Текст книги "Колотий"

Возможно, старушка бы услышала её, но комары словно стремились перебить звуковые волны. Писк становился всё отвратительное и настырнее. Как только железная дверь захлопнулась, прямо из стен вылезли тысячи комаров, каждый из который направился в сторону синей лампы. Они прорвались сквозь землю, расправляя свои крылья. Стая начала раскачивать её из стороны в сторону. Лампа билась о потолок погреба каждый раз с новой силой. Последний удар, и синие осколки разлетелись по всему полу. Дверь исчезла. Всё погрузилось в темноту.

Глава 2. Мешковатые

1

Света не осталось, только темнота. Тихо, холодно и одиноко. Писк комаров перестал доходить до ушей Евы. Она смотрела в темноту, испытывая приступ клаустрофобии.

– Бабушка! Пожалуйста! – голос Евы звучал всё тише. Последняя попытка открыть дверь оказалась бесполезной: её уже не было. «Какого чёрта?» – девушка ещё раз провела ладонью по кирпичной кладке, но кроме бетона и камня ничего не почувствовала. Рука скользила по стене, создавая ощущение замкнутости и одиночества. «Господи, я умру здесь!»

Когда человек оказывается загнанным в угол, он становится похож на крысу, которая до последнего будет сражаться за свою жизнь, кусая и пища на обидчика. Ева оказалась трусливым мышонком. Она прислонилась спиной к стене и медленно сползла на пол. Огромного размера слёзы заставляли щёки гореть, а язык – ощущать солёный вкус жидкости. Реснички склеились, не давая глазам привыкнуть к темноте. Натянув рукава свитера, девушка вытерла лицо и поднялась на ноги. «Хорошо, впереди ещё одна дверь. Куда она ведёт? Ну, разумеется, в соседский погреб. Вперёд, Ева, всё будет отлично!» – она всеми силами старалась исключить мысли о худшем, но это удавалось с огромным трудом.

Медленно, аккуратно ступая по кирпичу, девушка направилась к старой двери. Ключ по-прежнему висел справа, словно кто-то специально оставил подсказку. Ева сняла его с гвоздика, испытав невероятное отвращение: ржавчина отслаивалась от ключа толстыми слоями, его лет двадцать точно никто не брал в руки. Дотронувшись до двери, пальцами она нащупала скважину. Приложив огромное усилие, девушка услышала щелчок. С противным скрипом дверь отворилась, озарив тёмный коридор синим светом. Он был слишком яркий, Ева прищурилась, давая глазам привыкнуть к освещению. Синих ламп было так много, и все они крепились на тонких лесках так, что казалось, будто светильники парят в воздухе. Под ногами были уже не кирпичи, а щебень (чёрный, словно кто-то пролил чернила на него), вокруг стояли мешки, набитые чем-то. Ева прошла вперёд, споткнулась о неудобное покрытие, но старалась вести себя очень тихо. Колено разодрало до крови, раны щипало от пота. Пространство вокруг её пугало, это уже не погреб, а настоящий лабиринт под землёй. Стены напомнили девушке пещеру, не хватало только сталактитов. Пройдя вперёд ещё немного, Ева услышала писк. Комар.

Было сложно приглядываться к источнику шума, ведь маленький комар был практически незаметен в синем освещении. Крошечная точка парила перед лицом девушки, словно маня её за собой. Попытка прихлопнуть насекомое оказалась бесполезной.

– Убирайся! – закричала Ева, размахивая руками, – пошёл прочь!

Комар поднялся чуть выше и, покружив над головой девушки, улетел. Стало тихо. Безразмерный свитер совсем не грел, а пот, образовавшийся на теле из-за страха, усугублял положение, заставляя девушку дрожать от холода. Оставаться на месте было нельзя, поэтому она направилась вперёд.

2

Мисс Колотий уже подходила к бочке, когда услышала звук, испугавший её. Крышка погреба захлопнулась. Господи, Ева! Старушка моментально рванула от бочки, направляясь в сторону кресла. Оно было подвинуто, а из-под закрытой дверцы просачивались лучи синего света. Значит, дверь ещё там. Мисс Колотий схватилась за ручку и потянула. Почувствовав неприятное жжение, старуха хлопнула себя по лодыжке. Трупик комара приземлился рядом с ногой бабушки. Вновь схватившись за ручку, мисс Колотий заметила ещё несколько насекомых, которые рванули в её сторону. Каждый из них старался укусить старуху: один направлялся прямо в глаз, словно хотел ослепить противника, второй – в ноздри, третий – самый упорный – в рот, заставляя старуху давиться крылышками. Кашель не давал дышать. И внезапно свет исчез, и синева превратилась в темноту!

– Нет! – мисс Колотий начала тянуть дверцу, ломая ногти. Все пальцы были в занозах, но старуха не обращала внимания на боль. Что будет с Евой, если она ей не поможет? Дверца начала поддаваться аккурат тогда, когда стая комаров окружила бабушку. Укусы было невыносимо терпеть.

Мисс Колотий быстрым шагом направилась к бочке. Как только она подошла, вода словно закипела и с самого дна, к свету, начали подниматься тучки личинок. Они выскакивали из бочки, не давая шанса подойти. Черви пищали, будто маленькие дети. Старуха схватила нож и начала вновь резать свою ладонь. Кровь хлынула с новой силой, будто маленький фонтанчик.

– Только бы успеть! Боже, Ева, что же ты наделала…

Стая комаров вновь приближалась к мисс Колотий. Она обвивала ноги бабушки, кусая и высасывая кровь. Старуха сделала последний шаг и повалилась так, что окровавленная рука оказалась в воде. Боль пронзила конечность моментально. Бабушка вытащила руку, с ужасом посмотрев на заполненную червями рану. Вскочив на ноги, мисс Колотий побежала в дом, задыхаясь от боли и страха. Сейчас она искала спирт. "Смотри, милая, – говорил ей Альберт, – это тля. Да, в пальто! Нужно сжечь его, иначе на остальную одежду кинутся".

3

Было очень тихо. Шаги Евы разносились на много метров вперёд. Это даже частично успокаивало её, казалось, что она не одна. «Что же будет теперь?» Подумать только, полчаса назад она сидела в своей комнате и дожидалась, когда бабушка пойдёт к бочке. И зачем ей понадобился этот погреб? Ева шла, обхватив себя руками, надеясь, что это поможет ей сохранить тепло. Так говорила мама. Она часто обнимала её. Наверное, именно объятий ей не хватало от отца. Она знала, что он любит её. По-своему, не как любящий родитель. Скорее, как тот, кто осознаёт свою ответственность. Ей было обидно, что отец так разрушает свою жизнь, он медленно спивался, оставляя все деньги в барах. Её папа, который так много времени уделял ей раньше. Раньше, когда мама была жива.

Тот день Ева запомнила на всю жизнь. Школьный психолог говорил ей, что это воля случая, что плохие воспоминания нужно «удалять» из головы. Но как можно забыть человека, который был твоей жизнью? Который мог сутками говорить о жизни? Который подарил тебе жизнь? Врачи говорили, что это инсульт. «В таком-то возрасте?» – отец повторял это, наверное, ещё полгода после похорон. Он жил мамой, он любил её невероятно. Когда любимой не стало, Карл нашёл «выход на дне бутылки». Виски, водка, коньяк.... Всё это моментально заканчивалось. Он даже установил дома мини-бар, чтобы убегать от реальности в любой момент. Втайне от него, Ева выбрасывала наполовину пустые бутылки. Однажды он это заметил. «Почему у тебя синяк, Паркинс ?» – спросила её одноклассница. И что она должна была ответить? «Ударилась! Тебе, вообще, какое дело?»

Социальные контакты погибли вместе с Алисией. Девушка стала замкнутой, молчаливой. Она не выходила из дома, много спала, забыв про учёбу и свои увлечения. Ей не хватало такого банального вопроса: «Как прошёл день, милая?» Казалось, сама Ева умерла вместе с мамой, и будущее её закопали с бордовым гробом сырой чёрной землёй.

***

Тишина была смертельной. Синий свет продолжал освещать дорогу. Ева шла уже быстрее; она не понимала, как под землёй может быть так много места. Разумеется, сейчас она уже не в погребе. Но где?

Тишину нарушили чьи-то шаги. Сначала Ева подумала, что это она создаёт так много звуков, но, остановившись, девушка услышала чёткое эхо. Топ, топ, топ. И рычание. Она быстро забежала за мешок с чем-то мягким и, аккуратно выглянув из-за него, сев на колени. Всё было тихо, но топот становился ближе с каждой секундой. Рык стал отчётливо слышен, а вместе с ним и речь:

– Амафей никогда не ошибается, ты, глупое создание! Подойди сюда, урод!

– Эй, следи за своим языком, бестолочь! Амафей не гений, а чокнутый, как баран упрямый. Эксперименты уже давно не заканчиваются успехом, неужели он настолько туп, что не понимает этого?

– Я предупреждаю, ещё одно слово против Фейра , и я задушу тебя своими мешками, Недди!

«Кто это? О чём они? Какими мешками?» – вопросы мешались в голове девушки. Она чуть сильнее выглянула из-за мешка, о чем сразу пожалела. Увидев тех, кто говорил, Еву чуть не стошнило. Высокие создания, напоминающие людей, тащили сумки, материал которых был влажный. Существа, лысые, без рук, но мешки под глазами у них доходили до самой земли. У каждого один из мешков обвивал ручки сумки, которые твари тащили, волоча за собой по щебню.

Как только существа подошли к девушке ближе, она почувствовала неприятный и резкий запах аммиака. Нет, не запах – вонь. Твари были влажные, их кожа переливалась из-за синего освещения, а мускулистые ноги явно предупреждали о том, что убегать от них бессмысленно. Ева закрыла рот рукой, чтобы её прерывистое дыхание не было слышно. Существа бросили сумки к мешку, за которым пряталась девушка, из-за чего она чуть не вскрикнула. Вокруг них сразу же начала образовываться лужица тёмно-красного цвета.

– Всё, пошли , Амафей будет зол, если мы опоздаем вновь.

– Он всегда зол! Я, может, и не самый умный здесь, но давно уже понял, что его эксперименты бестолковы. Из сотни только три выжили, и те сбежали. Даже за этими отродьями не смог уследить. Какие разговоры могут быть о его величии?

– Это не наше дело. Он даёт нам защиту, мы служим ему. Торг здесь не уместен. Теперь слушай сюда: заткни свой поганый рот и отправляйся сжигать тела. Иначе вновь будешь задыхаться собственной кровью. Ты меня раздражаешь, Недди!

Ева сидела, прикусив свои пальцы. Определённо, эти существа не принесут ей добра. Она была невероятно напугана. Из-за руки, прикрывающей рот, дышать было тяжело. Она хотела отползти от мешка, но услышала писк, который начал уже надоедать ей. «Нет, только не сейчас!» Комар подлетел к лицу девушки и завис в воздухе. Ева смотрела на него, боясь подвигать рукой. Насекомое поднялось выше и вылетело из-за мешка, направляясь в сторону существ.

Твари подняли головы, их синие глаза устремили свой взгляд на насекомое. Комар подлетел к одному из них, сел на руку и запищал. Раздался громкий рык. Тварь сорвалась с места и рванула к мешку, за которым сидела Ева. Откинув его в сторону, существо, которое оказалось вблизи ещё больше, встретилось взглядом с девушкой. Мешки под глазами гуманоидов обвили ноги Евы. Она начала лягаться, выворачиваясь всеми возможными способами, и, попав ногой в живот существа, рванула с места. Бежала так быстро, как только позволяло ей её телосложение и выносливость. Бок закололо, девушка резко завернула влево и упала за другой мешок, надеясь, что существо не заметило её. Тварь остановилась недалеко. Она посмотрела вокруг и развернулась. Шаги начали удаляться.

–Эй, ты нашёл это....А кто это был? – услышала Ева голос второго гуманоида.

– Не знаю, кто, но Амафей должен знать, что нечто здесь есть! Давай, побежали, может быть, за это он наградит нас.

Девушка поджала колени в тот момент, когда из глаз полились слёзы. Она умрёт здесь! Она здесь одна. Так ей казалось. Горло горело от обиды и боли. Ева так сильно испугалась, что из носа пошла кровь. Она вытерла лицо свитером и судорожно задышала.

4

Мисс Колотий вбежала в дом, захлопнув за собой дверь. Сквозь стеклянную вставку старушка увидела, что комары облепили кресло, и под натиском стаи оно начало двигаться обратно, закрывая дверцу. Бабушка вбежала в кухню, держа руку с личинками поднятой. Мисс Колотий открыла ящик и достала оттуда баночку спирта. Старуха схватила зажигалку, поднесла пламя к ране. Ужасная боль пронзила конечность. Личинки запищали так громко, что даже мисс Колотий оглушил их визг. Открыв спирт, бабушка полила обожженную рану, из-за чего порез запульсировал.

Мисс Колотий вновь подбежала к двери ровно в тот момент, когда стая комаров начала ломиться внутрь дома. Один за другим насекомые разбивались о стекло, образовывая кляксы, местами просто чёрные, а местами с кровью старухи, которую они успели покусать во дворе. Она оказалась в ловушке. Стоило ей только подумать об этом, как до ушей донёсся приглушённый звук взрыва. Посмотрев в сад, глазам предстало следующее: бочка выглядела как ромашка, её стенки напоминали лепестки, воды не осталось, зато весь сад был в белых червеобразных личинках, которые, пища, извивались и ползли в сторону дома..

5

Ева сидела, поджав колени под себя. Она боялась двигаться, думая, что любой звук может привлечь тварей. Девушка сгрызла ногти до самого основания, думая, как ей выбраться из этого места. Медленно она приходила в себя, злилась на свою слабость. «Нельзя умирать здесь вот так! Нужно хотя бы попытаться попробовать. Что ж я, в самом деле, как маленькая девочка, которая не может и шага сделать». Ева схватилась за мешок и начала подниматься. Живот громко заурчал. Голод медленно сковывал желудок, создавая ощущение того, что орган сжирает сам себя.

Девушка осмотрелась: её окружали только мешки. Подойдя к первому попавшемуся, Ева начала развязывать верёвку. Возможно, в мешках есть запасы еды. Раскрыв первый, она перевернула его и вытрясла содержимое. Желудочный сок вырвался наружу. Перед Евой оказалось тело. Настоящее человеческое тело! Только на вид ему было уже года два-три. Это было женское тело (можно было различить подобие груди). Оно уже почти полностью разложилось, ногти на руках и ногах отслаивались от кожи, а волосы на голове практически все выпали. Ева заставила себя ещё раз посмотреть на труп перед тем, как её снова вырвало. Из-за того, что она собственными руками развязывала мешок, её тошнило ещё больше.

Она отошла от женщины и принялась за второй мешок. Вновь перевернув его, девушка вытрясла содержимое. Ещё одно тело. На этот раз оно сохранилось лучше (или просто было свежее). Волосы, пока что, все были на голове, ногти выкрашены в розовый, на щеках ещё оставались разводы от туши, а синяки покрывали всё тело.

Ева откинула пустой мешок, и живот вновь заурчал с новой силой. Она оглянулась в поисках выхода, но кроме синих светильников ничего не было видно. Странным являлось то, что, несмотря на свет от ламп, вокруг оставалось темно. Девушка начала медленно идти вперёд, почти не отрывая ног от земли. Ей по-прежнему холодно, но голод убьёт её быстрее. Она обернулась, чтобы убедиться, что сзади никого не было, и пошла вперёд. Обходя мешки, она прислушивалась, стараясь уловить каждое движение. Несколько раз её нога касалась мешков, ощущая влажную и неприятную ткань. Больше Ева решила не смотреть содержимое, это доведёт её до белого каления.

Вытянув руки вперёд, девушка почти в полной темноте старалась найти нечто похожее на тропу. Но ей приходилось постоянно переступать через мешки, в которых, наверняка, было ещё много тел. Внимание Евы привлёк мигающий свет. Одна из ламп начала «играть» в темноте, что могло помочь тварям найти девушку. Подойдя чуть ближе, она услышала чьи-то голоса.

– Сюда, она была в той стороне! Вы сообщили Амафею о нашем госте? Отлично! Помните, нулламанусы, ваша цель – преданность гению, его цель – сохранить наши жизни.

Толпа гуманоидов двинулась в сторону Евы. Существа отличались друг от друга только длиной мешков под глазами. В морщинах на них образовывалась грязь, которую один из нулламанусов вычищал деревянной палочкой.

Твари прошли мимо мигающей лампы:

– Сообщите, что лампа неисправна, иначе яйцеклетки не выживут. Когда должен быть следующий эксперимент? – спросило одно из существ.

– Через два дня. Мы должны успеть всё исправить. Амафей будет гордиться нами.

Подняв синие глаза к лампе, нулламанусы, словно сговорившись, издали протяжный рык. Всё это время Ева пряталась за очередным мешком, который был больше, чем все предыдущие. Существа развернулись в обратную сторону и направились прочь.

***

Ещё час девушка бродила по тропам. Голод уже невыносимо терзал желудок, воздух становился всё тяжелее, чем вызывал дискомфорт в лёгких. Трупный запах исходил от мешков, и тошнота наваливалось на Еву с новой силой. Страх уже отступил, оставив место обречённости и одиночеству.

В тот момент, кода девушка уже начала вновь отчаиваться, впереди показалась тонкая полоска света. Подойдя ближе, Ева поняла, что это дверь. Огромная, высотой метра три. «Как раз для этих нулламанусов!» – подумала девушка. Чем ближе она подходила к проёму, тем отчётливее слышался запах чего-то съедобного. Подойдя к щёлке, Ева аккуратно приоткрыла дверь, посмотрев внутрь. Всё такой же синий свет озарял пространство. На щебне что-то лежало. Мышеловка. С сыром. Большая ловушка для мышей не вызывала одобрения, а вот от сыра девушка бы не отказалась. Осмотревшись и убедившись, что рядом никого нет, Ева подошла к мышеловке. Сняв один кроссовок, девушка бросила его на взведённую ловушку. Резкий и громкий щелчок её напугал, зато теперь сыр можно было спокойно достать. Взяв еду, Ева уже собиралась уходить в укрытие, как услышала рык и быстрые шаги. Забежав за мешок, девушка увидела ещё одного нулламануса. Создание было без глаз, зато с огромными ноздрями. Пройдя мимо укрытия, существо открыло дверь и вошло внутрь.

Ева шла, доедая сыр и оборачиваясь назад. Впереди была развязка: или вправо, где находилась лестница, или влево. Выбора нет, придётся лезть. Дотронувшись до поручня, девушка отдёрнула руку. Слизь осталась на ладони, и неприятный запах аммиака вновь слышался в воздухе.

– За мной! – мужской голос раздался в коридоре, – вы, тупоголовые твари, сколько раз я говорил сразу убивать незнакомцев! Мне не нужно проблем с ними!

Ева взобралась на лестницу, стараясь изо всех сил подниматься вверх. Взобравшись на следующий этаж, девушка встала на ноги, развернулась и столкнулась лицом к лицу с нулламанусом.

***

Из темноты показался свет. Лампа? Нет, мужчина в белом костюме вышел из мрака. Мешки с трупами прикрывали его ноги, но торс было отлично видно. Белые, как снег, волосы и чистый костюм совсем не подходили под окружающую обстановку. Сразу за мужчиной вышла толпа нулламанусов, опустив головы на грудь.

-Гений, простите! Оно скрылось от нас. Мы хотели…

– Мне плевать, что вы хотели! Незваные гости хуже званых! Найти это существо и убить.

– Да, Мистер Фейр! Мы уничтожим эту девушку.

–Девушку? – глаза мужчины широко раскрылись и он повернулся лицом к тварям, – сколько лет?

– Не знаю, гений. На вид лет двадцать.

– Отлично! Не убивать женщину, она станет следующим донором. Найти её и привести ко мне.

Мужчина улыбнулся и направился в противоположную от Евы сторону.

6

Черви собирались в кучки вокруг дома мисс Колотий. Писк личинок был настолько сильный, что у старухи закладывало уши. Комары продолжали биться о стеклянную ставку, сквозь которую уже ничего не было видно из-за клякс. Мисс Колотий обмотала бинтом ладонь, но он уже насквозь пропитался кровью бабушки. Старуха прошла в комнату Евы, стараясь найти телефон внучки. Расправленная кровать была покрыта обрезками бумаги, а окна, так же, как и дверь, не пропускали лунный свет.

Телефон лежал на тумбочке там, где Ева оставила его после разговора с отцом. Мисс Колотий схватила смартфон и пыталась разблокировать экран. Бесполезно, графические ключи, которые старуха чертила своими окровавленными пальцами, не подходили. Она отложила телефон в сторону и кинулась вниз к домашнему телефону, много лет покоящемуся в кладовке. Его давно не подключили к сети, поэтому мисс Колотий боялась – вдруг телефон не будет работать.

Подключив аппарат к розетке, бабушка приставила трубку к уху. Гудки никогда не звучали так сладко. Мисс Колотий набрала номер Карла и начала ждать.

– Карл Паркинс, слушаю вас!

–Карл, Карл! Это мисс Колотий .

– Мисс.... Что? Кто? Мисс! Как вы позвонили? У вас же нет телефона.

– Карл, сейчас не об этом! Ева! Она....

– Мисс Колотий, простите, но мне некогда! Я позвоню позже.

–Нет, Карл! Ева в беде! Срочно приезжай! Мне нужно…

– А мне нужно, чтобы меня никто не трогал! Я должен работать, я хочу отправить свою дочь в колледж!

– Поэтому тратишь деньги на вино и коньяк?

На другом конце трубки было тихо. Карл молчал, а мисс Колотий чувствовала невероятную злость.

– Знаешь, Карл, я сама мать дочери. Я знаю, как это больно – терять ребёнка. Я никогда не думала, что буду  ставить свечку за упокой своей дочки. И я не допущу, чтобы ты испытал то же самое. Твоей Еве нужна помощь. Нашей Еве! В любой момент твоя единственная дочка может сделать последний вдох, но пока есть шанс спасти её, ты должен приехать!

В трубке было тихо. Карл молчал, и мисс Колотий начала терять терпение.

–Мисс Колотий, может мне стоит позвонить врачу? Я знаю отличного психолога, он сможет помочь вам.

– Из-за тебя умерла Алисия!

Слова резали сердце Карла ещё несколько секунд. Потом боль сменила злоба.

–Что вы сказали? Вы в своём уме? Я любил вашу дочь больше всего на свете! Я бы всё отдал, чтобы вернуть её! Чтобы взглянуть в её глаза хотя бы ещё раз! Хотя бы пару минут!

–Почему тогда ты так ненавидишь свою собственную дочку?

– Я? Ненавижу? Да я день и ночь пашу как проклятый, только бы суметь оплатить её обучение

– А потом все деньги спускаешь на выпивку?

Карл молчал.

–Я прошу только одного, Карл! Приезжай и спаси свою дочку. Ты нужен ей!

Вздох.

– Хорошо, приеду.

–Скорее, Карл.

Мисс Колотий положила трубку и вновь подошла к двери. Луны не видно сквозь стекла. Писк доносился до ушей, ночь вступила в свои владения, заполняя собой улицу.

7

Карл отложил телефон и налил себе ещё один стакан коньяка. Пряная жидкость легко проскакивала в горло, и по телу мужчины разливалось тепло. Он искренне хотел бросить пить, но стоило ему только подумать о том, что всего восемь месяцев назад он мог целовать свою жену, боль щемила сердце. С алкоголем ему было легче. Он уходил от реальности, закрываясь в себе. Ева была для него смыслом жизни. Он не говорил ей этого, но именно из-за неё мужчина до сих пор жив. Столько раз был соблазн провести лезвием по горлу и покончить со всеми страданиями. Душевные муки были тяжелее похмелья. Он просыпался и засыпал один, ему не хватало ласки и поцелуев Алисии. Он винил в её смерти всех. Кроме Евы. Его девочка, которую он любил сильнее всего на свете. Даже сильнее жены. Его принцесса, ради которой он сделает всё, что угодно. Но бутылка не отпускала его. Карл пытался бросить, он запирал мини-бар, выбрасывал ключ, но всегда находил другой способ выпить. Последней каплей стала именно Ева. Узнав о том, что дочь выкидывает алкоголь, пьяный отец набросился на неё с кулаками. На следующее утро ему было впервые в жизни страшно. Неделю он боялся говорить с ней. Каждый раз, когда Карл хотел попросить прощения, его глаза останавливались на тёмном пятне чуть выше скулы.

Вторым его утешением стали мотели. Там он мог выплеснуть свою злость. Часы, проводимые в публичных домах, не приносили ему удовольствия; они давали Карлу шанс вернуться домой спокойным. Ева уже засыпала к тому моменту, когда отец возвращался. Он заглядывал к ней в комнату, размышляя о будущем своей девочки. Часто мужчина вспоминал прошлое. Можно сказать, что он жил им. Прогулки в парках, поездки на аттракционы, пикники, походы, лыжи – обычные семейные выходные. Как всё резко может измениться. Жизнь слишком сложная игра, и как жаль, что в ней нельзя установить уровень проще.

Звонок мисс Колотий попал на неверное время. Карл толком и не понял, что старуха наговорила ему. Сейчас в голове крутилась одна мысль: какое же ужасное похмелье ждёт его утром.

8

Нулламанус смотрел на Еву синими глазами. Девушка замерла, представляя, как мешки существа обвивают её ноги, а затем разрывают на куски. Нулламанус приблизил ноздри к волосам девушки, вдохнул запах и издал режущий рык. Услышав в ответ такие же звуки, существо вновь устремило взгляд на Еву. Снизу послышалось шуршание. По лестнице карабкалась ещё одна тварь. За ней ещё, и ещё, и ещё. Девушка была в ловушке.

– Амафей приказал привести её живой!

Стоявший позади Евы нулламанус обвязал мешок вокруг её руки. Влажная кожа существа неприятно пульсировала, а сквозь неё просвечивались тёмно-синие вены.

– Иди вперёд!

Медленно продвигаясь, Ева осматривала помещения, стараясь запомнить (или, хотя бы, заметить), где находится выход. Ламп становилось всё больше и больше, синий свет был везде, а железные двери отражали его, делая сияние ещё ярче.

Впереди показались огромные врата. Высотой около четырёх метров, они казались девушки настолько тяжелыми, что их невозможно было сдвинуть даже на несколько миллиметров. Однако нулламанус лёгким движением руки, практически не прикладывая силы, отворил проход.

Синее освещение вновь заставило глаза сомкнуться. Ева хотела прикрыть их рукой, но мешки существ только крепче обвили запястье.

– Вперёд, женщина, – сказал один из нулламанусов и засмеяла, – не волнуйся, тебе никто ничего не сделает. Пока что.

– Заткнитесь, мерзкие твари!

Голос принадлежал не тварям. Он не хрипел, не рычал. Это был обычный человеческий голос. Под лучи синей лампы вышел мужчина. Сначала Ева испытала неимоверную радость, но затем её глаза опустились вниз, и девушка чуть не закричала от ужаса. Вместо ног у мужчины были два ножа. Точнее два огромных, острых и длинных лезвия. Цоканье раздавалось по всему помещению. Чем ближе мужчина подходил к Еве, тем сильнее страх охватывал её тело.

– Ну, не бойся, я не собираюсь делать тебе больно, – сказал неизвестный, и позади него рассмеялась тройка нулламанусов. Он резко обернулся к ним, – я же просил заткнуться!

Мужчина в одно движение оказался прямо перед существами. Он согнул ногу в колено и резко опустил её, позволяя лезвию прорезать стопу одного из гуманоидов. Только нулламанус хотел издать истошный рык, как неизвестный второй ногой пронзил его насквозь. Изо рта существа потекла струйка тёмно-синей крови. Тварь соскользнула с лезвия и упала замертво рядом со своим хозяином.

Остальные нулламанусы замолчали. Казалось, они даже перестали дышать, не отрывая взгляда от "гения", как они все его называли. Мужчина тяжело вздохнул, снял свой белый пиджак и рукавами обтёр лезвия. Моментально белоснежная ткань пропиталась синей жидкостью, которую незнакомец умело выпустил из живота существа. Испачканный пиджак он бросил в морду одному из нулламанусов.

Неизвестный вновь повернулся к Еве, изобразив на своём лице подобие улыбки.

– Прошу, не бойся. Эти существа, нулламанусы, на самом деле не сделают тебе ничего плохого. По крайней мере, пока я не заставлю их. Так что, веди себя хорошо. Мы с тобой договорились?

Девушка судорожно закивала:

– Отлично, тогда, не откажись пройти со мной. Я хочу кое-что показать тебе, юная леди.

Медленно, постукивая лезвиями по щебню, он протянул ладонь, ожидая, что Ева опустит на неё свою.

– Ну же, не бойся!

Девушка ещё раз обернулась на нулламанусов и подала руку. Мужчина нежно обхватил крошечную кисть. Он слегка подтолкнул Еву вперёд.

– Пока мы идём, позволь мне представиться! Меня зовут Аман Фейр. А это, – он провёл вокруг свободной рукой, – мой мир! Я его создал! Я здесь Бог и Хозяин! Я – его Хранитель! Позволь спросить твоё имя?

– Где я? – Ева подняла глаза и уставилась прямо в лицо Фейра.

– Это не твой дом.

– Откуда вы знаете это? – она остановилась и попыталась выдернуть руку. Фейр крепче сжал кисть, впиваясь в щебень лезвиями.

– Это тебе знать не нужно. Главное, что сейчас ты в безопасности. А теперь, пошли! – это прозвучало грубее, чем он планировал. Девушка сильнее дёрнула рукой и услышала рык нулламанусов.

– Я предупреждаю тебя…? – он вопросительно посмотрел на неё.

– Ева, – со страхом ответила девушка.

– …Ева! Нулламанусы – это моё творенье. Это новый вид живых организмов. Разве не великолепно?  Единственное, "материала" порой не хватает. Старый годится только на утилизацию, – и он улыбнулся.

Нулламанусы вновь тихо засмеялись. Материал? Неужели он про тела?

– Знаешь, Ева, сейчас я работаю над одним экспериментом, – заговорил он, а впереди уже начала прорисовываться очередная дверь, – он заключается в видовой интеграции. Как ты думаешь, что будет, если человек одной крови вступит в связь с человеком другой?

– Смешение кровей.

– Верно, а что будет, если, допустим, человека скрестить с .... ну, не знаю, – он закатил глаза, – с животным.

Сначала Еве показалось, что она ослышалась. Скрещивать людей с животными? Этот человек в своём уме?

– Нет, наверное, ты не поняла. Я не скрещиваю их в вашем опошленном смысле. Что ты!? Нет! Я делаю это иначе. В период овуляции женская яйцеклетка выходит в маточную трубу. Если всё делать с умом, – он постучал пальцем по виску, – то её можно…скажем так, "достать", и оплодотворить тем семенем, которым захочу я.

Ева заметила, что Фейр получал огромное удовольствие, обсуждая с ней свои эксперименты. Он сжал её руку так крепко, что подушечки пальцев стали алыми.

– Я уже много лет занимаюсь исследованием данного феномена. Сотни попыток, и лишь три их них удачные. Это невероятные эксперименты! Но есть один минус, – он начал открывать дверь,– "материала" всегда слишком мало!

Его лицо исказила отвратительная ухмылка. Фейр открыл дверь, и тошнота вновь подступила к горлу Евы. Женщины! Десятки женщин сидели в клетках. Некоторые спали, некоторые плакали. Каждая была избита. В самых дальних клетках заключённые не двигались. Совсем.

– Ты самая молодая здесь, Ева! Думаю, ты будешь рада стать частью моего эксперимента! В клетку её! – крикнул он нулламанусам.

Твари схватили руки девушки мешками и начали тянуть в сторону свободной решётки. Ева истошно закричала:

– Нет, оставьте меня! Не трогайте меня! Нет! На помощь!

Аман Фейр засмеялся:

– На помощь? Кто придёт к тебе на помощь? Ты тут совершен…

Что-то тяжелое стукнулось о лампу прямо над Евой и нулламанусами. Светильник закачался. И Фейр, и существа замерли в полной тишине.

– Быстрее, её в клетку! Срочно!

Опять. Мышеловка упала рядом с ногами девушки. Ещё одна вновь ударила лампу, и та разлетелась на мелкие куски.

Нулламанусы мгновенно отступили от девушки и бросились в разные стороны. Их крики и рык разносились по всему помещению, будя спящих и плачущих девушек.

– НЕТ! – завопил Фейр.

Ева стояла в темноте под разбитой лампой. Внезапно кто-то схватил её за руку и потащил за собой в ещё большую темноту.