Текст книги "Прекрасная мстительница"

Глава 5

Ева непонимающе смотрела на Кайла.

– Давай уточним: ты сделал мне предложение, потому что хочешь секса? – спросила она.

Она раздраженно выхватила из сумки мобильный телефон и нажала кнопку:

– Подожди минуту. Я посмотрю, есть ли у меня нужное приложение. То, которое называется «Секс-рабыни по запросу».

– Я сделал предложение потому, что тебе нужен муж. – В его взгляде сквозило нетерпение.

Нет, подумала она, неправильный ответ.

– Значит, секс – это просто приятная дополнительная опция?

– Будет ли секс частью нашего соглашения, решать тебе, – помедлив, ответил Кайл.

Еву душил гнев, смысл которого она сама до конца не понимала. Она разозлилась на Кайла за то, что он хотел секса. А теперь она была зла еще сильнее – потому что он готов был отказаться от нее. Она как будто вернулась в прошлое, вновь почувствовав, что не нужна ему.

Она лишь сейчас начала осознавать, сколь сильную боль он ей причинил, когда бросил ее. В семнадцать лет он был для нее не только желанным возлюбленным, но и другом, которому она доверяла. А он ушел от нее не обернувшись, чтобы полюбить другую и жениться на ней!

Ей давно следовало забыть его. Но она не могла. До сих пор ей казалось, что их на самом деле связывало что-то особенное.

И тут ей в голову пришла неожиданная мысль. Она пристально посмотрела Кайлу в глаза:

– Скажи, Марио перед смертью предлагал тебе жениться на мне?

Кайл опустил взгляд:

– Да.

– Но я знаю, что еще раньше он предлагал это Габриэлю и Нику, и оба отказались, – проговорила Ева, вне себя от смущения.

– Разумеется. – Кайл пожал плечами. – Оба уже любили других женщин.

– Средневековая чепуха! – отрезала Ева.

Кайл внимательно разглядывал соблазнительный выступ ключицы в вырезе ее жакета:

– Я не понимаю тебя. Ведь ты же все равно хочешь выйти замуж по расчету. Почему ты не хочешь даже рассмотреть второй вариант, указанный в завещании?

– Выйти за тебя? – Ева вновь вздернула подбородок. – Нет! Потому что все мужчины из семейств Атреус и Мессена только кажутся людьми двадцать первого века! На самом деле у вас совершенно средневековые представления! И потом, я не хочу детей. Вообще. Никогда.

Кайл почувствовал себя так, будто его ударили в солнечное сплетение.

При слове «дети» перед ним возникло лицо сына, Эвана, погибшего, когда ему было всего три месяца. С болью он вспоминал теплую мягкость детского тела на своих руках, то, как Эван радостно гулил, когда он брал его из кроватки… Когда он вновь заговорил, в его голосе звучал леденящий холод:

– Дети – не проблема. Я тоже не хочу детей. К тому же нашему браку предстоит продлиться всего два года.

Ева в страхе и изумлении смотрела на него. Он явно был слишком резок. Но о семье и детях он не мог говорить иначе.

Родные не понимали его. Еще бы! Ни один из них не знал, каково это, – когда твои жена и сын мгновенно исчезают в облаке взрыва, убившего пять человек и полностью разрушившего здание на въезде в военный городок. Никто из них не испытывал мучительного чувства вины от осознания того, что Никола и Эван были бы живы, если бы он сам не настоял, чтобы они приехали к нему в Германию на Рождество…

Потрясение от их гибели, скорбь и чувство вины словно остановили его жизнь. Из-за них он избегал визитов к друзьям, имевшим детей, и семейных празднеств, на которых со временем собиралось все больше малышей. Из-за них он даже не думал о серьезных отношениях с женщинами: при одной мысли о том, чтобы взять на себя ответственность за жену и ребенка, он покрывался холодным потом. Его брат Габриэль, прилетевший в Германию уже через несколько часов после взрыва, был единственным человеком, хоть немного представлявшим себе, что он чувствовал тогда…

С трудом разжав челюсти, он глухо проговорил:

– Если ты согласна на брак, давай обсудим условия.

Скрестив руки на груди, Ева бросила на него воинственный взгляд:

– Значит, ты согласен, что детей не будет. И еще предпочел бы, чтобы в браке присутствовал секс.

– Именно так.

Ева подошла к нему вплотную и медленно провела пальцем по его груди:

– Значит, выйти за тебя замуж… Давай подумаем… – Она взглянула прямо ему в глаза, и он тут же понял, что о поцелуе на сей раз нет и речи. – Итак, разумеется… нет.

Она с силой толкнула его в грудь, и он с шумным плеском вновь свалился в бассейн.

На следующий вечер Ева собиралась с подружками в бар встреч, куда традиционно приходили одиночки в поисках знакомств. Она ненавидела подобные заведения, но после вчерашнего случая с Кайлом была полна решимости сделать очередную попытку в поисках мужа.

Предложение, сделанное Кайлом, было дополнительным препятствием. Ее реакция на его поцелуй наглядно показала, сколь велика опасность. У нее никогда не было сил противиться ему. Если они поженятся, то сумеет ли она настаивать на том, чтобы в их браке не было секса? Сумеет ли сопротивляться ему?

Ева разглядывала содержимое гардероба, пытаясь подобрать что-нибудь в меру сексуальное, но в то же время сдержанное, способное привлечь мужчину того типа, который ее интересовал: в меру симпатичного и интеллигентного неудачника. Увы, подобные типы редко появлялись в барах знакомств: в основном туда шли в поисках секса. Но она все равно попытается.

Она выбрала маленькое черное платье и туфли-лодочки на умеренном каблуке: если она будет выглядеть слишком высокой, выбор мужчин сузится. Наложив макияж, она тщательно расчесала волосы, чтобы они шелковой волной укрыли ей плечи. Дополнив образ серьгами из темного золота, она брызнула на себя духами. Все, она была готова.

В баре было полно народу. Заказав стакан воды со льдом, она присела на уютную кушетку у низкого столика, цедя напиток мелкими глотками. Она чувствовала себя неловко, точно девочка на танцах, которую никто не пригласил. Однако уже через несколько минут перед ней материализовался симпатичный брюнет, по виду похожий на юриста, которым он впоследствии и оказался. Однако, узнав, что он женат, Ева тут же попрощалась с ним. Еще двое попытавшихся познакомиться с ней мужчин тоже были женаты, хотя, по их словам, оба давно разошлись с женами. Они тоже были бесполезны – ведь, не оформив развода, они не могли жениться вновь. Она в тоске оглядела бар. Увы, большинство мужчин либо уже нашли себе компанию, либо были уже в годах, а значит, почти наверняка были женаты, даже если не жили со своими супругами.

Она заметила еще одного мужчину, прошедшего в угол зала. Ее сердце застучало сильнее: она была почти уверена, что это Кайл – тот же рост, те же широкие плечи… Но тут он повернулся к ней в профиль. Нет, это не он. Настроение у нее тут же упало. Разумеется, мужчины из семьи Мессена никогда в жизни не появятся в баре для одиночек. Они для этого слишком богаты, слишком привлекательны, слишком мужественны. Им не приходится искать женщин – те сами вешаются им на шею. Вспомнить хотя бы Ясинту, потерявшую голову при встрече с Кайлом.

Странноватого вида юноша подошел к ней и пригласил танцевать. Ева бросила взгляд на его левую руку – разумеется, кольцо было на месте.

– Почему бы вам не пригласить на танец жену?

– Э-э-э… Она в отъезде.

– Вообще-то это бар для одиночек. Шли бы вы лучше домой.

– Вы что, моя бабушка? – Ее собеседник покраснел от гнева.

– Если бы я была вашей бабушкой, я бы еще не то сказала!

Парень исчез в полумраке зала. Вечер был окончательно испорчен. Еве больше не хотелось никаких свиданий – да и свадьбы тоже. Достав из сумки телефон, она вышла в Интернет в поисках какого-нибудь клуба или бара поблизости. По правде говоря, ей не хотелось никуда идти. Гораздо приятнее было бы вернуться домой, заварить чай, свернуться калачиком на диване и посмотреть какой-нибудь фильм. Но она не собиралась так просто сдаваться.

Она вышла из бара с кондиционером в жаркую влажную ночь, сразу почувствовав себя как в сауне. На небо наползали тяжелые тучи. В Окленде, расположенном на узеньком перешейке между Тасмановым морем и Тихим океаном, погода способна измениться в мгновение ока.

Поймав такси, она назвала водителю адрес бара, который с удовольствием посещала в юные годы. Именно там она познакомилась с Троем – и этот вариант непременно сработал бы, если бы не Кайл.

Потому что Кайл хотел ее.

Она попыталась избавиться от этой мысли, но в памяти все равно всплывали обдававшие жаром воспоминания об их недавнем поцелуе.

Такси отъехало от тротуара. Ева машинально оглянулась на бар, из которого только что вышла, – и заметила высокого темноволосого мужчину, который садился за руль шикарного спортивного авто черного цвета. Ей вновь показалось, что она видит Кайла, хотя она допускала, что вновь ошибается. Мало ли в городе черных спортивных машин?

Но если это он, значит, он следит за ней.

При этой мысли она затрепетала. Быть может, несмотря на ее отказ, он все же не потерял надежды? Отчаянным усилием воли она отогнала от себя эту мысль. Глядя в окно, она тщательно припоминала причины, заставлявшие ее гневаться на Кайла. Но все они казались совершенно неубедительными, когда она вспоминала о том, что он сделал ей предложение.

Интересно, в силе ли оно еще?

Ева взглянула в заднее стекло. Черный спортивный автомобиль ехал прямо за ними, но за тонированными стеклами нельзя было разглядеть человека за рулем. Ее сердце гулко застучало. Она была уверена, что это Кайл.

Такси подъехало к тротуару. Когда она расплатилась с водителем, черной машины уже не было видно. Она топталась на тротуаре, надеясь, что Кайл вот-вот появится. Наконец, спохватившись, она двинулась к дверям бара – и почти сразу же поняла, что у нее нет ни сил, ни желания искать подходящего мужа.

Кайл был прав. Она не хотела выходить за незнакомца.

Она все еще может сказать Кайлу «да». Но что, если та тяга к нему, которую она чувствует при каждой встрече, перерастет в настоящую любовь? Что с ней тогда будет через два года?

Бар, в который она вошла, оказался ирландским пабом. Там было полно молодежи, и она сразу же почувствовала себя безнадежно старомодной среди обтягивающих джинсов, чисто выбритых голов и психоделических татуировок. Присев у стойки, она заказала бокал вина. Бармен, совсем молодой парень, похожий на студента, тут же попытался завязать с ней разговор:

– Скажите, я мог вас где-то видеть? – И тут же лицо его расплылось в улыбке узнавания. – Ах да! На автобусах! Реклама нижнего белья!

Ева вздохнула про себя, однако сумела сохранить спокойное выражение лица. С тех пор, как компания – производитель белья, с которой она работала, разместила рекламные плакаты с ее изображением на бортах автобусов и на билбордах, стоящих вдоль трасс, такие реплики она слышала регулярно и отлично научилась управляться с ними.

– Это было давно, – отозвалась она. Да, с тех пор прошло два года. А кажется, что все десять.

– Круто! – воскликнул бармен. – Моя мама покупает ваше белье.

– Оно не мое. Я не владею компанией, а лишь работаю моделью.

– Это тоже здорово, – улыбнулся он. – Эти плакаты были на всех автобусах, да и сейчас встречаются, я уверен. – Он облокотился о стойку, пытаясь заглянуть в вырез ее платья. – Если вы этим все еще занимаетесь, у меня есть друг…

– Она не занимается благотворительностью в пользу школяров.

От резкого голоса Кайла у нее по спине тотчас побежали мурашки. Он сел на стул рядом с ней. В черном с головы до ног, с пробивающейся к вечеру щетиной, с холодным взглядом, он всем своим видом излучал угрозу. Ева чуть не застонала. Бывший солдат войск специального назначения, профессиональный убийца, служивший в части с каким-то жутким кодовым именем, – как она могла надеяться, что он ее не найдет?

Их глаза встретились. Ева судорожно сжала бокал и, повернувшись к испуганному бармену, ослепительно улыбнулась:

– Я не прочь поговорить с вашим другом. Думаю, недели через три я уже буду искать работу модели.

– Э-э-э… вообще-то мой друг специализируется на фильмах… определенных фильмах. Вы понимаете, да? Может, лучше поговорим потом? – Парень выразительно покосился на Кайла, явно давая понять, что предпочел бы беседовать в его отсутствие.

– Он не мой бойфренд.

У бармена дернулся глаз, и он беспомощно огляделся вокруг:

– Э-э-э… Вообще-то я вспомнил, что мой друг скоро уезжает за границу… – И бармен поспешно отошел от них.

Ева с негодованием посмотрела на Кайла, стараясь не замечать, как под взглядом его пронзительных голубых глаз кровь быстрее пробежала по венам:

– Тебе обязательно все рушить? Мне уже кажется, что я попала под опеку мафиозного клана.

– Если тебе нужна работа модели, логичнее было бы искать ее более традиционным способом. Например, через своего агента.

В его глазах блеснул озорной огонек. Ева, с трудом подавив желание улыбнуться ему в ответ, холодно проговорила:

– Моего агента до сих пор осаждают клиенты. Если я захочу продолжить карьеру модели, проблем не будет.

– И ты будешь сниматься… в определенных фильмах?

– Я не снимаюсь в фильмах. Я сказала это, чтобы разозлить тебя.

– Что ж, тебе это удалось.

Ей все больше нравился сухой юмор Кайла, как и его собственничество. И это ей не нравилось. Она встала со стула. Быть может, стоя она будет лучше контролировать ситуацию? Но он тоже встал, и на фоне его внушительной фигуры она казалась еще меньше, еще слабее.

Она двинулась к выходу. Кайл пошел рядом с ней, аккуратно придержав дверь. Выйдя на улицу, она повернулась, встав с ним лицом к лицу.

– Твое предложение еще в силе? – В ее голосе, вопреки ее воле, звенели страх и неуверенность.

– Что-то изменилось? – Он внимательно посмотрел на нее.

Она вздрогнула, вновь пораженная его чутьем. Да, что-то изменилось. Она поняла это, когда Кайл сел рядом с ней в баре и обратился к бармену. В чем заключалась перемена, она в точности не понимала. Но одно она знала: ей понравилось его желание защитить ее.

– Я точно не знаю, – призналась она. – Я запуталась.

– Предложение в силе. – Он замолчал на несколько мгновений. – Если хочешь, я подвезу тебя домой.

Мгновенный переход от резкости к спокойствию поразил Еву. Она впервые задумалась над тем, сколь глубокая пропасть отделяет Кайла-подростка, в которого она когда-то была влюблена, от зрелого, опытного мужчины, стоявшего перед ней.

– Хорошо, – согласилась она.

Они подошли к его черному «мазератти». Он открыл пассажирскую дверь, и она, глубоко вздохнув, скользнула на шикарное кожаное сиденье, тщательно стараясь не прикасаться к Кайлу. Он сел за руль, и машина, взревев, тронулась с места.

Они ехали по городу, тормозя у светофоров. Ева разглядывала толпы туристов за столиками ресторанов и кафе и прогуливающиеся по улицам влюбленные парочки, и ей вдруг расхотелось так рано заканчивать вечер.

– Я не хочу домой, – сказала она.

Кайл повернулся к ней, и его глаза блеснули.

– Куда бы тебе хотелось?

– На пляж. – Ответ, родившийся в воспоминаниях о прошлом, заставил ее мучительно покраснеть. Пляж для нее был местом юношеских беззаботных развлечений. Она проводила целое лето на Долфин-Бэй, купаясь, загорая и разводя костры по ночам в компании двоюродных и троюродных братьев и сестер, и ей казалось, что беды и горести прошлой жизни уходят в небытие.

Кайл молча повернул к гавани. Машин стало меньше. Навстречу ехал автобус, и Ева взмолилась про себя: хоть бы на нем не было ее рекламного плаката в нижнем белье! Но, разумеется, он там был.

– Это – одна из причин, по которым Марио беспокоился о тебе, – безразлично взглянув на борт автобуса, сказал Кайл.

Ева разглядывала профиль Кайла, твердую линию нижней челюсти и необыкновенно длинные шелковистые ресницы.

– Марио был старомоден, – пожала плечами она.

Ей незачем просить прощения за успех своей модельной карьеры.

Она перевела взгляд на руки Кайла, лежавшие на руле. На одной из них она увидела шрам, тянувшийся от манжета рубашки к тыльной стороне ладони.

– Откуда у тебя этот шрам? – спросила она.

– Не меняй тему, – нахмурился он.

– Ты вечно хочешь говорить обо мне. А может, я хочу поговорить о тебе?

Она сразу же пожалела об этих словах, прозвучавших как приглашение к флирту.

– Получил на рыбалке, пару лет назад. Ник зацепил меня крючком, когда забрасывал удочку.

– Я думала, это ранение…

– Разочарована? – с усмешкой спросил он.

– Нет! Достаточно того ранения, из-за которого ты оказался в госпитале. Ты чуть не умер. – При этой мысли она вздрогнула, вспомнив, как известие о его ранении чуть не свело ее с ума.

Перестроившись в соседний ряд, Кайл поехал быстрее.

– Когда я пришел в себя, – задумчиво проговорил он, – Габриэль заявил, что, если я не уволюсь, он сам пойдет в армию. Я знал, что он сдержит слово. Знал, что он необходим в банке, нужен своей семье. И я подал в отставку.

– Значит, сам ты не хотел уходить в отставку? Я не думала, что ты захочешь остаться в армии после того, как…

– После того, как погибли Никола и Эван?

– Прости. – Она отвернулась, глядя в окно. – Я не должна была об этом говорить. Я знаю, каково это – терять тех, кого любишь. Ты никак не можешь поверить, что их больше нет.

Ева уловила его любопытный взгляд. Кайл явно ждал продолжения. Но она и так сказала слишком много. Она знала: чем меньше говоришь о прошлом, тем лучше. Игнорируя прошлое, не заставишь его исчезнуть, но, по крайней мере, так ты чувствуешь себя более нормальной.

Кайл затормозил у светофора.

– Это был теракт в казармах, где мы стояли в Германии, – проговорил он. – Никола проезжала мимо машины, начиненной взрывчаткой, в тот момент, когда она взлетела на воздух. Эван был с ней в машине. Им просто не повезло. Окажись она там минутой раньше или позже, с ними ничего не случилось бы. – Он помолчал несколько мгновений. – Если бы я не настоял, чтобы они приехали ко мне на Рождество, они были бы живы.

Сказанные безразличным тоном, его слова, однако, были полны страдания. Они поразили Еву в самое сердце. Она никогда не думала, что Кайл обвиняет себя в гибели жены и сына.

Кайл был настоящим мужчиной-лидером. А эта роль определяется не только тестостероном. Для него было естественно самому принимать решения и брать на себя ответственность. Потеря жены и ребенка, двух самых близких людей, о которых он поклялся заботиться, которых обязан был защищать, стала для него непереносимым ударом. Многое из того, что Ева не понимала в Кайле, мгновенно объяснилось. А главное – она осознала, что он действительно любил их.

В груди у Евы заныло. Много лет назад она хотела так же любить его и быть так же любимой.

– Ты до сих пор тоскуешь по ним.

Загорелся зеленый, и Кайл нажал на газ.

– Хуже всего в дни рождения и в прочие важные даты, – проговорил он. – Но теперь уже легче.

– Прости, – шепнула Ева. Она отлично знала, что такое горе и потери, но ее родные, по крайней мере, умирали не сразу, и у нее было время привыкнуть к неизбежному. Она не могла представить, каково было Кайлу, в одно мгновение потерявшему и жену, и ребенка.

Кайл свернул к пляжу Ткапуна-Бич.

– Все в порядке. Это моя боль, но все же это случилось давно.

Ева задумчиво смотрела на дорогу, думая о Кайле. Теперь она понимала его чувства. Она помнила, как ушли трое родных людей, как держала их за руку, мечтала, чтобы они жили, страдая от собственной беспомощности – той же, что испытывал Кайл.

Они свернули в парк. Море начиналось в считаных метрах от небольшой стоянки. Они были на берегу вдвоем. Еву вдруг охватила паника. Теперь она знала, что не сможет выйти замуж за чужого ей человека. И ей предстояло решить, сумеет ли она выдержать временный брак с Кайлом.

Глава 6

Бросив пиджак на сиденье, Кайл подошел к пассажирской двери. Ева уже открыла ее и расстегивала туфли. От вида ее стройных ног с соблазнительно поблескивавшей цепочкой на щиколотке у него перехватило дыхание.

– Хочешь прогуляться? Боюсь, на это не хватит времени. Прогнозы обещают дождь.

В самом деле, надвигалась гроза. Молнии уже сверкали в северной стороне. Судя по тому, как похолодало в воздухе, полить могло в любую минуту.

– Ничего страшного. – Ева мельком взглянула на него из-под завесы золотистых волос, явно сама не заметив, сколь сексуален был этот взгляд. В его памяти мгновенно всплыл образ семнадцатилетней девчонки в тоненьком лифчике от купальника и потертых джинсовых шортах, способной свести с ума любого мужчину.

Выйдя из машины, она улыбнулась:

– Я устала от бесконечного асфальта. Хочется ощутить песок под ногами.

Закрыв машину, он двинулся за Евой. Она уже стояла на выглаженной волнами полосе песка недалеко от воды с удивительно расслабленным выражением лица.

– Мне здесь нравится. Особенно перед штормом… – Она лукаво взглянула на него. – Ну что, пойдем?

Ева, многие месяцы всячески избегавшая его, теперь вела себя совсем иначе. И Кайл внезапно понял, почему. Он вспомнил, как по дороге из паба она спросила его, осталось ли в силе его предложение.

Похоже, после некоторых раздумий она все же решилась рассматривать его как потенциального мужа. Вскоре она начала расспрашивать его о графике работы и его интересах. Он понял, что она проводит с ним настоящее собеседование. Этот разговор напомнил ему о том, как в девятнадцать лет он целое лето старался узнать о Еве как можно больше. Независимая и замкнутая, она неохотно раскрывалась перед ним. Но однажды, ближе к концу лета, Кайлу довелось спасти ее от какого-то назойливого приставалы, не дававшего ей проходу. После короткой потасовки нахал сбежал. Ева взглянула Кайлу в глаза и покраснела. И хотя она держала себя по-прежнему, он чувствовал, что в ее глазах он успешно прошел испытание.

…Теперь она шла по берегу, увязая по щиколотку в песке, даже не пытаясь выглядеть сексуальной и соблазнительной, просто наслаждаясь морем. Вдруг, повернувшись, она взглянула ему в глаза, затем опустила взгляд на его губы – и тут же отвела его. Кайл словно окаменел. Он хотел ее, и она это знала. Еще вчера он был уверен, что у него нет шансов заманить ее в постель. Но за эти сутки все круто изменилось. К тому же виды пляжа словно возвращали их на много лет назад…

Сверкнула молния, раздались тяжелые раскаты грома, и тут же на них упала стена дождя. Ева нерешительно оглянулась, но дождь был хоть и сильным, но теплым. Кайл кивнул ей в сторону машины, но она схватила его за руку и потащила под развесистую крону шишковатой похутукавы – дерева, росшего неподалеку. Оказавшись, наконец, под защитой его ветвей, Ева шумно пыталась отдышаться. Шумели волны, и изломанные тени от фонарей на стоянке метались по земле. Они словно вернулись в годы юности, к своему первому поцелую…

Кайл притянул Еву к себе и сжал в ладонях ее лицо. Он едва мог дышать. Столько месяцев он следил за ней, избавляясь от претендентов на ее руку, – и вот теперь он может не скрывать, что хочет ее. И ей это явно нравится.

…Ева вдруг поняла, что больше не хочет ему сопротивляться. Много лет назад она любила его, а затем потеряла, заодно лишившись будущего, в котором она представала женщиной, женой, матерью. Он полюбил другую… а она – она не любила больше никого. И теперь у нее был шанс испытать что-то неизведанное. Сейчас, когда шторм бушевал вокруг, она хотела этих ощущений.

Ева забросила руки ему на плечи. Кайл в ответ прижал ее к себе и склонился над ней. Его дыхание обжигало ее губы.

– Да что такое с этими пляжами… – пробормотал он.

Ева приподнялась на цыпочки и приникла губами к его губам в порыве горячечной страсти. Затем, не оторвавшись от поцелуя, она принялась расстегивать пуговицы на его рубашке. Он прорычал что-то короткое и неразборчивое и потянул вниз молнию на ее платье. Порывы ветра холодили кожу. Через минуту платье и лифчик слетели с нее. Кайл, склонившись, взял в рот один из ее сосков. От накатившей волны наслаждения кружилась голова. Она вспомнила, что не успела снять рубашку с Кайла, но, взглянув на него, увидела, что он сам успел ее сбросить.

– Может, притормозим? – шепнул Кайл. В ответ она пробежалась тонкими пальцами по кубикам его пресса вниз, нащупывая застежку на брюках. Он зарычал, и через секунду она уже лежала на спине на куче сброшенной ими одежды.

Пальцы Кайла пробрались под трусики и стянули их. Вспышка молнии осветила его напряженное лицо. Он всем весом навалился на Еву. От его горячей тяжести у нее перехватило дыхание. Она изо всех сил обхватила его за шею – стремление стать как можно ближе, слиться с ним затуманило разум, отключило мысли…

– Детка, погоди минутку. – Он перекатился набок, и Ева услышала треск рвущейся фольги. Презерватив. Вновь грянул гром. Капли дождя проникали сквозь шапку листвы и падали на ее обнаженную кожу, заставляя ее дрожать от холода.

Кайл притянул ее к себе, укрыв своим телом. Она тут же вновь обхватила его за шею и потянулась к нему для поцелуя. Это казалось ей самой естественной вещью на свете. Пальцами она обхватила его член, почувствовав гладкость латекса и жар кожи под ним. Через секунду Кайл уже лежал между ее ног. В этот момент сознание вернулось к ней. Это безумие! Она должна сказать «нет»! Но она чувствовала, что не может и не хочет отталкивать его, отказываться от этого обжигающегося наслаждения. Нет, тени прошлого никуда не ушли – но ее одиночество, страх никогда не быть любимой пересилили. Она больше не хотела ни о чем думать. Она желала лишь чувствовать…

Она почувствовала, как Кайл напрягся, ощутив тугое сжатие ее влагалища. Она испугалась, что он остановится, и вцепилась в него, не в силах отпустить его, изгибаясь от жаркого наслаждения, сосредоточившегося в самом центре ее женского естества.

Он застонал и резко, глубоко вошел в нее. При каждом новом толчке презерватив неприятно терся о стенки влагалища, и Ева изогнула губы от боли, но Кайл продолжал двигаться в ней, и постепенно дискомфортное ощущение исчезло.

Кайл крепче прижал ее к себе. Следующий толчок показался ей более мягким, комфортным, приятным. Она почувствовала, что что-то изменилось, что презерватива на нем больше нет. Но было поздно – волна восторга уже затопила ее, внутри все сжалось, а затем тьма вспыхнула звездным фейерверком.

…Кайл остановил машину у дома Евы.

– Слушай, нам надо поговорить, – произнес он. – Понимаешь, я не знаю, как это случилось, со мной такого никогда не было, но у меня соскочил презерватив…

– Насчет контрацепции не беспокойся, – мгновенно отозвалась Ева. Эти слова вылетели как будто сами собой. Наверное, Кайл решит, что она принимает таблетки или что-то в этом роде. Но это было не так. Она могла забеременеть.

При этой мысли ее сердце бешено забилось. Она боялась этого больше всего на свете. Но, быть может, ей повезет и этого не случится. Если же нет… Она глубоко вздохнула, не в силах представить себе подобный сценарий.

Дрожащими пальцами Ева расстегнула ремень. У нее кружилась голова – то ли от выпитого вина, то ли от собственной смелости. Она не могла поверить, что этот вечер настолько вышел из-под контроля, что она занималась сексом, мало того – незащищенным сексом! Она хотела лишь одного – поскорее распрощаться с Кайлом и укрыться в уютном убежище собственного дома.

– Спасибо, – жизнерадостно сказала она, потянувшись за сумочкой. Но та каким-то образом завалилась за сиденье, и, когда она все-таки извлекла ее, Кайл уже стоял у пассажирской двери машины.

Быстро сбежать не получалось.

Дождь шел по-прежнему, холодными каплями падая на ее обнаженные руки. Ева почти бегом бросилась к двери и попыталась вставить ключ в замочную скважину. С первого раза у нее ничего не вышло. Тем временем Кайл подошел к ней и, взяв ключ у нее из рук, легко отпер замок и распахнул дверь. И в этот момент в глубине дома раздался звон разбитого стекла. Ева застыла на месте.

– Подожди здесь, – приказал он, проскальзывая мимо нее в темноту дома.

От его уверенных, бесшумных движений холодок пробежал у нее по спине. Теперь она была рада, что он рядом. Впервые в жизни в ее дом забрались грабители.

Через несколько минут, казавшихся бесконечно долгими, в коридоре зажегся свет, и Кайл подошел к ней:

– Я позвоню в полицию. Те, кто был здесь, ушли – вышли через прачечную и перебрались через забор на заднем дворе. Тот звук, что мы слышали, был от разбившейся вазы, – они уронили ее, убегая.

Вслед за Кайлом Ева прошла в гостиную. Ящики были выдернуты из шкафов, их содержимое валялось на полу. На обеденном столе стояла ее единственная семейная фотография, изображавшая ее мать с отцом в прежние, счастливые времена. Казалось, взломщик взял ее и внимательно рассматривал. У Евы тотчас появилось подозрение: она вспомнила, что последний муж матери, Шелдон Феррис, однажды пытался требовать у нее деньги, исчезнув лишь после того, как Марио пригрозил ему полицией.

Осмотрев гостиную, она увидела, что телевизор и магнитола на месте, но ее ноутбук пропал.

Закончив говорить по телефону, Кайл повернулся к ней:

– Полиция будет через десять минут. Сигнализация была подключена?

– Конечно. Я всегда включаю ее, когда ухожу.

Пока Кайл проверял сигнализацию, Ева зашла в спальню – и тут же ее шок сменился яростью. В спальне царил еще худший беспорядок, чем в гостиной. Гардероб и все ящики были выпотрошены, одежда вместе с вешалками валялась на полу. Туфли, косметика, бижутерия были рассыпаны в беспорядке по полу и кровати. Собрав порванное кружевное белье, она запихнула его обратно в ящик. Она знала, что не должна ничего трогать, чтобы полицейские могли видеть полную картину на месте преступления. Но мысль о том, что стражи порядка приобщат ее белье к вещественным доказательствам, казалась невыносимой.

Раньше она полагала, что результатом ограбления бывает страх перед незнакомцами, потеря имущества и проблемы, связанные с общением со страховыми компаниями. Но реальность оказалась иной. Она испытывала шок и гнев от того, что кто-то посмел вломиться на ее личную территорию, рыться в ее вещах, разбросать их и забрать, что хотел, будто ее вовсе не существовало. Даже пропавший компьютер показался ей мелочью. Ее дом, ее святилище, был осквернен.

Вернулся Кайл, успевший осмотреть комнаты. Узнав, что пропал ноутбук, он нахмурился:

– Что-то еще пропало?

Она осмотрела спальню. При виде разбитой музыкальной шкатулки, памяти о детстве, она вновь ощутила приступ ярости. Если это был закоренелый мошенник Шелдон, когда-то торговавший подержанными машинами, он прекрасно знал, насколько дорога для нее эта шкатулка.

– Пока сложно сказать. Кругом такой беспорядок, – проговорила она.

– В последнее время ты с кем-то ссорилась? – спросил Кайл, холодно глядя на нее.

– У меня не было на это времени, – откликнулась она. – Я слишком много работала.

– А по работе конфликтов не было?

– Я работаю с отелями и кейтеринговыми службами. Им нужно от меня, лишь чтобы я вовремя подтверждала даты и переводила плату. И я их не подвожу.