Текст книги "Больше чем огонь"

Глава 5

Обе женщины вскрикнули и подпрыгнули, точно наступили на кусачих муравьев. Рыжая, правда, быстро оправилась от изумления и метнулась к лучеметам, лежавшим на краю полянки. Но, пробежав пару шагов, остановилась и медленно подошла к Элет. До нее дошло, что она не успеет схватить оружие: стрела Ананы настигнет ее быстрее

– Она Пекущая! – воззвала Анана к рыжеволосой. – Ты всегда была самой смышленой, хладнокровной и опасной в сражении. Как ты могла сделать такую глупость и не оставить под рукой оружие?

– Я слишком устала, – нахмурясь, ответила Она.

Анана обратилась к блондинке:

– Элет Мелющая, известная также как Элет Воительница! Ты всегда была мозговым центром всех операций, а потому вдвойне опасной!

Щеки у блондинки чуть порозовели, она улыбнулась и поклонилась Анане:

– Но не такой опасной, как ты, Анана Светлая, Анана Охотница!

– Ты, Она, как и твои сестры, Элет Мелющая и Увет Месящая, ныне покойная, раньше звались мягкосердечными дочерьми Ахании, – сказала Анана.

– А теперь вас прозвали жестокосердыми. Но ты, Она, ты же была самой доброй и нежной из трех!

– Это было давно, Анана, – ответила Она.

– Ваш отец, Уризен Холодный, превратил вас из трех котят в разъяренных тигриц, – продолжала Анана. – Ваша ненависть к нему общеизвестна. – Она помолчала немного и спросила: – Вы знаете, что он умер?

– До нас доходили такие слухи, – с каменным выражением лица произнесла Элет. – Но мы не знали, можно ли им верить.

– Мы и сейчас не знаем, – вмешалась Она. – Твои слова еще не доказательство. Но если ты сказала правду, мы рады.

– Жаль только, что смерть он принял не от наших рук, – сказала Элет.

Пока они разговаривали, Кикаха тихонько прополз вокруг полянки, чтобы убедиться, что больше никто не наблюдает за сценой. Ему не удалось заметить ни ворона, ни человека-медведя. И, похоже, в засаде тоже никто не лежал.

Увидев, как он выходит из кустов, сестрицы вздрогнули, но не сильно.

Они подозревали, что Анана здесь не одна.

– Кто это, Анана? – спросила Элет.

– Вы слыхали о Кикахе, верно? О Кикахе Хитроумном, убившем многих властителей, о человеке, который расправился с последним из Черных Звонарей? Вы также наверняка слыхали пророчество древнего Шамбаримена о том, что лебляббий победит властителей. Говорят, это пророчество относится к Кикахе.

Элет закусила губу.

– Да, до нас доходили слухи о лебляббии, которому пока что сильно везло. Мы также слышали о том, что он твой любовник.

– Он лебляббий, – весело согласилась Анана, – и он такой любовник, о каком вы можете только мечтать.

– Благодарю, – широко усмехнувшись, промолвил Кикаха.

– Ты убил нашего отца? – спросила у него Элет. Судя по ее тону, она не очень-то поверила Анане.

– Нет, – сказал Кикаха. – Хотя и жалею об этом. Его убил Ядавин – властитель, известный также под именем Вольфа.

– Он убил Уризена у тебя на глазах?

– Нет. Но Ядавин сказал мне, что убил его, а Ядавин никогда не лжет.

По крайней мере, мне.

Анана отогнала сестер на край полянки как можно дальше от оружия и приказала им сесть. Обыскивать их она не стала. Их прозрачные туники убедительно свидетельствовали о том, что под ними ничего опасного не спрятано.

– Мы помираем с голоду, – заявила Элет. – И как раз собирались поесть супа. Вернее, бульона.

Кикаха заглянул в котелок.

– Одно только мясо. Очень вредно для здоровья. Почему вы не положили туда овощей?

– Мы не знаем, какие из них съедобны, а какие ядовиты, – пояснила Элет.

– Но все тоаны, будь то мужчины или женщины, проходят курсы выживания, – сказал Кикаха. – Вы должны бы знать, что…

– Мы не знаем этой планеты, – оборвала его Она.

– Можете встать и поесть, – разрешила Анана. – На ужин мы приготовим что-нибудь повкуснее. Если, конечно, останемся с вами. А это зависит от того, насколько вы будете откровенны и правдивы. Я услышала достаточно, чтобы понять, что здесь вы очутились из-за Рыжего Орка. Расскажите…

– Рыжий Орк! – со злостью выпалила Элет и сплюнула на землю. – Вот по ком могила плачет!

– Только после хорошей пытки! – добавила Она. – Он убил Увет несколько лет тому назад и недавно чуть было не убил нас тоже. Из-за него мы прозябаем в этом мерзком захолустье.

Анана дала им возможность пофантазировать немного о том, что они сделают с Орком, когда поймают его, а потом прервала их мечты:

– Расскажите, как вы сюда попали.

Сестры склонились над котелком. Первой начала рассказывать Элет. Пока сестра говорила, Она ела; потом они поменялись ролями. Убежав – уже не в первый раз – от Рыжего Орка, они захватили вселенную Нитарм, где надеялись найти убежище. Слово “захватили” было всего лишь эвфемизмом, означавшим, что они убили властителя Нитарма и всю его семью. Поскольку в захваченном мире не было тоанов мужского пола, сестры предавались любовным утехам с лебляббиями. Этика властителей вполне допускала это, поскольку любовники по-прежнему оставались рабами и быстро сменяли один другого.

Они были счастливы там, рассказывали сестры. Счастье их омрачалось лишь сожалением о том, что им не удалось найти и убить отца. Но Рыжий Орк как-то сумел проскользнуть через ловушки, установленные сестрами на двух вратах, ведущих в их мир. Он застал сестриц врасплох, несмотря на все системы безопасности.

Тут Элет прервала рассказ Оны:

– Я сто раз ей говорила: закроем врата и останемся там навечно! Тогда ни один властитель не смог бы к нам прорваться.

– Да, говорила, трусливая ты шлюшка-соплюшка! – взъярилась Она. —

Только как бы мы сами пробрались тогда в другие миры, чтобы убедиться в гибели нашего папеньки?

– Кончай обзываться, жопа с ручкой! – завопила Элет.

Рассказ их затянулся и порядком уже наскучил Кикахе. Но он не прерывал сестер: возможно, в их взаимных нападках прозвучит нечто такое, что можно будет потом использовать против них.

Рыжий Орк убил бы их, не посчастливься им оказаться возле врат, ведущих в другой мир. Они схватили оружие, какое было под рукой, и бежали. Пройдя через цепь врат, сестры очутились на одном из уровней Многоярусного мира. С тех пор они влачат тут жалкое существование и пытаются отыскать врата, которые приведут их не на другую планету, а в замок на вершине верхнего монолита Многоярусного мира. Замок, как им известно, принадлежал когда-то Ядавину, потом Ваннаксу, а потом опять Ядавину. Этот замок – настоящая крепость, и они слыхали, будто никто из властителей там сейчас не живет. Таким образом, они собирались стать здешними властительницами.

Их рассказ мог быть правдивым, но тогда получалось, что они какие-то глупые неумехи. В это Кикаха не верил, хотя, с другой стороны, Рыжий Орк был способен обвести вокруг пальца самых искусных врагов.

– Как я понимаю, вы будете не прочь присоединиться к нам и сражаться против Рыжего Орка вместе? – спросила Анана.

Сестры с воодушевлением согласились.

– А на кой они нам сдались? – громко сказал Кикаха. – От них никакого проку! Только лишняя обуза, вот и все.

– Ты ошибаешься, – возразила Она. – Тебе нужна информация, а мы знаем о Рыжем Орке гораздо больше твоего.

Анана, разгадав маневр Кикахи, поддержала Ону:

– Она права, Кикаха. Мои двоюродные сестры наверняка знают о здешних вратах и крепостях больше нашего. Разве не так, дщери Уризена?

– Именно так! – воскликнули сестры в один голос.

– Ну ладно, – сказал Кикаха. – Но отныне все мы – отряд, и я в нем командир. Мои приказы должны исполняться сразу и беспрекословно. Я имею в виду – если ситуация потребует немедленных действий. Если нет, я согласен выслушать любое предложение.

Блондинка бросила на Анану хмурый взгляд:

– Он же лебляббий!

Анана пожала плечами:

– Мы с ним подкинули плоский камушек, помеченный с одной стороны, и Кикаха выиграл. А до того мы договорились: кто выиграет, тот и будет командиром. В экстренных ситуациях вы обязаны будете подчиняться ему, ни о чем не спрашивая.

Да, он лебляббий, это ты верно подметила. Ну так что с того? Среди тоанов я таких мужчин не встречала. Вы обе должны отрешиться от своего нелепого представления о лебляббиях как о существах низшего класса. Это просто глупость! К тому же опасная, ибо она заставляет властителей недооценивать своих противников. Когда очередной властитель отдавал концы, до него наконец доходило, насколько он был не прав. Во всяком случае, по отношению к Кикахе.

Элет и Она промолчали, однако недоверчиво скривились.

– Поживете – сами увидите, – рассудила Анана.

Когда она забрала у сестер лучевики, те запротестовали:

– Как же мы сможем защитить себя?

– Вы получите их назад только тогда, когда мы решим, что вам можно доверять на все сто процентов, – заявил Кикаха. – А пока обойдетесь топориками, копьями и стрелами. Сегодня мы здесь заночуем, а с утра тронемся в путь вон туда. – Он махнул рукой на запад.

– Почему именно туда? – спросила Элет. – Ты уверен, что это правильное направление? Что, если…

– У меня есть свои причины, – оборвал ее Кикаха. – Вы о них узнаете, когда придем на место.

Он собирался отправиться к вратам, которые вывели бы их во дворец. Добираться туда нужно было несколько дней, и, возможно, еще несколько дней уйдет на поиски врат. Территория, где они могли находиться, была огромной, а точного их местоположения Кикаха не знал. Но за время путешествия они с Ананой поймут, можно ли верить сестрицам. В противном случае сестры умрут. Хотя не исключено, что умрут не они, а Кикаха с Ананой, но это, по мнению Кикахи, было маловероятно.

Вечером все улеглись вокруг костра. Сестры хорошо поужинали, по крайней мере лучше, чем прежде. Кикаха принес из лесу множество съедобных растении и подстрелил большую обезьяну, которую зажарили на вертеле.

Сестры простирнули свои туники в ручейке и даже немного сполоснулись, хотя и ворчали, что вода очень холодная. Туники, развешанные на сучках, воткнутых в землю возле костра, быстро высохли. Когда пришла пора ложиться спать, Кикаха первым заступил на вахту. Сестры спали у костра, укрывшись своими тонкими, но теплыми одеялами. Анана, завернувшись в одеяло и подложив под голову рюкзак, легла поближе к краю полянки. Кикаха постоял у противоположного края, а потом зашел в лес и прочесал окрестности вокруг полянки, сунув два лучевика за пояс и сжимая третий в руке.

Он высматривал крупных хищников, в числе которых могло оказаться и то громадное мохнатое существо, которое он видел мельком. Кроме того, Кикаха поглядывал в сторону сестер. Если они собираются напасть, то могут попытаться сделать это ночью. Однако ни одна из них не шелохнулась – ни во время его дежурства, ни во время дежурства Ананы.

Утром, когда дочери Уризена выразили желание вместе покинуть лагерь, чтобы опорожнить в лесу мочевые пузыри, Кикаха велел им идти по очереди.

Наблюдать за ними двоими тайком было бы невозможно. Кикаха хотел проследить за ними поодиночке. Если где-то поблизости слоняется их сообщник, то он – или она, или оно – мог вступить с одной из сестер в контакт. Кикаха наблюдал за каждой из них, спрятавшись за кустами.

К Элет никто не подошел, пока она была в лесу. Но когда на корточки присела Она, из-за громадного дерева, ковыляя, вынырнул ворон. И не просто ворон, а тот самый, что преследовал их с Ананой. Кикаха увидел, как большая птица бесшумно подошла к Оне и встала перед ней. Женщина, похоже, не удивилась.

Они коротко и тихо поговорили друг с другом. Кикаха сидел слишком далеко и не слышал слов. Но ему и так все стало ясно. Заговор был налицо. Неизвестно только, кто вовлечен в него, кроме сестриц и ворона?

Когда птица скрылась в лесу, а Она отправилась в лагерь, Кикаха последовал за вороном. Тот прошел меньше мили и наконец доковылял до прогалины, где мог расправить крылья и улететь. Тогда Кикаха углубился в чашу и собрал еще растений, а заодно поймал нескольких гигантских насекомых, совершенно изумительных на вкус.Он испытывал какое-то извращенное удовольствие, настаивая, чтобы сестры попробовали угощение.

– В них есть жизненно важные вещества, которых нет в здешних растениях, – убеждал он. – Поверьте мне, я знаю.

– Ты же не собираешься нас отравить, верно? – спросила Элет.

– Дурочка! Если бы он хотел нас убить, то выбрал бы другой способ, – заявила ее сестра.

– Не знаю, не знаю, – усмехнулся Кикаха.

– Ты дьявол! – сказала Элет. – При одной только мысли о том, что ты мог это сделать, меня тошнит.

– Что ж, может, это к лучшему, – весело откликнулся Кикаха. – Тебе полезно прочистить желудок после вашей мясной диеты.

– Только не блюй в котелок, – хихикнула Она. – Я зверски проголодалась.

Кикаха не верил Оне ни на грош, но ему нравилась ее жизнерадостность.

Они пошли на запад, и по дороге Кикаха спросил у Элет, куда сестры направлялись, когда прошли через врата.

– Да в общем, никуда, – ответила она. – Конечно, мы во всю прыть умчались сначала из зоны действия врат, потому что Рыжий Орк мог преследовать нас. А потом побрели в сторону монолита. Если бы мы не нашли врат на этом ярусе, то забрались бы на монолит, хотя такая перспектива нас не радовала. Он выглядит жутко высоким.

– Он и вправду высокий, – сказал Кикаха. – У него зубодробительное название – Дузвилнавава. И высота шестьдесят тысяч футов, если не больше. Но забраться туда можно, я сам это проделывал несколько раз. Его поверхность, которая выглядит такой гладкой на расстоянии, на самом деле изрыта пещерами и бесчисленными расщелинами. На уступах растут деревья и другие растения, а местами камень растрескался так, что буквально крошится под ногами. В пещерах, в норах и на карнизах обитают всякие хищники – змеи-многоножки, волки с огромными цепкими лапами, каменные обезьяны, гигантские птицы-топороклювы и ядовитые глотопады.

В общем, зверья там навалом. Но даже если бы вам удалось взобраться на плато, то пришлось бы протопать еще миль пятьсот по лесу, таящему всякие опасности, а потом по долине, населенной не менее опасными животными и людьми. И только тогда вы подошли бы к последнему монолиту, на вершине которого стоит замок Ядавина-Вольфа. Короче говоря, восхождение это трудное, и вряд ли вы сумели бы избежать многочисленных ловушек.

– Мы не знали подробностей, – сказала Элет, – но предполагали, что восхождение на монолит не сулит ничего приятного. Поэтому мы искали врата, хотя и не были уверены, что сможем распознать их, даже если увидим. Большинство врат замаскировано под валуны или что-нибудь в этом роде. Но есть ведь и незамаскированные. Никогда не знаешь – а вдруг повезет?

Во время совместного путешествия Кикаха еще ни разу не вытаскивал рог Шамбаримена из замшевого футляра. Если бы сестрицы прознали, что у него есть рог, они не задумываясь убили бы его с Ананой, чтобы завладеть сокровищем. Однако вскоре хочешь не хочешь, а придется воспользоваться рогом.

Раз в день, пока сестры отдыхали, Кикаха или Анана забирались на высокое дерево и осматривали окрестности. В основном они видели только качающиеся верхушки крон. Но вдалеке, ближе к монолиту, проглядывала трехглавая гора. Туда-то и держал путь Кикаха. У подножия горы был огромный валун в форме сердца, врытого острым концом глубоко в землю. Там находились врата, ведущие к вратам, которые переносили во дворец властителя Алофметбина. И хотя Кикаха позабыл кодовое слово, активирующее врата, у него был универсальный ключ – рог Шамбаримена.

Если ворон и продолжал преследовать их, то делал это осторожно, не попадаясь на глаза. И человек-медведь тоже как в воду канул. Возможно, встреча с ним была случайной, но Кикахе почему-то не верилось в это.

На следующий день, во время дневного привала, Кикаха пошел в лес отлить и задержался там, надеясь проследить за сестрами. Вскоре Элет тоже покинула лагерь, якобы по той же самой причине, но, вместо того чтобы присесть возле дерева, углубилась в чащу леса. Кикаха следовал за ней на расстоянии. Когда она остановилась на маленькой прогалинке, он спрятался за кустом.

Элет стояла в ореоле солнечных лучей, струящихся сквозь просветы между ветвями. Она выглядела преображенной, словно и вправду была богиней, какой себя воображала. Через пару минут из-за куста, ковыляя, вышел ворон. Кикаха осторожно подполз поближе, чтобы подслушать их разговор. Несколько минут спустя, описав полукруг, он остановился за громадным корневищем исполинского дерева.

–…твердит, чтобы вы не поддавались искушению и не смели их убивать, пока он не найдет врата, – говорил ворон.

– И когда это будет? – спросила Элет.

– Он точно не сказал. Сказал только, что скоро.

– Что значит “скоро”? – разозлилась Элет. – Через день? Два? Неделю?

Мы устали. Нам с сестрой необходима крыша над головой, тепло, чистая одежда, душ, хорошая еда, хорошая постель и множество лебляббиев мужского пола!

– Я не знаю, что он подразумевает под словом “скоро”, – заметил ворон; – Вы просто должны выполнять его распоряжения. Иначе…

– Да, я знаю. Конечно, мы будем покорны его воле. Можешь так и передать ему, если поддерживаешь с ним связь.

Ворон ничего не ответил.

– А где оромот? – спросила Элет.

Кикаха не знал, кто такой оромот. Надо будет спросить у Ананы, решил он.

– Оромот идет за вами ради вашей же безопасности. И вмешается только в том случае, если эти двое на вас нападут.

– Если такое случится, – сказала Элет, – оромот может и не успеть.

Или как раз в этот момент отойдет в сторонку пописать.

Ворон издал хриплый кашляющий звук, словно пытаясь сымитировать человеческий смех. Отсмеявшись, он сказал:

– Ну что ж, вам придется пойти на риск. Иначе, если вы ослушаетесь, вам несдобровать. И не вздумайте предать его и перейти на сторону Кикахи с Ананой.

– Мне такое и в голову не приходило! – возмутилась Элет.

Ворон снова рассмеялся:

– Ну конечно! Хотя, стоит тебе решить, будто таким образом ты одолеешь его… Не забывай, какая участь вас обеих ожидает, если он узнает, что его предали!

– У тебя есть для меня еще какие-нибудь приказы? – холодно спросила Элет. – Если нет – убирайся отсюда прочь, вонючка в перьях!

– Приказов больше нет. Но не думай, что я забуду оскорбление. Я тебе отомщу!

– Ты, тупая скотина! Мы скоро слиняем с этой планеты – ищи-свищи нас тогда! А теперь пошел к чертовой матери!

– Вы, тоаны, тоже пахнете не больно-то приятно, – парировал ворон.

Он повернулся и скрылся в лесу. Элет рванулась было за ним, но потом повернула к лагерю. Как только Кикаха удостоверился, что она отошла, он тут же, согнувшись, бросился бежать по краю прогалинки. Потом замедлил шаг и пошел по прямой. Чуть погодя он заметил ворона. Тот вышел на большую прогалину, направляясь к упавшему дереву, чья крона лежала на траве, а половина ствола скрывалась в чаще меж других деревьев. Ворон взобрался на ствол, доковылял до верхушки и начал подниматься на ветку. Он явно собирался спрыгнуть с ее конца, вздымавшегося над землей футов на тридцать, и описать над прогалиной круг, чтобы разогнаться и взмыть над лесом.

Кикаха вытащил из кобуры лучемет. Оружие было настроено вполсилы. Как только ворон спрыгнул с ветки, Кикака прицелился и нажал на спуск. Розоватый узкий луч отсек ворону кусок правого крыла. Тот вскрикнул и упал.

Кикаха обежал вокруг дерева. Птица била крыльями по земле и верещала. Кикаха схватил ее за горло и слегка придушил. Когда трепыхания ворона заметно ослабли, Кикаха разжал пальцы. Ворон лежал на земле, судорожно хватая клювом воздух, задрав кверху лапы и устремив большие черные глаза на Кикаху. Если бы вороны умели бледнеть, он был бы сейчас белым как снег.

– Как тебя звать, пугало огородное? – резко спросил Кикаха, махнув лучеметом.

Ворон с трудом встал на лапы.

– Имя Стамун тебя устроит?

– Хорошее имя. Но я спрашивал о твоем, – сказал Кикаха. Он подошел поближе и ткнул стволом лучемета в голову птицы. – Сейчас не время для шуток. Я теряю терпение.

Разговаривая, он не забывал посматривать по сторонам. Никогда не знаешь, кто может к тебе подкрасться.

– Уэйскам, – ответил ворон.

– Кто прислал приказ для Элет?

– Кар-р! – Кикаха перевел это как выражение удивления, смешанного со смущением. – Так ты подслушивал?

– Да, болван. Конечно, подслушивал.

– Если я скажу, ты сохранишь мне жизнь? И не будешь мучить?

– Я тебя отпущу, – пообещал Кикаха, – и даже пальцем не трону.

– Ты можешь замучить меня, не тронув пальцем, – возразил ворон.

– Я не стану причинять тебе боль, – сказал Кикаха. – В отличие от властителей, я не получаю удовольствия от пыток. Но если не заговоришь, пеняй на себя. Давай, я слушаю!

На самом деле ворон все равно был обречен: либо его убьют, либо он умрет от голода. С половиной крыла ему никогда не взлететь. Но птица до сих пор не оправилась от шока, и такая мысль, наверное, просто не пришла ей в голову.

А может быть, как и властители, ворон способен регенерировать ампутированные конечности?

Впрочем, это не имело значения. Ему все равно не прожить в лесу до тех пор, пока отрастет отрезанное крыло.

– Если я заговорю, ты возьмешь меня в свой лагерь и будешь ухаживать за мной, пока я снова не смогу летать. А потом отпустишь. Хотя моя жизнь недорого будет стоить, если Рыжий Орк узнает, что я его предал.

Ворон мыслил куда более здраво, чем ожидал Кикаха. А замечание о том, что со временем он снова сможет летать, доказывало, что Око Властителя умело регенерировать ткани.

– Обещаю, что позабочусь о тебе, – сказал Кикаха, – если расскажешь мне всю правду.

– А ты защитишь меня от жестокосердых дщерей Уризена? Эти сучки попытаются убить меня.

– Я сделаю все, что в моих силах, – сказал Кикаха.

– Большего я и не прошу. У тебя репутация хитроумного обманщика, но говорят, что слово твое твердо, как череп Кеткита.

Кикаха не понял, о ком речь, но смысл выражения был достаточно ясен.

– Говори! Но только по делу!

Уэйскам разинул клюв и издал хриплый каркающий звук. Краем глаза Кикаха уловил какое-то движение. Он прыгнул в сторону, одновременно развернувшись. Из лучемета вылетел розовый луч, но в цель не попал. Огромная лапа стремительно обрушилась на правое плечо Кикахи и сбила его с ног. Плечо пронзило болью. На секунду Кикаха почти лишился чувств.

Но подсознание не подвело, и он машинально откатился в сторону. Нападавший взревел громовым голосом. Прокатившись по земле несколько ярдов, Кикаха встал на одно колено. Противник стремительно кинулся к нему. Кикаха поднял лучемет. Удар лапы выбил из руки оружие; рука у Кикахи занемела. И в ту же секунду мохнатый великан набросился на него.

Острые зубы сомкнулись на плече Кикахи, не впиваясь, однако, в плоть слишком глубоко. Горячее дыхание обожгло ему шею, но запаха, свойственного плотоядным, он не уловил. Существо тут же разжало зубы и, подхватив Кикаху лапой промеж ног, с силой швырнуло.

Кикаха смутно ощущал, что летит по воздуху и что в паху жжет сильнее, чем в плече. Грянувшись оземь, он потерял сознание.

Сквозь медленно тающий туман проглянуло лицо Ананы – сначала смутное, как тень, а затем обретшее любимые и ясные черты, увенчанное блестящими черными кудрями. Анана с тревогой глядела на него и повторяла:

– Кикаха! Кикаха!

– Я здесь, – отозвался он. – Повержен, но не убит, как мне кажется.

Он попытался встать, но колени тотчас подогнулись. Кикаха сел на землю и огляделся вокруг. Великан, напавший на него, недвижно лежал на спине. Ворона не было видно.

– Ты подоспела вовремя, – сказал Кикаха. – Как ты здесь оказалась?

Следила за мной?

Она облегченно вздохнула, но не улыбнулась.

– Ты отлучился по нужде – и пропал. Я почуяла что-то неладное. У меня в последнее время как-то обострился нюх на опасности. В общем, я пошла за тобой и увидела, как это чудовище отшвырнуло тебя, словно клочок бумажки. Тогда я его подстрелила.

Кикаха не стал упрекать ее за то, что она убила источник важной информации. У нее наверняка не было выбора.

– А птица?

– Я не видела никакой птицы. Ты имеешь в виду ворона?

Кикаха кивнул.

– Того самого, о котором я тебе говорил. Как мы и подозревали, сестрицы работают на Рыжего Орка. По собственной ли воле или по принуждению – этого я сказать не могу.

– Тогда Рыжий Орк наверняка знает, где мы!