Книга: Изгои Средневековья. «Черные мифы» и реальность - Галина Зеленина

Галина Светлояровна Зеленина, женщина ещё не старая, с 2013 г. является доцентом Центра библеистики и иудаики Российского государственного гуманитарного университета. Должность серьёзная, предполагающая незаурядную учёность (и, среди прочего, знание иврита). Книг у неё уже несколько. Рецензируемая научного значения не имеет, адресована массовому читателю и представляет собой длинную серию мини-очерков, скомпонованных более-менее сносно и не слишком сложных для восприятия.

Оглавление книги чёткого представления о её содержании не даёт, поэтому предлагаю вам мою собственную роспись затрагиваемых в ней сюжетов.

• Изложение официальной позиции католической церкви по отношению к еврейским общинам, с опорой на папские буллы и постановления (каноны) IV Латеранского собора 1215 года (с. 13-32).

• Примеры покровительственного отношения к евреям со стороны раннесредневековых европейских монархов, с. 33-39.

• Попытки властей (неудачные) защитить евреев от погромщиков 1-го крестового похода, 1096 г. (с. 40-53).

• Защита евреев властями от «кровавых наветов», преимущественно по данным о Нориджском деле 1144 г. (с. 53-60).

• Мини-очерк о взглядах британского еврейского историка Израиля Абрахамса, изложенных им в книге 1896 года «Еврейская жизнь в Средние века» (с. 63-67).

• Обсуждение функции еврейских кварталов, изолированных от города: репрессивная это была мера или защитная? (с. 68-77).

• Отношение идеологических лидеров евреев и христиан к межобщинным сексуальным контактам (с. 78-85).

• Еврейские пищевые запреты, борьба за их соблюдение, отношение к ним христиан и мусульман (с. 86-102).

• «Основные вехи иудео-христианской полемики» (с. 105-128). Здесь самое интересное – очень позднее осознание католическими иерархами, что жизнь еврейских общин определяется не столько Торой, сколько Талмудом (с. 117-120).

• Вероотступничество, то есть добровольные переходы из христианства в иудаизм и из иудаизма в христианство (с. 129-168).

• Евреи глазами христиан: «креативная юдофобия», процесс формирования образа «чужого» (с. 171-190). Среди прочего, бегло затрагивается тема «евреи на средневековых миниатюрах» (с. 177-182).

• Ненависть евреев-ашкеназов к христианскому окружению, роль «Свитка Эстер» и праздника Пурим, придававшим этой ненависти религиозную санкцию (с. 191-200); попытки еврейских учёных нового времени смягчить эту традицию и «апологетически толковать источники» (с. 200-209).

• Обвинения евреев в ритуальных убийствах, на примере четырёх прецедентов, относящиеся к 1144, 1171, 1475 и 1491 гг. (с. 210-234). Эти прецеденты характеризуются как «самый ранний (предположительно), самый бездоказательный, самый известный и самый редкий»:

• «История изучения кровавого навета» (с. 235-256).

• Мученичество за веру евреев-ашкеназов при погромах 1096 г., с акцентом на т.н. «активное мученичество», то есть убийство членов собственной семьи и самоубийство (с.257-288).

• Еврейские погромы на Украине в 1648-1649 гг., т.е. в начале освободительной войны под предводительством Богдана Хмельницкого; отражение этих трагических событий в еврейских хрониках XVII века,с чудовищными преувеличениями и явно по средневековым лекалам (с. 289-298).

• Культурные различия между евреями-ашкеназами и евреями-сефардами (с. 298-301); погромы 1391-1392 гг. в Испании, сопровождавшиеся массовыми насильственными крещениями евреев-сефардов под угрозой смерти (с. 301-307); нежелание большинства сефардов умирать за веру как естественное следствие особенностей их культуры (с. 308-315).

Такое разнообразие тематики неизбежно приводит к некоторой поверхностности изложения. Оправдано ли это? Объять необъятное невозможно, и многие интереснейшие темы всё равно остались за рамками книги. Или едва затронутыми (например, ничтожно мало данных о средневековом еврейском ростовщичестве (единственный абзац с. 23 и длинная серия беглых упоминаний ниже). Нет сведений о профессиях низовой еврейской массы (не думаю, что в Средние века ростовщичеством жили все простые евреи поголовно). Ничего не узнаем мы о повседневной жизни еврейских общин, о брачных обычаях, о семейной жизни, о структуре средневековой еврейской семьи. Подчёркиваю: это всё не в упрёк, охватить все эти сложные темы было заведомо невозможно.

А вот что можно и должно было сделать, так это снабдить книгу ссылочным аппаратом: текст ведь не святым духом надиктован Галине Светлояровне! Он представляет собой, конечно, компиляцию материалов неких чужих исследований. Иногда нам называют имя учёного, иногда даже сообщают, какая именно работа используется, но... название приводится в русском переводе. Например, так:

Израильский историк Исраэль Яаков Юваль в 1993 году напечатал статью «Месть и проклятие, кровь и клевета: от мученичества к кровавым наветам», а в 2000 году за статьей последовала книга «"Два народа в чреве твоем": представления евреев и христиан друг о друге».
(с. 242)

Вроде бы всё указано, но библиографически грамотной ссылки нет, и чтобы найти эти публикации, придётся приложить некоторые усилия. Мы ведь не знаем даже, каков язык этих публикаций! В виде эксперимента я начал поиск и за несколько минут обнаружил как искомую статью (в открытом доступе), так и книгу с очень похожим названием (в продаже). Но не во всех случаях задача будет решаться так легко и быстро. Между прочим, оказалось, что этот автор весьма плодовит и печатает свои работы как минимум на трёх языках (иврит, английский, немецкий).

Особенно болезненно отсутствие ссылок при изобилии прямых цитат, часто длинных (и во всех случаях, конечно, переводных). Галина Светлояровна утверждает, что подавляющее большинство переводов выполнены ей самой; но с какого языка (или языков?) она переводила, какие издания цитируемых источников использовала — для читателя остаётся загадкой. А между тем тут возможны удивительные вещи. Представим себе, что некий условный Шломо, живущий в Испании времён Фернандо и Изабеллы, пишет хронику на иврите. В XVII веке некий книжник-христианин, изучающий иврит, в качестве упражнения переводит её на испанский. В XVIII веке эту испаноязычную рукопись издают в Амстердаме (известный центр печатания книг, которые в странах происхождения текста могли вызвать повышенное внимание цензуры). В XIX веке голландское издание попадает в руки высокоучёного еврея из числа подданных королевы Виктории; он переводит хронику с испанского на английский и издаёт свой труд в Лондоне. В начале XX векаэто издание попадает в Россию и целый век пылится на полке в книгохранилище крупнейшей московской библиотеки (в читальный зал она будет востребована, в лучшем случае, один или два раза). В начале XXI века эту книгу открывает для себя молодая русскоязычная исследовательница; она ксерокопирует особо заинтересовавшее её место, переводит его с английского на русский и вставляет в свою книгу. И вот что получает читатель: конечный результат цепочки переводов «иврит-испанский-английский-русский». Возможно такое? По-моему, запросто!

Я понятно объяснил, зачем нужны ссылки на конкретные издания исторических источников? Если нет, то вот вам ещё один аргумент в пользу ссылок: отказ от них отучает автора отвечать за свои слова. Автор становится небрежен, а эта неприятная черта настраивает против него читателя. Вот Галина Светлояровна заявляет, к примеру (с. 173-173), что в Новом завете синагога именуется «сатанинским сборищем», а ссылки никакой не даёт. Я такого места не помню, и остаюсь в убеждении, что здесь типичный случай так называемого вранья. Она такого эффекта хотела?

Что касается ссылок на использованную научную литературу, то в этом просто моральный долг автора по отношению к предшественникам. Кто его отрицает словом или делом, тот достоин презрения.

Несмотря на крайнюю легковесность рецензируемой книги, читать её можно и нужно: интересного там много, и темы затрагиваются порой очень острые. Рекомендую.