Текст книги "SS501"

Глава 10

Смертельно уставший Мин Хе опустился в кресло, взглянул на огромную пустую сцену, и закрыл ладонью глаза. Он сидел неподвижно, обдумывая предстоящие гастроли в Японии.

Это было первое испытание не только для него самого, но и для всех исполнителей.

В последнее время все только об этом и говорили.

Хен Чжунг подходил к учителю, подсаживался рядом и терпеливо молчал, ждал, что он скажет. Он мог сидеть рядом долго, погрузившись в свои размышления, но Мин Хе, взглянув на молодого человека, улыбался и заводил разговор первым, совершенно о другом.

– Переживаешь? – тихо спрашивал он.

Хен Чжунг громко вздыхал, растерянно смотрел по сторонам и опускал свои большие и прекрасные глаза.

– Переживаешь, я вижу. Помнишь, как впервые вы вышли на сцену? Как вас всех трясло от растерянности и страха? Я думал, что сорвете мне все мероприятие, сжимал кулаки наудачу за кулисами, а дома пил таблетки.

– Ничего не трясло, – возражал Хен Чжунг.

– Это тебе так кажется. Я со стороны видел, как вы волновались.

– Еще бы, – тут же соглашался Хен Чжунг и на его лице появлялась улыбка. – Когда на тебя смотрят столько глаз, главное ничего не забыть. Я этого очень боялся. Боялся за себя и за парней. Представляю, что стоило вам, когда мы на сцене.

– Помнишь, как я вас учил, – припомнил учитель. – Никогда не смотрите в зал. На зал надо смотреть поверху, поверх голов зрителей. Всегда чувствовать ритм музыки и чувствовать партнеров. Вас пятеро и это осложняет ваше положение. Бывает, что и двое танцующих сбиваются, а вас пятеро… Представляешь, что это такое? Это очень сложно, но это красиво, это и называется – шоу. В этом и есть вся суть и прелесть группы «SS501».

– Что вы думаете о поездке в Осаку? – неожиданно спросил Хен Чжунг.

– Ровным счетом ничего.

– Ничего? Почему?

– Потому, что я уже устал, – откровенно признался Мин Хе.

– И что это значит?

– А это значит, что нам еще много надо будет работать.

– И?

– Что, и?

– И уезжать?

– Куда мы денемся, – улыбнулся учитель и, обняв парня за плечи, прижал к себе. – Сказать честно? Ты мальчик уже взрослый и меня поймешь. Поймут меня и остальные, но здесь сейчас ты и я тебе скажу… Честно скажу: как вы мне все надоели… Иногда я не могу просто на вас смотреть.

– Мы до того отвратительны? – удивился Хен Чжунг.

– Нет, вы прекрасны, но не для меня. Пусть вашу красоту оценивают другие. Я иногда до того от этой адской работы устаю, что порой не желаю никого видеть.

– И нас тоже?

– И вас тоже. Не желаю только потому, что я вас очень всех люблю. Скинуть бы мне лет так десять, вот я бы вам, салагам, показал, как надо работать. Но нет, это недосягаемые мои мечты. Милый мой мальчик, ты не думай, что я работаю на компанию, хотя это именно так. Я работаю на ваше будущее. Поразмысли на досуге над тем, что я сейчас сказал.

Хен Чжунг поднял на учителя глаза.

– Мы все это понимаем, и я хочу сказать от всех нас вам огромное спасибо. – Я знаю, что впереди у нас сложная жизнь. Артисты бывают двух категорий – счастливые или несчастные. Мы бы все хотели быть именно первыми. Мы разговаривали об этом между собой и все понимаем. Если что-то у нас не получается, вы на нас не обижайтесь, мы стараемся и вы это прекрасно видите.

– Что еще за разговоры? – возмутился Мин Хе. – Для этого я с вами и работаю. Ты мне брось говорить всякую ерунду. У вас все получается или грош мне цена как специалисту, если в вашей работе есть промахи. Они, конечно, будут всегда, но незначительные, такие, которые для зрителя не досягаемые. Это и есть настоящая работа..

– Вчера мы не спали почти всю ночь, – признался Хен Чжунг.

– Опять дурачились?

– Репетировали.

– В номере? То-то я и думаю, что с такими круглыми глазами утром ходит обслуживающий персонал. Иногда и отдыхать надо. Вы должны всегда выглядеть свежими и бодрыми.

Хен Чжунг почесал пальцем щеку и взглянул на учителя.

– И никогда не прикасайтесь к своему лицу руками, – снова сделал он замечание. – Ваши лица – это визитная карточка группы. Родят же матери таких красавцев, потом другим с ними мучатся. За что мне такое наказание?

– Уродов, – добавил Хен Чжунг.

– Ты прав, уродов, – согласился Мин Хе. – Только почему-то потом все вокруг от этих уродов начинают сходить с ума. Ты этого не замечал?

– Нет.

– Только не ври мне, пожалуйста, – махнул рукой учитель. – Я же вижу, как вам приятно, когда все внимание сосредоточено на ваших персонах. Кстати, запомни это слово.

– Какое слово?

– «Персона»

– А что с ним связано?

– Так, на будущее. Запомни это слово, а потом вспомнишь, когда придет время.

– Хорошо, запомню.

– Вот и молодец! Где остальные? Меня больше всего волнует Ен Сен. Нам до отъезда надо дописать пару вещей и запустить их в Японии. Только в этом случае у нас получится полная концертная программа.

– Ен Сен в полном порядке. Он уже поет и, мне кажется, еще лучше, чем раньше.

Учитель усмехнулся, еще раз прижал Хен Чжунга к себе.

– Ты не представляешь, как я вас всех люблю, – прошептал он. – Самое главное есть у вас стремление – вы умеете работать. Правильно, надо всегда идти вперед и только так можно добиться успеха. Вот видишь эту сцену… Только она может вам подарить благополучие на всю оставшуюся жизнь. Ее надо любить, ей надо гордиться, тогда из вас получатся настоящие артисты. Если вы выбрали себе такую жизнь, нужно достичь в ней полного совершенства. Посредственным артистом лучше не быть. Это пустая трата времени. Если быть, то быть великим, чтобы о тебе помнили, пусть не всю жизнь, но хотя бы долгие годы. Надо стремиться к этому всегда. Для этого надо не просто работать, а пахать, пахать и пахать.

Хен Чжунг внимательно слушал наставления учителя и задумчиво смотрел на сцену.

– Иногда мне становится страшно, – признался молодой человек. – Страшно, когда я выхожу на нее.

– Значит, ты не уверен в себе. Бояться ничего не надо. Твой испуг не скроешь даже гримом. Зритель увидит все. Ты не представляешь, как из зала все заметно. Каждая ваша малейшая ошибка, неточность, сразу бросается в глаза, по ней люди и судят о вашем профессионализме. Зрители ничего не прощают. Ты не представляешь, какие они жестокие критики. Из того, что вы покажете на этой сцене, складывается мнения обо всех вас. Я учил вас, как сгладить незаметно ошибки, если они вдруг произошли на сцене. Все делается очень артистично и пусть зритель думает, что это так и было задумано. Помнишь мои наставления перед каждой репетицией? Вот только так и надо поступать в таких случаях. Я давно тебя хотел спросить, ты хочешь быть знаменитым?

– Я? Нет.

– Значит хочешь. Каждый человек в жизни желает каким-либо образом выделиться, потому что – он личность. Но не каждому суждено это сделать. У вас пятерых есть такой шанс, поэтому вы должны его использовать на всю катушку.

Учитель убрал руку с плеча Хен Чжунга и встал.

– Знаешь, мой милый друг, – сказал он. – Я в вас верю и понимаю, что предстоящие гастроли в Японию, должны вам открыть новые возможности. Вы должны оставить там незабываемый след. То, что вы поете, как вы поете и как танцуете, пока ново в музыкальном мире. Люди не все понимают, но надо до них донести это так, чтобы они были влюблены в ваше искусство. Ты уходишь или останешься еще здесь?

– Я останусь, – ответил Хен Чжунг.

– Хорошо, оставайся… Я тебе не буду мешать, но через час мы встречаемся в зале и продолжаем работать все вместе.

Хен Чжунг слышал, как где-то далеко в зале хлопнула дверь, и он почувствовал одиночество. Ему очень захотелось немедленно догнать учителя, но он взял себя в руки и направился на сцену.

Она казалась ему до того огромной и серой от пустоты, что молодой человек ощутил себя совсем маленьким, тоже сереньким, как мышка и никому не нужным.

Хен Чжунг окинул взглядом зал, представил, что он забит зрителями и сделал несколько недавно разученных движений, прокручивая такт музыки в своей памяти. Он представил, что справа от него, как всегда Чон Мин, слева Хенг Чжун, а немного позади Кю Джон и Ен Сен. Такая была их расстановка при отработки новой композиции, над которой они работали в последний раз.

Хен Чжунг повторял заученные движения одно за другим, пытался смотреть поверх зала, как говорил учитель и увлеченно танцевал.

Теперь он немного расслабился, остановился и опустился на пол, но неожиданно услышал из зала громкие аплодисменты.

Он вздрогнул и стал всматриваться в темноту. По проходу между рядами шли его друзья.

– Твой номер удался, – воскликнул Чон Мин. – Мы наблюдаем за тобой уже несколько минут и ты нас поражаешь своими способностями.

Хен Чжунг покраснел и поднялся с пола.

– Стучаться надо, – попытался возразить он, но запнулся в своих высказываниях и заулыбался.

– А ничего, получается, – сказал Ен Сен. – Мне понравилось. Неужели и мы так же смотримся на сцене?

– Что, плохо? – спросил растерянный Хен Чжунг.

– Как тебе сказать, – ответил Кю Джон. – С нами ты бы смотрелся немного лучше.

Молодые люди поднялись на сцену и окружили Хен Чжунга.

– Мы встретили на улице учителя, – сказал Хенг Чжун. – Ты с ним разговаривал? Что он тебе говорил?

– Он тоже волнуется по поводу концерта в Японии. Я его понимаю.

– Все будет нормально, – заверил Чон Мин. – Чувствует мое сердце, что мы там оставим незабываемое впечатление.

– Это точно, – поддержал Ен Сен. – Там мы обязательно что-то, да и оставим.

Молодые люди весело рассмеялись.

– Может, сбацаем без фонограммы последнюю вещь, – предложил Хен Чжунг.

– Я отказываюсь, – запротестовал Ен Сен. – Без музыки у меня ничего не получится.

– А ты ее представь. Это очень просто.

– У меня в голове полный кавардак. Если я начну что-то представлять, то вы все меня не правильно поймете.

– В таком случае по ночам надо бывать иногда дома, – подковырнул его Чон Мин.

– Короче, парни, нам надо будет немного расслабиться, отдохнуть всем вместе, – предложил Хенг Чжун. – Так дело не пойдет. У меня есть одно пр едложение.

– Предлагай! – воскликнул Кю Джон.

– Сегодня после репетиции все вместе и никого больше. Хватит нам уже друзей.

– А учитель?

– Без него. Причем здесь Мин Хе? Только сами. Хоть подурачимся от души, как мы это умеем делать. Скоро нам придется попотеть в Японии. Нам просто необходимо отдохнуть.

Глава 11

Самолет из Сеула приземлился вечером в японском аэропорте Кансай.

Дул холодный осенний ветер откуда-то с моря и от него становилось неприятно и холодно.

– Да, это вам не Корея, – заметил учитель, поднимая на пиджаке воротник. – У нас в это время погода намного приятнее.

– Да такая же, – возразил Кю Джон. – Мы не так и далеко находимся от Японии. Что-то нас никто не встречает в этой стране.

– Встретят, все оговорено, – заверил Мин Хе и направился в терминал аэропорта, увлекая за собой весь состав группы из одиннадцати человек.

На лице Ен Сена была грустная усмешка. Он быстро шел следом за всеми ребятами и иногда оглядывался по сторонам.

«Япония, Япония, что же ты нам приготовила на этот раз? – думал он. – Хорошо, что еще не так далеко, пару часов на самолете и мы в Осака. – Он, в очередной раз вглядывался в лица пассажиров и хотел приметить, чем же отличаются корейцы от японцев. – Такие же, как и мы, ничего особенного. Сможем ли мы их удивить своими выступлениями? Вряд ли… У них запросы тоже о-го-го! Продвинутая нация и видит все не меньше нашего.

Ен Сен взглянул на Чон Мина, который сосредоточенно шел вперед и тоже изредка оглядывался назад.

– Смотри вперед, – предупредил Ен Сен. – Страна чужая и можешь спотыкнуться о камни, которые тебе здесь подложили.

– Я за тебя беспокоюсь, чтобы не потерялся, – улыбался Чон Мин.

– Чоник, ты когда-нибудь бываешь серьезным?

– Я всегда серьезный, разве не заметно?

– Заметно и даже очень.

Чон Мин остановился и дождался друга.

– Что так грустно? – спросил он.

– Честно?

– Как всегда.

– Что-то мне не по себе немного в этой Японии, – признался Ен Сен. – Страна чужая и я чувствую себя здесь беззащитной молекулой.

Чон Мин рассмеялся.

– Вот отработаем, поставим на уши японскую публику: она нас еще долго будет помнить. И тогда мы из этих неприметных молекул превратимся…

– В головастиков, – добавил Хенг Чжун. – Болтаешь, как всегда. У них и свои группы не хуже нашей есть.

– Это у них, а мы из Кореи. Только это уже о чем-то говорит.

Ен Сен пожал плечами.

– Самое главное, что мы все вместе, – продолжал Чон Мин. – Мне ничего не страшно. Если бояться, то на сцену можно и не выходить.

– Я не про страх. Просто мне как-то немного неспокойно.

– Посмотри на Хен Чжунга или на Кю Джона… Они уверенны в себе. Ты в чем-то сомневаешься?

– Абсолютно нет.

– А Хенг? Он и я с ним вместе, а заодно и с тобой – мы сила.

Ен Сен откровенно заулыбался.

– Я в этом не сомневаюсь и согласен с тобой полностью. Только ты не подумай, что я чего-то боюсь. Это я так, просто от растерянности.

– Я и не думаю. Нам бояться уже поздно. Этой боязнью надо было заниматься раньше, а сейчас тот период давно уже позади. Надо пожинать плоды наших стараний и выкручиваться перед назойливым зрителем. В последнее время, помниться, у нас получилось очень неплохо.

Учитель вывел молодых людей через терминал, и они вышли из здания аэропорта. Тут же к ним подбежала девушка и представилась.

– Я сразу вас узнала, – сказала она взволнованным голосом. – Вас нельзя было не заметить. Ваш автобус совсем рядом, я буду сопровождать вас до отеля. Вы знаете свою программу?

– Конечно, – заверил Мин Хе. – У нас каждый день расписан поминутно. Завтра с утра прогон, а вечером выступление.

Девушка улыбнулась.

– Я завтра с вами встречусь в отеле, и мы поедем в концертный зал, где вы будете вечером выступать.

В большом зале гостиничного ресторана молодые люди заняли самый дальний стол, чтобы их не особо замечали, но, несмотря на это ухищрение, они сразу обратили на себя пристальное внимание. Высокие, стройные и красивые парни мгновенно бросались в глаза многочисленным посетителям.

Кю Джон тяжело опустился на стул и сразу взялся за меню.

– Что же нам предложат японцы, – вслух произнес он. Японский он знал очень плохо, поэтому передал меню Чон Мину. – Ты у а нас в этом деле профессионал, – сказал он. – Угощай гостей.

Чон Мин относительно неплохо знал японский язык, поэтому сразу взял все в свои руки.

Вскоре стол был накрыт национальной японской едой.

– Хотелось бы немного и винца попить, – сказал Хенг Чжун.

– Это мы сделаем завтра, после выступления. – Мин Хе осмотрелся, заметил, как много внимания уделяют их столику другие гости ресторана, и улыбнулся. – Завтра, мальчики, завтра. Сейчас у нас совсем другие должны быть планы и мысли. Надо хорошо отдохнуть. Первый концерт станет нашей визиткой в этой стране. Как выступим, так все и пойдет дальше. Нам по-другому никак нельзя. – Он обвел ребят внимательным взглядом и заметил на их лицах смущение.

– Интересно, наши плакаты тоже в городе висят? – спросил Хен Чжунг. – Что они на нас все так уставились?

– Поэтому вы и называетесь артистами, – напомнил Мин Хе. – На артистов всегда смотрят особенно, а на знаменитых тем более.

– Значит, получается, что мы знаменитые, – сделал заключение Хенг Чжун. – Это уже приятно слышать.

– Точно, весь город в наших плакатах, – решил Чон Мин.

– Вы прекрасно знаете, что наш концерт в Японии организует агентство Pony Canyon. Наша компания заключила с ними гастрольный контракт, – пояснил учитель. – Я думаю, что уж они постарались организовать все на высшем уровне. Это очень серьезная компания, такие как они, не допускают промахов. Выводы можете сделать сами.

– Теперь все понятно, – вздохнул Ен Сен. – Японцы нас уже знают.

Ен Сен расположился поудобнее на стуле и поглядывал на своих друзей, замечал, как они постепенно привыкают к обстановки, которая их окружает.

Поздно вечером молодые люди поднялись на седьмой этаж; отеля и заняли четыре номера, которые были заранее для них забронированы.

– Кто пойдет ко мне в номер? – спросил учитель. – Там есть еще одно свободное место.

– Мы все будем вместе, – ответил за всех Хен Чжунг.

– Да, но там только четыре кровати.

– Ничего, поместимся. Вы нас извините, но перед концертом нам надо будет побыть вместе.

– Понимаю, – согласился учитель. – В таком случае я договорюсь с горничной, чтобы позволила вам перенести одну кровать из моего номера в ваш.

Горничная – женщина средних лет была в восторге от своих новых посетителей и, рискуя быть наказанной, разрешила молодым людям перенести кровать из номера в номер.

– Только, чтобы никто не видел и не знал, – предупредила она.

– Все будет Ок! – заверил Хенг Чжун.

В номере, где установили еще одну кровать, было тесновато, но уютно. Кю Джон сразу занял место у окна и завалился поверх покрывала.

– Как я устал от этого перелета, – задумчиво сказал он.

– Оно и видно. – Хенг Чжун взглянул на Чон Мина. – А ты чего стоишь, как сирота?

– Я подожду, пока у вас закончится дележка кроватей, – сказал с усмешкой Чон Мин. – Хенг, ты, как всегда, где-нибудь будешь рядом?

– Конечно. Куда от тебя денешься. Я на кровати, а ты под ней.

Только, когда все разместились и потушили свет, Ен Сен почувствовал, как устал. Он лежал с открытыми глазами и представил завтрашний концерт, прокручивая в голове все треки, которые они отработают завтра. Он понимал, что и все остальные думают о том же. В номере долгое время царила тишина, пока с кровати не соскочил Чон Мин.

– Нет, я сойду с ума! – воскликнул он. – Просто невыносимо так жить дальше.

– Тебе что-то не нравится или кошмар приснился? – спросил Кю Джон и уселся на кровати, пытаясь разглядеть в темной комнате своего друга.

– Мне все не нравится, – возмущался Чон Мин. – Почему мы сейчас лежим и молчим? Почему ни о чем не разговариваем? Нам не о чем поговорить?

– Завтра наговоришься на прогоне программы, – ответил Хенг Чжун. – Я лично тоже устал от этого перелета. Мне постоянно казалось, что вот-вот и мы упадем в море.

– Чоник, у тебя больное воображение, – заметил Хен Чжунг. – Нельзя быть таким впечатлительным. На сцене тебя могут не понять. Зритель все-таки зарубежный.

– В этом я за себя спокоен. Я другого понять не могу, что мы тут развалились? Спать приехали или Осака посмотреть? Говорят, город очень даже ничего.

– Ты всегда торопишься, – попытался остановить его пыл Хенг Чжун и протянул ему руку. Их кровати стояли совсем рядом, и сделать это было очень просто. – Успокойся, – прошептал он. – У тебя еще все впереди. Еще успеешь засмущать японок своим видом. Тебе это будет сделать очень просто. К тому же ты неплохо знаешь японский. Наговоришься с ними вдоволь.

– Я постараюсь, – тоже шепотом ответил Чон Мин. – Просто не могу понять, чего мы все лежим?

Чон Мин схватил свою подушку и запустил в Кю Джона. Через мгновение подушка прилетела обратно, но следом последовала еще одна.

– Хватит вам, дурачится, – пробурчал Хенг Чжун. – Вы не замечаете, как постепенно сходите с ума. Артисты такими не бывают.

– Сумасшедшим проще жить, – раздался голос с другого угла номера и, Хенг Чжуну опустилась на голову тоже подушка, присланная из темного угла.

Чон Мин схватил за плечи своего соседа, который тоже сидел на кровати и повалил его на спину.

– Ты за меня или нет, – прошептал он ему. Глаза Чон Мина светились от того, что он взбудоражил всех перед сном.

– Я знал, что ты ненормальный, но не до такой же степени.

– Это точно я не нормальный, – согласился Чон Мин, – а вы, нормальные, завалились спать в такое время. По городу надо гулять, а не в постели валяться.

– Берите пример с Ен Сена, – сказал Хен Чжунг. – Он среди нас самый правильный человек. Спит уже давно.

Чон Мин взглянул в то место, где расположился Ен Сен.

Ен Сен лежал неподвижно и наблюдал, как его товарищи сходит с ума и как летают в воздухе их подушки.

– Только меня не трогайте, – раздался его голос. – Я думаю.

– Дома будешь думать, – раздались голоса со всех сторон сразу и не него обрушились все подушки сразу.

Ен Сен подскочил на кровати и тоже начал ими бросаться.

– Если вы хотите от меня получить ответ, то держите, крикнул он и, свернув свое одеяло, запустил в Хен Чжунга. Одеяло накрыло его с головой, и он замешкался.

Пока он выбирался, на него навалился КюДжон и Хенг Чжун. Они стали в темноте барахтаться, переворачивая всю свою постель верх дном.

– Вот это уже мне нравится! – воскликнул Чон Мин и навалился на Ен Сена. Он прижал его к кровати и вцепился руками за шею.

– Ты мне что-то хочешь сказать? – спросил Ен Сен, пытаясь вывернуться.

– Я тебе многое хотел бы сказать, – ответил Чон Мин. – Но лучше в другой раз. Здесь не до этого.

В воздухе снова стали летать подушки и заскрипели кровати.

– Через мгновение в двери тихо постучали и молодые люди замерли.

– Допрыгались, артисты недоделанные, – зашептал Ен Сен. – Я сейчас пойду и открою дверь. Пусть видят, чем занимаются гости из Кореи в цивилизованной Японии.

– Я и сам пойду, – вскочил с кровати Чон Мин и в два прыжка оказался у двери.

Он ее тихо приоткрыл и выглянул в коридор.

– Вы что-то хотели? – обратился он к горничной.

Женщина, очень заинтересованная своими гостями, широко заулыбалась.

– У вас все нормально? – спросила она виноватым голосом.

– Как всегда, – ответил Чон Мин, приглаживая взлохмаченные волосы.

Женщина окинула взглядом его стройное тело в модных трусах и опустила глаза.

– Я так и думала, – сказала она.

Чон Мин улыбнулся.

– Вы не могли бы нам принести какой-нибудь напиток? – попросил он. – Мои друзья очень хотят пить, а из ресторана мы с собой ничего не захватили. У нас в Корее пьют днем и ночью.

– Я была в Кореи и этого не замечала, – возразила женщина. – Но я принесу вам сок или минералку.

Чон Мин оглянулся.

– Что пить будете, кровожадные? – спросил он.

– Сок, – ответил Кю Джон.

– Минералку, – добавил Хен Чжунг.

– А лимонад есть? – спросил Хенг Чжун.

– Выберите что-то одно, – уже смеялась горничная. – Я столько не донесу.

– Мне воды, – послышался из номера голос Ен Сена.

– Вот что мне с ними делать? Постоянно ждут моего решения. Все как всегда. Принесите нам по бокалу хорошего вина, пока наш папаша спит. Только, пожалуйста, не перепутайте номер. Мы все будем вам очень признательными.

– Я вино не буду, – запротестовал из темноты Ен Сен.

– Я за тебя выпью, – тут же нашелся Кю Джон.

– Вина нам да самого лучшего, – попросил Чон Мин. – Мы же должны как-то отметить наш приезд в вашу замечательную страну.

Женщина улыбнулась и поспешила по коридору вниз.