Текст книги "Горизонт событий"

«Гады! – отправил он нелестный мысленный эпитет в адрес ирригов. – Хотя, – он состроил гримасу озабоченности, – если до сих пор не умер, значит, что-то со мной не так, значит, я защищён».

Определённо он висел над эклиптикой планетной системы, которая состояла как будто из знакомых разновеликих планет. Особенно среди них выделялась яркая бело-голубая, третья от местного жёлтого солнца, планета с расположенным неподалёку от неё жёлтым полумесяцем.

«Земля! – догадка больно кольнула мозг Олега. – Солнечная система! Полумесяц – Луна; красный Марс; огромный Юпитер; окольцованный Сатурн. Зачем они портировали меня сюда? Намереваются вернуть на Землю? Зачем?»

Вдруг ток его мыслей замер. Он отчётливо увидел, как в пространстве возникло какое-то огромное серое облако с проскакивающими в нём настолько яркими молниями, что свет от них становился даже ярче Солнца. Облако стремительно двинулось в сторону Земли. Сердце Олега сжалось.

«Неужели они всё же вознамерились выполнить высказанную угрозу и уничтожить Землю? Гады!» – возникли у него мысли отчаяния.

«Стойте! Стойте! Я найду корабль асуан!» – попытался закричать он, но не услышал своего голоса.

Прошло несколько мгновений, и серое облако накрыло Землю. Количество вспыхивавших молний увеличилось настолько, что облако теперь сияло будто второе солнце. Олег не осознавал, сколько сиял этот энергетический шар вокруг Земли, так как смотрел на него, будто отключив свой мозг. Вдруг энергетический шар погас, и Олег увидел вместо бело-голубой планеты едва различимый шар угольного цвета, вокруг которого продолжал кружить лунный полумесяц.

Олег буквально окаменел – Земля была уничтожена.

Сколько Олег Поляков находился в этом остолбеневшем состоянии, он не представлял, только вдруг пространство перед ним начало терять свои очертания и растворяться. И он опять погрузился в непроницаемую пелену.

3

Будто очередная пелена слетела с глаз Олега. Он закрутил головой, осматриваясь, и тут же осознал, что стоит в медлаборатории крейсера точно в такой же позе, с Ольгой на руках и точно на том же месте, откуда был перемещён к ирригам и теперь вернут ими обратно на крейсер. Что было уже другим: крейсер был выровнен и его крен почти не ощущался. От дверей в его сторону семенили четверо адронов, за которыми быстро шёл Владимир Шахов. Видимо, увидев стоящего Олега с Ольгой Рязановой на руках, он замер.

– Ну и ну! – донёсся его возглас. – Ты! Один?

– Помоги! – Олег чуть вытянул руки с Ольгой в сторону Шахова. – Мне тяжело держать её одной рукой.

Вахтенный офицер тут же бросился к Олегу и забрал Ольгу в свои руки.

– Куда её? – он завертелся, осматривая медлабораторию.

– В анабиозную камеру. Больше некуда, – Олег дёрнул плечами. – Эти гады не захотели помочь… – он махнул рукой.

– Ты о ком? Об адронах? – в голосе Шахова послышались нотки удивления.

– Нет! Извини! Я… это… сам с собой, – Олег состроил гримасу досады. – Анабиозную камеру нужно водрузить на место. В постаменте источник питания большой ёмкости. На своём камера долго не продержится. Вдвоём нам её не поднять. Нужно всех созывать.

– А эти зачем здесь? – Шахов повёл голову в сторону адронов. – Адроны! Поставьте анабиозную камеру на постамент, – изрядно повысив голос, произнёс он.

Адроны тут же засеменили к анабиозной камере и, подойдя, потащили её к постаменту. В медлаборатории раздался оглушающий скрежет.

– Немедленно поднимите! Испортите! – выкрикнул Шахов.

Взявшись своими многими щупальцами за поручни камеры, адроны приподняли её и, поднеся к постаменту, резким движением водрузив её на место, отошли в сторону.

Олег Поляков тут же подошёл к камере и принялся защёлкивать захваты, соединяющие анабиозную камеру и постамент. Их было четыре. Затем, взявшись за поручень, он попытался пошевелить камеру – она даже не шелохнулась. Тогда он ткнул пальцем в один из сенсоров анабиозной камеры – её крышка поползла вверх.

– Работает! – Олег шумно выдохнул. – Клади! – он вытянул руку в сторону шезлонга камеры, поворачивая голову в сторону Шахова.

Вахтенный офицер тут же подошёл к камере и аккуратно положил Ольгу внутрь. Олегу вдруг показалось, что Ольга шевельнулась.

– Она живая! – невольно прошептал он.

– Насколько я понял, она дышит. Только без сознания, – произнёс Шахов.

– Может, тогда её в каюту?! – то ли предложил, то ли спросил совета Олег у вахтенного офицера.

– А ухаживать за ней кто будет? – с явной иронией произнёс Шахов. – Её нужно бы переправить на грузовик. Но это решать Сиреневому.

– Проклятье! – Олег ткнул пальцем в один из сенсоров анабиозной камеры, и крышка начала опускаться.

– Нужно было раздеть, хотя бы до нижнего белья, – процедил Шахов.

– Нет! – Олег резко мотнул головой. – Пусть реаниматоры решают.

– Как знаешь! – дёрнув плечами, Шахов развернулся и направился из медлаборатории.

Адроны засеменили за ним.

Дождавшись, когда крышка опустится, Олег ткнул пальцем ещё в несколько сенсоров анабиозной камеры и, убедившись, что программа анабиоза запустилась в штатном режиме, тоже направился из медлаборатории, намереваясь вернуться в зал управления и получить причитающийся ему нагоняй от капитана Сиреневого.

«Проклятье! – углубился он в размышления, быстро шагая по коридору крейсера. – Неужели ирриги способны управлять временем? Ведь я пробыл у них не менее часа, а на крейсере будто прошло лишь несколько мгновений. Неужели такое возможно? – состроив непонятную гримасу, он поднял плечи, но тут же опустил их. – Нужно рассказать в экспедиции, что Земля уничтожена, или дождаться сооружения портатора и попытаться обменяться портациями с Землёй, и если их не произойдёт, уже тогда сообщить всем о случившейся трагедии? Но как воспримут тогда меня участники экспедиции? Какая разница – как?! – он невольно сделал гримасу отчаяния. – Лемурана станет нам второй Землёй. В экспедиции около десяти женщин: в основном биологи. Какая разница, кто они по профессии, лишь бы могли детей рожать, – на его лице появилось раздражение от своих невольных тяжёлых мыслей. – Только бы портатор мог связываться с другими секторами Федерации! А если ирриги специально создали в моём информационном поле это событие, которого в реальном пространстве Солнечной системы не было, чтобы заставить паниковать меня, а через меня – и всех участников экспедиции? Возможно, что тогда вся работа с портатором остановится, и в панике участники экспедиции начнут гибнуть. Нет, нельзя пока ничего говорить об этом событии в экспедиции. Нужно попытаться ещё раз попасть к ирригам и выяснить у них реальность этого события в обмен на координаты той странной туманности. А как отнесутся к этому асуаны, если они скрываются за этой туманностью, и узнают, что это я сдал их ирригам? Проклятье! С какой стороны ни возьми – всё плохо. А если попытаться связаться с Землёй по быстрой связи? Ведь это не проблема. Я знаю несколько земных адресов, и если кто-то ответит, значит, событие с уничтожением Земли было лишь наваждением. Если нет… – Олег удручающе покачал головой, – тогда и расскажу всем о гибели Земли. Решено! Так и сделаю».

Он вдруг осознал, что стоит напротив двери зала управления. Шумно выдохнув, он шагнул к двери и коснулся ладонью пластинки идентификации на стене рядом с ней. Дверь тут же скользнула в стену.

Войдя в зал управления, Олег Поляков обнаружил, что он пуст.

«Это хорошо! – тут же замелькали у него довольные мысли. – Никто не узнает о моей быстрой связи с Землёй».

Подойдя к креслу, которое он всегда занимал, когда нёс вахту, Олег, не садясь в него, ткнул пальцем в одну из клавиш пульта управления – прошло несколько мгновений, но терминал быстрой связи так и остался безмолвен. Тогда Олег постучал пальцем по сенсору, думая, что тот не сработал от первого прикосновения, но терминал быстрой связи так и остался безмолвен.

«Неужели при падении система быстрой связи повредилась? – всплыла у него мысль досады. – Что ж, тогда… нужно обязательно попасть на грузовой корабль и попытаться связаться оттуда или узнать у вахтенных, связывались ли они с Землёй в последнее время».

Удручённо склонил голову к верхнему карману куртки.

– Связь! Сиреневого! – приказал он системе связи.

– Здесь! – тут же раздался от кармана голос капитана.

– Здесь Поляков! – произнёс Олег.

– В верхний ангар! Будешь наказан! – раздался явно злой голос капитана.

– Да, гард капитан! – ответил Олег Поляков и, развернувшись, быстрым шагом направился в верхний ангар крейсера.

* * *

В верхнем ангаре был весь экипаж крейсера, кроме Олега Полякова и Ольги Рязановой. Все они стояли рядом с глайдером. Глайдер был четырёхместный, и было понятно, что к выходу готовился не весь экипаж.

Экипаж крейсера выглядел несколько странно: все его члены были среднего роста, светловолосы и несколько худощавы, за исключением капитана Сиреневого, который тоже был среднего роста и светловолос, но по комплекции был будто квадратным, чем всегда вызывал у Олега усмешку, которую он с трудом прятал. Самыми высокими в этом экипаже крейсера оказались Ольга Рязанова и Олег Поляков, который был выше более чем на голову любого члена экипажа крейсера «Ворон-1».

Олег Поляков подошёл к капитану.

– Господин капитан…

– Знаю! – перебил его монолог Сиреневый определённо злым голосом. – Сейчас откроется верхний люк, высунешься и осмотришься. Это твоё наказание за то, что самовольно покинул вахту. Считай, что отделываешься очень легко.

– На крейсере были ирриги, – негромко заговорил Олег Поляков. – Это они помогли освободить Рязанову и переместили нас на свой корабль. Но я не исполнил их желание, и они вернули нас, не оказав Ольге помощи или, может, лишь самую необходимую, чтобы она была жива, но оставалась без сознания. Они прекрасно видят, как мы развёртываем пространственный портатор. Они…

Олег умолк, всё же решив не говорить о произошедшей трагедии в Солнечной системе и ещё раз обдумать её, прекрасно понимая, что в экспедиции может начаться паника, которая может не иметь под собой основания, но иметь непредсказуемые последствия.

Открыв рот, Сиреневый уставился на Полякова немигающим взглядом.

– Ты, это… Это правда? Ты это не выдумываешь в своё оправдание? – он покрутил головой.

– Никак нет, господин капитан, – Олег помотал руками перед собой.

– Проклятье! Что им было нужно от тебя? – капитан вопросительно взмахнул подбородком.

– Они потребовали, чтобы я указал им, где находится тот корабль, который я видел во время вспышки в пространстве, но я его не смог увидеть, и они остались недовольны.

– Чёрт возьми! Только этого не хватало. Что обеим чужим цивилизациям от нас нужно? Мало им было наших уничтоженных станции и разрушителя? Опять они за своё. Пусть выясняют свои отношения где-то в другом пространстве. Галактика огромна, – буквально в запальчивости выкрикнул Сиреневый.

– Как сказали ирриги: земляне их не интересуют. Им интересен лишь я, живой, – состроив непонятную гримасу, Олег Поляков шумно вздохнул.

– А мёртвый ты их перестанешь интересовать?

– Не знаю! – вытянув губы в усмешке, Олег покрутил головой. – Грохни – узнаешь!

– Грохну, если заслужишь. Не сомневайся, – в голосе капитана послышались явные злые нотки. – В зал управления со мной. Доложим Тостесену. Пусть он сам с тобой разбирается, – капитан покрутил головой, обводя экипаж недовольным взглядом. – Что уставились? За работу! Шахов, за старшего. Косинов, на выход. Как только осмотришься, немедленно доложить.

– Да, господин капитан! – одновременно ответили Шахов и Косинов.

Все находившиеся в ангаре члены экипажа тут же принялись суетиться.

Ничего больше не сказав, Сиреневый направился к выходу из ангара. Олег Поляков пошёл следом.

* * *

Ждать, когда в голограмме зала управления крейсера появится коммандер Эвор Тостесен, пришлось долго.

Откинувшись в кресле и смотря рассеянным взглядом в пустую голограмму, Олег углубился в невольные размышления.

«Значит, разрушитель не был уничтожен ирригами, а его экипаж осознанно пошёл на свою гибель. Неужели он рассчитывал, что сможет с помощью тарана уничтожить такой огромный корабль? Хотя, возможно, экипаж рассчитывал, что, протаранив движитель чужого корабля, вызовет его взрыв, что приведёт к нарушению целостности чужого корабля. Но, видимо, ирриги предусмотрели в конструкции своего космического дома подобное развитие событий и обезопасили его. Хотя разрушение, видимо, очень серьёзное, если они за несколько лет ремонта ещё не восстановили свой корабль. Неужели за это они уничтожили Землю? Нет! Не стоит думать об этом. Это всего лишь наваждение. Я уверен в этом, – Олег невольно тряхнул головой, будто намереваясь этим действием вытрясти это событие из своего мозга, чтобы навсегда забыть о нём. – Ещё более странным выглядит использование ирригами рептилий как своих солдат. Ведь одному ирригу ничего не стоило уничтожить почти весь мой отряд на станции. Против него даже сармат со своим полем оказался бессилен. Что-то много нелогичности в их действиях. Весьма странная и определённо враждебная к землянам цивилизация…»

– Гард коммандер! – достаточно громкий голос капитана Сиреневого вывел Олега Полякова из размышлений, заставил выпрямиться и повернуть голову в сторону голограммы, в которой отображался Эвор Тостесен. – На крейсере произошло ещё одно неприятное событие, – продолжил говорить Сиреневый. – По заверению вахтенного Полякова, на крейсер проникла враждебная раса ирригов. Они выкрали его и Рязанову на свой корабль и потребовали, чтобы Поляков показал им путь в пятимерную Вселенную. Но потом они их вернули. Об этом лучше расскажет сам вахтенный Поляков. Он находится здесь, в зале управления.

– Я слушаю! Где он? – произнёс Тостесен, и его голова в голограмме несколько развернулась.

– Гард коммандер…

Олег в принципе рассказал всё то, что рассказывал и капитану крейсера, и чем дольше он говорил, тем выше поднимались брови коммандера.

– Я не понял, – заговорил Тостесен после долгого молчания Олега. – Их корабль все эти годы следовал за караваном?

– Они этого не сказали, – Олег мотнул головой. – Но не исключено, что тот странный серый след, который тянулся за караваном, был след от их дымящегося корабля.

– Чёрт бы их забрал! – лицо коммандера исказилось непонятной гримасой. – Хоть сворачивайся и уходи отсюда, – он опять повернул голову в сторону Сиреневого. – Что у тебя? Когда продолжишь изучение планеты?

– Если бы не Поляков с Рязановой, уже бы продолжил, – капитан Сиреневый дёрнул плечами.

– Отправь их на борт второго грузовика, а сам шевелись энергичнее. Тут тоже какая-то ерунда начала происходить. Реаниматоры утверждают, что у бывшего коммандера начали появляться гримасы на лице. Какая-то мистика, – Тостесен мотнул головой. – Я попытаюсь связаться с Землёй, хотя энергии почти нет. Как скажут, так и поступим, – он покачал головой.

– У меня всего лишь один малый глайдер, гард коммандер. Анабиозная камера в нём не поместится, – принялся быстро говорить Сиреневый. – Если только на внешней подвеске. Но тогда ни о каком детальном обследовании планеты нет речи. И у меня теперь нет реаниматора и одного вахтенного.

– Хорошо! – Тостесен кивнул головой. – Я пришлю большой глайдер за ними с новым реаниматором для тебя. Вахтенных нет. Крутись быстрее! На втором крейсере экипаж из семи, и они не стонут. Ждите!

Мигнув, голограмма с его отображением погасла.

Сиреневый поднялся. Поднялся и Поляков.

– Можешь остаться здесь и дожидаться прихода глайдера с грузовика, – заговорил Сиреневый. – Я буду в верхнем ангаре.

– Я не хочу ждать здесь, – Олег покрутил головой. – Я тоже в верхний ангар. Там есть экран, прибытие глайдера будет отслеживаться.

– Такое впечатление, что боишься остаться один, – губы капитана вытянулись в широкой усмешке. – Думаешь, ирриги опять придут за тобой? Ну-ну!

Повернувшись, он направился к выходу.

С тревогой на лице оттого, что Сиреневый начинает его в чём-то подозревать, Олег Поляков заторопился за капитаном крейсера.

* * *

Когда они появились в верхнем ангаре, его верхний люк уже был открыт, под ним стояла вышка, на которой кто-то стоял, выглядывая наружу, так как были видны лишь его ноги. Рядом с вышкой стояли два адрона, которые, видимо, и перемещали её по ангару. Несколько членов экипажа находились рядом с вышкой, держа в руках зарды, направленные в отверстие люка.

– Что там? – закричал Сиреневый едва ли не от двери ангара.

Вышка начала опускаться, и вскоре показался стоявший на ней Алексей Косинов.

– Повсюду сплошной лес, – заговорил он, крутя головой, видимо, пытаясь увидеть капитана рядом с вышкой, но тот ещё шёл к ней. – Много поваленных деревьев. Однозначно крейсер постарался.

– Чужой где? – поинтересовался Сиреневый, уже подходя к вышке.

Косинов молча покрутил головой.

– Что это значит? – Сиреневый тоже покрутил головой.

– Он не виден. Скорее всего, или далеко, или закрыт деревьями. Нужно выходить в глайдере и обследовать окрестности.

Вышка опустилась ещё ниже, и Косинов выпрыгнул из неё на пол ангара.

– Убрать! – произнёс он, обведя адронов быстрым взглядом.

Адроны, тут же скользнув к вышке, потащили её на место парковки в ангаре.

– Ты и ты! – Сиреневый ткнул пальцем в направлении Шахова и Косинова. – На выход! Осмотреть окрестности! И только! Кислорода в атмосфере около тридцати процентов. Не задохнётесь. Держать постоянную связь! Два часа! Не больше. Второй вахте – в зал управления. Закроете люк, когда глайдер уйдёт, и откроете, когда вернётся. Первая вахта – на боевые посты. Я буду у себя.

– Я тоже с ними выйду, – негромким голосом произнёс Олег Поляков.

Сиреневый повернул голову в его сторону, его брови выгнулись высокими дугами.

– За тобой сейчас придёт глайдер, – заговорил он удивлённым голосом. – Я не намерен гонять свой глайдер туда-сюда, – капитан покрутил головой.

– Он придёт не раньше чем через два часа, – аргументировал свой выход из крейсера Поляков.

– Как знаешь, – капитан дёрнул плечами. – Я уже устал от твоих выходок. Пусть Тостесен сам с тобой разбирается, – развернувшись, он направился к выходу из ангара.

За ним пошли и все те, кто должен был нести вахту и стоять на боевом посту. В ангаре остались лишь те, кому предстоял выход наружу.

– Пошли! – Шахов повёл подбородком в сторону глайдера. – Я сам поведу! Вам – осмотр окрестностей.

Он отдал распоряжения своим вахтенным и первым шагнул в сторону глайдера. Косинов и Поляков направились за ним.

* * *

Едва глайдер выскочил из крейсера, как Олег тут же прильнул к окну, рядом с которым сидел.

Летательный аппарат уже отошёл от крейсера, и со стороны Олега, внизу, действительно простирался сплошной лесной океан, и лишь рядом с крейсером деревья были повалены, создав такой завал, что пешком к крейсеру навряд ли можно было подойти. Над лесом была сплошная облачность, но облака были светлыми, что не предвещало никаких осадков. Несмотря на облачность, было очень светло, но всё же местное солнце нигде не просматривалось, скорее всего, слой облачности был очень толстым и потому непрозрачным для лучей местного солнца. Летательный аппарат шёл по дуге, видимо, Шахов пытался осмотреть крейсер на предмет видимых повреждений, но корабль находился с другой стороны глайдера и Олегу виден не был. Он повернул голову в ту сторону, но туда смотрел Косинов, и Олег опять прильнул к окну рядом с собой.

Видимо, деревья местного леса были очень высокими и стояли не плотно друг к другу, так как их крона была достаточно обширна и заслоняла поверхность планеты так, будто это был сплошной зелёный ковёр. Насколько Олег видел листву деревьев, она напоминала широкую резную листву земных клёнов, только была гораздо больше. Листва была очень яркого зелёного цвета, выходило, что с фотосинтезом у флоры на планете было всё в порядке. Странным было то, что, сколько Олег ни всматривался в кроны и выше их, нигде не видел ни единой птицы. Возможно, их распугали свалившиеся на лес космические корабли, но всё же с момента посадки кораблей прошло уже достаточно долгое время, и птицы уже должны были бы успокоиться.

Вдруг Олег увидел вдалеке огромный тёмный холм, возвышающийся высоко над кронами деревьев. Его брови поднялись в удивлении, что на холме не растут деревья, но в следующее мгновение он понял, что это чужой космический корабль, выглядящий достаточно необычно.

– Чужой! Слева! – неожиданно для себя громко произнёс он.

– Вижу! – донёсся голос Шахова, и глайдер начал разворачиваться, описывая дугу в другую сторону.

– Ты уверен, что он безопасен для нас? – раздался голос Косинова.

Олег повернул голову в его сторону – вахтенный, привстав, тоже смотрел в сторону чужого корабля.

Никакого ответа от Шахова не последовало. Вскоре глайдер начал описывать круг вокруг лежащего на боку чужого корабля в окружении большого количества поваленных деревьев.

Конструкция чужого корабля, насколько в них разбирался Олег Поляков, выглядела достаточно странной: корабль в большей степени напоминал земную букашку, только вместо тёмных пятен, которые имеются на панцире букашки, у корабля находились тёмные орудийные башни. В передней части чужого корабля просматривались два линзообразных круга, которые, конечно, были иллюминаторами. В его задней части, где у букашки складываются крылья, у чужого корабля просматривались два странных плоских раструба, несомненно, принадлежащих движителям. Никакого свечения в раструбах не наблюдалось.

Олег вдруг передёрнулся, так как в днище корабля отчётливо просматривалось большое отверстие люка. Это могло означать, что экипаж чужого корабля намеревался покинуть его или уже покинул.

– У чужого люк открыт, – заговорил Олег, повернув голову в сторону Шахова. – Я бы держался от него подальше.

– Боишься? – с явной иронией заговорил Шахов. – В задней части салона ниша с зардами. Ты один не вооружён.

Олег оглянулся на Косинова, тот стоял, держась руками за спинку кресла и смотря в один из иллюминаторов салона. На шее у него висел зард. Олег перевёл взгляд на кресло пилота – на спинке кресла тоже висел зард, который, несомненно, принадлежал Шахову. Действительно, не вооружён был лишь он. Олег Поляков повернул голову в заднюю часть салона, намереваясь увидеть нишу, в которой должно было находиться оружие, и…

Глайдер вдруг сильно тряхнуло, и, так как Олег в этот момент не слишком крепко держался за подлокотники кресла, его швырнуло в сторону, и он, сломав подлокотник и вылетев из кресла, оказался на полу. Он тут же вознамерился вскочить, но вдруг почувствовал, что его всё больше и больше тянет в сторону. Он крутанул головой и понял, что глайдер имеет большой крен и, скорее всего, снижается, медленно вращаясь вокруг своей оси. Тогда Олег механически поднял руку, чтобы взяться за подлокотник ближнего кресла, но, не почувствовав его, повернул голову – подлокотник кресла был отломан. Он ухватился за спинку кресла и, поднявшись, повернул голову в сторону кресла пилота, его сердце тут же замерло – Шахов лежал грудью на панели управления, а его голова упиралась в лобовое стекло, будто он пытался что-то рассмотреть снаружи. Олег повернул голову в сторону Косинова, тот сидел на полу, обхватив голову руками, и между пальцами его рук текла кровь, окрашивая руки в красный цвет.

Пытаясь сохранить равновесие, Олег бросился к креслу пилота и, взявшись за плечо Шахова, попытался отодвинуть его в сторону. Голова вахтенного офицера сдвинулась, по стеклу протянулся кровавый след, Олег заметил небольшое оплавленное отверстие в лобовом стекле. Опустив взгляд, он увидел, что рука Шахова сползла с рыппа. Вытянув в сторону рычага управления свою руку, он взялся за него и потянул в сторону кресла пилота, намереваясь выровнять летательный аппарат, но, видимо, он запоздал с этим действием, да и рыпп как-то странно вёл себя, будто болтался. Глайдер уже опустился к кронам деревьев, и хотя он непонятно как повернулся носом вверх, но всё же влетел в крону одного из деревьев. В салоне потемнело. Глайдер резко тряхнуло, и он скользнул вниз. Не удержавшись, Олег свалился на пол, ощутимо ударившись проблемной рукой, которая вспыхнула, будто к ней поднесли факел. Летательный аппарат сильно тряхнуло, и, свалившись на бок, он несколько раз качнулся и замер.

Подождав некоторое время и убедившись, что глайдер больше не шевелится, Олег осторожно повернулся, опираясь на руки, приподнялся и, встав на колени, осмотрелся: от удара Шахов вылетел из кресла пилота и теперь лежал на полу рядом с ним в какой-то неестественной позе, своим вылетом из кресла сломав рыпп, и, дышал ли, определить было невозможно; Косинов тоже лежал на полу на спине, но по тому, что его грудь равномерно поднималась и опускалась, было понятно, что он жив, но его лицо было залито кровью.

Поднявшись, Поляков подошёл к вахтенному офицеру и потряс его за плечо – никакой реакции от того не было. Олег вытянул руку к пульту управления и ткнул пальцем в его несколько сенсоров – никакой реакции со стороны пульта управления не последовало, он остался безмолвен – связи с крейсером не было. Взявшись за голову Шахова, Олег развернул её: его лицо тут же исказилось гримасой досады – во лбу вахтенного офицера зияло кровавое отверстие, и его лицо было залито кровью.

Оставив вахтенного офицера в покое, Олег направился к Алексею Косинову и, подойдя, тронул его за плечо.

– Вставай! Нужно выбираться! – негромко заговорил он. – Вахтенный мёртв. Связи нет. Глайдер, скорее всего, повреждён, до крейсера придётся идти пешком.

Косинов заворочался. Олег помог ему сесть, а затем и встать. Так как глайдер лежал практически на боку, то его полом сейчас была боковая стенка салона, но из её стёкол лопнуло всего лишь одно из них, хотя не вывалилось. Стёкла стенки салона, которая сейчас была потолком, были целы. Сесть в какое-то кресло салона возможности теперь не было, и Косинов прислонился к ближней спинке кресла и, достав биосалфетку, принялся вытирать лицо.

– Что это было? – поинтересовался он, когда более-менее привёл лицо в порядок.

– Я предупреждал вахтенного, что у чужого люк открыт, – сказал Поляков с досадой. – Заряд вошёл ему точно в лоб. У стрелявшего отменное зрение, как и оружие. Расстояние было не менее трёхсот метров, да и лобовое стекло глайдера не слабое.

– Проклятье! – состроив непонятную мину, Косинов отбросил использованную салфетку, покрутив головой, шагнул к лежащему на полу своему зарду, подняв его и держа в обеих руках, подошёл к лобовому стеклу и принялся всматриваться в него.

– Глайдер тряхнуло, и я врезался лицом в ручку около двери. Даже на какое-то время сознание потерял, – заговорил он. – Дальше уже плохо соображал. Чувствовал лишь какие-то сильные толчки, которые и свалили меня. Одни деревья вокруг. Где мы?

– Скорее всего, свалились в лес, – Олег состроил удручающую гримасу. – Шахов сломал рыпп. Глайдер теперь неработоспособен. Не думаю, что мы слишком далеко ушли от крейсера. Но нужно торопиться, чтобы успеть дойти до крейсера до ночи. Какие здесь водятся твари, можно лишь гадать.

Сделав шаг от лобового стекла, Косинов вдруг размахнулся и ударил тыльной стороной зарда в лобовое стекло – донёсся лёгкий звон, но стекло так и осталось целым.

– Проклятье! – Косинов закрутил головой. – Дверь заблокирована – не открыть. И почему было не сделать вторую дверь с другой стороны салона?! Нужно как-то выбраться.

Олег шагнул к креслу пилота, снял с его спинки зард Шахова, повесив его себе на шею, подошёл к люку в потолке глайдера, который теперь был стенкой салона, и, взявшись обеими руками за его рычаги, попытался открыть, но его усилий не хватило, и рычаги остались на месте.

– Помоги! – он бросил быстрый взгляд на Косинова. – Видимо, деформировались от удара.

Он отпустил один рычаг, к которому тут же подошёл Косинов, и взялся за него. Теперь каждый тащил один рычаг двумя руками, и они медленно поползли в сторону. Когда рычаги заняли нужное положение, Олег шагнул к крышке люка и с силой нажал на неё плечом – раздался протяжный, закладывающий уши скрежет, и крышка люка, дёрнувшись в сторону, откинулась наружу.

Олег, выставив перед собой зард, осторожно выглянул из глайдера и покрутил головой: летательный аппарат лежал на боку между деревьями, скорее всего, на толстом слое странной сиреневой листвы, так как она доставала едва ли не до четверти его корпуса. Его прежний вывод оказался верен: деревья росли достаточно далеко друг от друга, видимо, из-за своей обширной кроны. Никаких, ни больших, ни малых, представителей местной фауны нигде не наблюдалось. Да и ветра, похоже, не было, так как листва деревьев была совершенно спокойна.

Олег поднял голову. Деревья были очень толстыми снизу и утончались вверх. Крона деревьев начинала расти где-то с их последней трети и была настолько густой, что внизу был полумрак, хотя, насколько видел Олег, когда глайдер был над лесом, была примерно середина местного дня. Несмотря на сумрак, хотя с трудом, но листва ближних деревьев просматривалась, но, скорее всего, по причине, что была очень большой, гораздо большей, чем казалась из глайдера сверху.

Олег уже приподнял ногу, намереваясь выбраться из глайдера, как неожиданно заметил среди листвы ближнего дерева какое-то странное шевеление. Листва раздвинулась, и показался какой-то странный оранжевый глаз в зелёном обрамлении.

«А вот и животное. Как бы под атаку не попасть», – всплыла у него тревожная мысль.

Едва он подумал об этом, как вдруг оранжевый глаз начал стремительно приближаться. Так как обладатель оранжевого глаза предпринял атаку с достаточного расстояния, Олег успел нырнуть внутрь салона и отклониться в сторону. И в тот же миг в салон влетело что-то большое, круглое и зелёное, будто на какой-то верёвке, и, ударившись о стенку салона, которой сейчас был пол, громко зашипело. Из пола заструился лёгкий сизый дымок.

Действуя скорее механически, нежели осознанно, Олег выхватил из кармана плазменный нож, который ему случайно достался от бывшего коммандера сармата Урна Влааса, активировал его и, взмахнув им, рассёк стебель, к которому был присоединён влетевший в салон зелёный шар. Отрезанная часть стебля тут же исчезла, а из упавшего на пол салона куска стебля тут же начал сочиться странный коричневый сок, и из того места салона, куда он попадал, заструился сизый дымок.

– Проклятье! – Олег отступил от люка. – Что это за гадость?

– Ты у меня спрашиваешь? – Косинов вытянул губы в широкой усмешке.

– Скорее у себя, – Олег состроил гримасу досады. – Такое впечатление, что по этой лиане, по-другому я не знаю, как назвать это растение, вместо сока течёт какая-то кислота. Нужно выбросить её, пока она не наделала дыр в корпусе.