Электронная библиотека » Гарри Гаррисон » » онлайн чтение - страница 3


  • Текст добавлен: 12 марта 2014, 00:44


Автор книги: Гарри Гаррисон


Жанр: Зарубежная фантастика, Фантастика


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Нужно хватать удачу за хвост. В подвале никого не оказалось. Билли обнаружил окно, сигнализация на нем тоже была отключена. Может, весь дом такой? Может, меняют всю систему или она сломалась и ее не могут починить, но это неважно. Стекло было покрыто пылью, Билли протянул руку и нарисовал на нем сердечко, чтобы можно было узнать его снаружи.

– Долго тебя не было, парень, – сказал швейцар, когда Билли появился в вестибюле.

– Пришлось подождать, пока он сделает копию и напишет ответ. Ничего не поделаешь, – с совершенно искренним видом соврал Билли – это было нетрудно.

Швейцар не стал смотреть на дощечку. Решетка с шипением отъехала в сторону, и Билли вышел по мостику на многолюдную, грязную и душную улицу.

Глава 3

Чуть тише гудения кондиционера раздавался постоянный звук, который ухо воспринимало, но уже не слышало, – пульсирующее грохотание города, скорее ощущаемое, чем слышимое. Ширли это нравилось, ей нравились его отдаленность и чувство безопасности, которое давали ей ночь и толстые стены. Было поздно. Светящиеся цифры на часах показывали 3.24, потом они бесшумно сменились на 3.25.

Рядом с ней на широкой кровати ворочался и бормотал что-то во сне Майк, а она лежала совершенно неподвижно, боясь его разбудить. Через минуту он успокоился, натянул простыню на плечи, дыхание его стало медленным и равномерным. Она расслабилась. Пот у нее на коже испарялся от движения воздуха, и от этого она ощущала странное удовлетворение. До прихода Майка она пару часов поспала, и этого оказалось достаточно.

Она медленно встала и пошла по комнате в потоке воздуха, омывающего ее тело. Она провела руками по телу и, коснувшись груди, поморщилась. Он чересчур груб. Завтра у нее на теле будет сплошной синяк, и придется накладывать толстый слой грима, чтобы скрыть это безобразие. Майк очень сердится, когда видит у нее синяки или еще какие-то изъяны, хотя, похоже, никогда об этом не думает, причиняя ей боль. Над кондиционером шторы чуть раздвинулись, и в комнату заглянули тьма города, редкие огни, напоминавшие глаза зверей. Она быстро задернула шторы и удостоверилась, что они больше не расходятся.

Майк издал гортанный булькающий звук, которого можно было испугаться, если к нему не привык. Но Ширли слышала его достаточно часто. Когда он вот так храпит, это означает, что он очень крепко спит. Можно принять душ, а он об этом и не узнает! Ее босые ноги бесшумно прошли по ковру, и она медленно, без щелчка закрыла за собой дверь ванной комнаты.

Наконец-то! Она включила флюоресцентное освещение и улыбнулась, оглядывая пластмассово-мраморное убранство этого помещения и золотистые приборы, блестящие и отражающие свет. Стены были звуконепроницаемы, но если он спит не очень крепко, то может услышать, как шумит вода в трубах. Внезапно испугавшись, она встала на цыпочки, чтобы посмотреть на отметку водомера. Да, облегченно вздохнула она, Майк его не включил. При теперешних ценах на воду – неважно, сколько он наворовал, – Майк отключал воду, запирал водомер на весь день и запрещал ей принимать душ. Но сам всегда принимал душ. А ей приходилось это делать украдкой, и по счетчику он ни разу об этом не догадался.

Вода была восхитительно холодной, и Ширли стояла под душем дольше, чем собиралась. Она виновато посмотрела на счетчик. Вытершись, полотенцем стерла все до единой капли в ванне и на стенах, а потом засунула его на самое дно корзины для грязного белья, куда уж он точно не сунется. После душа она почувствовала себя чудесно. Пудрясь, она улыбалась себе в зеркало.

Тебе двадцать три, Ширли, и размер одежды у тебя не менялся с девятнадцати лет. Разве что грудь – теперь она носила лифчики побольше. Но тут все нормально, потому что мужчинам именно это и нравится. Она достала из шкафа халат и надела его. Когда она вошла в спальню, Майк по-прежнему сопел. За последние три дня он здорово измотался – вероятно, устал таскать по жаре свой вес. За год, что она жила здесь, он набрал, должно быть, килограммов восемь; судя по всему, они пошли в живот. Но, похоже, это его не беспокоило, и она пыталась этого не замечать.

Она включила телевизор и пошла на кухню что-нибудь выпить. Дорогие вина, пиво и единственная бутылка виски предназначались исключительно для Майка, но она не возражала. Ей было все равно что пить, лишь бы было вкусно. Тут была бутылка водки, и Майк делал из нее всевозможные напитки. Особенно вкусной она получалась с апельсиновым концентратом. Если добавить немного сахара…

Голова мужчины заполняла полутораметровый экран, беззвучно шевеля губами и глядя прямо на нее. Ширли запахнула халат и застегнулась. Делая это, она улыбнулась, потому что, хоть и знала, что никто на нее не смотрит, все равно было неудобно. Панель дистанционного управления была встроена в подлокотник дивана, и она, нагнувшись вместе с бокалом, нажала на кнопку. По другому каналу показывали автомобильные гонки, по следующему – старую киноленту с Джоном Барримором, которая вся дергалась, казалась допотопной и совершенно ей не понравилась.

Она перебрала большинство каналов, пока не остановилась, как обычно, на девятнадцатом – «женском», где показывали только многосерийные фильмы, каждый из которых шел непрерывно, иногда двадцать четыре часа в сутки. Этот она раньше не видела, а когда включила наушники, поняла почему: сериал был британский. Люди говорили со странным акцентом, а некоторые их жесты и поступки трудно было понять. Однако фильм оказался довольно интересным. Какая-то женщина только что родила, она лежала вся в поту и без всякого макияжа, а муж этой женщины сидел в тюрьме, но пришло известие, что он недавно убежал, а мужчина, являвшийся отцом ребенка – мертвенького, как обнаружили, – оказался братом ее мужа. Ширли отхлебнула из бокала и уселась поудобнее.

В шесть утра она выключила телевизор, вымыла и вытерла бокал и пошла одеваться.

Тэб начинал работать в семь, и ей хотелось сделать все покупки как можно раньше, пока не началась жара. Тихонечко, чтобы не разбудить Майка, она нашла свою одежду и пошла с ней в гостиную. Трусики, кружевной лифчик и серое платье без рукавов – оно достаточно старое и уже порядком выцвело, в нем она ходила за покупками. Никаких драгоценностей и, конечно же, никакой косметики – нет резона искать неприятности на свою голову. Она никогда не завтракала – так удобнее следить за количеством калорий, но перед уходом выпила чашку черного кофе. Пробило семь. Она проверила, на месте ли ключи и деньги, затем взяла большую хозяйственную сумку из ящика и вышла.

– Доброе утро, мисс, – поздоровался лифтер, церемонно распахивая перед ней дверь с улыбкой, обнажившей ряд не слишком хороших зубов. – Похоже, сегодня опять будет жаркий денек.

– В новостях сказали, что уже двадцать семь.

– Да раза в два занизили. – Дверь закрылась, и они понеслись вниз. – Температуру измеряют на крыше здания, могу поспорить, что на улице она намного выше.

– Вероятно, вы правы.

В вестибюле швейцар Чарли, увидев, что она выходит из лифта, проговорил что-то в скрытый микрофон.

– Снова начинается пекло, – сказал он, когда она подошла к нему.

– Доброе утро, мисс Ширли, – поприветствовал ее Тэб, выходя из комнаты охраны.

Она улыбнулась, как всегда обрадовавшись встрече с ним. Самый милый телохранитель, какого она когда-либо знала, и единственный, который никогда за ней не ухлестывал. Но он нравился ей не поэтому, а потому, что был человеком, который никогда о подобном и не подумает. Он счастливо жил с женой и тремя детьми. Она знала про Эми и сыновей; он считался прекрасным семьянином.

Он был и отличным телохранителем. Не нужно вглядываться в стальные костяшки его пальцев, чтобы понять: он сможет постоять за себя. Хотя он не был очень высок, ширина плеч и тренированные бицепсы говорили о многом.

Он взял у нее кошелек, положил в глубокий боковой карман, потом забрал хозяйственную сумку. Когда дверь отворилась, он вышел первым – хорошие манеры телохранителя. Было жарко, даже жарче, чем Ширли ожидала.

– А почему ты не говоришь о погоде, Тэб? – спросила она, прищурившись от жары на заполненной людьми улице.

– Думаю, вы о ней сегодня уже наслушались, мисс Ширли. По дороге сюда я переговорил об этом без малого с дюжиной людей.

Идя рядом с Ширли по улице, Тэб не смотрел на нее: его глаза автоматически, профессионально прочесывали улицу. Он обычно двигался медленно и говорил медленно, и это было преднамеренно, поскольку люди думают, что именно так и должен вести себя негр. Когда начинались какие-нибудь неприятности, они заканчивались очень скоро, так как он твердо верил, что в расчет идет только первый удар и, если нанести его правильно, нужды в следующих уже не будет.

– Сегодня какие-то особые покупки? – спросил он.

– Только продукты на обед, и еще мне нужно зайти к Шмидту.

– Давайте возьмем такси и сбережем ваши силы для решающей битвы.

– Да… думаю, сегодня утром я так и поступлю.

Такси было достаточно дешево, и пешком она ходила лишь потому, что это ей нравилось, но не в такую жару. На стоянке уже стоял целый ряд велотакси, а водители сидели на корточках в тени задних сидений. Тэб подошел ко второму в очереди велотакси и придержал кузов, чтобы Ширли могла туда забраться.

– А я чем плох? – сердито спросил первый водитель.

– У тебя шина спустила, вот этим ты и плох, – спокойно ответил Тэб.

– Она не спустила, только чуть ослабла, вы не можете…

– Отвали! – прошипел Тэб и слегка приподнял сжатый кулак. Сверкнули металлические шипы. Водитель быстро вскочил в седло и, неистово крутя педали, укатил. Остальные отвернулись и ничего не сказали.

– Рынок Грамерси, – сказал Тэб второму водителю.

Таксист начал медленно крутить педали, так что Тэб успевал за ними, не переходя на бег, однако водитель все равно обливался потом. Его плечи поднимались и опускались перед носом у Ширли, и она видела ручейки пота, бегущие по шее, и даже перхоть у него в волосах. Ее всегда беспокоил такой близкий контакт с людьми. Она отвернулась и стала смотреть по сторонам.

По тротуару сновали пешеходы, по мостовой катили другие такси, обгоняя медленно едущие гужевики с тщательно закрытыми грузами. На дверях бара на углу Парк-авеню висела табличка: «Сегодня пиво в 2 часа дня», а несколько людей уже заняли очередь. Кружку пива придется ждать долго, не говоря уж о ценах этим летом. Они никогда и не были божескими, всегда говорили о подорожании зерна и еще чего-нибудь, но, когда лето случалось жарким, цены поднимались до фантастических отметок.

Таксист свернул на Лексингтон и остановился на углу Двадцать первой улицы. Ширли вылезла из велотакси и остановилась в тени здания, ожидая, пока Тэб расплатится с водителем. Уже слышались грубые голоса из-за прилавков рынка, который совершенно задушил Грамерси-парк. Она глубоко вздохнула, взяла под руку подошедшего Тэба, и они пошли через улицу.

У входа расположились прилавки с крекерами. Высоко над головой висело разноцветное печенье: коричневое, красное, голубое и зеленое.

– Три фунта зеленых, – обратилась она к человеку за прилавком, у которого всегда их покупала, затем взглянула на ценник. – Подорожали еще на десять центов!

– Сам покупаю за такую цену, мадам, для меня никакой выгоды.

Он поставил гирьки на одну чашку весов, а на другую насыпал крекеры.

– Но почему цены постоянно растут?

Она взяла с чашки ломаный крекер и положила в рот. Цвет печенья получался от водорослей, из которых его делали, и зеленое всегда казалось ей вкуснее и меньше пахло йодом, чем остальное.

– Спрос – предложение, спрос – предложение. – Он ссыпал крекеры в сумку, раскрытую перед ним Тэбом. – Чем больше людей, тем меньше всего остального. И я слышал, что траву начинают выращивать на более далеких участках. Чем дальше дорога, тем выше цена.

Он произнес эти слова о причине и следствии заученно и монотонно, словно граммофонная пластинка.

– Не знаю, как люди выкручиваются, – вздохнула Ширли, когда они отошли от прилавка, и почувствовала себя слегка виноватой, потому что с банковским счетом Майка ей не о чем было беспокоиться. Она подумала, как бы она протянула на зарплату Тэба: она знала, как мало тот получает. – Хочешь крекер? – спросила она.

– Спасибо, может, чуть попозже. – Он наблюдал за толпой и ловко отодвинул плечом мужчину с большим мешком за спиной, чуть не столкнувшимся с Ширли.

Сквозь рыночный гвалт пробивалась песня: трое мужчин бренчали на самодельных гитарах, а тоненький голосок девушки почти терялся в окружающем шуме. Когда они подошли ближе, Ширли удалось разобрать несколько слов – это был шлягер прошлого года, тот, что пели «Эль-Трубадуры»: «…на земле над ней… Ангельски чистая мысль… узнать ее, чтоб полюбить».

Слова совершенно не подходили этой девушке с впалой грудью и тощими руками. Отчего-то Ширли почувствовала себя неловко.

– Дай им несколько центов, – шепнула она Тэбу и быстро направилась к молочному ряду.

Когда Тэб подошел, она опустила в сумку пакет олеомаргарина и бутылочку соевого молока – Майк любил пить с ним кофе.

– Тэб, напомни мне, пожалуйста, что надо вернуть бутылки – эта уже четвертая! А с залогом в два доллара за штуку я скоро по миру пойду, если буду про это забывать.

– Если вы пойдете завтра за покупками, я вам напомню.

– Вероятно, пойду. Майк пригласил кого-то на обед, а я еще не знаю, сколько будет народу и что он хочет подать на стол.

– Рыбу, она всегда хороша, – сказал Тэб, указывая на большой бетонный бассейн с водой. – Бассейн полон.

Ширли приподнялась на цыпочки и увидела тилапий, беспокойно снующих в мутной воде.

– Лапии со Свежего Острова, – сказала продавщица. – Только сегодня ночью привезли с озера Ронконкома.

Она сунула руку в воду и вытащила извивающуюся рыбешку длиной сантиметров пятнадцать.

– А завтра они у вас будут? – спросила Ширли. – Мне нужна свежая рыба.

– Как угодно, милочка, завтра привезут еще.

Становилось жарче, а на рынке не оказалось ничего, что она еще хотела купить. Поэтому решено было перейти к следующему пункту программы.

– По-моему, сейчас нам лучше отправиться к Шмидту, – сказала Ширли, и что-то в ее голосе заставило Тэба внимательно взглянуть на нее, после чего он снова перешел к наблюдению за толпой.

– Конечно, мисс Ширли, там будет попрохладнее.

Заведение Шмидта располагалось в подвале сгоревшего целиком дома на Второй авеню. Проулок вел на задний двор, три ступеньки вниз – и вы перед толстой зеленой дверью с глазком. В тени, притулившись к стене, на корточках сидел телохранитель: к Шмидту приходили только постоянные клиенты. Приветствуя Тэба, охранник махнул рукой. Послышалось скрежетание замка, дверь открылась, и показался престарелый мужчина с длинными патлами седых волос.

– Доброе утро, судья, – сказала Ширли. Судья Сантини и О’Брайен хорошо знали друг друга, и она встречалась с ним прежде.

– А, доброе утро, Ширли. – Он отдал телохранителю маленький белый пакетик, который тот сунул в карман. – Как бы хотелось, чтобы утро было добрым, но для меня чересчур жарко. Боюсь, сказываются годы. Передай от меня привет Майку.

– Передам, судья, до свидания.

Тэб отдал Ширли кошелек, и она спустилась по ступенькам и постучала в дверь. В глазке промелькнула тень, послышался лязг металла, и дверь отворилась. Внутри было темно и прохладно. Ширли вошла.

– Ого, да это же мисс Ширли! Привет, малышка, – сказал привратник, захлопывая дверь и задвигая тяжелый засов.

Он опять влез на высокую табуретку у стены и занялся своим оружием. Ширли ничего не ответила: она всегда так поступала. Шмидт поднял голову и широко улыбнулся.

– Привет, Ширли! Зашла купить чего-нибудь вкусненького для мистера О’Брайена?

Он положил большие красные руки на прилавок; его толстое тело, облаченное в забрызганный кровью белый халат, возвышалось над ним как гора. Она кивнула, но не успела ничего сказать, как подал голос охранник:

– Покажите ей леденцы, мистер Шмидт. Могу поспорить, она пришла именно за ними.

– Не думаю, Арни, они не для Ширли.

Оба громко расхохотались, а она попыталась улыбнуться, теребя клочок бумаги, лежавший на прилавке.

– Мне нужен кусок говядины или вырезка, если, конечно, у вас есть, – сказала она, и мужчины снова расхохотались.

Они знали, что многое могут себе позволить, но никогда не переступали границ дозволенного. Им было известно о ее взаимоотношениях с Майком, но они никогда не делали и не говорили чего-то такого, что могло вызвать гнев Майка. Однажды Ширли попробовала рассказать ему об этом, но он посмеялся над одной из их шуток и сказал, что они просто дурачатся и ей не следует ожидать светских манер от мясников.

– Посмотрите-ка на это, Ширли. – Шмидт щелчком открыл дверь холодильника, стоящего у стены, и вытащил небольшую кость. – Великолепная собачья ножка, мясистая, да и жирная.

На вид она была недурна, но Ширли знала, что наверняка есть еще на что взглянуть.

– Очень миленькая, но вы же знаете, что мистер О’Брайен любит говядину.

– С каждым днем все труднее, Ширли. – Хозяин полез глубже в холодильник. – Разборки с поставщиками, скачки цен, сама знаешь каково. Но мистер О’Брайен является моим покупателем уже десять лет, и, пока могу, я стараюсь, чтобы ему кое-что перепадало. Ну как?

Он вылез из холодильника, ногой закрыл дверь и показал небольшой кусок мяса с тонкой полоской жира с краю.

– На вид очень недурен.

– Чуть больше половины фунта, хватит?

– В самый раз.

Он снял мясо с весов и начал заворачивать его.

– Этот кусочек разорит вас всего на двадцать семь девяносто.

– Неужели?.. Это намного дороже, чем в прошлый раз.

Майк вечно ругался, что она тратит очень много на еду, словно она отвечала за цены, однако требовал, чтобы на столе всегда было мясо.

– Ничего не поделаешь, Ширли. Но если ты меня поцелуешь, я сброшу девяносто центов. Может, даже подарю тебе еще кусочек мяса.

И они с охранником дико захохотали. Но, как сказал Майк, это была просто шутка, и она молча достала деньги из кошелька.

– Вот, мистер Шмидт, двадцать… двадцать пять… двадцать восемь.

Она достала из кошелька крохотную пластинку, написала на ней цену и положила рядом с деньгами. Шмидт взглянул на пластинку и нацарапал голубым мелком, которым всегда пользовался, снизу букву «Ш». Если Майк будет ругаться, она покажет ему это – правда, такое почти никогда не помогало.

– Десять центов сдачи, – улыбнулся Шмидт и покатил монету к ней по прилавку. – Увидимся, Ширли! – крикнул он, когда она забрала пакет и направилась к дверям.

– Да, очень скоро, – сказал охранник, открывая дверь ровно настолько, чтобы она могла проскользнуть.

Когда она проходила мимо, он быстро провел рукой по ее спине и ягодицам, обтянутым узким платьем. Дверь захлопнулась, хохот оборвался.

– Теперь домой? – спросил Тэб, забирая пакет.

– Да… думаю, тоже на такси.

Он посмотрел на нее, хотел что-то сказать, но передумал.

– Вон такси, – сказал он и повел ее по улице.

Сев в велотакси, она облегченно вздохнула; они, конечно, жлобы и вели себя сегодня как обычно, зато ей не нужно ходить туда до следующей недели. И, как сказал Майк, не следует ожидать светских манер от мясников. Черт с ними, и с их грязными шуточками, и с анекдотами на уровне начальной школы! Здесь у них бывает хорошее мясо, не то что у других. Она приготовит Майку бифштекс, пожарит в жиру овсяные лепешки, и все будет хорошо. Тэб помог ей вылезти из велотакси и взял сумку.

– Поднять наверх?

– Пожалуй… и заберешь пустые бутылки из-под молока. В комнате охраны есть какое-нибудь местечко, где их можно оставить до завтра?

– Нет проблем. У Чарли есть шкафчик, мы оба им пользуемся. Я могу оставить их там.

В вестибюле было намного прохладнее, чем на улица. На лифте они поднимались молча. Ширли рылась в кошельке, ища ключ. Тэб пошел по коридору впереди и открыл наружную дверь, но внезапно остановился, и она едва не налетела на него.

– Подождите, пожалуйста, секунду, мисс Ширли, – сказал он, понизив голос, и бесшумно поставил хозяйственную сумку у стены.

– А что?.. – начала она, но он приложил палец к ее губам и указал на внутреннюю дверь.

Она была приоткрыта, а в дереве было выдолблено отверстие. Ширли не поняла, в чем дело, но что-то произошло. Тэб пригнулся, выставив вперед кулак с кастетом, открыл дверь и вошел.

Отсутствовал он недолго, но когда вернулся, то шел очень прямо, а лицо его ничего не выражало.

– Мисс Ширли, – сказал он, – мне бы не хотелось, чтобы вы туда заходили, но думаю, будет лучше, если вы все-таки заглянете в спальню.

Она испугалась, поняв, что произошло что-то ужасное, но послушно последовала за ним через гостиную в спальню…

Ей показалось очень странным, что вот она стоит тут, ничего не делает и слышит крик, пока не поняла, что это ее собственный голос, что это она и кричит.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации