если, бывает, на что-то и взберусь, могу самостоятельно спуститься.

Я не очень высокий, но и не коротышка. Я недостаточно тощий, чтобы родители забили тревогу. Но и не такой жирный, чтобы соседи обратили внимание.

Я самый что ни на есть обыкновенный.

Поэтому для всех в семье я НИКТО, ЧЕЛОВЕК-НЕВИДИМКА, ПУСТОЕ МЕСТО.

24 июня

Скоро летние каникулы. И мы каждый год проводим семейное голосование: куда поедем. Лизе ещё нельзя голосовать. Я считаю, это правильно. Иначе мы наверняка оказались бы на скалодроме.

– Мне страшно хочется каникул с приключениями! – завопила Мира за ужином. – Чтобы, например, с рюкзаками и мачете через джунгли, и всё в таком духе!

Мы уже практически поужинали, и мама убрала пустые тарелки. На кухонном столе осталась только сырная нарезка. Папа как раз взял себе большой кусок «Гауды».

– Джунгли? Знаешь, во что это нам встанет? Семье из шести человек лететь на другую половину земного шара! – простонал он и откусил сыр.

– Здесь, в Германии, тоже есть непроходимые леса, – примирительно сказала мама.

– Вы что! – воскликнула Мира. – Это же совсем другое! Я имею в виду ДЖУНГЛИ, мама! Настоящие джунгли. Такие со змеями, пантерами и обезьянами!

– Тогда просто перечитай «Маугли», – сказал Мориц и с грохотом поставил стакан с соком на стол. – Лично мне больше всего хочется в бассейн!

Мама закрыла глаза, папа тёр переносицу. Никто из нас не заметил, что Лиза вылезла из-за стола и куда-то исчезла. Папа опомнился лишь тогда, когда она забралась на третью снизу полку кухонного стеллажа со съестными припасами. Папа бросился к ней и оттащил от стеклянных банок с огурцами и консервированной кукурузой.

– Против бассейна я бы тоже не возражала, – вздохнула мама.

Папа показал на ручки моей младшей сестры, уже сидевшей у него на коленях.

– Не забывай, что у Лизы очень чувствительная кожа!

У Лизы диатез. Из-за этого в последние летние каникулы мы были на море. Морская вода пошла Лизе на пользу. И не только ей, но и замотанным родителям. И детям с повышенной активностью.

Так, во всяком случае, считает мама.

– А мы не могли бы… – начал было я.

Но меня тут же прервал громовой раскат.

– Что за дела! У Лизы, видите ли, дурацкая кожа, а мы все должны страдать. Так реально нечестно!

Конечно, это вопила Мира.

– Мира, доченька, – начал папа. – В семье все должны считаться друг с другом.

Он как раз хотел отрезать себе ещё кусочек сыра. И не заметил, что в этот самый момент я потянулся к бутылке с водой.

– Ой! – воскликнул я, когда нож чиркнул по моему указательному пальцу.

– Прости, Бенно! Я нечаянно! – испуганно сказал папа. – Я тебя не заметил!

– Тоже мне новости, – буркнул я и потёр раненый палец.

Ладно, проехали… Хотя палец почти не пострадал и кровь не текла, но всё равно было больно. И обидно.

– Гогги! – пробормотала Лиза.

– Что она сказала? – спросила мама.

– Коньки! – крикнула Мира.

– Я думаю, она сказала «горы». Правда, Лиза? – Папа погладил её по щеке. – Очевидно, ей хочется в горы. Мне кажется, это неплохая идея.

Он вытащил из кармана брюк сложенный гармошкой рекламный проспект и растянул его на столе, чтобы мы все могли его рассмотреть.

– Посмотрите, вот что лежало сегодня в нашем почтовом ящике. Это судьба! Такие совпадения неслучайны!

Каждый год папа пытается заманить нас в горы.

До сих пор безуспешно.

– Пап, а не могли бы мы всё-таки… – предпринял я ещё одну жалкую попытку высказаться.

– Ни в коем случае! – отрезал Мориц.

– Даже не раскатывай губы! – рявкнула Мира.

Мама пожала плечами.

– Может, в следующем году, дорогой! – сказала она и примирительно погладила меня по спине.

– Вот что я обнаружил в этом проспекте, – весело сказал папа. – Приглашение отдохнуть в крестьянском подворье!

– Мне что, десять лет? – раздражённо гаркнул Мориц и при этом опрокинул свой стакан с соком.

Десять лет как раз мне. Но и для меня все крестьянские подворья с их чистенькими домиками и образцовыми курятниками – скука смертная.

– Но там есть ламы, – сказал папа и ткнул указательным пальцем в фотографию.

На нас смотрела улыбающаяся морда хорошенькой плюшевой ламы.

– И, – папа перевернул проспект, – там поблизости есть скалодром и пещера. И летняя бобслейная трасса. Разве это не тот самый отпуск с приключениями, о котором мечтает моя дочь?

Мира подтянула проспект к себе. Мама придвинулась к ней поближе и тоже стала читать.

– Ты смотри, бассейн у них тоже есть! – произнесла удивлённо мама. – Это очень современное крестьянское подворье!

– Правда? – Мориц схватил проспект.

Я быстренько отодвинул в сторону бутылку с водой.

– А вы не думаете, что…

Меня, конечно же, перебили.

– Круто! – обрадовался Мориц. – Даже с водными горками!

Щёки у папы порозовели от гордости.

– Стало быть, дело решено? – спросил он нас.

Все кивнули.

– Не возражаю, – пробурчал и я.

По мне так и ламы не самое плохое из того, что могло бы оказаться на этом подворье. Только у меня появилось ещё одно доказательство: я со своими желаниями остаюсь для семьи абсолютно неинтересен.

25 июня

Какой странный день!

Сейчас я сижу за своим письменным столом и с трудом вижу, что пишу. Я делю комнату с младшей сестрой Лизой. Но она уже спит. Поэтому мне приходится писать в полутьме. Прямо на меня тускло светит лишь её ночник в виде розовой феи.

Но писать я должен! Не потому, что это домашнее задание госпожи Бёрне! Просто сегодня случилось нечто на самом деле необычайное. Или всё ещё продолжает случаться?

Так или иначе, но сегодня по дороге из школы я нашёл одну штуковину. Последним уроком была физра. Я, честно, совсем выдохся, плёлся еле-еле. Иначе я бы, наверное, жестянку из-под лимонада не заметил и не отфутболил ногой.

В самой лимонадной жестянке вообще ничего особенного нет. Хотя обычно такие пустышки на дороге не валяются: их же сдать можно – за деньги.

Странным был её звук. Если пнуть такую ногой, она хрястнет. Ну, как правило.

Но эта не хрястнула!

Она… хихикнула.

Сперва я подумал, что хихиканье мне померещилось. Но когда я пнул жестянку ещё раз, она полетела по большой дуге и врезалась в дерево. А в полёте тихонько похихикивала. Будто давилась смехом, чтобы никто не услышал.

Всю дорогу до дома жестянка хихикала при каждом моём пинке!

И вот она стоит у меня на письменном столе. Лампа-фея окрашивает её в розоватый цвет.

Может, я себе всё это напридумывал?

Нет. Только что я ещё раз провёл эксперимент. Жестянка, хихикая, перелетела через всю комнату. Хорошо, хоть Лиза на проснулась.

Что же это за хреновина такая?

Явно не обычная жестянка из-под лимонада, это видно даже при слабом освещении.

На ней надпись: «WISH – желания в жестяных банках».

А выше надписи картинка: две зелёные ламы в солнечных очках чокаются лимонадом.

Стоп. Тут ещё в самой банке что-то есть. Ого! Записка.

1. Закрыть глаза.

2. Произнести (не слишком громко) желание.

3. Удивиться.

Ничего себе! Желания в жестяных банках?

Это что-то вроде волшебной лампы? Потереть и загадать желание – или как оно там действует? Может, стоит попробовать?

Я ведь точно знаю, чего мне хочется больше всего: ПЕРЕСТАТЬ БЫТЬ ПУСТЫМ МЕСТОМ для своей семьи!!

Вот сейчас возьму и попробую…

26 июня

Окей, окей, я уже успокоился.

Насколько это возможно, ощущая себя в теле огромного мохнатого шара!

Но всё по порядку…

Вчера я нашёл хихикающую жестянку.

С неё-то всё и началось. Я потёр жестянку и прошептал своё заветное желание в маленькое отверстие, потому что с волшебными лампами делают именно так. И ещё потому, что в банке была инструкция.

Я долго ждал, что же произойдёт, пока не стал клевать носом. Но ничего так и не случилось.

«Кто бы сомневался», – подумал я и лёг спать.

Мне приснился какой-то безумный сон: зелёные ламы играли большим футбольным мячом.

На следующее утро я проснулся со странными ощущениями. В голове стучало. Руки и ноги покалывало. Как будто они сперва онемели, а потом начали медленно оживать. Прямо как я сам сейчас.

Я попытался подняться – не удалось. И мне было так приятно лежать на чём-то мягком! Гораздо более мягком, чем мой матрац. И сам я был весь мягкий. И ещё я сделался страшно тяжёлым. Как будто сверху меня чем-то придавило.

Я изловчился и сбросил-таки с себя одеяло. Хотя ухватить его получилось с превеликим трудом. Потому что мои руки… были больше не руки! Вместо привычных пяти пальцев торчали чёрные мохнатые култышки.

В испуге я подскочил и тут же скатился с кровати.

Я осмотрел себя. Ночная пижама всё ещё была на мне, только вся скукожилась!

Футболка заканчивалась прямо под грудью. Моей белой волосатой грудью.

Но не человеческой волосатой грудью.

Как, например, у нашего тренера по плаванию, с маленькими завитушками.

Моя грудь выглядела как безобразный шерстяной ковёр, который лежит у нас в гостиной: грязно-белый и ворсистый.

Снизу под футболкой, обтягивавшей мою грудь, выпирал шарообразный живот, такой же белый и шерстистый. Ещё ниже начинались ноги. Два толстых, коротких бревна, обросших чёрной шерстью.

Я не сразу поверил, что это моё тело. С трудом сделав два первых неуклюжих шага, я потащился через всю комнату к зеркалу. Оно висит на дверце моего платяного шкафа.

Чёрный курносый нос, чёрные круги вокруг глаз на белой мохнатой шкуре… В ужасе я схватился за своё когда-то вполне симпатичное лицо. Никаких сомнений: я превратился в панду.

– Дыши глубже, – сказал я сам себе. – Продышись конкретно! Вдох, выдох!..

Но мне никак не удавалось полностью выдохнуть.

Чтобы хоть как-то прийти в себя, я попытался описать происходящее в дневнике.

Получилось так себе…

Я понятия не имел, что делать дальше.

Вместо меня об этом позаботилась Мира.

Дверь моей комнаты распахнулась, и моя старшая сестра завопила как резаная:

– Живо вниз на зав… ЧЁРТ!

Если бы я неожиданно не превратился в гигантский меховой шар, я бы наверняка посмеялся над «завчёртом». А так мне было не до смеха.

Мира продолжала вопить нечеловеческим голосом:

– Спасите-онет-огосподи-чтоэто – МААА-МААА!

Я так и сидел на своей кровати. Вскоре вокруг меня собралась вся семья. И все глядели на меня долго-долго, пристально-пристально. Впервые в моей жизни! По-хорошему мне надо было бы этим моментом наслаждаться – только я не мог. Ведь я за одну ночь превратился в самую настоящую панду.

Родные держались на расстоянии. Мориц дальше всех – замер в дверях, на пороге, готовый в любую минуту дать дёру.

Одной Лизе всё было нипочём. Она ползала по мне, весело гугукая.

– Значит, ты теперь панда, – констатировала мама. – Несколько неожиданно.

– Да уж, – пробурчал я.

Так мы выяснили, что говорить я могу.

До этой минуты я жутко боялся, что не смогу объяснить им, что я – это я.

У меня в мозгу даже прокрутился об этом целый фильм:

Кадр 1. Панические крики (что действительно было).

Кадр 2. Дикая суматоха (что действительно было).

Кадр 3. Попытка вооружиться (что действительно было: Мориц успел схватить бейсбольную биту).

Кадр 4. Выдворение меня из дома (чего не случилось: папа отобрал биту у Морица).

Кадр 5. Полиция и пожарная команда оцепляют дом (чего не случилось, хотя Мира рвалась им позвонить).

Кадр 6. Меня ловят сетями и грузят в фургон для животных (чего не случилось).

Кадр 7. На мне проводят странные эксперименты (чего не случилось, по крайней мере, пока).

Всё семейство просидело в нашей с Лизой комнате, пока солнце не опустилось за верхушки елей, а мы не выработали совместный план.

1. Никому о случившемся ни слова.

2. Надо как можно скорее вызволить Бенно из панды.

3. Все члены семьи обращаются с Бенно так, будто он вовсе и не панда.

4. Бенно (панда) никого не обижает (иначе пункт 3 теряет силу).

5. Мы всё равно едем в отпуск все вместе.

Пятый пункт меня удивил. И в то же время не удивил. Совместный отпуск в нашей семье – это святое. Тем более что ещё никогда мы так быстро не приходили к единому мнению, где его провести.

Кроме того, на этом крестьянском подворье есть ламы. Как на волшебной лимонадной жестянке! Странное совпадение. Может быть, даже неслучайное. Поэтому в глубине души мы все очень надеемся, что именно там удастся осуществить пункт 2.

21 июня, утро

Сегодня мы уезжаем. Мама как раз укладывает последние вещи в машину. Багажник забит вещами под завязку, так что там не нашлось бы места даже для пуговицы.

Последние дни перед поездкой мы привыкали к новому положению дел. Понадобились ночь и ещё полдня, пока до всех дошло, что я действительно панда. (Больше всего времени понадобилось мне самому.)

Сёстры и брат теперь от меня не отходят. Для Лизы я вроде большой плюшевой игрушки.

Она любит ползать по мне и прижиматься к моим мягким лапам.

Для Миры я необычный случай, который нужно исследовать.

– Мысли у тебя тоже как у панды? А ты можешь вскарабкаться на ель? Что случится, если ты встретишь другую панду? Ты теперь и спишь сидя?

Мориц всё время хочет со мной посоревноваться.

– А давай поборемся! А на сколько ты можешь подпрыгнуть? Сбегаем наперегонки?

Другим пандам такое внимание наверняка действовало бы на нервы. А вот мне нисколько. Напротив: мне оно было жутко приятно!

Теперь-то я не просто Бенно Биненштих, ребёнок-невидимка. Я самый настоящий ходячий аттракцион. Сёстры и брат засыпают меня вопросами и не отходят ни на шаг, а родители за меня переживают.

Наконец я перестал быть для семьи ПУСТЫМ МЕСТОМ!

29 июня, вечер

Приехали!

Дорога до крестьянского подворья была незабываемой.

Ещё вчера я радовался, что всем интересен. А сегодня радости сильно поубавилось. Дело прежде всего в самой поездке. Она как-никак заняла четыре часа.

Вот как это было.

Уложив багаж, мы собрались у загруженной машины. Лиза уже сидела, пристёгнутая, в детском кресле.

Мира и Мориц как раз забирались на заднее сиденье нашего микроавтобуса.

Я стоял рядом и обдумывал, как бы мне половчее протиснуться в дверцу и не застрять.

Тут папа что-то прошептал маме. Мама кивнула.

– Бенно, радость моя, – сказала она, – полезай-ка на крышу!

– На крышу? – не поверил я своим ушам.

В прошлом году мы там перевозили старую байдарку нашего соседа. А в этом году на крыше поеду я?!

– Это абсолютно безопасно, – попытался успокоить меня папа. – Иначе мы бы тебя туда ни за что не пустили!

– Считай, что это такое приключение! – смущённо улыбнулась мама. Было непохоже, что она сама в это верит.

– Я же не Мира! – возразил я. – Мне приключения даром не нужны! – Потом поглядел на свои чёрные лапы и добавил: – Куда уж больше!

Короче. Прокатился я с ветерком, хотя мама и соорудила мне из любимого зелёного зонта что-то вроде щита, а папа завернул меня – точнее, малую мою часть – в свою непродуваемую походную куртку.

Ну и, помимо всего прочего, панда на крыше автомобиля, как оказалось, вызывала ажиотаж.

На протяжении всей поездки я постоянно ловил на себе изумлённые взгляды водителей и пассажиров из проезжающих машин. Кто-то таращился на меня во все глаза, кто-то показывал пальцем, а один парень даже колошматил по стеклу.

Когда мы остановились передохнуть на парковке, одновременно с нами туда подъехал полицейский автобус.

Мама с папой вылезли из машины. Мама хотела отстегнуть Лизу, а папа помочь мне слезть с крыши.

Тут Мориц заканючил:

– Пап, мам… что теперь?

– Как что? Поможем твоему брату спуститься с крыши, – ответил папа.

– Панда у вас тоже член семьи? – произнёс со смехом чей-то низкий голос. – Хотелось бы и мне иметь такого славного родственника – тёща на эту роль не очень-то подходит!

Раздался дружный хохот. Не смеялись только мама, папа, Мориц, Мира и Лиза.

У нас был разработан план на случай, если кто-то с нами заговорит. Я должен замереть и, по возможности, не мигать. В общем, притвориться мягкой игрушкой.

Папа нервно хмыкнул:

– Да уж, эта панда нам как родная! Малышка Лиза без неё вообще никуда.

– Бен-но! – вдруг пискнула Лиза и протянула ко мне ручки.

Моё сердце не желало придерживаться плана. Оно колотилось как бешеное.

Ещё никогда Лиза не называла меня по имени! Да и Морица с Мирой тоже. Она пока что умела говорить только «мама», иногда «па…».

А тут она захотела именно ко мне. К толстой панде на крыше машины. Да ещё и по имени позвала! Я замер всем своим мохнатым телом. Но сердце подпрыгивало аж к самому горлу.

– И неудивительно, – сказал один из полицейских. А их рядом с нами оказалась уже целая бригада. – Эта мягкая игрушка выглядит совсем как настоящая панда. Можно, я с ней сделаю селфи? Для моего маленького племянника! Он обожает панд!

Мама закашляла. Другой полицейский пришёл ей и даже скорее мне на помощь.

– Сперва надо бы проверить крепёжные ремни. Любая поклажа на автомобильной крыше таит в себе потенциальную угрозу. Тут всё должно быть уложено в соответствии с правилами!

Он подёргал за ремни, которые папа как раз собирался распустить, и при этом сильно надавил мне на живот. А его и так сводило от голода!

Надо сказать, что у меня ещё перед отъездом разыгрался зверский аппетит (я ведь теперь и есть зверь). Мира ради меня расстаралась. Собрала всю скошенную зелень в саду. Разрешила даже погрызть её комнатную пальму!

Ведь я потерял всяческий интерес к бутербродам с сыром, жареной картошке и газировке. Мне хотелось лишь восхитительных, сочных, зелёных листьев и травы. И как можно больше. И ещё, и ещё…

Я уже подъел всю зелень перед домом.

Чуть позже втихаря принялся лакомиться бамбуковой рощицей нашего соседа. Папа всегда возмущался его зарослями бамбука, который разрастается хуже сорняков и уже норовит занять нашу территорию. После того как я умял подчистую приличный кусок бамбуковых дебрей, папа любовно погладил меня по животу.

– Там у них позади дома огромная голубая ель растёт, из-за неё у нас солнца мало. Может, ты ещё не вполне сыт?

Но вернёмся к парковке. Полицейский с силой нажал на мой набитый зеленью живот.

Я дико испугался, что меня вырвет прямо на его униформу.

Это заметил Мориц. И тут же пристроился к полицейскому с расспросами:

– Скажите, а ваш пистолет правда настоящий?

Полицейский отстал от меня и повернулся к Морицу.

– Разумеется, настоящий. Но его можно применять только в крайнем случае, когда по-другому не получается. Оружие, понимаешь, не игрушка!

Он по-отечески похлопал Морица по плечу, и Мориц энергично закивал. Наши взгляды встретились, и брат ободряюще мне подмигнул. Чтобы мой старший брат ради меня отвлёк полицейского?! Такого я себе и представить не мог. Это, наверное, вообще был первый случай, когда Мориц впрягся за меня.

Сперва Лиза заставила подпрыгнуть моё сердце, а теперь оно снова сделало маленькое сальто.

Ясное дело, мы постарались быстрее свалить с парковки. Полицейские дружно махали нам вслед, а встречный ветер вовсю трепал мою чёрно-белую шкуру.