Текст книги "Ветер и крылья. Новые дороги"

– Дан Демарко, если я верно помню.

– Да, ваше величество.

– Так вы платите моему супругу за оказанную вам милость? Превращая дворец в бордель?

Рикардо замялся. Но…

– Ваше величество, это была случайность. Мы не хотели ничего плохого…

– А что вы хотели, дан Демарко? – Адриенна побарабанила коготками по столешнице.

Сегодня она была одета в темно-зеленое верхнее платье и белое нижнее. Серебряная вышивка, простая серебряная корона… никаких украшений, разве что серьги из серебра с изумрудами, но почему-то в этом наряде Адриенна выглядела более царственно, чем эданна Франческа в лучшем своем наряде.

– Давайте подумаем. Вы гвардеец. Увидь вы такую сцену, вы первый должны были вступиться за честь юной даны. Вы не понимаете, что сегодня вы ее погубили?

– Ваше величество, я не…

– Неужели? Вы можете перецеловать с десяток таких дурех. Но кто женится на девушке, которая позволяет себе подобные… вольности! У стены! В коридоре! И кто знает, что она вам еще наедине позволила?

Рикардо поежился.

А вот с такой точки зрения невинный флирт превращался уже в откровенную подлость. А сам он в редкостную сволочь.

– Ваше величество, мы просто не подумали…

– Это понятно, – согласилась Адриенна. Бешенство куда-то ушло, а на смену ему пришла холодная и рассудочная злость. Ах ты ж гадина! У тебя есть Мия! Она ребенка ждет, твоего ребенка! А ты тут по бабам ходишь?! – Вы не подумали, дана не подумала, вопрос: что подумают о вас?

– Ваше величество? Вы позволите?

Искать дана Андреоли долго не пришлось. Зато сразу стало видно, в кого Баттистина такая черненькая. Интересно, она с возрастом тоже полысеет?

Хотя нет! Неинтересно!

– Позволю, дан Андреоли. Скажите, вам знаком этот молодой человек?

– Нет, ваше величество, – покривил душой Джорджо. И в следующий миг поежился, потому что глаза Адриенны полыхнули бешеной голубизной.

– Еще раз. Вы посмеете. Соврать мне. Пеняйте на себя! – Адриенна почти шипела. Тени сгущались, показалось даже, что кто-то задернул занавеси – так потемнело в кабинете. – НУ?!

Дан Андреоли сделал шаг назад, потом, видимо, вспомнил, что перед ним не бешеная тигра, а беременная королева, и шагнул вперед, отважно выпячивая пузико.

– Ваше величество, я действительно знаю этого молодого человека. Дан Демарко оказал услугу моей дочери, проводил ее домой, и полагаю…

– Вы навели о нем справки, – кивнула Адриенна. – Это понятно. Дан бывал у вас дома?

– Нет, ваше величество.

– Вы приглашали его куда-то, общались где-то?

– Нет, ваше величество. – Дан Андреоли начал подозревать, что дело плохо. Нет, но…

И что с ним произошло? Почему он только что так перепугался?

Вроде и день на дворе, и солнышко светит, и ковер в солнечных зайчиках. А тут…

Жуть жуткая. Кошмарная. А ведь так и не скажешь… сидит милейшая женщина, улыбается… но вранье чувствует мигом. Ой, мамочки…

– Тогда советую перетряхнуть свою прислугу. Потому что ваша дочь только что целовалась с даном Демарко прямо в коридоре дворца.

– ЧТО?!

Адриенна посмотрела на дана Андреоли даже сочувственно.

– Может, вина, дан?

Вина молча поднесла дана Варнезе. Даже не ожидая приказа… хватит еще бедолагу удар, что делать будем? Понятно, хоронить, но лучше б он с ударом до дома потерпел.

Дан Андреоли медленно пил, поглядывая на молодых людей без всякой жалости.

– Ваше величество… что вы хотите с этим делать? – наконец решился он.

Адриенна мотнула головой.

– Нет-нет, дан Андреоли. Я не хочу скандалов. Что будете делать вы?

Рикардо прикинул свои шансы и пошел ва-банк.

– Ваше величество… дан Андреоли… я готов жениться! Я постараюсь сделать Баттистину счастливой! Клянусь!

Адриенна вскинула брови.

– Жениться? У вас нет обязательств перед другими женщинами, дан Демарко?

– Нет, ваше величество.

– Подумайте еще раз, – жестко предупредила Адриенна. – Я не позволю вам поменять решение.

Рикардо расправил плечи и улыбнулся. Именно так, в полупрофиль, он выглядел лучше всего. Он-то знает, лично перед зеркалом отрабатывал.

– Ваше величество, у меня нет обязательств. И я буду счастлив, если дана Баттистина снизойдет ко мне и станет моей женой.

– Вы собираетесь прелюбодействовать на дворцовой лестнице? Или она еще где-то должна к вам снизойти? – огрызнулась Адриенна. – Дан Андреоли?

– Да как еще земля таких прощелыг носит?! – высказался дан. – Уж простите, ваше величество… – Мужчина нутром почуял, что лучше говорить правду, тогда есть шанс выпутаться из переделки. Не завуалированную истину, которую и не найдешь-то под вуалями, а просто правду. – Я бы дочку хотел замуж в приличную семью выдать, за дана Лучио Манфреди, с семьей уже почти сговорились. Да Баттистина этого шельмеца увидела! Ну и… понеслось! Дознаюсь я, кто там способствовал, – всех повыгоняю! А эту дуру выпорю!

– ОТЕЦ!!!

– Молчи, дрянь! Скажи спасибо, если в монастыре не окажешься. Вот на кой тебе это надо? – вконец озверел дан Джорджо. – Одно то, что морда у него смазливая. Имение – у осла под хвостом, денег нет, заниматься ничем не хочет, только и того, что выгодно жениться… зато потом гулять будет широко! А ты будешь дома с детьми сидеть и слезы лить. И ладно, коли в столице, а то в деревне!

Рикардо молчал. Понимал: открой он рот, ему по зубам и прилетит.

Баттистина разразилась рыданиями.

Только вот – не раскаяния.

Плохой злой отец, плохая злая королева, кругом враги… а Рикардо она все равно любит!

Тьфу, дура!

Адриенна только вздохнула.

– Дан Джорджо, заберите свою дочурку. Я обещаю, слухов не пойдет, но пока она не выйдет замуж, при дворе я ее видеть не желаю. Очень вам сочувствую.

Дан Андреоли поклонился чуть ли не до земли.

– Ваше величество, благодарю! Я оправдаю…

– Думайте, дан Андреоли. Если ваша дочка настолько созрела для брака… думайте. И можете быть свободны.

– Благодарю вас, ваше величество!

Джорджо Андреоли цапнул свою дочь за руку и хотел было потащить из кабинета. Адриенна качнула головой.

– Челия, будь так любезна, проводи дана Андреоли черным ходом. Бьянка, принеси плащ с глубоким капюшоном для даны Баттистины. Ее отец не заслуживает позора.

Дан Андреоли еще раз поклонился.

Действительно, протащи он сейчас истеричную девицу через половину дворца… какие еще сплетни пойдут! А так… мало ли кого он, что он…

– Ваше величество… я запомню. И я благодарен.

– Теперь с вами, дан Демарко. – Адриенна смотрела, и в синих глазах словно вековечный лед намерзал. – Пока… подчеркиваю – пока – вы останетесь в гвардии. Но если еще раз… Вы меня поняли?

Рикардо закивал с удвоенным усердием.

– Да, ваше величество! Я понимаю…

– Второго шанса у вас не будет. Вы не просто уедете из столицы, дан. Вы сюда никогда не вернетесь. И ваши дети, возможно, тоже. Вы поняли?

Рикардо еще раз кивнул.

– А чтобы до вас точно дошло… как гвардеец, вы получаете выплаты каждый месяц.

– Да, ваше величество.

– Три месяца без выплат. Эданна Сабина, пометьте, я отдам распоряжение казначею.

– Да, ваше величество.

– И три месяца вы будете нести службу каждый день. Чтобы не было времени на глупости.

– Я отметила, ваше величество.

Адриенна довольно кивнула.

– Так и решим. Вы свободны, дан Демарко.

Рикардо понял, что надо удирать, пока еще не нагорело, поклонился и попросил разрешения уйти. Зубами он начал скрежетать уже за дверью. Вот ведь… с-с-с-с-стер-р-р-рва!

А Адриенна просто уронила лицо в ладони и сидела так минут десять. И не обращала внимания ни на фрейлин, ни на примчавшегося дана Виталиса… в голове билась только одна мысль.

«Что, что я скажу Мие?!»

Мия

– Ну, это никуда не годится. – Паскуале хмурился, глядя на своего помощника.

Марко стоял бледный, но смотрел прямо.

– Я люблю Джулию. И прошу ее руки. И… я знаю, что небогат, но все сделаю, чтобы она ни в чем не нуждалась.

Паскуале только головой покачал.

– Марко, ты чудесный юноша. И я бы лучшей партии даже для своей дочери не пожелал. Но…

– Но?

– Джулия – дана Феретти. А ты ньор Мели. Чувствуешь разницу? Свою дочь я бы за тебя выдал, потому что я тоже ньор. И знал бы, что девочка в хороших руках, и радовался. А вот Джулию…

Марко кивнул.

Ну да, в любовном угаре плохо помнится о сословных различиях. Но… когда Джакомо женился на Катарине, та поднялась на ступеньку. Если Марко женится на Джулии, та упадет в глазах общества.

Ерунда? У нас есть любовь и мы справимся?

Так-то так, да не так. Живет человек не в диком лесу, зарабатывать Марко предстоит в столице, соответственно, люди будут в курсе дела. И отношение к Джулии будет… соответствующее.

Любая эданна будет смотреть на нее сверху вниз.

Пусть Марко будет золотым мужем, а он будет. Пусть носит на руках и засыпает бриллиантами. Пусть у этой гипотетической эданны муж пьянствует, гуляет и учит ее зуботычинами. Пусть…

Эданна все равно будет фыркать на Джулию. И в храме сядет выше ее, и смотреть будет с сочувствием… и каково?

Неприятно.

Марко это понимал, так что объяснять ему Паскуале не потребовалось.

– Это единственное препятствие?

– Да.

Марко кивнул.

– Я его исправлю.

– Каким образом? – не стал язвить Паскуале. Просто поинтересовался.

– Я знаю, кто мой отец. Просто найду его и попрошу меня признать, вот и все.

– Хм. А он согласится?

Марко пожал плечами.

– Не знаю. Попробую, если что – подам прошение королеве. Мне не нужна земля, мне ничего не нужно. Просто признание меня даном, и мне хватит. Могу даже фамилию жены взять.

– Феретти? Марко Феретти? В этом что-то есть.

В возвращение Лоренцо Паскуале не верил. На Эмилио надежды было мало – после смерти брата парень становился наследником Делука, ему и род продолжать. А Феретти что?

Простаивать?

Лебедой зарастать? Лебеда она, конечно, в голодный год полезна, но… ни к чему. А так будет и Делука, и Феретти…

– Мне нравится эта идея. Попробуй найти своего отца, парень, а прошение ее величеству подадим. То есть его величеству, конечно…

Паскуале улыбался не просто так.

С начала года Лаццо получили уже несколько приятных кусочков.

Госзаказы – дело такое. На поставках можно неплохо обогатиться, особенно если не наглеть и три цены не ломить. Хотелось бы больше, но Лаццо понимали, что главное тут – зацепиться. Врасти. А уж потом… потом они развернутся. Может, через два-три поколения, может, не сейчас. Но справятся. А пока они честные купцы.

Кто тут смеялся? А в морду? Со всей честностью и прямотой?

– Спасибо, – поклонился Марко. – Я могу поговорить с Джулией?

– Ты не позволишь себе ничего лишнего?

– Обещаю, – просто сказал Марко. – Я же ее люблю.

И Паскуале поверил.

Любит. И защищать будет. Повезло девочке. Девочкам.

Эх, где-то сейчас Мия?

* * *

Мия проверяла свой дом на Приречной.

Но там все было тихо и спокойно. Ньора Анджели прекрасно обжилась в домике, комнаты были чистенькие и аккуратные, мальчишки помогали в саду, вкусно пахло рагу и печеньем…

Мия оставила денег на содержание домика, для оплаты труда стражников и задумалась.

С одной стороны…

Они с Рикардо живут на постоялом дворе. А могли бы и в своем доме.

С другой… а как она ему все объяснит?

Лучше она помолчит, пока они не поженятся. Потом она сможет постепенно раскрывать свои секреты, и про Джакомо расскажет, и про все остальное. А пока помолчит.

Правда, так будет лучше…

Мия успешно убедила себя в этом и отправилась в таверну. Скоро со службы вернется Рикардо… последнее время ему тяжело приходится. Но ничего не поделаешь…

Кто-то болеет, кто-то ранен, плюс еще нападения волков участились… вот и приходится Рикардо постоянно пребывать на дежурстве. Тут все понятно.

Ничего. Мия его любит и подождет. Когда Рикардо придет, его будет ждать горячий ужин, грелка в постели и поцелуй любимой женщины. И все образуется рано или поздно. Мия в это твердо верила.

Да и ребенок…

Как же это здорово, когда ребенок!

* * *

Баттистина Андреоли бесилась.

Собственно, бесилась она уже давно, с момента беседы с ее величеством.

Да как она смела?!

С детства Баттистина была избалована до беспредела. Хочешь, деточка, игрушку? Вот, пожалуйста…

Платьице, туфельки, меха, куколка, украшение, сладость… это получилось вовсе не случайно. Баттистина была последним и поздним ребенком, родилась она, когда матери было уже за тридцать, и никто ничего такого не ожидал. Поэтому баловали девочку всей семьей. Тем более такую. Симпатичную, кудрявенькую, обаятельную…

Баловали-баловали да и не заметили, как гиена выросла. Матерущая такая, противная до крайности.

Внешне-то Баттистина была очаровательна, этого не отнять. А вот внутренне…

Слово «хочу» она знала. А дальше… вижу цель, не вижу препятствий… кто-то против? Ну и покойтесь с миром!

Если бы девочке понадобилось пройти к своей цели по головам живых людей, она бы и не задумалась. Разве что посетовала – каблучки обдерет.

Сейчас она хотела Рикардо Демарко. И злилась на отца и на королеву.

Как королева вообще смела?! Кто она такая?!

Королева? Ну вот сиди и правь… а к людям не лезь! И вообще, она злая и страшная, неудивительно, что его величество к любовнице бегает… вот королева приличным данам жизнь и портит! Стерва!

Отец?

Тоже… как он мог?! Сказал бы, что им с Рикардо прямая дорога в храм, и благословил! И была бы Баттистина эданной Демарко. А что? Прекрасно бы жили! Он при дворе, ее можно ко двору пристроить… почему нет? Она красивее многих фрейлин, между прочим! А ее не взяли! А она хотела! И могла бы! И справилась!

А ей отказали!!!

Где справедливость?!

И отец начал переговоры о ее замужестве с кем-то… Баттистина и не вникала толком… какой еще Лучио Манфреди?! Кому он нужен с его прыщами и занудством?!

Какие-то разговоры о земле, овцах, урожае… вот Рикардо стихи читал, а этот… да тьфу три раза! Тина решительно не хотела за него замуж! Это скучно, скучно, СКУЧНО!!!

Но если не взять дело в свои руки…

Что ж, золотой ключик откроет любую дверь. А дан Андреоли хоть и перепорол прислугу, но всех помощников дочери не выявил. А потому…

Баттистина взяла чернильницу, поморщилась: пальцы пачкать, фу… и отправилась писать письмо Рикардо.

Она согласна выйти за него замуж. А отец…

Позлится да и простит! Никуда он не денется! Поймет, что они любят друг друга, и смирится…

Письмо она передаст через доверенную служанку. А дальше… Сбежать она сумеет. А Рикардо пусть организует все остальное. Священника, свадьбу, что там еще положено? Все записи…

Плохо, что платья не будет. И цветов. И вообще… бежать придется. Но это так романтично! Ни у кого из подруг ничего такого не было и не будет! Баттистина сумеет преподнести им это в нужном ключе, они все от зависти помрут! Это уж точно!

И девушка принялась вырисовывать буковки, высунув язык от усердия. Да, учиться она тоже не любила, а потому и грамотность у нее хромала. Но дане это ни к чему. А Рикардо и так все поймет!

Их сердца связаны! Они услышат друг друга!

Ах, как это будет романтично…

Адриенна

– Дорогая супруга, вам не стоит переутомляться.

– Я не утомляюсь.

– Ческа за мной замечательно ухаживает. Ваша помощь тут не требуется…

Адриенна чувствовала себя так, словно ее по щекам отхлестали. Эданна Франческа смотрела торжествующе. Разве что не ухмылялась ей в лицо.

Ну и ладно!

Адриенна решительно расправила плечи.

– Я не смею навязываться, мой дорогой супруг. Если общество эданны Франчески вам нужнее, пожалуйста.

– Не стоит вести себя как испорченный ребенок, ваше величество. Вам это не к лицу.

А это было и обидно, и несправедливо. Впрочем, когда и кого интересовала справедливость?

Адриенна улыбнулась вполне язвительно.

– Ваше величество, если я вам понадоблюсь, вы всегда можете меня пригласить. В остальном же не смею мешать вам с эданной Франческой. С вашего позволения.

– Позволяю, – махнул рукой Филиппо.

Мысль о том, что жизнью он, как ни крути, обязан Адриенне, неприятно царапала, но Филиппо успешно ее отогнал. Подумаешь!

И так бы выжил!

Франческа бы его спасла, не дала умереть – вот она, сидит рядом…

– Любимая!

За Адриенной глухо закрылась дверь. Ее величество не стала хлопать дверями, вот еще. Ни на что она и не рассчитывала, когда спасала Филиппо. Ни на поумнение, ни на избавление от любви-одержимости… куда там!

Если человек в семнадцать лет не научился головой пользоваться, он ее и в тридцать будет только для еды использовать. Если доживет, конечно[3]3
  В то время взрослели раньше, тридцать – почти старость. (Прим. авт.)


[Закрыть].

А если так подумать, Филиппо сам себе враг. Если Адриенна прекратит его навещать, раны короля будут заживать намного медленнее. А она прекратит.

Она будет навещать остальных охотников, передаст привет Лаццо через дана Делука, но к Филиппо даже не зайдет. Она оскорблена, на что имеет полное право. И будет страдать.

Ох-х-х… опять тошнит!

И что за жизнь такая? Как женщины по десять детей рожают? Жуть какая-то!

* * *

Марко долго не раздумывал.

Имя дана, который подарил ему жизнь, а потом выгнал его мать на улицу, он знал. Дан Казимиро Фриджерио.

Сволочь, конечно, но пусть с него хоть какая польза будет.

Так бы Марко и на одном поле с ним… пахать не стал. Но…

Ладно, ладно! Знаете, как любопытно было? Поэтому по приезде в столицу Марко не выдержал и навел справки.

Дан Казимиро Фриджерио был женат, имел шесть наследниц и ни единого наследника. Даже приятно стало… как медом по душе!

Злорадство грех?

А вот и ни разу! Церковь может объявлять грехом что захочет, а вот Марко точно знал: справедливость.

Обрюхатить девчонку – можно!

Выгнать ее из дома – можно! Пусть подохнет под забором, правда же?

И подохла бы, если бы не дана Рианна, земля ей пухом. А так… Марко жив, здоров, успешен – по своим меркам. И у мамы его все в порядке, малышку нянчит…

А у дана Казимиро нет наследника. И не предвидится. Просто потому, что все шесть девок у него от трех браков. Три раза женился, в первом браке – три девчонки, во втором одна, в третьем две, но близняшки… и все. После смерти третьей жены церковь больше венчать не станет.

Не угоден!

Господь не позволяет, вот и весь ответ. А чтобы его поменять…

Деньги нужны! И у дана Казимиро такой суммы нет!

А как приятно!

А как справедливо! Можно радоваться чужой беде, и это нехорошо, но грех ли радоваться высшей справедливости? Господь судил – и точка! Не Марко ж трех жен папаше извел?

Вот с этим Марко и отправился в особняк Фриджерио.

Открывший ему дворецкий был исполнен достоинства. А ливрея заштопана в нескольких местах, Марко это сразу увидел. Ткань, конечно, подороже, чем та, что пошла на его костюм, но у Марко одежда новая и добротная. Простые штаны, рубашка, дублет… поверх – короткий плащ, как сейчас модно носить у молодежи. Аккуратная шляпа с неширокими полями. Все чистое, приличное, без особой вышивки и роскоши. Но и без штопки, так-то!

– Добрый день, ньор…

– Мели. Марко Мели.

– Слушаю вас, ньор.

– Я бы хотел поговорить с даном Казимиро Фриджерио.

– По вопросу, ньор?

Надо отдать дворецкому должное, разговаривал он исключительно вежливо. И Марко не стал фыркать. Ну слуга. Но кто-то другой мог бы и нахамить ньору. А этот – нет. Держит себя… молодец.

– Простите, ньор…

– Поцци. Паскуале Поцци, юноша.

– Простите, ньор Поцци, но я не имею права говорить с вами о некоторых вещах. Если ваш дан решит побеседовать со мной, я расскажу ему все. Если нет… что ж. Значит, нет.

– Прошу подождать, ньор Мели. Полагаю, дан захочет побеседовать с вами.

– Хорошо, ньор Поцци.

Марко проследовал в гостиную, отдал дворецкому плащ и шляпу и огляделся. И понял, почему его примут. Обязательно…

На стене висел портрет. Совсем молодой тогда дан Фриджерио, который обнимает какую-то женщину. Красивую, с белыми цветами в волосах…

Так вот. Лицо дана Казимиро на портрете было копией лица Марко. Как с юноши рисовали. И дворецкий наверняка уловил это сходство, о чем и доложит хозяину.

Что ж.

Подождем…

* * *

Долго Марко ждать не пришлось. Дворецкий вернулся почти сразу, поклонился и пригласил ньора следовать за собой.

Дан Казимиро ждал его в кабинете. Сидел за столом, но, когда увидел Марко, не выдержал. Вскочил, вгляделся.

– Черт побери!

Дворецкий действительно был профессионалом: дверь за ним уже закрылась.

– Здравствуйте, дан Фриджерио, – спокойно приветствовал Марко родного отца. Хотя… какой он, к чертям, отец?! Не растил, не вытирал слезы, не учил, не любил…

Да коли на то пошло, дан Марк и то больше возился с Марко. А что? И с Адриенной, и с Марко заодно, раз уж мальчик тут крутится… и это Марко еще молчал про своего отчима, ньора Мели. Тот-то вообще и Рози обожал, и первому сыну ее родным стал.

И правильно.

Так и надо.

А этот… да какой он отец? Гниль подболотная, одно название, что бык-осеменитель. Уж прости, мама, а только так и выходит.

– Глазам своим не верю! Кто ты такой?

Марко пожал плечами.

– Полагаю, вы уже догадались, дан Фриджерио. Я грех вашей молодости.

Дан тряхнул головой.

– Нет-нет, я понимаю… сразу видно, что ты мой сын! Но от кого? Кто твоя мать?!

Напомнить было несложно. Правда, дан сильно изумился.

– Рози? Она…

– Жива, здорова, вышла замуж, у меня замечательная семья, – спокойно отозвался Марко. В подробности он не вдавался. И дана это явно задело.

– Семья? Так что ж ты здесь делаешь?

– Решил сначала попробовать поговорить с вами. А если не получится, подам прошение королю, – пожал плечами Марко.

– И что же тебе надо?

Дан Казимиро уже понял, что никто ему на шею кидаться не будет. И даже слегка разозлился. Вот ведь… не успел сына найти, а этот паршивец…

– Я бы хотел, чтобы вы признали меня своим бастардом. Тогда я могу стать даном… земля мне не нужна, деньги я заработаю, но моя любимая – дана. И я не хочу, чтобы кто-то смотрел на нее сверху вниз.

– Хм…

Дан Казимиро задумался.

С одной стороны, он вроде как нужен. С другой стороны, без него и обойдутся прекрасно. Значит что? Поторговаться надо, понятное дело. А для начала расспросить наследничка, посмотреть, что он собой представляет, чем дышит, о чем думает… мало ли кто тут придет?

Всех признавать?

Признавалка отвалится.

Хотя до сих пор вообще-то никто не явился. А еще раз жениться дану никто не даст, как это ни печально.

– Расскажи мне о себе, Марко Мели, – решил он.

Марко покосился на кресло, но решил не спрашивать разрешения. Просто чуточку шевельнулся, меняя позу.

Стоять тоже можно по-разному. Можно навытяжку, можно расхлябанно, можно скованно, не зная, куда девать руки…

А можно и так. Спокойно, расслабленно, с улыбкой… ладно уж… постою. Мне не жалко. Дан Марк, земля ему пухом, научил. И Казимиро оценил. Явно новоявленный наследник получил образование, и неплохое.

Так и оказалось.

Марко был грамотен, умел все, что следует уметь благородному дану, – не специально. Просто учился вместе с Адриенной, ну и еще добирал самостоятельно. Разве что не фехтовал как положено, но отлично стрелял, владел кинжалом, ездил верхом даже без седла, плавал словно рыба, а что до меча – зачем? Ему и не надо было. И ни к чему.

Знал три языка, на всех говорил, писал, читал. Дан Рокко учил Адриенну, и рядом учился Марко. Так что…

Хорошие манеры?

А в паре с кем их должна была отрабатывать дана СибЛевран? Так что дан Казимиро был впечатлен. Марко даже танцевать умел, кстати говоря. Хотя и не любил: вот уж где зряшная трата времени.

Дан Фриджерио самокритично признался сам себе, что знает меньше. Хотя бы на два языка. И постучал пальцами по столу.

– И где же ты получил такое образование?

Марко качнул головой.

– Дан Фриджерио, простите, но название замка, в котором я рос, пока останется при мне.

«Пока я не определюсь, стоит ли вам доверять». Фраза в кабинете не прозвучала, но дураком дан Фриджерио не был. Ни разу. И слегка обиделся.

– Да неужели?

– Мать заслужила спокойствие. И хозяйка замка тоже.

– А если я поклянусь по всей форме?

– То станете клятвопреступником, дан Фриджерио.

– Хм?

– Поверьте, это действительно так. Хотите, я поклянусь по всей форме?

Марко ничем не рисковал. В любом случае прошение об усыновлении будет подано королю. И королеве.

А кто у нас хозяйка СибЛеврана?

Вот то-то и оно. Ты ее в любом случае побеспокоишь.

– Допустим. – Уверенность сына произвела впечатление. – Я подаю прошение, усыновляю тебя без права на наследство, усеченным вариантом, и ты…

– Женюсь на своей любимой. А если король позволит, возьму ее фамилию. У них в роду мужчин не осталось, надеюсь, его величество пойдет мне навстречу.

Дан Фриджерио хмыкнул.

Сын оказался практичен. И девушку себе нашел подходящую, надо признать. Если дана, да одна из последних…

– За ней хоть приданое дают?

– Джулия не из бедной семьи.

– Джулия… красивое имя. Когда состоится ваша свадьба?

– Не раньше, чем ей исполнится семнадцать… лет через пять. Я не хочу подвергать ее опасности ранних родов и смерти. Помолвка – как можно скорее, а свадьба подождет.

– А если за это время ты встретишь кого-то лучше?

Марко качнул головой. И ответил со всей возможной честностью:

– Знаете… дан Казимиро. Мы так часто оправдываем свою трусость стремлениями к лучшему, что это даже страшно. Утешаем себя, что вот, влюбился ты, ну так что же? Может, и еще кого получше встретишь, и будет тебе более круглое счастье… А если нет? Если оно тебе вот, дано уже? Просто надо над этим работать, трудиться… как саженец в землю воткнуть? Поливать, заботиться, узнавать друг друга… для меня не в тягость будет ждать, потому что я постараюсь стать для любимой и мужем, и другом, и возлюбленным… всем, чем она захочет. А вот эта надежда, что сейчас-сейчас… вот за следующим поворотом тебе принцесса в объятия упадет, а ты уже женат? Глупая она, право слово. Если уж досталось тебе счастье повстречать того самого человека, так не дури! Хватай, не отпускай, люби что есть силы. Потому что потом может и поздно быть. Я-то видел…

И дана Марка, и ту же Адриенну, и, кстати, Леонардо… да и в столице посмотрел на Серену с Эмилио. Да, можно ждать, что кто-то где-то лучше и радостнее.

Можно.

А если нет?

Если Господь для тебя уже самое важное сделал, если ваши дороги с тем самым человеком пересеклись?! Ты еще и перебирать будешь?

Бери, дурак, и благодари! А то Небо на вторые шансы скуповато, когда еще допросишься. И шанс тебе дадут или подзатыльник?

Дан Казимиро задумался.

– Знаешь… сын. Ты меня порадовал. Я не ожидал, честно…

Марко молчал. Он сказал, что ему нужно, и решил, что хватит. Больше от него ничего не зависит.

– Мне надо подумать. Ты не мог бы зайти ко мне дней через десять?

Марко весело улыбнулся.

– Хотите навести справки, дан Казимиро?

Ответом ему была такая же улыбка.

– Ты бы отказался на моем месте?

– Нет. Не стесняйтесь, дан, узнавайте, что пожелаете. В моем прошлом ничего порочащего нет.

Разве что охота на Леверранское чудовище. Несколько неприлично для юной даны вылезать в окно, ехать, приманивать монстра… как ни погляди – сложная ситуация. Но… можно ли считать это компрометирующим моментом? Все же их было трое… даже четверо, если считать само чудовище.

– Я проверю. Может, назовешь замок, в котором ты рос?

– И лишить вас такого удовольствия узнать все самостоятельно? Нет-нет, дан, я не способен на такое коварство.

Дан скрипнул зубами. Марко послал ему ослепительную улыбку.

– Вы позволите откланяться?

– Да. Через декаду приходи, поговорим…

– До встречи, дан Фриджерио.

– До встречи… сын.

Выходя из дома, Марко насвистывал. Что ж, можно считать визит удавшимся. Потом он преспокойно отправился в лавку к Паскуале Лаццо.

Хвост?

Ой, да видел он эту слежку, видел! Но так посоветовал Фредо. Пусть дан все узнает сам. Тогда и поймет правильно, и верить будет больше…

Тогда и поговорить можно чуточку иначе.

А сейчас…

Подождем. Невелик труд – подождем. И, кстати, надо по дороге купить букетик цветов для Джулии.