Текст книги "Живительная среда Наили Гарифулиной. Воспоминания друзей"

Живительная среда Наили Гарифулиной
Воспоминания друзей
Галина Альбертовна Долгая

Нас тянет к тем, кто душу обнимает,

Целует сердце, мысли понимает.

Нас тянет к ним, которые в ненастье

Протянут руку теплую, как счастье.

Александр Туганов

Редактор Мария Стальбовская

© Галина Альбертовна Долгая, 2022

ISBN 978-5-0056-9446-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Что бы ни делал человек по жизни, чем бы ни занимался, для него важно иметь вокруг себя пространство уюта и комфорта, в котором он может отдохнуть душой, набраться радости и идти дальше, шаг за шагом преодолевая трудности. Каждый человек создает для себя свое пространство, свою живительную среду. Для одного такая среда – это семья, для другого – любимое дело. Но есть люди, которым мало чего-то одного. Обладая огромной энергией и силой созидания, они вовлекают в свою среду всех, кто близок по духу или чьи интересы хотя бы пересекаются с его личными.

Обращаясь к той или иной сфере деятельности, Наиля Гарифулина создавала свою среду жизни. Многие из ее проектов были новаторским. Клуб «Живительная среда» стал одним из них. «Это живое общение различных людей на животрепещущие темы искусства, культуры и просто человеческих отношений», – так определила Наиля Гарифулина идею нового сообщества интересных людей, созданного ею в 2015 году у себя дома на Дагестанской, 43.

В это время культурная жизнь Ташкента кипела: художественные выставки, театральные премьеры, литературные презентации, краеведческие экскурсии… Казалось бы, чего больше? Все, кто интересуется искусством, театром, литературой и другими областями культуры, имеют свой круг общения. Какие животрепещущие темы, предлагаемые женщиной, известной в Ташкенте как общественный деятель и владелец рекламного агентства «Plastilin group», могли привлечь интеллигенцию Ташкента в новое сообщество? Чтобы это понять, прежде всего, нужно узнать, кто же такая Наиля Гарифулина.

Ринат и Наиля Гарифулины, 2008 г.

Ее жизненный путь начался 31 октября 1955 года в семье Валиевых Шайхуллы и Валентины. В 1980 году Наиля окончила вечернее отделение юридического факультета Ташкентского Государственного Университета по специальности «юрист». С 1973 по 1987 гг. она работала в государственных юридических организациях Ташкента. В 1987 году занялась предпринимательской деятельностью – открыла кооператив «Фея» по пошиву детской одежды.

«Прежде всего, у меня имеет успех то, что нужно лично мне, сию минуту, – объясняет свое решение Наиля Гарифулина. – Это и есть мой бизнес. Когда моим маленьким девочкам нужна была красивая одежда, мы с мужем организовали швейное производство. Заболела мама – появилось медицинское направление. Нужно было строиться – строительное. Когда мы отдыхали в Чехии, преуспевающий чешский фотограф посоветовал дочери Аннелии стать фотомоделью. Так появилось рекламное агентство „Plastilin group“. Все закономерно – лучше всего у тебя получается то дело, в центре интересов которого стоишь ты и твои близкие».

Смена трудовой деятельности в ее жизни происходила ради семьи. В 1985 году она вышла замуж за Рината Хабибовича Гарифулина, родила двух дочек: Аннелию в 1986 году и Лену в 1989 году. И с тех пор вся ее кипучая энергия была направлена на благополучие близких. Однако в ее жизни оставалось место и для любимых увлечений.

Наиля любила театр, хорошо разбиралась в живописи и литературе. Но она не могла оставаться просто зрителем или созерцателем. Она общалась с режиссерами, ведущими актерами, художниками, директорами галерей и музеев и всеми, кто создавал, развивал и посвящал свою жизнь какой-либо грани культуры. Общение с Наилей порой бывало сложным, но всегда действенным. Она летела по жизни ураганом, создавая вокруг себя смерчи, вовлекая в них всякого, кто оказывался на пути. Обладая талантом организатора, при сотрудничестве с Государственной консерваторией Узбекистана, театром Марка Вайля «Ильхом», Академическим русским драматическим театром Узбекистана, театром «Aladdin», с ведущими актерами, режиссерами, концертмейстерами, дирижерами, Наиле удалось провести многие интересные и яркие мероприятия. Надолго остались в памяти ташкентцев сольный концерт Георгия Дмитриева «Признание» (2011 г.), опера Людвига ван Бетховена «Fidelio» (2011 г.), концерт «Песенки ВертинскАго» (2012 г.), музыкальный спектакль «Дон Кихот» (2012 г.), опера «Дело Моцарта» (2012 г.), концерт «Высоцкий» (2012 г.), сольный концерт Георгия Дмитриева «Я такое дерево. Автопортрет» (2012 г.).

Такая активная деятельность в 2011—2012 годах для Наили не случайна. В ноябре 2009 года она похоронила мужа, через три месяца, в феврале 2010 – отца. Уход мужа Наиля переживала особенно остро. Она горячо любила Рината Хабибовича, до самого своего ухода. По воле Наили Шайхуллаевны и похоронили ее рядом с мужем на мусульманском кладбище недалеко от метро «Буюк Ипак Йули». Ради этого Наиля, будучи материалисткой и атеисткой по жизни, согласилась на мусульманский обряд погребения. А тогда, спустя год после трагических событий в семье, она обратилась к общественной деятельности, не в силах сдерживать поток своей неисчерпаемой энергии.

Энергии Наили Гарифулиной хватало на многое. Еще при жизни мужа они вместе взялись за проект «Властелин гор». У Наили родилась идея провести в Узбекистане шоу, подобное российскому «Последний герой». Она подключила к проекту всех своих друзей-горников, которые к этому времени стали руководителями туристических фирм, спасательного отряда МЧС и других. Кастинг претендентов на участие в узбекистанском реалити-шоу проходил в Чимгане, на горнолыжной базе «Мехнат». Но на кастинге дело и закончилось. Что-то пошло не так и проекту не суждено было осуществиться. Не все удается, к сожалению.

Много сил и энергии потратила Наиля, пытаясь достучаться до ответственных работников Министерства культуры по поводу увольнения Бабаназаровой Мариники Маратовны с должности директора Нукусского Музея искусств им. И. В. Савицкого. А до того было близкое знакомство с Мариникой Маратовной в рамках проекта «Арт-школа NeoМЫ», которое переросло в дружбу. Об этом и о многом другом Мариника Бабаназарова рассказывает в своих воспоминаниях о Наиле Шайхуллаевне:

Наиля Гарифулина и Мариника Бабаназарова, 2019 г.

«С Наилей Гарифулиной меня познакомила по ее просьбе искусствовед Барно Тургунова, координировавшая арт-проекты Швейцарского Бюро по Сотрудничеству в Ташкенте. Это было весной 2013 года. Оказалось, что наши проекты в области эстетического образования молодежи были в чем-то родственны по своим задачам. В те годы Наиля Шайхуллаевна активно работала с творческой молодежью, организовывая их разнообразную деятельность и находя им финансовую поддержку. Назывались они «Пластилин-арт», «НеоМы» и еще какие-то названия, которые не помню.

Пришла она на встречу с младшей дочерью Леной, и мы долго обсуждали их предложения о сотрудничестве с нашим музеем. Наиля фонтанировала идеями, и я была совершенно сражена ее натиском и готовностью ехать к нам в Нукус и присоединиться к работе нашего проекта для сельских школ «Музей на колесах». Меня поразила ее горячность, обычно свойственная юношескому возрасту. Мы с Наилей ровесники и, вероятно, горение души и неостывший задор молодости, даже в нашем солидном возрасте, нас сразу сроднил. От потока задумок Наили я опешила и, поначалу, не очень в них поверила. Однако Наиля регулярно напоминала о себе, уже по телефону. И вот ее программа визита к нам стала явью. Она приехала с дюжиной, а то и более, молодых симпатичных, талантливых ребят к нам. Команду сопровождала фотограф и журналист Тамара Санаева. Мы отправились в город энергетиков Тахиаташ, где в прекрасном ведомственном лагере отдыхали посменно дети со всего Каракалпакстана, в том числе и «трудные» подростки из неблагополучных семей. Получилась уникальная совместная программа музейной команды и ташкентских гостей. Помимо выставки, были мастер-классы по рисунку, самообороне, театральное представление с инклюзивностью детей в постановку. Мы танцевали вместе с детьми, играли в викторину с призами и проч. и проч. Большое удовлетворение получили все – и организаторы, и дети.

По настоянию Наили Шайхуллаевны, помимо основной задачи, мы сделали все возможное, чтобы показать ей и ее подопечным музей, его обширную коллекцию, все отделы и сотрудников, на чьих плечах держится знаменитый музей. Подробные беседы во время этих встреч, видимо, оставили глубокий след в душе Наили и ее воспитанников. Некоторые из них писали мне, помогали в поисках архивов, искали возможности продолжить сотрудничество. Наиля приглашала наших сотрудников в Ташкент на свои семинары.

В тяжелое для нас время августа 2015 года, когда коллектив был незаслуженно обвинен в надуманных нарушениях, Наиля проявила свою главную черту характера – прийти на помощь, быть полезной, защитить. Она не только моментально среагировала, как профессионал-юрист, найдя адвокатов. Но и приютила всех сотрудников, выехавших в Ташкент искать правды, а затем уже и во время допросов в ген. прокуратуре. Наиля буквально била в набат, организовывая петиции в защиту музея и его сотрудников, сбор подписей, не побоявшись, когда многие предпочли отстраниться от происходящего на всякий случай. Более того, она создала группу поддержки Нукусского музея и практически до своего ухода из жизни занималась его судьбой.

Из рассказов очевидцев я знала, что Наиля ходила в Минкульт, огражденный всяческими заслонами и постами, и несмотря на негласный запрет принимать какие-либо петиции, она, буквально размахивая тростью, на которую опиралась, будучи сама серьезно больна, добилась, чтобы у нее лично приняла петицию ответственный сотрудник Минкульта под роспись. Наиля, в прошлом адвокат, умела воздействовать на чиновников их же методами, иногда применяя веские юридические аргументы, а также и некоторый актерский талант. Для решения поставленной задачи она могла применить разные ухищрения. Я с большим удивлением слушала ее рассказы о разных методах общения с бюрократами, чьи шаги она просчитывала и предупреждала заранее. Так же она добивалась и добилась приема у самого министра и его замов, у руководства фонда культуры и других в поисках разъяснений ситуации вокруг Нукусского музея. Такую же горячность в деле оказания помощи тем, кто оказался в трудном положении, я часто наблюдала и впоследствии по отношению к другим. Например, видела, как она приютила бездомную пожилую женщину, организовала лечение, выправила ей паспорт и определила ее в спец. приют.

А трогательная и романтичная история ее любимца – песика Масяни, которого она тоже приютила! Он настолько был ей предан и охранял ее сон в дни болезней, лежа у ее ног! Без него уже трудно было представить Наилю. Она на полном серьезе обсуждала свою поездку в Нукус в музей с ним вместе, и мы думали, где их поместить в моем доме. В конце концов, Масяня и был с ней в последние минуты ее жизни, а затем охранял ее бездыханную…

Надо сказать, что ее энергичность проявлялась не только в плане оказания человеческой помощи, она живо интересовалась искусством. У нас было много задумок касательно организации выставок Альвины Шпады и любимого художника Наили из Нукусского собрания Аркадия Ставровского, который, по ее словам, даже снился ей. Мы обсуждали с нею концепции и каталоги этих выставок, целого ряда различных действ в рамках показов в Ташкенте силами общественности. В то время мы обе были членами модных тогда общественных советов, чья деятельность поначалу вселяла добрые надежды на позитивные изменения в культурной жизни. Планам этим не суждено было сбыться и по причине нездоровья нас обеих, и из-за пандемии 2020—21 годов, не говоря уже о судьбе всех общественных инициатив.

Восхищалась я и организаторским талантом Наили во время проведения встреч в ее уютном садике на Дагестанской в «Живительной среде». Поначалу, услышав от Наили об этих вечерах, происходивших по средам, я представила себе нечто вроде салона Анны Павловны Шерер из романа Л. Толстого «Война и мир». Однако, побывав там несколько раз, поняла, насколько этот тип «салона» гармоничен в наше турбулентное время. Представители самых разных профессий, разных возрастных категорий, но объединенных одной общей идеей почитания вечных человеческих ценностей, сплотились в этом духовном союзе. Обстановка была очень демократичная, но построенная на определенном уставе. Меня поразило поначалу, что работающие, активные люди, после работы, в любую погоду, не мчатся домой, а собираются со всех концов Ташкента и даже с гор, в доме у Наили, где накрывают стол и в уютной атмосфере ведут беседы о прекрасном. В трудные дни ковидного локдауна Наиля и ее группа проявляли братскую солидарность и организованность, оказывая друг другу необходимую помощь. С большой грустью вспоминаю о нашем общении, это были многочасовые беседы по телефону. Столько всего мы узнали друг о друге, столько тем обсудили, спасаясь в этих беседах от жестокого мира, несправедливого и беспощадного. Но все беседы строились на оптимистической ноте, поскольку мы с Наилей понимали юмор, а она была мастером «нокаутировать» глупых и недалеких чиновников-бюрократов. Сама Наиля прожила сложную жизнь. Опыт «лихих девяностых» закалил ее, было всякое. В этом ее судьба типична для всего поколения рожденных в СССР. При этом она сохранила свою цельность, человечность и ироничность. Для меня было удивительным сочетание таких разных граней деятельности в одном человеке, в этой удивительной женщине. Ее очень не хватает, и наш маленький мир осиротел без Наили. В памяти осталось много доброго и светлого от общения с ней. Есть большой фото– и видеоархив от поездки Наили Шайхуллаевны в Каракалпакию в 2013 году, а также масса совместных фотографий от наших встреч и походов на выставки, в них и в моем сердце память о восьми годах нашей яркой дружбы».

Наиля Шайхуллаевна создала «Живительную среду» в 2015 году. Известна даже точная дата – 22 апреля. Это день первого заседания на Дагестанской, 43.

Елена Ветвикова вспоминает о том, как впервые услышала от Наили об идее ее нового проекта. 16 января 2015 года они встретились на дне рождения общего друга, однокурсника Наили – Анвара Аликаевича Мамедова.

«И тут я узнаю шокирующие меня новости. Впервые Наиля Шайхуллаевна говорит мне о проблемах со здоровьем, о том, что она не будет так активна в обществе, закрывает дочернюю фирму своего агентства „Пластилин групп – Пластилин арт“. Но она с присущим ей оптимизмом тут же обнадежила меня тем, что обязательно что-нибудь придумает. И, спустя некоторое время, у неё родилась идея создания „Живительной среды“. Первоначально ставки делались на актеров – друзей-ильхомовцев, а там как сложится. Сложилось и получилось самым наилучшим образом. А первой ее поддержала Марина Романовна Турпищева, и именно со встречи с ней начала свою живительную жизнь «Живительная среда» , и было это 22 апреля 2015 года».

Все, кто близко знал Наилю, скажут в один голос, что она никогда не жаловалась ни на здоровье, ни на жизнь, и не просто не любила разговоры о своем здоровье, а пресекала их. Оставшись без поддержки мужа, с больной матерью, узнав о своем серьезном заболевании, Наиля не стушевалась. Понимая, что ее сил не хватит на полноценный бизнес, она закрыла свои бизнес-проекты, но жить пассивно, решая только проблемы здоровья, не могла. Ей пришлось отказаться от привычной жизни, когда она бегала по всему городу, решая важные для своей деятельности вопросы, когда не пропускала ни одного спектакля или выставки, когда, следуя первой пришедшей на ум мысли, могла сорваться с места и отправиться куда угодно. И тогда пришла идея проводить интересные для нее встречи у себя дома.

Со свойственным ей энтузиазмом Наиля принялась за создание общества, в которое вошли бы интересные друг другу люди. Задача не из легких! Прежде всего, Наиля Шайхуллаевна пригласила тех людей, с которыми тесно общалась в это время – друзей, знакомых по бизнес-проектам, артистов театра «Ильхом», журналистов. Во многом помогли социальные сети. Писатели, художники, артисты, журналисты, историки, философы и многие другие люди, по роду своей деятельности или по потребности души налаживали друг с другом связи, создавая огромную сеть культурной жизни, делились анонсами предстоящих мероприятий, впечатлениями от прочитанных книг, просмотренных спектаклей, концертов, выставок, от поездок и походов, встреч и презентаций. Оставалось только среди всех выбрать тех, кто оказался бы на одной волне, чьи интересы, и, главное, взгляды на жизнь, моральные и нравственные качества совпали хотя бы отчасти. Наиля понимала, что объединить взрослых и состоявшихся в жизни людей в новое сообщество – задача трудная. Но трудности ее только подзадоривали. В социальных сетях она нашла людей, имена которых были ей знакомы по прошлой жизни, или они ей просто понравились по своим взглядам и роду деятельности. Первыми гостями «Живительной среды» стали Наталья Кричагина, Даната Давронова, Ольга Дудкина, Нафиса Абдуллаева, Елена Султанова, Малика Караматова, Тамара Санаева, Алла Гажева, Елена Ветвикова, Лариса Мещерякова, Диана Ходжаева – люди, которых она хорошо знала по совместным проектам. Разными путями приходили в «Живительную среду» те, кто впоследствии стал ее ядром.

Вспоминает Лариса Мещерякова:

«С Наилей Шайхуллаевной я знакома где-то с 2002 года, с того времени, когда наши дочки начали модельный бизнес. Я была в шоке от того, как Наиля очень позитивно отнеслась к этому. Тогда я ещё не знала ее и удивилась спокойствию. Это позже я поняла, что она человек прогрессивных, неординарных взглядов на жизнь. Потом мы с ней сотрудничали по работе и она открылась как энергичная бизнес-леди, причём, успешная и грамотная.

И вот в ее жизни случилась беда: заболел супруг и после продолжительной болезни умер. Для нее это было очень тяжёлое испытание. Она из тех, которые «любить – так любить»! После ухода мужа несколько лет она была, можно сказать, в депрессии, но это – не по ней, скорее она болела физически. Наконец, собрала себя в кучку и сказала: «Хватит!» – и начала создавать ту самую «Живительную Среду». Она хотела в общении утопить тоску, несправедливость смерти, одиночество. Она же сгусток энергии! Пригласила меня, а у меня в это время тоже был не очень простой период. Из уважения к ней я пошла на первое, второе собрание. Пришла, посмотрела, послушала. Стало интересно.

Темы собраний были каждый раз все более интересными. Актеры, художники, учёные. Встречи с такими людьми удивляли. Мы с удовольствием знакомились.

А объединила нас энергетика Наили, ее неуемная внутренняя сила. Иногда ее было слишком много. Но это заряжало. И постепенно мы приняли ее заряд. Я стала выставлять свои фото, мы обменивались информацией о каких-то событиях.

В наше сложное время мы нашли способ общения в «огороде» у Наили, как она говорила, в простой обстановке под чаек с печеньками».

«В «Живительную среду» я попала случайно в середине апреля 2015 года, – рассказывает Мария Стальбовская. – Мы с Тамарой Санаевой возвращались с одного мероприятия, и по дороге она позвала меня на «интересную встречу». Это был всего второй или третий вечер ЖС на Дагестанской, и Наиля Шайхуллаевна просила всех представлять новых гостей. Тамара отрекомендовала меня создателем нескольких сайтов и сестрой недавно умершего поэта-барда Степана Балакина. Поэзию, как оказалось, здесь любили, к тому же несколько участников встречи были со Степаном знакомы. Поэтому хозяйка дома предложила провести в ближайшее время вечер его памяти, даже пригласила в помощь мне актеров из театра Марка Вайля «Ильхом». Так и я стала «живительницей»…

До близкого знакомства в «Живительной среде» я иногда встречала Наилю Шайхуллаевну в театре «Ильхом», где ее довольно шумное поведение лидера не вызывало особого желания знакомиться ближе… Однако познакомиться пришлось, и вот тогда я смогла по достоинству оценить ее неуёмную и широкую, даже противоречивую натуру. Совсем как у Маяковского: «Он к товарищу милел людскою лаской. Он к врагу вставал железа тверже», – так и тут: огромный интерес Наили к людям, радушие и умение вовремя действенно помочь, отвага, с которой она бросалась в бой за справедливость, тонкость ее суждений порой сочетались в ней с резкостью высказываний, жесткой рациональностью и прагматизмом.

И все же, как мне кажется, «Живительной среде» удалось интересно прожить не один год и сплотить разных сформировавшихся людей, благодаря именно таким качествам характера ее лидера.

В ЖС мы с радостью проводили и свои личные праздники; посещали выставки, спектакли, выезжали на отдых, с увлечением готовили видеорассказы о своих путешествиях. А какими яркими, с фантазией, душой и юмором, были подготовленные вечера поэзии, встречи с учеными, художниками, актерами, литераторами! О них нам не дают забыть многочисленные фото и видеоальбомы.

За годы, проведенные в этом чудесном, живительном кругу, я от души благодарна и его вдохновительнице, Наиле Шайхуллаевне Гарифулиной, и всем ее единомышленникам, кто поддерживал и до сих пор поддерживает тепло этого круга».

«В ЖС я пришла в 2016 году благодаря подруге Ирине Ли, – вспоминает Светлана Чинчикеева. – Я получала огромное удовольствие от общения, от встреч, знакомства с интересными и талантливыми людьми. Помогая Наиле по хозяйству во время приготовления к встречам, оставалась у нее с ночевой, читала книги из ее обширной библиотеки. Наиля Шайхуллаевна была очень добрым и отзывчивым человеком, активной и жизнерадостной, несмотря на свою болезнь. Я всегда вспоминаю о ней с благодарностью и грустью».

С благодарностью и грустью… Так уж устроено в жизни, что значимость того или иного человека мы в большей степени осознаем, когда теряем его. И не только значимость, но и его красоту. Всю жизнь мы учимся видеть красоту человека. Сначала нас восхищает красота внешняя, прекрасная в молодости. Потом, с годами, она слетает, как листья с деревьев, обнажая настоящую красоту, которая есть отражение души. Чем ближе узнаешь человека, тем лучше видишь его красоту. Видишь в глазах, обращенных к тебе; слышишь в словах, сказанных хорошо знакомым голосом; его не спутать ни с чьим другим; ему радуешься, от его звука добреешь, расслабляешься, улыбаешься.

С годами мы учимся понимать законы жизни. Мы открываем их для себя один за другим. Есть закон, который влияет на наши представления о человеке. Когда ты рядом с ним, то видишь его одним взором, а когда он ушел навсегда, словно кто-то ответственный за это распахивает полупрозрачный занавес, и картинка становится ярче, многогранней. Тогда остро понимаешь, кого потерял мир – твой мир, мир друзей, мир родных людей, огромный, необъятный мир, в котором мы еще живем.

Поэтому в воспоминаниях о Наиле Гарифулиной часто звучит благодарность и грусть.

Галина Долгая:

«Мы познакомились в молодости. Столкнулись на один жизненный миг и разошлись. Наиля взялась за идею провести в Узбекистане авантюрную игру «Властелин гор». Только она могла взяться за это! Один из отборочных туров проходил в Чимгане. Туда я и приехала с мужем. Он тоже участвовал в подготовке этого проекта по приглашению Наили. Там мы и познакомились. Ни я к ней, ни она ко мне не проявили особого интереса. Мы разошлись по жизни, казалось, навсегда. И я даже представить не могла в те дни, что спустя десятки лет войду во дворик дома Наили на Дагестанской как приглашенный гость на вечеринку или посиделки в ее новом проекте «Живительная среда».

Нашлись мы в социальных сетях. Тогда я уже написала несколько романов, но Наиля не знала об этом. Она увидела знакомую фамилию и позвала. И это ее решение стало началом нашей дружбы. Не сразу, конечно. Какое-то время мы просто наблюдали друг за другом, оценивали, задавались вопросом: а это тот человек, с которым я хочу общаться? Все мы знаем одну истину: настоящие друзья у нас с молодости – со школьной или студенческой скамьи. А тут встречаемся все уже взрослые, состоявшиеся в жизни люди, созревшие личности. И случилось просто чудо! Случилась дружба между людьми разного возраста, образа жизни, профессий, менталитета и всего прочего, что многослойной одежкой уже укрывало нас от посторонних глаз. Переступая порог дома Наили, мы скидывали все это и представали друг перед другом настоящими, без шелухи амбиций.

Как такое могло случиться? Это секрет Наили! Она отбирала людей, приглашала, выискивала в нас зерно, создавала мероприятия, на которых мы раскрывались, рассказывали о своем сокровенном, о своих увлечениях, работе. Мы были и рассказчиками, и слушателями. А Наиля хлопотала вокруг нас, создавая уют и ту самую живительную атмосферу, в которой всем было комфортно. Фрукты, печеньки, чай, снующие туда-сюда Элина и Венера, и Наиля, непонятно как с ее маленьким ростом всегда монументом возвышающаяся над всеми. Высокая белая ваза с нарисованными на ней хлопковыми коробочками – Наиля называла ее «мой пузатый друг» – для клубных взносов. Сейчас в памяти каждая мелочь обретает особую важность. Картинки на стенах, печка-контрамарка, старый буфет, флоксы, ирисы, желтые цветы метелками, которые я хотела посадить у себя в цветнике и просила у Наили корешок… стол, скамейка-качели у шкафа, надпись на стене пристройки «Живительная среда»…

Характер Наили оказался таким, что рядом с ней могли сосуществовать только люди с чистыми помыслами, понимающие, что такое справедливость, люди, которые с малых лет знают, что такое хорошо и что такое плохо. Наиля была Стражем Света! Она была сильной и смелой женщиной. Бросалась в бой с любой несправедливостью, даже если ее и не просили. Порой навязчиво, напористо, она врывалась в чью-либо жизнь и вытягивала из депрессии; предлагая те или иные действия, спасала от безысходности. Ее энергетика могла свалить слона! Мы все знали это, все чувствовали ее и не спорили. Мы настолько привыкли к ее руководящей роли, что даже на похоронах подсознательно ожидали, что вот сейчас она выйдет из комнаты и все устроит так, как нужно.

Мало кто знал о ее личном. Она никогда не жаловалась, хотя, как у всех, у нее были проблемы. Она решала их сама. Сама зарабатывала на жизнь, сама воспитывала дочерей, сама выбивала отовсюду все, что ей было нужно. Это нелегкий груз – самостоятельность. Но Наиля гордо несла его на своих плечах.

Она была требовательна к себе и требовательна к другим. Ее взгляд проникал в душу. Ее нельзя было обмануть. Она видела насквозь.

Когда я впервые пришла в «Живительную среду», она предложила всем по очереди представиться и кратко рассказать о себе. Это было весной или летом 2015 года. В то время я стеснялась своего писательства и с ужасом ждала, когда очередь представляться дойдет до меня. Дошла. Я встала (а может и не встала, не помню).

– Я – Галина Долгая… писатель, – выпалила я и посмотрела на Наилю.

Было понятно, что она ошарашена, если так можно сказать о Наиле. Она молчала и смотрела на меня с выражением, по которому можно было судить, что она более чем удивлена: голова опущена, взгляд исподлобья, слегка выпяченные губы.

– Писатель?

По этому вопросу было понятно, что она ожидала услышать нечто другое: ходила в горы, КМС по скалолазанию и прочее, что она знала обо мне. Я кивнула и отвернулась, давая понять, что можно двигаться дальше по очереди.

Потом, спустя какое-то время мы вспоминали этот эпизод. К тому времени Наиля уже прочитала почти все мои романы. Сегодня мне не стыдно пересказать своими словами то, что она говорила мне о моем писательстве:

– Знаешь, я не могу сказать, что то, как ты пишешь, мне очень нравится, но то, о чем ты пишешь, меня трогает, не оставляет. И да, мне нравится все, что ты написала.

Наиля любила читать, разбиралась в литературе, имела свое мнение о каждом писателе. У нее большая интересная библиотека. И я была счастлива, что среди ее книг с некоторых пор стояли и мои.

Наиля живо интересовалась, над чем я работаю. Я делилась с ней и идеями, и размышлениями. Она читала мои опусы одной из первых, высказывалась, предлагала свои варианты развития событий. Но однажды случился забавный эпизод. Наиля прочитала мой роман «Песни бегущей воды», мы поговорили о бессмертии, о судьбе тех, кто волей судьбы становился владельцем амулета бессмертия в моем романе. Спустя некоторое время Наиля мне звонит.

– Знаешь что! – слышу я в трубке. – Твой этот Нимидин! – Я понять не могу, чем он ей не угодил. И вдруг она меня ошарашивает: – Он мне приснился! И предъявил претензии! Да еще и обругал! Это меня! – смеется.

Надо сказать, что Наиля была материалисткой. И если во что-то верила, то это в силу разума человека. Она слушала лекции Черниговской, размышляла, рекомендовала что-то послушать. Мистика, религия и пр. ее не занимали. Но герой моего романа разрушил ее представление о нематериальном мире. Сон ее заключался в том, что мой герой хотел, чтобы она, Наиля, сказала мне, что он не хочет больше быть хранителем амулета, чтобы я что-нибудь придумала, чтобы освободить его от этой миссии, и написала.

– А почему ты ей, писательнице своей, не скажешь об этом сам? Почему ты пришел ко мне? – не унималась Наиля.

Он назвал ее дурой и сказал:

– Ты разве не понимаешь? Как я могу предъявить ей претензии? Она же меня создала!!

Назвать Наилю таким словом – это разбудить вулкан!

Чтобы потушить его, мне пришлось написать рассказ в продолжение сюжета романа. Я включила в него эпизоды, которые Наиля обговаривала во сне с Нимидином. Амулет нельзя передавать кому попало, чтобы не поставить мир под угрозу исчезновения. Нельзя его отдать в музей, он потеряет силу без общения с человеком, да и мало ли кто может утащить его из музея. И прочее. Рассказ Наиле понравился, и, главное, Нимидин больше не приходил к ней во сне.

В последнем своем романе, фантастическом, но с проблемами, созданными человеком, я назвала главную героиню Нелли, представляя себе Наилю. Она поняла это сама, хотя возразила по поводу некоторых поступков моей героини: «Я бы не так сказала, не так сделала». На что я улыбнулась: «Моя героиня – собирательный образ. Есть в ней и чуточку меня». Теперь среди моих героев живет Нелли – девушка с активной человеческой позицией, прототипом которой фактически бессознательно стала Наиля реальная.

Весь ковидный период я писала роман о кушанах. Наиля ждала, когда я его закончу. Я делилась с ней проблемами, которые возникали у меня при написании. Она говорила:

– У тебя есть я, мои уши, мои глаза. Присылай мне понемногу, я буду читать, будем обсуждать с тобой.