Текст книги "Средневековая история. Изнанка королевского дворца"

Потому что ей доставалось за все и от всех.

Во-первых, за нее серьезно взялись Марсия с подругами. Девушки твердо были уверены, что графиня, их графиня должна блистать. Поэтому надо пересмотреть платья, еще раз подогнать, а то бедная графинюшка так похудела за время путешествия на корабле, что просто ужас! Это же столько переделывать…

Во-вторых, с Марсией упоенно ругалась госпожа Тримс. Местная лаверийская супермодистка. Только вот те времена, когда девчушки дрожали от каждого рыка своей хозяйки, давно прошли. Все Лилины мастерицы осознавали, что они – уникальные специалистки. И готовы были отстаивать свое мнение. Поэтому перья и банты летели во все стороны.

Лейс и Лейф на пару, как два сиамских близнеца, гоняли своих воинов. Как-никак, личная дружина графини Иртон, а не хвост кошачий. Все должно блестеть и сиять. И возражения не принимались.

Ханганы тоже не собирались ударить в грязь лицом, поэтому в их часть дома перебрался весь наличный состав посольства. И после кучи поклонов и восхвалений там началось почти то же, что и у Лили. Только тут в качестве жертвы выступал Амир Гулим. Он собирался ко двору чуть позже Лилиан. Дня на два, на три. За меньшее время подготовить весь церемониал не получалось. Но ханганы честно пытались, вводя всех окружающих в состояние оцепенения.

Пыталась удрать на конюшню от суматохи Миранда, но куда там. Лиля лично отловила малявку и заявила, что если она идет ко двору, то и Мири идет ко двору. И плевать, насколько это не положено.

Алисия подумала было, но возмущаться не стала. Пусть. Там есть Анжелина и Джолиэтт, может быть, с ними у Миранды отношения сложатся лучше, чем с Сэсси и Джесом Ивельенами.

А еще были лекари, которым надо было уделять время, Лидарх, который неплохо перенес морское путешествие, но тоже требовал любви, внимания, понимания и прогулок, мастера, которых устраивал у себя Август…

Но рано или поздно кончается все. И вечером третьего дня Лиля обнаружила себя сидящей в том же кресле у камина.

Подошла Мири, ткнулась головой под мышку. Привычно забралась на колени, и Лиля приобняла девочку. Улеглись рядом на ковер собаки. Прибежал откуда-то один из мангустов Тахира и тоже свернулся клубком на каминной полке, свесив хвост.

Женщина и девочка долго молчали, наслаждаясь тишиной.

– Мама, я боюсь.

– Чего, маленькая моя?

– Завтра с утра нам ко двору, там же король.

– И что? С принцем ты уже знакома.

– Амир… он хороший.

– И его величество Эдоард – тоже, честное слово.

– А меня там точно не обидят?

Лиля рассмеялась и поцеловала малышку в нос.

– Мири, милая, рядом с тобой буду я, рядом с тобой будет Ляля, а еще наши люди, и у тебя даже есть нож, и ты умеешь им пользоваться. Так кто рискнет тебя обидеть?

– Сэсси и Джес надо мной все время смеялись.

– Пришла твоя пора взять реванш.

– А ты точно меня защитишь, если что?

– Обещаю. Никто тебя не рискнет обидеть. А если кто-то рискнет, я его сама прикончу.

– Честное слово?

– Ну, барона Донтера мы ведь прибили?

Мири сильнее прижалась к женщине.

– Лиля, ты хорошая.

– Ты у меня тоже замечательная малышка. Я тебя очень люблю. И никому никогда не позволю обидеть.

– Честное графинское?

– Честное графинское.

Джерисон стоял на палубе и смотрел на воду. Настроение было неплохое. Корабли ненадолго причалили в одном из портов Уэльстера, чтобы взять свежих продуктов. Можно бы сходить, развеяться, но сегодня как-то не тянуло на подвиги.

Тянуло поваляться на кровати, возможно, сыграть даже партию в клетки…

Темную тень Джес заметил, только когда та метнулась к нему из-за мачты. Реакция мужчины была мгновенной.

Перехватить занесенную руку с ножом, вывернуть ее, добавить удар в живот и подсечь ноги.

Если бы все прошло удачно, нападавший оказался бы лежащим на палубе, будучи не в силах сопротивляться. Но – увы. Кто бы это ни был, он тоже оказался не лыком шит, и от одного удара падать не собирался.

Мужчина резко извернулся, уходя от удара по ногам, и в свою очередь сделал подсечку. Джерисон тоже увернулся, ответил, разворачивая нож к убийце, и понял, что его усилия не пропали даром. Тело аккуратно опустилось на палубу.

– Твою…!

Джерисон, хоть и граф, но не сдержался, завернув шестиэтажную конструкцию.

При неловком движении убийца напоролся на собственный нож. Как неудачно, а?

Палуба быстро заполнялась народом, явился герцог Фалион и быстро расставил всех. Принца и графа – по каютам, матросов – по местам, придворных – куда подальше, капитана – на допрос, труп осмотреть и за борт…

Почему так?

Ну, служба сыска здесь еще не родилась. По виду мужик был типичным портовым отребьем. Найти такого за время стоянки нереально. Узнать, кто его нанял, – тем более. Да и довериться тут некому. Чужая страна, чужой город…

Никто не пострадал? Вот и ладненько. В следующий раз умнее будем. А если сейчас нажаловаться градоправителю – вдруг этот тип искал, чем поживиться, а на графа случайно наскочил? По пути.

Все может быть, ибо ничего не докажешь.

Джерисон был недоволен, но и ввязываться в долгие дипломатические разборки не хотелось. Надо быть осторожнее. Неужели кто-то действительно пытался его убить?

Невероятно!

И кому это надо?

Нет, в это просто нельзя поверить…

Или это как-то связано с тем, что происходит дома?

Ничего не понимаю. А точнее – недостаточно данных для построения исходной версии. От предположений можно рехнуться – слишком их много.

Одним словом, осторожность, осторожность и еще раз осторожность.

Глава 3
Мы к вам приплыли на прием… Привет! Бонжур! Хэллоу-у-у-у-у-у!

Лиля хоть и успокаивала ребенка, но сама все равно нервничала. И только железная выдержка хирурга позволяла ей казаться спокойной. Так что Алисия только головой покачала.

Лиля шутила с Мирандой, гладила собак, спорила с Лонсом, грозила пальцем Амиру в ответ на его комплименты и графине и ее «ослепительной, словно ласковое утреннее солнце, дочери». Короче вела себя как и всегда. И радовалась, что на ней тоненькие кружевные перчатки. Ногти грызть в таких не получалось. Абсолютно.

Итак, дворец его величества Эдоарда Восьмого, а до него и еще семи Эдоардов.

Какой же он?

Лиля в жизни не бывала во дворцах, и ее первым впечатлением оказалось – замок. С привидениями и драконами. И обязательно башнями. Если бы женщина хотя бы немного увлекалась историей в своем мире, она бы решила, что дворец напоминает Хемптон-Корт. Только построенный из белого кирпича и не настолько расширенный. Не было тут знаменитого Генриховского корта, не было фонтанов, да и сам он раза в два поменьше, но тем не менее…

Увы, кругозор Лили имел и обратную сторону.

Она многое умела и любила делать руками. Но многое ей было неинтересно. Например, все гуманитарные предметы (история, литература, философия), математика, физика. Так что резиденцию английских королей девушка не видела даже на картинках. А зачем? Лучше еще раз освежить в памяти анатомию, это полезнее.

Что ей понравилось, так это огромный парк вокруг замка.

Естественно, это была загородная резиденция, где Эдоард предпочитал проводить весну. Тут в изобилии росли сирень, жасмин, жимолость, и, когда они расцветали, запах перебивал даже благовоняния придворных дам и кавалеров.

Лиля была очарована.

Сначала. А потом, при приближении подъезда… Дорога могла быть и получше, под кустами попадались следы жизнедеятельности организмов, трава не слишком ухожена, до английских газонов тут еще не додумались. Да и сам дворец смотрелся великолепно издали. А вот поближе…

Строили его явно в разное время. И в разных стилях. В результате получилась определенная дисгармония. Хотя не стоит придираться. Это же Средние века, а не Викторианская Англия.

Хотя последнее Лиля просто не помнила. Оно ей надо, медику?

Зато Мири пребывала в восторге: вертелась, крутилась и довела Лилю до того, что женщина пригрозила взять малявку на поводок вместе с собаками, если та не успокоится.

Подействовало.

Минуты на три. Ребенок, что вы хотите?

На въезде их встретили. Увидели в карете Алисию, взглянули на приглашение с печатями и тут же пропустили внутрь.

Карета загрохотала по щебеночной дорожке, и Лиля стиснула зубы. Кто-нибудь изобретет рессоры или нет?! Надо бы ехать с Лейфом верхом, но куда там! Платье помнется, прическа угробится. Паланкин не подходил по простой причине – у Лили в нем открывалась морская болезнь. А пешком графини тем более не ходят. Оставалось только терпеть.

Но вот и дворец.

М-да.

Первое, что могла сказать Лиля, исторические хроники врут. Хронически. И недоговаривают, что дворец грязный. Просто кошмарно. И воняет от него соответственно.

А еще молчат про узкие окна, застеклённые слюдой и маленькими кусочками стекла в толстых свинцовых рамах, про чадящие факелы и лампы, про пыль и паутину. Про то, что у лакея на ливрее подозрительные пятна, и воняет от него так, что собаки шарахнулись.

Про то, что у парадного подъезда всегда толкутся бездельники, и Лиля, не успев выйти из кареты, стала объектом их внимания. Въезжать на территорию дворца можно было или королевским каретам, или по специальному приглашению. А карету Лилиан взяла у Алисии.

И перекрасила. Алисия каретой практически не пользовалась, и та заросла грязью. Поэтому конюхи, прибывшие с Лилей, три дня приводили карету в порядок, матерясь во весь голос. Белые и зеленые тона, герб Иртонов на дверцах, белые занавески, посеребренные спицы колес…

Понты?

И что?

Это так же, как в России. Если ты жена губернатора, ты не сможешь ездить на «жигулях». Твоего супруга местная дума так ославит…

А Лилиан Иртон…

А кто она такая? Да никто. Пока ноль без палочки. Ибо палочка, то есть супруг, отсутствует на законном месте. И выглядывать из-за его сильного плеча не получится. А значит…

Вот представьте себе. Подъезжает к ресторану ржавый «Запорожец», выходит оттуда девица в драных джинсах и самовязаном свитере и топает на вечеринку. Реакция присутствующих?

Да обсмеют ее со всех сторон и загонят под плинтус. И даже если девчонка достаточно зубаста и языкаста, все равно толку не будет.

Или… к ресторану плавно подруливает белый «вольво» последней модели, и оттуда изящно выгружается нимфа в платье от Карден. Или Шанель. И в брюликах…

Разница очевидна. Так что можно и на серебряную краску разориться за жуткие по местным меркам деньги. И тихо подумать: «Погодите у меня, умники».

Бокситов и нефелинов в природе должно быть много, надо их только найти. А уж получить алюминий – вопрос времени и терпения. И алюминиевую пудру – тоже.

Ну да ладно. Это потом.

А сейчас Лиля выполняла свою программу.

Карета остановилась. Сопровождающий ее вирманин (Лейф в начищенной кольчуге производил такое сногсшибательное впечатление, что собаки не лаяли. Они падали.) подошел к карете и распахнул дверцу.

Несколько придворных, прогуливавшихся по дорожкам неподалеку от парадного входа и увлеченно сплетничающих, в шоке наблюдали, как первыми из кареты выпрыгнули две здоровущие собаки. Нанук и Ляля. И замерли в классической позе – уши торчком, хвост неподвижен, тело напряжено, носы настороженно нюхают воздух, глаза сканируют пространство на предмет выявления угрозы хозяйкам.

Лиля еще сомневалась – брать их с собой или не брать, но Алисия махнула рукой. Мол, с королем согласовала, разрешение получено, а если по дороге кого и покусают, авось не отравятся. Да и придворная шваль будет покорректнее. Собака – она ведь не человек, на дуэль вызывать не станет.

Далее из кареты появилась… куколка.

Иначе и не скажешь. Маленькая девочка в белом и зеленом была очаровательна.

По размышлении, Лиля остановилась на зеленом платье. И для Миранды, и для себя. Мало ли что, в белом по траве прогуляешься, и больше этого не сделаешь. Поэтому пока что благородная травянистая зелень.

Белыми были – и у нее, и у девочки – кружевные перчатки, кружевной пояс, кружевные воротники и манжеты. У Миранды еще и громадный белый шелковый бант на макушке, окончательно превращавший девочку в фарфоровую куколку.

Оценили единогласно – минутой восхищенного молчания.

Вслед за Мирандой показалась Алисия.

Она была одета довольно просто. Зачем «гадюке» бриллианты? Да и траур опять же. А потому – скромное темно-зеленое платье, которое оживляли графские изумруды и белый кружевной воротник. Из роскоши – брошь на платье, белый янтарь в золоте. Если быть точной – камея. Идею Хельке опять же подсказала Лиля. А ювелир оценил и сделал несколько штук. Одну из которых презентовали Алисии. Женщина приколола ее у горла и довольно кивнула. Такого тут еще не делали. Но красиво.

Придворные зашушукались, видя, как девочка кладет руки на холки псам. Как Алисия что-то говорит малышке, и та серьезно кивает.

Но вирманин подал руку еще раз. И из кареты появилась третья женщина.

Солнце вспыхнуло на золотых волосах, превращая их в корону. Сама Лиля замаскировала графский браслет широкими кружевными манжетами и нацепила жемчуга. Август расстарался и добыл для любимой дочурки. Длинная нитка жемчуга на шее, кольцо с жемчужиной, жемчужные серьги (это уже Хельке) и несколько нитей жемчуга в золотых волосах…

Вот с прической Лиле пришлось сложнее всего. Миранде можно было завязать бант, Алисия волосы укладывала по моде двора – в нечто напоминающее улитку, и закрепляла кучей шпилек. Но у нее и волосы были длиной до лопаток. А у Лили-то коса. Да какая!

Если такую тяжесть на голове закрепить – мигрень обеспечена. А посему Лиля плюнула и заплела обычную «французскую» косу. Только с помощью Марсии вплела в нее жемчуг и кружево. И дорого, и просто. Чай не бал, простой прием. Хотя для этого мира и такой метод плетения стал новинкой.

Лиля огляделась, улыбнулась и кивнула Мири:

– Малышка?

Миранда послушно вложила ладошку в руку женщины. На окружающих обе не обращали никакого внимания. Сами придут и сами познакомятся. Любопытство – оно такое.

Алисия осмотрела женщин и кивнула:

– Идемте.

Лейф дал знак своим людям. Мужчины подхватили три ящичка с подарками и направились вслед за дамами. Вообще во дворце вирман не слишком жаловали. Ативерна – морское государство, вирмане – морские разбойники, куда уж дальше. Но в данном случае Лиля ничего не нарушала. Это вовсе не охрана – не может же благородная графиня сама таскать подарки!

Нет, никак не может.

И перед графиней Иртон зазмеились коридоры королевского дворца.

Честно говоря, Лиля не раз порадовалась, что надела зеленое платье. И что на ней не десяток нижних юбок, как полагается, а всего две. И те очень легкие. Их можно было подхватить руками и не подметать полы.

А полы были грязные. Научить благородных дворян вытирать ноги никто не додумался. Научить их не гулять по животным и человеческим отходам жизнедеятельности – тоже, и в результате на полу были определенные следы, а в замке пованивало этаким специфическим душком компостной кучи. К тому же пол был посыпан соломой. А к этой сельхозпродукции Лиля относилась весьма недоверчиво после того, как они один раз с Лешей попробовали воплотить в жизнь исторические хроники. То есть заняться любовью в стогу сена.

Потом, простите, неделю траву из всех мест вытаскивали.

Миранда, поглядев на маму, тоже приподняла платье.

– А они тут полы не моют?

– Подозреваю, что просто выметают солому и сжигают, – пробормотала Лиля, лихорадочно вспоминая, что, кажется, в этой соломе еще и блохи живут. Нет, если она хоть одну на себе или Миранде потом найдет, она весь этот «версаль» щелочью зальет. От подвалов до крыши! А собак надо сразу же искупать. Вот как только вернемся, так и сразу.

– Фи!

Лиля едва не фыркнула. Много ли надо ребенку? Полгода не прошло, а мелочь уже нос морщит при виде грязи. А, ладно! Вот если удастся, она тут еще римские термы откроет! С массажем и бассейном. И будет долго прятаться от местной инквизиции.

Мимо дам прошел один из знатных кавалеров. Чуть поклонился, проследовал дальше… Донесся весьма характерный звук. Товарищ явно позавтракал горохом.

– Фи! – повторила Миранда.

И Лиля впервые подумала, что мужу малявки придется тяжко.

Коридоры кончились неожиданно, и Лиля едва не уткнулась в большую тяжелую дверь.

– Кто? – выскочил какой-то нещадно надушенный тип.

– Ее сиятельство графиня Иртон с подарками для его величества и их высочеств, – ледяным тоном ответила Алисия.

Тип прищурился.

– Откройте ящики, я должен проверить, что там нет яда.

Лиля посмотрела на Алисию, но та кивнула. И женщина махнула рукой вирманам.

К подаркам тип не притрагивался. Посмотрел, кивнул и разрешил закрыть крышки.

– Девочка?

– Моя дочь, виконтесса Иртон.

Мужчина кивнул и сделал отмашку лакею. Слуга распахнул двери и рявкнул так, что Лиля едва не отпрянула.

– Ее сиятельство графиня Иртон, ее сиятельство вдовствующая графиня Иртон, виконтесса Иртон!!!

Мири крепко вцепилась в надежную материнскую руку. И Лиля сделала шаг вперед.

Тяжело это?

Неприятно.

Особенно когда на тебя смотрит куча народу. С другой стороны – не отвечали вы, граждане, на семинарах. Особенно совместных! Когда народу в зале полторы сотни студентов. А тебе еще доклад делать… И сделаешь! Потом хоть описайся, но, пока ты на людях, страх долой! Нахальство в руки!

Лиля ощутила, как привычно расправляются плечи, а на лице появляется знакомая насмешливая улыбка. Кто тут против меня? Кому-то жить надоело? Исправим…

И они двинулись.

Поплыли.

Прошествовали.

Впереди – ледоколом – Алисия. За ней две собаки с весьма недружелюбным выражением на мордах. Сначала Лиля хотела оставить собак дома, но потом поговорила с Алисией и поняла, что собака при дворе – явление житейское. Так что Нанук и Ляля тоже были приглашены.

За собаками двигались Лиля и Миранда. И замыкали процессию вирмане, недовольные, но ящики-то доставить надо!

Алисия остановилась внезапно. Вперед Лиля не смотрела, стараясь сберечь платье и не вляпаться во что-нибудь на полу, поэтому даже удивилась. А потом свекровь склонилась в реверансе.

– Ваше величество…

Лиля выпустила ручку Миранды. И тихий, на грани слышимости, шепот:

– Малышка, делай, как я.

А теперь юбку придержать, голову склонить, грудь вперед, зад назад и присесть. Глубоко и уверенно. Почти в ту позицию, которую все занимающиеся японскими боевыми искусствами знают по себе. Киба дачи.

А то ж!

Все равно под юбками ног не видно, даже кончики туфель из-под них не торчат, а в такой позиции Лиля могла стоять часа полтора. Раньше. Сейчас – минут десять, не рискуя ляпнуться на заднее место. Нет, а вы что хотели? Плие и гранд батман? Ага, особенно первое. Тогда она точно произведет фурор, потому как задом в солому – это круто.

Лонс, когда увидел, был в шоке. Сначала. В юбке-брюках это ведь не скроешь. А потом призадумался. Отрепетировали пару раз в широкой юбке, и получилось неплохо.

– Можете подняться, – разрешил высокомерный голос.

Лиля так и сделала. И не удержалась – бросила взгляд из-под ресниц.

На троне сидел симпатичный мужчина лет так шестидесяти. То есть на самом деле ему на десять – пятнадцать меньше, однозначно. Средние века, тяжелые условия жизни, минимум косметологии… вот и стареют раньше времени. Но Лиля все равно восхитилась. Потому что человек в короне был сильно похож на Шона Коннери. Вот если бы Шон был блондином и сероглазым. было бы самое оно.

По левую руку от коронованного типа сидели две симпатичные девчушки. Одна чуть постарше, с более капризным выражением лица, вторая определенно помягче. Но на отца были похожи обе. Как более женственные копии. Овал лица, форма надменных губ, улыбка… Принцессы? Да, наверное. Старшая – Анжелина, помладше – Джолиэтт.

– Мы рады видеть вас при дворе, графиня.

Лиля бросила быстрый взгляд на Алисию. Та чуть опустила глаза, мол, можно.

– Ваше величество, я счастлива, что вы удостоили меня своим вниманием.

– Вы, графиня, человек необычный, а необычные люди всегда привлекают внимание, где бы они ни находились.

Лиля сделала еще один реверанс. Мол, благодарю за комплимент.

– Надеюсь, дорога не слишком утомила вас?

– Нет, ваше величество. Ради исполнения вашего повеления я готова была проделать и втрое больший путь.

Эдоард перевел глаза на Миранду. Лицо его чуть смягчилось.

– Юная виконтесса… Как поживаете, госпожа?

– Ваше величество, – девочка явно подражала Лиле, – я счастлива, что вы пригласили нас.

– Вы замечательно выглядите, виконтесса.

– Благодарю вас, ваше величество, – Мири держалась с несвойственным ее возрасту достоинством, – я старалась.

Прозвучало это так, что Лиля искренне улыбнулась. Малышка… И поняла, что Эдоард смотрел на нее. Говорил он с Мирандой, а реакцию отслеживал ее. И, кажется, остался доволен увиденным. Ну да.

– Я доволен вами, графиня. Задержитесь, после приема я хочу побеседовать с вами и вашей дочерью.

Лиля присела в реверансе.

– Ваше величество, ваша воля – закон для меня. Позволено ли мне будет вручить вам мои скромные дары и отпустить моих людей?

Эдоард подумал пару секунд и чуть склонил голову. Лиля кивнула вирманам.

В этот раз она сделала упор на стекло. И приготовила три ящичка. Подарки Алисии она уже вручила, для Амалии – еще впереди. А сейчас…

– Что это?

Лейф, Олаф и Ивар сделали несколько шагов, отрепетированно опустились на одно колено и протянули три ящичка. На крышке каждого была вырезана корона. Но королевский ящик был самым большим, ящички для Анжелины и Джолиэтт поменьше.

Девочки бросили взгляд на отца, и тот милостиво кивнул. Еще бы! Смотрели они, как два щенка, только что хвостами не виляли.

Малявки сорвались с мест и атаковали вирман, которые распахнули перед ними ящички. Митенки. Кружевные, отделанные янтарем. Красивые штучки. Сделать несложно, выглядит шикарно. И с размером не промахнешься. Возьми ребенка примерно в том же возрасте, обмерь руку и вяжи. У Лили такие были. Давно, она тогда на восточные танцы ходила. Сама себе крючком связала дня за четыре.

Девочки переглянулись, не понимая. Лиля подтолкнула Миранду. Малышка аккуратно раскрыла свой веер на запястье. Обмахнулась, прикрыла лицо, хлопнула ресницами и задорно подмигнула из-под кружева. На девочке были как раз такие митенки, для удобства. Сама Лиля старалась быть осторожной. А Миранда – ребенок. Мало ли за что зацепится.

Принцессы оценили. И тут же опробовали новинку. Лиля подумала, что угадала. А еще приятно – митенки не мешают носить кольца.

И потянули ручки ко второй игрушке. Лиля исходила из того, что принцессы прежде всего девочки. А девочкам интересна всякая мелочь. Поэтому Лиля аккуратно выдула из стекла несколько фигурок. Кот, собака, змея… Тут главное было довезти и не разбить. Как поняла Лиля, стекло в этом мире пока еще было некачественным, про цветное вообще говорить было страшно – стоило жутко дорого, а уж о таких милых мелочах и вовсе никто не слышал. Технологии недоросли. Вот лет через пятьдесят… Но поскольку нет, мы воспользуемся.

Стеклянные игрушки вызвали восторженный писк. И до третьей новинки дело дошло минут через пять. Калейдоскоп. Самый простой калейдоскоп. Такой был у маленькой Али, разве что в пластиковом корпусе. А тут металл и стекло. И получилось! Глядя на ошалелые лица принцесс, Лиля поняла – девчонки ее. С потрохами. Они дорвались до игрушек.

Эдоард только головой покачал. Кажется, ему тоже было любопытно, почему ахают девочки, держа у глаз металлические трубочки, но не при всех же! Потом расспросит…

– Ваше сиятельство, вы уже второй раз смогли угодить моим дочерям.

– У меня тоже дочь, ваше величество.

Подтекст Эдоард понял. Что понравилось Миранде, то и принцессам понравится. Дети ведь. И еще один. У меня дочь. Не у нас, не у моего мужа, нет. У меня. Графини Иртон.

И это Эдоарду понравилось. Как ни крути – внучка. Сына король любил, но понимал, что воспитанием девочки должна заниматься мать. А судя по последним происшествиям… Король мог оценить сдержанность графини. На ее месте он давно бы потребовал разъезда. Как минимум. А она терпит. Ради Миранды?

Да, скорее всего. Стоит только увидеть, как она смотрит на малышку. С любовью и нежностью. Так и Джессимин смотрела на своих дочерей.

– Пожалуй, я погляжу на свой подарок потом. – Эдоард улыбнулся. – Ваше сиятельство, полагаю, ваша дочь может побыть со своими кузинами. Девочки, так и быть, я вас отпускаю. Но это только сегодня, ради вашей кузины.

Принцессы вспорхнули со своих мест. Присели в реверансах, и Лиля с грустью подумала, что у них это красивее получилось.

– Мири? Поговоришь с девочками?

– Да, мам. Ты меня потом оттуда заберешь?

– Обещаю. Я, и только я.

Сказано было так тихо, что даже Эдоард не расслышал, только Алисия. Которая тут же и вмешалась:

– Ваше величество, позвольте я провожу девочек в детскую.

– Да, пожалуй…

Лейф положил подарок к ногам короля, и его тут же забрал лакей, отнести в кабинет.

– Графиня, я хочу, чтобы вы остались до конца приема. Потом мы с вами побеседуем. Вас проводят.

Лиля опять присела в киба дачи. Простите, в глубоком реверансе.

Миранда прошла за Алисией. Принцессы шествовали впереди, не выпуская из рук игрушки. Лиля угадала идеально. Но вот и дверь. Двое стражников отдали честь, лакеи распахнули створки. В гостиной принцесс сидели несколько женщин, при виде которых Алисия что-то прошипела, а Анжелина, как более старшая, кивнула Миранде на дверь.

– Предлагаю поговорить в малой гостиной. И, – женщинам, – за нами не ходить!

Вирмане составили коробки на пол и вышли за дверь. Миранда знала, что ее будут ждать.

Алисия послала девочке улыбку и тоже вышла. Девочка прошла за кузинами в малую гостиную. Огляделась.

Симпатично, но грязновато. У них дома уютнее. А тут и паутину бы смести, и потолок побелить, и пол помыть… Мири привыкла, что на полу в Иртоне иголку найти можно. А тут грязно.

Ляля обнюхала все вокруг себя и села рядом с хозяйкой. Мири только вздохнула. Купала щенка она сама. Ее ведь собака, вот и… И Лиля точно потребует искупать щенка.

Анжелина и Джолиэтт уставились на Миранду. Девочка смотрела на кузин. Последний раз они виделись довольно давно. Года два назад. И воспоминания сохранились весьма отрывочные. Она все время жалась к отцу, а девочки трещали о чем-то своем. Потом она случайно пролила на себя суп, и отец увез ее домой. И в общем-то все. Эдоард был бы рад, если бы Миранда теснее общалась с кузинами, но как?

Алисия внучку почти не видела. Джерисон был постоянно занят. И кто будет заниматься малышкой? Йерби?

Ага, их только попроси. Эдоарду они не слишком нравились. Да, Мадалена была выгодной невестой. Большое приданое, симпатичная, но тут как получилось. Мадалена просто была дочерью барона Йерби от первого брака. От второго у него родились еще четыре дочери и сын. Все рыжие, веснушчатые, крикливые и постоянно разряженные в самые яркие ткани, они напоминали Эдоарду стаю чаек, которых покрасил безумный художник. И дико раздражали. От первого брака у Йерби был еще один сын, но после неприятной истории барон выгнал его из дома, и про Майкла Йерби никто больше не слышал. В том числе и Эдоард.

Йерби растил дочерей, выводил их на приемы и стремился найти женихов. Но это было довольно сложно сделать. Первая жена Йерби, Миресса, была из хорошей семьи, с большим приданым, которое разделилось между сыном и дочерью, согласно договору. Вторая же, Валианна, родилась в семье безземельных дворян, и единственными ее достоинствами были рыжие волосы и пышная грудь. Продала-то она их выгодно, но больше ничего мужу не принесла. И Йерби просто с ума сходил, думая, куда ему пристроить свою ораву. Даже изгнание старшего сына из дома не помогло. Согласно условиям, поставленным отцом Мирессы, если ее дети умирали или исчезали без вести, наследниками становился не их отец, а их дети, или его внуки. То есть – Миранда Кэтрин Иртон.

А давать девочку людям, которые потеряли большие деньги из-за ее рождения… увольте.

– Как это называется? – первой нарушила молчание Анжелина.

Миранда улыбнулась кузине, внезапно осознав, что Лиля говорила правду. «Люди могут быть выше тебя по положению или богатству, или возрасту. Но пока ты выше их по знаниям и умениям, ты всегда будешь в выигрыше».

– Калейдоскоп? Или веер?

– Ка…до…

– Вот это, – Мири указала кончиком своего веера на зажатый в руке Анжелины калейдоскоп, – ка-лей-до-скоп. Он служит для развлечения. Ну и можно запомнить эти узоры, а потом вышить по ним что-нибудь красивое. Смотреть тоже лучше на свет, тогда картинки будут ярче.

– А откуда это у твоей мачехи?

– Мамы! – резко поправила Миранда. Мадалену Йерби она не помнила. А Лиля успела стать ей мамой.

– А папа говорил нам, что твоя мама умерла, как и наша, – вмешалась более младшая Джолиэтт.

Миранда вскинула голову.

– Я ее не помню. А Лиля меня любит. Она меня учит, заботится обо мне, вот собаку подарила.

Ляля производила впечатление. Еще бы. Щенки быстро растут, и из умилительного комочка меха давно получился этакий лосенок, голова которого находилась примерно на уровне плеча невысокой Миранды. Про зубки и говорить нечего.

– Подумаешь, собаку, – протянула Анжелина. – Папа нам пони обещал.

Но Миранда почуяла неуверенность в ее словах.

– А мне мама купит сразу аварца.

– Ава-арца?

Мири пожала плечами. Вышло достаточно небрежно.

– Ну да. И Амир подтвердил.

– Амир?

– Принц Ханганата. Амир Гулим. Он классный. Он к маме лечиться приехал, и он знает, что мама мне обещала аварца. Он тоже обещал. И уже отцу написал.

Мири непроизвольным жестом запустила пальцы в шерсть собаки, потрепала ее по холке.

Принцессы переглянулись. Если бы кто-то мог прочитать их мысли…

Ну да.

Провинциальная кузина оказалась не такой уж простушкой, как думали обе. И роскошное платье, и красиво уложенные темные волосы, и громадная собака рядом (а она и еще вырастет), и обещанный аварец, и знакомство с принцем…

– А почему принца отправили на лечение к твоей маме?

– А она уже одного хангана вылечила. Он оказался из рода Стражей караванной тропы, он вообще очень хороший. У них же там строго – если ты испытал телесный ущерб, ты не можешь вести за собой караван. А мама его вылечила. Он даже и не хромает. Так, иногда к непогоде сломанная нога ноет… Он ей аварца и подарил. Его Лидарх зовут. Мама хотела сначала мне жеребенка от Лидарха, но потом решила, что заказать в Ханганате быстрее.

Слов у принцесс не осталось. Одни эмоции. Мири выкладывала все так спокойно, словно это было в порядке вещей. И дружить с принцами, и получать в подарок аварцев…

– А что было с принцем? – пискнула Джолиэтт.

– Мама сказала, его отравили ядом. Киноварью. Или кровью Звездной Кобылицы. Она меня тоже учит разбираться.

– А она откуда все это знает?

– А ее дедушка Тахир учит. – Мири не задумывалась над последовательностью событий. Но Анжелина и Джолиэтт – тоже. Им стало интересно.