Текст книги "Путин, Россия и Запад. О чем молчит Би-Би-Си?"

Так завершилась эта, без преувеличения, великолепная многоходовая комбинация, обеспечившая создание однородного законодательного органа, а затем и общего монолита власти. Предельно точную характеристику концептуального аспекта проблемы дал Гейдар Джемаль:

«Основная цель глобальной мировой элиты – это исключить любые риски для преемственности своих династий. Россия же испокон веков была и остается поныне основным источником таких рисков. Как пример – убийство царской семьи, которое сохраняется в генетической памяти элиты вечно».

«Лучший лидер России со времен Петра Первого»

Наверняка многим известен любопытный феномен: в период путинского президентства повсеместно и совершенно разным по социальному статусу, образовательному цензу и сексуальному пристрастию женщинам неизменно и со стабильной периодичностью снился Владимир Владимирович в исключительно благовоспринимаемых мизансценах и ощущением счастья при пробуждении. Подчеркнем – это хоть и неофициальный, но вполне научный и достаточно расширенный социологический опрос. Пусть авторы проекта «любим Путина» считают, что мы все поверили в непревзойденное мужское обаяние президента, тем более что на этой же позиции стоит целый ряд ведущих отечественных сексологов. Например, по мнению Л. Щеглова, для женщин одна только причастность к власти уже является мощным эротическим фактором, а уж то, что имидж Путина в полной мере соответствует представлениям о «настоящем мужчине», не вызывает никаких возражений даже у его противников. Нельзя отрицать, что для восприятия русской женщины он вполне может быть олицетворением многих чаяний: не пьяница, не разгильдяй, не курит, спортсмен. Да и на подсознательном уровне женщины чувствуют: надежен, не предаст, не побежит по бабам, а кроме того, и самолетом управляет, и детей любит. Одним словом, полный набор достоинств, как в том анекдоте: «Разрешите представиться. Капитан дальнего плавания, военный летчик, полковник Чингачгук».

Наверняка кому-то из женщин снится Киркоров, кому-то – братья Кличко, кому-то – Касьянов или Прохоров. Иногда. Но почему-то эти явления не приобретают масштабов, заслуживающих изучения. Они даже не упоминаются в ходе проведенных опросов. Может быть, женщины просто стесняются в этом признаваться? А вот о Путине – не стесняются. И это тоже может быть одной из позиций исследования. Рамки опросов, к сожалению, не позволяли выяснить, как часто, например, эти женщины смотрят телевизор, а если смотрят, то преимущественно какие программы и в каких объемах. Единственное, что достоверно известно, что в числе этих женщин есть такие, кто в реальной жизни не испытывает к нему никаких чувств, а есть и такие, у которых он вызывает откровенную, осознанную неприязнь. Этот тип женщин просыпается по утрам в состоянии полного недоумения.

* * *

Попытки разобраться в конкретных методиках манипуляций массовым сознанием – дело бессмысленное в современном мире, потому что методикам этим несть числа и присутствуют они во всех сферах общественной жизни. Для России это явление относительно новое, возраст его можно условно приравнять к возрасту перестройки, когда в стране начались первые опыты либеральных прививок. Некоторые специалисты в области социальной психологии ошибочно ставят знак равенства между понятием «промывание мозгов» в тоталитарной системе коммунистического толка и понятием «манипуляция сознанием». В качестве примера нередко приводят знаменитый роман Д. Оруэлла «1984», трактуя его как антиутопию тоталитарного общества, по умолчанию – коммунистического типа. То, что роман был запрещен в Советском Союзе, сегодня представляется злой иронией и вызывает эмоции, сравнимые с эмоциями гомерического хохота. И дело здесь не в том, что в содержании романа кто-то находил черты, сходные с чертами советской действительности. Такие черты определялись, как правило, западными советологами, с одной стороны, и диссидентской средой – с другой, на основе чего советская цензура, уникальная в изощренности мышления, принимала решение о запрещении того или иного произведения, нередко даже не в состоянии понять, почему именно это делает. А все дело в том, что роман представляет собой упрощенную технически и художественно оформленную вариацию книги З. Бжезинского «Технотронная эра». Трудно обвинять коммунистических идеологов того времени в том, что они не разглядели в этом увлекательном по форме и жутком по содержанию произведении идеальный образчик контрпропаганды неолиберализма и постиндустриального общества, – в то время мы еще были далеки от истинных представлений о масштабах принудительной глобализации. Будь оно иначе – этот роман вошел бы в учебники старших классов средней школы. Жаль, что советские цензоры не потрудились хотя бы изучить и проанализировать биографию автора, многое тогда встало бы на свои места.

В данном случае ошибка социальных психологов в том, что общество идеологизированное может в определенных ситуациях нуждаться в методиках «промывания мозгов» (тоталитарные системы фашистского толка), но манипуляция сознанием – это способ осуществления властных функций путем скрытого воздействия и программирования определенного поведения. Открытые диктатуры в этом не нуждаются, они используют иные механизмы, и в этом смысле они честнее.

В манипулировании сознанием нуждается система, основанная на псевдодемократических принципах, для которой не существует других средств управления толпой, кроме специфических методик, формирующих калейдоскопическое мировоззрение. Можно взять на себя смелость утверждать, что демократия в современном мире закончилась (если она и была где-то) тогда, когда СМИ лишили толпу возможности реального осмысления проблем и возможностей их решения путем осознанного выбора. В предыдущих главах мы уже касались роли телевидения как средства воздействия на массы. Думается, не стоит всерьез рассматривать такие устаревшие технологии, как внедрение пресловутого двадцать пятого кадра; на сегодняшний день телеиндустрия располагает значительно более простыми технически и более совершенными психологически методиками воздействия на зрителя. Только одно их перечисление заняло бы не одну страницу текста. Для современных архитекторов глобализации телевидение и Интернет стали основными инструментами реализации идей и планов. Достаточно уже того, что такое явление, как терроризм, целиком и полностью существует благодаря телевидению. В модели с одномоментным исчезновением телевидения синхронно исчезает и терроризм. Ситуация 11 сентября в США без телевидения была бы попросту лишена всякого смысла.

Несколько лет назад группа независимых экспертов провела в ряде европейских стран углубленное социологическое исследование, в ходе которого выяснилась любопытная вещь: представители политической элиты и телеиндустрии не допускают своих детей до телевизоров. Интересно, если провести подобное исследование в нашей стране, что бы оно показало?

Отличительная черта псевдодемократического общества заключается в поистине дьявольском (и это не фигура речи!) достижении мировой концептуальной власти – создании принципиально нового глобального тоталитарного строя посредством манипулирования психикой толпы, когда полностью отсутствует какое-либо принуждение, когда подсознание внушает стаду, что оно само хочет того, чего от него добиваются кукловоды.

* * *

Так почему же нашим женщинам снится Путин? Для более полного понимания попытаемся составить его психологический портрет.

Несколько скрытая, скорее подсознательная, тяга к лидерству проявилась в детстве, вернее всего, в силу субъективных причин. Рост ниже сверстников, нехаризматическая внешность, невысокая популярность у девочек выразились в стремлении хорошо учиться и заниматься спортом. С возрастом потребность в осознании собственной значимости продиктовала выбор нестандартной профессии. Некоторая консервативность натуры находит свое отражение в склонности ко всевозможному планированию и следованию правилам, установленным неважно кем, но определяющим в данный конкретный момент вид или род деятельности. Склонность к предельной точности формулировок особенно заметна в диалоговых формах общения. Путин никогда не подстраивается под собеседника, скорее его подстраивает под себя, что свидетельствует о некоторой, скорее, потенциальной слабости адаптации. Относится это, опять же, к глубоко укорененному консерватизму, что может выражаться иногда в недостатке «гибкости» и подсознательном недоверии к новым людям и новым обстоятельствам. Склад его ума мягко-ироничный. Он любит и ценит хорошую шутку. Приверженность к существованию по правилам носит, скорее всего, характер защиты, что обнаруживает в нем повышенную чувствительность. В этом смысле весьма показательны крайне редкие, хорошо контролируемые, но все же заметные эмоциональные вспышки, а также характерная крайность оценок и усилительные фигуры речи.

Чрезвычайна приверженность авторитетам, что, кроме всего прочего, находит выражение и в жизненном кредо: «своих не сдавать». По его собственному утверждению, следует не конъюнктуре, а идеалам и установкам. Ориентированность на авторитеты обнаруживает в нем идеального исполнителя. Хорошо известно его высказывание: «Я всего лишь менеджер, нанятый народом для выполнения определенных обязанностей». В его натуре до сих пор сохранилось много мальчишеского. Это и походка, и речь с характерными жаргонными оборотами, и биодинамика, параллельная с речью, а также внутренняя потребность доказывать самому себе свою мужественность. Люди такого типа в обыденной обстановке весьма приятны и обаятельны, но в экстремальных ситуациях могут быть непредсказуемы и даже жестоки, подобно детям. Однако тиражируемая многими мифологема о его жесткости, а также вытекающая из нее надежда на «сильную руку» – не более чем ошибка восприятия.

Одно из сильных качеств Путина – память, особенно зрительная, что привело к цитатной внутренней речи. Иногда он эти цитаты озвучивает, иногда проговаривает про себя. Со склонностью к цитированию, как правило, коррелирует прецедентный тип мышления, что чревато погрешностями в мышлении логическом. Интеллектуальную деятельность представляет чаще всего эмоционально – в терминах борьбы, физических действий. В силу ритуальности поведения может грешить эгоцентризмом, преобладанием собственных представлений над реальностью.

Начальство ему всегда и везде доверяло, а он всегда вел себя скромно и осторожно. Назначение свое преемником, возможно, воспринял двояко. С одной стороны, спокойно: привычка военного человека служить там, где прикажут. Но с другой стороны – с чувством некоей безысходности: ведь над ним теперь уже никого не будет (по крайней мере, формально). Общая характеристика потенциала неоднозначна. Натурам подобного типа может быть присуща нетерпеливость, склонность к меланхолии, скрытность, отстраненность, в исключительных случаях – алкоголизм. Для убеждения таких типажей в чем-либо необходимо нажимать на духовность цели, на ее всеобщую необходимость, тогда и цель соискателя легко встроится в схему.

В обобщенном и упрощенном варианте получается образ Мальчиша-Кибальчиша, который «великую тайну» не выдаст врагам, на допросе будет молчать, за товарищей пойдет и в огонь, и в воду, а приказ выполнит любой ценой.

* * *

В качестве положительных результатов политики Путина обычно называются укрепление государственной системы, стабилизацию общественно-политической ситуации, улучшение экономической обстановки в России.

По мнению британского историка, заведующего кафедрой международных отношений Билькентского университета Нормана Стоуна, Путину «удалось вырвать Россию из исторической тенденции, которая при ее продолжении могла привести к распаду России как государства».

Журналист Марк Симпсон в «The Guаrdiаn» писал, что Путин возродил Российское государство и российскую мощь и не боится отстаивать российские интересы.

Журнал «Time» назвал Путина человеком 2007 года: «Путин проявил исключительное мастерство в руководстве страной, которую он принял в состоянии хаоса и привел к стабильности».

В январе 2010 г. австралийский либеральный политик Кэмерон Росс назвал Владимира Путина лучшим лидером России со времен Петра Первого, отметив ряд достижений в период его президентства.

Подводя экономические итоги правлению Путина, «The Wаll Street Journаl» писал: «Экономика не только вернула себе все позиции, утраченные в 1990-е, но и создала жизнеспособный сектор услуг, который практически не существовал в советский период. В России накоплен третий по объему золотовалютный запас после Китая и Японии».

Главный экономист Всемирного банка по России в марте 2008 г. констатировал, что Россия на фоне замедления темпов роста мировой экономики показывает неплохие результаты. Россию можно считать одним из островков экономической стабильности в мире, что отражает качество макроэкономической политики, рост внутреннего спроса, накопленные золотовалютные резервы и Стабилизационный фонд.

Восторги Всемирного банка вполне понятны, ведь все российские сокровища содержатся в западных банках и активах. Россия что-то зарабатывает на процентах, но, тем не менее, нет лучшего способа держать страну за горло, чем хранить ее деньги. Возможно, этим объясняется во многом унизительная бесхребетность российской внешней политики. По оценкам ряда деятелей и организаций, имеют место ослабление геополитических позиций России, передача половины спорных островов Китаю, низкие темпы модернизации армии, закрытие ряда военных баз. Это – сухая и официальная точка зрения политиков различного толка.

Отношение к стране, выражающееся в лучшем случае в снисходительном похлопывании по плечу, находит одобрение лишь у прозападных либералов, сформулировавших в конце 1980-х компрадорский тезис о примате уважения над страхом. Они же внедрили в сознание толпы убеждение, что авторитет Советского Союза в мире основывался лишь на страхе, что в полной мере соответствует практике манипуляции сознанием. Трудно представить, чтобы в те времена государства, подобные нынешнему Таджикистану, могли себе позволить вольности по отношению к советским летчикам, а наш МИД делал вид, что ничего не происходит. Если бы в каком-нибудь Катаре советского посла… Да нет, даже моделировать абсурдно.

В конце 1980-х самым популярным брендом в мире вдруг стал СССР, самыми модными на Западе вдруг стали смешные и нелепые шмотки с советской символикой, рок-музыканты на все лады склоняли и коверкали диковинное слово «перестройка»; интересно, не от страха ли перед рухнувшим колоссом? В те годы не нужно было добиваться уважения. Его нужно было только сохранить самым простым и общечеловеческим способом: сохранять чувство собственного достоинства и не сдавать своих немногочисленных союзников, как, например, совсем недавно сдали Ливию, которая всегда была надежным стратегическим партнером и первая поддержала Россию в грузинской кампании.

Когда Мальчиш-Плохиш бежал к буржуинам сдавать своих за банку варенья, он не думал об уважении, он просто хотел варенья…

* * *

Между тем, и в экономике России наметились тревожные тенденции. В конце мая 2008 г. на российских фондовых рынках резко понизился тренд, а затем перешел в обвал котировок. Мнения экспертов о причинах кризиса в значительной степени разнятся, и перечислять их не имеет смысла, стоит лишь заметить, что среди них нередко прослеживались попытки переложить ответственность с больной головы на здоровую. Так, например, Д. Сорос в феврале 2009 г. заявил: «Хотя вторжение в Грузию оказалось успешным и в политическом, и в военном плане, оно вызвало неожиданные финансовые последствия: капитал побежал из России, фондовый рынок начал стремительное падение, а рубль стал слабеть. Совпав по времени с мировым финансовым кризисом, последствия войны оказались катастрофическими. Обнажился роковой изъян путинского режима: у бизнеса не было доверия к режиму из-за его произвола. Предприниматели держали деньги за границей, а свой бизнес вели на заемные средства».

Суть заявления понятна: для господ, инициирующих все финансово-экономические катаклизмы современности, – любое лыко в строку. Иными словами, чья бы корова мычала… Нас же, как всегда, интересует только результат, а он таков: в сентябре – октябре 2009 г. правительство предприняло ряд антикризисных мер, направленных на решение самой неотложной на тот момент задачи – укрепление финансовой системы. В число этих мер вошли различные инструменты кредитно-денежной, бюджетной и квазифискальной политики, нацеленные на обеспечение погашения внешнего долга крупнейшими банками и корпорациями, снижение дефицита ликвидности и рекапитализацию основных банков. Расходы бюджета по этим мероприятиям превысили 3 % ВВП. Расходы осуществлялись по двум каналам: предоставлением ликвидности в виде субординированных кредитов и посредством вливаний в капитал банковской системы.

Как видим, меры примитивные: просто кинули денег в пасть ненасытному глобальному монстру, благо было что кидать. А если бы не было?…

Любопытна последовательность событий в связи с ситуацией в Северной Африке и на Ближнем Востоке. Не вдаваясь в детали, нужно лишь заметить, что существовали страны, которых кризис коснулся лишь вскользь. Например, Ливия, которая собрала со всех иностранных банков собственные запасы золота. Или Сирия, где о кризисе узнавали только из газет и телевидения. Но это – тема отдельного разговора, намек же имеет целью лишний раз задуматься обо всех прелестях «интеграции в мировое экономическое сообщество» на условиях этого самого сообщества, игнорируя собственные национальные интересы, – мы же вернемся к нашим финансовым баранам образца 2009 г.

Итак, оценка антикризисных мер российского правительства, данная Всемирным банком: «Это позволило добиться стабилизации банковской системы в условиях крайнего дефицита ликвидности и предотвратить панику среди населения: чистый отток вкладов из банковской системы стабилизировался, начался рост валютных вкладов, удалось избежать банкротств среди крупных банков, и был возобновлен процесс консолидации банковского сектора».

Также в докладе банка отмечалось, что потери экономики России оказались меньше, чем это ожидалось в начале кризиса. По итогам первого квартала 2010 г. по темпам роста ВВП и роста промышленного производства Россия вышла на второе место среди стран Большой Восьмерки, уступив только Японии (кстати, японская экономическая модель – прецедент, хорошо знакомый мировым научным умам и – в равной мере – слабо освещаемый). Есть все основания предполагать, что в период последующих волн мирового кризиса подобный праздник в России не повторится: «мировое экономическое сообщество» умеет делать выводы…

* * *

Тем не менее, по данным социологических опросов, Владимир Путин является самым популярным политиком в стране с 1999 г. Уровень одобрения деятельности президента в 2008 г. колебался в диапазоне от 79 до 87 %. Не одобряли деятельность президента от 12 до 19 % населения.

Наряду с этим директор «Левада-центра» Лев Гудков в январе 2008 г. констатировал, что за годы путинского правления события в верхнем эшелоне власти перестали интересовать людей, кроме того, 45 % опрошенных респондентов считают, что разрыв между властью и народом за последние восемь лет резко увеличился.

В качестве итога можно привести высказывание самого Юрия Левады на одной из пресс-конференций:

«Сегодня общественное мнение по сравнению с 2000 г. невероятно спокойно, умиротворенно и сыто. По крайней мере, оно таковым себя считает. Но нынешней власти убаюканность общества опасна. Ей нужна постоянная мобилизационная готовность… Этой власти нужен испуганный народ.

Люди, манипулирующие нами, очень неуверены в завтрашнем дне, так же, как и национализм наш, тоже напуганный и беспомощный».

Развивается ли Россия?

Подводя итоги двух сроков путинского президентства, оппозиционные политики в числе прочего вменяют ему в вину полный провал всех без исключения затеянных им реформ. Это и пенсионная реформа, и реформа государственного медицинского страхования и льготного лекарственного обеспечения, судебная реформа, реформа местного самоуправления, военная реформа, реформа ЖКХ, а уже принятие Земельного кодекса вызвало нападки и справа, и слева.

Первое, что обращает на себя внимание, – это состав экспертных групп по проведению всех без исключения реформ: ключевые роли в этих группах исполняют отнюдь не отраслевые специалисты, а «зубры» Высшей школы экономики. Когда отдельные политические деятели находят основные причины политических и экономических неудач власти в отсутствии идеологии, то они откровенно заблуждаются. Идеология в нашем государстве есть. Есть у нас и орган, заменивший собой канувший в Лету идеологический отдел ЦК КПСС, и имя этому органу – ГУ ВШЭ. Идея создания вуза вызрела в умах его основателей в конце восьмидесятых годов прошлого века, когда реформаторам стало ясно, что существовавшая в стране система экономического образования не соответствует требованиям новой ситуации. Группа преподавателей экономического факультета МГУ под предводительством Е. Ясина и Я. Кузьминова задумали и осуществили построение новой экономической школы. Крестным отцом нового начинания стал не кто иной, как Д. Сорос, предоставивший на благое дело годичный грант. Проект поддержки школы уже в 1991 г. был предложен Комиссии Европейского союза, которая на радостях также отстегнула свой грант, и новое детище мировой экономической мысли начало творить свои первые чудеса. Нет сомнения, что музыку заказывали те, кто за нее заплатил, а кроме того, преподавательский состав регулярно стажировался в ведущих европейских университетах. Вскоре стало ясно, что для обеспечения всей полноты возложенных функций подготовки «узких» экономистов явно недостаточно, так как проводимая работа требовала солидного идеологического обеспечения. Таким образом, ВШЭ, получившая в 1995 г. статус Государственного университета, стала готовить наряду с экономистами также социологов, управленцев, политологов, юристов, журналистов. Были открыты факультеты менеджмента, бизнес-информатики, математики, психологии, философии и истории. Одним из основных принципов ВШЭ является реализация просветительской миссии в образовательном сообществе России. Согласно независимым рейтингам, ВШЭ занимает первое место в стране по уровню зарплаты выпускников. В 2008 г., когда правительство РФ перевело ВШЭ в свое непосредственное ведение, на университет официально было возложено экспертно-аналитическое обеспечение деятельности российского правительства.

На сегодняшний день ГУ ВШЭ является, без преувеличения, не только вузом мирового уровня, но и ведущим идеологическим центром страны. Есть все основания утверждать, что мировая экономика уже давно переросла себя как наука, а если быть точным до конца, она выродилась в чистую идеологию. Рыночная экономика в современном виде – это не что иное, как религия, со своим фундаменталистским порождением – неолиберализмом. Не случайно в списке почетных профессоров ВШЭ на первых местах стоят фамилии Е. Гайдара и А. Кудрина, что предельно точно характеризует идеологическую концепцию вуза. Понять сущность любой идеологии лучше всего помогает ознакомление с основополагающими принципами отцов-основателей.

* * *

Не углубляясь в идеи Лукреция и Демокрита и не останавливаясь на философии основоположников либерализма Т. Гоббса и А. Смита, идеи которых сегодня во многом ошельмованы и извращены, мы кратко рассмотрим двух главных действующих лиц, формирующих экономическую (если бы только!) политику страны. Это ректор ГУ ВШЭ Я. Кузьминов и научный руководитель Е. Ясин. С мировоззренческой и профессиональной позицией ректора мы познакомимся чуть позже, а вот в либеральном становлении профессора Ясина прослеживаются удивительные параллели с биографическими пунктами почетного профессора Е. Гайдара. Оба были «правоверными коммунистами», и каждый на своем месте весьма успешно проводил в жизнь политику КПСС. Оба хорошо и прилежно учились, продвигаясь по научной карьерной лестнице без заминок. Оба изменили свои экономические воззрения под влиянием книг: Ясин прочитал Канторовича, а Гайдар – Стругацких. События в Чехословакии 1968 г. перевели и того и другого в «скрытую оппозицию». Если с Ясиным все более или менее понятно, то метаморфозы Гайдара вызывают, мягко говоря, недоумение. «Обитаемый остров» он прочел в детстве, что, по его словам, пробудило в нем первый интерес к экономике (?!). В 1968 г. Егору было 12 лет. Потрясение ребенка от чехословацких событий было так велико, что он засел за изучение Маркса и Плеханова. Случай весьма тяжелый, и к чему это привело – мы уже имели удовольствие испытать на своей шкуре в 1990-х. Так и хочется взмолиться перед родителями: контролируйте чтение ваших детей, вундеркинды бывают смертельно опасны для общества!

Профессор Ясин, судя по всему, рос вполне нормальным ребенком, без отклонений, да и Егору он в отцы годится, но, тем не менее, при детальном рассмотрении биографии их удивительно схожи, как будто юного Егора мучил вопрос «делать жизнь с кого». Правда, познакомились они много позже. Мы не будем здесь рассматривать профессиональные научные воззрения Евгения Григорьевича, для этого нужно быть, как минимум, профессионалом, да и это не может служить гарантией понимания, так как современная экономическая наука представляет собой некое подобие смеси шаманизма с астрологией, и явление это отнюдь не случайное. Будь иначе, несостоятельность либеральных доктрин стала бы понятна широким массам еще на стадии теории, а так общество имеет возможность лишь пожинать плоды, выслушивая рost fасtum наукообразную демагогию.

Самое главное в мировоззренческой позиции господина Ясина – это чувство глубокого удовлетворения от собственной деятельности в 1990-х годах. В качестве примера любит приводить цифру роста текущего потребления по сравнению с 1990 г., а именно 45 %, не упоминая при этом соотношение потребления 1990 г., когда потреблять принципиально было нечего, например с 1985-м или любым другим годом в глубь столетия (слава богу, не с 1913-м, что так любили делать советские идеологи). Не стесняется признавать, что лучше стали жить 40 % населения, а 60 % – значительно хуже. В одном из телеинтервью вопрос ведущего, какие преимущества имеет нынешняя экономика перед прежней, заставил его задуматься, после чего прозвучал чрезвычайно емкий и лаконичный ответ, а именно что его жена теперь покупает на рынке у частного фермера баранину, которая намного лучше новозеландской, а все население имеет доступную сотовую связь. К этому он ничего больше не добавил, естественно, и всем нам добавить нечего: достижения и так потрясают своей масштабностью.

Можно лишь добавить, что отечественную баранину уважаемому профессору есть осталось недолго; в ВТО Россию наконец-то приняли его же стараниями, так что лучше обратно привыкать к новозеландской, да и горячо любимая им докторская колбаса, пожалуй, доживает последние годы.

Вообще г-на Ясина отмечает удивительное, не свойственное ученому, качество – не отвечать на вопросы по существу. Это как раз то качество, которое отличает ученого от идеологического функционера, каковым он является по своей сути и, видимо, по нынешнему предназначению. Впрочем, на некоторые вопросы профессиональной направленности он все-таки дает ответы, хотя лучше бы этого не делал. Например, главным путем улучшения экономической ситуации он видит «существенное повышение зарплаты бюджетников за счет перераспределения доходов и дополнительного напечатания денег». Это, по его мнению, стимулирует предпринимателей активнее внедрять инновации и повышает конкуренцию. Мысль, воистину достойная научного руководителя ВШЭ, ничего не скажешь. А кроме этого, постоянно звучит традиционный набор штампов на тему увеличения пенсионного возраста и значительного урезания расходов на оборону и безопасность.

Вот в общем и целом основная концепция современной российской фундаментальной экономической науки. Интеллектуальная импотенция некоторых наших научных умов могла бы вызвать недоумение и досаду за державу, если бы не откровенное резюме уважаемого профессора о «неуклонном движении России по пути глобализации в направлении мирового правительства (уже без кавычек), которое и возьмет на себя управление экономикой уже в планетарном масштабе». Вот и все, круг замкнулся. Мнение о том, что никакое государство не может существовать без идеологии, «всесильно, потому что оно верно». Мы уже говорили о том, что глобализация – явление закономерное и, скорее всего, неизбежное. Вся беда лишь в том, что страну загоняют туда пинками, как в свое время загоняли в коммунизм, и в этом смысле либералы будут пострашнее большевиков. Кто сомневается, пусть перечитает Оруэлла или Бжезинского…

* * *

Предавая (небезосновательно) анафеме адептов глобализации, упорно не хотят принимать во внимание, что хотя она и создает проблемы планетарного масштаба, но все же играет ключевую роль в формировании будущего. Кроме того, она оказывает мощное воздействие на различные сообщества высшего образования, которые, в свою очередь, способны не только воздействовать, но и формировать линию политики будущего. Иными словами, при невозможности предотвратить зло как таковое стоило бы подумать над тем, как его хотя бы оптимизировать. Так или иначе, но на тему образования замыкаются, как минимум, четыре аспекта: экономический, политический, культурный и технологический. В последнее десятилетие не смолкают проклятия в адрес отечественных реформаторов средней и высшей школы. Практически нарицательными стали имена В. Филиппова, А. Фурсенко, И. Калины, И. Реморенко, Я. Кузьминова, В. Мау – всех этих почти чубайсов от образования.

В задачу данной работы не входит детальное рассмотрение злоумышления или подрывной деятельности вышепоименованных фигурантов против национальной безопасности. Во-первых, потому, что такое рассмотрение требует углубленных экспертных оценок, которых, к сожалению, на сегодняшний день практически нет, а во-вторых, потому, что понятие национальной безопасности применительно к управленческой стратегии власти потеряло актуальность давно и бесповоротно. Для нас же здесь представляют интерес два события. Первое произошло в мае 2004 г., когда в адрес президента поступило открытое письмо, подписанное четырьмястами (!) видными учеными и сотней академиков, в котором авторы обоснованно требовали проведения тщательной экспертизы внедряемых Министерством образования инноваций. В нескольких пунктах были перечислены необходимые мероприятия для всесторонней оценки последствий проводимых реформ. Весьма показательно, что на обращение, подписанное элитой отечественной науки и переданное непосредственно в администрацию президента, которой в то время руководил Д. Медведев, ответа не последовало. Никакого.