Текст книги "По лесным тропинкам в чаще ходят-бродят существа"

Зимава

Когда ушёл Любомир, то Зимава подумала, что через какое-то время обида у него пройдёт и всё будет как раньше!

Вернётся, куда он денется! От таких красавиц не уходят! – думала она.

Только по её не вышло, время бежало, весна сменялась летом, лето осенью, а Любомир всё не возвращался! Поняла красавица Зима, что ждать ей больше некого… не в её больше власти милый! Лютовать она стала пуще прежнего, осень началась раньше времени и сковало землю льдом и снегом, морозы стояли адские! Никого не щадила зима ни старого, ни малого! Глядя на бесчинства зимы, люди стали подозревать, что неспроста всё это. Где появляется красивая Зимава, там только холод и страшный мороз, поняли они, что Зимава и есть сама великая СТУЖА, ЗИМА! Стали они гнать с поселений девушку Зимаву.

Делать ей было нечего и пошла она по свету искать Любомира. Много лет прошло, но чувствовала Зимава, что всё ещё любит своего милого, ищет всюду и живёт надеждой! Часто она представляла их встречу и знала, что если Любомир женится на ней, то ради него она обязательно изменит свой вздорный характер! Будет добрее и терпимее! Но прошло много лет, найти Любомира ей не удавалось, и тогда искренняя любовь превратилась в жгучую ненависть!

Теперь Зима хотела только одного! Найти Любомира и уничтожить всё, что ему дорого. Ох и лютовала она в те времена, заметала всё живое снегом, поливала ледяным дождём, сковывала льдами. Таких трескучих морозов не видал ещё люди! Странным образом Зимава не чувствовала холода, даже, наоборот, была полна сил и злости. Мало-помалу стала она ощущать непомерные силы и мощь и радовалась тому, что могла управлять снегом, морозом, ветром! Стало ей понятно, она и есть ЗИМА! Ощутив свою власть над всем живым Зимава злобно улыбнулась и давай плясать! В этом диком танце в снежном вихре, закружилась она на долгие, долгие годы.

Встреча

Долго блуждала по свету Зимава и однажды совершенно неожиданно набрела на избу Любомира! Заглянув в окно, она увидела незамысловатые убранства, деревянный буфет, стол и за ним сидит кто-то… Пригляделась Зимава и аж ахнула, признала она в том человеке своего любимого Любомира. Через секунду к нему подбежала маленькая девочка и они вместе занялись каким-то очень важным и весёлым делом.

Анисья с Любомиром совершенно ничего не замечая готовили подарки к празднику.

– Наша работа прошла не зря! Детишки так ждут подарки в этот день! – говорит Любомир.

– И тебе Анисьюшка обязательно сделаем! Что бы ты хотела? – спросил он.

Девочка подумала и говорит.

– Ты батюшка, сделай мне снегоступы, помогать тебе хочу, в лес ходить, за хворостом. Любомир улыбнувшись погладил по голове Анисью.

– Душенька моя, доброе сердечко… Будут тебе снегоступы. – заверил он.

Вот так и сидели они, в чашках парил горячий чай, а рядом стояла стопка румяных лепёшек… Зимава закрыла глаза и ей показалось, что до её носа донёсся аромат травного чая! И, боже, как же она любила чай, который заваривал Любомир! И как же вкусно наверняка пахнут эти лепёшки… домом, теплом, детством и, конечно же, радостью… Зимава эти ощущения, будто иней смахнула и всё же от этих воспоминаний ей стало ещё горче. Она отшатнулась от этого тёплого окна и со злостью закружилась в бесноватом снежном танце!

– Как же так я всю жизнь ищу его – подумала она…

– А он вполне доволен, не горюет и даже не вспоминает!!! – воскликнула она, и ветер резким порывом завыл во дворе избушки.

Она была удивлена и страшно рассержена!

– Какая-то маленькая козявка заменила ему меня!!! – думала она и всё больше негодовала.

Зима, что с неё взять? Чем больше она расстраивалась, накручивала себя, тем сильнее Выла непогода! На опушке, где стояла изба Любомира, бушевала такая метель, что вольного свету не было видно! Вековой дуб маячил будто тёмное пятнышко! Поглядев в окно Любомир вздохнул и почему-то сразу вспомнил Зимаву.

– Завтра в лес я один пойду! Ты уж не ходи детонька! Что-то непогода разгулялась, заблудишься ещё! Тут и взрослый заплукать и замёрзнуть насмерть может! Ты завтра дома… Ну что детонька будем укладываться? Ночь уж на дворе. Завтра день будет суетливый, делов много, поспешать надо! Времени до праздника уж совсем мало.

Прибрав со стола и приголубив живность, снующую возле ног, полезла она на печь. Рядом с Анисьей, как всегда, устроились и белочки, и кошечка. Все свернулись клубочками, кто посапывал, кто мурлыкал, этим и убаюкивали любимую хозяюшку. Любомир спал на лавке у печки так теплее.

Утром чуть свет он проснулся, покушал, оделся потеплее и побрёл в лес.

– После такой пурги зверушкам туго пришлось, нужно поглядеть, может, кому помощь нужна. – подумал он.

Анисья проснулась чуть позже, прибралась в тереме, покормила живность и села за рукоделие. Посидела так немного, по вышивала и вдруг вскочила, будто кто толкнул её!

– Ну вот чего сижу здесь без толку? Пойду помогу-ка батюшке… Хворост тут недалече, оделась и побрела. Собирала веточка за веточкой, веточка за веточкой и сама не заметила, что забралась далеко от дома.

Лес будто манил её, специально уводил от избушки. Снег быстро засыпал обратную тропу и девочка, конечно же, потерялась. Всё это время Зимава наблюдала за Анисьей, ворожила, заманивала глубже в чащу. А всё потому, что задумала она извести дитё со свету, тем самым отомстить Любомиру за все свои терзания!

– Пусть ему будет так же больно и горестно, как мне было, когда бросил! – думала Зимава.

Она весело засмеялась и закружилась в своём диком снежном танце. Конечно, в этот момент поднялась страшная метель, которая окутала с ног до головы и окончательно выбила из сил девочку. Анисья очень уставшая и смертельно замёрзшая продолжал искать дорогу домой… Зимава заметив это, стала ворожить и тихо нашёптывать на ухо девочки.

– Садись милочка под сосенку, передохни, переведи дух! Поспи-и-и… поспи-и-и… спи-и-и-и… – обессиленная Анись подчинилась.

Будто под колыбельную, под вой вьюги присела и закрыла глазки девочка.

– Немного посижу и пойду дальше… – думалось её.

Села и слышит успокаивающий голосок Зимы…

– Спи… спи… спи…

Посидела немножко, прикрыла глазки и крепко уснула. Снилось девочке будто вокруг лето, тепло, солнышко пригревает, птички поют, и там очень далеко кто-то кричит.

– Анисья девочка моя, где ты? – она улыбнулась во сне, и ей показалось, что она бежит навстречу и машет рукой.

– Тут… тут. – слыша знакомый голос, она хотела пошевелиться, но окаменелое тело не слушалось, и веки стали такие тяжёлые…

– Сейчас… ещё немного полежу, отдохну и бегу… – подумала она в полудрёме.

А зима не отпускает знай шептать на ушко.

– Спи… спи… спи… Засыпай, вечным сном засыпай…

Долго искал Анисью Любомир, а когда нашёл было уже совсем поздно! Маленькое, худенькое личико стало почти прозрачным, как ледяное стёклышко… Любомир захлебнулся горем!!! Он и своим дыханием пытался отогреть детские маленькие пальчики, плакал и прижимал малышку к себе! Гладил головку, которая была вся покрыта инеем как будто белым платочком. Долго и горько оплакивал Любомир свою маленькую приёмную доченьку.

Зимава видя мучения любимого, надеялась на освобождение от многолетнего гнева и страданий! Но, этого не случилось, от увиденного она не почувствовала радости или удовлетворения… Наоборот, когда Любомир заплакал, в груди Зимавы что-то больно защемило и кольнуло в самое сердце!

– Ой! Глаза!!! Что с моими глазами? – испуганно взвизгнула она.

Она утёрла их и поняла, что из её глаз потекли самые настоящие слёзы. Они были тёплые и солёные на вкус… Ей стало нестерпимо жалко эту невинную малютку и к Любомиру не осталось никакой ненависти… Ей почему-то захотелось, чтобы девочка жила, а милый любимый мужчина вновь улыбнулся…

Она собралась с силами, и с мыслями вышла из укрытия, где всё это время, скрывалась и присев рядом с Любомиром прошептала.

– Здравствуй пропажа… Как же долго я тебя искала…

Любомир поднял полные от горечи и слёз глаза.

– Здравствуй… – прошептал он и слёзы потекли по его морщинистым щекам.

– Если ты позволишь… я помогу? Если этот ребёнок тебе дорог, позволь, я помогу? – попросила Зима и протянула к Анисьи свои белоснежные руки.

Она взяла на руки малышку, прижала её к груди, закрыла глаза и вьюга тут же улеглась сама собой. Вокруг настала благословенная тишина, снег под ногами потрескивал и искрился холодным, завораживающим светом, на руках Зимы лежала Анисья такая маленькая и такая холодная… Зайдя в дом, девочку положили на лавку у печки. Зверушки сразу почувствовали неладное, подбежали и стали тереться своими тёплыми бочками о ручки и щёчки Анисьи.

Зимава моментально согнала всю живность с лавки, присела рядом и долго, долго, что-то тихо шептала на ушко девочке. Через продолжительное время она поцеловала холодный лоб девочки и устало подошла к Любомиру. Он сидел, обхватив голову руками тихо покачиваясь из стороны в сторону, будто оплакивая Анисью. Зима положила ему руку на плечо и сказала: « Теперь пусть отдыхает… Ей время нужно. Мне обещала сама Богиня смерти, что вернёт ей жизнь! Богиня смерти Мара, я ей служу, ей обязана всей силой своей… Она, конечно, жестока, но никогда не обманывает! Верю!!! И ты верь!!! Всё будет хорошо!

Любомир посмотрел на Зимаву и сказал.

– Верю!

В этот момент у Зимы такое умиротворение наступило, что она засияла да заблестела ярче солнца…

– Угости меня своим чаем… Я так устала… – сказала Зима.

Он налил ей своего равного чая и сел рядом.

– Послушай меня немного… Разговор есть, и он будет долгим… Давай решать, как жить будем дальше? Сейчас всё тебе поведаю, душу свою облегчу… – промолвила Зимава.

Всю ночь просидели они за чаем да за разговорами…

– Про тебя Любомир всё знаю… Давно о тебе молва по свету идёт! Я недавно нашла совершенно случайно и стала наблюдать.

– А как же ты? Как живёшь? – спросил Любомир, не сводя с Зимы глаз.

– Знаешь… когда ты ушёл, искала тебя всюду… весь мир перевернула и ничего… Разозлилась тогда страшно! На эмоциях много зла принесла всему живому… Глядя на мои бесчинства сама Мара (Богиня смерти) сделала меня носителем духа зимы, стужи и смерти. Она пришла ко мне и предложила быть её верной помощницей. Я, конечно, с удовольствием согласилась… Именно в этот миг я окончательно обледенела, стала настоящей лютой зимой, хладом и погибелью всего живого! Ох-х-х!!! Как же мне нравилось наблюдать, когда людям и вообще всему живому было нестерпимо холодно, да плохо. Я прямо-таки наслаждалось наблюдать увядающую природу, замёрзших насмерть зверей. Бальзам на душу видеть, как стынут реки и деревья сбрасывают листву.

Наблюдая за людьми, замечала порой бескорыстную радость, как целуют бабочек да зайчиков. А как нашла тебя увидела, как твоя воспитанница животных любит и всё у неё ладно и всё как-то по-доброму… Я, признаюсь, завидовала! Закрыв глаза, представляла себя рядом с вами! Но ненависть внутри меня не давала открыть душу! Но сегодня, когда ты рыдал над замёрзшим телом ребёнка… Я впервые ощутила слёзы на своих глазах!!!

Да, да!!! Я плакала!!! Ведь я раньше уверенна была, что не умею плакать! У меня страшно, больно было вот тут… – сказав это, Зимава сложила ладони на груди и впервые почувствовала сердцебиение.

– Ах-х-х Любомир… только всё одно знаю не изменюсь! Не даст мне Мара вольную… Я и сама не хочу! Если честно мне нравится повелевать снегом, ветром, метелью, морозом! Но после всего, что со мной случилось, могу сказать, как и прежде лютовать не буду!

Любомир, послушав исповедь Зимы, согласился.

– Да… нужно как-то упорядочить всё, что происходит на земле… – предложил он.

– Пусть в твоей полной власти будут самые холодные три месяца? Ты только не лютуй уж сильно! Иной раз давай роздых людям! Тогда они тебя и любить будут и ждать ведь! Ты ж пойми сердечная моя… Что может быть лучше игры в снежки и катания на санках? А подарки в новогоднюю ночь? Подумай дорогая… давай жить дружно?

Зимава помолчав согласилось… А после добавила.

– Девочка твоя не будет прежней! Она теперь и мой ребёнок… В ней есть частичка меня! Новогодний дух! Дух радости и добра! Не страшны ей теперь ни холод, ни метель, ни вьюга… Она теперь Снегурочка, дочь снежной Зимы… Будет выращивать сосульки, рисовать морозные картины, сковывать льдом лужи и создавать самые красивые снежинки… – бормотала Зима, поглядывая на спящую малышку.

Они так разболтались, что не заметили, что Анисья очнулась и с любопытством разглядывала своё в отражение в бадейке с водой. Теперь она стала совершенно другой её чёрные косы стали совсем белым, да искристыми, румяна с лица исчезли, кожа стала прозрачно снежной и во всём теле образовалась такая лёгкость!

Взрослые были очень рады её пробуждению. Перемирие было одобрено с обеих сторон. Холоду теперь быть три месяца. Зимава сдержала слово и стала выделять детям солнечные тёплые денёчки, чтобы они могли поиграть и повеселиться. После встречи она шла по лесу какая-то окрылённая! Ей никогда не было так хорошо! Ветер перестал буйствовать, метель улеглась, луна белым пятном сияла на почти чёрном небосклоне и яркие большие звёзды, как самоцветные россыпи, блестели, отражаясь на снежной глади.

– Как же всё-таки хорошо… – прошептала Зима

Остатки этой волшебной ночи никто из героев не спал, каждый думал о том, что будет дальше? Какие именно приключения их ждут?

Но, именно в эту прекрасную ночь Дед Мороз, Снегурочка и Зима решили отмечать Новогодний праздник! Праздник, организованный в честь ЗИМЫ! В этот прекрасный день люди стали наряжать ёлку, под которой в 12 часов ночи, как по волшебству, всегда появляются подарки для хороших детей!

Воспоминание Агафьи

Я родилась в семье, которая считалась по Советским меркам многодетной. Но в нашей местности пятью детьми никого не удивить! Буквально через двор были такие же богачи, как и мы, как детьми, так и благосостоянием, то есть его отсутствием. Воспоминания мои начинаются ровно в год…

Помню себя сидящей около печки голландки, орущей во всю мощь, потому что меня стригли на лысо ручной железной машинкой. Не поверите но я даже помню, как она выглядела! Знаю!!! Это может показаться странным… но, это сущая правда!

Почему на лысо? Спросите вы? Всё просто… тогда так было заведено. Во всех семьях ровно в год независимо от пола ребёнка лысина была обеспечена!

Я была последняя в семье! Последышек… называл меня папа… Он очень любил и баловал меня. Передо мной родились 3 брата и сестрёнка, но они были уже школьниками. Брат, который передо мной был старше меня на 11 лет, так что, можно сказать, меня баловали. Все назвали меня Галя в честь маминой мамы бабы Гали. А я лично терпеть не могла своего имени.. Прямо ненавидела и всегда упрекала маму, что та назвала меня таким ужасным именем. Только сколько ни представляла себя с другими именами, ни одно мне не нравилось!

Два старших брата ходили в любимчиках у бабушки Гали, а сестрёнку любила и, конечно же, баловала баба Нюра (мать моего отца), нам же с братом Лёшкой, бабушек не досталось! Вернее, их любви… Нас просто не замечали, ну, есть и есть! Ни поцелуев, ни каких бы – то ни было завалящих конфет, мы с братом, с роду не видали. Не знаю, как Лёшку, а меня, это никогда не волновало, не тревожило и не наводило на плохие мысли! Просто практически у всех вокруг с бабушками были такие же отношения или не было вовсе… Ни бабушки не деда… Так что прохладность со стороны моих ко мне я считала нормой! Это всё не тяготило меня вовсе… Но лет так в 6 я осталась одна из детей в семье. Старшие разъехались учиться, поэтому вся любовь и внимание родителей досталось мне! Но… и обязанности по мытью посуды, полов! Я это жутко ненавидела! Эх-х-х… ещё и этот ДОМОВОЙ! Он, как с цепи сорвался. Тиранил меня еженощно!

Сколько себя помню, всегда боялась засыпать и ночь мне была сущей каторгой!

Спи… Спи давай. – говорила мама и выключала свет в моей комнате.

Выждав немного я начала ежедневную игру!

– Ма-а-а-ам, па-а-а-ап, а что мне надо сказать?

Папа тут же подхватывал.

– Спокойной ночи коченька!

– Не-е-е-ет!!! – ворчала я.

– Нет? Не коченька? Ну ладно… – продолжал отец.

– Спокойной ночи боченька!!!

– Папа!!! Ну какая боченька? До-о-оченька-а-а-а-а!!! – поправляла я.

– Да? Ну ладно… Доченька! Спи… -бормотал он.

Мама не выдерживала и как обычно грозилась!

– Не замолчите! По углам пойдёте оба!

Я ненадолго замолкала и снова начинала…

– Ма-а-ам… мне страшно… – канючила я.

– Глупости это! Спи давай! Нам с папой рано вставать! – отрезала мама строгим голосом.

Огорчённо вздохнув я, как всегда, накрывалась с головой одеялом. Подоткну его везде, как следует и старалась не дышать! Лежу так с выпученными глазами, от страха боюсь их закрыть! А пошевелится боюсь ещё больше!

Тогда мне казалось: «Стоит только закрыть глаза, и со всех тёмных уголков нашего дома, вылезет кто-то страшный!» Не знаю, кто должен был вылезти и зачем… но чувствовала, что стоит закрыть их и это обязательно случится! Жуть, да и только! Состояние страшное и этому способствовал наш ДОМОВОЙ! Да, да!!! Домовой!!!! Вы не ослышались!

Дело в том, что как только дом погружался в тихую тьму и родители засыпали, начинали происходить необъяснимые вещи! И я живой свидетель всему этому безобразию потому как не спала по ночам и своими ушами слышала странные звуки в передней! Там кто-то перебирался тяжёлыми шаркающими шагами, словно старый человек в больших колошах! Звук проносился по кругу, как будто от кровати к кровати! И мне чудилось, что он останавливался у каждого, по очереди заглядывал ко всем в лицо! Будто задержится у кровати родителей ненадолго, наклоняется и смотрит!

В такие моменты его образ возникал у меня в голове как картинка! Это был невысокий сутулый старик с седыми, длинными по плечи волосами, а усы и борода, как будто заполонили все лицо! Блестели только глаза, словно угольки в нашей голландке! Ещё навсегда запомнила его одежду… Вытянутый свитер, крупной вязки, серого цвета с большим отворотом!

Этот странный дед приходил в наш дом по ночам и каждый раз долго ходил, шаркая своими колошами… Время от времени затихая, как будто прислушиваясь спят ли домочадцы. Да уж… что, что, а фантазия у меня в то время бушевала не по-детски! Оттого и страдала!

Однажды ночью в очередной раз его шаги затихали у изголовья моей кровати. От страха моё сердце три раза бухнуло где-то в горле и затихло вовсе! Теряясь от ужаса, я, как заору!!!

– Па-а-а-а-ап!!! Папа, мне страшно!!!

– Ну, что ты там опять себе навыдумывала? – послышался тихий бархатный голос отца. Я высунула нос из одеяла и увидела, что папа уже у моей кровати.

– Ну, что буянишь лапушка? Мама то спит давно, ей в 5 на работу подниматься, а ты шумишь… – бормотал он спросонья.

– Пап он опять ходит… Хозяин этот… – жаловалась я.

– Да ну? Неужто опять? Ну а чего ты его боишься? Он же охраняет нас! За порядком следит… Понимаешь? Работа у него такая! Это же домовой… – улыбаясь шептал отец.

А я всё не успокаиваюсь.

– Да ну пап… Чего он за мной-то следит? Встанет над моей кроватью и стоит, дышит! Что ему надо то? Вон Лёша или Лёля приедут, пусть возле них шаркает своими калошами и дышит на них сколько угодно! Они его не боятся, а я боюсь до смерти! – бормотала я.

– Ну, что ты? Он не со зла дышит… Ты же самая маленькая вот он и охраняет тебя от всякого зла. – шептал папа.

– Правда? – не верила я.

– Конечно. – успокаивал отец.

– Па-а-ап расскажи сказку? – просила я, оттягивая его уход.

– Дочь поздно уже может завтра, а?

– Не-е-е-ет сейчас. – канючила я.

– Ну ладно, слушай…

Папкина сказка «УЛЬЯНИН ГЕНА»

Я расскажу доча, как добрые поступки спасают жизнь! Слушай, да на ус мотай!

Эта сказка о мальчике, звали его ГЕНА, был он из северных народов, Ненец, а может и Чукча… не знаю точно! Жил Гена с мамой Ульяной… – начал свою сказку отец.

– Пап, а что это Чукча, а зовут, как Русского Гена? – поинтересовалась я.

– Да доча северные народы, как только познакомились с нашей культурой, очень полюбили Русские имена. И даже фамилии Русские стали брать!

– Ну так ты слушать-то сказку будешь?

– Да, да всё! Слушаю… – отвечала я поудобнее устраиваясь.

Улеглась, значит, и закрыла глаза, мне так сподручнее представлять было.

– Жили они в суровом краю, который назывался Тундра… – продолжал папа.

– Жилище у них было бедное и совсем небольшое. Называлось оно чум, а сделано оно из нескольких шестов, связанных между собой, которые плотно покрывали шкурами оленей. Шкуры они сшивали жилами этих же оленей и получалось очень большое и тёплое полотно!

– Как это пап? Из ихних жилов? Как же они их забирали у оленей? – удивилась я.

– Доча… понимаешь? В жизни все живут по системе пищевой цепи и так как люди выше всех животных в этой системе, то мы едим мясо, пьём молоко и вообще используем всё, что даёт нам природа! Ну ты слушать-то будешь? – переспросил папа и в голосе у него звучала нотка нетерпения.

Теперь я понимаю почему… он, в отличие от меня, очень хотел спать.

– Да, да папуль слушаю! Я больше не буду перебивать! – заверила его я и опять закрыла глаза.

– Ну так вот… Отец мальчика по имени Гена давно умер от цинги.

– Па-а-ап? – протянула я и тут же выпучив глаза, закрыв рот руками, замотала головой. – Цинга… если ты про это хотела спросить? – продолжал папа.

– Это очень страшная болезнь! Раньше она валила людей целыми пачками. В основном цинга бывает от недоедания. Раньше ведь еда была скудна. Не содержала совершенно никаких витамин, иммунитет падал, и человек заболевал. К сожалению, мама мальчика Гены тоже болела и была совершенно обессилена. Он все дни напролёт собирал хворост, мох и помёт животных, чтобы хоть как-то поддерживать огонь в очаге. Дети тундры с малых лет понимают, что от тепла очага зависит жизнь. Северные люди берегут тепло в своём чуме! Однажды ночью метель особенно бушевала, это спорили два северных духа. Злой дух по имени Наина и добрый Хей ХЕ! Они спорили, стоит ли людям вообще давать шанс жить или уж заморозить всех на всём белом свете. Чтобы ходом оттепели природа заново возрождала всё в первозданном виде.

– Подожди, не замораживай землю! – попросил добрый дух Хей ХЕ.

– Давай прежде чем что-то решать, проверим, испытаем людей!

– Будь, по-твоему! – согласился злой дух Наина.

Полетели они по тундре… Увидели Чум, как раз, тот самый, где жили наши герои. Наина и говорит.

– Хей Хе иди к людям, притворись странником! Посмотрим, как они примут тебя! Вот и поймём, достойны они жить на белом свете или нет! Если плохо примут… заморозим всё живое, да и дело с концом! Я лично уверена, что они выгонят тебя! Эти людишки только и могут, что вредить природе… Иди, иди Хей ХЕ! А я посмотрю, дадут ли они тебе еды, да ночлег…

На том и порешили, Хей ХЕ превратился в странника, постучал в Чум и говорит.

– Добрые люди помогите! Сбился я с пути, отстал от своего племени! Пустите меня на ночь, бурю переждать? Не оставьте на погибель…

Мать с сыном переглянулись, ночь, тундра, буря страшная и вдруг путник, как? Ульяна подумала и говорит сыну.

– Знаешь, что сынок, красть у нас всё равно нечего, скоро самим пропадать… Последнего оленя вчера забили, так пустим его, может, за помощь страннику, сжалятся над нами Боги, да помогут пережить эту долгую зиму. Впусти путника сынок…

Гена подошёл к выходу и говорит, заходи добрый человек, погрейся и раздели с нами еду! Пусть хоть и скудна она, но это всё же лучше, чем ничего! Вот и кипяток подоспел, пей и грейся! – сказал мальчик и протянул Хей ХЕ кружку горячего кипятка.

Наина услышала это и стала ещё больше злиться, что не по её выходит! Влетела на Чум, и в отверстие для дыма завыла страшным голосом!

– Застужу-у-у-у-у-у!!! Заморожу-у-у-у-у!!!

Такую снежную бурю закружила и всё для того, чтобы снегом очаг засыпать и погасить огонь! Мальчишка вскочил на ноги, схватил головешку огня, да кинул прямо в пургу. И так удачно попал на саван Наины! Саван тут же вспыхнул ярким пламенем, злой дух Наина испугалась и слетела с чума.

Путник кипяток допил и говорит.

– Вот уж куражится старая ведьма!

А Гена посмотрел на него и отвечает.

– Не бойтесь дяденька, мама говорит, покуда в очаге огонь горит, злому духу сюда ходу нет!

Путник улыбнулся и отвечает.

– А ведь так и есть детка! Ты молодец! Сколько хворосту наготовил, помощник мамин.

– И то, верно, дяденька! Я один мужик в семье! Папка мой от цинги помер и мама очень больна! Помочь нам некому! Пока пурги не было я и рыбу ловил… так вот и выживали! А вот теперь не знаю, как жить дальше будем! Но сегодня у нас ещё есть пища! Вот попробуйте дяденька, какую моя мама похлёбку наварила! Она получилась согревательная и вкусная! Мой папа пока живой был, всегда говорил: «Боги дают день, они же дадут и пропитание!» Может, завтра мы проснёмся, а буря стихнет? Я тогда сразу на рыбалку пойду! Наловлю рыбы! Ничего… проживём как-нибудь… – бормотал Гена задумчивым голосом.

– Мне дяденька главное, чтобы мама моя жила не умирала!

После этих слов Гена молча взял мамину руку и положил её себе на колено.

– Ты мамуль спи… Я с тобой спи… прошептал он.

Хей Хе сидел совсем рядом, Чум ведь был небольшой… Он видя всё это, провёл своей рукой по голове мальчика и тихонечко так сказал.

– И ты поспи дитё… Будет день, и всё хорошо будет.

Мальчику от его голоса так тепло и уютно стало, что он почти сразу улёгся рядом с мамой и сладко засопел. Как только мама Ульяна и мальчик Гена окончательно уснули, Хей Хе обернулся в своё обличье и вылетел из Чума.

– Наина!!! – закричал он во весь голос, обращаясь к злому духу.

– Видишь, как ты неправа? Смотри, как эти люди умеют любить! Как они хотят жить!!! И как могут сострадать ближнему! Не смей им вредить! Уговор дороже всего на свете! Я, дух добра, дух тепла, дух Чума, не позволю тебе больше делать зла людям!

Злой дух Наина поклонилась Хей Хе и сказала.

– Отступаю, на этот раз твоя взяла! – взвыла вверх и исчезла.

А рано утром проснулся Гена от сладкого запаха дыма и жареного мяса и не поверил своим глазам! У очага хлопотала его мама! Она стала, как когда-то раньше и здорова, и весела! Готовила, напевая старинную ненецкую песню о том, как хорошо жить летом, как красиво цветёт тундра и как она любит своего маленького сына! Песня эта очень добрая о счастье. Когда она заметила, что сынишка проснулся, сказала.

– Гена, сынок, ты только посмотри, чем нас отблагодарил вчерашний странник! Оденься и выгляни на улицу!

Мальчик послушался и выглянул из чума, а там стояли новенькие нарты, и в их опустевшем загоне, весело топталось целое стадо оленей! И это ещё не всё рядом с загоном лежала целая куча вязанок хвороста и все хранилища под завязку забиты замороженной рыбой!

– Мама! Мамочка! Как же это? – воскликнул Гена.

А Ульна вышла к сыну и со слезами на глазах сказала.

Наверно, этот заблудившийся путник, оказался добрым духом Хей Хе! Он пожалел нас! Ведь только добро откликается добром! Всегда помни это!

– Вот и сказочки конец… – бормотал мой отец сонным голосом.

– Ну что дочечка… Галя? Ну, всё, кажется, уснула… – шептал папа, оглядывая на меня и заметил щёлки у глаз.

– Ах, хитрюга… Почему не спишь? – спросил он улыбаясь.

А я глядела на папу в полузакрытые глаза и ничего не отвечала. Помолчав, он сказал.

– А домового ты не бойся, Галя! Он наш защитник, без него дому никак нельзя… Спи спокойно!

После его сказки я ещё долго тихонечко лежала, смотрела на потрескивающие угольки в дверке голландки и в полудрёме думала.

– Как же хорошо, когда тебя любят и все у тебя есть и мама, и папа, и все, все здоровы…