Текст книги "Муха на крючке"

Глава 3

Пипочка оказался совершенно невероятным типом с выкрашенными в ярко-рыжий цвет волосами, торчавшими на голове ежиком. На нем были эластичные джинсы – такие узкие, что, казалось, он влез в них еще маленьким и рос, не снимая. Короткая майка бесстыдно обнажала часть гладкого живота.

– Пипа, – ломаясь, представился он, протянув руку.

Василиса оглянулась на Кудесникова, но тот безразлично повел бровями: мол, подумаешь, какая ерунда!

Через полчаса Василиса с Пипой уже были лучшими друзьями. Он повел ее в салон делать прическу и подбирать макияж, потом протащил по магазинам. За смешную сумму им удалось купить массу всего, что, на взгляд Василисы, больше годилось для обольщения, чем для несения секретарской службы.

– А если Шувалов начнет ко мне приставать? – спрашивала Василиса Кудесникова, когда на следующее утро они встретились в офисе.

– Ну что ты докапываешься? Будешь действовать по обстановке! – отмахнулся тот. Было заметно, что детектив абсолютно безразличен к возможным покушениям на ее девичью честь.

Несмотря на то что Василиса, по ее мнению, выглядела сегодня просто сногсшибательно, Кудесников при встрече с ней не проявил ни грамма восторга. «Если я не нравлюсь ему, то почему должна понравиться маньяку?» – подумала про себя Василиса. Впрочем, озвучивать эту мысль она не пожелала. Будут ее впоследствии душить или нет, штука баксов, считай, у нее в кармане. Было бы даже выгоднее, чтобы маньяк не позарился на нее. Впрочем, сачковать она не собиралась и готовилась исправно соблазнять всех подходящих служащих «Метеорита».

По дороге к стеклянной высотке, в которой помещался офис фирмы, Кудесников осветил еще кое-какие детали предстоящей операции.

– Запомни, никому ни слова. У тебя мама есть?

– Есть, но она далеко от Москвы.

– Все равно. Вдруг появится? Ни слова маме. Любовник есть?

– Есть, – соврала Василиса.

– Ни слова любовнику. А также сестре, брату, снохе, закадычной подруге или любимой болонке. Никто не должен знать, с какой целью ты устроилась в «Метеорит». У тебя отличная легенда: твой прежний шеф оказался аферистом, его ловят, а ты нашла себе новую работу. Совершенно случайно, знакомая рассказала тебе про вакансию. Какая знакомая? Какая-то. Ты уж и не вспомнишь… Я буду заниматься расследованием, а твое дело – крутить задницей перед всеми мужиками, которые встретятся на твоем пути.

– Это непросто, – призналась Василиса. – Я ведь совершенно не такая!

– В душе все женщины такие, – безапелляционно возразил Кудесников. – Просто дай себе волю. Контакт у нас планируется только устный. Я буду звонить тебе вечерами по телефону.

– Разве ты не собираешься меня охранять? – не на шутку струхнула Василиса.

– Сейчас-то зачем? Вот когда уволишься, глаз с тебя не спущу.

– А… А вдруг я так понравлюсь маньяку, что он изменит своим привычкам и задушит меня до увольнения?

– С чего ты взяла, что он душит тех, кто ему нравится? Может быть, совсем наоборот? Может быть, он видеть не может смазливых кокетливых девиц? Или это в самом деле жена Таланского? Кстати, в интересах дела ты должна заигрывать и с ним тоже. Чтобы не было разительных контрастов в твоем поведении. Поскольку он в курсе, это будет несложно.

– Несложно?! А Людочка Чечевицына? Да она выцарапает мне глаза!

– Людочка? Никогда в жизни! – Кудесников весь вскипел негодованием. – Кстати, мы уже подъезжаем. «Метеорит» занимает часть одного из верхних этажей, – пояснил Кудесников, кивая подбородком на узкую высокую «стекляшку» с огромной стоянкой перед входом.

«Плохо, – подумала Василиса. – Здесь нет даже водосточной трубы. Вообще ничего. Случись неприятность – пропадай, Василиса». Она заметила, что пальцы у нее мелко и противно дрожат. Возможно, прямо сейчас, по пути в кабинет Таланского, она попадется на глаза маньяку. Ощущение не из приятных. А Кудесникову хоть бы что. Толстошкурый, как бегемот. «Если меня здесь задушат, хотела бы я посмотреть на его рожу!» – мстительно подумала она.

Арсений перед выездом так густо намазал волосы гелем, что теперь казался купальщиком, только что вынырнувшим из воды. Кроме того, он приклеил к верхней губе густую щеточку светлых усов и надел очки. При этом стал совершенно на себя непохож. «Правда, я тоже выгляжу не как обычно», – признала Василиса. На голове у нее был художественный беспорядок, устроенный дорогим парикмахером, воздушное платье средней длины было скроено столь соблазнительно, что глаз не оторвешь, туфли с вырезанным носиком на высокой шпильке великолепно изгибали подъем и подчеркивали красоту лодыжки. Василиса с утра минут пять не могла оторваться от зеркала.

На этаже, где расположился «Метеорит», на полу роскошествовали светлые ковры, на стенах висели художественные абстракции, призванные будить воображение тех, у кого оно есть. Для людей без воображения картины служили демонстрацией респектабельности фирмы. Каждая из лакированных дверей была снабжена табличкой. В конце коридор расширялся, образуя некое подобие приемной, где стоял необъятных размеров стол. За ним восседало произведение божественного искусства, называвшееся Людочка Чечевицына. У сего произведения было ангельское лицо, обрамленное длинными волосами, стекавшими вниз светлыми, почти белыми струями, и карие глаза чаровницы. Все остальное тоже отлично вписывалось в образ.

– Не удивлюсь, если у жены Таланского с появлением этой девицы в приемной мужа открылась язва, – шепнула Василиса Кудесникову. – Эта Людочка должна вызывать у мужчин сильные эмоции.

Кудесников не ответил. Василиса почувствовала, что он весь подобрался, как пес перед прыжком. Посмотрев на него внимательнее, она тяжело вздохнула. Частный сыщик был явно не в себе. Глаза его фанатично горели, а губы чуть ли не тряслись, удерживая самую идиотскую из всех улыбок, какие только видела на своем веку Василиса.

– Кудесников, у тебя с языка слюна капает. Соберись, нельзя же так распускаться, – попыталась она его одернуть.

Арсений даже ухом не повел и, подойдя к Людочке, рассыпался перед ней мелким бисером. Через пять минут Василиса кашлянула. Бисер продолжал блистать и переливаться. Василиса пнула ногой его ботинок. Кудесников повернул к ней раскрасневшуюся физиономию и посмотрел насквозь, словно она была стеклянная.

– Ты весь вспотел, кретин, – прошипела она. – У тебя усы отклеятся.

Людочка тем временем поздоровалась с Василисой и представилась. Та представилась в ответ.

– Мой шеф сейчас вас примет, – сообщила фея, сделав медленный мах ресницами. На них, кстати, запросто могла бы уместиться пара-тройка спичек.

Шеф тем временем вышел им навстречу. Дверь кабинета распахнулась, и он появился на пороге – элегантный, в светло-зеленом летнем костюме, свеженький и хрустящий, как новый доллар. Его волосы и впрямь заметно сдали свои позиции, так что лба было очень много. Однако благородные черты лица делали его по-настоящему привлекательным. При взгляде на Людочку взор его ненадолго затуманился, но, в отличие от слабовольного Кудесникова, он тут же взял себя в руки и пригласил гостей в кабинет.

Неподалеку от входа стоял с папкой в руках молодой человек с решительным лицом и не менее решительными повадками. Он шагнул навстречу компании и протянул руку Кудесникову.

– Кирилл Княжский, занимается продажами, – представил его хозяин кабинета. – Он уже уходит. Дела, видите ли. Кирилл, можешь предупредить Шувалова, что я скоро к нему зайду. Познакомлю с новым секретарем. Это Василиса, она и будет у него работать.

Кирилл дежурно улыбнулся и быстро вышел. «По-моему, я ни на кого не произвожу никакого впечатления, – всерьез обеспокоилась Василиса. – Наверное, секретарши проходят здесь жестокий конкурсный отбор. А я всего лишь самозванка. Пипа уверял вчера, что я выгляжу на все сто. Надо не забыть сказать ему, как он облажался. Пусть будет ранена еще хоть чья-нибудь гордость. Кажется, одному Кудесникову все по фигу».

Арсений между тем толкал речь, большую часть которой Василиса прослушала.

– Я буду звонить вам сам. Вы мне – лишь в крайнем случае. Вот, запомните номер моего мобильного. Не записывайте. Ничто не должно связывать нас с вами, понимаете?

– Понимаю, – ответил Таланский. – Значит, Василиса – ваша помощница?

– Ну… да, – с неудовольствием ответил Кудесников.

«Скотина, – подумала Василиса. – За какую-то паршивую тысячу баксов он рассчитывает распоряжаться моей жизнью и держать на крючке, поводя удочкой когда вздумается».

– Предупреждаю, – свирепо сказала она, обращаясь к главе концерна. – Я буду вызывать маньяка на себя, поэтому поведение мое прошу не критиковать.

– Понимаю… – кивнул Таланский. – У вас карт-бланш. Все, что сочтете нужным…

– А что вы сказали Шувалову по поводу Василисы? – поинтересовался Кудесников.

– Ну, что всегда. Надо, мол, устроить девочку, нужный человек попросил.

– Давайте договоримся: какой конкретно человек. На всякий случай.

– Пусть это будет мой двоюродный брат, Иван. Здесь он никогда не появляется, так что все будет тип-топ.

– Если я буду бегать по кабинетам, – спросила Василиса, – то не вызову подозрений?

– Нет-нет, что вы. Вам так и так придется бегать – по долгу службы.

– Хорошо, – подвел итог Кудесников. – Тогда пойдемте к Шувалову. Ты, Василиса, все мотай на ус. Будешь мне докладывать подробности. Кто что сказал, кто как посмотрел, что ты подумала.

Они втроем вышли из кабинета и двинулись по коридору.

– Я вниз, – сообщил Кудесников, тепло попрощавшись с Людочкой Чечевицыной. – До связи сегодня вечером. Вам же, – он строго посмотрел на Таланского, – я буду предоставлять отчет каждые три дня. Три-четыре дня, – на всякий случай добавил он.

Таланский возбужденно потряс руку частного сыщика. Было видно, что он полностью доверяет ему и очень рассчитывает на результаты. После ухода Кудесникова Таланский распространил хорошее отношение на Василису. Он всячески подчеркивал свое к ней расположение и под локоток довел до кабинета Шувалова.

Василиса, надо признаться, слегка трусила. Она никогда не работала в таком приличном месте и с таким большим боссом. «Хорошо, что у меня высокопоставленный покровитель», – удовлетворенно думала она. Впрочем, как оказалось, ее радость была преждевременной. Шувалов был в приемной и встретил Василису в штыки.

Сорок с лишним лет, внешность благородного разбойника, которого сводили в парикмахерскую и одели в цивильный костюм. Наверное, такое впечатление он производил из-за своего мятежного взгляда и сурового рта. Кроме того, его волосы были слегка встрепаны. Скорее всего перед их приходом он сидел за столом, запустив в них пальцы, и о чем-то долго размышлял.

– Василиса Лопухова, – представил ее Таланский. – Ваш новый секретарь, Игорь Михайлович.

Игорь Михайлович мертвым взором посмотрел на новенькую и пробормотал свои имя и отчество. Не ожидавший подобного приема Таланский растерялся.

– Что же, Игорь Михайлович, все ваши мучения позади, – наигранно веселым голосом сообщил он. – Василиса опытный секретарь, она быстро справится со всеми завалами.

Он торопливо вышел, мягко закрыв за собой дверь. Василиса прижала сумочку к животу и огляделась по сторонам.

– Дерзайте, – сказал Шувалов, показав ей рукой на заваленный бумагами стол. – Если вы такой опытный секретарь, сами разберетесь, что к чему. Кстати, ни чай, ни кофе я не пью, так что можете не утруждаться.

«Противный сноб!» – подумала Василиса, а вслух пропела елейным голоском:

– Хорошо, Игорь Михайлович, как скажете.

Шувалов скрылся в своем кабинете. В ту же секунду на секретарском столе зазвонил телефон. Василиса метнулась к двери и постучала.

– Как быть, – поинтересовалась она, – если это вас?

Шувалов вернулся в приемную и, обдав Василису холодом, объяснил:

– Снимаете трубку, говорите «Алло, приемная Шувалова». Если это меня, просто переключите линию. Вот так.

– А вам не нужно заранее сообщать, кто это? Вдруг вы не захотите разговаривать с тем, кто позвонил? И велите сказать, что вас нет?

– Я так никогда не поступаю, – отрезал ее новый босс и вышел.

Телефон тем временем прекратил надрываться и затих. Василиса плюхнулась на вертящийся стул и с опаской посмотрела на темный монитор компьютера. Что, если Шувалов прямо сегодня потребует, чтобы она что-нибудь изобразила на нем? Нет, она, конечно, не полный валенок, но все равно – нужно сначала как следует во всем разобраться. Никаких журналов с входящими-исходящими документами поблизости не обнаружилось. Вероятно, все сведения также вносились в компьютер. «Чего я дергаюсь? – принялась она себя успокаивать. – Я здесь для того, чтобы помочь Кудесникову сцапать маньяка, а вовсе не для того, чтобы ублажать Шувалова. Впрочем, если бы он оказался ничего себе, после поимки вышеупомянутого маньяка я бы не прочь была остаться здесь навсегда. Действительно, ну чем не работа?»

Василиса начала ликвидацию завалов на столе. Приходилось действовать интуитивно – обращаться за разъяснениями к вредному боссу вовсе не хотелось. Часа через два она привела приемную в относительный порядок. Шувалов по-прежнему не показывался. «Спит он там, что ли? Ни чаю ему, ни кофе, – раздраженно думала Василиса. – Как же с ним видеться? А вдруг он и есть искомый маньяк, а мне даже не удастся за ним понаблюдать». Впрочем, на убийцу он был совершенно непохож, но Василиса слышала, что это норма – пока маньяка не подловишь на мокром деле, будешь считать его милейшим человеком.

Известие о том, что у Шувалова новая секретарша, распространилось по офису достаточно быстро. Через некоторое время в приемную начали заглядывать первые любопытствующие. С кем Василиса сразу же нашла общий язык, так это с юристом фирмы – двадцативосьмилетней Таней Кукушкиной. Таня гладко зачесывала волосы, закручивая их в низкий пучок, и носила очки. Возможно, просто для солидности. Фигурка у нее была ладная, и деловой костюм сидел на ней весьма симпатично.

– Думаю, твой шеф тебе понравится, – сказала Кукушкина. – Редко встретишь такого начальника. Главное, что он не самодур. Я их навидалась на своем веку… Если хочешь, пойдем сегодня вместе с нами обедать.

Она имела в виду себя и Людочку Чечевицыну. В силу возраста девушки держались вместе. Василиса решила, что будет весьма неплохо приобрести таких подруг. Из их болтовни можно столько всего почерпнуть!

– Мой босс невзлюбил меня с первого взгляда, – сообщила она девочкам, когда они спустились на лифте в кафе и присмотрели столик возле окна.

– Не может быть! – не поверила Кукушкина, едва не уронив на пол очки. – Игорь Михайлович?! Да он – сам такт, сама галантность!

– Ваш такт все утро разговаривал со мной сквозь стиснутые зубы, – пожала та плечами.

На первом этаже «стекляшки» помещалось вполне приличное и не слишком дорогое кафе, одну стену которого занимал прилавок, где раздавали первые и вторые блюда, а вторую – прилавок, за которым молодой человек весьма приятной наружности варил кофе.

– Это Юра Мусин, – шепотом сказала Людочка. – Такой обаяшка! Мы все от него без ума. – Она подмигнула Мусину и хихикнула. Тот лениво усмехнулся в ответ.

Это был блондин лет примерно тридцати, в самом деле очень обаятельный на вид. «В прошлом этот Мусин наверняка был балованным ребенком, – подумала Василиса. – А во время учебы подавал большие надежды. Но, видимо, звезда его так и не взошла. Впрочем, юношеское обаяние до сих пор при нем. Он нравится женщинам, это ясно. Надо будет разузнать о нем побольше».

Впоследствии выяснилось, что она была близка к истине. Кудесников покопался в биографии блондина и выяснил вот что. В свое время Мусин окончил технический вуз и, получив диплом с отличием, стал инженером. Но потом грянула перестройка, и его место под солнцем оказалось абсолютно неприбыльным. Тогда он переквалифицировался в бармены. Своей новой должностью он бравировал, но в душе явно был разочарован жизнью. Что касается женщин, то к их вниманию Мусин привык с младых ногтей. И в школе, и в институте девицы висли на нем гроздьями, как колорадские жуки на картошке. На вопрос, почему он до сих пор не женат, Мусин отвечал в том смысле, что, мол, выбор слишком широкий, глаза разбегаются.

После обеда девушки принялись наперебой знакомить Василису с Мусиным. Он держался прекрасно, был в меру остроумен, но сумел не перехохмить. Василиса прониклась к нему невольной симпатией. «Нет, этот тоже не похож на маньяка, – подумала она, вытирая губы салфеткой. – Кофе, кстати, он варит очень вкусный».

Пока Василиса обедала, ее новый шеф разговаривал по телефону. Дверь в его кабинет была закрыта, однако он так орал, что в приемной было слышно почти все. Даже не напрягая слуха, Василиса просекла главное – Шувалов говорил о ней. Собеседника он называл Алексеем Степановичем, следовательно, на другом конце провода был Таланский.

– Чем она мне не нравится? – злобно выплюнул Шувалов.

– Да, чем? – себе под нос переспросила Василиса, припадая к косяку. – Если дело в платье или прическе, Пипа оскорбится до глубины души.

– В первую очередь мне не нравится ее имя! Такая девушка здесь долго не продержится, босс! У нее глаза горят. Рутинная работа ей скоро приестся, я уже сейчас вижу! Она не протянет долго.

– У Мочалко я покрывалась пылью два месяца! – обиженно пробурчала Василиса.

– Два месяца максимум! – заявил Шувалов.

– Я же не виновата, что он оказался аферистом! – сообщила Василиса все тому же косяку.

– И когда она уволится… Можете считать меня суеверным, босс, но за какую-нибудь Лену или Свету я бы волноваться не стал. Но Василиса! Что это за хреновое имечко?

– Ах ты, ретроград паршивый, – шепотом возмутилась Василиса.

– Мы насобирали целый букет девиц с экзотическими именами. И посмотрите, кто из них погиб? Карина, Элла и Анжелика.

«Надо сказать Кудесникову, – оживилась Василиса. – Это же готовая версия! „Секретарши с экзотическими именами“. Похоже на название детектива Богомила Райнова. Только там речь шла не о секретаршах, а о тайфунах. И имена у них были ласковыми. По крайней мере, теперь я знаю, что этого мужика во мне не устраивает. Завтра предложу называть меня ласково – Васей, авось он смягчится».

– Она еще не оформлена? – продолжал гнуть свое Шувалов.

– Вот прицепился! – обозлилась Василиса.

– Я считаю своим долгом, Алексей Степанович, предупредить девушку об опасности, которая будет подстерегать ее при увольнении. Да? А что, если она уйдет в декрет?

Василиса непроизвольно втянула живот. Боже, неужели она так разъелась, пока сидела у Мочалко? Она знала, что Таланский ни за что не отступит, поэтому перестала подслушивать. И зря, надо сказать. Прояви она терпение, ей удалось бы сохранить в целости массу нервных клеток. Потому что разговор ее новый шеф закончил следующим образом.

– Ах, предупреждена?! Тогда я приму собственные меры для того, чтобы она отозвала свое заявление. И займусь этим немедленно.

Швырнув трубку на аппарат, Шувалов прислушался. Его новая секретарша разговаривала по городскому телефону. Шувалов прокрался к двери, стараясь не скрипеть ботинками, и, в свою очередь, приставил ухо к щелке.

– На кой черт тебе нужно все это в письменном виде? Мы так не договаривались! Ты собирался звонить и… Ну ладно, хорошо, уговорил. Тогда я останусь в «Метеорите» и напишу все здесь. Позвоню, когда закончу, и ты перехватишь меня по дороге. Не волнуйся, я тебя узнаю. Хорошо, я проверю.

«Куда подевался ее отвратительный слащавый тон?» – пробормотал Шувалов. Он не особо вслушивался в то, что говорила Василиса. Его заинтересовала только ее предполагаемая задержка в офисе.

– Что ж, отлично! – Он потер руки и, пробежав через приемную, торопливо зашагал в сторону хозблока.

Уборщик Вова Дудасов сидел на стуле и шкуркой полировал ручку швабры. Внешность у него была безобидная и для целей Шувалова неподходящая – веселое лицо и нос картошкой. Зато чувство юмора просто-таки било через край.

– Вот что, Владимир, – запыхавшийся Шувалов с трудом сдерживал нетерпение. – Подработать хочешь?

– А то, – оживился уборщик, вскакивая. – Что надо сделать?

– Пустяк. Но это не касается чистоты в офисе. Дело личное. Понимаешь, главный прислал мне новую секретаршу. Легкомысленная девица! Не нравится она мне. Хочу подыскать себе другую, но тогда придется стакнуться с главным.

– Я могу чем-то помочь?

– Именно что можешь, Владимир. Она сегодня останется на сверхурочную работу. Так я хочу, чтобы ты ее немножко попугал. Нарядись привидением, побегай по коридорам. Парень ты молодой, задорный, придумай что-нибудь. Авось она струхнет и раздумает здесь работать. Вот тебе деньги на экипировку, а вот – за труды.

– Много, Игорь Михайлович! Это ж одно сплошное удовольствие – попугать смазливую девицу. Кстати, а она смазливая?

– Безусловно. Но ты не отвлекайся на это. Ты мне результат выдай. Я рассчитываю, что девчонка уже завтра на работу не придет.

Возвратившись к себе, Шувалов остановился возле стола Василисы и, глядя на нее со скрытым торжеством, спросил:

– Ну, как делишки? Справляетесь?

«Что это он так расцвел? – подумала та. – Неужели моя невинная физиономия его смягчила?»

– Очень хорошо, Игорь Михайлович, осваиваюсь.

– Смотрю, вы все папки по алфавиту расставили? А ведь на них столько пыли было! У вас как, аллергии на пыль нет?

– Нет, – отрапортовала Василиса.

– А на что-нибудь другое? Нет? Сердечко не шалит? А что у вас вообще есть? Может, бронхиальная астма? Или там повышенная нервная возбудимость?

– Нет, только повышенное газообразование, – не моргнув глазом ответила Василиса, которой вопросы про ее здоровье показались оскорбительными. Она, конечно, не подозревала, что в них есть какой-то тайный смысл.

– Отлично! – Шувалов нырнул в кабинет и оставался там до конца рабочего дня. Появился лишь около семи, беспечно помахивая портфелем.

– Вот вам ключи, – напутствовал он ее. – Когда будете уходить, закройте обе двери. Да, кстати, я ждал важного звонка, но времени задерживаться нет. Если вдруг позвонят и попросят что-нибудь передать, перезвоните мне на мобильный. Сами. Номер никому не давайте. Вот, возьмите.

Он бросил ей под нос визитку, на обратной стороне которой был нацарапан номер. Василиса отпихнула ее пальцем на край стола. Ну и манеры у этого типа! Говоря по правде, Шувалов ей понравился с первого взгляда. Возмущало ее то, что она ему не понравилась. По крайней мере, он вел себя с ней так, будто бы она в чем-то перед ним провинилась. Это было обидно.

– Чертов Кудесников! – пробормотала Василиса, устраиваясь за столом поудобнее и придвигая к себе пачку писчей бумаги. – Возомнил себя большим начальником! Интересно, как он будет себя вести, если действительно получит хоть какую-нибудь власть в свои руки?

Прошло совсем немного времени, и этаж наполнился гулом голосов. Василиса некоторое время постояла возле окна, наблюдая за тем, как служащие вытекают из здания подобно струйке песка из колбы песочных часов. Через полчаса «стекляшка» опустеет окончательно. В ней не останется никого, если не считать случайно застрявших песчинок, таких, как она сама.

Тем временем Вова Дудасов готовился к сольному представлению. Еще днем, сразу после ухода Шувалова, он сбегал в магазинчик «Веселые ужасы» и приобрел там массу потрясающих вещей: дюжину пластмассовых яиц, наполненных зеленой желеобразной слизью, клыки Дракулы, баночку светящегося крема, пузырь вонючей пены, аудиокассету с записью страшных криков, а также накладной резиновый живот с красивым разрезом посредине. Надо заметить, что вываливающиеся кишки выглядели очень натурально.

Приладив живот под расстегнутую рубашку, Вова подошел к зеркалу и, полюбовавшись собой, хихикнул.

– Зуб даю, девчонка описается от ужаса! – пообещал он своему отражению.

Василиса заканчивала первую страницу отчета, когда в коридоре раздалось леденящее душу завывание. Казалось, воет какое-то существо, находящееся в предсмертной агонии. Василиса обмерла. Минута томительного ожидания – и завывание повторилось! Протяжный, тоскливый вой пронесся по коридору, закончившись коротким хриплым кашлем. По мнению Василисы, такие звуки могло издавать только чудовище.

Ее пульс считал так же. Поэтому он переместился в уши, участившись до верхнего предела. Василиса взобралась на стул с ногами и, вытаращив глаза в пустоту, вся обратилась в слух. Вой повторился. Теперь он был ближе к кабинету и еще ужаснее! Вдруг раздался топот, далекий крик о помощи, удары – и тишина.

Некоторое время Василиса стояла на стуле на четвереньках, не в силах пошевелиться. Первая мысль, которая пришла ей в голову, была о маньяке, перенесшем свою деятельность в стены «Метеорита». Вдруг, пока она тут обмирала от ужаса, на этаже убили какую-нибудь девушку? Вооружиться в приемной было категорически нечем. Василиса, не спуская ног на пол, потянулась к шкафчику. Там она обнаружила только бумаги и – о, радость! – запасы спиртного, которое, вероятно, хранилось здесь для гостей. Организм подсказал, что коньяк – это именно то, что ему нужно в данный момент больше всего. Безжалостно сорвав пробку, Василиса приникла к горлышку и сделала два больших глотка. Коньяк мягко обжег гортань и побежал в желудок.

Прошло примерно полчаса, и она поняла, что испытывает неистребимое желание выйти из кабинета и посмотреть, что делается снаружи. Все эти полчаса, кстати сказать, в коридоре что-то выло и бегало. Отхлебнув очередной раз из бутылки, Василиса слезла со стула и на мягких теплых ногах двинулась к выходу.

– А хрен ли мне бояться! – вслух воскликнула она и браво распахнула дверь.

Коридор, в котором приглушили свет, выглядел неуютно. Выйдя наружу, Василиса тут же наступила ногой во что-то скользкое и наклонилась посмотреть, что это.

– Сопли? – вслух подумала она. – Не может быть. Так высморкаться мог только слон. И то, если у него было воспаление носовых пазух.

Вова Дудасов к тому времени, как Василиса окончательно осмелела и появилась-таки в поле его зрения, порядком притомился. Когда дверь кабинета открылась, он находился как раз возле лифта. Мешком свалившись на пол, Вова раскинул руки и распахнул рубашку, чтобы резиновые кишки были хорошо видны. План его был прост и казался легким в исполнении. Включить кассету с криками, лечь и притвориться трупом. Увидев кишки, объект, безусловно, впадет в панику и с визгом убежит назад в кабинет. Тогда «труп» уйдет в хозблок, наденет клыки Дракулы, вымажется фосфоресцирующим кремом и покажется бедняжке еще раз. Вова считал, что этого будет более чем достаточно.

Однако он просто не знал, с кем связался. Исходя из собственного опыта, Вова представлял себе среднестатистическую секретаршу существом эфемерным и легко поддающимся панике. Пьяную Василису он в деле не видел. Размазав слизь каблуком туфли, она шатающейся походкой отправилась туда, где лежало «тело». По дороге она испачкала локоть вонючей пеной, которую Дудасов щедро намазал на стены. (Ему же, в конце концов, убирать!) Понюхав ее и поморщившись, Василиса снова вступила сама с собой в диалог:

– Интересно, а это что еще за дрянь? Вдруг зараза какая-нибудь?

Она обильно смочила локоть коньяком, бутылку которого держала за горлышко. И тут увидела Дудасова. Некоторое время она разглядывала кишки, потом икнула и прижала свободную ладонь к желудку.

– Боже мой! Кажется, меня сейчас стошнит.

Дудасов не на шутку испугался. Такая перспектива его вовсе не устраивала. Пользуясь тем, что Василиса отвернулась и не смотрит на него, он с проворством ящерицы отполз метра на три и снова принял прежнюю позу. Василиса, однако, передумала опорожнять желудок и снова повернулась к телу.

– Блин, – сказала она. – Труп перемещается. А может, он еще не труп? Вдруг у него есть пульс?

Опасливо приблизившись к нему, Василиса наклонилась и приложила руку к шее Дудасова. К ее изумлению, пульс бился весело и громко.

– Да он еще жив! – взволновалась она. – Надо что-нибудь предпринять для спасения и вызвать «Скорую»!

Она помнила, что, когда у людей что-нибудь отрывается, это что-нибудь непременно нужно заморозить. С кишками она решила поступить точно так же. В приемной Шувалова стоял маленький холодильник для напитков, Василиса уже видела, что там есть лед. Она сбегала за ним так быстро, что Дудасов не успел убежать. Все, что ему удалось, это отползти еще метров на пять.

– Вот блин, – снова сказала Василиса. – Какое шустрое тело! – Она перевернула емкость, наполненную кубиками льда, над животом Дудасова и стала пристально глядеть на него, ожидая, видимо, каких-то результатов.

Вове хотелось крикнуть: «А в „Скорую“ кто будет звонить, калоша?» Но он, конечно, не смел и изо всех сил крепился. Приезда «Скорой» он не боялся. Вряд ли кто-нибудь поедет по вызову пьяной женщины, которая наверняка не сможет толком объяснить, что случилось. Лед начал таять, и ему было холодно до обалдения. Когда Василиса наконец отвернулась и пошла обратно в кабинет, Вова согнул ноги в коленях и одним сильным толчком преодолел еще пару метров. Василиса, оглянувшись, всплеснула руками:

– Куда ползет это чертово тело? Эдак попадешь в неловкую ситуацию. Вызовешь «неотложку», а оно к тому времени улетучится.

Тем не менее она не стала возвращаться. Вова воспользовался этим и, поднявшись на ноги, метнулся в свое убежище. Там он скоренько переквалифицировался из трупа в привидение и, плавно взмахивая руками, выплыл в коридор.

Василиса была уже тут. Она встретила Дудасова хорошим ударом бутылки по голове. Когда Вова пришел в себя, то почувствовал, что голова его лежит на чем-то мягком и приятном. При ближайшем рассмотрении это оказались колени Василисы.

– Выпить хочешь? – предложила она.

Вова не стал отказываться. Приподняв ему голову, Василиса приложила к губам Дудасова ту самую бутылку, которой треснула его по затылку.

– Рассказывай, баловник, кто ты такой и какого дьявола все это устроил?

Дудасов чувствовал себя отвратительно. У него не было никакого желания изворачиваться и лгать. Поэтому после недолгих колебаний он выложил все начистоту.

– Шувалов?! – завопила Василиса, выслушав его пространные объяснения. – Как серьезный человек мог пойти на такое?

– Он хочет на ваше место другую секретаршу! – пробормотал Вова.

– Ну, пусть готовится, – мстительно прищурилась Василиса. – Я ему еще покажу! Слушай, – обратилась она к Дудасову. – Если Шувалов или вообще кто-нибудь будет тебя спрашивать о том, что сегодня случилось, ты скажешь вот что. Только, мол, ты хотел начать реализовывать свой план, как услышал крики, доносящиеся из кабинета. Ты побежал посмотреть, что случилось, и получил удар по голове. Когда очнулся, меня на этаже уже не было. Вообще никого не было. И ты ушел домой. Ты понял?