Текст книги "Начертание русской истории"

После смерти Владимира Святого, так же как после смерти Святослава, начались усобицы между оставшимися сыновьями. Власть в Киеве захвачена была сперва старшим сыном (или племянником) Владимира, Святополком[43]43
  Святополк рожден был еще до принятия Владимиром христианства и мог считаться как бы незаконным или, во всяком случае, не полноправным сыном Владимира. К тому же Святополк происходил от кровосмесительного брака Владимира со вдовою брата его Ярополка, которая была уже «непраздна».


[Закрыть]. Чтобы обезопасить себя от братьев, Святополк прибег к убийству. По его приказанию были убиты Борис и Глеб, отнесенные Русской Церковью к лику святых[44]44
  Борис и Глеб – первые русские святые. Почитание их было очень велико в Древней Руси, особенно в XII–XIII веках. Икона их была и в святой Софии Цареградской.


[Закрыть]. Святополк не мог, однако, так легко отделаться от самого опасного для себя из братьев – новгородского князя Ярослава. Между Святополком и Ярославом началась борьба. Ярослав опирался при этом на варягов, новые отряды которых были им наняты из-за моря. Святополк заключил союз с польским королем Болеславом Храбрым[45]45
  Святополк был женат на дочери Болеслава.


[Закрыть]. Ярослав остался верен восточному, греко-болгарскому православию. Святополк обратился к западному латинству. Распря между братьями получала, таким образом, гораздо большее значение, чем только семейной усобицы. Победа Святополка подчинила бы Русь польско-латинскому влиянию.

После долгой борьбы, шедшей с переменным успехом, Ярослав одержал верх над братом (на реке Альте в 1019 году). Святополк погиб во время бегства. Не только его братоубийство, но и чувствовавшаяся в его действиях национально-религиозная измена доставили ему прозвище Окаянного.

Вскоре после победы над одним братом и окончательного овладения Киевом, Ярославу пришлось вести трудную борьбу с другим братом – Мстиславом. Мстислав представлял собою любопытную фигуру в истории Древней Руси. В меньшем масштабе он пытался повторять Черноморскую державу своего деда Святослава. При этом, однако, он исходил не с севера, а с юга. Уголком Черноморья он владел – он княжил в Тмутаракани. Именно оттуда он начал добиваться Севера. В этом отношении политика Мстислава восстанавливает традиции Хазарского ханства – обладанию Черноморьем присоединить лесную окраину Среднего Днепра. Мстислав начал с обеспечения своего тыла – победил касогов на Кубани (1022). Вслед за тем он устремился на север и в 1024 году захватил Чернигов. Последовавшая двухлетняя война между Ярославом и Мстиславом была неуспешна для первого. Ярослав был разбит (у Листвена, в том же 1024 г.) и принужден был согласиться на раздел Русского государства. Днепр был положен границею между княжениями братьев (1026).

Неудача на юге направила энергию Ярослава на север. Началась его борьба с финскими племенами, поход на Чудь (построение города Юрьева в Ливонской земле в 1030 году). В 1034 году Мстислав умер, и Ярослав остался хозяином обеих половин Русской земли. В том же году Ярослав совершенно разгромил печенегов, вновь подступивших к Киеву. С этого времени печенеги уже не решались подходить к Киеву.

Во многих отраслях своей внутренней политики Ярослав шел по стопам своего отца и сумел пойти дальше – внести свое собственное, новое.

Большое значение имеет записанный при Ярославе сборник юридических норм, которыми должны были руководствоваться княжеские судьи. Сборник этот еще в древности назван был Русской Правдой. Первоначально подобную Правду Ярослав дал новгородцам в награду за их помощь ему в борьбе со Святополком. Позже Правда получила применение в Киеве. Ярославова Правда стремилась ввести в известные рамки господствовавший в то время обычай кровной мести за убийство. Правда установила круг родичей, имевших право мстить за убитого; в случае отсутствия у убитого родичей убийца подвергался денежному штрафу в пользу княжеской казны. Для определения круга действия суда церковных властей и имущественных прав церкви Ярослав дал Церкви особый Устав в Дополнение к церковному Уставу Владимира.

Подражая византийским царям, Ярослав желал сделать из Киева царственный город, подобный Константинополю. Ярослав украсил Киев великолепными постройками (храм святой Софии, построенный греческими мастерами; Золотые Ворота и др.). При храме святой Софии в Киеве Ярослав велел устроить большое собрание книг, открытое всем любителям книжной мудрости. Ярославом устраивались школы и поощрялось вообще дело народного просвещения. В Киеве при самом Ярославе или его ближайших преемниках были переведены с греческого хроника Георгия Амартола (всемирная история) и Кормчая книга (Номоканон – собрание правил и законов по церковному устройству). При Ярославе же появился такой замечательный деятель Русской Церкви и просвещения, как митрополит Иларион, первый митрополит из русских (1051). Крупным памятником его глубокой мысли и риторского искусства осталось сказанное им «Слово в законе и благодати» – «похвала кагану Владимиру». Иларион и до поставления в митрополиты был известен своей благочестивой жизнью. Будучи еще пресвитером, он ископал себе пещерку на горе близ Киева для духовных подвигов; можно поэтому именно его считать основателем Киево-Печерского монастыря, который расцвел пышным цветом уже при сыновьях Ярослава. Менее столетия после крещения Руси Русская Церковь смогла уже выставить таких подвижников, как преподобные Антоний и Феодосий Печерские.

Глава V
От смерти Ярослава до нашествия монголов (1054–1238)

После Ярослава (1054) Русь распалась на ряд отдельных княжений. Согласно «ряду Ярослава» старший сын его Изяслав получил Киев и Новгород, второй сын Святослав – Чернигов, Рязань и Тмутаракань, третий сын Всеволод – Переяславль, Ростов, Суздаль и Белоозеро; Вячеслав Ярославич получил Смоленск, Игорь – Владимир Волынский. В Полоцке правил особый князь Всеслав Брячеславич.

Киевский княжий стол считался особенно почетным и выгодным. Каждый из князей стремился, хотя бы в порядке известной очереди, сесть на этот стол. В действительности очередь не соблюдалась; отношения между князьями складывались в силу сложной цепи фактических взаимоотношений между самими князьями и землями, где они княжили.

Первое время после смерти Ярослава в основе всей политики русских князей было соглашение трех старших Ярославичей – Изяслава, Святослава и Всеволода. Они распределяли княжеские столы между другими братьями. Внимание князей прежде всего было обращено на степь, где появился новый противник – половцы. Половцы – родственный печенегам народ турецкого племени, теснивший печенегов с востока и занявший затем их место в Южно-Русских степях. Еще в 1055 году половцы входили в Переяславскую область. Всеволоду Ярославичу удалось тогда легко заключить мир с ними. В 1061 году половцы появились вторично и на этот раз уже не ушли назад. В 1068 году они нанесли Ярославичам страшное поражение на реке Альте. Переяславль был потерян, князь Всеволод бежал в Киев вместе со старшим братом Изяславом. Святослав ушел в свой Чернигов и сумел отразить нападение половцев на свой стольный город. Вследствие мятежа в Киеве Изяслав должен был бежать в Польшу, где король Болеслав (приходившийся по матери двоюродным братом Изяславу) принял его дружественно. Весною 1069 года Болеслав с Изяславом пошли на Киев. 2 мая Болеслав и Изяслав въехали в Киев. Болеслав, однако, вскоре должен был уехать вследствие враждебности киевлян к ляхам. Изяслав не мог долго усидеть в Киеве. Его погубил раздор с братом Святославом, князем черниговским. В 1072 году в новую церковь в Вышгороде перенесены были мощи святых Бориса и Глеба; наряду с духовным торжеством это была политическая демонстрация единения старших Ярославичей. Но уже на следующий год вспыхнула распря между Изяславом и Святославом. Святослав захватил Киев, а Изяслав вторично бежал в Польшу. На этот раз король Болеслав его не принял, а «указал ему путь от себя». Изяслав пробрался к римско-германскому императору Генриху IV. Генрих отправил посольство в Киев к Святославу с требованием вернуть Киев Изяславу (в противном случае Генрих угрожал немецкой интервенцией в пользу Изяслава). Посольство, однако, не испугало Святослава и вернулось к Генриху под впечатлением силы киевского князя и его богатства. Генрих решил предоставить Изяслава его собственной участи. Не получив помощи от императора, Изяслав обратился к римскому папе Григорию VII, обещая признать духовную и светскую власть папы над Русской землей. Папа отправил грамоту в Киев с требованием – подчиниться Изяславу (1075). Папская грамота не произвела, однако, никакого действия. Изяслав смог вернуться в Киев лишь после смерти Святослава (который умер в самом конце 1076 года).

Через год после своего возвращения в Киев Изяслав был убит в сражении с половцами, которых привел бежавший в Тмутаракань племянник его Олег Святославич. Изяславу унаследовал в Киеве третий Ярославич – Всеволод. Как в княжение Всеволода, так и в последующее княжение Святополка Изяславича (1093–1113) шла тяжелая изнурительная борьба с половцами. Русским не удавалось достигнуть в этой борьбе сколько-нибудь прочных результатов. Главной причиной неудачи были постоянные раздоры между отдельными русскими князьями. Сознание причин неуспеха приводило к мысли об общекняжеском соглашении. Мысль эту особенно настойчиво проводил сын Всеволода, Владимир Мономах. В 1097 году собрался «снем» (сейм) князей в городе Любече. Было решено прекратить раздоры из-за городов: «каждый да держит отчину свою». Однако потребовалось еще два княжеских совещания (снема), чтобы князья могли сговориться и направить свои силы против половцев. В 1103 году русские князья во главе со Святополком Изяславичем и Владимиром Всеволодичем (Мономахом) совершили наступательный поход в Половецкие степи, разгромили половецкие войска, шли еще 4 дня к востоку от Хортицы (Днепровских порогов)[46]46
  Успешный поход на половцев происходил в 1111 году; русские дошли в этом году до Дона и Сала.


[Закрыть].

После смерти Святополка Изяславича (1113) в Киев, по порядку старшинства сыновей Ярослава, должен был быть призван на великое княжение Святославич. Расчет между-княжеских отношений был спутан народным волнением в городе Киеве, происшедшим после смерти Святополка. Волнение имело социальную подкладку, направлено было против ростовщиков и сопровождалось еврейским погромом. Вече киевлян постановило призвать на великокняжеский стол Владимира Мономаха. Княжение Владимира Мономаха (1113–1125) представляет собой время почти полного замирения междукняжеских усобиц.

Обеспечив Русь от внутренних смут и от половецких нападений, Владимир сделал попытку вмешаться в дела Византийской империи. Сестра[47]47
  Быть может, дочь.


[Закрыть] Владимира выдана была за «царевича Леона» – вероятно, сына императора Романа Диогена. Леону удалось захватить несколько городов на Дунае. Когда затем Леон был убит агентами царствовавшего тогда в Византии императора Алексея Комнина, Владимир послал на Дунай войска для защиты прав своей сестры. Греки удержали Доростол, но принуждены были сдать русским другие города[48]48
  Города эти ненадолго удержались в русской власти и были вскоре возвращены Византии.


[Закрыть].

Со второй четверти XII века Киев начал быстро терять свое общерусское значение. Одновременно с этим подымалось значение окраинных земель тогдашней Руси (на севере – Новгорода, на северо-востоке – Суздальско-Владимирского княжества, на западе – Галицко-Волынского княжества). Киев продолжал в это время играть роль церковно-религиозного центра (митрополичья кафедра «всея Руси» продолжала пребывать в Киеве). Попытки поколебать эту роль Киева в XII веке и первой трети XIII века не имели успеха. В течение XII века Киев продолжал иметь значение одного из главных культурно-хозяйственных центров Руси. Киев по-прежнему держал торговую связь с Византией. Возросла торговля Киева с Западом (причем Киев отчасти имел транзитное значение, играя роль посредника между Византией и немецкими городами). Торговые интересы руководили отчасти сложной политикой различных княжеских линий, которые вели между собою отчаянную борьбу из-за Киева. Сперва враждовали Мономашичи и Ольговичи, затем междукняжеская борьба осложнилась еще борьбой между двумя линиями в среде самих Мономашичей: Юрьевичи (Юрий Долгорукий и его сыновья) спорили с Мстиславичами (потомки старшего Мономахова сына – Мстислава). Какой бы линии ни были князья, захватившие Киев, они должны были держаться той политики, которая диктовалась прежде всего графическим положением Киева и торговыми связями. Характерные черты этой политики – стремление поддержать связь с Византией и борьба со степью. В отношении первой задачи особенно энергичны были Мстиславичи: Ростислав (Смоленский) и племянник его Мстислав Изяславич; в отношении второй задачи – борьбы со степью – большое значение имела деятельность князя Святослава Всеволодича (из дома Ольговичей), княжившего в Киеве с 1180 по 1195 год[49]49
  Удачный поход киевского князя 1184 года подвинул князей Северской земли в следующем, 1185 году, предпринять поход в глубь Половецких степей «испить шеломом Дона». Этот поход кончился катастрофой (поход был воспет в «Слове о полку Игореве»).


[Закрыть].

Междукняжеские распри привели в конечном счете к подрыву хозяйственного роста самого Киева. Во второй половине XII века и в начале XIII века Киев два раза был очень разграблен (в 1169 году войсками суздальско-владимирского князя Андрея Боголюбского, а в 1203 году князем Рюриком Ростиславичем). После этих двух ударов Киев уже не мог оправиться. Помимо внутренних осложнений, упадок Киева к XIII веку объяснялся и международными событиями.

Киев был ключом Днепровского пути из Руси в Константинополь. Взятие Константинополя крестоносцами IV крестового похода (1204) совершенно разрушило ту культурноисторическую основу, на которой держался Киев.

Начиная со второй четверти XII века Новгород понемногу выбивается из-под зависимости от киевского или какого-либо из иногородних русских князей. Князья различных линий и областей стремились наложить свою руку на Новгород. Всю вторую половину XII века и начало XIII века то киевские, то черниговские князья, то – в особенности – суздальские пытались овладеть Новгородом. Новгородцы отчаянно защищались от одних князей с помощью других. В Новгороде постепенно складывался совершенно особенный политический быт. Новгород не стал наследственной отчиной князей. При постоянной смене князья были лишь дополнительным элементом власти в Новгороде. Основным элементом являлось вече. Новгород был народоправством.

Черты особенного политического уклада новгородской жизни проявились с полной определенностью лишь в конце XIII–XIV веков. Но наметились они уже в XII веке. При князе состояли выборные посадник и тысяцкий; без этих высших должностных лиц князь ничего не мог предпринять. Постепенно выработался порядок, согласно которому князь при вступлении в должность обязан был целовать крест Господину Великому Новгороду. Новгородское вече имело свою постоянную канцелярию – вечевую избу. Фактически делами управлял совет боярской и купеческой аристократии («Совет Господ»). Новгород распадался на концы: всего считалось три конца на Софийской стороне и два конца на Торговой стороне (стороны считались от Волхова). Концы делились на сотни, а сотни на улицы. Сообразно этим делениям становился народ и на вече. Для решений требовалось единогласие. Если таковое не достигалось, одна сторона шла на другую (местом побоища был, как правило, мост через Волхов).

Весь неустойчивый политический порядок Новгорода смирялся и направлялся властью архиепископа. Архиепископ-владыка имел в Новгороде значение чрезвычайное. Во время недоразумений между цареградским патриархом и русским митрополитом Климентом (поставленным на Руси вопреки воле Царьграда) новгородский владыка Нифонт не подчинился митрополиту Клименту, а стал непосредственно зависим от Царьграда, фактически же стал авто-кефален. В дальнейшем новгородский владыка не удержал автокефалию, но с 1165 года официально получил титул архиепископа. После смерти архиепископа Нифонта (1156) следующий архиепископ (Аркадий) был избран новгородцами на вече (такой порядок обыкновенно соблюдался и в дальнейшем). Владыка был первенствующим лицом в Новгороде, полномочным носителем власти (например, при сношениях с иностранцами). Новгородское народоправство было освящено Церковью и находилось под покровом Церкви[50]50
  Эта сторона новгородской жизни проявляется особенно ярко именно в XII–XIII веках (чудо с иконой Божией Матери при нападении суздальцев 25 февраля 1170 года).


[Закрыть]. Новгород был – дом святой Софии.

Новгород вырос на торговле, посредничая между шведскими и немецкими купцами, с одной стороны, Русью, Севером и Востоком – с другой. Выработался свой тип богатыря – богатырь в купечестве, увлеченный дальними путешествиями и заморскими плаваниями (Садко). Новгород был по тому времени большой колониальной державой. Колонии его примыкали непосредственно к основной Новгородской области (которая простиралась от Пскова до Белоозера). Весь Север – до Белого моря и Студеного (Ледовитого океана), до Камня (Уральского хребта), а быть может и за Камень – представлял собою колониальную область для Новгорода. Финские племена русского Севера – самоеды, пермь, печора, югра – платили новгородцам дань ценными мехами.

Могущественный и богатый Новгород имел одно весьма уязвимое место: на земле его не росло достаточно хлеба, чтобы прокормить громадное (по тому времени) население[51]51
  В конце XIII и начале XIV веков население Новгорода по некоторым (вероятно, преувеличенным) сведениям доходило до 400 000 человек.


[Закрыть]. Отсюда тесная экономическая зависимость Новгорода от Смоленского или Суздальского княжества[52]52
  Последнее время новгородской самостоятельности (XIV–XV века) Новгород потрясали внутренние социальные смуты – усобицы между «меньшими» в «вящими» людьми. В середине XIV века новгородский пригород Псков отделился от своей митрополии как самостоятельное государство и играл важную роль в обороне от нападений врагов с запада, особенно – рыцарей Ливонского ордена (см. ниже § 37).


[Закрыть].

В половине XII века быстро поднялось значение Ростово-Суздальского края. Уже с конца XI века в этот край шел поток русской колонизации. Русское племя постепенно усваивало себе финский элемент первоначального населения края. Для установления прочного порядка много сделал сын Владимира Мономаха Юрий (Долгорукий). Он усиленно строил новые города (Юрьев-Польской, Дмитров; при нем же в первый раз упоминается в летописях Москва). Весь этот край имел также большое значение для русской торговли благодаря своему географическому положению (нижнее течение Оки, нижнее течение Верхней Волги). РостовоСуздальский край лежал на Верхневолжском пути из Новгорода и Смоленска в Болгары. Быть может, именно из Суздальской земли Волжским путем прорвалась около 1175 года русская вольница на Каспийское море. Этот поход окончился неудачно: ширваншах (то есть правитель Ширванской области – приблизительно Бакинская губерния) разбил русский флот, состоявший из 70 кораблей.

Князь Юрий Долгорукий, устроивший свой РостовоСуздальский удел, тянулся в Киев (куда ушел действительно перед смертью). Сын его Андрей (Боголюбский) не поехал княжить в Киев после взятия Киева (1169), а остался во Владимире. В Киеве на княжеский стол был посажен им младший брат Глеб. Это объясняется тем, что Андрей сросся со своим Владимиро-Суздальским княжеством, привык к его порядкам. Андрей – первый из князей, игравших первенствующую роль в Русской земле и оставивших Киев в пренебрежении. Зато Андрей стремился всячески возвысить Владимир-на-Клязьме и украсить его святынями (Успенский собор во Владимире, 1158–1160); икона Божьей Матери Владимирская перенесена Андреем из Киева в 1155 году[53]53
  В Киев икона перенесена из Царьграда в 1131 году (написание иконы предание приписывало евангелисту Луке).


[Закрыть].

Подчинив себе Киев, Андрей хотел подчинить и Новгород; однако суздальские войска, дойдя до Новгорода, потерпели поражение 25 февраля 1170 года (чудо с иконою Знамения Божьей Матери). В следующем году голод заставил новгородцев просить мира у Андрея[54]54
  Как сказано выше, в Новгороде не хватало хлеба, и хлеб шел «снизу» – из Суздальской земли.


[Закрыть].

Андрей Боголюбский был далеко не заурядной политической фигурой. Упрямый и властный, он настойчиво стремился к господству над всеми русскими землями из своего Владимира. Андрей возвысил этот новый город над старыми (Ростовом и Суздалем), так как хотел быть свободен от старых обычаев, от влияния вечевых порядков. Андрей не любил старой отцовской дружины, возвышая младших, «отроков», по выражению летописца. Так Андрей, ломая традиции, думал сделаться самовластцем Суздальской земли, а затем уже вводить свои новые порядки по всей Руси. К другим князьям относился он как к своим «подручникам» (чем вызывал страшное их возмущение). Андрей погиб от заговора, составившегося после того, как он казнил одного из своих «передних мужей» – Кучковича. «Отроки», которым доверял Андрей, оказались не на высоте положения и предали своего господина. В 1175 году Андрей был убит заговорщиками.

Убийство Андрея Боголюбского сопровождалось беспорядками. В Суздальской земле произошла распря между младшими городами (Владимир и Переславль Залесский) и старшими (Ростов и Суздаль). Борьба кончилась победой младших городов. Власть получил князь Всеволод Юрьевич (1177–1212). Как и брат его Андрей, он стремился всячески возвысить свой стольный город Владимир. При Всеволоде выстроен во Владимире знаменитый Дмитриевский собор (конец XII века). Всеволод Юрьевич (по прозванию Большое Гнездо – прозван был так за свое многочисленное потомство) представлял собою, так же как и Андрей, крупную политическую фигуру. Не обладая воинскими талантами и не стремясь к воинским делам, Всеволод сумел своей политической настойчивостью и дипломатической ловкостью (недаром он в молодости провел несколько лет в Византии) создать себе властное положение среди русских князей. Лишь одного Романа Галицкого (см. § 36) можно противопоставить Всеволоду по степени и силе власти. Всеволод, однако, и над Романом одержал дипломатическую победу, заставив признать права свои на Киев.