Текст книги "Бранд"

 
Беги игры безумной этой, Агнес!
Законника сурового беги!
Живи, как знаешь, сможешь и сумеешь!
 

Бранд

 
Решайся, выбирай, – ты на распутьи.
 

(Уходит.)

Эйнар

 
Да, между бурею и тишиною,
Меж тем, чтобы остаться иль идти,
Меж светлым, ясным днем и тьмой ночною,
Меж радостью и скорбью па пути.
Между дорогой в ад земной иль в рай,
Меж жизнью пли смертью – выбирай!
 

Агнес (встает и медленно говорит)

 
Иду; иду во мрак; дорогой смерти.
За нею – воскресения заря!
 

Следует за Брандом. Эйнар с минуту стоит как потерянный, глядя ей вслед, затем, опустив голову, уходит в другую сторону, к фьорду.

Действие третье

Три года спустя. Садик при пасторском доме, окруженный низенькой каменной оградой. За домом высится утес. В глубине видна узкая полоска закрытого фьорда. Дверь из дома прямо в сад. Время после полудня. Бранд стоит на крыльце дома. Агнес сидит ступенькой ниже.

Агнес

 
Мой дорогой, опять твой взор тревожно
Высматривает что-то там за фьордом?..
 

Бранд

 
Гонца я жду.
 

Агнес

 
Взволнован ты!
 

Бранд

 
Я жду
От матери гонца. Я терпеливо,
Три года ждал, надеялся… напрасно!
Вчера же весть мне принесли, что близок
Ее последний час.
 

Агнес (тихо и нежно)

 
О, Бранд, без зова
Пошел бы к ней!
 

Бранд (качая головой)

 
Раскаянья в ней нет,
И у меня нет слова утешенья.
 

Агнес

 
Она ведь мать тебе.
 

Бранд

 
Творить кумиры
Я не имею права из родных.
 

Агнес

 
Суров ты, Бранд!
 

Бранд

 
С тобой?
 

Агнес

 
О, нет.
 

Бранд

 
Тебя я
Предупреждал, что будет путь твой горек…
 

Агнес (с улыбкой)

 
И это не сбылось; не оправдалось.
 

Бранд

 
Здесь холодно и сыро, и румянец
Со щек твоих сбегает понемногу;
Хиреешь ты. Наш дом – в ущелье мрачном.
 

Агнес

 
Зато здесь схоронился он надежно;
Нависла так здесь шапка ледника,
Что нас обвал весенний не заденет, –
Лавина перекинется над крышей,
И невредимым дом наш простоит,
Как в углубленьи скал под водопадом.
 

Бранд

 
И солнце никогда к нам не заглянет.
 

Агнес

 
Играет мягкий, теплый отблеск солнца
На склоне той скалы.
 

Бранд

 
В теченье лета
Недели три всего. И никогда
Не спустится к подножию скалы.
 

Агнес (пристально смотрит на него, встает и говорит)

 
Боишься ты чего-то, Бранд, я вижу!
 

Бранд

 
Не я, а ты.
 

Агнес

 
Нет, ты!
 

Бранд

 
В душе глубоко
Ты затаила страх!
 

Агнес

 
И ты!
 

Бранд

 
Как будто
Стоишь над бездною, и закружиться
Готова голова твоя. В чем дело?
Откройся мне!
 

Агнес

 
Порою я дрожу…
 

(Останавливается.)

Бранд

 
Дрожишь ты?.. За кого?..
 

Агнес

 
За Альфа.
 

Бранд

 
Альфа!
 

Агнес

 
И ты, и ты!
 

Бранд

 
Порою, да. Но нет,
Его мы не лишимся. Добр Господь!
Малютка вырастет большим и сильным.
Он спит сейчас?
 

Агнес

 
Уснул.
 

Бранд (смотрит в дверь)

 
Сама взгляни –
Какой здоровый, полненький…
 

Агнес

 
Но бледный.
 

Бранд

 
Да, бледен он, но это ведь пройдет.
 

Агнес

 
Как сладко, крепко спит мой милый крошка!
 

Бранд

 
Спи, Бог с тобой! Во сне здоровье черпай!
 

(Затворяет дверь.)

 
Вы двое светом мира озарили
Призвание мое; вы облегчили
Мне каждый скорби час, любое бремя.
Мне мужество не может изменить.
Когда со мною ты. И лепет Альфа
Мне силы придает. Приход я взял
Как крест тяжелый на себя, но видишь,
Как хорошо устроил все Господь, –
Успехом Он меня благословляет…
 

Агнес

 
О, Бранд, ты заслужил успех борьбой!
Ты, не жалея сил, со злом боролся.
Трудился и страдал до слез… кровавых!
 

Бранд

 
Пусть так; но это все легко мне было.
С тобой, как солнце вешнее, любовь
Проникла в душу мне, ее согрела.
Я до тебя не знал любви; отец
И мать ее затеплить не сумели
В душе младенческой моей: скорее
Гасили искру всякую, коль вспыхнет
Сама собой, бывало, из-под пепла.
Как будто суждено копить мне было
Запасы нежных чувств, хранить их втайне,
Чтоб вспыхнули вдруг разом, окружив
Тебя и Альфа радужным венцом!
 

Агнес

 
Не нас одних те чувства озаряют
И греют, Бранд, но всех несчастных, сирых:
Ты близкими своими их зовешь;
Все те, кто скорбью удручен, нуждою –
Страдающая мать, дитя в слезах –
Убежище находят, утешенье
В твоем любвеобильном сердце!
 

Бранд

 
Да,
Благодаря вам двум, его смягчившим,
Зажегшим в нем любовь и милосердье.
Своих объятий не раскроете всем
Ничья душа, их не раскрыв сначала
Для одного, которого полюбит.
Любви не зная, но по ней тоскуя,
Я сердцем и душой ожесточался…
 

Агнес

 
И все ж любовь твоя строга, сурова;
Погладить хочешь, сам удар наносишь.
 

Бранд

 
Тебе?
 

Агнес

 
О. нет! Легко, мой милый, бремя,
Которое ты дал нести мне в жизни.
Но многих оттолкнуло от тебя
Суровое иль все иль ничего.
 

Бранд

 
И знать того я чувства не хочу,
Которое зовут любовью люди.
Лишь Божью знаю я любовь, она же
Не знает слабости; она сурова,
К избранникам своим неумолима.
Томясь душою в роще Гефсиманской,
Молился Сын: «Да минет эта чаша!»
И что же, внял Отец мольбе Сыновней?
Нет, чашу осушить пришлось до дна!
 

Агнес

 
О, если всех такою мерой мерить,
То не спасется ни одна душа!
 

Бранд

 
Никто не знает Божьего решенья;
Но в книге вечности огнем горит:
«Будь верен до конца, купить не думай,
Торгуясь, жизни вечного венца!»
Чело омыть боязни потом мало:
Очиститься огнем страданья должно.
Простится то тебе, чего не сможешь,
Чего ж не захотел ты – никогда!
 

Агнес

 
Да, да, пусть будет так, как говоришь…
Так подыми же до себя меня,
На высоту твою, поближе к небу!
Сильно стремление, но дух мой слаб,
И часто страх овладевает мною,
Кружится голова, слабеет поступь…
 

Бранд

 
Нам всем один завет дан. Агнес, всем –
Не допускать фальшивого аккорда
В душе своей, гармонию блюсти!
И человек и все его деянья
Осуждены, коль действовал он только
Наполовину, не от всей души.
Ученье это быть возведено
Должно в закон не на словах – на деле!
 

Агнес (бросаясь к нему на грудь)

 
Куда бы ни пошел ты, я с тобой!
 

Бранд

 
Вдвоем любую крутизну осилим!
 

Доктор показывается на дороге и останавливается перед садовой оградой.

Доктор

 
Не ожидал, что голубки воркуют
В таком угрюмом и сыром ущелье!
 

Агнес

 
Мой старый друг! Наш милый доктор здесь!
Зайдите же!
 

(Бежит вниз и открывает калитку.)

Доктор

 
Не к вам я шел. Сердит я,
Вы знаете, на вас. Найти похуже,
Как видно, места не могли себе!
Здесь вечный сумрак, ветер, сырость, холод;
Насквозь и тело леденит и душу!
 

Бранд

 
Нет, душу-то не леденит он.
 

Доктор

 
Разве?
А впрочем, кажется, на то похоже.
Союз ваш скороспелый вышел крепок
И прочен, вопреки старинной нашей
Пословице: «Завязанное наспех
Скоренько и развяжется, как на смех!»
 

Агнес

 
Один луч солнца, поцелуй любовный
Иль колокола звон, и расцветает
Весна в душе!
 

Доктор

 
Но я к больной. Прощайте!
 

Бранд

 
Не к матери моей ли?
 

Доктор

 
К ней. И вы?
 

Бранд

 
Нет, я к ней не иду пока.
 

Доктор

 
Так были?
 

Бранд

 
И не был.
 

Доктор

 
Вы жестокосерды, Бранд.
А я и в холод и в мятель хожу;
Стараюсь, как могу, хотя и знаю –
Не лучше нищего она заплатит.
 

Бранд

 
Господь благослови ваш ум и ревность!
Борьбу со смертью облегчите ей.
 

Доктор

 
Благословил меня Он волей доброй –
На зов нужды немедленно спешить.
 

Бранд

 
Да, вас звала она; а я забыт…
И зова жду с тоской.
 

Доктор

 
Не ждите зова,
Идите сами к ней!
 

Бранд

 
Пока меня
Не призовет, мне нечего там делать.
 

Доктор (Агнес)

 
Бедняжка, нужный слабенький цветочек,
В безжалостные руки ты попал!
 

Бранд

 
Я не безжалостен.
 

Агнес

 
Своею кровью
Ее грехи он рад бы был омыть!
 

Бранд

 
Я сын ее и на себя расплату
Взял добровольно за долги ее.
 

Доктор

 
Свои-то оплатите прежде!
 

Бранд

 
Может
Плательщиком явиться перед Богом
Один за многих.
 

Доктор

 
Да, я знаю. Только
Не тот, кто – нищий сам – завяз в долгах.
 

Бранд

 
Богат иль нищ – не знаю компромиссов;
Чего хочу – я до конца хочу.
И этого с меня пока довольно.
 

Доктор (пристально глядя на него)

 
Да, воли мужественной quantum satis
Заполнило твой счет, и ты богат;
Но пасторский твой conto caritatis
Содержит чистые листы под ряд.
 

(Уходит.)

Бранд (провожая его взглядом с минуту)

 
Нет более опошленного слова,
Забрызганного ложью, чем любовь!
Им с сатанинской хитростью людишки
Стараются прикрыть изъяны воли.
Маскировать, что в сущности их жизнь –
Трусливое заигрыванье с смертью!
Путь труден, крут – его укоротить
Велит… любовь! Идем дорогой торной
Греха – надеемся спастись… любовью!
Мы видим цель, но, чтоб достичь ее,
Зачем борьба? Мы победим… любовью!
Заблудимся, хотя дорогу знаем –
Убежище нам все же даст… любовь!
 

Агнес

 
Да, вижу, это значит – лгать себе.
И все же думается часто – так ли?
 

Бранд

 
Ошибка в том, что волю забывают.
А воля – первое, что утолить
Присущую закону справедливость
И жажду правосудия должно.
Наш первый долг – хотеть всем существом,
И не того лишь, что осуществимо
И в малом и в большом; хотеть не только
В пределах тех или иных страданий,
Трудов, борьбы, – нет, до конца хотеть;
Хотеть и радостно готовым быть
Пройти все мытарства души и тела.
Не в том спасение дающий подвиг.
Чтоб на кресте в страданьях умереть.
Но в том, чтоб этого хотеть всем сердцем
Хотеть и средь страданий крестных даже.
В минуты скорби и тоски предсмертной, –
Лишь в этом подвига вся суть, весь смысл.
 

Агнес (крепко прижимаясь к нему)

 
Когда мне подвиг будет страх внушать,
Ты словом сильным этот страх отгонишь.
 

Бранд

 
Когда ж в такой борьбе одержит воля
Победу полную – и для любви
Очищен путь: к нам белою голубкой
Слетит и ветвь оливы принесет.
А к роду вялому, тупому лучшей
Любви, чем ненависть, и быть не может.
 

(С испугом.)

 
Но в этом слове «ненависть» зародыш
Лежит борьбы великой, мировой!
 

(Быстро уходит в дом.)

Агнес (смотрит в открытую дверь)

 
У ложа мальчика склонил колени,
Качает головой, как будто плачет…
Припал лицом к постельке, словно ищет
Прибежища и, где найти, не знает…
О, как богат любовью этот сильный,
Суровый человек! Но лишь на Альфа
Он смеет изливать ее, – ребенок
Еще ведь ангельски-невинен, чист!
 

(В испуге).

 
Но что с ним? Вдруг вскочил, ломает руки…
Весь побелел, как мел!..
 

Бранд (выходя на крыльцо)

 
За мной пришли?
 

Агнес

 
Никто не приходил.
 

Бранд (оглядываясь назад в дверь)

 
Горит малютка.
И жилки бьются на висках… Не бойся!..
 

Агнес

 
Творец! Какая мысль!..
 

Бранд

 
Не бойся только…
 

(Взглянув на дорогу, вскрикивает.)

 
Гонец! За мной?
 

Посланный (у калитки)

 
Отец, пора теперь!
 

Бранд (стремительно)

 
Иду, иду!.. Но с чем ко мне ты послан?
 

Посланный

 
С плохою вестью. Села вдруг в постели,
Уставилась вперед, а губы шепчут:
«Священника… причастье… половину
Добра отдам».
 

Бранд (отшатываясь)

 
Так только половину?
Не может быть! Скажи!
 

Посланный (качая головой)

 
Не лгать же мне.
 

Бранд

 
Так половину лишь? А надо все!
 

Посланный

 
Быть может, так. Но слово «половину»
Отчетливо она проговорила.
И слова этого я не забуду.
 

Бранд (схватив его за руку)

 
И подтвердить его берешься ты
В день Страшного суда?
 

Посланный

 
Берусь.
 

Бранд (твердо)

 
Вернись же:
Скажи: он не придет, не даст причастья.
 

Посланный (нерешительно смотрит на него)

 
Не понял ты?.. От матери твоей
Ведь прислан я.
 

Бранд

 
Не знаю двух законов,
Один – и для чужих и для своих.
 

Посланный

 
Суровые слова.
 

Бранд

 
Иль все отдать
Она должна, иль ничего не нужно.
 

Посланный

 
Отец!
 

Бранд

 
Обломок малый золотого
Тельца – все тот же идол, ей скажи!
 

Посланный

 
Ну, так сказать – бичом ос хлестнуть.
Я постараюсь как-нибудь помягче.
И остается ей еще надежда,
Что Бог не так неумолим, как ты.
 

(Уходит.)

Бранд

 
Надежда эта чумною заразой
Вселенную и отравляет всю;
Молитвами, смирением-де можно
Умилостивить Судию в час смерти!
Еще бы! К этому привыкли все.
Давно ведь знают, с кем имеют дело,
И все торгуются со стариком!
Посланный встречает на дороге другого, и оба возвращаются.
 

Бранд

 
Еще гонец!
 

Первый посланный

 
Еще.
 

Бранд

 
С какой же вестью?
 

Второй

 
Да девять уж десятых отдает.
 

Бранд

 
Не все?
 

Второй

 
Не все.
 

Бранд

 
Так мой ответ все тот же:
Священник не придет, не даст причастья.
 

Второй

 
В страданьях покаяние несет…
 

Первый

 
И вспомни, жизнь тебе дала она!
 

Бранд (стиснув руки)

 
Не смею прилагать двух мер различных –
Одну к чужим, другую же к своим.
 

Второй

 
Ей тяжко… мечется… Отец, приди же
Иль слово отпущения пришли!
 

Бранд (первому)

Ступай, скажи: к причастью приступают

 
Лишь с чистыми устами, с чистым сердцем!
Посланные уходят.
 

Агнес (прижимаясь к Бранду)

 
О, Бранд, ты мне порою страх внушаешь;
Ты пламенем горишь, как Божий меч!
 

Бранд (со слезами в голосе)

 
А свет – он на меня идет опять
С пустыми ножнами! Пронзает душу
Его упорство сонное, тупое!
 

Агнес

 
Условия твои суровы слишком.
 

Бранд

 
Так предложи помягче, если смеешь.
 

Агнес

 
Такому испытанию подвергни
Любого человека – и, увидишь:
Не выдержит никто.
 

Бранд

 
Увы! – права ты,
И в этом ужас весь. Так пусть и пошл,
Так слаб и извращен весь род людской!
Зовут уж подвигом, коль безыменный
По завещанью кто оставить вклад.
А предложи из летописи бранной
Героя имя вычеркнуть, и рад
Не будет он своей победе славной!
Забвенье предложи князьям, царям,
Лиши их действия пружины главной,
Да их к великим и зови делам!
Поэту предложи, чтоб он украдкой
На волю птиц фантазии пускал,
Чтоб свет не ведал, кто им голос сладкий
И кто им крылья золотые даль!..
Подвергни испытанью ветвь любую
Людского рода – свежую, сухую, –
И беззаветно жертвовать собой
Способности не сыщешь ни в одной!
Царит над даром суета мирская, –
Людская мысль – раба той суеты;
И люди все, на крутизну всползая,
Где благ житейских манят их цветы,
Все за лозу, растущую из праха,
Цепляются, а измени им рок,
Не выдержи лоза, – в припадке страха
Вонзают ногти в землю и песок!
 

Агнес

 
И предъявляешь к павшим низко так
Ты требованье – все иль ничего?
 

Бранд

 
Не уступай, стремясь к победе полной:
Чем ниже паль, темь выше подымись!
 

(Помолчав, другим тоном.)

 
И все же, подходя к простой душе
С суровым приказанием подняться.
Я чувствую себя как на обломке,
Носящемся средь бурных волн морских.
Готовь быль я не раз, глотая слезы,
Язык свой прикусить, которым я
Корил и бичевал, а той рукою,
Которую занес я для удара,
Хотелось мне обнять и приголубить…
Поди же к спящему малютке, Агнес,
И грезы светлые навей ему
Своею песенкой! Душа младенца
Светла, ясна, как озеро на солнце.
И может матери душа спокойно
Над ним, как птица, реять, отражая
В его зеркальной глубине свой образ.
 

Агнес (бледнея)

 
Но объясни мне. Бранд, что значит это –
Куда бы ни летела мысль твоя,
К нему все возвращается, все к Альфу?..
 

Бранд

 
О, ничего. Лишь береги его
И будь спокойна.
 

Агнес

 
Подкрепи же словом
Меня своим!
 

Бранд

 
Могучим Божьим словом?
 

Агнес

 
Таким, чтоб душу солнце мне согрело.
 

Бранд (обнимая ее)

 
Невинный не умрет.
 

Агнес (глядя на него светлым взором)

 
Одно имеем,
Чего Господь потребовать не в праве
 

(Уходит в дом.)

Бранд (задумчиво глядя перед собой)

 
А если вдруг?.. Чего Господь не в праве!..
Потребовал же Он от Авраама…
 

(Словно стряхивая с себя мысли.)

 
Нет, нет! Я жертву уж принес свою,
От своего призванья отказавшись –
Греметь, как Божий гром, на целый мир,
Людей от спячки вялой пробуждая…
Я лгу себе, – в том жертвы пет с тех пор,
Как я от гордых грез своих очнулся
И Агнес, пробудившая меня,
Пошла за мной делить мой скромный труд…
 

(Смотрит вдоль дороги.)

 
Но почему больная медлит вестью
О жертве полной, полном покаяньи,
Которое вон с корнем вырвет грех,
Малейшие побеги уничтожит?..
Гонец?.. Увы! – лишь фогт – здоровый, бойкий,
Доброжелательный толстяк, с руками
В карманах, – словно заключенный в скобки.
 

Фогт (у садовой калитки)

 
Привет! Так редко видимся мы с вами –
Да и теперь не вовремя попал?
 

Бранд (указывая на дверь дома)

 
Пожалуйте!
 

Фогт

 
О, мне и тут отлично.
Вот только б к сердцу вашему дорогу
Нашло то дело, с чем пришел я к вам.
 

Бранд

 
Скажите, в чем оно?
 

Фогт

 
Да… мне сдается,
Что безнадежно ваша мать больна.
Весьма скорблю о том…
 

Бранд

 
Не сомневаюсь.
 

Фогт

 
От всей души скорблю…
 

Бранд

 
Но в чем же дело?
 

Фогт

 
Хотя… стара она. И, Боже мой,
Нам всем в конце концов одна дорога…
Я мимо шел как раз, вот и подумал,
Что лучше бы покончить дело сразу;
Тем боле – принимая во вниманье
Молву о том, что с той поры, как здесь
Вы поселились, не в ладу вы с нею…
 

Бранд

 
Мы не в ладу?
 

Фогт

 
Ну да, – она упряма,
Прижимиста, и вправе вы считать,
Что слишком далеко она заходит.
О пользе собственной печется всякий.
Она ведь всем именьем завладела,
Вдовою став; не выделены вы…
 

Бранд

 
Не выделен.
 

Фогт

 
Так долго ль тут до ссоры!
И вот, имея основанье думать.
Что вы без слез ее кончины ждете,
Надеюсь, примете без гнева то,
С чем я пришел, хотя и сознаюсь.
Что время выбрал не вполне удачно.
 

Бранд

 
Теперь иль после – безразлично мне.
 

Фогт

 
Так к делу перейдем без проволочек.
Как только ваша мать умрет и будет
Погребена, – чего недолги ждать, –
Вы богачом становитесь здесь первым.
 

Бранд

 
Вы полагаете?
 

Фогт

 
Гм… полагаю?
Да в том сомненья нет. Принадлежит
Ей вся земля на побережье фьорда;
Простым-то глазом не охватишь даже,
Как далеко идут ее владенья.
Так будете вы богачом!
 

Бранд

 
А суд?
 

Фогт (улыбаясь)

 
Ему что делать тут? Решает споры
Наследников, когда их много, суд.
А ваше право кто опротестует?
 

Бранд

 
А если некто все-таки придет.
И сонаследником себя объявит?
 

Фогт

 
Так разве уж сам черт, не кто иной!
Да, да, поверьте мне, другой никто
С протестом выступить тут не посмеет.
На этот счет уж я осведомлен.
Итак, получите вы состоянье,
Богатство целое, и нет нужды вам
Сидеть в таком углу; открыта будет
Широкая дорога в свет вам, Бранд!
 

Бранд

 
А если прямо говорить, герр фогт,
Смысл речи вашей – «уезжай отсюда»?
 

Фогт

 
Почти. И это будет всем на благо,
Сдается мне. Вглядитесь хорошенько
Вы в тех людей, которых здесь пасете,
И согласитесь сами, что не больше
Подходите вы к ним, чем волк к гусям.
Поймите же меня! Способны пользу
Вы обществу большому принести,
Но вред скорее здесь, где каждый только –
Ущелий сын, наследник трещин скал.
 

Бранд

 
Для человека родина – что почва
Родимая для дерева, что корни.
Не нужен родине он – значит, дело
Его проиграно и песня спета!
 

Фогт

 
Условье первое любого дела,
Залог его успеха в том, чтоб нуждам
Ответствовало местным.
 

Бранд

 
Но виднее
С высот те нужды, чем со дна ущелья.
 

Фогт

 
Так рассуждают в обществах больших,
А не у нас, жильцов долин убогих.
 

Бранд

 
О, эти ваши все подразделенья
На общества, круги, долины, горы!
Вы тоже требуете прав себе.
Долгов же за собой не признаёте.
Трусливо думая, что оправдает
Вас рабский вздох: «Мы маленькие люди!»
 

Фогт

 
Всему свое есть время; и задачи
Имеет время каждое свои,
А поколенье каждое – свой долг.
И лепту скромную свою вложил
И наш приход, теперь столь бедный, в кассу
Великих целей мировых, – конечно,
В былые времена. И лепта эта
Была не так мала. Живет в преданьях,
Как славных дел арена, местность наша,
И дни ее величья совпадают
С эпохой славной Беле-короля.
Из уст в уста передают доселе,
Как братья Ульф и Тор с дружиной храброй
Набеги на Бретань чинили, грабя
И разоряя жителей ее,
Вопивших в ужасе: «Избавь нас, Боже,
От яростных норманнов!». Вопреки
Сомненьям всем, герои эти были
Из здешних мест. Они умели драться,
Разить, опустошать мечом, огнем!
Преданье сохранило также имя
Героя местного, который крест
Нашил на плащ, едва поход крестовый
Объявлен был. О самом же участье
Его в походе нет упоминанья…
 

Бранд

 
Оставил, верно, он потомство, этот
Герой, на обещания столь щедрый?
 

Фогт

 
Оставил, да… но как вы догадались?..
 

Бранд

 
О, сразу я признал его потомство
В героях нынешних, что подымают
С таким же легким сердцем крест!
 

Фогт

 
Потомки
Его и до сих пор живут. Но мы
Остановились на эпохе Беле.
Итак, сначала мы громили страны
Заморские; затем мы посетили
Соседнюю и родственную землю,
Поля там вытоптали, все пожгли
И лавры победителей стяжали.
Да, хвастали, пожалуй, слишком много
Той кровью, что была тут пролита;
Но все ж из вышесказанного можно –
Со всею скромностью, я полагаю –
О мощи нашей вывесть заключенье,
Себе назад позволить оглянуться
На славные дела минувших дней
И утверждать, что и местечко наше
Вложило лепту в мировую схватку,
В борьбу народов на пути к прогрессу.
 

Бранд

 
Но, мне сдается, вы забыли, что
«Обязывает благородство крови»,
И что вы, меч сменив на плуг и заступ,
Наследье Беле короля спустили.
 

Фогт

 
Никоим образом. Вы загляните
Когда-нибудь на местную пирушку,
Где в качестве гостей почетных мы –
Я, ленсман, кистер и судья – бывали,
Так и увидите за чашей пунша,
Что память Беле-короля жива!
В заздравных тостах, песнях и речах,
И длинных и коротких, то и дело
Его мы вспоминаем, громко славим.
Я вдохновлялся сам не раз и ткал
Герою разноцветные одежды
Из пряжи мысли, подымая тем
Дух земляков своих. Как весь приход наш,
И я к поэзии, признаться, склонен;
Но волю полную нельзя ей дать, –
Всему ведь мера есть. Лишь вечерком, –
Так меж семью и десятью, примерно. –
Когда окончен труд дневной серьезный,
Взять душ поэзии не бесполезно.
Вот в том и разница меж нами, что
Вы меч соединить хотите с плугом –
Пахать и биться разом. И, насколько
Могу судить, намерение ваше –
Идею жизни с самой жизнью слить,
Служенье Господу соединить
С культурою картофеля, да так,
Чтоб вышло нечто цельное, – как порох
Из смеси угля, серы и селитры.
 

Бранд

 
Почти.
 

Фогт

 
Оно, быть может, и возможно,
Но в обществах больших, а не у нас.
Так для огромных требований ваших
Вы почвы и ищите там, а нас
Пахать оставьте море да болота.
 

Бранд

 
Вам первым долгом выпахать бы в море
Все ваше хвастовство величьем предков.
Не станет карлик выше оттого,
Что Голиаф был прадедом его!
 

Фогт

 
Великие воспоминанья служат
Залогом роста впредь.
 

Бранд

 
Да, если с жизнью
Есть связь у них живая. Вы ж курган
Воспоминаний славных превратили
В убежище для дряблости душевной.
 

Фогт

 
Гм… возвращусь к тому, с чего я начал.
Всего бы лучше вам покинуть нас.
Здесь ваше дело захиреет только, –
Никто воззрений ваших не оценит.
Тот маленький подъем, в котором души
Рабов труда нуждаются порою,
Беру я на себя им доставлять.
На мною пройденном пути служебном
Уже немало памятников есть
Усердья моего. Вот, например,
Благодаря моим заботам, вдвое
Иль втрое выросло здесь населенье, –
Я новые питательные ветви
Труда и промыслов тут насадил.
Борясь с природою суровой, мы
Идем вперед на всех парах, дороги
Прокладываем, строим здесь мосты…
 

Бранд

 
Но только не меж верою и жизнью!
 

Фогт

 
Меж фьордом и нагорными лугами.
 

Бранд

 
Но только не меж делом и идей!
 

Фогт

 
Сперва – соседей сблизить меж собою,
Установить общенье меж людьми!
И все у нас такого мненья были,
Пока здесь пастырем не стали вы.
Вы все теперь в одну смешали кучу:
Вы к свету наших рудниковых ламп
Сиянье северное примешали;
А кто ж при свете смешанном, двойном
Тут различит, что – верно, что – неверно,
Что – хорошо, что – дурно, что – возмездье,
Что – искупление, что – просто зло?
Вы все понятья спутали в клубок,
Разрознили на вражеские станы
Толпу, которая могла б, сплотившись,
Победу одержать!
 

Бранд

 
Я здесь останусь
Советам вашим вопреки. Не сами
Мы выбираем родину себе
И поле действия. Тот, кто видит, знает,
Куда, на что идет тот, значит, видел
Духовным оком огненный призыв,
Начертанный Творцом: сюда! вот путь твой!
 

Фогт

 
Так оставайтесь тут, держась в границах.
Старанье ваше нравы здесь очистить
Могу одобрить лишь. В том есть нужда.
Но трудовые дни недели все
Вы в воскресения не превращайте.
Не поднимайте флагов, словно ждете
Вы с каждой лодкой Господа к себе!
 

Бранд

 
Чтоб ваш совет принять, пришлось бы мне
Другой душой, другим мировоззреньем
Обзавестись. Но в том и суть призванья,
Чтоб самому себе остаться верным
И дело привести свое к победе;
И я бороться буду за победу
И светом озарю свой край родной!
Народ, который вы и ваша клика
Старались усыпить, я разбужу!
Довольно вы морили в тесной клетке
Остаток сил духовных расы горной!
Голодному лечению народ
Своею мелочностью вы подвергли,
И духом он упал и измельчал;
Вы лучшие все соки из него
Повысосали, силу иссушили!
Вы раздробили на частицы душу,
Что цельной создана была, как будто
Из бронзы отлита! Но берегитесь!
Еще услышите призыв к восстанью, –
Народ объявит вам войну!
 

Фогт

 
Войну?
 

Бранд

 
Войну!
 

Фогт

 
Но если вы ее начнете,
То первый же падете в ней.
 

Бранд

 
Пускай!
Когда-нибудь поймут, что пораженье
Норой является победой высшей!
 

Фогт

 
Одумайтесь, вы на распутье, Бранд;
Не ставьте же на карту все!
 

Бранд

 
Поставлю!
 

Фогт

 
Ведь если проиграете игру.
Всю жизнь свою загубите вы даром.
Вам все дало благое Провиденье –
Богатой матери наследник вы,
Есть сын у вас и славная супруга,
Ну, словом, все условия для счастья!
 

Бранд

 
А если все-таки я повернусь
Спиной к тому, что счастьем вы зовете?
 

Фогт

 
На гибель общую вы превратите
В арену мировой борьбы наш угол!
Южней направьтесь, где условья жизни
Богаче и просторней, чем у нас,
Где люди головы повыше носят, –
Вот там трубите сбор и предлагайте,
Чтоб люди проливали кровь свою!
А мы здесь проливать лишь пот умеем
В борьбе с природою за хлеб насущный.
 

Бранд

 
И все ж останусь здесь, где я родился,
И здесь свою борьбу я поведу.
 

Фогт

 
Вы не забудьте, что вы, проиграв,
Утратите; припомните и то,
Что от себя вы оттолкнуть хотите!
 

Бранд

 
Утрачу «я» свое, коль отступлю.
 

Фогт

 
Вы знаете, один – не воин в поле.
 

Бранд

 
Я не один; все лучшие со мной.
 

Фогт (улыбаясь)

 
Быть может, так, но большинство со мной.
 

(Уходит.)

Бранд (глядит ему вслед)

 
Да, вот он, сын народа своего –
Доброжелательный, судящий здраво.
По-своему и деятель горячий
И справедливый судия, и все же –
Палач своей страны. Все наводненья,
Обвалы, голод и чума не столько
Вредят ей, как один ему подобный.
Все беды те уносят только жизни,
А он!.. О, сколько мыслей светлых губит,
Во скольких душах волю притупляет
И сколько заглушает песен дивных
Такая мелкая душа! Как часто
Улыбки солнца на устах народа,
И гнева молнии в душе его,
И сладкое волнение подъема,
Что в подвиг вырасти могло бы, он
На смерть разил, бескровно убивал!
 

(С внезапным страхом.)

 
Гонца все нет… все не идет никто!..
А, доктор!
 

(Спешит ему навстречу.)

 
Ну? Что мать моя… скажите!
 

Доктор

 
Пред Высшим Судием своим предстала.
 

Бранд

 
Скончалась! Но… раскаяться успела?
 

Доктор

 
Едва ли. До конца она держалась
За то, что на земле ей было мило.
 

Бранд (глубоко взволнованный, устремив взгляд в пространство)

 
Итак, заблудшая душа погибла!
 

Доктор

 
Судить ее, быть может, будут мягче –
Не по закону, а по милосердью.
 

Бранд (тихо)

 
Она не говорила ничего?
 

Доктор

 
Все про себя тихонько бормотала:
«Не так жесток Господь Бог, как мой сын!»
 

Бранд (удрученный, опускается на скамью)

 
В душевных муках, на пороге смерти –
Все та же губящая душу ложь!
 

(Закрывает лицо руками.)

Доктор (подходит к нему ближе и смотрит на него, качая головой)

 
Отжившее пересадить хотите
На почву современности вы, Бранд!
Вы верите, что древний тот завет –
Союз меж Богом и людьми все в силе.
Но поколенье каждое живет
По-своему, заветами своими.
Ни огненной генною, ни сказкой
Ребяческой о похищеньи душ
Диаволом уж нас не запугаешь;
Гуманность – вот он, главный наш завет.
 

Бранд (взглянув на него)

 
Гуманность – вот бессильное то слово,
Что стало лозунгом для всей земли!
Им, как плащом, ничтожество любое
Старается прикрыть и неспособность
И нежеланье подвиг совершить;
Любой трусишка так же объясняет
Боязнь – победы ради – всем рискнуть.
Прикрывшись этим словом, с легким сердцем
Свои обеты нарушает всякий,
Кто в них раскаяться успел трусливо.
Пожалуй, скоро по рецепту мелких,
Ничтожных душ все люди превратятся
В апостолов гуманности! А был ли
Гуманен к Сыну сам Господь Отец?
Конечно, если бы распоряжался
Тогда бог ваш, он пощадил бы сына,
И дело искупления свелось бы
К дипломатической небесной «ноте»!
 

Снова прячет лицо и сидит молча, удрученный скорбью.

Доктор (тихо)

 
Неистовствуй, мятежный дух; но лучше
Тебе бы волю дать слезам.
 

Агнес (выходит на крыльцо, бледная, дрожа от страха, и шепчет доктору)

 
Подите
Сюда, ко мне!
 

Доктор

 
Дитя мое, в чем дело?
Меня пугаешь ты!
 

Агнес

 
Змей холодной
Мне сердце страх обвил!..
 

Доктор

 
Да что случилось?
 

Агнес (увлекая его за собой)

 
Пойдем, пойдем! О, Боже милосердный!
Уходят в дом; Бранд не замечает.
 

Бранд (тихо, как бы про себя)

 
Так умерла в грехах, без покаянья!..
Не перст ли Божий в этом, указанье?..
Мой долг найти и возвеличить клад,
Что в грязь затоптан ею. Во сто крат
Теперь грешнее было б отступленье!
 

(Встает.)

 
И я начну борьбу без промедленья,
Как верный сын, на почве мне родной;
Как крестоносец, меч я выну свой,
Чтоб дело Божье восторжествовало!
Да победит духовное начало
Греховную, испорченную плоть!
Бич слова мне вложил в уста Господь,
Зажег в груди негодованья пламя,
Велел поднять высоко воли знамя!
И я ни перед чем не отступлю,
Пока проклятия не искуплю!
 

Доктор (в сопровождении Агнес быстрыми шагами выходить из дверей дома и кричит Бранду)

 
Бери свой посох, уходи отсюда!
 

Бранд

 
Пусть рушится земля – я остаюсь!
 

Доктор

 
Ну… к смерти присужден ваш сын.
 

Бранд (в ужасе и смятении)

 
Мой Альф?..
Мое дитя?! Что за насмешка злая!
Мой сын!..
 

(Кидается к дверям дома.)

Доктор (удерживая его)

 
Постойте же! Здесь солнца нет,
Здесь ветер, как на полюсе, пронзает
Насквозь: здесь стелется густой туман.
Еще одна зима в таких условьях,
И нежный ваш цветок совсем завянет.
Спасти его хотите – прочь отсюда,
И чем скорей, тем лучше; завтра ж!
 

Бранд

 
Нет,
Сегодня же, сейчас, сию минуту!
Да, да, он вырастет здоровым, сильным;
Не дам ему застыть я под дыханьем
Холодных ветров с моря, с ледника!
Ступай же, Агнес, на руки возьми
Малютку спящего и – прочь отсюда!
Тут смерть плетет малютке сети!
 

Агнес

 
Я сердцем чуяла, дрожала втайне,
Но всей опасности не сознавала.
 

Бранд (доктору)

 
Итак, его спасенье в нашем бегстве?
Ручаетесь?
 

Доктор

 
Чего ж тому бояться,
Над кем на страже днем и ночью будут
Любовь отца и матери заботы?
Всего себя малютке посвятите,
Увидите – он скоро расцветет.
 

Бранд

 
Благодарю, благодарю!
 

(Агнес.)

 
Закутай
Малютку хорошенько, – вдоль залива
По вечерам холодный ветер дует.
 

Агнес уходит в дом.

Доктор (молча глядит па Бранда, который, не двигаясь, пристально смотрит в дом через непритворенную дверь; затем подходит к нему и, положив руку ему на плечо, говорит)

 
К другим неумолим и беспощаден,
Но снисходителен весьма к себе!
От них ни четверти, ни половины
Не надобно; иль все иль ничего!
А сам, глядишь, сейчас же духом пал,
Как только жребий указал на агнца
Родного, кровного!
 

Бранд

 
Не понимаю…
 

Доктор

 
Вы мать свою безжалостно громили.
Ей вечной гибелью грозили, если
Она в могилу нищей не сойдет;
И та же самая угроза громом
Гремела над толпой всегда, когда
Особенно ей тяжко приходилось.
Теперь в беде вы сами; в непогоду
На море жизни челн ваш накренился,
И за борт вы швыряете балласт –
Все проповеди о грехе, возмездье,
Увесистые книги и законы,
Которыми других вы били в грудь:
Теперь вы заняты одним – чтоб в бурю
Спасти от гибели свое потомство.
Бежать, бежать, куда глаза глядят,
Бежать от трупа матери родной,
Бежать от прихожан и от призванья.
Священник сам с себя слагает сан!
 

Бранд (в смятеньи хватается за голову, словно не в состоянии собрать мыслей)

 
Ослеп теперь иль раньше был слепым?
 

Доктор

 
Вы действуете, как отец, как должно.
Не думайте, что порицаю вас!
В моих глазах вы боле велики
С подрезанными крыльями теперь,
Чем в виде всекрушителя-титана.
Прощайте! Я вам зеркало поднес;
Взгляните же в него и с сокрушеньем
Себе скажите: «Вот он. Боже мой,
Берущий небо приступом герой!»
 

(Уходит.)

Бранд (с минуту растерянно глядит перед собой, и вдруг у него воплем вырывается)

 
Теперь иль прежде… ошибался я?!
 

Агнес выходит из дверей дома в верхней одежде, держа на руках ребенка. Бранд ее не видит; она хочет заговорить, но останавливается, испуганная выражением его лица. В ту же минуту в сад через калитку быстро входит мужчина. Солнце садится.

Вошедший

 
Отец, послушай, враг есть у тебя!
 

Бранд (прижимая руку к груди)

 
Да, здесь.
 

Вошедший

 
Поосторожней с фогтом будь,
Посев твой всходы пышные дает,
И он их губит спорыньею сплетен.
Не раз он намекал, что опустеет
Дом пастора: ты повернешь нам спину,
Как мать богатая твоя умрет.
 

Бранд

 
А если б так?..
 

Вошедший

 
Отец, тебя я знаю
И знаю ядовитых слов причину;
Ты поперек дороги фогту сталь;
Тебя согнуть не удалось ему,
Так вот он хочет сплетнями донять…
 

Бранд (нетвердым голосом)