Текст книги "Будет больно, приятель!"

Глава 6

Проснувшись следующим утром, Даниил не спешил вставать. В голове немного шумело после вчерашнего. Хотя он и употреблял водку, то есть почти чистый этанол, без дубильных веществ, как в виски или коньяке, похмелье все-таки чувствовалось. Он нащупал бутылку воды у изголовья кровати и жадно отхлебнул половину. Василий уже уехал, его жена опять хлопотала с завтраком. Смирнов решил полежать ещё немного и протянул руку к смартфону. Он полистал федеральные новости, там о его деле не было ничего. С большим трудом он нашёл новостной ресурс, целиком посвященный Рязани. Там была большая статья местного журналиста.

«Вчера стали известны подробности дерзкого побега подозреваемого в громком преступлении, произошедшем на этой неделе, о которым мы писали в материале «Двойное убийство в пригороде Рязани».

Напомним, в этот вторник на территории лесного массива возле деревни Рождественское были обнаружены тела двоих мужчин. На телах обоих имелись следы пыток и огнестрельные ранения. Из имеющихся при них документов выяснились личности пострадавших: действующий сотрудник столичной таможни А. И. Седов и бывший сотрудник этой же таможни Федоров. Очевидцы (жители деревни) говорили о легковом автомобиле, заезжавшем вечером в лесной массив, но номер и модель автомобиля определить не смогли.

По нашей информации, в ходе оперативно-розыскных мероприятий сотрудники Рязанского уголовного розыска вышли на сослуживца Седова, сотрудника службы противодействия коррупции Федеральной таможенной службы Д. С. Смирнова. По версии следствия, он вывез таможенников в лес, пытался выбить из них признательные показания, однако получил отказ, после чего расправился с ними.

На следующий день Смирнов был задержан, но во время допроса смог нейтрализовать оперативников, нанеся им тяжелые травмы, и незаметно скрылся. Объявленный рязанской полицией план «Перехват» не привёл к поимке преступника. Оперативно-розыскные мероприятия по месту жительства Смирнова также результатов не принесли. В настоящий момент полицией отрабатываются все его контакты. Как стало известно из источников правоохранительных органов, дело поставлено на контроль главка. Также проводится служебная проверка в отношении сотрудников, допустивших побег подозреваемого.

В социальных сетях профиль Смирнова обнаружить не удалось, однако известно, что он до ФТС служил в МВД, разведён, имеет в собственности квартиру и автомобиль «Ниссан-Наварра».

Мы будем держать наших читателей в курсе событий».

«Вот оно как… Шьют убийство не одного человека – двух! – Даниила новость окатила кипятком. – Какой ещё, на хрен, Федоров?». Он зашел на форумы с компроматом, чтобы найти там что-то на бывшего таможенника Федорова. С такой фамилией персонажей было много, но таможенник нашелся один. С ним был связан коррупционный скандал десятилетней давности, после которого его едва не посадили и с позором уволили. Но ясности эта информация не добавила. То, что Смирнов попал в серьезный замес, было понятно и так. Прослуживши много лет в системе, он прекрасно понимал, что, при всей неповоротливости государственной машины, единожды попав под ее колёса, обычному смертному просто так не удастся выбраться.

Даниил решил посоветоваться с адвокатом. Он написал в мессенджере сообщение своему давнему товарищу Игорю Лебедеву. Несмотря на разницу в возрасте (адвокат был на двадцать лет старше), они прекрасно ладили. Даниил подгонял ему перспективных клиентов, а Игорь, набитый знаниями, охотно ими делился в случае затруднений у молодого опера.

«Привет. Удобно?» – набрал он сообщение.

«Говорить не могу, в суде сижу. Пиши» – через несколько секунд высветилось на экране.

«У меня тут вопрос личный появился. Проконсультируешь?»

«Давай. Советы – это завсегда пожалуйста!»

Даниил написал несколько сообщений, каждое – на целый экран смартфона. Постарался представить всю историю. Спустя несколько минут смартфон взорвался россыпью ответов:

«1. Мне нужно оформить ордер, чтобы представлять твои интересы. В любом случае мы имеем право ознакомиться с предъявленными обвинениями. Если они предъявлены»;

«2. Сдаваться не надо ни в коем случае! Однозначно будет арест, так как все против тебя: есть опыт работы в правоохранительных органах, можешь осуществлять давление на свидетелей. Года полтора в изоляторе обеспечены. Алиби железного, как я понял, у тебя нет»;

«3. По упырям из Рязани: надо разузнать, какие у них травмы. Понятно, что 318, вопрос – какая часть. Если вторая, то тоже закроют до суда. Выясню, что с ними. Хорошая новость: 313 нет, так как меру пресечения тебе еще не выбирали».

Даниил еще помнил, что первая часть 318 статьи УК РФ – это применение насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо угроза применения насилия в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей; вторая часть означала насилие, опасное для жизни или здоровья. 313 статья УК была связана с побегом из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи. Раз ему меру пресечения не избирали, значит, побег его из отдела полиции никак не наказывался.

Телефон продолжал пиликать:

«4. Настоящих исполнителей надо найти, это сразу первый вопрос снимет. Но это не мой профсоюз. Может, бывшие твои коллеги возьмутся?»;

«5. Или лучше запустить дело о хищении, а там можно и дело об убийстве изъять из Рязани и присоединить. Но это уровень центрального аппарата СК России. Есть ли у тебя на него выходы? Ладно, сам поспрашиваю».

Друзья ещё немного пообщались насчёт ордера и других формальностей. От денег Игорь категорически отказался. Они попрощались, и Даниил увидел пропущенный телефонный звонок. Это был неизвестный номер с белорусским кодом. Он набрал его – на связи оказался потенциальный покупатель «Наварры». Они немного обсудили детали и договорились встретиться на СТО для диагностики машины.

Переписка с адвокатом немного успокоила Смирнова. Его инстинктивное решение сбежать от рязанских ментов и уехать из России оказалось правильным, полутора лет в изоляторе он мог и не перенести.

Наскоро перекусив, Даниил поехал на станцию техобслуживания. Через час механики вынесли свой приговор. «С машиной все в порядке. Задние колодки и тормозные диски скоро под замену. Насчёт передних рычагов тоже скоро надо задуматься. Остальное нормально», – сообщил им молодой мастер. Для приличия чуть-чуть поторговавшись, они ударили по рукам. Покупателем был взрослый дядька со своим фермерским хозяйством. Вскоре они переоформили машину через ближайший комиссионный магазин, рассчитались и пожали друг другу руки. Уже уходя, Даниил услышал:

– Сахар-то свой забери!

– Какой, – не понял он.

– Ну мешок в кузове лежит.

– А, – расхохотался Даниил. – То не сахар. Песок обычный. В мешке из-под сахара.

– Зачем же ты его возишь?

– Не выбрасывай. Иначе козлить машина будет с пустым кузовом. Подвеска задняя неразрезная, задницу сильно кидает, если пусто. А так получше стоит на дороге, – пояснил Даниил.

– Спасибо. Не знал этого. Но я-то пустым не буду ездить. Не для того покупаю!

Даниил прошёлся пешком по Полоцку, прогулялся по набережной Западной Двины, нашёл банк и поменял в нем белорусские рубли на доллары. После стал искать место, где пообедать. Выбор был небогат, но недалеко от Софийского Собора нашлось местечко с национальной белорусской кухней. Смирнов был сторонником употребления локальных продуктов. Приехать в Белоруссию и заказать тут пиццу было как-то нелепо. В итоге Смирнов взял борщ в хлебе и драники, но с мясом внутри. После некоторых колебаний попросил принести пятьдесят граммов для поправки здоровья. Опохмеляться он не любил, но, как говорили латиняне, «Similia similibus curantur», что в переводе означает «лечи подобное подобным». Конечно, это изречение немного дискредитировали гомеопаты, но Даниил занимал нейтралитет в споре нетрадиционной и доказательной медицины. А что касается алкоголя, то во вполне серьезном журнале вычитал, что небольшая доза стимулирует печень на очищение от вчерашних токсинов.

Пока ждал заказ, отчитался перед Василием об успешной продаже автомобиля и задумался о дальнейших действиях. В Беларуси он мог быть ещё довольно долго, но рано или поздно МВД двух стран могли бы обменяться его данными. Надо было куда-то ехать подальше от российского правосудия. Даниил начал вспоминать всех своих заграничных друзей и знакомых. Было их не особо много. Пара одноклассников где-то в Европе ошивалось, один уехал в Сингапур. Был, правда, товарищ в Армении. Миша Нерсесян. Армянин, родившийся в Грузии и переехавший в Москву. Они вместе учились в университете МВД. У Миши было двойное гражданство, и он даже успел послужить в Российской полиции. Но потом в Армении случилась очередная революция, к власти пришли его родственники, и он уехал на большую должность в МВД Армении. Время от времени друзья переписывались, виделись в Москве, и каждый раз Миша звал Даню к себе в Ереван.

Не раздумывая долго, Смирнов набрал номер.

– Да, я вас слушаю, – прозвучал бархатистый баритон.

– Миша, привет! Это Даниил.

– Ой, Даня-джан, номер не определился. Как ты?

– По-разному, – уклончиво ответил Смирнов. У тебя как дела? Министром поди стал?

– Э, нет. Далеко ещё. Но стараюсь, – хохотнул Миша. – Когда приедешь?

– А знаешь, наверное, скоро, – внезапно решился Даниил. Посетить Армению было его давней мечтой, так что откладывать в долгий ящик смысла не было.

– Прилетай, конечно. Когда думаешь?

– Да я в отпуске, – немного слукавил он. – Так-то могу хоть завтра.

– Так прилетай завтра! Пришли рейс, чтобы я тебя сам встретил.

Они попрощались, и Даниил полез в интернет смотреть перелеты. Их была много, и он выбрал оптимальный. Были рейсы подешевле, но со стыковкой в Москве. Таких подарков он решил российским правоохранителям не делать и взял прямой рейс «Белавиа». Вылет был вечером, так что он спокойно успевал доехать утренним поездом до Минска, погулять там и поехать в аэропорт.

Смирнов расплатился по счету и пошёл в сторону дома Василия. Прогулка по весеннему городу доставила ему удовольствие. Девушки, попадавшиеся навстречу, устали от зимних нарядов и были одеты чуть более откровенно, чем в другой сезон. Он оценивающе смотрел, широко им улыбался. Некоторые барышни, чуть смутившись, улыбались ему в ответ, иные гордо вскидывали подбородок и показательно игнорировали внимание Даниила. В общем, все происходило так, как везде и у всех бывает весной.

В доме Василия все были в сборе, садились за стол. Даниил воздержался от трапезы, но присоединился к чаепитию.

– Уеду завтра от вас. Хорошо с вами, но дела есть.

– Тю, – протянул Василий, – а я думал на выходные задержишься. Куда дальше?

– В Минск. В шесть утра поезд.

– Жалко, что так быстро, – в голосе Василия прозвучало неподдельное разочарование.

Он тактично не расспрашивал Даниила о причинах его внезапного появления, но понимал, что товарищу требуется помощь. Василий не был мастером в разговорах и поддержать друга мог только добрыми делами. Но даже и представить не мог, каким мощным сбросом адреналина оказался для Даниила лов волков.

Следующим утром Даниил доехал до Минска. Чтобы не сойти с ума от неотступных мыслей о случившемся в его жизни, от несправедливости, терпеть которую было невыносимо, Смирнов решил переключиться на достопримечательности города. Прошелся по его широченным улицам, подивился чистоте и ухоженности. Памятников особых в Минске не было – несколько церквей да мемориалы советских времён. Чтобы не ехать к Мише с пустыми руками, он зашёл в Центральный универмаг, но там было грустно с выбором. Да и сам магазин походил на вещевой рынок из девяностых годов. В итоге Смирнов набрел на уличную ярмарку, где накупил разного сала и колбас. За смешные по московским меркам деньги он доехал на такси до аэропорта. Зарегистрировавшись на рейс, Даниил прошёл на посадку, чуть напрягшись во время прохода паспортного контроля. Но там все прошло на ура.

Через три часа пилот объявил о посадке в аэропорту Еревана. Прямо у трапа стояла полицейская машина, рядом с ней – чуть погрузневший Миша в стильном темно-синем костюме в мелкую полоску и дорогих кожаных туфлях. Наряд делал его похожим на сицилийского мафиози. Густые черные волосы, аккуратно уложенные бриолином в стильную прическу, придавал ему сходства с киноперсонажами «Крестного отца». Он обнял Даниила, посадил в машину, и они поехали с лётного поля. На выезде из аэропорта пограничники не глядя отштамповали ему паспорт.

Все это время Мишу было не остановить. Он периодически пытался спросить о чём-то старого товарища, но, не дожидаясь ответа, продолжал рассказывать сразу про все. При этом он перескакивал с темы на тему настолько резко, что было сложно угнаться за ходом повествования. Даниилу иногда казалось, что Миша формулирует мысль на армянском языке, потом переводит на русский. По ходу у него теряются соединения между предложениями и остаются только тезисы. При этом русский язык у Миши был безупречен, но понять его было нелегко. На просьбу отвезти его в гостиницу Миша разразился потоком фраз, из которых следовало, что такого неуважения к гостю он не допустит никогда. Но прямо сейчас у него весь дом забит родственниками из Франции. Зато вот у его двоюродного брата – Хачика – как раз есть место, и Дане там уже выделили отдельную комнату. Смирнов даже не пытался протестовать.

– Планы у нас такие, – не отрывая взгляда от дороги и лихо паркуясь возле дома Хачика, продолжал Миша, – завтра тебя в Эчмиадзин повезу, вечером со своими родственниками познакомлю.

– Принято, – Даниил с радостью переключился на Мишину волну.

Они поднялись на второй этаж старого дома. Хачик оказался немолодым, но очень шумным крепышом с абсолютно лысой головой. Одинокому университетскому преподавателю русского языка разместить гостя из России было за счастье. Несмотря на поздний час он усадил гостей за стол, в центре которого красовалась водка из тутовника, количество закусок предполагало скорее банкет, чем ужин на троих. Миша ограничился чаем, а Хачик с Даниилом выпили за знакомство. Через пятнадцать минут они расстались.

Перед сном Смирнов вдруг задумался о людях, которые ему совершенно бескорыстно начали помогать. Охотник Василий, адвокат Лебедев, однокашник Миша… Конечно, Даниил всегда старался быть с ними честным и дружелюбным, но не был до конца уверен в их отношении к себе. Случившаяся с ним беда позволила сделать и приятные открытия.

Утром Смирнова разбудил настойчивый звонок в дверь. Ни свет, ни заря за ним приехал Миша. Дав Даниилу буквально пять минут на сборы, он усадил его в машину.

– Что ты знаешь про нашу религию? – с порога спросил он.

– Христиане вы. Католикос у вас есть, – нерешительно начал Даниил. Воспитанный атеистами и слегка напуганный показной религиозностью семьи бывшей жены, он мало интересовался религиозными вопросами.

– Понятно. Ничего о нас не знаешь. Слушай внимательно. Армянская церковь – самая древняя в мире. Ещё ни у кого не было церквей, а в Армении была. В 301 году государство принято христианство как официальную религию.

– Вот как? – удивился Даниил.

– Смотри дальше. Мы не католики, не православные. Некоторые говорят, что мы монофизиты. Это тоже не так.

– А кто такие монофизиты? – ухватился за незнакомое слово Смирнов.

– Те, кто не считают Христа богочеловеком, а только богом. Вы, православные, воспринимаете Христа богочеловеком. Видите в нем две сущности – божественную и человеческую, две воли, но одну личность. А мы… – Миша сделал паузу и торжественно продолжил: – считаем, что у него одна личность и одна воля. А сущности две.

– Ну так себе разница, по-моему, – робко заметил Даниил.

– У католиков с православными тоже немного различий. Догмат Троицы. У вас святой Дух только от Отца исходит, а у них – и от Отца, и от Сына. Ну и что-то там с причастием… – Миша почесал затылок.

– Экий ты образованный. Про причастие я краем уха слышал. Хлеб у них пресный, у нас обычный. Как-то так.

– Смотри, как Арарат сегодня хорошо виден, – Миша, как обычно, перескочил с мысли на мысль и указал рукой на величественную гору, видневшуюся сбоку от трассы.

Арарат был довольно далеко от них и как бы вырастал из дымки облаков у его подножия. Он был намного меньше, чем тот, который привычно было видеть на коньячных этикетках.

– Все равно наш будет, – вздохнул Миша.

– Прости, не понял. А сейчас он чей? – Даниил искренне удивился.

– Ты серьезно? Он на турецкой территории.

– Да ладно?! – Смирнов не мог поверить, что символ Армении находится вне ее территории. Это как статуя Свободы находилась бы в Канаде или Эйфелева башня – в Бельгии.

– Такая подлость случилась! Ленин им всю область отдал в 1921 году. Чичерин был против, а Ленин, атеист, не хотел библейскую святыню в СССР оставить. Турки потом протест подали, что на гербе Армении Арарат изображён, так Чичерин, знаешь, что им ответил?

– Нет, – подыграл товарищу Даниил.

– Что у Турции на гербе Луна изображена, но тоже их частью не является, – расхохотался Миша и замолк на минуту. – Ненавижу турков, – внезапно его прорвало. Всю дорогу до Эчмиадзина он рассказывал про их злодеяния, геноцид армян в 1915 году, борьбу во всем мире за его признание и установление ответственности за отрицание.

Эчмиадзин не особо поразил Смирнова. Привыкший к роскоши православных церквей, он не мог оценить аскетичности церквей армянских. Икон не было вовсе, над алтарём висел только один гобелен. Не чета православным иконостасам. Свечи ставили в мокрый песок, рассыпанный в металлическом ящике, а не в роскошные подсвечники. Но древность производила впечатление. Представить тот факт, что уже за шесть веков до Крещения Руси тут была полноценная церковь, было удивительно.

Когда друзья вышли из храма, Миша вдруг махнул рукой в сторону:

– Хач какой красивый.

Даниил не очень понял фразы, потому что в стороне, куда показал рукой Миша, никого не было. Они прошли десять шагов и остановились около каменного креста, богато украшенного резьбой.

– Хач – это крест, что ли? – начал догадываться Смирнов.

– Ну да. А ты не знал? – в свою очередь удивился Миша.

– Просто, когда произносят, прости, пожалуйста, «хачи понаехали», получается, они говорят «кресты понаехали»?

– Получается так.

– А Хачик – это крестик?

– Не совсем. Это сокращённо от Хачатур. А Хачатур – это как бы «данный крестом».

– А хачапури? – продолжал допытываться Даниил.

– А это вообще грузинское слово. Хачо – творог по-грузински. Пури – хлеб.

– А языки ваши похожи?

– Ой, совсем нет. Вроде рядом живем, дружим, а языки разные – от слова «совсем». Они говорят, что у них алфавит древнее, но это не так. Как и у нас, в пятом веке нашей эры появился.

Посмотрев резиденцию католикоса, они отправились обедать.

– У тебя все нормально? – вдруг ни с того ни с сего спросил Миша, пристально взглянув на товарища.

– Местами, – Даниил не стал таиться и рассказал о своих злоключениях.

Миша слушал, не перебивая вопросами. Только когда Даниил дошёл до фигуры Домогарова и его врагов, хлопнул себя по лбу.

– Я этого Сергея знаю! Точно, Вартанян. Мы в Москве с ним в одну церковь ходили. Думаю, у меня и телефон его есть. Вам точно надо поговорить.

– Вот как… Мир точно тесен! Наверное, и вправду стоит поговорить.

Тут им принесли шашлыки, и внимание их переключилось. Пока пили чай, Миша порылся в своём телефоне, покачал головой, поочередно позвонил нескольким абонентам, перепрыгивая с русского на армянский и обратно. Ещё через пятнадцать минут телефон Миши пиликнул. Он немедленно набрал номер, дождался ответа и поздоровался:

– Сергей, добрый день. Михаил Нерсесян беспокоит, в Москве в церкви на Олимпийском проспекте виделись.

Невидимый собеседник что-то ответил.

– Ох, извините. Не думал, что такая разница во времени. Давайте попозже перезвоню.

– А, ну если нормально, тогда я к делу. Есть один человек из Москвы, сейчас у меня в гостях. У него, как и у Вас, проблемы с неким Александром Домогаровым. Думаю, вам стоило бы пообщаться.

Невидимый собеседник опять что-то произнёс.

– Нет, не совсем как у Вас. Скорее наоборот: он может неприятности Домогарову доставить. Есть кое-какие документы, которым можно ход дать… Человек надежный, я за него отвечаю.

Невидимый собеседник говорил около минуты.

– Он сейчас у меня, в Ереване. Может ли прилететь в Лос-Анджелес? Секунду, – Миша посмотрел на Даниила: – Можешь в Лос-Анджелес прилететь?

– Виза нужна ведь. А так-то могу, – растерянно произнес Смирнов.

Миша протянул ему телефон.

– Добрый день, я – Даниил Смирнов.

– Здравствуйте, я – Сергей Вартанян, – услышал он густой бас. – Когда вы сможете прилететь? Этого человека надо наказать обязательно. И чем скорее, тем лучше. Он большой негодяй и меня подставил. Прилетайте быстрее, я вас прошу.

К удивлению Даниила, у него намечался партнер по борьбе за честное имя. Чувствовать себя неодиноким в отстаивании справедливости было отрадно.

– Попробую побыстрее, но не знаю, как быстро визу дадут, – Даниил пожал плечами, как будто собеседник мог его видеть.

– Я бы сам прилетел куда-то в Европу или Армению, но ближайший месяц весь забит делами, не могу. Так что визу оформляйте и прилетайте. Жильём обеспечу, не беспокойтесь. Билеты тоже оплачу. Встреча с вами мне, возможно, больше, чем вам, нужна. Телефон у Миши мой возьмите. Я ещё номер помощника своего сброшу, он вас встретит в аэропорту, – перешёл на деловой тон Сергей.

Они попрощались, Даниил переписал номер Сергея и сохранил вскоре появившийся на экране номер помощника.

– Нормально так я путешествую. Ещё три дня назад сидел в Москве и горя не знал. Потом Рязань, Полоцк, Минск, Ереван. Теперь ещё и Лос-Анджелес.

– Зато мир посмотришь. А то, кроме Москвы своей, и не видел ничего. Что тебе терять? – Миша подцепил ложечкой варенье из грецкого ореха. – Могу, конечно, тебе работу найти здесь, но без гражданства какая это работа будет? Да и потом бедно мы тут живем. В мире армян в три раза больше проживает, чем в самой Армении. Там – все успешные, а тут – сами у себя воруем.

– Да я не против поехать. Просто человека никогда не видел.

– Он нормальный, не переживай. В Бога верит, церкви помогал сильно. И враг у вас общий.

Они закончили трапезу и поехали обратно в Ереван. По дороге Даниил думал перспективах обретения неожиданного союзника. Из того, что он прочитал о конфликте Вартаняна с Домогаровым, было логично предположить, что последний крепко насолил Сергею.

Терять Даниилу было нечего, и он зашел на своем смартфоне на сайт американского посольства в Ереване. Результат был неутешительным. Ближайшее собеседование было возможно только через три месяца. Он сообщил об этом товарищу.

– Когда в России позакрывали консульства, все русские сюда ломанулись визы получать. Теперь вот очереди, – пояснил Миша. – Посмотри, что в Грузии.

Даниил посмотрел. Грузия тоже не радовала. Полтора месяца ожидания. Он нашёл посольство в Беларуси. Но в реальности его уже не было – только след в интернете. Смирнов попробовал найти в Азербайджане, и вот там собеседование можно было пройти в течении недели.

Он поделился этой идеей с Мишей. Тот хмыкнул:

– А как ты туда попадешь? У нас же война с ними. Точнее, у них с нами. Все сложно, короче. Через Грузию если только ехать…

– Для бешеной собаки сто вёрст не крюк. Все Закавказье проеду, – усмехнулся Даниил.

– Записывайся! Что-нибудь придумаем! – подытожил Миша.

Через полчаса он высадил Смирнова у дома Хачика и объяснил, где и во сколько надо быть на ужине.

За оставшееся время Даниил еле-еле успел заполнить анкету на американскую визу. Испытание было не из легких. Раз пять он порывался плюнуть на этот процесс, но усилием воли заставлял себя продолжить. Больше всего пришлось поломать голову над целью визита и местом проживания. Он полазил по туристическим форумам и изучил все лайфхаки про американское консульство. Как и советовали опытные путешественники, он зарезервировал дорогую гостиницу с бесплатной отменой брони. Свои доходы он приукрасил, разведённую жену записал как настоящую. В общем, изобразил из себя богатого русского туриста, у которого в России есть и семья, и хорошая работа. Потом раз двадцать ответил отрицательно про службу в КГБ, участие в незаконных вооруженных формированиях, причастность к похищениям людей и наркоторговле. В конце концов он записался на следующую пятницу. Оставалось только заплатить консульский сбор и прийти на собеседование. Время уже поджимало, и он рванул в ресторан, где Миша организовал ужин для своих близких и Даниила. Поводом был приезд французских родственников, но посидеть за столом в Армении любили по любому поводу.

В Данииле это застолье вызвало гастрономический и эстетический шок. Все блюда закавказской кухни, которые он приписывал Грузии или Азербайджану, подавались там в разделе «Армянская кухня». Но, чьим бы блюдо изначально ни было, кормили невероятно вкусно. С нарядами было сложнее. Половина гостей ресторана была либо в красной обуви, либо в солнцезащитных очках, либо просто в одеждах очень ярких расцветок. Даниил, хоть и ничего не понимал в стилях и в моде, чувствовал, что это перебор. Миша, которого он аккуратно спросил об этом, отреагировал просто:

– Это персы. Из Ирана приехали отрываться. Армяне так не одеваются.

Но и за их столом были люди в таких же нарядах «вырви глаз».

Вечером Даниил поймал себя на мысли, что большое количество впечатлений, как духовных – от посещения церквей, так и телесных, связанных с вкусным застольем, невольно отодвинуло его собственные проблемы на второй план.

На следующий день Хачик организовал у экскурсию на знаменитый коньячный завод «Арарат». Даниила впечатлило количество уважаемых людей, посетивших завод и сфотографированных на память. Дегустация его не тронула, коньяк был не его напитком.

Потом они долго гуляли по Еревану. Город состоял из контрастов. Роскошные центральные улицы – и разруха чуть в стороне. Дорогие магазины и рестораны перемежались вещевыми рынками. Когда они решили пообедать, Даниил спросил про хаш. Он не очень знал, что это, но несколько раз слышал о нем.

– Хаш – это бульон из говяжьих ног. Обычно варится он всю ночь и подается на завтрак. Для похмелья хорошо, – пояснил Хачик.

– А вкусно? – поинтересовался Даниил.

– Ну давай так отвечу. Борщ в России вкусный? – вопросом на вопрос ответил Хачик.

– Смотря кто и как готовит.

– Вот и хаш также, – заключил Хачик.

Через пять минут он завел его в неприметный дворик жилого дома. Посредине были поставлены два длинных стола. Хачик тепло обнялся с хозяином, поздоровался с его женой и мамой и сел за стол, на котором стояла зелень, минеральная вода, ассорти из бастурмы и суджука и лаваш. Вскоре принесли хаш. Он был обычным наваристым бульоном, с нотками уксуса, щедро пересыпанный зеленью. Хачик поинтересовался:

– Ну как?

– Да вроде обычный бульон.

– Э, нет. Обычный бульон час варят. Там полезных микроэлементов раз два и обчелся. А вот почему наши предки здоровее были?

– Ну как здоровее? Жили меньше и ростом пониже были, – возразил Даниил.

– Так лекарств не имелось, опасностей существовало больше. Но чтобы так, как сейчас, от диабета или от инфаркта помирать – не было такого! Потому что натуральную еду ели.

– С этим согласен. Пальмового масла у них не было.

– Вот. А сейчас половину продуктов в руки брать страшно. Но даже если человек натуральную вырезку будет кушать, все равно это не полезно. Знаешь, почему? – прищурился Хачик.

– Нет, – искренне ответил Даниил.

– Потому что в вырезке только белок. А В хаше том же – и коллаген, и хондроитин, и куча микроэлементов. Ведь раньше тушу целиком употребляли от копыт до внутренностей. Не могли себе позволить разбрасываться.

Хачик еще долго излагал свою теорию про натуральное питание. Поскольку им периодически подносили алкоголь, а затем подали мясо из тандыра, Смирнов полностью одобрил диету новоиспеченного друга. Заплатив смешные деньги за обед, они продолжили прогулку.

«Вот что удивительно, – подумал Даниил, – нахожусь в полном ауте, но при этом могу наслаждаться жизнью! Когда бы я нашел время дивиться чужим красотам?!»

Зайдя в музей истории Армении, Даниил узнал от экскурсовода, что Армения – это родина всего. Само собой, первое христианское государство. Но и многое другое придумано здесь раньше, чем в других странах, например, в Грузии. Даже если армяне признаются, что делать вино начали в Грузии, то обязательно уточнят: виноделом наверняка был армянин. Хачик по этому случаю рассказал свежий анекдот: «Грузины объявили, что в результате археологических раскопок под Тбилиси на глубине пятидесяти метров обнаружены телефонные провода, и это означает, что уже пять тысяч лет назад они пользовались телефонной связью. Армянское радио на следующий день заявило, что под Ереваном никаких проводов не обнаружено, и это означает, что пять тысяч лет назад армяне уже пользовались сотовыми телефонами».

По дороге из музея, проходя мимо завода советских времен, Хачик посетовал на упадок промышленности.

– Как при Советском Союзе было? Решило министерство какой-нибудь химкомбинат построить, ткнуло пальцем, где надо промышленность поднимать, там и построили. Людям – работа, бюджету – деньги. Рыночная экономика пришла: сырье везти дорого, готовую продукцию вывозить еще дороже. Все и загнулось.

Даниил ничего не ответил, так как был не погружен в особенности экономики Советского Союза. Так они и дошли до дома. Смирнов всю дорогу размышлял, как он мало знал о стране, в которой жили его родители. Он считал себя образованным человеком, но интересоваться историей стран бывшего СССР ему в голову не приходило. Шанс, предоставленный ему судьбой, – познать культуру и традиции других стран – Даниил решил не упускать. На графе «Армения» уже можно было ставить отметку. Впереди были Грузия и Азербайджан.

Вечером они опять участвовали в большом застолье. Там Даниил обсудил с Мишей переезд в Грузию.

– Я тебя сам завтра отвезу. Заедем на озеро Севан – без этого нельзя обойтись! Да и в Тбилиси у меня дела.

– Да неудобно же. Давай я на автобусе?

– Эй, слу-у-ушай! Я должен сам отвезти, чтобы там люди тебя взяли под свое крыло. Сейчас обострение у азеров из-за Карабаха. С армянским пограничным штампом в паспорте могут в страну не пустить. Сдуру запрос в Москву отправят на тебя, и привет. Надо чтобы тебя правильные люди через ту границу провезли. И на нашей границе могут быть вопросы. Потом поясню.

Следующим утром Смирнов попрощался с Хачиком, поблагодарил его за гостеприимство. Внизу уже стояла машина Миши. Тот, как ни странно, был в форменной одежде полковника армянской полиции. Мундир явно был сшит на заказ и скрывал намечающуюся полноту Миши. Как только они тронулись в путь, он протянул товарищу лист бумаги.