Текст книги "Душа дракона"

Девушка продолжала закрывать лицо руками. И вампир не выдержал.

– Пушистик…

* * *

Тошнотное осознание происходящего медленно отступало. Я развернулась из страдающего клубка. И увидела над собой лицо Мечислава. Серьезное. Встревоженное. Ожидающее.

Чего?

Память не заставила себя долго ждать. Я взвыла и свернулась обратно.

Вот теперь я вляпалась по самую маковку.

* * *

Мечислав гладил волосы лежащей рядом женщины.

Его женщины. Теперь уже в полной мере – его. Только вот… а она это – признает?

Мысль была настолько неприятной, что рука вампира на несколько секунд застыла в воздухе. А правда. Юля ведь очень самостоятельная. Даже слишком.

Ей-ей, Мечислав позволил бы обрить себя налысо, только бы с ней стало проще общаться. Вот хотя бы на чуть-чуть! На самый кончик мизинца!

Куда там!

Меньше года он знает эту женщину. И до сих пор не может до конца понять – чего она хочет? От него? От жизни? Вообще?

Денег? Силы? Власти? Любви?

Окончательно запутавшись в осевых, Мечислав решил зайти с другого направления.

А чего он сам от нее хочет?

Власти?

Это он имеет и так. Юля может ругаться с ним от забора до обеда, но при первых же признаках опасности она, как прирученная волчица, ощетинивается у его ноги – и готова рвать любого, покусившегося на ЕЁ стаю. Рвать без пощады и без жалости, не обращая внимания ни на раны, ни на цену, которую придется заплатить за победу. Даже если этой ценой станет ее жизнь. Хотя… своей жизнью она пожертвует легко и охотно, в отличие от жизней своих родных и близких.

И в то же время…

Мечислав помотал головой, даже не зная, как это лучше сформулировать. Юля отлично знала, когда и что можно спасти. И концентрировалась только на этом. Все остальное – потом. Все остальное – неважно.

Нельзя спасти – надо отомстить. На чем и погорел в свое время Андрэ… Ох, куда-то его не туда унесло. Так чего же он желает от Юли? Покорности?

Мечислав представил, как лежащая у него на груди девушка, покорно бежит выполнять любой его приказ, глядит собачьими глазами, улыбается туповато-влюбленной улыбкой, бросается ему на шею каждые три минуты с воплем «Люби меня!»…

Вампира просто затошнило от открывшейся картины.

Юлю он мог представить себе только такой, какая она есть. Веселой, задиристой, непослушной, смеющейся… Без зазрения совести подшучивающей над ним. И постоянно придумывающей, чем бы вывести его из равновесия. Например, эта ее жуткая розовая майка! Ведь можно же одеться достойно! Можно! И зачем надевать этот ужас?

А ее вечные шуточки на тему клыков и кровопийства?

А совершенно бессовестное подрывание его авторитета в глазах подчиненных?

У приличного Князя Города вампиры должны:

А) Стоять;

Б) Смирно.

Вместо этого Борис таскает Юле диски с разными комедиями и обсуждает их, не стесняясь начальства. Вадим – этот и вообще прочно вошел в роль старшего брата. Да и остальные вампиры… Кое-кто из вампирш запросто подсаживается к Юле, посплетничать о том, о сем…

Единственное исключение – Анна. То есть бывшая Катерина. Юля в жизни не простит ей Даниэля.

Даниэль.

Даже сейчас, даже после совершенно восхитительного секса, она звала его! Не Мечислава. Другого! Давно умершего человека!

Черт!

Но он действительно ничего не мог сделать, чтобы спасти его. Хотя это и не оправдание. Мечислав не стал бы его спасать, если бы и мог. Или спас бы – и заслал на Северный полюс гонять пингвинов. И неважно, что они там не водятся! Завезем!

Зато его фамильар не глядела бы так на постороннего вампира.

Вот!

Мечислав наконец понял, что царапало его изнутри и не давало покоя.

Именно этот взгляд.

Юля смотрела на Даниэля светящимися, сияющими глазами. Она вообще просто светилась в его присутствии. Даже не замечая этого. Она так же спорила с Даниэлем, ругалась, возражала, возмущалась, но – было видно, один его взгляд – и все обиды будут забыты. Да, это не исключает ссор, споров, неурядиц, скандалов, но…

Вечно это «НО»!

Этот ее взгляд…

На него она никогда, никогда так не смотрела.

Почему?

А хочется ли ему получить от Юли именно такой взгляд?

Вампир покривился. Но себе врать не стоит. Можно. Никто не спорит. Можно обмануть и себя. Но только не в том случае, когда живешь очень давно, и малейшая ошибка может стоить тебе жизни. И твоим близким – тоже.

Хочется.

Чтобы Юля была рядом с ним по доброй воле, а не просто выбирая меньшее зло.

Чтобы глядела на него – и светилась внутренним светом. Не ярким, как сияют звезды, а домашним, очень теплым и уютным.

Чтобы принимала его таким, какой он есть. Со всеми недостатками. Как Даниэля.

Чтобы относилась к нему, как к человеку, а не как к вампиру. И принимала таким, какой он есть на самом деле! Со всеми достоинствами и недостатками!

Чтобы… любила?

Глупости!

Не нужна ему никакая любовь!

Он – семисотлетний вампир. И в принципе не способен ни на какие «человеческие» чувства! Лютики, цветочки, любовь-морковь!

Чушь!

И все же мерзкий, словно комариный писк, внутренний голосок не давал вампиру спокойно вздохнуть.

А если не чушь?

Даниэль ее точно любил!

Но то Даниэль! Он – художник, ему можно! Себя Мечислав считал полностью застрахованным от подобной глупости.

Юля в ответ на такое заявление посоветовала бы внимательнее читать полис. Или поговорить со страхагентом.

О черт!

Вампир чуть не взвыл в голос. Что же такое с ним происходит?!

И ведь даже сейчас, сейчас, после того, как они занимались любовью, она звала ДРУГОГО!!!

ДАНИЭЛЯ!!!

Не его.

Можно переспать с ней хоть тысячу раз. Но Мечислав понимал, что не выдержит, если ЕГО женщина еще хоть раз позовет ДРУГОГО.

Ревность?

Любовь?!

Мечислав не знал ответа. И узнавать его – не хотел!

Не до этого!

Пусть лучше Юля закатит ему жуткий скандал. Все лучше, чем сидеть тут, и спорить с озверелым внутренним голосом. Пусть ругается, дерется, бьет посуду, пытается оторвать ему голову или выбить клыки на сувениры! Да пусть хоть с пулеметом за ним гоняется! Он уже на все согласен!! Только не надо никакой любви!!!

Впрочем, судьба меньше всего спрашивает мнение тех, кого она решила осчастливить.

* * *

Мечислав смотрел на меня. Я чувствовала его взгляд всей кожей – как меховую перчатку, ласкающую обнаженное тело. И отлично понимала – если я не перейду к активному общению – выбор останется за вампиром. А что можно выбрать, когда мы оба лежим здесь голые?

Почему-то мне не хотелось этого узнавать.

Я резко открыла глаза. Выпрямилась.

И едва не задохнулась в волне восхищения. Какой же он красивый…

Рыкнул в глубине души «зверь с человеческими глазами», неторопливо попробовал когтями зеркало…

И я опомнилась.

Королевская кобра – вообще прелесть! Вот и плиз. Иди в террариум – и целуйся с ней! А с вампиром не надо!

Я попробовала сесть. Тело ныло, но слушалось. Вот и ладненько.

– Так, – отчеканила я, – глядя в невероятно зеленые глаза, искрящиеся вампирской силой и чисто мужским соблазном. – Между нами ничего не было. Вообще! И если хоть одна клыкастая сволочь на это намекнет, я тебе все зубы щипцами вырву. Я в душ. Найди мне какие-нибудь шмотки. Домой пора.

Я развернулась и отправилась в санузел. Щелкнула задвижкой. Вот так. Главное – это держать спину. И кому какая разница, что я скорчилась на дне душевой кабинки – и тихонько разревелась?

Я могу позволить себе пять минут слабости. Главное – не на глазах у разных зубастых гадов. Вот.

* * *

Мечислав проводил женщину восхищенным взглядом. И в то же время вампир злился. Сколько можно отрицать реальность?!

Даже то, что они наконец-то… а что, собственно, наконец-то? Переспали? Или сбросили напряжение? Или все-таки занялись любовью?

Но о какой любви может идти речь?! Он – вампир! Ему семьсот лет! А если по-честному, то и больше! Да и любовь ему даром не нужна!

Но почему тогда так обидно?

Самолюбие?

Да, это наверняка самолюбие. Еще ни одна женщина так к нему не относилась.

Что ж. Это еще будет исправлено. Юля сама придет к нему. Теперь-то она обязательно придет. Можно отказываться, когда ты не знаешь, от чего отрекаешься. Но получив кусочек рая, добровольно от него не откажется никто.

А пока стоит ей подыграть.

Вампир оглядел кабинет.

М-да. Реанимировать Юлино платье не представлялось возможным. А вот заказать новое – вполне.

Вампир достал телефон и вызвал Вадима. Тот появился через две секунды.

– Под дверью караулил? – хмуро спросил Мечислав у своего подчиненного.

– Ага. Боялся, что ты ее пришибешь.

– Или она меня?

– А пофиг. Результат все равно паршивый, – пожал плечами Вадим.

– Одежду мне найди. И для Юли что-нибудь, – приказал Мечислав, не собираясь дальше беседовать.

Вадим оглядел совершенно голое начальство, перевел взгляд на обрывки одежды, валяющиеся по всему кабинету, на ковер, с очень характерными следами, на дверь санузла…

– У вас… это…

– Да, – оборвал Мечислав. – Шевелись!

Вадим покачал головой. Но не удержался, выскальзывая за дверь.

– Шеф, ты пригляди, чтобы она там от счастья… не утопилась.

Швыряться в дверь вазой Мечислав не стал. Вазу было откровенно жалко. Вадим, конечно зараза. А вдруг он прав? И тихо подкравшись к двери ванной, прислушался к происходящему там. Вода шумела. Юля чем-то гремела. Что ж. Топиться она точно не собиралась. И вообще, зная его фамильара…

Скорее она утопит его. В концентрированной серной кислоте.

* * *

Из ванной я выползла уже полностью одетая. Кто-то (предполагаю, что либо Вадим, либо Валентин) нашел для меня любимые джинсы черного цвета и простую синюю майку на размер больше нужного. Синий свитер из толстой шерсти тоже был очень неплох. Ну и пусть мужской. Переживу. Потом верну владельцу.

Мечислав тоже встретил меня полностью одетым, но прежде чем он успел открыть рот, я предупреждающе подняла руку.

– Не будем о грустном. Что было, то прошло. Проехали?

– Но не забыли.

– Но сейчас не до этого, – не сдалась я. – У нас над головой висит Альфонсо.

Мечислав нахмурился.

– Ладно. О наших личных отношениях поговорим с тобой потом. Ты голодна?

– Нет. Но пить хочу.

– Что именно тебе принести?

Захотелось затребовать литр водки, надраться в лопухи – и пусть меня отсюда кантуют, как комод с клопами. Но – нельзя.

Водка всего лишь временная анестезия. Потом будет только больнее.

– Апельсиновый сок.

Мечислав щелкнул клавишей на телефоне.

– Вадим, принеси Юле апельсиновый сок и что-нибудь перекусить.

И в упор поглядел на меня.

– Юля, ты хоть осознаешь, что ты натворила?

– Пока еще нет. Но в скором времени осознаю до конца. И буду долго рыдать, – фыркнула я.

Вампир поморщился.

– Ты довела до истощения трех вампиров.

– Протестую. Двое из них – сами виноваты.

Я вкратце пересказала все, что произошло между мной, Глорией и Годвином.

Мечислав слушал не перебивая. Хоть за это спасибо. И так говорить было достаточно трудно. Стоило только поглядеть на вампира, скользнуть взглядом по гладкой золотистой коже, по сильным рукам, по ярко-алым губам – и мысли сбивались, возвращаясь к тому, что происходило на этом ковре… и диване… и столе, по-моему, тоже, тогда я, правда, уже плохо осознавала реальность, но вот пятно на ковре и лепестки осыпавшихся цветов из вазы, которую мы смахнули, когда Мечислав…

Не думать!!!

Не вспоминать!!!

МОЛЧАТЬ!!!

Извините, это я внутреннему голосу.

– Тут ты не виновата, – вынес вердикт он, когда я закончила говорить. – Бывает. Я еще поговорю с этими поганцами. Надумали моего фамильара переподчинить?! Надо сказать Вадиму, чтобы он их не подкармливал. Пусть пару деньков полежат тряпками.

– Я бы их вообще в кислоте растворила, – призналась я со злостью. – Уроды. Ладно я. Я им вчера бяку сделала. И месть как бы оправданна. Они имели право мне подгадить. Хоть Годвин и первый начал, но мой ответ был явно неадекватным. Но там же и Настя была. Она могла пострадать!

– Она уже дома. Спокойна и довольна жизнью. С детьми тоже все в порядке. Передает тебе привет. Мне Костя звонил, – порадовал меня вампир.

Я кивнула.

– А вот с Альфонсо…

– А здесь все намного хуже. Юля, ты точно не отдашь ему Шарля?

Я молча повертела пальцем у виска. Чтобы я отдала парня на еще…

– А сколько лет Альфонсо его мучает?

– Тебе лучше об этом не знать. Еще прибьешь его в следующий раз, – огрызнулся вампир.

– Тем более. Я ему пообещала, что не отдам. Поклялась. Еще вопросы будут?

– Только один. Ты осознаешь, насколько ты нас подставляешь своим решением?

– А что – в вашем Совете вампиров царит единодушие? И нельзя найти противовес Альфонсо?

– Искать спасения от медведя у льва? Разумно ли это? – Мечислав пожал плечами.

– Можно просто стравить их – и поглядеть, кто сильнее.

– Мы с этим не справимся, – отрезал вампир.

– Ну и что ты предлагаешь?

Мечислав поглядел на меня в упор. Глаза у него были пронзительно-зеленые, невероятно-зеленые, искристо-зеленые… и они затягивали, как в омут. Хотелось только глядеть в них – и ни о чем не думать. Разве что дотронуться до его щеки, скользнуть пальцами по медовой коже – и повторить их путь кончиком языка, даря ему свое тепло…

Не думать!!!

– Я не знаю. Следующий ход будет за Альфонсо да Силва. И моли бога, Юля, чтобы этот ход не оказался смертельным ни для кого из нас.

Я кивнула.

– Обязательно. Вот как приеду домой, так и начну молиться. Я пошла?

Мечислав вздохнул – и поднялся из-за стола.

– Пойдем, я провожу тебя.

– Мне надо зайти за Шарлем. Где он, кстати?

– В другом кабинете. Я попросил Ириду приглядеть за ним, еще в начале вечера.

Ириду я помнила. Молоденькая (еще и ста лет не было) вампирша была предана Мечиславу не то что всей душой, а… она бы за него и на костер пошла. Грустная такая история.

Гражданская война, революция, там чести грош цена и жизни грош цена… какова была судьба дворян во время Великой Октябрьской, кто помнит?

Если никто – я напомню. Их убивали. Без суда и следствия. За то, что «дворянская морда». И женщинам приходилось еще хуже, чем мужчинам. Мужчин хоть не насиловали по кругу.

Родителям Ириды повезло. Их убили сразу.

А вот с Иридой такое и случилось. Двадцать пьяных в дымину пролетариев, ворвавшихся в усадьбу. Этакая милая революционная групповуха. Все вокруг народное… И самое ужасное, что после нее такая же участь ждала двух ее младших сестренок. А брата просто привязали и заставили на все это смотреть. Такие вот прелестные простонародные развлечения.

Господа революционеры исполнили бы свой гражданский долг до конца, а потом подожгли бы усадьбу, но на их беду, в ту усадьбу занесло и троих вампиров. Мечислав, Борис и Вадим путешествовали по очень важному делу. Им надо было догнать и наказать одного наглого типа. Как вкратце объяснил Вадим: «почему-то некоторые болваны считают, что если в стране бардак, то и у нас, вампиров, тоже будет бардак. А это вовсе не так».

Ириде повезло, что развлекаться с ней начали во второй половине дня. И что их усадьба оказалась на пути следования вампиров.

А дальше все было примитивно. Три вампира – и двадцать «солдат революции»? Ха!

Было бы их человек сто – возникли бы проблемы. А так троица порвала их в клочья, особо не напрягаясь. Не всех. В живых по чистой случайности осталось человек пять.

Этого хватило на первоначальное пропитание и исцеление молодой новосотворенной вампирше. Мечиславу пришлось задержаться в поместье на несколько дней. А Вадиму и Борису – продолжать преследование самостоятельно.

Как вывозили за границу троих несмышленых девочек, одна из которых новорожденная вампирша, и парня, который рвался за все отомстить «подонкам революции», – Вадим мне рассказал. Просто авантюрный роман написать можно. Скромный такой, листов на триста. Но не в этом сейчас дело. А в том, что во Франции до сих пор жили родственники Ириды по линиям ее брата и сестер. Жили и радовались. А Ирида приглядывала за ними, проживая свою жизнь вампирши в свите Мечислава.

И Мечислав доверял ей. Не слишком сильно, но все-таки. Хорошо было еще то, что Ирида оказалась дамой, ориентированной исключительно в сторону женского пола (после всего, что с ней сделали, и неудивительно), и на Мечислава смотрела как на красивую картину. Висит – и пусть висит.

И на всех остальных мужчин – тоже. Так что Шарля с ней можно было оставлять без размышлений. Не покусает. И не подумает покуситься.

* * *

В комнате у Ириды было тихо и спокойно. Шарль сидел на кровати и читал что-то в электронной книге. Ирида издевалась над компьютером. Она вообще была на редкость современной вампиршей. И усвоила, что лучший способ защиты – это меняться вместе с веком. С тех пор все электронные новинки у нее не переводились. Не была бы она вампиром – ей-ей, стала бы крутым программером.

При нашем появлении Шарль отложил в сторону книгу… и вдруг…

Я не ожидала такого. Но в фиалковых глазах сверкнула настоящая ярость. И… она была направлена на Мечислава.

– Ты что с ней сделал, ты…?!

В голосе полудракона звучала настоящая угроза.

Я даже не сразу поняла, что речь идет именно обо мне. И что это он из-за меня разозлился…

Ой, мама…

Мечислав удивился еще больше меня. Несколько секунд он просто молчал. Этого оказалось достаточно, чтобы Шарль сжал кулаки и сделал шаг вперед. Он что – драться хочет?! Из-за меня?!

Логика отказывала напрочь. Я протянула вперед руку.

– Шарль, все хорошо. Все в порядке!

– Что – в порядке?! – прошипел полудракон. – Что в порядке? Я же вижу, что тебе – плохо!

Это было чистой правдой.

– Это из-за него?! Да?!

Полудракон был в бешенстве. И я наконец поняла, почему Альфонсо не хотел его отпускать. Сколько бы лет ни прошло, сломать Шарля ему не удастся. Никогда. Все равно дракон будет шипеть и бить хвостом. Защищая тех, кто ему дорог.

– Это из-за всех сразу, – вздохнула я. Сделала шаг вперед и взяла дракона за руку. – Поедем домой? У меня был тяжелый вечер. Сплошные моральные уроды и ни одного светлого момента. Вот я и вымоталась до беспредела.

– А дома объясни своему… приобретению, – процедил Мечислав нарочито мерзким тоном, – что если он будет скалить зубы на твоего хозяина, то быстро их лишится.

Если бы мне дали пощечину – и то было бы легче. Хозяина?

Мразь!

Я смерила вампира презрительным взглядом. И повернулась к Шарлю. Вовремя. Еще секунда – и он бросился бы в драку.

Я положила руку ему на грудь.

– Идем отсюда. Не пачкай руки.

Полудракон обнял меня за плечи.

– Хорошо, Юля. Едем домой.

Мечислав не пошел провожать нас.

Во внутреннем дворике ждал тот же самый джип. За рулем – Глеб. Рядом – Константин. Шарль загрузил меня на заднее сиденье и сел рядом. Взял меня за руку – и крепко сжал. И не отпускал всю дорогу до дома.

Я молчала.

Говорить не хотелось.

Хозяин… и я сама дала ему это право… что же мне с этим делать?!

Господи, какая же я дура.

Жаль, что я узнала это так поздно.

* * *

Ирида проводила взглядом вышедших людей. Хотя… Шарль был человеком только наполовину, а Юля… Ирида сказала бы, что та была человеком. А вот что она сейчас такое… а знала ли она сама? И можно ли это определить?

Но это – потом. А сейчас…

Мечислав так и стоял посреди комнаты соляным столбом.

– Славка, ты с ума сошел?

Вопрос вампирши разбил его оцепенение. Мечислав сверкнул глазами.

– Я полностью в здравом уме и твердой памяти. Доказать – или на слово поверишь?

– Можешь не доказывать, – отрезала Ирида. – Не поверю. Ты никогда себя так не вел.

– С меня никогда настолько и не доводили!

Взбешенный вампир схватил первое, что попалось под руку, и запустил в стенку. Первым оказалась многострадальная электронная книжка. Она сказала «бдамс» и рассыпалась на составляющие.

– Что ж это такое?!

– Не знаю. А чем она тебя так разозлила?

– Чем?! Да уж нашлось чем!

Вампир почти шипел. Его действительно разъярило, что Юля, после всего, что между ними произошло, ведет себя так, словно ничего не случилось. Да еще и…

О черт!

Его что – разозлило, что она прикасается к другому мужчине?!

И плевать, что это – искалеченный полудракон! Три раза плевать с Останкинской башни!

Как она вообще могла?! Как у нее только совести хватило приравнять его к Альфонсо да Силва?! Или Годвину с Глорианной?!

Чуть успокаиваясь, Мечислав отлично понял – его разозлили тоска и отвращение, прозвучавшие в голосе женщины. Он как-то привык к другим эмоциям после секса. К восторгу, обожанию, преклонению, попыткам добиться еще и еще, даже к слезам и стонам на тему: «как же я теперь»… но вот так?!

Сначала – абсолютное отрицание всего, что между ними было, а потом…

«Сплошные моральные уроды и ни одного светлого момента».

И как вам это нравится?!

Стерва!

Ей-ей, окажись здесь Юля, он бы просто ее выпорол как сидорову козу!

– Слава, я тебя не узнаю.

На любого другого Мечислав сейчас огрызнулся бы чем-нибудь тяжелым. Но не на Ириду. Своей абсолютной преданностью она заслужила еще и не такие права.

Да и поговорить хоть с кем-нибудь хотелось.

– Я сам себя не узнаю.

– Угу. У вас что-то было?

– Было.

Ирида кивнула.

– По полной программе? – и дождавшись подтверждающего кивка, покачала головой. – Тогда мне совершенно непонятно, что происходит. Ты же совсем по-другому действуешь на женщин?

– Я тоже так думал.

Мечислав поколебался еще несколько секунд, а потом честно выложил Ириде все, что произошло между ним и Юлей за закрытой дверью кабинета. Все-таки она женщина, и Юля вроде бы женщина… так, может, одна поймет извращенную логику второй?!

Ответом ему было молчание. А потом женщина покачала головой.

– Славка, ты с ума сошел! Она тебе никогда этого не простит! Я бы в жизни не простила!

Вампир вздохнул – и опустил голову.

– Я себя не контролировал.

– Вот так и надо было объяснить. Извиниться. Покаяться. А ты?! Хозя-аин, – издевательски протянула вампирша. – Да я бы за одно это тебе зубы вышибла. Сама!

– Не забывайся! – полыхнули неистовой зеленью глаза Мечислава.

Но Ирида не отвела взгляда.

– Главное – ты не забывайся. Особенно когда разговариваешь с Юлей. Она этого не заслужила.

– А что она заслужила? – поинтересовался вампир, постепенно приходя в себя.

– Может, благодарность? – предположила Ирида.

– Да? А ты в курсе, что она сегодня сделала со всей делегацией?

– Да. И что? Годвин и Глория сами напросились. Здесь – без претензий. С Альфонсо чуть сложнее, но он все равно никому не признается, что его скрутила сопливая человеческая девчонка.

– А что он попытается сделать с этой девчонкой? Я и проследить за ним не смогу. Права не имею.

– Зато можешь приставить к ней охрану.

– Уже.

– Тогда приставь еще! Сейчас Юля – наше самое слабое место! Она – все равно человек. И уничтожить ее, похитить, да что угодно – легче легкого. А она спокойно ходит по улицам и рядом с ней только этот Шарль…

– Он – полудракон.

– И что? Судя по всему, он – неполноценный полукровка, иначе не оставался бы в услужении у Альфонсо. Побереги ее! Вы сможете выяснить все ваши отношения… рано или поздно, но для этого надо остаться в живых!

* * *

Дома было тихо и спокойно. Я сразу направилась в ванную. Почему-то после выходки Мечислава ужасно хотелось вымыться с ног до головы. С хлоркой!

Теплая вода текла по лицу. Струйки игриво щекотали губы, заползали в уши, дразнились – и с жалобным стоном падали на дно ванны, чтобы через мгновение навсегда исчезнуть в недрах канализации.

Я кое-как вымыла голову, накрутила чалму из полотенца – и взглянула в зеркало.

И тут меня пробрало.

На шее у меня явственно виднелся след вампирских зубов.

Я всхлипнула – и со стоном осела на пол в ванной. Господи, ЗА ЧТО?!

Воспоминания явственно и живо поплыли перед глазами. Я думала, что ничего не помню? Зря. Мозг услужливо выхватывал и предлагал к просмотру вереницу затейливых поз, мое искаженное страстью лицо в большом зеркале, горящие изумрудным пламенем глаза вампира и его тихий голос, нашептывающий мне на ушко непристойности.

Оказывается, я все помню. А кое-что даже слишком хорошо. Например, нас двоих у стены. Или – на диване, или – на столе… кажется, мы только на люстре не успели.

Ничего, в следующий раз наверстаем…

ЧТО?!

Какой, к чертям свинячьим, следующий раз?!

Вот этого я и боялась. Тело сводило от желания только при одном воспоминании. А стоило подумать, что все доступно, вообще ВСЁ – только руку протяни – и становилось еще хуже. Соски затвердели так, что их было видно даже через толстый махровый халат. А внизу живота все было горячо и влажно.

Я беспомощно скрутилась в клубочек на полу – и разревелась.

Ну вот почему мне так не везет?!

Да, Мечислав вчера не оторвал мне голову. А хоть бы и оторвал! Все лучше, чем попасть от него в такую наркотическую зависимость! Я ведь действительно хочу его. Не люблю. Но желаю. Меня тянуло к нему сильнее всякого магнита. А теперь все еще хуже.

Попробовав кусочек – мне хочется еще и еще. И при виде вампира у меня каждый раз будет наступать… не-ет, это даже не ломка. Это – хуже. Наркомана переломает – и организм начнет чиститься. А меня?

Это все равно, что положить перед наркоманом шприц с очищенным героином и ласково погрозить пальчиком: «ты не трогай бяку, хуже будет».

Но наркоман может удержаться.

Я в гораздо более печальном положении. Наркотик из организма выводится. Вампирские печати – только со смертью данного конкретного вампира. И то – кто еще кого переживет. Мне разорванной связи с Даниэлем по самый гроб жизни хватило. Больше я в таких экспериментах не участвую.

Наркоман может как-то изолировать себя от наркотиков. Тут все зависит от его силы воли. Воли у меня хватает, но за наркоманом не будут гоняться и настойчиво предлагать «ну уколись, а?». Если он беден – он просто уже не нужен. Если богат – у него есть возможность изолироваться от наркоты. Охрана, там, смена города, жилья… да чего угодно.

А у меня?

А хвостом об стену и тапочкой накрыться!

Шприцы за наркоманами не бегают. Не прикасаются, не соблазняют, не провоцируют. А Мечислав – будет все это делать. И это, и многое другое, и многое третье, четвертое и десятое, ёлки! Да у меня фантазии не хватит представить – что и как он может делать. В конце концов, он просто живет сексом, дышит им, питается, почти как кровью. Кровью даже меньше.

И я сильно подозреваю, что Мечислав теперь не откажется от полученного куска.

Слишком долго (по его меркам) я отталкивала его. Слишком долго сохраняла пусть видимость, но независимости. Слишком…

Более полугода при том, что нормальные женщины ломались от силы через два-три дня.

Но выбора у меня нет.

Я все равно буду драться за свою свободу. Пусть эфемерную, пусть иллюзорную, но даже этот маленький кусочек я не отдам. Я жить хочу! И хочу жить – хозяйкой своего разума и тела.

Получится ли?

Мое тело явно бунтовало и подозревало, что у него есть другой хозяин. Зеленоглазый такой…

Уууууууу…

А не пора ли мне пить кошачий контрасекс? Или лошадиный?

Почему не существует таких полезных веществ для людей?!

Я разревелась еще сильнее и активнее.

Теплая ладонь опустилась на волосы.

– Госпожа… Юля… Что с тобой?

От этого вопроса мне стало еще хуже. Слезы и сопли хлынули с новой силой. И Шарлю пришлось успокаивать меня битый час.

Потом бедный дракоша умывал меня, поил холодной водой, кое-как приглаживал взъерошенные волосы – и вообще, вел себя, как старший брат, заставший сестренку в истерике.

А сестренка приходила в себя – и вспоминала, что у нее еще и мозги есть. И надо хотя бы иногда ими пользоваться.

План действий был прост и ясен.

Первой о том, что произошло между нами – не заговаривать.

Если Мечислав об этом заговорит – сказать, что мы со всем разберемся после отъезда Альфонсо да Силва – сейчас не время мотать мне нервы. Нужно собрать все мужество – и драться.

А потом – потом и посмотрим. Мне нужно знать мою реакцию на вампира. Если я смогу общаться с ним как обычно – вот так и будем общаться.

То, что один раз нас бросило друг к другу – еще ничего не значит! Можно подумать, у меня были какие-то альтернативы! Мечислав был в таком состоянии, что мог мне голову оторвать – и не заметить!

Я успокоила его единственно возможным способом.

Плохо, что теперь вампир может решить, что я хочу еще… успокоительного.

А, ладно, что уж теперь!

Надо действовать по единственно возможному варианту. Если мы с вампиром сейчас начнем выяснять отношения – всем будет плохо. Поэтому: «не трогать – оно и вонять не будет». И точка.

С этим мы и легли спать. Как брат и сестра – крепко взявшись за руки. Чтобы даже во сне помнить – рядом есть родной и близкий человек. И пока это так – над нами не властны кошмары.

Если бы только кошмары это знали…