Текст книги "Проблемы с воображением"

Глава пятая
Скелет на пороге
(Ключ от Забвения)

Из «Важных размышлений мистера С. Ключиса», Том 10: «Ключ от Забвения».

 
В котором мире жить – не имеет значения,
Всё лучше, чем в Забвении.
И в гости тоже не спеши:
Чуть за порог, забыт уж ты!
 

Отец Бена издал такой пронзительный крик, что два стакана на столе разлетелись вдребезги. Папа застыл столбом. Он был не в силах сдвинуться с места, как кролик, пойманный в свете фар, и не сводил глаз со скелета в дверях дома.

– О да, я притягиваю к себе взгляды, – заметил Ключис с намертво застывшей на черепе улыбкой. – Я приношу свои извинения, если мой облик вас смущает, но лишённый кожи пришёл я в этот мир и лишённый кожи пребываю в нём.

Тем временем Бен вскочил на ноги. Он скосился на спичечный корабль и увидел, что Бохвесть съёжился и нырнул за лестницу, ведущую на спичечную палубу юта[2]2
   Надстройка в кормовой части корабля.


[Закрыть].

– Моя бабушка научила меня, что не годится судить о книге по её обложке… но я не уверена, что готова переварить ещё один сюрприз за сегодняшний день, – сказала мама, крепко сжимая в руке кусок пирога. – Итак, кто вы и что вам здесь нужно?

– Меня зовут Ключис… Скелет Ключис, – представился незваный гость, снимая треуголку и отвешивая глубокий поклон, сопровождаемый перестуком костей. – И я пришёл за вашим сыном! Шурум-бурум, лишь теперь я понимаю, как зловеще это звучит…

– Оставь Бена в покое! – взревел отец.

Он выхватил у мамы кусок пирога и принялся размахивать им, как саблей. Никто и опомниться не успел, как папа бросился к Скелету Ключису.

– Слякоть и ненастье! Я не в настроении бутузопихаться… – провозгласил тот.

Скелет опустился на одно колено и (невероятно, но так и было) погрузил указательный палец в половицы. Кость повернулась со щелчком, и в то же мгновение в полу возник люк.

– Боб, стой! – крикнула мама, бросаясь к папе.

Родители столкнулись, и люк у них под ногами моментально открылся. Они провалились в него и исчезли в темноте.

– Мама! Папа! – завопил Бен. – Что вы с ними сделали? – вопросил он, когда скелет захлопнул дверцу люка.

– Как что? Я отправил их там-туда, на другой конец вашей улицы! – ответил Ключис и потряс пальцем. – Этот я зову Ключом от быстрого драпака… он открывает дверь туда, где никого нет. Сподручный фокус (не буду просить прощения за неслучайную игру слов), который не раз выручил меня из развоображаемой беды! – И скелет бросил взгляд на костлявое запястье, будто сверяясь с часами. – Я бы сказал, у нас около двух минут для того, чтобы разобраться с твоей развоображаемой проблемой…

– П-проблемой? – тревожно переспросил Бен, скосившись на спичечный корабль: он хотел удостовериться, что Бохвесть спрятан на совесть.

– Не трепыхайся! Старина мистер Ключис руку набил в развоображаемых делах, – заявил скелет, слова погромыхивали у него во рту. – Когда-то в прежней жизни я тоже существовал в голове ребёнка… одной девочки… пока её воображение не сделалось настолько неуёмным, что я стал таким же реальным, как запах изо рта.

– Вы были воображаемым другом? – переспросил Бен.

– Был… хотя много воды утекло с тех пор, как кто-либо называл меня другом, – со вздохом отвечал Ключис.

Он подошёл к камину и положил треуголку на каминную полку.

– Нынче дело моё наособицу – я приглядываю в обе глазницы за новыми развоображаемыми! И вот дремлю я посреди моей Двержавы, и вдруг – глядь и весть! – ощущаю тик. А это всегда такое заковыристое чувство, тик – пренеобычная дрожь в костях! А означать она может лишь одно: что ВД сделался развоображаемым.

Скелет поглядел на огонь в камине и протёр пальцами глазницы.

– Но такая жуткая черепная боль у меня бывает, лишь когда развоображаемый опасен.

– Опасен? – повторил Бен. – Но Бохвесть не…

– ВД, конечно, прекрасно… пока он существует у тебя в голове, но когда он становится развоображаемым, это совершенно другой мешок с хомячками! – перебил мальчика Ключис.

Он взял стоявшую у камина железную кочергу и потыкал горящие поленья.

– Если развоображаемый представляет слишком большую опасность для реального мира, на меня ложится обязанность остановить хаос и бедлам, не говоря уже о катастрофе. Итак, где он? Где тот зверь, что похитил тебя?

– Я… я не понимаю, – пробормотал Бен, держась изо всех сил, чтобы не посмотреть на пиратский корабль.

– Он должен быть где-то рядом: ведь тик привёл меня к твоему порогу, – объяснил Скелет Ключис.

Он покрутился на месте, потрясая мизинцем правой руки.

– Не трепыхайся! Старина мистер Ключис положит конец его диким проделкам, ибо у меня кое-что есть!

– Палец? – нервозно вопросил Бен.

– Нет, это, – зацокал Ключис, указывая на кончик пальца, который, как и остальные, тоже имел форму ключа. – Ибо мои дивносмагорические пальчики способны открыть дверь в потаённые миры и секретные места, – прибавил он. – А это – Ключ от Забвения.

– Что такое Забвение? – поинтересовался Бен как раз в тот миг, когда Бохвесть издал сдавленный щебет.

– Тюрьма пустоты! – провозгласил Скелет Ключис. – Быть изгнанным в бесконечную пропасть Забвения означает исчезнуть, пропасть… даже из самой смутной памяти! Те, кто окажутся там, обречены быть забытыми. И я не стану привирать, это полный швах.

Бохвесть не сдержался и издал тишайшее напуганное гудение. Ключис крутанулся на пятках в сторону спичечного корабля и навис над ним, бегая глазницами по каждой спичке на миниатюрной палубе. Крошечный Бохвесть замер, но было поздно: его заметили. Скелет расправил длинные ключеподобные пальцы и взмахнул пятернёй, словно мечом.

– Ага, – изрёк он. – Вот ты где.

Глава шестая
Опасный
(«…Есть вещи, о которых лучше не вспоминать»)

Из «Важных размышлений мистера С. Ключиса»,

Том 14: «Развоображаемые в веках».

ТОП-5 выдающихся развоображаемых

Лох-несское чудовище

Снежный человек

Граф Дракула

Королева Виктория

Альберт Эйнштейн

– Подлое творение детского гиперактивного воображения! – вскричал Скелет Ключис, нависая над малюсеньким Бохвестем, пятящимся по спичечной палубе. – Больше не станешь ты помыкать сим бедным отроком!

– Но Бохвесть не… – только и успел произнести Бен, прежде чем перепуганный Бохвесть издал пронзительный свист.

Крохотно пУБУМКНУв, миниатюрное чудовище подскочило в воздух, срикошетило от потолка и запрыгало по всей комнате, словно мячик для пинг-понга.

– Слякоть и ненастье! Эге, а он не промах, как я погляжу! У него пара козырей за ушами! – завопил Ключис.

Скелет отчаянно пытался схватить Бохвестя, а тот со свистом проносился мимо – пУ-У-У-БУм! пУ-У-У-БУм! пУ-У-У-БУм! – разбивая то фарфоровые статуэтки, то лампочки.

– Он такой же скользкий, как угорь в мыльной воде! – провозгласил Ключис. – Но я тоже козырять не промах!

Бохвесть, отскочив от одной стены, летел к противоположной, а скелет уже быстро вставил с размаху в стену Ключ от быстрого драпака и повернул его. ЩЁЛК.

В стене появилась дверь.

Скелет настежь распахнул её. Бохвесть мчался так быстро, что просто не мог остановиться – он пролетел в дверной проём и исчез.

– Бохвесть! – закричал Бен.

В следующее мгновение переправленный Бохвесть появился из двери, ведущей на кухню. Скелет Ключис поджидал его, протянув длиннющую руку, он схватил пролетавшего мимо Бохвестя.

– Попался! – вскричал Ключис, отставив на изготовку мизинец. – Твоему зловластью подошёл конец! Забвение ждёт!

– Постойте! – завопил Бен, перекрикивая ухающего от ужаса Бохвестя. – Он совсем не опасный! Бохвесть – мой друг!

– О да, он зверюга! – сказал Ключис. – Бестия, отпусти дитя из своих… Подожди-ка, ты назвал его другом?

– Да! Бохвесть – мой лучший друг! – воскликнул Бен.

Скелет замер, Бохвесть продолжал извиваться в его руке.

– Лучший… друг? – повторил Ключис.

Неожиданно он подскочил к Бену, причём настолько близко, что мальчик мог заглянуть прямо в глазницы скелета.

– Ты уверен? Моргни дважды и прокричи павлином, если он удерживает тебя насильно…

– Что? Нет, ничего такого! – заявил Бен.

– Но тик никогда не ошибается! Кроме одного раза… двух, если считать тот случай с единорогом, – раздумчиво проговорил Ключис.

– Но Бохвесть совершенно не опасный… вовсе даже нет! – произнёс Бен как можно твёрже.

Колеблющийся Скелет Ключис осторожно поставил Бохвестя на стол и принялся придирчиво разглядывать его, склонив череп набок.

– Куролесящее чудовище, ты явно зачаровало ребёнка! – вскричал Ключис, перекатывая голову с плеча на плечо. – Развоображаемый должен представлять собой угрозу! Неуёмное воображение – это у вас семейное, а после того, что случилось с твоим отцом…

– С моим папой? – подхватил Бен, когда Ключис умолк. – Что вы имеете в виду? Что произошло с папой?

Скелет молчал, череп его сковало мрачной и бесцветной миной, но Бен не сомневался, что на костяном лице промелькнуло печальное выражение.

– Это сумбурная история… и есть вещи, о которых лучше не вспоминать, – Ключис вздохнул, с тоской посмотрел на пиратский корабль, сделанный из спичек, и прибавил: – Однако он по-прежнему мечтает о море, как я погляжу.

– Я не понимаю, – пробормотал Бен.

Внезапно вдалеке, на улице, раздались полные ужаса вопли мамы и папы: родители Бена со всех ног бежали к дому.

– Боюсь, наше время истекло покамест, – вымолвил Скелет Ключис.

Он размашисто шагнул к ближайшему комоду и выдвинул один из ящиков: внутри оказалось несколько сотен спичечных коробков. Скелет задвинул ящик, просунул ключеобразный палец в замочную скважину и повернул со щелчком. Когда он снова открыл ящик, Бен заметил, что тот пуст и тёмен, как ночь, полная теней. Ключис неловко втиснулся внутрь.

– Я покину тебя ненадолго… но не спущу глазниц с чудовища, – сказал он, вперившись в Бохвестя. – Если тебе захочется поддаться искушению и показать свою истинную натуру, не забывай: мне довольно открыть лишь одну дверь – и я здесь…

– Бен!

Когда родители вбежали в дом, Скелет Ключис уже исчез в ящике, который, похоже, стал глубже любого колодца. Он захлопнулся словно сам собой, папа Бена рывком выдвинул его, но Ключиса и след простыл.

Ящик снова был набит спичечными коробками.

Глава седьмая
Надпись на стене
(Затупившиеся)

У меня есть ключ. У меня есть секрет.

– С.К.

Папа перевернул ящик кверху дном, рассыпав спичечные коробки по всему полу. Ключис исчез, а ящик больше не был таинственным путём к отступлению. Он стал просто ящиком.

– Бен! – воскликнула мама, подбегая к сыну. – Ты цел?

– Мам, со мной всё в поря-я-я-дке, – запротестовал мальчик.

Бену вовсе не нравилось, что родители так хлопочут вокруг него прямо на глазах у Бохвестя, но одновременно было ужасно приятно осознавать, что у него есть лучший друг, которого можно смущаться.

– Что это было? – спросил папа, лихорадочно выдвигая остальные ящики, а спичечные коробки так и разлетались в разные стороны. – Чего он хотел? Он тебе что-нибудь сказал, сынок?

Мальчик взял со стола съёжившегося Бохвестя. Держа лучшего друга в ладонях, Бен решил ни за что не признаваться отцу, почему в их доме появился Скелет Ключис.

– Он… хм… ничего особенного не говорил. Но он знает тебя, папа.

– Меня? – обескураженно вопросил тот. – Вот уж думаю, я бы не забыл встречу с живым скелетом!

– Ты сделался на редкость необычного цвета, когда его увидел, – заметила мама. – И жутко завопил…

– Но это же скелет! Извините, напугался! Что я должен был, по-вашему, делать, пригласить его на чашечку чая? – и папа сердито уставился на Бена. – Сынок, я хочу, чтобы ты мне обещал, если ты вдруг снова встретишь этого скелета, беги со всех ног, ты меня понял?

– Но… – начал было Бен.

– Обещай мне! – отрезал отец. – Или твоё чудовище отправится в зоопарк!

– Боб! Ну-ка, возьми свои слова обратно! – возмутилась мама, но Бен уже представил себе Бохвестя, запертого в клетке зоопарка острова Гранди, совсем одного, если не считать компанию, состоящую из грустного жирафа.

– Я… – произнёс папа, но Бен фыркнул то ли нервозно, то ли гневно, а потом развернулся, чтобы идти прочь.

Держа в ладонях уменьшившегося Бохвестя, он взлетел вверх по ступеням. Взбираясь по спиральной лестнице в свою комнату, мальчик слышал, как продолжают спорить родители.

– Папа обращается со мной как с малышом, – пожаловался Бен, перекладывая Бохвестя на кровать.

В один миг чудовище выросло до своего обычного размера и гортанно забулькало.

– Знаю, но папа обращается со мной как с совсем маленьким, словно мне девять лет, – отозвался Бен. – Он просто завидует, потому что у него нет друзей, кроме мамы, а она не считается, они ведь женаты. И он готов целый день сидеть над своей дурацкой спичечной лодкой…

Бохвесть как-то по-гусиному загундосил и заключил Бена в крепкие и мохнатые объятия. Шерсть попала мальчику в нос, и он захихикал, стараясь проглотить чихание.

– Да не за что! – сказал он. – Поверить не могу, что Скелет Ключис решил, будто ты опасен. Как он мог…

Но Бохвесть внезапно выпустил Бена и отступил назад. Он глядел куда-то мимо мальчика, и огонёк над его макушкой снова задрожал и заголубел.

– Бохвесть? Что такое? – спросил Бен.

Друг поднял кудлатую лапу и указал на стену. Бен повернулся. Цветными карандашами через всю стену была накарябана надпись.

У мальчика захолодело сердце.

– Что?.. – пробормотал он и взглянул на Бохвестя. – Это… ты написал?

Бохвесть затрубил как бегемот, слегка оскорблённый таким предположением, а затем пронзительно зачирикал.

– Конечно нет, зачем мне писать на стене своей комнаты? – и Бен посмотрел на пол.

Он подобрал карандаш и увидел, что тот совсем затупился. Да что там, по всему полу были разбросаны затупившиеся карандаши. Кто-то подчистую стёр грифели, чтобы написать послание.

Но кто?

Глава восьмая
Бохвесть идёт в школу
(Ключ от второго зрения)

Из «Важных размышлений мистера С. Ключиса»,

Том 4: «Ключ от Второго Зрения».

 
Увидеть то, что и видеть нельзя, ни-ни?
Ты просто Ключ от Второго Зрения поверни!
 

– «Ты забыл обо мне», – шёпотом прочитал Бен надпись на стене.

Он был уверен, что в проступке, так или иначе, обвинят Бохвестя. Пока мама не пришла проведать, как у него дела, Бен отыскал под кроватью свёрнутый в рулон плакат, когда-то подаренный папой (постер к старому фильму, называвшемуся «Пираты Осминожьего острова»), а потом вместе с Бохвестем заклеил им слова на стене.

Но это не отменяло того факта, что кто-то их написал.

Бен едва сомкнул глаза до рассвета, когда чайки начали свою обычную утреннюю перепалку. Бохвесть проспал всю ночь, свернувшись калачиком на платяном шкафу, но вовсе не громкий храп чудовища помешал мальчику заснуть: в голове у него вертелось множество вопросов.

С тех пор как он развообразил Бохвестя, всё приняло странный оборот, но в одном Бен не сомневался: он не бросит своего первого настоящего друга.

– Тебе через тридцать минут надо быть в школе, Бен Бунсен, – произнесла мама, сунув голову в дверь чердачной комнаты. – Как поживает наш новый член семьи?

– Он храпит, – зевая, сообщил Бен. – Не переставая.

– Значит, у него есть что-то общее с твоим папой, – отозвалась мама и подмигнула.

Бен протёр глаза.

– Мам, Бохвесть совсем не опасен, – шепнул он. – Честное слово.

– Если бы я думала, что он опасен, он не остался бы под нашей крышей, – сказала мама. – И не переживай из-за отца, он просто… осторожничает. Твоя бабушка говорила, Боб сам не свой сделался после того, как их дом рухнул, когда он был ещё мальчиком. Они так и не узнали, как это случилось… – На мгновение мама погрузилась в свои мысли, но затем сделала серьёзное лицо. – Ладно, вперёд! Ты должен был одет и готов к выходу через двадцать минут. Я в приёмной до пяти, а папа сегодня закрывает свой Чокнутый гольф-клуб, поэтому не забудь взять ключи от дома. Когда придёшь, перекуси. Но больше – никакого пирога.

– О’кей, – ответил Бен, а мама исчезла в люке и спустилась по лестнице.

Мальчик поднял глаза на храпящего Бохвестя. Ни за какие коврижки он не оставит друга одного в доме. Что, если Скелет Ключис вернётся и отошлёт его в Забвение? Но и в школу Бен, по-хорошему, Бохвестя взять не мог.

Или мог?

– Увидимсявечеромпока! – выпалил Бен, вприскочку спускаясь по лестнице.

Родители не успели оторваться от завтрака, а входная дверь за мальчиком уже захлопнулась.

– Ты в порядке? – спросил Бен, под моросящим дождём семеня по мощёной улице в школу.

Он расстегнул куртку и сунул нос за пазуху. Бохвесть, сжавшись, сидел в кармане с довольно неприкаянным видом и прерывисто гудел.

– Не волнуйся, всё будет хорошо, – успокоил его Бен. – Никто даже не узнает…

– Никто даже не узнает о чём? – спросил скрипучий голос.

Мальчик обернулся и увидел Ключиса в ловко посаженном фраке и треуголке, размашисто шагавшего рядом с ним. Бен громко взвизгнул и покрепче закутался в куртку.

– Собственно говоря, ты не мог бы не выть от ужаса? – уточнил Скелет Ключис. – Я бы предпочёл не привлекать к себе внимания: я самую малость слишком костлявый, чтобы сойти за прохожего, – прибавил он, нахлобучивая шляпу пониже. – Итак, где твой развоображаемый? От тика у меня колики в черепе. И насколько я элегантен, настолько же я убеждён, что бестий опасен…

– Бохвесть ничего плохого не сделал, – промямлил Бен, нервозно застёгивая молнию на куртке. – Я… я не видел его сегодня утром…

– Ушёл в бега, хм?.. Несомненно, планирует нечто зверски дурное, – возгласил Скелет Ключис. – По шкале от одного до зашкаливающего, насколько лукавым, обидным, зловредным, подлым, злобным или злобно-подлым по отношению к тебе проявил себя развоображаемый?

– Ничем из всего этого! Он – мой друг! – перебил Бен.

Он увидел здание школы. За воротами мальчик заметил толкущихся в ожидании утреннего звонка ребят.

Бен ускорил шаг.

– Не обмишуривайся, Бенджамин, мой тик никогда не ошибается. Чудовище скоро сделает свой ход, – изрёк Ключис, ходко и широко шагая своими костяными ногами. – А тогда вжик! Прямиком в Забвение! Впрочем, может, не вжик, а пшик или шкляк… или… школа! – И скелет только что не вприпрыжку затормозил, увидав наконец ворота. – Эге, да я в них столько лет не бывал! Школы – практически рай для ВД!

– Мне пора, – сказал Бен, которому отчаянно не терпелось распрощаться с Ключисом.

– Сыр и печенье! Здесь воображульки повсюду, посмотри! – провозгласил тот. – Но, конечно, ты не можешь! Давай-ка я это поправлю…

Скелет воздел средний палец на левой руке и нацелил его Бену между глаз. Он повернул палец, и Бен услышал щелчок поворачиваемого ключа… но не ушами… в голове. Мальчик почувствовал, как затрепетали и дрогнули его мысли.

– Что это?.. – спросил он, оторопело вытаращив глаза.

– Я называю его Ключом от второго зрения, – ответил скелет. – Он позволит тебе заглянуть, пускай на несколько мгновений, за пределы реального: в мир воображаемого. Возьми глаза в зубы и погляди хорошенько на своих товарищей…

Бен уставился на пришедших в школу ребят. Все были здесь – Клифф Пичфорк, Хэтти Бланкет, Икабод Твист и остальные… все те, кого мама и папа пригласили к нему на день рождения и с кем он хотел подружиться, надеясь, что однажды подвернётся повод – и они обратят на него внимание.

Рядом с Хэтти Бланкет топтался матёрый крокодил.

Крокодил!

– Что?.. – пробормотал Бен.

Он перевёл взгляд на Клиффа Пичфорка, который бродил по школьному двору в сопровождении мальчика и девочки. Оба держали плакаты с надписями: «Я МАЛЬЧИК» и «Я ДЕВОЧКА». Бен не сразу заметил, что ни у одного из них не было лица.

Товарищем Икабода Твиста оказался полупёс-полукот. Пёсий конец создания носил на шее большущий конический защитный воротник, а кот на противоположной стороне осуждающе мяукал.

– Что… кто это? – вопросил Бен и почувствовал, как Бохвесть закопошился в кармане.

– ВД, воображаемые друзья твоих одноклассников, – объяснил Скелет Ключис. – Я уверен, ты полагал себя вовсе ни на кого не похожим, Бенджамин, но, поверь мне, все непохожи по-своему. Непохожесть – вот что делает жизнь отрадной. Пожалуй, твои фантазии чуток неуёмнее, чем у других… однако неуёмное воображение может изменить мир.

– Я и не знал… – проговорил Бен, круглыми глазами глядя на мириады воображаемых друзей, сопровождавших одноклассников.

– Разумеется, твоё неуёмное воображение почти наверняка выпустило в мир препакостного бестия, – уточнил его спутник, разглядывая Ключ от Забвения на кончике мизинца. – Но не переживай, старина мистер Ключис идёт по следу! Ты можешь на меня положиться… Бенджамин?

Обернувшись, он обнаружил, как Бен припустил за ворота в школу.

– Приятно посмотреть на отрока, который понимает ценность образования, – сказал Скелет Ключис. – Ну и где же этот развоображаемый…