Текст книги "Наследие"

– Эй, подожди, как тебя зовут? Как ты очутился на этом острове? Скажи мне, черт, я не враг тебе, ты ведь Эндрю, так, давай поговорим, – несмотря на ситуацию, голос Бадди звучал убедительно, и его оппонент на секунду остановился, опустил оружие, повертел в разные стороны головой и ответил.

– Что за игру ты ведешь, ты ведь и сам прекрасно все знаешь, не так ли, я Эндрю Браун, а ты Джордж Браун, не знаю, сам ты или через кого-то из своих подставных продажных крыс подстроил крушение моего самолета прямо над океаном, но вот только я не умер, как ты этого хотел, я тут живой, а вот ты сейчас умрешь, – он яростно тер лицо, пытаясь избавиться от пелены перед глазам.

– Стой, – Бадди кричал, – ты сын Джорджа Брауна? Я летчик той ракеты, что вы с отцом строили, а твой отец, насколько мне известно, недавно умер, подожди, не делай глупостей.

На улице сильно темнело, поднялся сильный ветер, заворошил цветочные заросли. Эндрю сделал шаг вперед, у него жутко кружилась голова, его палка показалась безумно тяжелой, он вспотел, в глазах потемнело, в ушах стоял шум, начали неметь руки и ноги, он упал.

Бадди подтянул к себе ноги и сел, сердце у него билось с бешеной скоростью, он смотрел на лежащего напротив него Эндрю, парень был такой бледный, словно смерть.

У Бадди начал проходить болевой шок, на руке появилась здоровенная шишка, но перелома не было, он решил, пока совсем не стемнело, лучше вернуться на пляж. Он закинул Эндрю на плечо и отправился в сторону пляжа.

По небу ползли лохматые тучи, они спускались и клубились, наступала ночь, а облака плыли у самой кромки воды, словно легкая пена, плавно переходя в ровную поверхность берега.

Эндрю пришел в себя, его состояние было по-прежнему плохим, он был весь покрыт потом, симптомы напоминали те, что бывают при лихорадке, он попросил воды. Бадди отдал ему остатки той воды, что успел добыть, и Эндрю аккуратно присел, он плохо помнил и понимал, что происходит, мысли путались, его терзало раскаяние. Он считал, что его нахождение тут заслужено. Луна выглядывала из-за холма, поросшего деревьями и буро-зеленым кустарником, наблюдая за ними. Поляна, на которой они стояли, примыкала вытянувшимся длинным рукавом к топи.

– Прости меня, – дрожащим от лихорадки голосом произнес Эндрю, – наверное, все из-за этих ягод, что я съел на поляне, или из-за сильного похмелья, как ты там сказал тебя зовут?

– Я Бадди, пилот, который участвовал в сегодняшнем запуске ракеты твоей компании, – спокойным тоном ответил молодой человек. Темные кусты создавали загадочную атмосферу, а луна, светящая ярким светом, подчеркивала контуры силуэта и придавала ему мистический оттенок. Волны плавно совершали набеги на песок и быстро отступали. Двое молодых людей сидели молча и оглядывали друг друга, внимательно изучая.

Бадди продолжил.

– У меня во внутреннем кармане есть зажигалка, она герметична, и я думаю, что бензина в ней должно хватить, чтобы мы развели костер.

– Отлично, – сказал Эндрю, – мне очень холодно, и кажется, если мы срочно не согреемся, то этот остров конкретно поимеет нас.

На лице Бадди отобразилась легкая ухмылка.

– Хорошая новость, тогда я сейчас пойду, насобираю хвороста, и разожжем костер, и когда прилетят спасатели, нас будет лучше видно.

Он встал и отправился в сторону леса, который ночью выглядит еще пугающе.

Когда Бадди ушел, Эндрю проверил свою ногу, на которой стали появляться гнойные выделения, он чувствовал, что его сердце бьется быстрее обычного, дышать стало тяжело. Не самые приятные признаки, он задумчиво склонил голову и наблюдал, как космонавт собирает ветки. Его осенило.

– Так вот же оно, тот самый полет к новому неизведанному миру, и мы его совершили, да, пусть не в том виде, в котором это принято, но был запуск и приземление, – сквозь боль и шум в голове он засмеялся и громко прокричал свою мысль космонавту, его смех стал еще более звонким, и он повторил свою мысль более иронично.

– Знаешь, а ты чертовски прав, с детства я мечтал открыть новый мир, и вот ведь, действительно, мы с тобой первооткрыватели, – с улыбкой ответил Бадди, неся в руках хворост и бросая его на влажный песок.

– Жаль только, что у меня такой мечты не было, мой отец всю жизнь этого хотел, мне больше нравились машины и тусовки с друзьями, – он посмотрел на Бадди, – что мы только не вытворяли. Беспредельная воздушная ширь полнит радостью, когда ты в небе, ты свободен, – голос Эндрю звучал звонко, он продолжил, – кстати, это же ведь так забавно, этот остров похож на один из тех заброшенных или потрепанных кем-то в прошлом кораблей. В прошлом тонули корабли, а теперь самолеты и даже ракеты. Вот и мы с тобой сидим на каком-то забытом богом корабле.

– Как ты думаешь, Эндрю, как скоро нас найдут?

– Не думаю, что кто-то захочет меня искать, – ответил он, подавая Бадди из кармана зажигалку, – понимаешь, после смерти отца меня толком не допускали до управления делами компании, меня закинули в ящик с грязным бельем, и я сижу дома в изоляции. Такой исход вещей им только на руку, – он нервно отвел взгляд.

Щелчок зажигалки, искры нет, второй, третий. И вот наконец-то показалась легкая искра, Бадди достал фильтр с бензином из зажигалки, несколько капель упали на верхнюю наиболее сухую часть заготовки костра, и попробовал еще раз, щелк, и с шипением вспыхнуло яркое пламя.

– Что будем делать, питаться стеблями трав, еще зелеными ягодами, кореньями? – Эндрю иронично улыбался, его голос отдавал легким хрипом. Он томился, оттого что тут на острове нельзя встретить ничего, сделанного человеком, первобытность его была удручающей для Эндрю.

На небе воссияла луна, серебряным шаром раскинувшись над водой.

– Нам нужно сделать настил из веток, он защитит нас от ветра, – Бадди посмотрел на своего нового знакомого, вид у того был ужасный: белая как снег кожа, красные глаза, испарина на лбу, нужно было что-то предпринять. – Я пойду в лес, соберу веток. Днем я оставил шлем в лесу для набора пресной воды, она нужна тебе как никогда, скоро буду.

– Эй, Бадди, я очень признателен тебе за помощь, знаешь, честно, – Эндрю лихорадило, но он попытался улыбнуться.

Вокруг стояла мертвая тишина, которая казалась выше всех деревьев, звезд и даже черного бездонного неба, что великаном смотрело на него сверху. Он сорвал веток, набросал их у входа в чащу и двинулся дальше. Бадди пробирался между стволов деревьев, кустов, веток, сейчас лес казался очень страшным и небезопасным, однако никого, кроме птиц, видно не было. Вскоре показался шлем его костюма, одновременно он услышал крики с пляжа. Пришлось ускориться, он взял в руки шлем, тот был полон примерно на четверть. «Литр-полтора есть», – прошептал он и ринулся обратно.

На песчаный берег с гулом набегали нежно-зеленые волны, через их спины нежно играло светом солнце. Около выхода из леса он увидел, как Эндрю стоит около водной линии и что-то трясет. Бадди стремительно приблизился.

– Что ты нашел?

– Ты не поверишь, это мой любимый односолодовый, – Эндрю светился от радости, – это то, что поможет мне уйти красиво.

– Алкоголь сильно обезвоживает, это не то, что нужно, – обеспокоенно ответил Бадди.

– Приятель, сделай этот чертов навес и давай выпьем за знакомство, – Эндрю хотел сделать шаг вперед, когда у него из-под руки выпал костыль, и он упал на землю. Бадди начал ему помогать и увидел рану на его ноге, она продолжала кровоточить и гноиться, он не подал вида, решив вернуться к этому чуть позже, в более удобный момент.

Подняв Эндрю на руки, он донес его до костра, потом соорудил небольшой навес из веток и палок, что валялись поблизости, протянул ему воды, а сам присел рядом.

– Как себя чувствуешь?

– Как на наркоманской вечеринке после крепких коктейлей и чего-то похуже, я вроде как тут, а вроде и нет.

– Да и выглядишь так же, нужно обработать твою рану виски, ты потерял много крови, – слова Бадди звучали предельно убедительно.

Эндрю сделал большой глоток и передал бутылку.

– Давай сделай это, приятель, – он отвернулся в сторону и закрыл глаза. Воздух наполнил аромат виски и свежесобранных веток.

– А-а-а… – крик Эндрю облетел ломаный очерк деревьев, уходящих в невысокие скалы, отражаясь тихим эхо.

Бадди сделал небольшой глоток.

– Полезная штука, этот виски, он нам еще пригодится.

Эндрю пил воду из шлема жадными глотками, быстро с легкостью опустошив его до дна, не оставил и глотка для Бадди. Допив, он отвернулся и лег на бок спиной к новому знакомому. Он чувствовал себя все хуже. Все его тело трясло, началось головокружение, вероятнее всего из-за яда. Дело было плохо, если он не уберется отсюда поскорее… неизвестно, сколько он протянет. Бадди отправился в лес и положил шлем обратно под дерево, собирая воду с листьев.

– Он отравлен дикими ягодами, и, судя по всему, у него начинается сепсис. Надо быть к нему терпимее, – он так же повернулся на бок и закрыл глаза, с мыслью о том, что завтра надо продумывать совместный план по выживанию, уснул.

Ветер пробежал по глубокой тихой глади морского полотна, погода острова утром была более благосклонна к своим нежданным гостям.

Солнце отливало яркими красками на деревьях, отображаясь живым ковром, когда Бадди проснулся. Эндрю еще спал, он прошелся по знакомой тропинке за водой, соорудил из палок и веревок ручные вилы и вернулся в лагерь. Положил воду около Эндрю и отправился к берегу, чтобы наловить рыбы на завтрак, так как оба ничего не ели около суток.

На третий день на острове Бадди пошел вдоль поляны под сильным ливнем, взяв курс на северо-запад, что неизбежно должно было вывести его к побережью, однако он набрел на странную расщелину, в которой решил укрыться от дождя. Это была старая пещера высотой около метра у входа и глубиной около двадцати метров, ближе к середине своды уходили вверх на три-четыре метра.

Сначала было очень темно и разглядеть что-то внутри нее не представлялось возможным, однако по прошествии некоторого времени, когда глаза привыкли к свету, на стенах пещеры Бадди сумел разглядеть какие-то символы. Сначала он подумал, что это какие-то индейские наскальные рисунки, возможно каких-то племен, которые проживали тут столетия назад. Однако видимость было очень плохой, и он решил разжечь костер, чтобы согреться и получше разглядеть надписи.

Собрав сухой травы и несколько палок, которые лежали недалеко от входа в пещеру и были скрыты от дождя, развел огонь. Обмотав одну палку сухой лианой, он подошел ближе к рисункам, и каково было его удивление, когда он увидел английские буквы.

Часть послания была уничтожена временем и подтеками воды внутри пещеры, но в целом послание рассказывало о человеке, которого занесло сюда течением в восьмидесятых годах, и суммарно он провел тут чуть более месяца. Это был короткий рассказ, напоминавшей исповедь, человек писал, что сделал много зла в своей жизни и, возможно, это его чистилище. Он пошел на яхте со своим братом и отцом в океан на прогулку, чтобы рассказать им о своих отношениях с темнокожей девушкой, их реакция была абсолютно неожиданной для него. Отец влепил ему пощечину и сказал, чтобы он выбросил эту глупость из головы или он отречется от него и лишит его наследства. Брат полностью поддержал позицию отца, так как был очень меркантилен и мечтал лишь о деньгах. Разъяренный гневом и обидой, он схватил сигнальную ракету и выстрелил ночью в каюту, где спали отец и брат, не думая о последствиях. Что с ними случилось, он не видел, но на яхте вспыхнул пожар. Он нырнул в воду и проснулся тут на острове. Дальше он писал, как сожалеет о том, что больше не увидит свою любимую, и просит передать слова извинения ей и рассказать, что вплоть до последнего дня помнил о ней. Он писал о том, что мало кто может понять его, скольких нужно пережить огорчений и приложить усилий, чтобы добиться своей цели, идти на компромиссы. Такие понятия, как порядок, дисциплина, власть, уважение, высокие моральные качества, – все это куда-то испарилось. А наглость, жестокость и безрассудство стали нормой поведения. Конец жизни, хорошей ли, плохой, должен быть более драматичным. «Если мне суждено выбраться отсюда, я покажу всем им, кто я такой, никто меня не остановит», – так закончилось послание неизвестного.

Бадди внимательнее оглядел пещеру, никаких признаков человека или останков он не обнаружил, только надписи углем по практической белой известняковой стене. Выйдя из пещеры и пройдя метров сто на север, он оказался на пляже, ему не терпелось скорее вернуться и поделиться этой историей с Эндрю. Одежды Бадди были серебряного цвета и блестели на солнце, он зашел в воду по колено и увидел, как много рыбок тускло-зеленого цвета с темными полосами по бокам плавали около берега.

«Черт, наконец-то повезло», – сказал он вслух, похоже, это большой черный окунь. Он сделал резкий удар, но рыбка оказалась шустрее и успела ускользнуть. Подождав минуту, когда рыбы в воде успокоились, он повторно занес руку на удар и еще более быстро ударил по воде, в этот раз он достал вилы с рыбешкой на них, это была маленькая победа. Он положил улов на песок и вернулся обратно в воду.

Тем временем на суше около лагеря Эндрю, хромая, облокачиваясь на палку, пошел к береговой линии, где начинались деревья, чтобы оборвать свежих веток и подсобрать хвороста. Под ногами было топко и скользко от мокрых листьев, голова сильно кружилась, и невыносимо болела нога. На этом плоском берегу земля казалась более мягкой, а росистые травы были по колено. На его лице играл румянец. А берег, прорезая острыми ребрами эти скалы, выступал далеко в море, и об него с ревом разбивались волны. Это был настоящий океан с пустынными и пугающими своей дикостью берегами. По-прежнему откуда-то из чащи леса ему слышались голоса, сквозь температуру он чувствовал, как бешено бьется его сердце. Он потянул за край ветки, та резко оторвалась, и он упал на спину. Эндрю посмотрел на небо, такое чистое и ясное, где-то высоко летали птицы. И подумал, вот он и вот мир, такой, каким он его никогда раньше не видел, он лежит в грязной луже, рядом с которой в траве между корней пробегает ручеек, он словно был из золота, так красиво на нем играли солнечные лучи, а он в рваной и грязной одежде, словно эта лужа, а ведь когда-то и этот ручей станет частью грязной лужи. В тот момент ему все показалось очень забавным.

«Ты должен помочь Бадди», – это мысль выстрелила откуда-то из его подсознания, он оперся на палку, связал ветки ремнем от брюк и неспешно пошел обратно в сторону лагеря, боль усиливалась.

– Эй, Эндрю, ты зачем ходишь, тебе нужно отдыхать, – вдоль пляжа шел довольный Бадди со связкой рыбы, которую он держал за хвосты, – вот и нам обед.

– С тебя еда, с меня огонь, – черные брови на его бледном лбу двинулись вверх, губы раскрылись искренней улыбкой. Солнечные лучи, упавшие на его искаженное болью лицо, превратили его в какую-то бледную маску.

Они уложили ветки для защиты от ветра, накидали хвороста и зажгли костер. Бадди занялся разделыванием рыбы и параллельно рассказал новому знакомому о таинственной пещере. Аккуратно надрезав кожу вокруг плавников и головы рыбы, довел разрез до хвоста, после захватил отошедшую кожу около головы и снял ее. Затем он принес пресной воды, чтобы промыть улов. Острым металлическим осколком фюзеляжа он заточил два острых конца на палке-рогатке и насадил рыбу целиком, костер как раз был готов и горел спокойным пламенем. Он устроил импровизированный вертел над пламенем и начал вращать палку равномерно, чтобы рыба прожарилась со всех сторон.

Взгляд Бадди упал на товарища, он еле-еле держал в руке палку и был еще бледнее, чем вчера. Небо сделалось красновато-бурым, в воздухе ощущался привкус соли.

– Эндрю, как себя чувствуешь? Ты смазал рану виски? – как бы он ни хотел скрыть, его голос звучал тревожно.

– Не парься, я нашел для него применение, скажи лучше, где ты научился так ловко чистить рыбу? – Эндрю бросил на него косой взгляд.

– Тебе надо серьезнее отнестись к твоей ране, это не шутка, парень! – Бадди окинул собеседника взглядом, но тот отвел взгляд. – Ладно, в детстве я ходил с отцом на рыбалку на наше местное озеро, и мы часами ловили рыбу, это одни из самых приятных моментов моего детства. Жаль, нет специй, я бы тебе показал фирменный рецепт моей мамы, вот там любая рыба выглядит произведением искусства.

– Не судьба видимо, а я уже плохо помню блюда моей матери, а ублюдок-отец никогда не уделял мне времени, и я чаще бывал в гостях у нашей домработницы Клаудии, хорошая была женщина, вот она готовила отличные сочные бургеры, с такой мягкой и нежной булочкой, такие, что пальцы оближешь, жаль, только я тогда этого не понимал, – его речь перебил кашель.

– А что это за совет, про который ты говорил? – на полтона ниже аккуратно спросил Бадди.

– Это несколько влиятельных людей, они помогали моему отцу управлять компанией, как говорил мне отец, я слишком глуп, чтобы выйти на широкие и шумные политические сцены, где действовали крупные люди и делались крупные дела, хотя на самом деле это просто скопище убийц и мерзавцев, – Эндрю опять закашлял.

– Неприятно, наверное, видеть таких людей, – ответил Бадди.

– Еще как, помню, я был еще подростком и хотел полазить в компьютере отца, мне всегда было интересно подглядывать туда, и я увидел его переписку с одним из тех мерзавцев. Они хотели открыть филиал в одном из старых домов в центре города, недвижимость там очень дорогая, и найти что-то по низкой цене почти невозможно. И вот как раз был такой вариант, правда в нем проживала семья, из-за старой облицовки и в целом полуаварийного состояния сначала им предложили небольшую сумму как вознаграждение за жилье, но они отказались. И вот тут самое интересное, в том письме мой отец ответил: «Что ж, насколько мне известно, ранее это был криминальный район, надо быть аккуратнее», – Эндрю снова закашлял.

– Все нормально?

– Не переживай, Бадди, – Эндрю протер рот рукавом.

– Ладно, так значит, они отпустили эту семью?

– И я так подумал, но фамилия мне их запомнилась, Андерсоны, знаешь, как у того писателя. Так вот, через какое-то время по телевизору и в газетах писали о страшном убийстве в том районе, где мужчина под действием наркотиков зарезал всю семью и повесился, – огонь от костра зловеще отблескивал в глазах Эндрю.

– Даже не знаю, что сказать, теперь, я думаю, начинаю тебя понимать.

– Да, спасибо, Бадди, я полежу немного, – закончил Эндрю и покрутил головой, разминая шею.

– Да, хорошо, я тоже прилягу, тебе надо пить больше воды, вот держи, – отозвался Бадди, протягивая товарищу последние капли воды.

– Я не хочу пить, спасибо, оставь на завтра, – последовал приглушенный ответ.

По океану пробежался легкий бриз, пушистая пена мягко покачивалась на волнах, ветер медленно усиливался.

Бадди проснулся, огляделся по сторонам, волны приятно синели вдали, небо было ясным, солнце истово припекало, за сооруженной ими вчера треногой для кипячения воды, на которой висел его шлем, он увидел, как Эндрю сидит на камне почти у берега. Он окрикнул его, но тот ничего не ответил. Бадди неспешно встал и подошел ближе.

– Выглядишь неважно, как нога? – приглядевшись, он увидел пустую бутылку виски в его бледной как снег руке.

– Да пошел ты, пошло все оно, – Эндрю был раздражен и швырнул в воду свой костыль, Бадди отшагнул назад, в глубине души горько сожалея, что подошел к нему.

– Постой, мужик, ни одной минуты этой долбаной ночи я не провел во сне, и сейчас мне тоже не уснуть, знаешь, я уже не чувствую жара, мне жутко холодно, наверное, это отмирают нервные окончания, я чувствую, как она надвигается, смерть идет ко мне, тянет свою костлявую руку, я готов, я даже жду ее! Стоило попасть в это место, для того чтобы осознать, что всю свою жизнь я был одинок, ты, наверное, первый человек за долгие годы, который был добр ко мне. Не из-за сахарной косточки, которую я могу швырнуть тебе из моего кошелька, а просто потому, что ты живой, настоящий человек. Почему их было так мало в моей жизни?! – его голос задрожал. – Послушай, я хочу оставить это тебе как знак признательности и моего уважения тебе, – он протянул в сторону Бадди свои часы, – на этом острове, да и вообще, у меня нет ничего ценнее, чем они. Я хочу, чтобы они остались у достойного человека. Смотри на эту воду, красота голубого безбрежия меня больше не гнетет, беспредельная воздушная ширь наполняет радостью, это прекрасно. Мне на ум пришел старый стишок, который в детстве мне повторяла мама, потому что я очень боялся смерти, и я запомнил его.

Когда погаснут все огни и небо превратится в мрак,

тогда уйдем и мы с тобой, мой друг, и превратимся в прах.

– Так просто и изящно, – Эндрю попытался встать с камня, его нога подкосилась, но Бадди успел подхватить его.

– Спасибо, это огромная честь для меня, – Бадди надел на руку часы, – эй, ты чего, парень, скоро нас найдут, и ты вернешься к своей обычной жизни, тусовкам и управлению своей империей, буду рад составить тебе компанию. Я же тебе не говорил, я служил в ВВС США, был на боевых вылетах. Никогда нельзя терять боевой дух, я не могу умереть, меня ждут дома, и я уверен, что и у тебя есть кто-то, кто ждет тебя.

Они вернулись к лагерю, алкоголь снизил болевые ощущения, исходящие от ноги.

Бадди принес немного воды, в этот раз Эндрю чуть-чуть отхлебнул и отдал воду.

– Эндрю, ты должен поспать, я осмотрю эту часть острова и скоро вернусь, ты отдыхай. Я раздобуду еды.

– Я почему-то сейчас вспомнил, как говорил отец, что люди – ничтожные, жалкие существа. Людьми можно только управлять. Их можно запугивать и посылать на смерть. Такой безжалостный и могучий, а все эти его шестерки стояли рядом и не сводили с него глаз, оценивая голос, выражение его лица и осанку, но он был не прав, иди, Бадди, у тебя все будет хорошо, я тебе обещаю, – лицо Эндрю было мертвенно бледным.

Бадди шел прямо, оставляя следы, по широкой борозде пляжа, внимательно разглядывая берег. Он надеялся увидеть что-то полезное для них с Эндрю.

Внезапно часы начали издавать пульсирующий сигнал и вибрировать, Бадди увидел на них маячок, который мерцал красным, в голову пришла страшная мысль, и он обернулся назад.

Эндрю шел, хромая и качаясь, прямо в воду, над ним с криками кружили чайки. Бадди что есть сил пытался бежать к нему, скинув в сторону верх скафандра, он испытал сильный холод, кричал во все горло:

– Стой, подожди, не надо! Стой!

Он споткнулся, слетел с небольшого холма и повредил стопу, резкая, острая боль пронеслась по телу, но на данный момент это ничего не значило. Он не чувствовал боли, он должен бежать, скорее, пока не поздно. Но добравшись до берега, никого не увидел, его сердце пронзили тысячи ножей, голова закружилась, и он рухнул на песок.

Сидя у берега, глядя на небо, он думал о том, что произошло. Рядом с ним только что был человек, мало ему знакомый, но уже не чужой, и вот он исчез, он один, что делать дальше. Страх одиночества переполнял его, впервые за два дня он подумал о том, а что если он никогда больше не увидит свою мать, не пройдет по знакомым до боли улицам родного города?

Часы начали вибрировать сильнее, и сигнал становился громче. Бадди услышал звук, напоминавший полости вертолета. И он не заставил себя долго ждать: из-за скалы появилась вертушка и приземлилась на пляже метрах в двухстах от него. Однако Бадди не знал, что ему делать. Той радости, которую он бы мог испытать буквально еще пару часов назад, не было. К нему навстречу выбежали спасатели, но его как будто парализовало, руки и ноги оцепенели словно у статуи, не давая возможности пошевелиться.

– Эй, парни, тут выживший, – сказал громко по рации спасатель. – Сэр, как вас зовут?

– Меня зовут Бадди Гриффит, – сказал он голосом, как у того робота из назойливой рекламы, абсолютно безэмоционально, голова закружилась, и ноги словно забились свинцом, в голове засела мысль, что он мог бы удержать Эндрю и сейчас они вместе могли бы покинуть этот ад, неужели этого его вина?

– Отлично, вы, видимо, тот пилот, что исчез при аварии космического корабля.

Увидев на лице Бадди полную отрешенность, он все-таки продолжил.

– Сэр, нам нужна ваша помощь, вы встречали других выживших на острове или, возможно, находили тела?

– Нет, я тут один, – ответил Бадди, растерявшись, увидев на карабине у спасателя автомат, странный предмет для человека, приехавшего тебя спасти, подумал он.

– Сегодня утром мы поймали сигнал спасательного маячка, который расположен в ваших часах, откуда они у вас?

Бадди понял, что Эндрю специально не вызывал помощь, боясь ответственности и своей жизни, он не хотел участвовать в игре, которую затеял его отец, и подарил ему свой билет на спасение, а сам ушел.

– Я нашел их на пляже, в обломках, которые прибило к берегу волной, – он сам не понимал, почему он дает именно такие ответы.

– На пляже есть вторая пара следов, но их плохо видно из-за прилива, – проговорил подошедший ближе второй спасатель, – также возможно вам что-то известно о Эндрю Брауне?

– Я использовал ботинки для набора воды, но их унесло течением. Касаемо этого человека, о котором вы спрашиваете, я знаю, что он связан с компанией, которая меня отправила в мой несложившийся полет, это все.

– Окей, увезите его, а мы продолжим работу тут, – сказал подошедший человек и подтолкнул своего напарника в плечо.

– Его словам можно верить? – негромко спросил второй незнакомец того спасателя, что общался с Бадди.

– Не знаю, если кто-то говорит, что абсолютно честен, в большинстве случаев он станет врать быстрее, чем четвертая космическая скорость, во всяком случае это уже не наша работа.

Получив ответ от напарника, он без лишних церемоний запихнул Бадди в салон. Вертолет поднял их вверх. Бадди наконец-то полностью снял с себя скафандр и переоделся в чистую одежду, он пил горячий чай и наблюдал, как отдаляется от него остров, тот самый, на котором он был первым и который дал ему самый ценный жизненный урок.

Через некоторое время в новостях он услышал, что спасателями было найдено тело Эндрю, и показали пышные похороны в семейном склепе, он был похоронен с отцом и матерью.

Через пару недель после возвращения Бадди, когда утесы и увалы перестали ему сниться, ему позвонили, принесли извинения в связи с этой ситуацией и выслали на почту денежный чек на двести пятьдесят тысяч долларов, на которые он открыл свою небольшую школу полетов и был рад, что занимается любимым делом. Он понимал, что после той истории на острове он живет за двоих и просто обязан жить и заниматься любимым делом, чтобы не позволить никому втянуть себя в чью-то игру. А на оставшиеся деньги подарил маме кафе, дизайн которого она разработала сама.